Правитель, задумчиво поглаживая плечи, прошелся к дверям зала, обернулся, сверху вниз оглядел трон.
— У меня сложилось впечатление, что это именно Саарлеб в очередной раз получив все желаемое.
— Ты недооцениваешь себя, Посланник Богини, — подбежал к нему Тройлек. — Ты добился того, что жуки станут служить в твоем войске, но так и не сказал, где безопасный путь в Дельту.
— Ну да, разумеется, — развел руками правитель. Как я сразу не понял! Шестилапый избавился от самой беспокойной части своей молодежи, спихнув ее мне. Теперь на его власть станет меньше претендентов. Мою власть над собой он так и не признал, а безопасность самок обеспечил. Ведь мои бомбардиры могут каждую неделю указывать на новых самок, пока в Дельте не перебывают все. Ну, и кто из нас выиграл?
— У тебя появилось пятьдесят новых воинов, — напомнил паук. Разве это проигрыш?
— И это тоже правда, — кивнул Найл. — Пойдем, познакомимся с новыми бойцами.
Жуки-бомбардиры стояли неровной толпой между притихшим рынком и крыльцом дворца. Черные бронированные тела глянцем отливали на солнце, угрожающе шевелились жвалы, покачивались длинные усы. Одним видом шестилапые внушали уважение к своей неуязвимости и мощи.
— Я рад вашему решению, воины, — громко объявил им Найл. — Вместе мы перевернем мир. А пока выстройтесь в два ряда вдоль стен дворца, по обе стороны от крыльца, — и уже намного тише правитель добавил: — Князю будет интересно полюбоваться на это зрелище.
* * *
Зрелище и вправду произвело на князя сильное впечатление — мысли северянина заметно содрогнулись. Он попытался оценить ударную силу армии хотя бы из пары сотен подобных монстров, ощутил щемящую тоску, однако внешне ему удалось сохранить полное спокойствие.
Правитель смотрел на гостя из окна прихожей. Высокий, не очень широкоплечий человек — примерно как сам Найл. На вид ему было куда больше тридцати, но усталость и переживания всегда старят человека. Возможно, на самом деле он был куда моложе. Не доходя до крыльца дворца двух десятков метров, северянин остановился, широко расставил ноги, вскинул подбородок — точь-в-точь как княжна, положил руки на рукоять меча. Накинутый на плечи плащ разошелся, под ним блеснули доспехи и стал виден висящий на груди золотой медальон.
Один из сопровождающих князя воинов прошел вперед и вскоре послышался громкий стук в дверь. В прихожую тут же устремился один из поджидающих этого сигнала слуг.
— Князь Граничный, Санский и Тошский, человек, повелитель Серебряного Озера, Северного Хайбада, Чистых Земель и Южных Песков пришел к Смертоносцу-Повелителю! — зычным голосом объявил воин.
— Я доложу господину, — тихо ответил слуга, и дверь тихонько скрипнула, закрываясь перед носом северянина.
— Князь пришел, господин, — с поклоном передал слуга.
— Подожди, — поднял палец Найл. — Еще не время.
Князь Граничный явно имел опыт в сокрытии своих мыслей, и Посланнику никак не удавалось установить контакт с его сознанием. Однако, то ли настойчивость правителя, то ли беспокойство северянина, то ли все вместе сыграло свою роль, но скоро Найл начал ощущать, о чем размышляет гость.
Северянин проклинал тот день, когда решился начать войну в Южных Песках. Он узнал о существовании города в самом сердце пустыни в тот год, когда бароны наконец-то поуспокоились, убедившись в силе молодого князя, и в бесконечной череде войн наступило затишье. Идея еще немного раздвинуть границы государства показалась ему весьма заманчивой, и спустя неделю он уже перевалил горы Северного Хайбада. Разгромить толпу пауков, действующих без всякой поддержки, не составило особого труда, и он торжественно вступил в покоренные земли. Дальше все пошло наперекосяк. Все жители города сбежали, на улицах остались только ни на что негодные полоумные придурки. В отдельно стоящем квартале заняли круговую обороны жуки. Они воняли так, что никакие угрозы не могли заставить воинов пойти на приступ. Никаких сокровищ не нашлось ни в одном из крупных дворцов, а местные ободранные людишки нахально бегали за воинами и пытались всучить им свои уродливые поделки. В итоге вместо доходов захваченные земли начали сами вытягивать деньги из казны. Ему пришлось оставить здесь гарнизон — с первого дня к правителю стали поступать сообщения о бродящих вокруг бандах. Пришлось объявить об отмене налогов с тех, кто приедет поднимать эти заброшенные земли. Теперь он видел лавки, открытые его ремесленниками, мокриц, выращенных его крестьянами. И управлял во дворце его бывший управляющий. Вдобавок местные дикари на удивление быстро набрались опыта. В считанные месяца они полностью уничтожили сразу два гарнизона! Он потерял богатейшее Серебряное озеро — прорваться через ущелье, которое охраняет такая огромная армия пауков, невозможно. Чтобы вернуть Приозерье, понадобится уложить на горных тропах две, если не три армии.
