read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


Мичмана около изваяния не оказалось. Каменный толстяк бесстрастно пучил на нас свои поросшие мхом глаза, журчал ручей, но Проныры нигде не было.
— Куда девался чёртов молокосос?
Гарри озадаченно огляделся. Обошёл вокруг валуна — и остановился. В грудь ему упёрся ствол пистолета. Там затаился Проныра. Он был похож на готового к отпору зверька, которого загнали в угол: глаза щёлками, зубы ощерены.
— Куда вы подевали Клеща? — спросил мичман свистящим шёпотом.
Выходит, мальчишка был не так-то глуп.
— Я ведь сказал: огнестрельного оружия с собой не брать. — Логан не обращал внимания на дуло. — Ты спрятал пистолет под одеждой? Но зачем?
— Вам не удастся меня прикончить! Не на того напали!
Проныра отступил ещё на шаг и остановился. Дальше пятиться было некуда.
— Успокойся, дурак. На что ты нам сдался? Клещ-то жив-здоров. Мы оставили его охранять вход в тайник. Если б ты только видел, сколько там золота! — Гарри поманил мичмана за собой. — Взгляни-ка, что у нас тут.
Парень двинулся за ним очень осторожно, а оружие держал наготове. Но Летиция откинула крышку, из сундука выплеснулось волшебное сияние, и Проныра, забыв свои страхи, бросился к сокровищу.
Вновь, уже в третий раз за короткое время, я имел возможность наблюдать, как человек помрачается рассудком от алчности. Ирландец пел и плясал, писец выл, а мичман повёл себя ещё страннее: он уткнулся в ларь, будто собака в миску, и стал целовать драгоценные камни. Пистолет валялся на земле брошенный и забытый, штурман потихоньку поднял его.
— Ну что, дурачок, теперь ты видишь, что Гарри Логан слов на ветер не бросает? — добродушно молвил он, дав юнцу как следует насладиться чудесным зрелищем.
Проныра кивнул. Он утратил дар речи. На грубой физиономии застыло выражение экстатического оцепенения.
— Теперь, Эпин, я вынужден завязать вам глаза, — с важностью объявил штурман и снова подмигнул. — Вы и так видели больше, чем вам положено. Путь с этого места до выхода из лабиринта должен знать только мой друг Проныра.
Он двинулся к мичману, оставив пистолет на камне.
Я увидел, как Летиция, прежде чем повязать платок, быстрым движением суёт оружие под платье, и одобрил эту предусмотрительность. Очень хорошо, что девочка настороже. Расслабляться сейчас ни в коем случае нельзя.
До границы горного массива мы добрались без приключений. Как и прежде, Гарри часто останавливался, чтобы дать отдых руке. Он всё болтал, балагурил.
— Отгадайте загадку. Какой предмет весит сотню ливров,[38]а тянет на два мильона? — не слишком изящно скаламбурил ирландец и сам себе с хохотом отвечал. — Вот этот сундучок! — А сколько будет четыре мильона разделить на четыре?
Летиция молчала, Проныра тоже будто воды в рот набрал, лишь судорожно сглатывал слюну.
— Какие же вы скучные, ребята! — сокрушался штурман. — Ладно, идём дальше.
Затруднение возникло, когда мы выбрались из ущелья и поставили сундук на тележку. Гарри предложил глотнуть рому за удачное окончание операции, а Проныра, который всегда был не дурак выпить, отказался — замотал головой и отвернулся, когда ирландец сунул ему флягу под нос.
— Ты что? — встревожился Логан. — Не выпить за такое дело — скверная примета!
Но мичман тряс головой.
— Язык ты что ли проглотил? Пей, я тебе говорю! Будешь упрямиться — насильно волью в глотку!
