Чтение 13–й страницы книги ~Под знаменем пророчества~

Аврас плевать хотел на чувства окружающих. Он шел там, где ему было удобно, спал и ел там, где хотел. Он даже желал, чтобы его попытались остановить, чтобы кто-то встал между ним и целью. Пусть это будет воин или даже маг из Братства Отрекшихся, пусть! Чисмар хотел драки, чтобы упоение боем заглушило душевную боль и страх, но... желающих сойтись с ним в битве не находилось. И с каждым днем в сердце все яростнее закипала злоба.

Некромант уже восьмой день мерил шагами спокойные дороги богатого Союза городов, когда раздражение выплеснулось наружу. Тяжело повалившись на землю на перекрестке дорог, маг с ненавистью вспомнил своего несчастного коня, павшего еще на границе Крида в первые дни его безумия. Натруженные ноги теперь постоянно неприятно гудели, горели стертые мозоли...

— Тьма! — прорычал маг, яростно сжав кулаки. Вновь нестерпимо захотелось крушить и ломать все вокруг, и Аврас не стал сдерживать ненависть. Губы сами прошептали заклинание Темного эха, и тут же пришел ответ неупокоенной души. На перекрестках вечно хоронили безвестных путников, ставших жертвами грабителей и гнусных убийц, а необретший мира дух станет отличным проводником воли некроманта.

Скривившись точно от боли, Чисмар достал хх'рагис и принялся вспарывать дерн, вырезая заклинание призыва. Раз здесь находится наполовину развоплощенная душа, то и тело где-то неподалеку. Осталось вдохнуть в мертвую плоть извращенное подобие жизни и заставить подчиняться. Последняя мысль заставила некроманта содрогнуться от сдерживаемого бешенства и чересчур щедро плеснуть Силы в колдовской рисунок. Заклинание уже начало работать, когда маг понял собственную ошибку. На миг потеряв надсобой контроль, он выпустил вожжи собственного могущества, и обычный восставший мертвец мог стать чем-то большим, гораздо более жутким и опасным.

Поднять мертвеца, пролежавшего в земле не один год, — не самая простая работа для некроманта. Следует укрепить костяк будущего зомби, исторгнуть дыхание жизни из земли и превратить ее в новое тело, разбудить те глубинные инстинкты, которые позволят монстру исполнять приказы повелителя... Для мага уровня Авраса здесь не обойтись без жертвы, чья жизненная энергия будет перелита в новый сосуд из мертвой плоти. Ведь срок посмертного существования нежити зависит от искусства колдуна и количества жертв.

Аврас справился без жертвоприношения. Переполняющая его сила позволила одним ударом поднять мертвяка, не тратя время на пустые ритуалы. Ах, хорошо! Как же приятно ощущать струящееся по жилам могущество, когда кажется, что способен мизинцем перевернуть целый мир. Если бы только то была его Сила, его собственная, а не подачка дарителя, будь то лорд Маркус или кто-то еще.

Зомби вырвался из оков земли совсем недалеко от магического чертежа. Покачиваясь на полусогнутых кривых ногах, блестя новосотворенной шкурой и источая жестокое зловоние, мертвяк уставился на некроманта красными буркалами глаз.

«Приказ?! — тупым ножом резануло по сознанию чародея послание неупокоенного. — Приказ!!!»

До Чисмара докатились отголоски терзающего монстра голода. Восставшие мертвецы обладают неким подобием разума и чувств, они всегда жаждут вкусить теплой плоти живых и способны на многое ради утоления этой единственной своей страсти.

Некромант осторожно подошел к зомби, старательно не обращая внимания на жуткую вонь, и кончиком серпа изобразил на лбу нежити рунический знак. Мертвец тут же затряс головой, заскрипел и омерзительно защелкал зубами — заклинание повелителя показало ему цель.

Шагая по дороге, Аврас обогнал небольшой купеческий обоз, вставший лагерем у дороги. Сломавшаяся у повозки ось одним махом перечеркнула судьбы многих людей. Не случись поломки, некромант никогда бы не догнал купца, и ему не пришлось бы вступать в перепалку с раздосадованным торговцем, а тот не стал бы натравливать на него охранников. И, быть может, чародей нашел бы в себе силы сдержать гнев и ненависть... Впрочем, получается слишком много предположений! Некромант поднял зомби и натравил его на беззащитных людей, желая ощутить вкус победы и хоть на время забыть горечь чувств марионетки.

Агент Тлантоса успел только к самому концу кровавой резни, учиненной нежитью. Зомби уничтожил всех, у кого не хватило ума ринуться сломя голову прочь, не разбирая дороги. Аврас увидел, как мертвяк одним ударом разорвал горло последнему из охранников и торжествующе завыл, как это умеют одни лишь неупокоенные.

Содрогаясь от омерзения и не желая больше видеть эту насмешку над замыслом Творца, Чисмар немедленно потянул за нити заклятия, подарившего твари подобие жизни. Теория некромантии учит, что поднявший неупокоенного всегда должен оставить возможность для его укрощения. Сила смерти, переполняющая зомби, может привлечь из Нижних миров не самые спокойные сущности, жаждущие обладать пусть даже таким убогим телом, а уж им придется по вкусу и хозяин мертвяка.

