Чтение 27–й страницы книги ~Конкуренты~

— Как затейливо. При возникновении пожара отсек полностью изолируется и в него подается углекислый газ. Очень затейливый способ самоубийства. На… покури, успокойся.

Мы уселись рядом на кровать и закурили. Сделав пару затяжек Лена сказала:

— Можно сексом заняться.

— У меня голова болит, — мрачно ответил я.

— Ух ты! — восхитилась Лена. — Сто раз сама так отвечала, а от мужика еще никогда не слышала. Ну давай тогда анекдоты рассказывать. Или песни петь.

— Слушай, а ведь нашим… нам, то есть на Земле плохо придется.

— Теперь-то конечно.

Я покачал гудящей головой, глубоко затянулся.

Прости, Валентин. Помощи не будет…

Дверь внезапно открылась. Мы с Леной вскочили, будто подростки, к которым вошли родители в не самый подходящий момент. Я едва подавил желание спрятать сигарету за спину.

— Выходите, ребята! — дружелюбно сказал Вадим Эдуардович. — Катран, прошу прощения… сильно я тебя приложил, да?

— Чего-то я не понимаю, — произнесла Лена настороженно.

— Как говорится в известном анекдоте, — весело сказал Вадим Эдуардович, — у вас перспектива появилась. Скажите за это спасибо… самим себе.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ,

в которой Валентин и Лена переходят в наступление

Поздно ночью, лежа в обнимку с Леной на узенькой кровати Олега (программист деликатно ушел спать на кухню, на надувной матрас), Валентин тихо спросил:

— Ты не спишь?

Было абсолютно тихо — стоял тот час ночи, когда на время затихает даже вечный гул мегаполиса, только далеко-далеко, надсадно ревя самопальным прямоточным глушителем, несся на «Самаре» очередной двадцатилетний камикадзе.

И Лена дышала ровно и спокойно, будто давно уже спала. Но что-то — то ли едва уловимое движение, то ли давно не менявшаяся поза, то ли слишком легкое, не сонное давление ее головы на плечо — подсказывало Валентину, что женщина не спит.

— Нет, конечно.

— Зря мы у них просили помощи, — сказал Валентин.

— Согласна. А почемутытак считаешь?

— Им и так несладко, это раз. Если они начнут спешить, то могут вляпаться в большие неприятности, это два.

— Есть еще и три. Когда начинаешь на кого-то полагаться, то сам расслабляешься.

— Верить нельзя никому? — усмехнулся Валентин. — Даже себе?

— Верить нужно. Полагаться нельзя.

— А что мы можем?

— Ну… кое что… — Лена помолчала. — К примеру, приехать в «Звездный час». Приставить пушку ко лбу того, кто там сидит. И задать пару вопросов.

— Откуда у тебя оружие?

— Это не боевое, — неохотно сказала Лена. — Травматический… Резиновые пули. Но если стрелять в упор и в голову — то он убьет. Сам понимаешь, женщине-водителю такая штука полезна.

— Она и мужчине не помешает, — согласился Валентин. — И что… ты готова на такое?

— Да. Не хочется Олежку подставлять — хороший парень. И вообще, чем дольше мы сидим на одном месте, тем легче нас найти. Я всегда любила прятки, в которых разрешались перепряталки.

Валентин улыбнулся в темноте.

— Двадцать лет не слышал этого слова…

— Ну так что, встаем?

— Так ты серьезно?

— Абсолютно. Встаем и двигаемся на Огородный проезд.

— Олега разбудим?

— Записку напишем.

Лена выскользнула из-под одеяла и принялась одеваться — быстро, будто ей не мешала темнота. Валентин секунду размышлял, где бы найти ручку и листок бумаги, потом открыл ноутбук — экран слабо засветился. В окошечке «Ворда» он набрал короткую записку — спасибо, не хотим впутывать в свои проблемы, надеемся встретиться, и оставил редактор открытым. Увидит, что их нет — догадается заглянуть в компьютер.