Поняв, что ирландец не отвяжется, Проныра наконец взял флягу, но пил как-то странно, оттопырив щёку и крошечными глоточками. Эффекта это, впрочем, не ослабило. Минуту спустя несчастный болван подался вперёд, будто голова у него стала очень тяжёлой и тянула его к земле, покачнулся на ослабевших ногах, упал ничком. Тут-то загадка его молчаливости и внезапной воздержанности разъяснилась. Рот одурманенного мичмана открылся, оттуда выкатился гладкий розовый камень. Очевидно, Проныра спрятал алмаз, когда целовался с сокровищем.
— Вот скотина! — поразился Гарри. — Надувать своих товарищей! Туда ему и дорога. И помни, Господи, эта смерть — тоже не моих рук дело.
Он брезгливо вытер рукавом камень и положил его в сундук.
Само благодушие, произнёс с широкой улыбкой:
— Что ж, остались только мы двое. Как минимум по два миллиона каждому. Звучит неплохо, а? Нужно только докатить добычу до лагуны и поделить её. Я полностью вам доверяюсь, дружище. Предлагаю вот что: я разложу драгоценности на две кучи, и вы выберете любую. Согласны?
Всем своим существом я ощущал опасность. Теперь, избавившись от напарников и доставив сундук к месту, откуда его можно перемещать без посторонней помощи, Логан больше не нуждался в союзнике. Четыре миллиона ведь лучше, чем два.
Должно быть, Летиция почувствовала мою нервозность, потому что тихо сказала по-швабски:
— Спокойно, девочка. Я не дура. Пусть нападёт первым, я готова.
— А? — удивился Гарри. — На каком это вы заговорили языке?
— По-фламандски. Я вырос в тамошних краях, — ровным тоном отвечала моя питомица, вновь заставив меня восхищаться её выдержкой. — Иногда я думаю вслух.
— И что же вы подумали вслух?
— Время к вечеру. Лучше поспешить, а то в темноте можно угодить в болото.
— И то правда. Идёмте, мой дорогой друг!
Они вдвоём тянули за верёвку, так что здоровая правая рука Логана была занята. И всё же Летиция не спускала глаз с «дорогого друга».
До наступления темноты оставалось не меньше часа, над морем ещё только начинали сгущаться сумерки. Штурман перестал болтать. Он шёл молча и грустно вздыхал.
— Эх, парень, — вдруг обратился он к Летиции на «ты». — Думаешь, я не знаю, о чём ты сейчас думаешь? Я видел, как ты подобрал пистолет Проныры. Ничего, я не обижаюсь. Башка у тебя умная, но ты слишком молод. Не научился ещё понимать людей по-настоящему. А я человека насквозь вижу. Поэтому пистолета за пазухой не прячу. И спиной к тебе поворачиваться не боюсь. Я и когда в шахте висел, не очень-то тебя опасался. Знал, что ты не оставишь меня подыхать в чёрной дыре. В тебе совсем нет вероломства. Это редко у кого встретишь. Такие люди идут на вес даже не золота, а рубинов с алмазами.
Он остановился и повернулся лицом к Летиции. Говорил серьёзно и проникновенно, не в своей всегдашней манере.
— А вы не заблуждаетесь на мой счёт? — спросила девочка. — Как же во мне нет вероломства, если я сегодня отравил пятнадцать живых душ?
— Это не живые души! — махнул Гарри. — Черномазые вообще не в счёт, они нехристи. А Клещ с Пронырой — бессмысленное мясо. Это мы с тобой живые, а они были мумии.
— Кто-кто?
Я тоже навострил уши, не уверенный, что правильно расслышал.
— Мумии — это такие люди, которые по видимости живые, а на самом деле притворяются, — убеждённо стал объяснять ирландец. — Я-то давно научился их различать. Есть масса примет. У мумии взгляд тусклый, ей никогда не приходит в голову ни одной необычной мысли. Живёт она только ради своего брюха. Господу Богу от этих тварей ни тепло, ни холодно. Неужто ты сам не замечал, что большинство людей какие-то ненастоящие? Будто живут, а будто бы и нет.
Очень интересное наблюдение, и необычайно глубокое! Оно противоречило догматам всех известных мне вероучений, а между тем я тоже частенько не мог отделаться от ощущения, что многие люди похожи на погасшие светильники — не излучают ни света, ни тепла.