И самое главное — он потерял свою дочь! Без нее существование княжества теряет смысл. Единственная наследница, единственное существо, в жилах которого течет его кровь.
Почему, почему он не попытался тогда договориться с местными пауками? Не послал на разведку посольство, поскупился на подарки? Даже при самом неудачном договоре он смог бы получить в обмен на своих мастеровых хоть что-то, и сохранил четыре сотни прекрасных бойцов…
— Это правильно, — согласился Найл. — Ты зря начинал войну.
Правитель спрыгнул с подоконника, поправил немного сдвинувшийся доспех, подозвал к себе слугу:
— Подожди, пока я дойду до поворота и впускай наших гостей.
На первый взгляд тронный зал казался пустым — но только на первый. Поскольку никого из двуногих братьев в городе не оставалось, Посланник приказал полусотне смертоносцев занять место на потолке.
Они не бросались в глаза, они не мешали спокойно перемещаться в зале, они были готовы в любое мгновение покарать каждого, посягнувшего на жизнь Посланника. К тому же, прежде чем доверять словам собеседника, Найл хотел узнать, насколько тот способен к вероломству.
— Князь Граничный, Санский и Тошский, человек, повелитель Серебряного Озера, Северного Хайбада, Чистых Земель и Южных Песков, — торжественно доложил слуга, и северяне вошли в тронный зал.
Пятеро против одного… Они тут же обнажили мечи и кинулись вперед. Стоять! — успел приказать князь, прежде чем пауки нанесли волевой удар. Мы с ним еще сквитаемся.
— Долго ты не проживешь, восьмилапая мразь, — пообещал один из воинов, вкладывая меч в ножны и возвращаясь за спину господина. Встретимся.
— Не встретимся, — пообещал Тройлек, выходя из-за трона.
Только теперь Найл понял, что весь гнев северян предназначался пауку.
— Прости недостойный поступок моих подданных, Смертоносец-Повелитель. Ты сам воин, и должен понимать, как тяжко истинному воину видеть перед собой предателя и не иметь возможность уничтожить его.
— Понимаю, — кивнул Найл. — Но смерти Тройлека не хочу. Пусть твои воины подождут за дверью.
Князь, не поднимая руки, щелкнул пальцами. Его бойцы недовольно забурчали, но двинулись на выход и не очень естественно застряли в дверном проеме.
— Приветствую тебя, Смертоносец-Повелитель, благодарю за приглашение, и за гарантии моей безопасности, — князь замолчал, ожидая, подтвердит или опровергнет хозяин дворца обещание, которого не давал. Бойцы в дверях тоже притихли.
— В моих владениях ты в полной безопасности князь, — кивнул Найл, давая воинам возможность наконец-то покинуть зал. Можешь звать меня не Смертоносец-Повелитель, а Посланник Богини. Это звание мне более привычно.
«Он что, еще и проповедник? — мысленно удивился князь. Первый раз слышу, чтобы проповедник правил страной».
Найл усмехнулся. В отличие от северянина он знал, что эта меркантильность — отличительная черта только христианского мира. На Востоке, среди более духовно утонченных и увлекающихся арабских народов именно проповедники сплошь и рядом становились властелинами. Что говорить — проповедник Христос был как раб распят на кресте, проповедник Мухаммед основал мощнейшую империю.
— Хорошо, Посланник Богини, — согласился князь, ничем не выказав того, помнит ли он пленника, жизнь которого разыгрывал в карты у озера Дира. — Меня привела к тебе горькая весть. Правда ли, что моя дочь Ямисса взята тобою в плен в честном бою у города Приозерье?
Каждое слово фразы имело двойной смысл. «Взята в честном бою» означало помимо всего еще то, что обращаться с пленной должны в соответствии с законами чести, что князь не считает постыдными действия противника, и тому не надо убивать пленников, чтобы скрыть нечто позорное.
