Чтение 7–й страницы книги ~Под знаменем пророчества~

Насколько он прав, Олег понял лишь ближе к середине подземного дня. Большую часть времени бойцы десятка сидели у входа в узкий тоннель, перекрывая пути к бегству возможным преступникам. Облава проводилась сразу на трех ярусах, и множество таких же десятков караулили врага у тоннелей и их ответвлений, старых лазов и малоизвестных ходов. Вот только сидеть в засаде, бестолково ожидая беглеца, жутко скучно и утомительно, а потому время стражники коротали за неспешной беседой.

Обычно для охраны каждого прохода отряжали одного-двух гномов, и то бойцов не хватало, но в этот раз начальство расщедрилось. Десяток единодушно решил, что то вина (или заслуга, это как посмотреть) их сопровождающего. Да и особые распоряжения беречь человека, говорили сами за себя. В общем, у бородачей нашлась отличная тема для разговора, и присутствие Олега их ничуть не смущало. Мол, если не нравится, то можешь уши заткнуть!

Сохранять на лице ровное и невозмутимое выражение в такой обстановке донельзя трудно, но ученик чародея справлялся. Впрочем, он и сам скоро ввязался в познавательную беседу с молодым гномом, лишь второй год служащим в страже. Звали его Раедор, и он оказался совсем не дурак почесать языком.

— Вы, люди, чудной народ. Вечно всякие небылицы понасочиняете, а потом сами же в них верить начинаете, — уже полчаса вещал болтливый гном улыбающемуся Олегу. — Вон про нас сколько всего придумали — просто ужас. Книгу открывать страшно!

— А что такое? Вроде бы ничего оскорбительного или даже лживого мне не встречалось.

— Ну оскорбительного, слава Отцу гор, и мне пока не попадалось, но вот глупое — да, постоянно, — самодовольно объявил Раедор и доверительно сказал ученику мага: — Одно ваше убеждение, что гномы топорами-секирами воюют. Ну не бред ли, а?

Посмотрев в непонимающие глаза мага, гном тяжело вздохнул и принялся объяснять:

— У топора самый сильный удар получается, когда он идет сверху вниз, и потому важную роль играет рост воина. А мы... мы ж, по-вашему, чистой воды коротышки! Где логика? Зачем нам топоры, коли мечами сподручней и в тоннелях работать, и на поле брани с ними ловчей выходит?.. Вот, а ты говоришь, дуростей не попадалось! Думать надо.

Спесь подгорных мастеров порой превышала разумные пределы, но Олег уже неплохо ознакомился с этой чертой характера своих хозяев и не слишком-то обращал на нее внимание. Он даже приготовился осторожно возразить, но тут на груди у капрала задергался амулет связи, и все разговоры стихли. Общение с начальством редко приносит добрые плоды.

Капрала вызывал сотник, который требовал, чтобы отряд перешел на новую позицию и занял там оборону. С облавой что-то не заладилось, и ошибки теперь приходилось исправлять прямо на ходу.

Изрыгая проклятия, стражники тяжело поднялись на ноги и грузно затопали к ближайшей развилке. Олег сунулся было вместе со всеми, но его мигом ухватила за пояс мозолистая рука капрала.

— А ну погоди, маг! Нечего тебе впереди делать, ясно?! — раздраженно заявил гном, вновь принявшись дергать себя за бороду. — Мы последними пойдем. Нехорошо это, конечно, когда командир в хвосте отряда плетется, ну да перетерпим... И — молчи! Пусть ты хоть тысячу раз маг и личный посланник Отца гор, но мне приказано следить, чтобы ни волосок с тебя не упал. Понял?! Ни волосок, иначе шкуру на ремни порежут.

Олег понятливо кивнул, но в глубине души шевельнулось раздражение. Да какого мархуза?! Он им что, ханьская ваза?! Сверкнув глазами, ученик покосился на мрачного капрала, но ничего не сказал. Морук не виноват и просто выполняет приказы.... Хотя почему он не поручил его охрану кому-нибудь из подчиненных порасторопней? Не доверяет или... В душе Олега шевельнулось недоброе предчувствие.

Наверное, именно ощущение опасности и спасло его жизнь. Когда впереди внезапно грохнуло и зазвучали крики раненых стражников, он метнулся к стене слева и, прижавшись спиной к холодному камню, уставился на капрала.

— Подгорная Тьма! — выругался гном, старательно не глядя в сторону человека. Бежать вперед он тоже не спешил.

Кожей ощущая сгустившееся напряжение, Олег краем глаза выхватил, странное движение капрала, словно тот что-то незаметно вытащил из-за пазухи. Слова заклинания сами легли на язык, и, когда гном с неестественной улыбкой на лице повернулся к Олегу, ученик мага резким движением руки начертил перед собой пару рун, выпуская смерть на свободу. С тихим шелестом от стен тоннеля отделились мелкие песчинки, закружившись в застилающем глаза вихре. В один миг покрыв разделявшее человека и гнома расстояние, колдовской смерч врезался в капрала и с грохотом впечатал его в стену тоннеля.

Вскипевшая от адреналина кровь мешала соображать, и потому Олег сделал страшную глупость: вместо того чтобы издали добить противника заклинанием или хотя бы подождать, пока уляжется пыль, он безрассудно подбежал к гному. Но ему повезло, и капрал Морук уже никому не мог навредить. Здоровенная каменная сосулька проломила ему грудь и пришпилила тело к стене тоннеля. Обучение у подземного народа принесло первые плоды, вот только смотреть на жертву нового заклинания было жутковато. Олег с огромным трудом сдерживал приступ рвоты.

«Бездна! А если я ошибся?! — внезапно прошила затылок паническая мысль. — Если мне показалось и я угробил невинного?! О боги!!!"

Испуг оказался настолько силен, что адепт Земли, наплевав на все, рухнул на колени около тела и принялся шарить по камням.

— Где-то здесь... Мархуз раздери, если у него что-то и было, то оно где-то здесь...