— А у нас на «Ласточке», по-вашему, кто живой? — спросила Летиция. Она, как и я, была сбита с толку неожиданным разговором.
Гарри даже удивился:
— Ты ещё спрашиваешь? Дезэссар — пройдоха и плут, но душа у него живая. Кабан и его сыновья — совершенные чурбаны, мёртвое дерево. Поп, конечно, живой. Из матросов Божий огонёк горит в старом добряке Мякише, в глупом Барсуке, в Ерше, хоть он и злобный мерзавец, в сопливом юнге Ракушке. — Он назвал ещё несколько имён, и я поразился: ирландец перечислил всех, кто был мне хоть как-то интересен, вне зависимости от симпатий и антипатий. — Все остальные — мумии. Коли подохнут, миру от этого не станет ни лучше, ни хуже. Твой попугай в тысячу раз живее любого из них.
Мне показалось, что я начинаю понимать суть этой диковинной теории. Вероятно, корректнее было бы говорить не о «мумиях», а о людях с непроснувшейся душой — именно так называл Учитель тех, кто живёт и умирает, ни разу не задумавшись о высшем смысле своего существования.
— К чему вы мне это рассказываете? — спросила Летиция.
— Называй меня на «ты». Мы теперь, как братья. — Гарри положил ей на плечи обе руки, и раненую, и здоровую. Пальцы, до самых костяшек покрытые бледными веснушками, оказались прямо перед моим клювом. — А говорю я тебе всё это, чтоб ты не считал меня душегубом. Да, Гарри Логан за свою грешную жизнь прикончил немало народу. Если быть точным, двадцать человек. Но средь них не было ни одной живой души, клянусь тебе! Всё это были мумии! Единственное чёрное пятно на моей совести — Джереми Пратт. Он-то был настоящий, поживей нас с тобой. Но я тебе рассказывал, что мне пришлось защищаться. Это во-первых. Во-вторых, я не убил его, а только ранил. В-третьих, я его перевязал и пытался спасти. А в-четвёртых, я назвал в его честь своего любимого сына!
Он смахнул слезу и снова опустил руку Летиции на плечо.
— Неужто ты думаешь, что ради этих цветных камешков, — штурман кивнул на сундук, — я убью настоящего живого человека — такого, как ты?
Девочка посмотрела в его влажные глаза и опустила голову. Ей стало совестно.
— …Нет, не думаю, — тихо произнесла она.
— А зря.
Ирландец крепко сжал пальцы и нанёс ей коленом в пах страшный удар, от которого моя питомица согнулась пополам.
Глава двадцать вторая
О неслучайности случайного
Судя по вскрику, Летиции было больно — но не до такой степени, как, очевидно, рассчитывал подлый предатель. От толчка девочка бухнулась на землю, но тут же вскочила на ноги и отбежала назад.
Всякого мужчину этакий удар надолго вывел бы из строя. Есть всё-таки свои преимущества и в принадлежности к женскому полу!
Но я-то, я-то хорош! Ладно, девочка, она юна и неопытна. Однако как мог я, пожилой, битый жизнью попугай, так развесить уши! Коварный ирландец своей белибердой заболтал меня, заставил забыть об опасности, а ведь я знал, что нападение неизбежно!
Что тут скажешь? Даже злодейство бывает талантливым. Я давно замечаю, что среди негодяев искусных психологов[39]гораздо больше, чем среди людей порядочных. О, мерзавцы умеют пробуждать доверие и склонять к себе сердца!
Кажется, Логан был ошеломлён почти так же, как та, на кого он столь вероломно напал.
— Чёрт! — воскликнул он, потирая колено. — Странный ты парень, Эпин! Кости у тебя там, что ли?
И ловким кошачьим движением выхватил из ножен саблю. Отточенная как бритва, она блеснула алым в луче заходящего солнца.