— Это действительно так, князь.
— Жива ли она, Посланник Богини? — сглотнул князь. Война есть война, разгоряченные битвой воины, надругавшись над пленницей, вполне способны для развлечения перерезать ей горло.
— Она жива, князь.
— Я готов заплатить за нее достойный выкуп, Посланник Богини. Ты согласен вернуть мне мою дочь?
Этот вопрос тоже был важен. Военная добыча — собственность победителя. Он мог взять выкуп и вернуть пленницу, а мог оставить себе в качестве рабыни. Немало девушек, оцененных в тысячи золотых, отмывают полы солдатских казарм, теша самолюбие удачливых баронов.
— Да, князь.
— Мне хотелось бы увидеть Ямиссу, — голос северянина все-таки дрогнул.
В погоне за золотом жадный правитель вполне способен потребовать выкуп за давно умершего человека.
Теперь, когда победитель согласился начать торговлю за свободу пленницы, отец имел полное право требовать показать ее, доказать, что она жива и здорова.
— Тройлек, прикажи привести княжну, — кивнул Найл.
— Может, ее связать? — предложил паук.
— Зачем? — удивился правитель.
— Чтобы не сбежала.
— Куда она отсюда денется?! — тут Найла осенило: — Ты это в отместку княжеским воинам придумал? Если ты такой обидчивый, то просто выйди к ним, и сразись! А княжну приведи сюда без всяких веревок и охраны!
Тройлек отдал мысленный приказ. Спустя несколько минут низкая, ведущая в задние покои дверь отворилась.
— Папа!
Девушка стремительно промчалась через зал, буквально перепорхнув высокие ступеньки колоннады и оказалась в объятиях отца. Оба мгновенно забыли обо всем окружающем, быстро и сумбурно переговариваясь. Вот князь вскинул глаза на правителя, и Найл ощутил волну сильной, искренней благодарности и доброжелательности. Княжна успокоила отца, сказав, что ее за все время неволи так никто и не тронул. Наконец князь взял себя в руки, отодвинул Ямиссу себе за спину, словно закрывая своим телом, сделал шаг вперед.
— Благодарю тебя, Посланник Богини. Ты повел себя как благородный человек и истинный дворянин. После того, как я поступил с тобой с тобой у озера, ты имел полное право покарать меня куда более жестоко.
— Я поступил так, как подсказывала моя совесть, — произнес Найл классическую в таких ситуациях фразу.
— Чем я могу отплатить за спасенную честь и жизнь моей дочери?
— Давай, давай, — заторопил Посланника управитель.
— А что ты можешь предложить? — поинтересовался Найл.
— Ради моей дочери я согласен на любую цену! — заявил князь.
— Но что ты можешь заплатить? Мне хотелось завершить круг своих владений и получить Приозерье. Но его я взял сам. Ты можешь дать мне еще какие-то земли, но владения по ту сторону Северного Хайбада мне не интересны. Ты можешь дать мне оружие. Но его у меня и так больше, чем я могу набрать воинов. Ты можешь дать мне золото — но зачем оно в пустыне? Наверное, единственное, чего ты действительно можешь мне отдать, так это руку своей дочери.
— Нет! Никогда в жизни я не останусь с этим подлым, грубым, неотесанным дикарем! Да лучше мне умереть! Лучше скормить меня тараканам…
Князь схватил дочку за плечо и торопливо потащил к стене, подальше от ушей Посланника.
— С ума сошла?! И это после того, как он тебя за полмесяца пальцем не прикоснулся?
— Он пытался, он приходил! Опарыш с ногами, клопиный выкормыш…
— Открой глаза. Несколько тысяч боевых пауков, жуки, корабли, земли. Молодой, красивый.
— Бастард навозный, червяк песчаный…
— Один дворец с иное баронство размером…
— Вилкой в зубах ковыряет…
— Флот, как у Гондольского союза…
— Глушь несусветная…
— Твоих модниц вместе с мужьями, любовниками и портными в заколоченных ящиках пришлю…
Найл, даже не подозревал, что вызывает у девушки столь лютую ненависть, которая просматривалась в ее эмоциях. Он и представить себе не мог, когда и за что могла обозлиться на него Ямисса.
Суворов Виктор
Трубников Александр
Лукин Евгений
Шилова Юлия
Корнев Павел
Афанасьев Роман