Быстро приближающиеся звуки голосов, топот ног и лязганье оружия быстро привели его в чувство. Позволив себе минутную слабость, отдавшись на волю чувств, Олег совсем забыл о врагах, напавших на ушедший вперед десяток. По-настоящему преступная безалаберность! Ведь теперь для него едва ли не одинаково опасны как стражники, так инеизвестные бомбисты.

Нельзя встречать возможного противника, стоя на коленях, а потому ученик чародея медленно поднялся на ноги и до хруста сжал кулаки. Он найдет чем ответить на любую агрессию!

Почти два десятка стражников, вскоре появившихся из глубин тоннеля, застали очень неприятную картину: тело сородича, зверски убитого колдовством, и человеческий маг рядом. Напряженный, вновь готовый убивать, Олег и так не вызывал доверия, но возглас гнома из десятка Морука, стоящего в первых рядах среди вновь прибывших, подхлестнул ярость остальных стражников.

— Братцы, да это ж наш капрал! Да что же это делается-то?! Он же как раз с этим чародеем остался!... — прокричал один из бородачей в посеченном доспехе и с измазанным кровью лицом. — А ну вяжи его, ребята! Командиры потом разберутся!

Когда страдает соплеменник, а рядом вдруг обнаруживается подозрительный инородец, то проблем с поиском виновных обычно не бывает. Бей, мерзавца, трави! За другой цвет глаз, оттенок кожи, рост или нечто иное, гораздо более эфемерное... мало ли что бередит душу, раздражает и бесит. Ведь чужак, а против них все можно! Вот только порой бывает, что одиночка оказывается совсем не легкой добычей для опьяненной яростью толпы.

Как только помрачневшие гномы схватились за оружие, Олег медленно поднял кулаки над головой, и, вторя его движению, задрожали стены тоннеля. Сверху посыпались мелкие камни и песок, раздался противный скрежет и треск.

— Стой!!! Ты что ж делаешь, демон! — со всех сторон раздались злобные крики. Подземные жители слишком хорошо знали, что такое обвалы.

— И правда, ученик, обрушить свод нам на голову не самая лучшая твоя идея!

Голос Наставника Захима оказался для Олега полнейшей неожиданностью, но он сдержал удивленный возглас и лишь твердо спросил:

— Учитель?

— Да я это, я, — протолкавшись сквозь ряды стражи, проворчал Захим. Искусника сопровождал сотник, направивший Олега в десяток Морука. — Что тут еще случилось?

Ученик тяжело вздохнул и опустил руки, отпустив собранную для удара магию.

— На меня напал капрал Морук, и я...

— А ты его убил. Бывает! — равнодушно сообщил Искусник и нагнулся, подбирая с камней какой-то предмет. — Сотник, успокойте ваших солдат. Совсем уже распустились!

Раздраженные пренебрежением к погибшему товарищу и чувствуя, что его убийца зот-вот уйдет от правосудия, гномы начали шумно возмущаться, чем вызвали недовольство Захима. Правда, слов командира оказалось достаточно, и они быстро замолчали, впрочем продолжая сверлить Олега злыми взглядами.

— Это не он, случаем, потерял, а? — внезапно спросил Захим у Олега, показав ему выточенный из оникса витой стержень в полчетверти длиной.

— Наверное. Я увидел, как он что-то быстро достал и...

— Ясно. — Ну так смотри, — с усмешкой сказал Захим и вытянул руку с неизвестным артефактом в сторону стены.

Раздался странный звук, точно загудел толстый шмель, и... часть стены осыпалась водопадом мелкого гравия.

— Отличный инструмент! Успей он раньше, и от тебя, Олег, мало чего осталось бы. Поздравляю.

— С чем? — непонятливо уточнил Олег.

— С тем, что выжил, разумеется, — засмеялся Захим, пряча опасный артефакт в кошель на поясе. — Ладно, пошли... Сотник, этот молодой чародей — гость Совета Старейшин инаш друг, а потому не стоит его беспокоить. У вас есть тела этого преступника и его сообщников, которые напали на стражу, вот с ними и работайте. Идем, Олег.

Вечером того же дня, сидя в скромной гостиной дома Наставника, ученик мага вновь завел разговор о покушениях на свою жизнь.

— Уважаемый Захим, может быть, вы все-таки объясните, что вокруг меня происходит. В какую кашу я на этот раз угодил?! — потребовал ответа Олег, испытующе поглядывая в глаза Искусника.

Вопреки своему обыкновению, гном не рассмеялся, а, задумчиво пожевав губами, выдал:

— Это не самая короткая история...

— Знаете, Наставник, я слишком дорожу своей шкурой, чтобы обращать внимание на такие мелочи, — негодующе фыркнул адепт Земли. — Вы уж простите меня за резкость, но...

— Ничего. Я понимаю...

Наставник помолчал, щуря глаза, и лишь спустя пару минут начал рассказ.

— Как обычно, все упирается в политику. В большую политику! Наше общество, несмотря на некоторые, вполне понятные особенности, очень консервативно. Пару тысячелетий мы сидели под грядой, обустраивали быт, налаживали связи с обитателями поверхности, развивали торговлю... Мы заросли жирком и привыкли к стабильности. Нас все устраивает. — Гном сделал паузу и вдруг врезал кулаком по подлокотнику кресла. — Бездна, да всем плевать, что мы задыхаемся в отведенной нам нише! — Захим почти кричал, но быстро успокоился, точно устыдился вспышки ярости. Дальше он говорил уже гораздо спокойнее. — Нас закупорили в подземельях, не пуская в мир. Нам диктуют размер налога, который мы собираем с торговцев, снующих через Врата. Мол, нельзя пользоваться выгодами своего положения... А ломить цену за продовольствие можно? Наши подземные сады хороши, но обеспечить все потребности не в состоянии! Труд наших оружейников и ювелиров оценивают высоко, да только торговать мы можем лишь с несколькими купеческими домами. Нас просто вышвырнули с рынков! И ведь еще сырье для ремесленников надо закупать... Да кроме золота, железа и селитры высоко в горах, у нас ничего нет!