Аврас ощутил знакомую дрожь связанной магии, и... мертвяк, дико зарычав, кинулся на своего создателя. Почему-то развеялось заклинание, контролировавшее волю нежити,и теперь ничто не ограничивало тварь в ее неутолимой жажде убийств.

— Бездна! — выдохнул Чисмар, быстро переложив хх'рагас в левую руку и сжав пальцы правой в щепоть. — Во имя жизни, на границе Тьмы, заклинаю...

Спешно творимое им колдовство мало походило на выверенные формы классической некромантии, нет, это скорей была молитва, и не к богам или высшим иерархам Тьмы, а к первоосновам, к самому первородному мраку. Старая, очень старая волшба, еще из тех времен, когда Некронд только-только пал и уцелевшие адепты пытались сражаться с безжалостными имперцами, перековывая собственную ярость в силу.

Взбунтовавшийся мертвец уже тянул лапы к горлу повелителя, сладострастно рыча и предвкушая вкус его крови, как маг шевельнул кистью, выпуская Пыль Ночи. В тот же миг ослепленная, лишенная всех остальных недоступных человеку чувств нежить испустила тоскливый вой и бестолково замолотила вокруг когтистыми лапами.

— Н-на! — зло выдохнул Аврас, одним движением подсекая ногу зомби, и тут же, не останавливаясь, с разворота рубанул по шее. Заговоренный клинок матово блеснул, и голова неупокоенного покатилась по земле. Отскочив в сторону, некромант некоторое время брезгливо наблюдал за бьющимся на земле телом нежити, потом помянул темных богов и принялся нараспев читать формулу Освобождения. Движения мертвяка сразу же начали стихать, а колдовская плоть принялась сползать с костей, рассыпаясь серым прахом.

— Мархуз знает что творится! — уже через десять минут бормотал маг, обирая трупы в разгромленном обозе. — После стольких лет я не рассчитал силы... Неупокоенный получил столько, сколько и кое-кому из демонов впору!

Впрочем, Аврас понимал, что немного лукавит, ругаясь на слепой случай. Ведь он теперь знал пределы своей возросшей силы! Одарив мертвяка способностью противостоять воле повелителя, а затем загнав его обратно в могилу, он мог легко поднять еще одного неупокоенного. Очень необычно для мага его ранга, очень! Радовался, правда, Жнец недолго. Заемная, чужая мощь вредна и унизительна для подлинного адепта Искусства, а раз так, то остается лишь искать причину «щедрости» кукловода.

— Негодяй! Выкидыш хфурга!!!

Внезапно из-под обвалившейся телеги донесся знакомый голос купца, так невзлюбившего Авраса. Похоже, он единственный уцелел в учиненной мертвяком бойне и теперь пытался выбраться наружу, не забывая осыпать некроманта проклятиями.

— Что-то ты больно смелый... — бешено поблескивая глазами, выдал Чисмар и направился к недругу, покачивая серпом. Начатое следовало закончить, да и свидетели ему ни к чему.

Вот только скандальный торгаш от некроманта бежать не собирался. Потрясая кулаком с зажатым в нем медальоном на длинной цепочке, купец замер около своего укрытия и теперь с ненавистью ревел:

— Ты за все ответишь, урод, за все! Клянусь всеми богами, ты еще пожалеешь о своем рождении, отрыжка Мрака!

Аврас в ответ лишь издевательски поцокал языком:

— Впечатлен. Сильно! Вот только что ты мне сделаешь, человечек, а?! В тебе много жизни, не спорю, но только как это тебе поможет против меня, адепта Смерти?

Внезапно агент Тлантоса остановился и медленно растянул губы в улыбке. После сотворения Спутника в Поднебесной маг ни разу не использовал артефакт, и серая градина колдовского ключа так и болталась у него на шее. Не стоило тратить силу призрачного воина по пустякам! Аврас тогда перелил в артефакт часть жизненной энергии жалкого старика, и потому будет совсем неплохо приумножить могущество Шкарида кровью здорового купца. Маг снял камешек-ключ с шеи и шагнул вперед.

— Не подходи! — неожиданно сорвался на визг торгаш и выставил перед собой руку с амулетом. В правой у него заблестел ощутимо подрагивающий кривой засапожный нож.

Некромант лишь оскалился и резко рубанул хх'рагисом. Лезвие серпа легко перерубило плоть, и на траву упал обрубок кисти. В Чисмара полетели брызги крови, но он довольно рассмеялся и произнес короткое заклинание. Простой и грубый Молот Силы ударил в грудь глупца, рискнувшего бросить вызов магу, и отшвырнул его обратно на обломки телеги. Немедленно раздался оглушительный треск, но разбираться, сломались ли то ребра жертвы, лопнул позвоночник или просто не выдержала какая-то деревяшка, некромант не стал и подскочил к несчастному. Очередной взмах серпа, и ключ погрузился в рану жертвы. Маг затянул речитатив заклинания, передавая своему творению силу магии крови. В прошлый раз он обошелся одной короткой командой, но ведь тогда обряд завершался, а теперь приходилось совершать нечто новое... Впрочем, он справился. И это будет уже его, не заемная сила, за которую не придется платить и которую никто не заберет. Именно так!

Уже собираясь уходить, некромант вдруг что-то вспомнил и наклонился над отрубленной конечностью торгаша. Изловчившись и подцепив серпом цепочку, Аврас поднял амулет погибшего повыше.

