Чтение 23–й страницы книги ~Жнецы ветра~

– Гонец здесь?
– Да, Звезднорожденная. Госпожа Батуль просит принять ее.
– Пусть подождет. Я позову. Принеси вина.
Слуга поклонился и аккуратно закрыл за собой дверь. Аленари встала из-за стола и прошла из кабинета в смежную комнату. Та тоже показалась ей пустой и неприветливой, как и вся школа в целом. Возможно, подобное впечатление создавалось оттого, что многочисленные книжные шкафы зияли пустыми полками.
Сев на высокий жесткий трон, ранее принадлежавший Старшей наставнице, и положив руки на подлокотники, Оспа задумалась. Она всегда мыслила четко, по существу, видела перед собой цель и представляла последствия своих поступков. Ни ярость, ни вспыльчивость, ни дурное настроение, ни даже ненависть не могли заставить ее совершать глупости, которые привели бы к краху. Пример тому – Тальки.
После мятежа Аленари возненавидела старую тварь. Оспа была уверена, что если бы Целительница только захотела, то вернула бы ее лицо. Излечила от той жуткой боли, что преследовала бывшую красавицу почти целое столетие.
Но она вытерпела. Перестрадала. Пережила. И ничем не показала, как ей хочется размазать старую гадину. Она понимала, что это неразумно. Аленари знала способности своей «искры» и знала возможности «искры» Проказы, поэтому оценивала шанс выигрыша в открытом поединке один к пяти. Ей не дано было справиться с самой сильной из них. А удобный случай представился лишь спустя века.
Она не радовалась гибели врага. И не плясала на его могиле. Просто восприняла случившееся как должное, как свершившуюся кровную месть и почти сразу же отложила воспоминания об этом в долгий ящик, занявшись более насущными и важными, на ее взгляд, делами.
Но теперь и их пришлось отложить. Впервые за долгие годы Аленари испытывала настоящее смятение чувств. Ее нисколько не озадачило нападение Тиа. К тому, что рано или поздно это случится, Оспа морально была готова. Ни одному из тех, кто рядом с ней, даже Лею, нельзя было доверять полностью. Со знанием, что все лгут и ищут выгоду только для себя, Звезднорожденная смирилась еще в детстве. Аленари не знала причин, почему на нее напала Тиф, да и знать не хотела. Но в тот миг, когда она увидела Убийцу Сориты, сокрушающую Избранных, решила для себя, что бешеную собаку надо прикончить.
И видит Звезда Хары, она сделала бы это без сожалений. Но в ее планы вмешалось настоящее чудо. Лепестки ожили. Мир перевернулся. И теперь будущее в руках Тиа, от которой ровным счетом непонятно чего ожидать.
С того самого момента как Дочь Ночи растворилась в воздухе, Аленари беспрерывно размышляла о случившемся. И ночной разговор с бывшей подружкой Ретара лишь заставил ее еще сильнее задуматься.
Оспа не верила Тиф. Считала, что та блефует и не ведает секрета Лепестков. Но также знала, что не будет ничего предпринимать, пока полностью не убедится в этом…
В комнате бесшумно появился слуга, принес белое вино, повинуясь жесту, поставил бокал на стол.
– Проследи, чтобы меня не беспокоили,– приказала Аленари.
Когда человек ушел, она сняла маску и покосилась на раму, оставшуюся от разбитого зеркала. Осколки убрали еще утром, но ей бы не хотелось сюрпризов. Сестра Сокола ненавидела свое новое лицо и так и не смогла к нему привыкнуть за прошедшую вечность.
Тальки частенько говорила, что зеркала лгут. На взгляд Аленари, лгала Целительница, а отражения этого делать не умели и показывали правду – ее лицо, от вида которого она до сих пор просыпалась и кричала от ужаса.
Оспа долго пыталась убедить себя, что представшее перед глазами не могло быть Аленари рей Валлион из рода Сокола. Ведь она не была такой.