Захим тяжело вздохнул и махнул рукой.

— Да кто вас ограничивает-то? — не смог удержаться от вопроса Олег.

— Кто, говоришь?! — воскликнул Захим, не скрывая удивления. — Например, Нолд, которому не нужны соперники или даже просто сильные соседи. Или вот Светорожденные ублюдки, так и мечтающие вернуть свой Золотой век, когда гномы и людишки знали свое место, а высокомудрые эльфы постигали тайны мироздания... Длинноухие твари! Успели в свое время крошек с барского стола нахвататься, да нос и задрали.

— Извини, Наставник, но, по-моему, я не о том просил рассказать! История притеснений гномов, несомненно, интересна, вот только меня совсем другое волнует, — подбираяслова и тщательно скрывая раздражение, сказал Олег.

— Так я к тому и веду, — успокоил Захим. — Нас не устраивает такое положение, и вот уже больше столетия как мы шаг за шагом пытаемся возродить былое величие нашей расы. Стоящие у власти Старейшины популярны в народе и умело ведут гномов Орлиной гряды к цели. Жаль только, путь этот совсем неблизкий, и общество породило две группы... Одна из них — партия Возрождения, куда обычно входят гладко выбритые гномы. Мы переполнены энергией, желаем отринуть прочь все старое и ненужное. Даже освященные тысячелетиями традиции отбрасываем как ненужный хлам. Эта сила и напор весьма полезны, но... слишком многие исходят ненавистью к чужакам-угнетателям. Хорошо хоть у нас сложно встретить негнома, а иначе быть беде!

— Так что же, меня угробить хотят эти ваши безбородые?! — нахмурился Олег, косясь на Наставника и вспоминая других виденных раньше гномов с чисто выбритыми подбородками.

— Да нет, не они. Все гораздо печальнее, — грустно сообщил Захим. — Есть у нас еще и поборники всемирной справедливости. На каждом углу кричат о праведности старогопути, об искуплении грехов предков перед Отцом гор. Зубами и когтями готовы цепляться за нынешний мир, вываливая на окружающих порождения собственного воспаленного сознания. «Если возрождение нашего народа хоть в чем-то скажется на благополучии соседей с поверхности, то лучше гномам тогда и не возрождаться вовсе!»... «Нам следует влиться в единую семью народов, а не жить сказаниями былого!»... Они не видят, что мы лишние, что на свете маловато теплых мест и на всех их не хватит. Тьфу! — Наставник скривился и резко мотнул головой. — И вот эти болваны ради своих бредней готовы пойти на все, даже на убийства. Именно они стоят за бомбистами, именно они замазывают сладостью красивых словечек пролитую кровь! Когда же они пронюхали о планах, в которых тебе отводится центральное место...

— Нет человека — нет и проблемы, верно? — кисло пошутил Олег.

— Да, без тебя у нас ничего не выйдет, — мрачно сказал гном и эмоционально, как-то невпопад, добавил: — Знаешь, пусть твой Нолд тяжелый, не чурающийся грязи соперник,но он совсем не кажется омерзительным на фоне собственных негодяев-лицемеров.

Внезапно Искусник рассмеялся, чем вызвал у ученика недоуменную улыбку.

— А проклятущие эльфы хороши тем, что не дали Нолду подмять под себя всех остальных! Вот такой вот круговорот Сил в природе! — сообщил Наставник Захим и прищелкнул пальцами. — А насчет себя можешь не беспокоиться. До конца лета тебя будут охранять не хуже вашего Архимага, а там уже время для нашей маленькой освободительной войны подойдет!

Олег в ответ криво усмехнулся и вдруг поймал себя на мысли, что его беспокоит совсем не эта непонятная война. Где-то глубоко внутри засела заноза непонимания: а что будет потом, после войны?!

ГЛАВА 10

Трудно представить нечто более красивое, живое и величественное, чем лес. Если не спрашивать про то у гномов, конечно! Одни лишь горы милы сердцу суровых бородачей, горы, а не вечно шумящий, кишащий зверьми зеленый хаос. Ну да кто их собирается спрашивать?! Даже люди и то больше понимают, чем подземные коротышки. Но только эльфы способны оценить подлинное очарование одиноких рощиц, мрачную торжественность дремучей чащобы и хищность джунглей.

Варрек Минош, тенью скользящий меж деревьев, на понятные каждому эльфу красоты не обращал никакого внимания. Впрочем, и его Светорожденные собратья, за которыми онследил уже которую седмицу, не собирались тратить время на подобную ерунду. Шла охота на опасную дичь, которую следовало сначала выследить, а затем уничтожить одним мощным ударом. Жители Маллореана не собирались повторять прежних оплошностей и следовать уже отошедшим в прошлое традициям. Смертельных врагов просто убивают, не оставляя им шансов на победу.

Но не только Светлые сделали выводы из последних поражений, кое-что уяснил для себя и Минош. В Равесте, во время поединка с князем-магом, он сделал ошибку — позволилэтому Эльниру сбежать. Нехорошо вышло, очень нехорошо. Дома за такое и на смех поднять не побоятся. Когда настанет время для новой схватки, он больше не станет устраивать дуэль магов, предпочтя ударить в спину...

Однажды еще совсем маленький Минош спросил у своего учителя о Светлых собратьях, и услышанное крепко запало в душу.

— Когда-то давно, маленький принц, тысячелетия назад, в едином народе эльфов произошел раскол. Брат пошел на брата, сын на отца... — Наставник Тверен всегда говорил тихо, скрывая эмоции, но ученик давно научился распознавать в его голосе нотки глубоко запрятанных чувств. — Случилось очень знакомое людям явление — гражданская война. Как часто это бывает, причиной вражды стало разное понимание идей свободы. То было время, когда уже ушли за грань небытия последние Владыки Мира, а их ближние слуги устроили кровавую свару за наследство.

— Наставник, а кто были эти слуги?

— Три великих народа, почти столь же великих, как и их ушедшие хозяева и учителя. Старшие... Ну да ладно, это совсем другая история, а потому не будем отвлекаться. Хорошо?

