Чтение 21–й страницы книги ~Конкуренты~

Но меня не оставляло ощущение, что во всем этом есть какой-то самообман.

Это при обычной, наземной войне кавалерийский удар в тыл способен опрокинуть могучую армию. Это на Земле зашедшие сзади танки могут удачно атаковать противника.

Но здесь, в космосе?

Если в каждом жучином корабле сидит по инопланетянину, если они воюют так же, как и мы — один пилот на одном корабле, то у нас есть шансы. Им просто трудно будет воевать на два фронта.

А если там хотя бы двое жуков?

Один пилотирует корабль и стреляет «вперед».

Другой контролирует тыл.

В нас тогда полетят ракеты, ударят разнообразные «лучи смерти» — и атака захлебнется мгновенно.

Но ведь Фантому уже приходилось драться с жуками? Он знает их тактику. Значит, такого не будет… значит, и впрямь — один пилот на один корабль…

Почему?

В свое время появление стрелка на штурмовике ИЛ-2 кардинально изменило картину боя — немецкие истребители уже не могли безнаказанно расстреливать советские самолеты. Наши корабли достаточно большие, даже в «Сильвану» можно запихнуть несколько человек. Наверняка то же самое и у жуков… вон какие монстры постепенно вырастаютна экране.

Посади помимо пилота еще пять-шесть стрелков. В конце концов, научи стрелять компьютер!

И все! Обходы, удары с тылу — все это потеряет смысл…

Но мы приближались к кораблям жуков все ближе и ближе — а в нас не стреляли. Заметили — часть малых кораблей начала перегруппировываться, но пока не стреляли. Один мегажук был уже довольно близко.

— Катран, выбирай цель. Бегун.

— Бегун, идем к дальнему мегажуку, — сказал я, захватывая его в прицел. Мегажука тут же подсветило красным ободком целеуказателя. Рядом побежали цифры — расстояние. — Выходим на дистанцию ракетного удара, стреляем, разворачиваемся и возвращаемся к ближнему. Катран.

Тут же послышался голос Фантома — и как он успевает всех контролировать?

— Катран, Бегун, план одобряю. Но стреляйте не с максимальной дистанции, зря потратите ракеты. Приближайтесь до двадцати, двадцати пяти километров, начинайте разворот, стреляйте в момент, когда начнете удаляться. Вас прикроет двойка Хемуля. Я с Рамией работаю по ближнему мегажуку. Кто нас поддержит из мелочи?

И снова забормотали голоса пилотов — едва слышные, если не обращать внимания.

Интересно, жуки понимают, о чем мы говорим?

Вражеские корабли сейчас сбились кучей, будто исполинским шаром продавливая позиции двух флотилий. Уроните свинцовый шарик в сплетенную из резины сетку — и это будет на то, как сверкали на экране красные и зеленые огоньки.

А между ними и среди них полыхали цветные всполохи. Рвались ракеты — пожалуй, это было самым заметным эффектом сражения. Лучевые залпы, как я уже понял, зрительно были не видны, компьютер рисовал их на экране…

— Катран, не пора тормозить? Бегун.

Да, я, пожалуй, увлекся. Тот мегажук, что был дальним, уже виднелся совершенно отчетливо — две пупырчатые сферы, оплетенные оранжевыми трубами, между ними сфера поменьше — и хищно вытянутый вперед боевой отсек. Я потянул штурвал, уводя корабль назад — это, пожалуй, выглядело как трусливое бегство. В тот же миг «Феникс» дважды тряхнуло, стекло на миг потемнело, прикрывая мои глаза от вспышки.

Ракеты? Лазерный удар?

Не важно, защитное поле выдержало.

Мегажук, похоже, мной всерьез не заинтересовался. Возможно, потому, что решил, будто я выхожу из боя. Так что это был скорее презрительный плевок вслед, чем полновесная оплеуха.

Когда индикаторы показали, что расстояние увеличивается (мы подошли к врагу почти до семи километров), я крутанул корабль, разворачивая его носом к мегажуку. И вжалгашетку «Смерча». Меня тряхнуло раз, второй, после чего компьютер понял, что я не собираюсь мелочиться — и четыре ракеты сорвались с подвески одновременно.