— Тьма, амулет Мирта! Почему-то я так и думал, — издевательски сказал Чисмар и отбросил побрякушку в сторону. Глупец верил, что именно эта поделка спасла его от неупокоенного... Болван!
***

До цели Аврас Чисмар добрался лишь через три седмицы. Пришел бы и раньше, но его выходка с обозом неожиданно сильно разозлила власти Союза городов. Правящие страной торгаши и промышленники очень трепетно относились к безопасности на дорогах, и если банду разбойников еще могли стерпеть, то хозяина свирепой нежити никогда! По тревоге подняли десятки гарнизонов, прочесывались леса и подлески, словно грибы после дождя на каждом углу возникали сторожевые посты, где порой встречались и маги. Но некромант уцелел. У него была неплохая фора, да и как уходить от погони, он знал и умел.

Еще в разгромленном обозе чародей сменил одежду, а в ближайшем городке нанял подводу, скрыв приметный серп в сене. Он петлял и путал следы, как раненый рыкач, уходящий от охотника. Обретенное чувство цели стойко указывало в одну сторону, и проливший кровь маг мог теперь двигаться не самым коротким и очевидным для преследователей путем. Жаль только, это не спасло его от неприятных встреч.

Поздно вечером на въезде в крупное село его внезапно остановили на временной заставе. На их беду, к трем солдатикам приписали юнца-мага, всей душой жаждущего поймать врага. Хоть какого-нибудь, но врага! И прибывшего в чужое селение человека мальчишка тут же приказал запереть в амбаре. Для выяснения обстоятельств, как он пояснил. Мол, нечего на ночь глядя по дорогам шастать, вдруг обидеть кого хочешь?!

Первым почти случайно умер возница. Он испуганно что-то лепетал, прося отпустить его к свояку, когда Аврас подхватил хх'рагис и метнулся к зевающему солдату. Кончиксерпа чиркнул по тощей морщинистой шее крестьянина, и мужик повалился на спину, хрипя и зажимая рану рукой — заговоренная сталь задела жилу.

Первый вояка получил рукоятью в висок и тихо сполз на землю, никого не беспокоя и совсем не мешая. Следом пришел черед стоящего рядом мальчишки, но его Чисмар ткнул растопыренной пятерней в глаза и тут же добавил пару раз кулаком. Держать удар сопляк не умел и немедленно повалился в пыль, скуля и прикрывая окровавленное лицо руками.

Заклинание ночного зрения, тут же сотворенное опытным Аврасом, показало ему всю картину боя и заставило довольно ухмыльнуться. Двое еще не вступивших в схватку бойцов оказались тертыми калачами, не спешащими впустую рисковать жизнями. Они перебросились парой слов и начали не спеша обходить чародея-убийцу с двух сторон, дав ему время подготовить удар.

— Глупцы! — рассмеялся маг и скороговоркой выкрикнул одно за другим два заклинания. Немедленно возникшие из воздуха струйки дыма ворвались в глотки солдат, и тем стало не до драки. Чародейство не давало дышать, и теперь воинам предстоял тяжелый бой за каждый глоток воздуха. Маг же продолжал смеяться и когда направился к стонущему юному колдунчику, на ходу доставая камень Спутника.

В тот день Шкарид обрел силу еще четырех человек...

Нельзя сказать, что тот случай упростил жизнь беглеца, а потому к поставленной кукловодом цели Аврас прибыл тайком, сторонясь людных мест и предпочитая тихое спокойствие лесных троп. Не было больше и убийств.

Замок барона Орианга встретил Чисмара обугленными развалинами, стайками перепуганных крестьян и черной точкой транспортного пузыря Нолда, уходящего на восток. Он опять опоздал?!

— Отец, что здесь случилось-то? — с трудом заставляя себя быть вежливым, спросил Аврас у крепкого старика с мальчонкой на шее.

— Дык драконы — тварюки поганые — на днях налетели, хозяев и простых людишек пожгли... — пожевав губами и внимательно изучив бесцветными глазами лицо некроманта, выдал дед. Внук его при этом с удовольствием дрыгал ногами.

— Многих пожгли? — зачем-то уточнил Аврас, мучительно размышляя, что же ему делать дальше.

— Мно-огих, — протянул старик, но тут же довольно добавил: — Да не всех. Капитан баронский уцелел, да еще солдаты с ним были. Как зверюги яриться перестали, так они и уехали.

— Капитан? — немедленно заинтересовался некромант. — А звали его как?

Сразу крестьянин отвечать не стал. Он зачем-то из-под руки посмотрел в сторону леса, затем, играя, подергал мальчика за грязную пятку, на что тот задорно рассмеялся.

— И чего он вам всем сдался? Эти колдунские выкормыши все интересовались: кто таков, зачем, почему, куда пошел? Ты вот теперь, господин хороший... Я вот что думаю, раз в огне тварюг проклятущих уцелел, то так тому и быть. Верно?! Нешто плохой человек дракона обезумевшего убить сможет?! — наконец выдал крестьянин, и некромант немедленно простил ему паузу.

— Имя, как его имя, отец?! — воскликнул маг и удостоился укоризненного взгляда.