Терпеливо дождавшись ответа от насупившегося малыша, Тверен наконец заговорил красивым голосом сказителя:

— Именно тогда народ эльфов, приведенный на Торн из других миров и низведенный до уровня низших слуг, решил скинуть с шеи хозяйское ярмо. Вот только путей к свободеоказалось два, и эльфы разделились. Одни, их позже назовут Светлыми, восстали против агонизирующих Старших, так и не удержавшихся на троне Владык. Они получили вожделенную волю, разбив печати древних договоров, и... лишились чести. Так Светлые стали Предателями. Темные же остались верны клятвам и оказались единственными, кто поддержал Старших, кто был с ними у их смертного одра. Так они стали Предавшими братство эльфов.

Уже позже Минош понял, что где-нибудь в тихом и спокойном уголке Маллореана точно так же садятся в тени дерева Наставник и ученик и заводят разговор о Светлых и Темных — двух ветвях одного народа. И маленький светлый эльф, поблескивая глазенками и яростно сжав кулачки, так же представляет себя героем тех забытых времен, когда пролитая кровь уничтожила узы родства.

— Многое случалось в последующие столетия — и сражения, и перемирия. Река времени играючи стирает воспоминания о былом, одна лишь ненависть вечна, — напомнил Тверен и потрепал Миноша по голове. — Разве можно забыть чудовищную Войну Звезд между набравшими мощь государствами некогда единого народа, когда была уничтожена жемчужина М'Ллеур — город Ссар'лаэрТоар. О, Ссар'лаэрТоар, нет песни, которая могла описать твою красоту, нет картины, достойной твоего величия...

— Наставник, а хозяева вернутся? — с детской непосредственностью перебил увлекшегося Тверена мальчик. — Владыки Мира?

— Владыки? Нет, они ушли навсегда. Как говорят поэты, Вечность назначила им последнее свидание, — с непонятным облегчением рассмеялся Тверен. Внезапно он сжал руками плечи Миноша и повернул лицом к себе. — Запомни, маленький принц, хозяева ушли, и трон их остался свободным. Не нашлось силы, способной занять место Владык. И нет для М'Ллеур достойней пути, чем дорога к пустующим чертогам Власти. Зачем размениваться на мелкие свары, если можно дотянуться до ключей к наследию Владык...

Много позже Минош часто возвращался к тому разговору. Именно слова Наставника Тверена подтолкнули юного эльфа на путь мага, идущего тропами Древних. Не будь того разговора, и не носил бы сегодня молодой Темный эльф титул варрека.

Когда-то Темные выбрали неправильную цель, оступились в самом начале лестницы к власти. Им следовало вести за собой, а не смиренно исполнять договора и клятвы. Больше подобной глупости они не повторят!

Но отголоски старых событий вновь вклинились между двумя ветвями эльфов. Камнем преткновения стал человек, в котором капля Древней крови вдруг взорвалась неукротимым пламенем вулкана.

Варрек Минош натолкнулся на владеющего Запретной магией колдуна почти случайно. Решив подобраться поближе к Светлым собратьям, которые затеяли возню вокруг местного королька, он тайно прибыл в Равест. Яркие личности всегда оказываются в гуще событий, да и за сородичами из Маллореана неплохо понаблюдать! Это решение оказалось очень правильным и своевременным. Маг М'Ллеур прибыл в город как раз за день до памятного боя между армейским капитаном правителя Зелода и князем-магом Эльниром, жаль только, опоздал на какие-то полчаса и человек успел сбежать. Какой многообещающий экземпляр!

За день до прибытия в Равест Миношу пришло сообщение от троих собратьев из Гарташа. Они тоже нашли кое-что интересное про вышедшего из Заар'х'дор мужчину. Интуиция мага буквально кричала о связи между К'ирсаном Кайфатом и беглым рабом. Тогда добытые братьями слухи объясняли и непростые отношения капитана со Светорожденными. Осталось решить, кто он и что с ним делать. Генерал ли он Врага или сам Враг?! А быть может, просто пришло время для подобных ему? Изменилось направление глубинных потоков Силы, повернулись вспять какие-то процессы в Астрале... Или К'ирсан нечто иное?

После боя с князем-магом и последующего бегства Кайфата варрек Минош скрылся в заброшенном доме в пригороде Равеста. И, пока столица бурлила, точно кипящий котел, он отдыхал и строил планы. К вечеру того же дня на улицах появились десятки хмурых эльфов Маллореана, готовых в любой момент взорваться вихрем смертельной волшбы и стали. Их обходили стороной даже усиленные магами патрули местной стражи, которые также прочесывали улицы и обыскивали дома.

Затаившегося адепта Древних знаний они не нашли, зато варрек Минош не сплоховал и уже через день сумел воспользоваться царящей вокруг неразберихой. Он выследил отряд из пяти Светлых с магом во главе и, наплевав на осторожность, устроил им засаду средь бела дня.

Боя не было, хватило тройки связанных в одну цепь заклятий, чтобы раскидать вражеских воинов в стороны — оглушенных и с издыхающими защитными артефактами. Маг успел закрыться пологом Света, но не устоял перед мощью Носителя Скрытого. Проломив чародейские щиты, варрек оглушил Светлого ментальным ударом и под мороком на руках оттащил пленника в подвал какого-то дома в квартале от места нападения. Потом был короткий, но жесткий допрос, и Минош узнал о поисковом отряде, отправленном по следам сбежавшего человека. Жаль, оказалось мало времени и варрек не успел расспросить дальнего сородича о причине ненависти эльфов к этому смертному, об их интересе в Зелоде... Впрочем, главное он узнать успел и нагнал разведчиков врага уже на третий день.

Светлые, как всегда, проявили изрядную смекалку и во многих крупных городах имели преданных делу Света людей. Да и простые люди считали за счастье помочь Перворожденным. Глупцы! Неужели они настолько жаждут сказки, а потому готовы передать соплеменника в руки чужакам из легенды?!