Мама родная, я же в семи километрах от ядерного взрыва!

Нет, уже в восьми… в девяти…

Корпус мегажука расцвел яркими вспышками — он палил в приближающиеся ракеты. Три тут же смело с экрана. Никакого ядерного взрыва не последовало — ракеты просто испарились вместе со своей начинкой.

Четвертую расстрелял в упор вынырнувший навстречу маленький жучиный корабль.

А две взорвались.

Рядом с мегажуком забурлили, расширяясь, два огненных шара, слились в колышущееся огненное облако, опали… Мегажуку, похоже, ничего не сделалось, защита выдержала.

Зато прикрывавший его мелкий корабль исчез. Он не успел отвернуть и влетел прямо в плазменное облако.

— Бегун, почему не стреляешь?

— Катран, я не успел выйти на дистанцию залпа. У меня «Команчи», они только на трехкилометровой дистанции… Повторить заход?

— Не надо, успеешь. Прикрывай.

— Катран, благодарю, — возник голос Фантома. — Ты его отвлек.

Я увидел, как к мегажуку приближается «Прайм» — хотя бы слегка соизмеримый с ним габаритами. Вокруг «Прайма» кружили четыре наших мелких корабля. Чуть ли не «Сильваны». Следом шел еще один крупный корабль.

— Вонк, Чавес, работайте с ним… — скорее попросил, чем приказал Фантом.

— Сделаем, Фантом, не бзди, — откликнулись в эфире.

Да, самомнения пилотам было не занимать. Безумству храбрых поем мы песню…

В эфире орали, матерились, проклинали, звали на помощь. «Шар» из жучиных кораблей раскрылся, будто апельсин разломали на дольки. Они все еще двигались к Плюшке, но им уже было не до боевых порядков — все превратилось в кучу малу. Мне на хвост сели два жука, игнорируя выстрелы Бегуна — но пролетающий мимо корабль сжег их двумя залпами.

— Спасибо! — закричал я. — Это Катран, спасибо!

— Это Антибиотик, — хрипло ответили мне. — Сейчас — пожалуйста, но как-нибудь потом поговорим о Сасе Боссе…

Вот так… мне помог кто-то из Рыцарей Удачи. Налет жуков отменил старые счеты… во всяком случае, на время их отложил.

А тем временем мы с Бегуном приближались ко второму мегажуку, с которым сейчас обменивались залпами два больших человеческих корабля. Мы были все ближе и ближе, навстречу нам выскочили два мелких жука — и я с удовольствием открыл огонь из лазерной пушки. Пару секунд мы сближались, паля друг в друга, стрекотал индикатор расхода энергии, символы силовых щитов на пульте наливались красным — моя защита теряла способность поглощать удары.

И когда один из кораблей начал выходить на меня в лобовую — то ли и впрямь решив таранить, то ли пытаясь сбить с курса, я ударил в него из плазменной пушки. Не накачивая энергию, как с Сасой, а обычным залпом.

Вот это было зримо!

Вперед протянулась огненная струя, извивающаяся, покачивающаяся из стороны в сторону, будто ищущая добычи змея. Жук стал уходить — но струя потянулась за ним и ударила в борт.

Корабль как-то сразу весь смялся, сложился и оплавленным комком промчался мимо. Второй жук стал уходить — и вслед ему Бегун всадил две свои ракеты ближнего радиуса.

Ракеты оказались быстрее, чем жук.

— Есть! — закричал я, почему-то обрадовавшись успеху ведомого больше, чем своему. А ведь я сбил уже двоих! Пусть первого случайно, но второго-то абсолютно сознательно.

— Есть! — радостно подтвердил Бегун.

А мегажук уже занимал полнеба. Невооруженным глазом было видно, что корабль окутывает светящаяся пленка, наливающаяся алым, когда в нее попадали выстрелы, несколько секунд мерцающая — и вновь набирающая бело-голубой цвет.

— Бегун, что у тебя осталось?

— Плазменник! «Секач»!