Воспитанная, совершенная, гордая, хладнокровная, умеющая скрывать свои истинные чувства, после этих кошмаров она не могла сдержать рыданий и разом превращалась в маленькую перепуганную девчонку. Успокоить ее мог только Лей, но сейчас он был слишком далеко.
Оспа задумчиво отпила терпкого муската, едва касаясь обожженными губами края бокала. Подержала вино во рту. После боя в Башне, когда та, неизвестная ей Ходящая, швырнула в нее плетением, бывшая красавица с большим трудом различала вкусы и запахи. И каждый день благодарила Звезду Хары, что ее глаза уцелели. Стань Аленари незрячей, и она бы точно не нашла в себе сил, чтобы жить дальше.
Допив вино, женщина вновь скрыла обезображенный лик под прекрасной маской, задумчиво сняла с рук тонкие кожаные перчатки и изящными пальцами с ухоженными ногтями нарисовала в воздухе сложный узор. На стену плеснуло вино, и «Серебряное окно» открылось.
Лей-рон ответил сразу же.
Она увидела его рыжеусый профиль, услышала, как он выкрикивает приказы, по привычке размахивая бесполезным мечом. Гремело оружие, слышались крики и брань. Темнеющее небо то и дело разрывали боевые плетения. Их вспышки окрашивали вершины гор зеленым и розовым.
Гигантский барабан загрохотал вне поля зрения Аленари, и окно пошло трещинами. На миг весь обзор скрыло зеленое пламя. Вой сотни голосов заполнил комнату в Радужной долине, и, когда пламя стихло, Оспа вновь увидела Несущего свет. Он что-то втолковывал Избранным. Потом повернулся к ней и крикнул, перекрывая громким, привыкшим повелевать голосом грохот битвы, гомон солдат и рев магии:
– Мы почти добрались до перевала! Я пытаюсь их выкурить! Осталось совсем немного! Свяжусь с тобой, когда все закончится!
– Удачи! – пожелала Аленари стекающему на пол вину.
Она вернулась в кабинет. Лежащий на кровати уйг распахнул васильковые глаза и, узнав хозяйку, вяло дернул хвостом, приветствуя. Посчитав, что на этом об этикете можно забыть, он вновь задремал. Или сделал вид, что спит.
Аленари звякнула в колокольчик, оценив удобную вещь, доставшуюся ей в наследство от Старшей наставницы, погибшей в зале Тысячи лестниц.
– Позови госпожу Батуль.
– Как прикажете, Звезднорожденная,– поклонился слуга, и через уну в комнате появилась женщина в белой мантии, подпоясанная синим кушаком.
– Приветствую тебя, о Звезднорожденная! – преклонила колено колдунья.
– Встань и садись,– позволила Оспа, указав на стул.
Уже немолодая сдиска сделала то, что ей было приказано, и на ее высохшем, надменном лице, появилась тень усталости.
– Когда ты спала в последний раз?
– Два дня назад, о Звезднорожденная,– неохотно ответила Батуль, кладя поперек колен посох с восемью позвонками.
– Отсутствие сна лишает внимательности. А я не люблю тех, кто рассеян.
Колдунья поняла намек:
– Я исправлюсь, как только поговорю с вами, о Звезднорожденная.
Та кивнула:
– Превосходно. Как я понимаю, убийца Малики так и не найдена?
Батуль отрицательно покачала седеющей головой:
– Нет. Она бросила лошадь. Ее следы теряются за городом. Я отправила по ним мортов, но они вернулись ни с чем.
Повисла тишина. Аленари зажигала свечи в быстро темнеющей комнате.
– Девчонке повезло,– с горечью продолжила колдунья, посчитав, что нужно хоть что-то сказать.– Попадись она мне…
– Я помню, что ты была дружна с Маликой. Но о Ходящей придется забыть. Как обстановка в городе?
– Жители слишком напуганы, чтобы оказывать сопротивление.