К досаде М'Ллеур, люди настолько сильно верят одухотворенным Светлым, насколько не верят уже начавшим Изменение воинам Темных. Болваны хватаются за топоры и кричат о демонах, стоит им увидеть заостренные клыки или чуть более темную кожу. При виде же Носителей Скрытого многих мог и удар хватить! А начнешь колдовать, так местныеколдуны или нолдские выкормыши накинутся, да и про Светлых опять же забывать не стоит. Вот потому и оказалось проще следить за врагом, чем самому отправляться на поиски.

Тот захваченный эльф, рассказывая о составе поискового отряда, упоминал лишь о воинах и маге средней силы. Они должны найти беглеца и вызвать подмогу, где будут чародеи уже совсем иного полета. Против пары князей-магов и варрек может не устоять, что уж говорить о талантливом самоучке. Крепкого же середнячка из разведчиков Минош и не думал опасаться...

Внезапно, прервав воспоминания, запульсировал камень в перстне на пальце Миноша. Маг раздраженно, почти по-звериному, клацнул зубами, досадуя на свою оплошность.

«Глубины Тьмы! Насмехался над недотепами-разведчиками, не заметившими преследования, а сам расселся здесь, точно у себя в саду. Болван!» — мысленно обругал себя варрек и пробежался пальцами по паре сторожевых артефактов на поясе. Пока все спокойно, но такая вот слабость может однажды окончиться смертью!

Злясь на себя, Минош помотал головой, быстро прогнал опасные чувства и уселся поудобнее. Его крылатый разведчик что-то разглядел, и теперь надо было разобраться, что именно. Тряхнув кистью, варрек прижал багровый камень перстня к середине лба и сосредоточился. Сознание привычно раздвоилось — одна половина осталась здесь, с уставшим от многодневного пешего путешествия телом, а вторая устремилась к кружащему в небесах ястребу. Еще мгновение — и Минош уже взглядом птицы увидел далеко внизу закутанную в серо-зеленый плащ фигурку, спешащую по дороге в сторону леса. Лазутчик Светлых возвращался к отряду из безымянного человеческого городка, притулившегося в миле от края леса.

«Тысяча демонов Бездны!» — подумал варрек с неожиданной яростью и силой, отчего заколдованная им птица забила крыльями и заклекотала от боли.

Увы, но у Миноша оказался всего один амулет-проводник, способный вселить сознание мага в тело очарованного животного. Начиная преследование отряда Светлых собратьев, М'Ллеур выбрал ястреба, желая наблюдать за пятеркой эльфов Маллореана без помощи слишком заметных заклинаний, вот только порой хотелось не только видеть врага,но и слышать его. Рисковать же птицей, опуская ее ниже, он не хотел, боясь привлечь внимание Светлых.

Уже собираясь оборвать контакт с крылатым наблюдателем, Минош ощутил смутное беспокойство. Заколдованный ястреб обнаружил нечто необычное, и теперь волшебство амулета заставляло его настойчиво теребить хозяина.

«Нет, нет... Там что-то есть особенное!» — билась в сознании птицы мысль-послание.

Заинтересованный варрек дал ястребу немного свободы, и тот, заложив крутой вираж, устремился к одному ему ведомой цели. Через несколько минут, когда Минош уже начал сожалеть о поспешном решении довериться бессловесной твари, летун камнем упал вниз и лишь у самой земли захлопал крыльями, гася скорость. Наконец, торжествующе заклекотав, ястреб уселся на верхушку изъеденного временем каменного столба в пару саженей высотой.

«Ну и что же тебя здесь так заинтересовало? — недоуменно подумал варрек, заставляя птицу вертеть головой. — Холм и осколки старых скал, заросшие травой. Стоило ли из-за этого...»

Узнавание пришло быстро, и от этой новости впору было взвыть. Молодец, птичка, удружила так удружила! Найти захоронение Ловчего Бездны, да еще с сорванными печатями. Как же не вовремя!

Заставив птицу взлететь, Минош запомнил направление и ориентиры и чуть было не сделал очередную за этот день глупость — едва не разорвал связь с ястребом вблизи от столь опасного места. Твари Тьмы охочи до чужих душ, а особенно до душ чародеев. Зряшный риск следует оставить юнцам и безнадежным глупцам, а молодому, но опытному магу не пристало идти на поводу у чувств. Лишь отлетев подальше, варрек освободил птицу и вернулся в свое тело.

Привычно проверив магических сторожей на поясе, Минош поднялся на ноги и сделал несколько взмахов руками, разгоняя кровь.

— Как же все не вовремя, — едва слышно повторил маг, качая головой. — Как же не вовремя!

Можно долго говорить о врагах, о ненависти и о предательстве, но есть вещи, с которыми ничто не может соперничать. Старые счеты, долги, которые перевешивают все остальное... В нашем сложном мире порой встречаются твари, самим фактом своего существования угрожающие твоей жизни. Они исконные враги, перемирие с которыми невозможно, монстры и чудовища наших кошмаров. Если варрек не хотел последующие седмицы ежесекундно оглядываться в страхе перед внезапным ударом восставшего Ловчего, он должен вновь запереть его узилище.

Зло зашипев сквозь сжатые зубы, Минош зашагал в направлении обнаруженного захоронения. Светлые, которых он так долго и упорно преследовал, никуда не денутся: ему хватит нескольких часов, чтобы разделаться с Ловчим, а потом он их нагонит. Пока за отрядом Маллореана последит птица, но если что, он и про колдовство вспомнит. Тут вскоре такой фейерверк начнется, что на безобидную поисковую магию никто и внимания не обратит. Одно хорошо — у Светлых в отряде нет сильного чародея. Будь с ними тот же Эльнир, да не истощенный схваткой с капитаном... сложно даже представить, как бы тогда выкрутился маг М'Ллеур.