Рука Летиции тоже легла на эфес. Я знаю, Фердинанд фон Дорн научил свою дочь фехтовать, но где ей сравниться с этим хищником, прошедшим через сотню кровавых потасовок? Зубы штурмана обнажились в весёлой улыбке, свободная рука привычным жестом легла за спину. Правая кисть, казалось, держится на пружинах — так гибко она вращалась; клинок чертил в воздухе быстрые, замысловатые фигуры.
«Пистолет! У тебя есть пистолет!» — заорал я, пытаясь взлететь. Непросохшие крылья отказывались держать меня в воздухе.
Не знаю, поняла меня Летиция или сама вспомнила, но выхватила оружие мичмана. Щёлкнул курок кремневого замка.
— Проклятье, — растерянно пробормотал Гарри, опуская руку. — Про пистолет-то я и забыл.
Он сделал несколько маленьких шажков вперёд. Остриё опущенной сабли скользило по траве.
«Стреляй! Не жди! Не давай ему приблизиться!» — надрывался я.
Летиция держала врага на прицеле. Её лицо было белым, зубы нервно покусывали губу. Она двигалась по кругу, следя за тем, чтоб между ней и противником всё время находилась тележка с сундуком.
— Похоже, я проиграл, — говорил штурман, тоже беспрестанно перемещаясь. — А может, и нет. Знаю я эти пистолеты, их делают в Брестском арсенале. Оружие дрянь. Так что ты не торопись спускать курок. Если осечка, тут тебе и конец. Я бы оценил наши шансы как примерно равные.
«Осторожно! Он заговаривает тебе зубы!»
Вдруг Логан прыжком вскочил на сундук и сделал молниеносный выпад. Девочка еле успела отпрыгнуть назад и сжала палец — но вместо выстрела раздался сухой щелчок. Действительно, осечка!
Гарри смеялся, покачивая саблей.
— Глупый умник. Пока эта штука была у меня в руках, я вынул кремень. Иначе разве я дал бы тебе подобрать пистолет? Обнажай свою шпагу, докторишка. Развлечёмся.
Он соскочил с возвышения, обрушив на Летицию мощный боковой удар, но сталь ударилась о сталь.
Завязался быстрый и звонкий поединок.
Фердинанд фон Дорн мог бы гордиться дочерью. Она уступала противнику в силе и искусстве, но с поразительным проворством уклонялась от ударов и очень недурно держала оборону.
Моя помощь, надеюсь, тоже кое-что значила. Я делал всё, что мог: наскакивал на Логана, мельтешил у него перед глазами, царапался, а пару раз даже изловчился ударить клювом. Атаковать сверху не получалось — не было возможности взлететь, не то я тюкнул бы негодяя в макушку. Штурман отмахивался от меня локтем.
Странное, наверное, было зрелище, если поглядеть со стороны. Две потные рыжие девицы отчаянно рубятся, а вокруг них прыгает и полощет крыльями большой чёрно-красный попугай.
И всё-таки мы явно проигрывали. Ирландец согнал девочку с поляны и заставил пятиться по узкой тропинке, с одной стороны от которой были непролазные заросли, а с другой чавкало пузырями и клубилось гнилыми испарениями болото.
Было сыро и душно.
Логан не торопился прикончить свою жертву. Он играл с нею, как кошка с мышкой. То разрежет кончиком сабли край платья, то сделает вид, будто испуган и отступает. И всё время упражнялся в остроумии:
— Твоим именем я назову какую-нибудь из дочек, Эпин. В память о том, что ты сдох, наряженный в юбку. Ты ведь Люсьен, кажется? Будет у меня маленькая рыженькая Люсьеночка. Опа! — Тут следовал выпад. — Молодец, здорово увернулся. Боюсь, мне с таким рубакой не справиться…
И прочее подобное.
Пропотевшие панталоны ирландец скинул, чтоб ловчее было двигаться. Платье подоткнул. Летиция последовать его примеру не решилась, и это её сковывало. Наконец — недо девичьей скромности — она тоже завернула юбку, и темп схватки сразу убыстрился.
