Чтение 18–й страницы книги ~Проклятие~

Спустя еще минуту за борт выпрыгнул смертоносец, обхватил Посланника Богини лапами, втянул его наверх и осторожно поставил на палубу. Найл с изумлением ощутил, какколени расслаблено подогнулись, голени разъехались в стороны — и правитель позорнейшим образом растянулся на гладко струганных досках.

— Что с вами, мой господин?! — испуганно кинулась к нему надсмотрщица корабля.

— Вы не поверите, — виновато улыбнулся Найл. — Но за последние полтора месяца мне не удалось встать на ноги ни разу.* * *

Три первых корабля были связаны цепочкой — корма первого к носу следующего, и так далее.

Под напором трех парусов, поддержанных ударами множества весел, они достаточно уверенно пробивались сквозь слой свалявшихся водорослей — тем более, что четверо моряков на носу старательно рыхлили мусор ударами длинных весел.

Движение получалось не очень стремительным, но все же быстрее обычного пешехода.

Остальные корабли продвигались по готовому каналу и вовсе без всяких сложностей.

Специально для Посланника Богини на носу поставили кресло — накрытый сложенным в несколько раз запасным парусом пустой бочонок.

Найл уже научился сам вставать, и даже мог преодолеть два десятка метров от каюты до «кресла» своими собственными ногами, но на большее его пока не хватало.

Самым странным оказалось то, что за тысячу километров от него его Ямисса, поклявшаяся стать частью его тела, тоже слегла.

Она тоже жаловалась на слабость, капризничала, требовала шелковые простыни, утверждала, что обычные плохо полощут и от них зудит все тело, выпивала кувшины с водой один за другим и ругалась на служанок. Однако Найл был уверен, что как только ему удастся поднабраться сил, она тоже поднимется на ноги и будет куда чаще улыбаться, чем рычать на всех окружающих.

По мере приближения к берегу движение замедлялось, но Найл был уверен, что уж теперь-то они пробьются обязательно — над горизонтом уже поднимался золотой крест, венчающий шпиль поселкового храма.

Теперь речь шла всего лишь о часах. Часом раньше, часом позже…

Крест поднимался все выше, под ним появился шпиль, потом верхние этажи, стены. Вот уже с носа первого корабля стала различима полоска берега, битком забитая людьми. Похоже, что сегодня в Золотом мире не работал никто.

Правда, Верховный одитор смог сохранить самообладание и не смешаться с общей толпой. Правитель понимал, что продвигаться по болоту трудно, очень трудно, и не желал терять свой авторитет, маяча вместе со всеми в многочасовом ожидании. Однако час встречи неумолимо приближался — из храма вышла многочисленная процессия и направилась к древнему причалу.

— Опустить парус! — зычно скомандовала Назия. — Причальной команде…

Найл предупреждающе поднял руку, и она оборвала команду на полуслове.

Нос переднего корабля тихонько коснулся песка.

Найл встал, в гробовой тишине поднялся на носовую площадку и вскинул левую руку.

— Одитор! Это одитор, — зашептали в толпе.

— Я пришел в ваши земли, чтобы возвестить вам о празднике! — громко объявил Найл. — Господь за трудолюбие и послушание ваше, прощает вас и ваших предков, и снимаетс вас Древнее Проклятие!

Толпа взревела от восторга. Люди прыгали, обнимались, размахивали руками и кричали что-то неразборчивое.

Верховный одитор тем временем приблизился к самому судну. Найл хотел было спрыгнуть к нему на песок, но вовремя спохватился, и отдал мысленную команду.

Корабельный смертоносец обхватил его лапами и аккуратно опустил вниз. Верховный священнослужитель с опаской покосился на восьмилапого монстра и открыл объятия.

Правители обнялись.

— Причальной команде, за борт! — наконец-то решилась Назия.

Моряки попрыгали в воду, попытались, согласно морскому правилу, до середины вытащить судно на песок, но не тут-то было — восторженная толпа тут же растащила провозвестников великого счастья в стороны, их стали обнимать, целовать, пытались качать на руках.

Найл оглянулся на надсмотрщицу и успокоительно махнул рукой — не то здесь море, чтобы корабли куда-то унесло.