Впервые за много седмиц, когда так внезапно обнаружилось захоронение Ловчего, варрек пожалел о своем одиночестве. Жаль, что он не дома. Выверенные потоки Силы джунглей Горха легко позволяли творить порталы, и достаточно бросить клич, чтобы через несколько мгновений из магического провала пришла помощь. Но здесь, здесь ничего не выйдет... Энергии взбаламучены, а их течение прерывисто. Да через весь континент не рискнул бы прыгнуть и сам Птоломей! Здесь нужен постоянный портал, который пожрет прорву Силы. И ведь дома у него и мысли о помощи не возникло бы, но сейчас он испытывал уже изрядно подзабытое чувство неуверенности.

К древнему захоронению он вышел через час: продираться через буреломы гораздо труднее, чем лететь птицей по небу. У подножия холма Минош остановился, стараясь ощутить магию этих мест. За прошедшие тысячелетия колдовство, укрывавшее опасное место от любопытных, развеялось, но кое-где все еще угадывались полуистлевшие обрывки заклинаний.

Захоронение Ловчего Бездны выглядело жалко и совсем невнушительно. Из семи каменных столбов, некогда окружавших курган, устояли лишь два, а остальные повалились на землю и обросли мхом. Само время разрушило внешнее кольцо, и руны Силы давно уже не ограждали стены узилища твари.

— Вход должен быть где-то здесь, — пробормотал варрек Минош, двигаясь вокруг холма и отсчитывая шаги от уцелевшего столба с точно выдавленным в камне символом Древних хозяев.

Подобные сооружения активно создавались в эпоху Империи Заката, о которой эльфы Ночи и их Светлые собратья помнили больше остальных. Тогда на Торне еще оставалисьдругие, сегодня уже забытые, расы, и некоторые поклонялись тварям из самых глубин Бездны. Армии великой империи магией и сталью уничтожали крамолу, изгоняя порождения Тьмы за кромку бытия. Войны волнами прокатывались по миру, и не всегда хватало сил или умения, чтобы окончательно уничтожить тварей Тьмы. И тогда маги Закатной империи придумали запирать слишком могущественных монстров в тюрьмах-могилах, сами стены которых капля за каплей пили их Силу.

Быть может, чародеи позже собирались разобраться с пойманными демонами, но появлялись новые враги, зрели заговоры, случались катастрофы и вырывались на свободу чудовищные силы. О монстрах Бездны забыли или же просто решили отодвинуть лишнюю проблему в отдаленное будущее. Нечто вроде привета из прошлого благодарным потомкам!Раньше такие «подарки» все больше встречались на землях Ночных эльфов, несколько попадалось и в Грольде, где ими занимались Светлые и Нолд... Но никогда и никому еще не попадался могильник с сорванными печатями! В магическом зрении курган напоминал полыхающий темным пламенем каменный дом, у которого языки огня то и дело вырываются изо всех щелей. Мимо такого не сможет спокойно пройти ни один адепт Запретной магии, но вот только на то она и Запретная, чтобы оставаться уделом избранных.

Выдернув из ножен кинжал с волнистым клинком и мысленно извинившись перед благородной сталью, Минош принялся кромсать дерн на месте входа. Сюда бы лопату, а еще лучше пару крестьян, но он справится и сам. Настоящий чародей не должен чураться грязной работы.

Понадобился почти час работы, чтобы на свет показался грубый песчаник стен узилища и овальный вход, плотно закрытый каменными лепестками. Вытерев со лба пот, варрек Минош отошел в сторону и сел на один из поваленных столбов.

— Поверхность была нетронута, а значит, ты, дружок, все еще внутри, — сказал вполголоса эльф и принялся вытирать руки пучком травы. На коленях у него ждал своей очереди испачканный кинжал. — Вот только на вратах уже погасли руны... А значит, значит, ты уже вот-вот проснешься. И через пару седмиц на десяток миль вокруг не останется ни одной живой души. М-да, вовремя я здесь оказался, ничего не скажешь. Повезло!

Под конец фразы голос Миноша напоминал скрип кончика ножа по стеклу: звучал столь же мерзко и болезненно. Ему в общем-то плевать было на весь окружающий мир, но пробуждение демона Бездны обязательно нарушит все его планы, да и жизни станет угрожать. Есть некоторая разница между ослабленным прошедшими веками монстром и монстром, обожравшимся свежей Силой своих жертв. У варрека просто не оказалось выхода!

Пожелав себе красивой жизни и правильной смерти, как это любил делать Наставник Тверен, Минош подошел к входу в тайный склеп и с усилием нажал на несколько резных символов. Старый механизм сработал как гномьи часы, и с тихим скрипом лепестки разъехались в стороны.

А дальше события понеслись бешеным галопом, не оставляя ни секунды на раздумья. Ощущение опасности и нечто вроде серого полотнища, возникшее у самого входа, заставили Миноша со всей мощью ударить пучком молний в глубь кургана. Раскаты магического грома тут же сменились воем раненого существа, тело которого оказалось изорванона части магией эльфа. Не давая врагу опомниться, варрек вновь и вновь бил врага, отвлекая, заставляя отступить от открытых врат. Один шаг, и эльф переступил порог, спиной ощутив, как лепестки возвращаются на свои места, отрезая ему пути назад.

В Закатной империи знали толк в тюрьмах, и чародей сразу же ощутил, как обеднели токи Силы вокруг. И ведь такого эффекта удалось добиться одним лишь удачным расположением кургана и геометрией склепа! Одна беда — и с Ловчим теперь справиться сложнее.

К этому моменту тварь успела оправиться от неожиданности и нанесла ответный удар. Клочья безжизненного тумана, терзаемые молниями эльфийского мага, внезапно ожили, превратились в сотни тонких змеек, которые стремительно слились в огромное кольцо. Не зная, что можно ожидать от непонятных действий порождения Тьмы, варрек тут же укрылся за щитом колдовства и отступил к стене. Вовремя! По глазам резанула ярко-белая вспышка, и в защиту Миноша врезался таран враждебной волшбы. На ногах эльф неустоял, и его, точно кутенка, отшвырнуло в угол, больно приложив спиной о камни.