Он заканчивал одеваться, когда Лена, выглянув в окно, придирчиво осмотрела двор и пробормотала:

— Вроде как чисто… Пошли.

На выезде из Строгино Лена притормозила у круглосуточного магазинчика. Вернулась с парой пачек сигарет и двумя банками энерготоника.

— Потребляешь? — поинтересовался Валентин.

— Иногда. Этот можно, я его в Европе повсюду видела, значит, безопасный.

Валентин с сомнением покрутил в руках банку — лучше бы кофе выпить, конечно… Открыл и сделал глоток.

Ничего так. Кисленько, сладенько. Лимонад.

— Ты будто подросток, впервые пьющий пиво.

— Не люблю химию.

— А как же в фантастике? Герои обязательно перед боем пьют всякие стимуляторы, транквилизаторы…

— Вот в фантастике пусть и пьют… — буркнул Валентин, дохлебывая напиток.

Но сон действительно прогнало полностью. По пустым ночным дорогам, мимо мигающих желтым светофоров, по третьему кольцу — Лена вела быстро, но аккуратно, ничего не нарушая, даже и скорость превышая лишь на чуть-чуть.

— Не хватало только напороться на скучающих гайцов в поисках пятихатки, — прокомментировала она. — От безделья, они кого хочешь останавливают…

То ли вела машину Лена образцово-показательно, то ли гаишников сморил сон и им лениво было вылезать из патрульных машин на холодную осеннюю улицу, но доехали они без всяких приключений. Лена остановила машину метров за двести до здания агентства, припарковалась на обочине. Помедлила секунду, потом достала телефон:

— А давай-ка наберем… есть там вообще кто.

Валентин пожал плечами. Лена набрала номер и включила громкую связь.

В трубке коротко пикнуло. Потом приятный, хорошо поставленный женский голос, вызывающий ассоциации с профессиональными дикторшами, произнес:

— Доброго времени суток! Вы дозвонились до агентства по найму персонала «Звездный час». Нам требуются пилоты космических истребителей, орбитальных бомбардировщиков, кораблей технической поддержки. Высокая оплата, медицинское обслуживание, страхование жизни. Гарантированы увлекательные приключения и необычные путешествия. Оставайтесь на линии, ваш звонок очень важен для нас…

В трубке заиграла какая-то тревожная электронная музыка.

— «Спейс», — сказала Лена. «Сикрет дримс».

— «Спейс медиа», — поправил ее Валентин.

Лена с уважением поглядела на него. Потом пожала плечами:

— Да у него все песни похожи, если честно…

Музыка прекратилась, тот же приятный голос произнес:

— К сожалению, в настоящий момент все операторы заняты. Перезвоните позже.

Лена спрятала телефон. Сказала:

— Ну что, пошли? Либо там никого нет, либо им не до такой мелочи, как вербовка новых рекрутов…

— Пошли…

Они выбрались из машины. Лена со вздохом похлопала по вмятой крыше, потом достала из-за пояса пистолет, переложила его в карман куртки.

— Может, мне дашь? — спросил Валентин.

— А ты хорошо стреляешь?

Валентин пожал плечами.

— Я в тир ходила, — сказала Лена, и вопрос о том, кто будет вооружен, больше не поднимался. В ночной тишине они пошли к двери «Звездного часа».

— Все это напоминает мне какой-то дурацкий боевик… — тихо сказал Валентин. — Но я не Арнольд Шварценеггер, а ты не Сигурни Уивер…

— Тихо! — прошипела Лена.

На дверях была та же табличка, что запомнилась Валентину, когда он уходил:

Агентство по найму персонала

«Звездный час»

Открыто с 10.00 до 19.30, перерыв с 13.00 до 14.15

— А вначале там было написано, что работают круглосуточно, — шепнул Валентин. Лена посмотрела на него, потом достала из кармана швейцарский нож. Вытащила лезвие, подцепила краешек таблички, нажала.