— Я приглашаю вас к себе, Посланник, — вспомнил титул Найла Верховный одитор.

— Благодарю вас, — кивнул правитель и призвал на помощь Назию и надсмотрщицу ее корабля. Без сильных женских рук расстояние до храма ему было не одолеть.

Под прохладными сводами храма Верховный одитор наконец сообразил, что его свите, да свите гостя из двух женщин и трех смертоносцев, вызывающих священный трепет у местных жителей, в его покоях просто не уместиться и решил пообщаться с гостями здесь. Простите за задержку, — приветливо поклонился он, — сейчас здесь поставят стол и места для сидения.

— Правитель! — обратил на себя внимание Найл.

— Простите ради Господа! — спохватился Верховный одитор и грозно рыкнул на настоятеля Омгона: — Быстро принеси кресло из моих покоев! Не видишь, наш гость устал!

— Благодарю вас, Верховный одитор, — кивнул Найл. — А теперь хочу представить свою свиту. Назия, командир моего флота. Рипона, надсмотрщица ее корабля. Смертоносцы Арк, Рори, Стелягир, капитаны трех первых кораблей. Как видите, если Господь снял с вас Проклятие, то к внешности народов, подобных обитателям вашего болота, следует относиться спокойно.

— После той радости, которую они принесли нашему народу, — развел руками священнослужитель, — их внешность станет для нас символом счастья!

Слуги принесли большую каменную плиту, уложили ее на пол. Стали расставлять на ней золотые приборы, кувшины.

У Назии при виде того, что здесь называют «столом» округлились глаза.

— Я прикажу отдать вам с кораблей все наши аварийные припасы, — порадовал хозяина Найл. — Одежду, снасти, все лишнее дерево, стеклянную и керамическую посуду, стальные изделия и прочее. Пусть с этого дня в вашей жизни наступит хоть какое-то разнообразие.

— Мы заменим каждый кувшин золотым!

— правитель опустился на пол перед плитой и приглашающе поднял свой бокал. Пусть этот день принесет радость всем. Кстати, а какой подарок я могу сделать вам, Посланник, в благодарность за праздник?

— Не откажусь от вашего предложения, — Найл сел в наконец-то доставленное плетеное кресло. Моя супруга не видела меня уже много дней. Я надеюсь, что полный костюм, сделанный из золота, подобный тому, который носит настоятель Омгон, произведет на нее неизгладимое впечатление. Это окажется хоть небольшой компенсацией за ее переживания.

— Пустяки, — кивнул священнослужитель.

— У меня есть великолепные наряды, именно женские, откованные на весь рост.

— Кстати, Назия, хоть и командир флота, тоже всего лишь женщина. Как вы понимаете, морячки бывают в самых разных уголках мира и любят похвастаться. Представляете, что будет, если в каждом порту они станут рассказывать про удивительную страну, в которой даже последний бедняк ходит в золотых одеждах и ест с золотой посуды? Торговцы сюда валом повалят.

— Все женщины получат щедрые дары, — согласно кивнул хозяин.

— Но дело в том, что наш мир не идеален, — продолжил Найл. — Прослышав про богатый край сюда потянутся не только купцы, но и бандиты разных мастей. Боюсь, теперь для спокойной жизни вам понадобится оружие. Мощное, современное, эффективное.

— Надеюсь, раз уж вы завели этот разговор, то готовы нам его продать?

— Назия, — остановился Найл и повернулся к женщине. Ты на меня не смотри. Ешь, пей, веселись. Просто все то, что здешнего народа означает праздник, а для экипажей флота хороший отдых, для нас с Верховным одитором означает очень долгие и скучные переговоры. Такова жизнь. Правителям свое, народам свое. И далеко не всегда удовольствия распределяются в пользу властителей.

Немножко праздника досталось почти всем.

Надсмотрщицы кораблей получили золотые украшения тонкой чеканки — браслеты, колье, кольца серьги. Поскольку тяжесть золотых изделий в этом мире ценилась куда ниже изящества, большинство подарков напоминало скорее тончайшее золотое кружево, застывшее в форме цветов, людей, деревьев. Моряки, неизбалованные женским вниманием,внезапно для самих себя провели бурную ночь — здешние красавицы для вестников счастья себя не жалели. Местные жители получили избавление от Проклятия, местные правители — надежду скоро улучшить жизнь своей родины, да и свою собственную.