Черпая силы в собственной боли, варрек прорычал Огненное проклятие, надеясь выиграть время. В тот же миг на демона пролился водопад багровых искр, но он не уделил им особого внимания. Неуловимо для глаз кольцо собралось в столб тумана, который плавно перетек в человекообразную фигуру Ловчего. Уставившись на спрятавшегося за магическим пологом эльфийского чародея пустыми глазницами, демон раскрыл в усмешке беззубый рот и хлестнул прекратившую сопротивление жертву возникшим в его руке грязно-белым бичом. Оружие твари легко преодолело защиту Миноша, и его правый бок окрасился темной кровью. Ловчий расхохотался, наслаждаясь каждым мигом мучений эльфа и предвкушая неотвратимую победу.

Но он слишком поторопился. Варрек Минош рискнул и, уйдя в глухую оборону, не отвечая на удары врага, подготовил мощное, единственно верное заклинание. Шепнув слово-ключ, он протянул в сторону демона руку, и с ладони сорвался поток светло-зеленого огня. В один миг на месте торжествующей твари заполыхал гигантский костер. Языки пламени рванули к потолку и теперь бессильно лизали камень. Минош вжался в стену, прикрывая лицо от жара. Еще немного, и он вспыхнет точно свечка!

Безумство порожденного магией огня закончилось быстро, и пламя стремительно опало, оставив после себя нечто похожее на кусок горного хрусталя. Со стоном поднявшись с пола, Минош подошел к тому, что осталось от демона Бездны, и самодовольно усмехнулся. У него получилось! Где-то в глубине души, скрываясь за апломбом чародея М'Ллеур, таился страх перед неудачей, но он справился. Он загнал сущность Ловчего в порожденный магией кристалл, и с оставшейся работой теперь мог справиться даже сопливый ученик. Есть чем гордиться.

Одна беда: ученика этого рядом не наблюдалось, как, впрочем, и обычного слуги. Отхватив кинжалом кусок плаща, эльф встал на колени и принялся смахивать пыль с пола вокруг кристалла. Наконец отбросив тряпку в сторону, Минош с недовольным шипением посмотрел на разводы грязи и вытащил из кошеля мел. Обряд упокоения демона требовал сложного чертежа и немного крови заклинателя. И если с последним у варрека проблем не было, то рисование всегда давалось ему с трудом.

Со схемой он провозился почти час и, закончив нудную работу, не смог отказать себе в удовольствии постоять, полюбоваться хитрым переплетением светящихся в темнотелиний. Наконец, решительно тряхнул кистями и начал серию сложных пассов, подкрепляя свои действия речитативом заклинаний. Вокруг кристалла заиграли искры и начал светиться сам воздух, а на грани слышимости возник тоскливый вой плененного монстра. Как только отзвучали последние слова колдовского обряда, кристалл взорвался облаком пара, растворившимся в затхлом воздухе узилища. Вой немедленно смолк, а на полу погас магический чертеж.

— Все! — с облегчением произнес эльф и тяжело уронил руки. О Бездна, как же он устал. Возня с проклятым Ловчим выпила из него все силы, и в теле, остались лишь крохи магии. Варрек Минош зябко поежился, вдруг ощутив собственную уязвимость.

Поправив кинжал на поясе, молодой М'Ллеур подошел к выходу и прикоснулся рукой к каменным лепесткам. Изнутри дверь могла открыться лишь по приказу живого создания из плоти и крови, а не бестелесного демона. Древние создатели склепа многое предусмотрели, в очередной раз заставив восхититься их мастерством и талантом.

Покидая узилище укрощенной твари, варрек Минош устало проигрывал в уме прошедшую схватку, понимая с досадой, что победил он, скорее, благодаря везению, чем умению воина и мага. Неприятное знание, но обманывать себя не только недостойно, но и опасно... Как и опасно отвлекаться на посторонние мысли, гуляя рядом с врагами. Снаружи эльфа Ночи ждали.

Покинув тюрьму монстра, варрек замер у самого входа, наслаждаясь свежестью вечернего леса. И сразу же, точно давно дожидаясь этого момента, за спиной у него раздался тихий шорох. Еще не совсем понимая, что происходит, Минош стремительно развернулся и сверху вниз рубанул рукой, расставив пальцы на манер лапы хищника. В свете Ярдиги сверкнули острые когти, и... удар попросту снес лицо нападавшего. Темный эльф ощутил, как из-под пальцев брызнуло чем-то теплым, а тишину тут же прорезал жуткий крик раненого.

Не останавливаясь, понимая, какую прекрасную мишень он теперь представляет, варрек зигзагом побежал к деревьям, старательно забирая вправо. И через мгновение натолкнулся на поднявшихся из густой травы троих новых противников.

«Светлые! Да пожрет ваши души Бездна!» — мысленно взвыл Минош и уже через мгновение оказался рядом с дальними сородичами. Времени на размышления не осталось.

Запястья М'Ллеур ожгло холодом, и он махнул перед собой руками крест-накрест. Браслеты-артефакты разом выпустили заряд магии, и Когти Стужи исполосовали тела начавших поднимать мечи эльфов. Не сбавляя шаг, Минош отшвырнул в стороны тела еще только падающих воинов и с разворота вонзил кинжал в живот стоящего чуть позади них мага. Повернув клинок в ране, варрек потянул его на себя, но внезапно закричал от сильной боли в правом боку и выпустил рукоять.

— Тьма! — заорал Минош, отскакивая в сторону и ощущая, как острый наконечник стрелы раздирает его внутренности при каждом движении. Слева, саженях в десяти, он наконец-то разглядел силуэт лучника.

С яростным клекотом с неба камнем упал ястреб и впился в лицо Светорожденного. Вторая стрела ушла далеко в сторону, и у Миноша появился шанс. Забыв о боли и страхе, он ринулся к сражавшемуся с заколдованной птицей врагу, думая лишь об одном — успеть!

Он оказался рядом со стрелком в тот самый момент, когда противник отбросил в сторону мертвое тельце ястреба и начал подниматься с земли, нашаривая на поясе рукоятькороткого меча.

— Получай, братец! — с ненавистью проорал Минош и вмазал Светлому по лицу сапогом. — Получай!