— Имя, имя... Ненашенское у него имя. Кырсан Кафат или как-то так. При нем еще уродец зеленый был да зверек забавный, ласковый. Вот с ними-то он в сторону гномьих гор и подался, да, — ответил старик и рассудительно заметил: — Ему ж теперь далеко бежать надо. Чтобы заморские колдуны не нашли, и вообще...

Большего дед говорить не стал. Неожиданно старик с внуком заторопились в сторону деревни, будто испугались чего-то, но Аврас останавливать их не спешил. Некромант замер, прикрыв глаза, полностью отдавшись проснувшейся воле кукловода. Его цель — бывший капитан Львов К'ирсан Кайфат, нет в том больше никаких сомнений, а значит... значит, он знает, куда теперь идти. По жилам тут же начал разливаться жар нетерпения, торопя неповоротливую марионетку. Он найдет проклятого богами выродка и тогда освободится от чужой воли, передав капитану наведенные чары подчинения. О боги, в Сууд, скорее в Сууд!

ГЛАВА 18

Над оазисом клубился густой, черный как смоль дым. Горели деревья, кусты, полыхали дома. На единственной улице в лужах крови лежали тела убитых, а у крайнего дома билась в судорогах и никак не желала умирать раненная двумя стрелами лошадь. В шестой день второй седмицы лета небольшое селение Черкес'суар перестало существовать.

— Неплохо, очень неплохо, капитан, — радостно потирал сухие ладошки старейшина Равиз. — Твои воины в бою подобны демонам пустыни. Свирепы, бесстрашны и неудержимы... Твоим тотемом должен стать лев, разгоняющий стаю шакалов, как ты разогнал проклятых сынов Кадафа.

Услышав про льва, К'ирсан скривился под маской и резко поднял руку, прерывая увлекшегося нанимателя.

— Уважаемый Равиз, мои солдаты исполнили наш договор, как и условлено. Оазис взят, воины Кадафа убиты, остальные взяты в плен. Пришло время платить. Пять золотых за голову полонянина и десять за каждого убитого с оружием в руках, — жестко напомнил старику Кайфат. — Не забудь про лошадей, припасы и сотню золотых сверху...

Капитан с глубоко запрятанным в глазах презрением посмотрел на старейшину рода. Мерзкий старикашка, привыкший командовать своими многочисленными родичами и женами, ненавидящий всех, кто не принадлежал его племени, не вызывал у К'ирсана ни крохи доверия. Он не может не обмануть, просто не может. Повелитель мелкого племени пустынных бродяг обязан расплатиться с чужаками-наемниками предательством, и ответ Кайфата станет очередным кирпичиком в становлении его отряда. На виду обмен улыбками и взаимными любезностями, а за сладкой патокой речей — яд и заговоренная сталь кинжала. Только так можно выжить в Загорном халифате, мире интриг и дворцовых переворотов.

— Я хозяин своего слова, фалет Кайфат, и твое недоверие ранит мое сердце, — прижав руки к груди, поклонился глава пустынного рода. — Подожди совсем немного, и ты самустыдишься своих слов...

— И в мыслях не было бросить тень на твою честь, Равиз, — успокоил нанимателя К'ирсан, вот только в глазах у него не появилось ни капли тепла.

Захват никчемного оазиса капитан провел по всем правилам военной науки. Штурм был подобен удару Мастера Меча — столь же быстр и неотвратим. У защитников просто не оставалось шансов на победу. Поручив половину отряда Согнару, капитан отправил его незаметно обойти поселение с тыла, а сам с остальными солдатами пошел в атаку, обещая много шума и крови.

Бойцов уже ждали, хотя, быть может, местные жители привыкли так встречать всех незваных гостей. В воинов Кайфата, двигавшихся клином с командиром на его острие, немедленно ударил десяток стрел, а следом накатилась волна поднятого магией песка. Колдун рода не собирался тратить время на разговоры и обмен любезностями, предпочитая пустить в ход свои самые веские аргументы. Будь на месте пришедших из-за Орлиной гряды бойцов кто-нибудь другой, то после первой же атаки уцелела бы едва ли половина отряда. Разгром легко довершили бы мрачные воины с кривыми саблями и круглыми щитами, притаившиеся среди деревьев.

Задумку защитников испортил К'ирсан. Коротким колдовским импульсом отклонив часть стрел в сторону, он встретил удар шамана. Игры с Астралом в замке барона не прошли даром, и стоило магу ощутить накатывающее заклинание, как он сотворил сотню невидимых лучей, изорвавших плетение чужого чародейства. Для воинов с обеих сторон схватка колдунов выглядела как покатившаяся от оазиса плотная стена песка, но через какую-то секунду бессильно осыпавшаяся безобидным песком.

Ответили наемники арбалетными болтами, легко прошивающими густую листву кустарников, редкие кольчуги и даже щиты. Натасканные суровым сержантом Согнаром, стрелки хорошо знали свое дело, и уже второй залп защитников выглядел жалко: над головами солдат бестолково свистнуло лишь несколько стрел. Не желая рисковать, Кайфат немедленно приказал арбалетчикам ответить глупцам.

На месте вражеского командира капитан подпустил бы неприятеля поближе, и тогда его лучники наверняка собрали бы неплохой урожай смерти. Поэтому, приказав начинать движение, К'ирсан был готов в любой момент испепелить десяток врагов, выпустив на свободу два мощных заклинания, уже подрагивающие на кончиках пальцев.