Последний подарок Найл решил сделать подводным паукам: перед отплытием корабли солидно нагрузили каменными блоками. Миновав участок Толстушки, Посланник бросил призыв всем желающим приходить за камнями, и вскоре начался ажиотаж.

Обитатели болота выбирались на палубы, выбирали себе камни, лихорадочно готовили внизу транспортные купола. Блоки опускали в два этапа: сперва обвязывали паутиной и кидали за борт, потом «покупатель» торопливо таскал вниз воздух и, наконец, перекусывал паутину.

Рыба лилась рекой — болотные жители расплачивались за «доставку» с избытком.

Но самое большое потрясение испытали корабельные смертоносцы, когда поняли, что их сородичи не просто способны спокойно находиться рядом с водой, но живут под ней!

Наконец облепленные гнилыми водорослями суда вырвались на морской простор, подняли полные паруса и устремились домой.* * *

Десяти дней пути вполне хватило правителю, чтобы встать на ноги.

Когда флагманский корабль подходил к причалу, он стоял рядом со смертоносцем, широко расставив ноги, и положив ладони на рукояти меча и ножа.

На истрепанной, истерзанной, полинялой тунике уже не различалось никакого рисунка, ремни перевязи истерлись — и при первом же взгляде становилось ясно, что за прошедшие полтора месяца правителю досталось немало. Но Посланник Богини остался жив и невредим! А это означало новую победу, символом которой сверкал на левом запястье тяжелый золотой браслет.

Как и предвидел Найл, Ямисса тоже смогла избавиться от предательской слабости и хандры, и лично пришла встречать своего мужа в порт.

Правитель отметил, что в качестве своего эскорта она выбрала не преданных ей копейщиков, а его братьев по плоти. Значит, она по-прежнему предпочитала опираться не на свои силы, а на его руку.

На мгновение правитель вспомнил принцессу Мерлью, и то, как она при первой же возможности сколотила свою гвардию. Ямисса предпочитала отдать свою гвардию ему.

Найл, не дожидаясь, пока команда сбросит швартовочные канаты, спрыгнул на причал, быстрым шагом прошел к своей жене и заключил ее в крепкие объятия. Мысленно вызвалправителя города:

— Тройлек! На сегодня никаких встреч и отчетов.

— Но, Посланник Богини, здесь…

— Я сказал — ни-че-го! Этот день я хочу провести с ней.

Утро началось с «государственных дел».

Они все еще лежали в постели, когда Ямисса, прикрыв обнаженную грудь простыней, повернулась на бок и подперла голову локтем:

— Тебе уже сказали, что я привела в город копейщиков Поруза?

— Разумеется.

— Тройлек донес! — возмутилась княжна.

— Нет, не он.

— Все равно. Ты должен привести их к присяге. А то странно получается — правительнице в верности клялись, а правителю нет.

— Так собери их завтра и приведи ко дворцу.

— А почему я?

— Так ведь они тебе только в верности клялись! — рассмеялся Найл. — Вот и отдувайся.

— И еще. Я тут с этими демонами с летающей скалы порядок завела: Дравиг каждое утро является с отчетом. Ты ревновать не будешь?

— Буду, — пошутил правитель.

— Ага, — обрадовалась Ямисса. — Тогда иди, принимай доклады сам! А я еще посплю.

В дверь постучали и мужской голос громко произнес:

— Советник Дравиг!

После старого воина появился Тройлек, но его Найл прогнал, чтобы позавтракать с женой наедине, и утро продолжилось в тронном зале.

Бесчисленной чередой пошли поздравления с возвращением, восхищение мужеством правителя и мудростью его супруги. От представителей квартала жуков-бомбардиров и ремесленников, от земледельцев и рыбаков, от жестянщиков и купцов разных сословий.