— Он хорошо бьет?

— Нет! Только вблизи!

— Попробуем!

В общем-то я понимал, что этому монстру наши выстрелы совершенно фиолетовы. Но мной овладел какой-то веселый бесшабашный азарт. Перекинув мощность щитов с задней полусферы на переднюю — на что мне ведомый, если не прикроет? — я с энтузиазмом палил в приближающийся корабль.

И, кажется, у жука не выдержали нервы — или что там у него вместо них имелось.

Мегажук неожиданно быстро развернулся к нам. В вытянутом вперед «клюве» гигантского корабля разгорелась алая точка — и плюнула в меня столбом света. Опомнившись, я потянул штурвал, уходя в сторону.

К счастью, не успел.

К счастью — потому что выстрел мегажука пришелся в переднюю, накачанную энергией полусферу силового поля.

По «Фениксу» будто стукнули чугунной чушкой. Иллюминатор полыхнул алым — и долю секунды мне казалось, что «стекло» разлетится вдребезги — хотя я и знал, что это никакое не стекло, точно такой же материал, что и у всего корпуса — просто прозрачный.

Искусственная гравитация отказала в то же мгновение. Мне повезло, что первый удар вдавил меня в кресло, а швырять корабль (и меня внутри кабины) стало уже на излете — когда помятый, с отключившимися щитами «Феникс» по касательной прошел мимо мегажука и понесся сквозь боевые порядки жуков и людей.

По мне не стреляли только потому, что сочли убитым.

Я пришел в себя минуты через три, витая посреди кабины. Лицо было разбито в кровь, во рту было солоно. Один глаз заплыл и не хотел открываться. Безумно болел палец — я вспомнил, что цеплялся им за кресло и как минимум вывихнул.

Кресло было надо мной. Я потянулся, схватился за спинку, начал втягиваться внутрь. В этот момент включилась гравитация — не на полную мощность, от силы на треть земной.

Это помогло мне не сломать себе шею.

Оказавшись в кресле, я первым делом расстегнул пояс, вытянул его из джинсов и попытался пристегнуться вместе со спинкой. Не вышло. Тогда я снял свитер и, забросив заспинку, привязал себя к креслу рукавами. Только потом уставился в иллюминатор.

Экран не работал, но и без него вокруг было много чего занятного. Вспышки света — один за другим сгорали корабли, и я даже не знал чьи. Битва внезапно вступила в решающую фазу, судя по всему, минуты через две-три никого просто не останется.

Внезапно зажегся экран. Померцал — и выдал картинку, на которой остатки красных точек пытались перегруппироваться и уйти от зеленых. Бегство возглавлял один мегажук.

Второго не было.

Плюшка была совсем рядом, и я понял, что решило исход сражения. Сцепившиеся корабли приблизились на расстояние прицельного огня с Плюшки. Наверное, это и было той целью сражения, которую не стали доводить до рядовых пилотов.

И Плюшка выдала все, на что была способна. Потом мне рассказали, что за полминуты боя было уничтожено двадцать с лишним жуков. От этого удара вражеская эскадра уже не оправилась.

В эфире была тишина, но я все-таки потряс звеневшей головой и позвал:

— Бегун, это Катран. Ты где?

Тишина.

И вдруг — голос Фантома.

— Жив, Катран?

— Да… кажется. Меня подбили, но корабль оживает. Что делать?

— Ползи к Плюшке. Ты и так сделал достаточно.

— Да? — удивленно спросил я.

— Вы с Бегуном отвлекли на себя мегажука. Он сосредоточился на вас — и мы с Рамией его сожгли.

— А где Бегун? — спросил я.

— У него щиты были куда слабее твоих, — просто ответил Фантом. — Все, уходи к Плюшке. Отбой.

Некоторое время я молчал, глядя на экран.

Потом услышал голос Лены.

— Катран, ты как? Водила.

— Жив, — ответил я. — Ты где?

— Ползу к Плюшке. Вижу тебя. У тебя правый бок весь в пробоинах. Летим, Катран. Мы на сегодня свое отвоевали.