Обошлось. Из-за деревьев, подбадривая себя криками и размахивая саблями, выскочили защитники, и трое из них тут же упали с болтами в груди, остальных же встретили солдатские мечи. На стороне наемников была дисциплина и защитные амулеты Кайфата, а на стороне их врагов — праведная ярость и порой лучшее владение клинком, ну и о численности забывать не стоило. Местных оказалось почти вдвое больше, и солдатам пришлось туго. Не желая слишком увлекаться магией, К'ирсан бился, словно обычный воин. Здешние вояки знали толк в игре клинком, но противостоять мастерству капитана не могли. Его зачарованный меч играючи рассекал человеческую плоть, и за считаные мгновения он расправился с тремя бойцами.

Враг дрогнул и остановился в смятении, Кайфат немедленно кликнул арбалетчиков. Пара удачных выстрелов отбросила двух жителей пустыни почти на сажень назад, а потом, потом кто-то из защитников увидел поднимающиеся у них за спиной клубы дыма. В дело вступили воины Терна, и это довершило разгром. Обитатели оазиса кинулись на помощь оставленным в селении близким, забыв о правилах боя и подарив победу врагу...

Обозревая результат своей работы, К'ирсан с грустью отметил, что не испытывает ни капли вины. Чужая земля — чужие обычаи, а сам он давно уже свирепый рыкач войны. Разбойник, продавшийся за деньги такого же бандита, решившего захватить для своего племени ценную землю, а теперь задумавшего обмануть ненавистного пришельца из-за гор. Как же все это глупо и мерзко!

Его солдаты моральными терзаниями голову не забивали и деловито обшаривали карманы убитых, кто-то шуровал внутри домов, отогнав в сторону плачущих обитателей. Единственный жесткий приказ Кайфата не насильничать исполнялся строго, без лишних оговорок. Сержант постарался довести до сведения наемников нетерпимость их командира к любителям брать женщин силой, и те держали свои желания в узде. Капитан был скор на расправу — все знали это даже слишком хорошо!

Рядом с К'ирсаном и старым Равизом, изучающими поле битвы, замер гордый Гхол, опирающийся на привычное короткое копье-пальму. Маленький гоблин пошел в атаку с Согнаром, и именно он сразил в поединке колдуна племени. Натасканный самим Рыргой, зеленокожий ург легко отразил волшбу старого заклинателя пустынных духов и добил его ударом копья прямо в сердце. Вид воинственно улыбающегося ушастого коротышки почему-то раздражал Равиза, заставляя его хмурить брови и зло цыкать зубом. Легко читающий человеческие эмоции, Руал насмешливо свистел, сидя на плече у хозяина, чем еще больше раздражал старика.

Вождь племени, натравивший на соседа наемников, окончания схватки ждал, укрывшись за песчаным барханом, готовый в любой миг вскочить на коня и умчаться прочь, но стоило стихнуть звону мечей, как он тут же разыскал капитана.

— О, вот и мои сыновья прибыли! — с мрачным торжеством в голосе объявил Равиз, указывая на вылетевших на окраину селения всадников. Старик отступил от командира наемников на несколько шагов и рассмеялся, показывая желтые зубы. По бокам от него немедленно встали двое воинов с ятаганами.

— Это должно что-то значить? — спокойно поинтересовался К'ирсан, скрестив руки на груди. Гхол шумно задышал и встал за его правым плечом. Со всех концов захваченного оазиса начали подтягиваться заподозрившие неладное наемники, кто-то принялся звать сержанта.

— Верно, значит, — довольно кивнул старейшина. — Больно высокую цену ты запросил, капитан, возражения имеются. У меня здесь полсотни здоровых воинов, а среди твоих один убитый и семеро раненых. Твои солдаты хорошо сражались, даже слишком хорошо, но они устали и не готовы к новому бою. Уходи, фалет Кайфат, возьми двадцать золотых и уходи! Это моя последняя цена.

— Ты только что здорово поднял цену наших услуг, уважаемый, — качнувшись на носках, с тихим смешком выдал К'ирсан, и, похоже, брать в руки меч он не собирался.

— Глупо, фалет, очень глупо для военного вождя... — с деланым сожалением развел руками старейшина. — Старые мудрецы учат: говори, лишь когда ты силен, и молчи, когда слаб, а ты нынче слаб, фалет...

Когда К'ирсан Кайфат неожиданно выбросил вперед руки и по глазам резануло жгуче-зеленым, сделать никто ничего не успел. Две плети Нергала рассекли тела охранников Равиза, и те повалились в пыль, обливаясь темной кровью. На дороге повисла мертвая тишина, разорванная ровным голосом капитана наемников:

— Мне не понадобятся мечи воинов, чтобы расправиться с твоими головорезами, Равиз.

К'ирсан развел руки в стороны, и лишенные колдовского Дара разглядели десятки потрескивающих зеленых молний, окутавших его пальцы.

— Ну зачем сразу шуметь. Совсем не надо шуметь! — Старейшина быстро справился с потрясением и успокаивающе затряс руками. — Плохой сегодня день, Тасс печет как никогда. Я погорячился, ты погорячился, так давай теперь поговорим спокойно, как и пристало настоящим вождям. С твоей первой ценой я все же соглашусь, она будет достойнатебя и твоих воинов, но вот насчет увеличения... Ты поспешил ведь, да? Кровь молодая, как огонь жаркая...