Единственное удовольствие, которое получил Найл за все утро, так это то, как запнулись на полуслове северные торговые люди, и как округлились у них глаза при виде длинного, до пят, платья из чеканного золота — с диадемой и легкой вуалью, с переливающимися рукавами из плотной кольчуги панцирного бюста, с наборным поясом и шелестящим подолом.

Один этот взгляд стоил мук, которые претерпел правитель ради чудесного подарка для своей жены.

Когда закончилась полоса официальных делегаций и супруги с облегчением вздохнули, вошедший распорядитель громко стукнул церемониальным посохом и громко объявил:

— Пилот Стив!

Следом в зал вошел астронавт и широко улыбнулся:

— Вот как меня!

— А ты чего тут делаешь? — удивился Найл.

— Карла с Грей привез. Они тут следящую аппаратуру на нескольких улицах ставить будут. Саманта рассказывала, будто тут у вас мертвецы косяками ходят, костями гремят и кровь из прохожих пьют. И что сама она все это видела. Во как! Так правдоподобно излагала, что даже Пенни засомневалась.

— Ясно, — кивнул Найл.

— Ты на меня не сердись, — пожал плечами парень. — Если бы я знал, куда тебя загнали — сам бы слетал. Не говорили… Вот это да! — только теперь он обратил внимание на золотое платье Ямиссы. — Обалдеть! Можно я поближе посмотрю?

— Смотри, — довольная произведенным эффектом, разрешила княжна.

Пилот приблизился, осмотрел чеканку на груди, восхищенно прикоснулся пальцами к вуали, причмокнул губами:

— Умереть-не-встать… Как я хочу быть королем!

— Тут главное не золото, — подал голос Найл. — Тут главное — королева.

— Ага, — раскрыв рот, отступил Стив. — Кстати… Ты, помнится, обещал меня на воздушном шаре покатать?

— Ну да, — признал Найл.

— Пошли, покатаешь.

— Хорошо, — кивнул правитель, поцеловал руку жене и пошел к астронавту. Из мыслей парня он почувствовал, что тот хочет что-то сказать ему наедине.

— Ты куда, Найл?

— Извини, — пожал плечами правитель. — Я быстро.

Они вышли в коридор. Стив посмотрел направо, налево, придвинулся и шепотом спросил:

— Слушай, а чего мне показалось, что от нее ацетоном пахнет? — Каким еще ацетоном?

— Вот и я думаю, откуда у вас ацетон? Ее случайно жажда не мучает? Она не чешется?

— Ну, пить ей хочется… — не очень уверенно ответил правитель.

— Дурень! — Стив бесцеремонно постучал его костяшками пальцев по лбу. — Это же диабет! Врача вызывай немедленно!

— Диабет? — не понял Найл.

— Чего стоишь, как дерево?! Доктора зови, или как там он у вас. Загнется же девка! Анализы ей нужно делать, инсулин колоть, диету назначать — или что там еще положено.Ну же, не стой!

— Ага, — кивнул Найл и вернулся в тронный зал.

— Что, уже? — Ямисса стояла у столика и пила воду из высокого хрустального бокала. — Так быстро?

— В другой раз покатается, — рассеянно отмахнулся правитель. — Не последний день живет.

— Что ты на меня так смотришь? — насторожилась княжна.

— Просто ты очень красивая. Очень. И я тебя очень люблю.* * *

После обеда Найл отпросился посетить дворец Праздника. С Джаритой в городе не любил встречаться никто. Княжна тоже сослалась на слабость и захотела немного полежать. Посланник же прямым ходом отправился к Белой Башне, уверенно попытался в нее войти и… отлетел назад, больно ударившись лбом. Он встал, обошел кругом словно выточенный из слоновой кости цилиндр, попытался войти еще раз.

Стена оказалась непроницаемой, словно и вправду была создана из кости, а не из статического поля.

— Ну, Стииг, в чем дело?! — Найл настойчиво постучал по башне ладонью.

Однако впускать к себе правителя оставленное предками строение не захотело.

Когда Найл вернулся в свои покои, Ямисса, обнаженная, лежала в постели и раздраженно металась с боку на бок.

— Слушай, в чем они их вымачивают? — сморщилась она. Вся кожа от этих простыней чешется.