Я взялся за штурвал и стал разворачиваться к Плюшке.

«Феникс» слушался плохо.

Но все-таки мне удалось направить его к станции.

Из чужих кораблей ушел только один мегажук. Всю мелочь доклевали наши корабли, преследовавшие налетчиков некоторое время.

У нас не вернулось тридцать кораблей. Большей частью мелочь с пилотами-новичками, но было и несколько опытных пилотов на хороших кораблях. Пятерых удалось вытащить — они катапультировались из сбитых кораблей в жилых отсеках.

Администрация Плюшки заявила, что все корабли будут отремонтированы за счет станции, а лишившейся кораблей пятерке предоставят новые — в пределах того же класса. Также были обещаны призовые начисления, повышения в уровнях, медали и ордена, праздничный банкет для участников «Битвы при Плюшке» и прочее, прочее, прочее…

Я долго допытывался у всех, кем был Бегун. С трудом удалось выяснить, что ему было лет двадцать с небольшим, что фамилия его была Бегунов, что пилот он был средненький, но азартный и вполне довольный тем, что попал на Плюшку. В общем — рядовой этой странной космической войны.

Потрепали и мой «Феникс», и «Мурену» Лены. Восстановить корабли обещали не раньше, чем через два-три дня.

Вечером мы сидели в баре. Вопрос о том, виноват я или нет, надо ли у меня отбирать корабль, больше никто не поднимал. Я видел Инну, видел Вадима Эдуардовича — мы поздоровались за руку, но ничего друг другу не сказали.

Надо было понимать так, что я доказал свою полезность и право владеть хорошим кораблем.

— Когда напарника убивают, это всегда неприятно, — сказала Лена. — Даже если совсем его не знал… Давай… покой ему среди звезд… ему и всем остальным.

Мы выпили не чокаясь. Бар сегодня пользовался повышенной популярностью, заняты были почти все столики. К Плюшке слетались пилоты, прослышавшие о случившемся, ангар был уже полон и корабли швартовались к корпусу станции.

— Они еще никогда не приближались к станции, — задумчиво сказала Лена. — Раньше жуков встречали на границах освоенной зоны.

— На каких именно границах?

— Да на любых.

Я задумался.

— То есть мы где-то посередине их территории?

Лена пожала плечами.

— Возможно. Или на пути миграции.

— Или им не нравится, что вы тут в астероидах ковыряетесь, экологию нарушаете… — в тон ответил я. — Понятно. В общем, вы такими мелочами, как контакт с чужим разумом, не озадачиваетесь. Подумаешь — оранжевые жуки…

— Не заводись, Катран, — миролюбиво сказала Лена. — Они появляются редко и непонятно откуда. Они не идут на контакт. Как нам с ними общаться? Как изучать? Вот, сбитые корабли сейчас буксируют к Плюшке, станут в них ковыряться… может, поймут чего… Хорошо то, что мы вообще отбились! Да и повод отдохнуть теперь есть, пока починят корабли…

У нее на руке пискнул комм. Лена поднесла браслет к уху, послушала несколько секунд, потом ответила:

— Да. Со мной. Сейчас.

Она встала и кивнула мне:

— Пошли, Валентин. Начальство зовет. Говорят, к нам есть разговор…

— Продолжат отбирать корабль? — спросил я сердито.

— Да не бойся, никто теперь у тебя ничего отбирать не станет. Слишком хорошо себя проявил.

В этой части станции я еще не был. Да и не смог бы сюда пройти, если бы меня не пригласили — двери на мой комм не реагировали, открывались только по команде Лены — и то потому, что ей дали временный допуск.

Научный и административный сектора занимали центр Плюшки. Сюда собирали тех прибывших, кто имел более или менее подходящее образование — физиков, химиков, математиков, программистов. Некоторые, как я понимал, от этого были не в восторге.

Отгороженные от общих помещений, нечасто туда выходящие, они получили взамен уникальную возможность — исследовать чужие технологии. И пытаться их воспроизвести.

— Это банк матриц, — сказал Вадим Эдуардович. — Впечатляет?

Да, это впечатляло.