— Отдашь припасом на седмицу для каждого бойца, — резко обрубил К'ирсан, уставившись в глаза старейшины.

— Вот и хорошо, вот и правильно. А колдовство ничего хорошего не приносит, это я тебе как глава рода говорю!

— Но если я волшбой обнаружу отраву, то многие из них умрут, — пообещал Кайфат, указав на сородичей Равиза.

— Говорю же, все зло от этого колдовства, все зло! — сокрушенно помотал головой старик и принялся отдавать приказания.

Дальше Равиз юлить не рискнул и расплатился с К'ирсаном по чести, вызвав недовольство жаждущих крови молодых сородичей. Против воли старейшины племени они не пошли, а к недовольным взглядам и проклятиям в спину капитан относился откровенно наплевательски.

Слух об этом найме прокатился по пустыне, добравшись до самых отдаленных закоулков. Отряд капитана Кайфата стал известен среди тех, кто с готовностью покупал мечи умелых воинов, появилась возможность торговаться.

С заказчиком штурма Черкес'суар К'ирсану по-настоящему повезло: свежесозданный отряд только прошел через тоннель гномов и застрял в городе, выросшем у тракта. О них никто не знал, идти дальше оказалось некуда, и капитан с сержантом едва ли не ночевали у грубой карты, выбирая маршрут движения. Людей следовало кормить и платить жалованье, а дно кошелька запасливого Терна уже показывало дно, вот и мучились командиры поисками выхода из опасного тупика. Из баронств они уходили в слишком большой спешке, и думать о будущем приходилось уже на бегу.

Старейшина нашел их сам. Равиз давно лелеял мечту о захвате чужого оазиса, да только жалел воинов. Колдуна у племени не было, и бой за Черкес'суар вполне мог окончиться печально: защитники и атакующие, обескровленные войной, — легкая добыча для остальных стервятников пустыни. Приз важно не только захватить, но и удержать! Бесхозные наемники, ищущие работу, стали для лелеющего захватнические планы старика настоящим даром небес. Он легко согласился на названную сумму, рассчитывая без трударасправиться с уцелевшими, но жизнь все расставила по своим местам.

Теперь заказы посыпались на отряд один за другим. Им не пришлось ждать и седмицы, как их нашел новый наниматель, и здесь уже развернулся Терн Согнар. Он с удовольствием торговался за каждый медяк, не упуская ни одной мелочи. К восьмой седмице лета солдаты К'ирсана поучаствовали еще в двух сражениях, где потеряли двоих товарищей,но выжившие не роптали — платили им теперь очень щедро. Пару раз отряд нанимали для сопровождения крупных караванов, везущих товар из Суры в Сураль и обратно. В Лайлате появился новый претендент на трон халифа, и под покровом начавшейся смуты торговцев грабили все, кто хотел и имел на то достаточно сил. Потому купцы пошли по проверенному пути, не жалея золота и нанимая для охраны небольшие армии. Теперь любителям чужого добра приходилось щедро платить за разбой, и от купцов отстали.

Выполнив последний контракт и пожелав отдохнуть, Кайфат увел отряд к поселению на границе Залимара и Лайлата, где бойцы могли получить все то, чего не хватает в походе, — много вина и дешевых шлюх. Уставшие от напряжения войны люди спускали пар, забыв о бродящей совсем рядом смерти.

— Как всегда, они не знают, чему больше рады: что могут щупать баб и лакать вино или же что ты теперь не стоишь над ними как вестник Кали, — радостно объявил ввалившийся в палатку командира Терн, спихнув гоблина с подушки и торжественно усевшись на освободившееся место.

Кайфат, уже который день корпевший с самопишущим пером над листом пергамента, медленно поднял голову и уставился на друга затуманенным взором.

— Не смотри на меня так! — замахал руками Терн. — Никогда не знаешь, что за дурь вам, колдунам, в голову придет…

— Думаешь? — с прежней задумчивостью уточнил К'ирсан.

Сержант важно кивнул и пояснил:

— О, да в тебе така-ая дурь бродит! Ну сам посуди, зачем ты тогда Люсиля убил? Просто взял и убил?! Солдаты до сих пор вспоминают...

Люсилем звали одного из уцелевших после атаки драконов и поддавшихся уговорам Согнара уйти в халифат бойцов гарнизона. Как только отряд покинул тоннель, К'ирсан приказал построить бойцов и подозвал к себе Люсиля. Особенно церемониться капитан не стал и сразу обвинил солдата в предательстве. Тот шпионил для барона, донося хозяину о каждом шаге капитана. Именно Люсиль рассказал барону о встрече Кайфата с нолдским магом и положил начало серьезной размолвке капитана с нанимателем. Побледневший солдат искать оправдания не стал и выдал длинную тираду о долге перед человеком чести, дворянином, а не капитаном-дезертиром...

— Ему, конечно, не стоило кричать о твоем прошлом и бегстве из армии Зелода, но и с непонятными завываниями вспарывать человеку живот... Это ты что-то перегнул палку!Да половина солдат была готова тут же бежать прочь. Их остановило лишь отсутствие денег на оплату обратного прохода! — уже без шуток, совершенно серьезно сказал Терн.