Найл молча сел рядом, прижал жену к себе и стал медленно, ласково гладить ей спину, руки, бока, ноги. Ямисса сжалась рядом в комок и затихла.* * *

— Здравствуй, Стигмастер! — на этот раз, войдя в Белую Башню, Найл успел поздороваться первым.

— Здравствуй.

— Не ожидал увидеть?

— Нет, — признался старик. — Карл заблокировал пропускную систему, и теперь сюда не может проникнуть никто, кроме него и его женщины.

— А как же она пропустила меня на этот раз.

— А она тебя и не пропускала, — пожал плечами Стииг. — Она тебя просто не заметила. Насколько я могу определить, в данный момент ты не являешься материальным объектом.

— Интересно, а тебе он не запретил работать со мной?

— А как я могу с тобой работать, если ты не можешь сюда войти? — улыбнулся старик. — Нет такого запрета он не вводил.

— В таком случае, ответь мне: что такое диабет?

— Ну, если кратко, то диабет разделяется на три основных типа. Диабет несахарный, гипофизарный. Название происходит от греческого слова diabetes, транскрипция понятияdiabaino, что значит — прохожу. Эндокринное заболевание, обусловленное нарушением функции гипоталамуса и гипофиза и характеризующееся обильным, до нескольких десятков литров в сутки, выделением светлой мочи низкой плотности и жаждой. Диабет почечный, выделение сахара с мочой при нормальном содержании его в крови, обусловленноенарушением реабсорбции глюкозы в почечных канальцах. Может быть наследственным заболеванием. И, наконец, диабет сахарный, сахарная болезнь, наследственная или приобретенная болезнь обмена веществ, обусловленная недостатком в организме инсулина. Проявления: повышение концентрации сахара в крови, резкое увеличение количества мочи, содержащей сахар, жажда, похудание, слабость, зуд. Тяжелое осложнение — диабетическая кома.

— А запах? Запах какого-то ацетона?

— Только после еды. Кстати, чаще этот запах называют запахом свежих яблок.

— Что-о?!

— А что тебя так удивляет? Тип запаха определяется…

— Ты говорил про какую-то «кому».

— Да. Название кома произошло от греческого слова koma, что означает — глубокий сон, угрожающее жизни состояние, характеризующееся полной утратой сознания, нарушением кровообращения, дыхания, обмена веществ, отсутствием рефлексов. Наблюдается при инсульте, сахарном диабете, гепатитах, уремии, эпилепсии, отравлениях, превышении безопасной дозы алкоголя. Глубокая кома относится к терминальным состояниям.

— Стииг, — скрипнул зубами Найл. Мелочная въедливость компьютера к точности вопроса очень часто начинала его раздражать. — Что такое терминальное состояние?

— Терминальные состояния, это конечные стадии жизни — предагония, агония и клиническая смерть. Пограничное состояние между жизнью и смертью. — Великая Богиня!

— Что тебя беспокоит, Найл?

— Кажется, у Ямиссы диабет. Стииг, а что такое инсулин?

— Белковый гормон животных и человека, вырабатываемый поджелудочной железой. Понижает содержание сахара в крови, задерживая распад гликогена в печени и увеличивая использование глюкозы мышечными и другими клетками. Недостаток инсулина приводит к сахарному диабету.

— Как его можно добыть?

— В последнее столетие инсулин человека получали генно-инженерным способом, методом рекомбинантной ДНК-технологии. Получался белый или почти белый порошок. До этого получали из поджелудочной железы различных животных. Овец, коров, свиней. Только он тебе ничем не поможет.

— Почему?

— Потому, что инсулин нужно вводить подкожно. Для этого нужен шприц.

— А если просто лекарством?

— Не получится. Инсулин, это белок. Он разлагается в желудке на составные части. В двадцать первом веке работали над специально капсулой, которая не будет растворяться в желудочном соке, но разойдется в кишечнике. Но дальше экспериментов дело не пошло.

— Придумаю что-нибудь. Например кожаный мешочек сделаю. На него надавливаешь, и все выжимается.

— Как ты им лекарство дозировать станешь? К тому же нужна тонкая игла. Если сделать слишком толстую, лекарство через ранку будет вытекать обратно.