Табличка снизу слегка отошла от двери — будто держалась на оси посередине.

— Перекидная, — сказала Лена. — Там моторчик или просто рычажок. Потянул — табличка перевернулась, вот текст и другой…

— Тут над дверью камера есть, — заметил Валентин.

— Ничего не поделаешь. Если они нас видят… — Лена пожала плечами. — Значит, видят.

Она легонько подергала дверь. Та, разумеется, не открывалась.

— Умеешь замки вскрывать?

— Я не взломщик, — почему-то обиделся Валентин.

— Ну так пусти меня… Я умею.

— Дай нож, — попросил Валентин. Присел у двери, уставился на металлическую накладку с замочной скважиной, закрепленную на старой, разболтанной двери.

Как вскрывают замки? Чем-то там крутят внутри, отмычками, скрепками, булавками… А что еще? Вот здесь, вероятно, проходит язычок замка…

Валентин просунул лезвие в щель и действительно наткнулся на металлическую полоску. Поцарапал ее лезвием. Потом, чувствуя себя хорохорящимся перед женщиной самцом, попытался запустить лезвие глубже и подцепить язычок, отжать его вглубь…

Хрустнуло — и от косяка двери отломилась длинная щепка. Валентин оторопело посмотрел на нее. Потом воткнул лезвие в деревяшку и отщепил еще кусок. И еще. И еще.

Пока не высвободил язычок полностью.

— А говорил — не умеешь, — сказала Лена. — Круто.

Валентин потянул дверь — но она по-прежнему не поддавалась.

Но его уже охватил азарт.

— Есть чем подсветить? — спросил он.

Лена достала из кармана ключи с болтающимся на них брелоком — крошечным светодиодным фонариком.

Через минуту Валентин, чертыхаясь, пытался лезвием сдвинуть задвижку — простую железную задвижку, которая и держала эту дверь. Как ни удивительно, но она поддавалась. По миллиметру, раз за разом, он сдвигал стальную полоску — пока дверь не скрипнула, отворяясь.

Лена мгновенно выхватила пистолет, нацелила в щель — в темноту.

Было тихо и темно.

Только откуда-то из глубины коридора, издалека, доносились неразборчивые голоса.

— Радио? — предположила Лена с надеждой.

Валентин осторожно открыл дверь пошире. Лена вошла первой, Валентин за ней — и закрыл дверь за собой. Темнота сгустилась — только там, где по его воспоминаниям стоял стол охранника, помаргивал крошечный зеленый огонек.

— Подсвети… — прошептал Валентин.

Маленький лучик уперся в пол, поднялся, скользнул по стене, по выключенному экрану системы видеонаблюдения. Слетел с экрана вниз, уперся в стол, пробежал по столешнице — густо залитой чем-то черным, блестящим, будто лаковым…

— Меня сейчас стошнит… — тихо сказала Лена. Луч крошечного фонарика заплясал, выхватывая из темноты то бритый затылок охранника, то застывшее лицо, то маленькую дырочку от пули над правым глазом. Левый глаз был закрыт, правый мертво смотрел на Валентина. Охранник сидел, весь согнувшись, скрутившись в кресле, уронив голову на стол, как-то очень нелепо ее вывернув — будто бился перед смертью в агонии. Одна рука лежала на столе, сжимая пистолет. Другая была закинута за спину. Весь он был как-то скручен, исковеркан, изломан — у здоровенного крепкого мужика это выглядело особенно чудовищно.

— Мы вляпались в какое-то говно, — сказал Валентин.

Луч фонарика будто с облегчением опустился, пробежал по ногам.

— Я в переносном смысле, — сказал Валентин. Сердце гулко бухало, пальцы на руках стали холодными. — Свети! На него свети… на руку…

Лена послушно посветила. Валентин сделал шаг к столу, осторожно разжал мертвые пальцы — к счастью, кровь до ладони не дошла. Покачал головой — рука была теплая, мягкая, совсем как живая. Охранника убили даже не часы — минуты назад… Валентин взял пистолет.