— Я ненавижу предателей, — твердо повторил К'ирсан, изгнав из глаз задумчивость. — И глупцов. Если же два этих качества соединяются, то неудачнику пора оправлятьсяв гости к предкам.

Согнар закатил глаза и ударил себя по колену:

— К'ирсан! Нечто вроде этого ты и выдал остальным. Вот только мне-то можешь сказать правду, а?! Ну не верю я тебе что-то, не верю, и все!

Сержант выжидательно уставился на товарища, но тот молчал, опустив голову. Терн недовольно крякнул и уже начал подниматься, как Кайфат заговорил:

— Пришло время наложить на меч последний заговор. Чары надо скрепить силой крови молодого воина, и выбор пал на Люсиля. Он оказался тем продажным мерзавцем, чья жизнь немного значила для этого мира. В свое время я приказал Руалу последить за участниками встречи с Истинным магом, и малыш показал про Люсиля очень неприятные вещи!

— Это мохнатый что-то там показал?! — недоверчиво воскликнул Терн, чем заработал укоризненный взгляд капитана. Сержант помянул богов Тьмы и в сердцах почти повторил слова Равиза: — Мархузова волшба. От нее только зло и смута!

— Ты даже не представляешь, насколько прав, — рассмеялся в ответ Кайфат. — Неважно, как она называется: магией ли или просто наукой, но смущения в умы приносит ой как немало!

— Ну да... — немного ошарашенно протянул Согнар и кивнул на листок перед капитаном. — Очередная твоя задумка? Из высоких, так сказать, сфер!

Последнюю фразу сержант произнес, подняв глаза к потолку и покрутив кистью, чем сильно рассмешил урга.

— А ты что ржешь, зеленая отрыжка Тьмы?! — неожиданно разозлился Терн и направился к выходу, бросив через плечо: — Командир, я буду у себя. Если что, пришли пушистого!

Согнар уже потянулся задернуть за собой полог, как, его остановил голос К'ирсана: — Терн, прикажи, чтобы этой ночью никто не входил ко мне в палатку. И... сам не заходи. Боюсь, происходящее тебе может не понравиться.

Сержант с удовольствием помянул мархузовых предков друга.

— Если хотел разжечь мое любопытство, то считай, что тебе удалось! Я сейчас распоряжусь насчет охраны и вернусь, и только попробуй меня не пустить.

Задернув полог, Терн поспешил к костру, у которого лежали трое дозорных. Тихий шипящий смешок, донесшийся из-за спины, заставил пробежаться по спине стайку мурашек.

Поставив двух караульных в паре саженей от полотняных стен, Согнар быстро нырнул внутрь палатки и даже вздрогнул от окрика:

— Вход плотно закрой!

Голос К'ирсана звучал незнакомо, походя на рычание дикого тролля, да и сам он выглядел необычно. Совершенно голый маг лежал на спине, вытянув руки по бокам и подложив под голову свернутую циновку. В полумраке его изуродованное лицо казалось ненастоящим, подчеркнуто страшным. Вокруг суетился такой же обнаженный ург, сверкая золотом глаз.

— Кажется, ты был прав. Кое-что меня все же может удивить! Да, скажем так, удивить, — с любопытством протянул Терн, за что удостоился злого взгляда друга.

— Сядь в углу и, ради всех этих хфурговых богов, помолчи. Просто смотри, ничего не бойся и ничему не удивляйся, ясно?! — прорычал-прошипел К'ирсан и с неприятным смешком добавил: — Прыгун последит, чтобы ты глупостей не наделал.

На колени Согнара запрыгнул добродушно урчащий Руал, а сержант с сожалением подумал, что просьбу капитана придется исполнить в точности. Милый и пушистый зверек имел дурную привычку исполнять волю хозяина буквально. Что с него возьмешь, тварь бессловесная, а в К'ирсане души не чает, вот и готов ради него в лепешку расшибиться. Или глотку кому перегрызть, уж это Прыгун отлично умеет!

— Я все понял, Пушистый, не дурак! — Терн кончиком пальца потрогал жесткую шерстку зверя и прислушался к довольному урчанию.

В это время внутри палатки начало разворачиваться колдовское действо. Гоблин устроил вокруг лежащего капитана нелепые пляски. Даже далекий от магии Согнар не ощущал в них ни капли чародейства, а одно лишь глупое фиглярство. Высоко вскидывая колени, кривляясь и завывая, Гхол походил на опасного безумца, отравившегося вытяжкой ядовитых грибов.

Через минуту упав на колени, ург испуганно зашептал:

— Не выходит, хозяин. Шаманский бубен надо, без него никак!

— Продолжай, пока не получится, — яростно потребовал Кайфат, и Согнар поймал странный зеленый отблеск в его глазах.

Смущенный неудачей, гоблин вскочил на ноги столь резко, что задел головой потолок палатки. Туго натянутая парусина загудела, но Гхол уже ничего не замечал. Высоко запрокинув голову и затянув гортанную, вызывающую мороз по коже песню, он принялся ритмично притоптывать и щелкать пальцами. Через десяток секунд он вдруг поймал нужный ритм и снова пошел по кругу.