Глядя на стройные, гладкие ноги моей питомицы, Гарри язвительно заметил:
— Ты и впрямь на девку похож. Даже убивать жалко.
И взвыл:
— Проклятый попугай! Двое на одного, да?
Это уже было адресовано мне. Я сумел-таки взлететь и отменно стукнул злодея клювом в затылок — да сам угодил под локоть и полуоглушённый упал наземь.
Без моей поддержки девочке пришлось совсем туго. Логан сделал огромный прыжок, оказался слева от неё и нанёс мощный горизонтальный удар, который должен был перерубить Летицию пополам. Отступить ей было некуда, за спиной поблёскивала трясина. Проворная, как лесная белка, девочка присела на корточки. Клинок рассёк воздух над самой её головой. Но радоваться было рано. Пинком ноги ирландец сшиб Летицию с тропинки.
Она ушла в болото с головой. Секунду спустя вынырнула, но тронуться с места не смогла — ноги намертво увязли.
Всё, конец… Я зажмурился, чтобы не видеть, как сабля Логана рассечёт дорогое мне лицо.
Однако штурман спрятал оружие в ножны. Насвистывая, он смотрел, как Летиция пытается вытянуть ногу из топи или дотянуться до ближайшей ветки. Всё было тщетно.
— Что и требовалось, — с глубоким удовлетворением объявил Гарри. — Я давно мог тебя проткнуть, но зачем мне брать лишний грех на душу? Я и так в долгу перед Всевышним. Тони себе, мой славный Эпин. Я тебе мешать не стану.
Девочка отчаянно рванулась — и провалилась по самый пояс. Ужас исказил её милые черты.
— Гарри, — взмолилась она. — Ради всего святого! Вытащите меня! Я не буду претендовать на свою долю! Забирайте всё! Или зарубите меня! Только не оставляйте гибнутьв этой гнилой яме!
— Рубить тебя я не стану, это противно моим убеждениям, — вздохнул Логан. — Оставить в живых не могу — я не идиот. Не говори жалобных слов, они разрывают мне сердце. Нет-нет! — воскликнул он. — Ничего не желаю слышать! И не хочу видеть, как ты утонешь. У меня слишком чувствительное сердце! Надеюсь, когда я вернусь с тележкой, от тебя останутся одни пузыри.
Он повернул назад к поляне, зажав уши ладонями.
Я полз по земле, волоча крыло. Я был близко. Но чем я мог помочь моей бедной девочке? Что я мог для неё сделать?
Только одно: погибнуть вместе с ней.
Я сел ей на плечо и закрыл своим крылом её глаза, чтобы она не смотрела, как к груди подбирается мутная жижа. Я чувствовал себя так, будто стоял на мостике тонущего корабля. Можно сесть в лодку и уплыть, но настоящий капитан не бросит своё судно.
«Будь проклят, подлец! — крикнул я вслед Логану. — Боже, если Ты есть! Покарай его!»
Не думаю, что ирландец меня услышал. Зато меня услышал Тот, с кем Гарри вёл свои гнусные расчёты.
Из-за усыпанного алыми цветами куста, похожего на неопалимую купину, высунулась чёрная рука. Она была мощна, как карающая десница архангела Гавриила. Оживший куст обрушил на затылок штурмана затрещину, от которой тот замертво рухнул, да ещё проехал носом по земле.
А потом из зарослей с грохотом и треском, будто Афродита из пены, вышла Чёрная Королева, разъярённая и величественная.
Лицо её опухло, глаза налились кровью.
— Сорсье! — закричала воительница хриплым басом. — Тут мез ом ансорселе! Тут морт! Па муа! Муа тро форт![40]
Я понял: даже слоновья доза снотворного оказалась недостаточна, чтобы продержать богатыршу в оцепенении дольше нескольких часов.
О, волшебная нить случайностей! Не знаю, каким причудливым манером ты свилась, чтобы вывести Шашу к этому болоту. Учитель говорил, что в случайность верят только дураки и что просто так, без причины, ничего не происходит. Наверное, разгневанная королева кинулась по следам своих обидчиков. Это неважно. Главное, что она подоспела вовремя. Теперь вся моя надежда была только на неё.