— Ты уверен? — жалобно спросила Лена. — Это же…

— Что это? — спросил Валентин, показывая ей пистолет.

Лена замолчала. Потом сказала:

— Не знаю. На игрушечный похоже… да?

На первый взгляд пистолет был похож на настоящий. На обычный пистолет. Ствол, рукоять, курок… Но если чуть-чуть присмотреться…

В стволе не было дульного отверстия. Вместо него — несколько тонких, будто иглой процарапанных, окружностей. Валентин пожал плечами, отвел ствол в сторону.

— Пошли. Надо посмотреть, что здесь… или кто здесь.

— Слушай, я, наверное, сглупила, — зашептала Лена. — Зря мы сюда… брось этот пистолет, отпечатки сотри и брось… или с собой забирай и уйдем… Пошли, Валя?

— Нет, — тихо ответил Валентин. — Мне надоело. Если хочешь, жди в машине… только фонарик отдай.

Лена сглотнула. Потом сказала:

— Ладно. Раз пришли… У него может быть фонарик получше.

Фонарик у убитого охранника нашелся — пристегнутый к поясу. Тяжелый фонарик в металлическом корпусе, узаконенная дубинка. Валентин взял его в руки, включил, с облегчением осмотрелся — и в предбаннике у входа, и в коридоре действительно было пусто, никто не ждал в темноте, насмешливо взирая на их испуг.

— Охранника убили из обычного пистолета, — сказал Валентин. — А вот то, что он пытался достать, на пистолет не очень-то похоже. Это, скорее, из другой оперы.

— Из космической, — кивнула Лена. — Ну… идем. Послушаем радио?

— Это не радио, — твердо сказал Валентин. На прощание еще раз осветил мощным фонариком труп охранника — и вздрогнул.

Кровь на столе была темно-зеленой. Нет, даже не зеленой, а сине-зеленой, того густого ультрамаринового цвета, каким бывает море. Это только в темноте она казалась багровой…

— Что там? — спросила Лена, оборачиваясь. Валентин быстро отвел луч света от стола. Сказал:

— Да все то же… Пошли.

Как он и подозревал, голоса доносились из «третьей двери налево». Из той самой, куда он заходил.

А есть ли что-то вообще за остальными дверями?

Они с Леной встали у двери, переглянулись. Теперь уже можно было разобрать слова. Говорили двое. Не говорили — спорили, ругались, все накручивая и накручивая эмоциональный градус.

— Да, мы идиоты! Мы влезли в чужие игры и теперь стоим по колено в дерьме! — резко, пронзительно произнес женский голос.

Валентин усмехнулся. Как приятно слышать — не только они находились в таком некомфортном положении!

— Инна, тебе не идет ругаться… Хотя насчет идиотизма я частично согласен. В той части, которая относится к тебе, — отвечал мужчина.

— Вадим, оставь свою иронию, нет времени на пикировку… Ты это видел? Я тебя спрашиваю — ты это видел?

— Ты начинаешь напоминать мою первую жену… Нет, я не видел, ты же знаешь.

— А я видела! Когда ему всадили пулю в лоб, он еще два раза выстрелил! Потом его стало… корчить его стало.

— Еще скажи, что из него черти выходили.

— Черти там, внутри! Он не человек, понимаешь?

— Мы это знали!

— Но он совсем не человек! У него кровь зеленая!

— Ну и что? Бывают люди с разным цветом кожи, бывают люди с разным цветом…

— Вадим! Не валяй дурака! Одно дело — работать на людей… другое дело — на монстров…

Валентин с Леной переглянулись.

— А ты, оказывается, шовинистка, — грустно сказал тот, кого Инна называла Вадимом.

— Раз не хочу отправлять людей к этим… зеленокровым? Да, я шовинистка, мне люди больше нравятся. Может, их там едят, тех, кого мы отправляем?