Представьте себе помещение длиной метров сто и высотой метров десять. Стены — от пола до потолка — закрыты решетчатыми стеллажами с ячейками примерно полметра шириной — метр высотой.

И в каждой ячейке — закрепленный в прочных зажимах — прозрачный цилиндр с синеватой опалесцирующей жидкостью внутри.

— На Плюшке три синтезатора, — сказала Инна. Они привели нас сюда вдвоем с Вадимом Эдуардовичем. — Один пищевой — он продуцирует только пищу. Второй создает вещи. Третий, самый большой, производит корабли. Как они работают — мы даже не пытаемся понять. Мы можем создавать малые синтезаторы, их покупают кланы и альянсы, ставят на своих планетарных базах. Так вот, наши ребята пытались один такой разобрать… в общем, это не для наших мозгов.

— Классический «черный ящик», — добавил Вадим Эдуардович. — С одного конца подается энергия и материя… никакой трансмутации материи нет, конечно, если тебе нужен предмет, в котором на десять частей углерода приходится одна часть железа — изволь засунуть в люк мешок угля и железную чушку. В матрице огромное количество программ, но оно конечное. Скажем, матрица корабля типа «Прайм» занимает банку целиком. В большом синтезаторе двадцать гнезд и все они заняты. Если мы найдем какой-то новый тип корабля, то что-то придется убирать на склад.

— И сколько матриц вы уже проверили?

— От силы одну двадцатую. Но и тут сюрпризы… часть матриц — запасные, и совершенно случайно обнаружилось, что в запасной матрице оружия на одну единицу больше.

— Гасильник.

— Именно. Сейчас мы начали перепроверять запасные матрицы, возможно, там есть и еще сюрпризы.

— Нормальный кофе, например, — вздохнула Инна. — Синтезатор производит кофе, он вкусный… только знаете, в чем беда?

Я покачал головой.

— Он без кофеина. Нормальный кофе у нас только тот, что иногда забрасывают с Земли.

— Отсюда и похитили гасильник? — спросил я.

— Нет. — Вадим Эдуардович покачал головой. — Уже из лабораторий… Мы не ожидали такого, если честно. Еще никто не пробовал идти против Плюшки. Пробиться к власти — да, а вот обворовать… по сути — объявить войну…

— Вы их не нашли?

— Нет. Они покинули систему через несколько часов после вас. Бросили свою базу, даже большую часть оборудования… У них явно была приготовлена запасная позиция.

— А много времени им понадобится, чтобы сделать гасильник?

— Все зависит от материалов, которые у них есть. — Он явно ждал этого вопроса. — Большая часть элементов добывается просто. Углерод, железо, кремний… даже гафний и рубидий — все это можно добыть во многих местах. Проблемы у них могут возникнуть с металлами платиновой группы. Прежде всего с рутением.

— Его не так уж и много надо, — вставила Инна. — Плюшка потребляет в год два-три килограмма рутения. В малых количествах его добывают вместе с платиной…

— Проблема в том, что для гасильника им нужно много рутения. Очень много. Больше четырех килограммов. Вряд ли у Ищущих есть разведанные запасы платиновых руд. — Вадим Эдуардович скептически улыбнулся. — Мы же с ними нормально торговали все это время… они бы не преминули продавать нам редкоземельные металлы. А они, напротив, покупали… по чуть-чуть. Для своих синтезаторов, для производства оружия и боеприпасов.

— Значит, они попробуют обчистить известные нам месторождения платиновых руд, — снова заговорила Инна. — Их по большому счету три. Одно в этой системе, в поясе астероидов. Оно уже изрядно вычищено, но в любом случае Плюшка контролирует эту зону, им тут ничего не светит. Второе месторождение находится на одной из планет ГТК.

— Клан Первого Альянса, — пояснила мне Лена. — Фантом один из их лидеров.

— Там Ищущим тоже мало что светит, — сказала Инна. — Мы предупредили ребят, они в курсе ситуации. Ни грамма рутения на сторону не уйдет. Захватить планету ГТК у Ищущих не получится, расклад сил совсем не в их пользу.