«Спаси мою девочку! Скорее!»
Я сорвался с плеча моей питомицы и полетел к Чёрной Королеве.
— Помогите! — закричала и Летиция.
Шаша подошла к берегу, упёрла ручищи в бока.
— Ты тонуть, — констатировала она.
— Пожалуйста, вытащите меня! — воздевала к ней руки бедняжка.
— Если моя тебя вытащить, моя рвать тебя за ноги пополам, — свирепо сказала Чёрная Королева. — Хочешь пополам?
— Нет…
— Да, лучше тонуть. Моя бросать к тебе твоя подружка. Вы тонуть вместе.
Великанша вернулась туда, где валялся оглушённый Логан, легко перекинула его через плечо и принесла к болоту.
— Не надо! — всхлипывала Летиция. — Вытащите меня! Пожалуйста!
Я тоже просил как только мог, даже голос сорвал. Грязь уже доходила девочке до плеч.
Держа ирландца на весу, Шаша остановилась и рассудительно сказала:
— Зачем? Мои мужчины все умирать. Женщины им не нужны. Мне тоже. Мне нужны мужчины, мужчин больше нет. — На глаза Чёрной Королевы навернулись гигантские слёзы. Она сердито смахнула их и рявкнула. — Вы, две колдуньи, их убивать! Теперь обе тонуть!
Тогда Летиция поменяла тактику, поняв, что мольбами ничего не добьётся.
— Да, я колдунья! — крикнула она. — Большая колдунья! Это я заколдовала вас! Но я могу…
Не дослушав, Шаша с рёвом швырнула ирландца на землю и ринулась к трясине:
— Ты не тонуть! Я рвать тебя пополам!
— Смотри! Смотри!
Палец Летиции указывал на бесчувственное тело. У Гарри задралось платье выше пояса, так что недвусмысленно обнаружилась его половая принадлежность.
Чёрная Королева обернулась и замерла. Её двойной подбородок отвис, красный язык растерянно шарил по пересохшим губам.
— Видишь, какая я великая колдунья? Я превратила свою подругу в мужчину! Вытащи меня!
Недоверчиво Шаша присела на корточки и проверила, не мерещится ли ей чудесное превращение. На лице великанши появилась нежная, почти девичья улыбка.
— Да, теперь это мужчина, — сказала она. — Но моя один мужчина мало. Я тебя вынимать, если ты тоже превращать себя мужчина. Или ты тонуть. Зачем мне женщина?
— Я сделаю ещё лучше, — пообещала Летиция, задирая голову — болотная жижа доходила ей уже до шеи. — Я расколдую твоих мужчин обратно.
Королева улыбнулась ещё шире:
— Очень хорошо. Тогда можешь оставаться женщина. Мои мужчины хотеть женщина.
Всякая другая, находясь в положении моей питомицы, немедленно согласилась бы — на что угодно, лишь бы поскорей выбраться из топи. Но честная девочка даже тут не покривила душой.
— Нет, я не стану женщиной твоих мужчин. Ты меня отпустишь.
Тогда Шаша ступила одной ногой в воду, протянула свою огромную ручищу и пятернёй обхватила Летицию за локоть, чтобы та погодила тонуть.
— Ты колдунья, ты умный, думай сам, — сказала она. — Моя нравится красноголовый мужчина. Он очень красивый. Другие мужчины ревновать и скучать. Моя давать им тебя, и они довольны. Ты тоже довольный. Двенадцать хороший мужчина! Нет, — заключила она, — моя не могу тебя пускать.
— А если всех вас отпущу я? — вкрадчиво произнесла Летиция, снизу вверх глядя на ту, от которой зависело её спасение. — Домой, в Африку?
— Куда? — переспросила Шаша. — Что такой «Африка»?



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 [ 25 ] 26 27 28 29 30 31
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.