Согнар происходящим искренне наслаждался, забавляясь нелепыми кривляниями урга, но в какой-то момент ощутил, как перед глазами все поплыло, мир начал двоиться. Первобытный танец Гхола неожиданно заворожил разум сержанта, едва не накрыл его пеленой беспамятства, и, пока тот сражался с дурманом колдовства, блестящий от пота ушастый коротышка успел закончить ритуал. Следующее, что Терн помнил, это гоблин, сжавший руками голову хозяина и что-то напряженно высматривающий в глубине его глаз.

Неожиданно захрипевший и забившийся на полу К'ирсан напугал Согнара, он даже дернулся было встать, но о себе немедленно напомнил Руал, толкнув сержанта носом в шею.На лбу старого товарища капитана тут же выступила испарина, и он покладисто откинулся назад. Все понятно, будем просто наблюдать.

Припадок Кайфата излечил гоблин. Буркнув нечто невнятное, он с размаху влепил телу хозяина пощечину и прорычал короткую фразу на ургском. К'ирсан расслабился и закрыл глаза, а гоблин с видимым удовольствием распрямил спину и с хрустом потянулся. Возмущенный поведением обнаглевшего раба, Терн шумно задышал. Словно только что вспомнив о существовании зрителя, потешный коротышка посмотрел в его сторону, и Согнар заледенел. В глазах гоблина плескались океаны ядовитой зелени, словно в теле урга поселился кто-то более могущественный и опасный.

«М-мать!» — мысленно выдал Терн и ощутил, как в животе у него предательски заурчало.

Неизвестный монстр нападать не спешил и весело, как-то знакомо ухмыльнулся. Мол, все в порядке, сержант! Согнару от этого как-то вдруг стало спокойно и легко, и он уже без страха принялся наблюдать за работой мага. Посмотреть было на что. Гоблин успел подхватить лист пергамента, над которым до этого корпел К'ирсан, и, наложив его на грудь лежащего капитана, принялся тонким стальным стержнем обводить каждую линию, следуя одному ему известному порядку. Кончик необычного стило светился зеленым, и с него словно стекала струйка непонятной светящейся субстанции, постепенно покрывающая узор. Как только на листе не осталось ни одной свободной чернильной черточки, ург отбросил в сторону укоротившийся стержень, хлопнул в ладоши над рисунком и грубо сорвал листок. Прежде чем пергамент полетел в дальний угол палатки вследза стило, Терн разглядел, что лист теперь был девственно чист.

— Вот и все! — пояснил оторопевшему Терну ург, подмигнул и... повалился на пол, по-бабьи закатив глаза.

— Да что здесь происходит? — прошептал растерявшийся сержант и ему неожиданно ответил К'ирсан:

— Да, считай, уже ничего. Выпить есть?

Кайфат с огромным трудом поднялся и потер рукой грудь. Согнар только теперь разглядел проступившие на воспалившейся коже детали сложного узора.

— Жжется-то как! — недовольно проворчал К'ирсан и прикрикнул на друга: — Так ты меня угостишь выпивкой или нет?! Тогда сидел с глупой рожей и теперь, как идиот, пялишься...

Сунувшийся к сундучку с припасами Терн потрясенно замер. Он уже начал догадываться об ответе, но все же спросил:

— Как ты мог что-то видеть, если лежал на полу без сознания!..

Маг, трясший за плечо посапывающего гоблина, раздраженно фыркнул.

— Я задумал сотворить один ритуал, но провести его можно только над другим, — еще раз погладив рисунок у себя на груди, сообщил Кайфат. — Вот и пришлось переселиться в тело Гхола, а его душу пересадить в мое. Фокус сложный, но я справился. Опыт уже был, да и наш гоблин не новичок в таких играх...

— Так ты... — Голос сержанта предательски дрогнул, но вино в бокал он налил не расплескав.

— Да, я! И по морде себе-Гхолу звезданул, и тебя подразнил, все я, — устало подтвердил Кайфат и принял бокал. — Спасибо. Ты, пожалуй, иди, а то утро уже...

Но так просто Терн уходить не собирался.

— А зачем ты гадость эту над собой учудил?

— Тысяча мархузов... Да просто вдруг понял, что жизнь моя нынче не стоит и ломаного гильта, а потому неплохо иметь хоть какой-то шанс урвать у смерти лишний миг-другой.

Пока друг говорил, Согнару он вдруг показался древним стариком, бесконечно уставшим от вечной борьбы за жизнь. Не таким, совсем не таким знали К'ирсана друзья и враги, но и у железного капитана могут быть редкие минуты слабости. Если только Терну это просто не показалось!

С удовольствием допив вино и начав одеваться, Кайфат привычно потребовал от сержанта:

— С утра собери бойцов. Пусть приведут себя в порядок, а после обеда мы выступаем.

— Разве у нас появился наниматель? — удивленно спросил Согнар, присутствовавший на всех переговорах капитана. — Или я чего-то не знаю?

— Не знаешь. Говорят, здесь недалеко пророк живет. Гадает, ворожит, в прошлое заглядывает, грядущее зрит... Мне бы хотелось с ним потолковать. Давно уже собирался, ну да все случая не было. А теперь видишь, как сложилось! — увлеченно сообщил К'ирсан, а Терн вдруг с тоской подумал, что только пророков им всем и не хватало.