– Напугайте их еще сильнее. Но без лишних зверств. Завтра я уезжаю на север. Ты останешься здесь, пока не прибудет набаторский гарнизон. Надеюсь, они не задержатся больше чем на неделю. Оставь с ними кого-нибудь из Избранных, а сама догоняй меня. После Гаш-шаку я направлюсь к Лестнице.
– Я поняла, о Звезднорожденная. Следует ли мне здесь что-то уничтожать перед отъездом?
– Нет. Здесь нет ничего ценного, кроме памяти. Пусть эти камни стоят ради нее и дальше. Ступай. Выспись.
– Что мне делать с девочкой, о Звезднорожденная? – спросила колдунья, вставая.
– Ничего. Я возьму ее с собой.
Она вышла в холл вместе с Батуль, выслушала слова прощания и, поднявшись по лестнице на один уровень, оказалась в широком темном коридоре…
Одиночество Аленари закончилось быстро – за спиной послышались мягкие, крадущиеся шаги, и Оспа привычно опустила руку. Через уну ее коснулся теплый, немного шершавый нос уйга. Женщина почесала зверя за ухом, тот шумно вздохнул и побежал впереди, вглядываясь в каждую тень. Он старался ничем не показать, насколько опечален гибелью брата. Аленари тоже не хватало второго телохранителя, так глупо погибшего от случайной стрелы. Все произошло настолько быстро, что уйг не успел совершить трансформацию.

Очень жаль. Она потратила массу времени, чтобы найти, приручить и правильно воспитать щенков.
Проклятая шла по пустынным коридорам и залам, мимо комнат, где когда-то училась. У нее не имелось причин приезжать сюда. Оказаться на юго-западе ее заставил исключительно заговор против Тальки. А когда дело было кончено, до школы осталось не так далеко, чтобы не заглянуть в гости и не нанести Ходящим болезненную оплеуху. К тому же у нее была еще одна причина прийти…
В зал с золотистыми, сейчас погашенными люстрами, она вошла бестрепетно. Здесь когда-то Оспа стала полноправной Ходящей, и семья, весь род Сокола был горд ею. Она до сих пор помнила восторженные глаза уже тогда немолодого отца и гордость, сиявшую на лице ее матери. Род рей Валлион подарил стране новую «искру». Седьмую за последние двести лет. Еще никто, включая и красавицу Аленари, не знал, что произойдет через пятнадцать лет, когда Звезднорожденная навеки сделает свой окончательный выбор.
Палач Зеркал прошла в юго-восточную часть зала и застыла перед темным квадратом на стене. К ее глубокому сожалению, эти портреты тоже вывезли из школы прежде, чем она сюда добралась. Раньше здесь висело изображение ее матери, заключенное в тонкую серебряную раму. Алиста рей Валлион – знаменитая Старшая наставница Радужной долины, так и не ставшая из-за Сориты главой Башни.
Она умерла через несколько дней после мятежа, не пережив позора. Об этом Аленари узнала лишь спустя год, когда война была в самом разгаре. Жалела ли Оспа о том, что все случилось именно так?
Жалела. И не скрывала это от самой себя. Но в то же время знала, что сделала правильный выбор. И вряд ли бы что-то изменила в своей жизни. Хотя до сих пор и сокрушалась о том, что не смогла поговорить с матерью до того, как все произошло. Вначале боялась, потом сомневалась, затем… затем стало слишком поздно говорить хоть что-то. Но Аленари до сих пор была твердо уверена, что если бы она тогда только решилась, то не осталась непонятой.
Уйг внезапно навострил уши и едва слышно зарычал.
– Госпожа,– осторожный голос эхом отразился от купола и загулял, отражаясь от пустых стен.
– Что тебе нужно, Кадир? – холодно произнесла Проклятая, стараясь сдержать раздражение от того, что ей помешали.
– Я бы не беспокоил вас, о Звезднорожденная, если бы не срочное дело,– сказал некромант, выходя из тени и сгибаясь в низком поклоне.– Солдаты поймали в городе гонца. Он пытался обойти патрули и сбежать.