В боку полыхало огнем, а перед глазами мелькали тени, но М'Ллеур уже ничто не могло остановить. Он с размаху пнул повалившегося на землю врага в висок. Громко хрустнула кость, и эльф затих.

— Б-бездна и все демоны Тьмы! — простонал Минош, замерев над телом врага. Неужели все?!

Больше на М'Ллеур никто не нападал, и он, тяжело ступая, направился за кинжалом. У подножия кургана еще стонал первый нападавший, которого варрек ослепил ударом когтей, и его следовало добить. Потом придется что-то делать со стрелой в боку и думать, как дожить до утра с такой раной, когда магии не осталось и на ломаный гильт. Но еще больше чародея терзала мысль о провале поисков беглого капитана. Поисковый отряд Светлых, отправленный по следам беглеца, весь полег у стен узилища Ловчего. Быть может, они заметили на свою беду непонятное поведение ястреба и заподозрили неладное, а может, и схватка Миноша с демоном сопровождалась далеко заметными эффектами, но разведчики Маллореана оказались здесь и проиграли бой.

— К'ирсан Кайфат, похоже, ты очень везучий человек! — вслух, превозмогая боль, внезапно рассмеялся варрек Минош. — Твоя встреча с нами всеми вновь откладывается. Радуйся!

ГЛАВА 11

Волею судеб заняв место капитана гарнизона родового замка баронов Орианг, К'ирсан взвалил на себя тяжкое бремя, постоянно разрываясь между обязанностями командира и занятиями чародейством. И только помощь Терна, на плечах которого лежали основные заботы о солдатах, не давала задохнуться под валом проблем. Порой Кайфат даже испытывал чувство неловкости перед сержантом, вся жизнь которого шла кувырком, но тот все равно поддерживал друга.

Впрочем, даже такой изматывающий ритм не мог лишить капитана ощущения детского восторга всякий раз, как его задумки обретали выверенные формы магических заклинаний. Странное это чувство, вряд ли понятное человеку, работающему без души, выполняющему тягостную повинность.

Последние дни капитан занимался совершенно безумной проблемой, соединяя в единое целое явь и сон. Однажды, еще в его бытность легионером, Кайфату пригрезилось, какему пришлось с мечом в руках отбиваться от порождений Мрака. Совершенство клинка потрясало воображение, с тех пор никакое другое оружие больше не могло соперничать с утраченным совершенством. И теперь К'ирсан решил облечь плотью творение из Астрала или вдохнуть жизнь в смертоносного красавца, подаренного королем Зелода — это смотря с какой стороны посмотреть.

— Крепче держи, бестолочь! — в который уже раз заорал на Гхола Кайфат, проклиная тот день, когда решил привлечь к работе гоблина.

Маленький ург, облаченный в кожаный фартук и здоровенные рукавицы, крепко держал на вытянутых руках меч хозяина. По клинку то и дело с шипением пробегали зеленые искры, на плиты пола изредка срывались дымящиеся капли черного цвета.

— Постарайся не трясти, совсем немного осталось, — сквозь зубы прошипел К'ирсан, вырисовывая кисточкой прямо на клинке золотистую вязь заклинания.

Понимая, что второй возможности у него не будет, начинающий маг в своем чародействе соединил множество до того разрозненных элементов. Не были забыты когда-то давно подсмотренная хитрая связка с каменной дубинки тарков, плетение из браслета Гхола, собирающее разлитую в пространстве Силу, и множество других элементов, показавшихся Кайфату необходимым довеском к свойствам меча. И все эти магические конструкции он спаял своим Истинным именем, желая, чтобы клинок признавал лишь одного хозяина. Теперь осталось выяснить, сработает ли задумка?

Другая идея, уже воплощенная К'ирсаном в жизнь, оказалась успешной и доказала свою полезность. Чародея и его помощника накрывал силовой купол, не выпускающий за пределы вычерченных линий даже отголодки творимой волшбы. По стенкам защитного пузыря снизу вверх то и дело проскакивали темно-голубые искры, пробегали волны ряби.

— Ладно, теперь к главному можно переходить, — нервно облизав губы, предупредил урга Кайфат. — Начнешь за мной со второго прохода, ясно?

В ответ Гхол лишь испуганно моргнул, боясь пошевелиться, а К'ирсан уже забыл о слуге. Протянув руку, он начал медленно водить ладонью над мечом, едва слышно произнося слова заклинаний. Вскоре в колдовском речитативе появились нечеловеческие, демонические нотки, повторяющие интонации Шипящего. С каждым ударом сердца голос магакреп, набирал силу, и вскоре Кайфат уже кричал, а с его ладони срывались потоки зеленого света, будто наполняя клинок. Так продолжалось несколько минут, пока К'ирсанвнезапно не замолчал, резко отдернув руку от оружия. Осторожно пошевелив пальцами, чародей едва заметно кивнул гоблину и вновь начал творить заклинание с самого начала, но теперь колдовские слова звучали на два голоса...

Прочитав заклинание еще раз, К'ирсан осторожно сел на пол, скрестив ноги, и потянулся сознанием к Астралу. Создав мост между магической и обычной реальностями, Кайфат неожиданно получил возможность творить волшбу, присущую миру духов и иных бестелесных сущностей. Кое-что ему подсказал Гхол, но до многого капитан дошел сам. Вызвав в памяти образ астрального меча, заставив себя ощутить его тяжесть, холод металла и шероховатость рукояти, К'ирсан принялся не спеша вытягивать клинок в искривленное колдовством пространство, в ту тень, что отбрасывал на реальность Астрал. И это потребовало таких усилий, что магу начало казаться, будто он тянет гору...

Со стороны творимое Кайфатом действо выглядело просто и незамысловато. Некоторое время капитан просто сидел, чуть разведя руки в стороны и прикрыв глаза, но затем его лицо исказила гримаса, дыхание стало хриплым, кожу покрыла испарина. И почти сразу же, для умеющих видеть, между ладонями капитана возникла дуга разряда. Рукотворная молния быстро набрала силу, приобретя форму полумесяца.