– Ему что-то известно?
– Не думаю.
– Тогда в чем дело? Пусть с ним разбирается военный комендант. Мне нет дела до каждого проходимца!
– При нем мы нашли вот это.– Кадир вытащил из сумки короткий витой, украшенный рубинами жезл.
– Алый Орден.
– Совершенно верно, о Звезднорожденная.
– Он оказывал сопротивление?
– Нет.
– Тем лучше. Проводи заклинателя в кабинет. Я приду, когда закончу с делами.
– Да, госпожа.
Он вновь поклонился и ушел, оставив после себя запах сандалового дерева. Аленари в последний раз бросила взгляд на то место, где когда-то висел потрет матери. А затем, больше нигде не задерживаясь, дошла до комнаты, в которой держали пленницу.
Завидев Проклятую, двое скучающих набаторцев вскочили со своих мест и вытянулись в струнку.
– Ее кормят? – сухо спросила Оспа, заметив стоящую на столе миску с остывшей едой.
– Да, госпожа. Но она отказывается.
– Открывайте.
Охранник поспешно загремел ключами, распахнул дверь и отошел в сторону, пропуская женщину в маске.
В комнате было темно. Аленари создала плетение, заставившее появиться несколько шариков, испускающих бледно-голубой свет, отчего молоденькая черноглазая Ходящая, вздрогнув, прижалась спиной к стене. Лицо у нее было заплаканным и испуганным, даже несмотря на то что девушка старалась скрыть страх. Справа от нее, в углу, стояло высокое зеркало, и Проклятая, ощутив мгновенную вспышку ярости, разбила его вдребезги. Пленница закрылась руками от острых осколков.
– Уберите все. Живо! – прикрикнула Сестра Сокола на застывших набаторцев.
Те засуетились, голыми руками хватая обломки и складывая их в куртку. Один из воинов порезался, тихо выругался, но работы не прекратил и, кажется, начал шевелиться еще быстрее, чем раньше. Через несколько минок уборка завершилась, и южане, чувствующие себя неуютно под взглядом серебровласой женщины, улизнули в коридор.
– Как твое имя, девочка? – спросила Проклятая.
Та в ответ лишь сильнее сжала трясущиеся губы.
– Нет смысла отпираться и молчать. Упрямством ты только причинишь себе вред. Рано или поздно я все равно узнаю, как тебя зовут. Времени у нас много.
Девушка подняла на маску настороженный и в то же время полный надежды взгляд. Оспа легко его разгадала и усмехнулась про себя:
– Я не буду тебя убивать. Пока не буду. Разумеется, если ты будешь себя хорошо вести.
Нет ответа.
– Сейчас тебе принесут еду. Съешь ее. Вряд ли ты хочешь умереть от голода, раз так жаждешь жить. Если ты и дальше станешь корчить из себя недотрогу, я рассержусь. И стану кормить тебя сама. Поверь, это не доставит тебе удовольствия.
– Почему ты убила его? – неожиданно спросила Ходящая, и ее голос предательски задрожал.
Вначале Оспа даже не поняла, о ком идет речь, а затем вспомнила мальчишку, который был вместе с девушкой, и жестко сказала:
– Потому что он был опаснее, чем ты. К тому же бесполезен для меня.
Проклятая в последний раз посмотрела на серебряную прядь в черных волосах пленницы и вышла вон, плотно закрыв за собой дверь.
– Кадир,– задумчиво протянула Аленари.
– Да, о Звезднорожденная?
– Остался в живых кто-нибудь из слуг?
– Да, о Звезднорожденная. Больше десяти человек. На их счет никаких распоряжений не поступало. Госпожа Батуль хотела отпустить их завтра.
– Мне нужен самый смышленый из них. Желательно тот, кто общался с Ходящими, а не проводил время на кухне.
– Я распоряжусь, чтобы солдаты нашли такого.
Аленари вошла в кабинет, пропустив вперед себя уйга. Ей навстречу выступил невысокий худощавый человек в грязном плаще с вышитыми на нем сапогами и облаком. Темные глаза цепко скользнули по Проклятой, задержались на маске чуть больше, чем это позволяли приличия, и немолодой мужчина молча поклонился.
Сестра Сокола села за стол и сказала:
– Я в сложной ситуации, заклинатель. Мои Избранные считают, что ты шпион.
– Но не вы, Звезднорожденная?
Она взглянула на него по-новому:
– Как твое имя?
– Гис.
– Ты знаешь, как ко мне обращаются Избранные. Это делает тебе честь, Гис. Но не спасает от моих вопросов. Зачем ты пришел в Радужную долину, магистр?
За спиной Алого бесшумно появился Кадир. Заклинатель пожал плечами и усмехнулся в густые усы:
– Это не секрет, Звезднорожденная. Я вез в Долину письмо.
– И где оно теперь?
– Я уничтожил его, когда понял, что здесь нет Ходящих.– Он не дрогнул.– Что было в нем – не знаю.
– Тем хуже для тебя.– Она помолчала.– Откуда ты идешь?
– Из Альсгары.
– И как тебе удалось покинуть осажденный город?
– Мне повезло вырваться морем. Часть пути я проделал вдоль побережья.
– Зачем этот маскарад?
– Путешествовать в алых одеждах опасно, Звезднорожденная.
Заклинатель говорил спокойно, и по лицу его было видно, что он не боится.
– Мне нравится твой наряд. Готова дать взамен другую одежду.
Мужчина ничем не показал, что удивлен:
– Если вам так угодно.
– Мне угодно.
Она кивнула некроманту, и тот с неохотой вернул человеку жезл.
– Ступай с миром, Гис.
Тот в ответ с достоинством поклонился. И вышел вслед за Кадиром.
Белый вернулся через минку и доложил:
– Набаторцы дадут ему лошадь и выведут из города.
– Хорошо.– Она задумчиво изучала пламя горящей свечи.
– Звезднорожденная…– Колдун прочистил горло.– Смею ли я спросить…
– Почему я оставила ему жизнь,– скучающе произнесла Аленари.– Нам нет нужды враждовать с заклинателями. В них нет «искры». К тому же эти люди всегда полезны.
– Но разве…
– Ты не из этой страны, Кадир, и не знаешь, сколько здесь водится демонов. Это не Сдис, где их можно встретить лишь в пустыне, далеко от Пути Шелка. Здесь говы встречаются гораздо чаще. Если мы хотим жить в Империи, то должны заботиться о будущем. Алых осталось слишком мало, чтобы убивать их без всякой на то причины. Слуга здесь?
– Да.
Повинуясь приказу колдуна, набаторцы втащили в комнату бледного человека. Тот увидел лик Проклятой, и у него от ужаса подкосились ноги.
– Кто он? – не скрывая презрения, поинтересовалась Аленари.
– Работал при библиотеке.
– Ты слышишь меня? – спросила она у пленника.
Тот лишь тихонько завыл. Кадир безжалостно пнул его ногой под ребра:
– Отвечай госпоже!
Оспа поморщилась, но ничего не сказала.
– Отвечай,– повторил некромант.– И тебя отпустят.
Это немного подействовало, и человек успокоился, хотя все еще дрожал, а по морщинистым щекам текли слезы.
– Ты общался с Ходящими, когда служил здесь?
– Иногда, госпожа.
– Помнишь тех, что остались, когда остальные ушли?
– Д-да, госпожа. Конечно,– поспешно закивал мужчина.
– Меня интересует молодая Ходящая. У нее в волосах серебряная прядь. Как ее имя?
Пленник нахмурил лоб, поспешно зашевелил тонкими губами, вспоминая.
– Мита, госпожа! Ее звали Мита!
– А дальше?!