Чтение 12–й страницы книги ~Ночь накануне~

— Да, — в унисон кивнули те.

— Тогда с Богом.

Молодой воровато огляделся, сунул руку за пазуху и вытащил пистолет. Владимир Дмитриевич не особо разбирался в моделях, но то, что пистолет не игрушечный, определить смог. Парень передернул затвор, поставил на предохранитель и сунул оружие за брючный ремень.

— Чего, сдурел? — зашипел усатый. — В тачке не мог зарядить?

— Забыл, — виновато ответил рэпер.

— Все, давайте… Я буду ждать, где договорились. Расчет по результату.

Усатый (видимо, старший трудового коллектива) сел обратно в джип и завел двигатель.

Не надо обладать аналитическим умом, чтобы понять — коллектив занимался не рекламными акциями. У второго бойца под ветровкой тоже какой-нибудь огнестрельный аксессуар. И замыслили господа не раздачу стикеров и не уличный концерт.

Владимир Дмитриевич посмотрел на номер джипа. Номер как номер. Московский регион. На всякий случай запомнил, благо тот был простым. Вдруг пригодится? Какие-то ребятки тревожные…

Джип сдал назад, развернулся, но покинул двор не через арку, а протиснулся в просвет между домами. Парни же зашагали к арке. Чтец пристроился сзади, в метре от них, благо Основатель обеспечил вполне надежное прикрытие.

— Блин, еле успел, — пожаловался младший… Пгикинь, поезд на два часа опоздал.

Он немного картавил, вместо «р» произнося «г».

— На хрена ты вообще туда ездил? Потом не мог?

— Бгательник попросил помочь с делом одним. Зато ночью отжег с козой местной у него на хате. Стгашненькая, но под пивасик хогошо пошла. — Картавый жестом изобразил коитус, затем продолжил: — Как бы с баблом не кинули. С них станется.

— Разберемся… Не спалиться бы… Работенка нервная. Такая, блин, мясорубка начнется!

— Да че ли там негвного? Свалить, главное… Слышь, мне обязательно на погажение шмалять?

— Как выйдет… Хотя жмуров ОМОН и так настрогает. По-любому мэрия все спишет.

«Однако, любопытный получился бы материал. Мэрия, жмуры… Надо было диктофон из студии захватить, — подумал Владимир Дмитриевич, — а потом прокрутить запись в эфире. Все рейтинги наши. Хотя… Кто ж такое даст прокрутить?»

Со стороны улицы арка ограждалась решеткой с калиткой. Парни немного постояли возле нее, оценивая обстановку. Ведущий тоже бросил взгляд сквозь прутья.

Арка выходила на Тверскую. Ошибиться невозможно, если всю жизнь прожил в златоглавой. Напротив арки, с той стороны, — забитая досками дверь дорогого магазина. Неряшливая надпись на фанерке: «Boutique закрыт. Кризис». Да, Основатель не обманул, здесь почти центр. Через полкилометра Манежная площадь, а там и Кремль с Мавзолеем.

По Тверской, по направлению к Красной площади неспешно двигалась пестрая колонна демонстрантов. Студенты, пенсионеры и творческая интеллигенция, как говорят в репортажах. У многих на головах зеленые ленточки с веточками. В руках тоже веточки, но уже настоящие. Лозунги «зеленой» направленности в защиту окружающей среды, типа «Нет мусорным свалкам!» и «Смерть нарушителям конвенции по охране водоемов!». Речевки и выкрики на ту же тематику. Но среди невинных призывов мелькали и политические: «Мэра в отставку!», «Долой режим олигархической диктатуры!», «Уходите по-хорошему, сволочи!» Несколько гаишников и постовых без особого энтузиазма сопровождали колонну, а какой-то подполковник вяло бубнил в мегафон просьбу не нарушать общественный порядок и немедленно разойтись, грозясь в противном случае принять меры. Но на него никто не обращал внимания, чего, наверное, он хотел и сам. А то ведь действительно пришлось бы принимать меры. А оно надо при его-то окладе?… Кто реально мог разогнать протестующих, так это автомобилисты, оказавшиеся заблокированными на прилегающих к Тверской улицах.

Владимир Дмитриевич вспомнил новостную сводку, зачитанную им чуть более часа назад. «Экологический саммит, представители Евросоюза… Марш несогласных, Южное Бутово…»

Значит, эксперимент удался. Он оказался в будущем. Можно уходить. Но он остался. Когда еще представится такая возможность?

Повод для демонстрации у несогласных вполне невинный — защита окружающей среды. Попробуй не разреши, когда пол-Европы на саммите тусуется. Сразу шум поднимется… Поэтому пришлось разрешить. В Южном Бутово. Но кто же туда из Европы поедет? Нужен центр. И даже не Васильевский спуск, а самый что ни на есть центральный центр. Вот они и двинули по Тверской, заодно развернув политические лозунги. Почему бы не воспользоваться моментом? Властям остается терпеть, не будешь же при западных журналистах смутьянов дубинками разгонять? Поэтому гаишники и постовые колонну сопровождают, а не ОМОН со спецназом.

Пока ведущий анализировал ситуацию, парни открыли калитку и моментально влились в колонну. На них никто не обратил внимания. Не в костюмах же они клоунов из Макдоналдса. Такие же повязки, такие же ветровки. Практически форма. Свои. Наши.

Владимир Дмитриевич тоже примкнул к колонне. Его не заметили бы и подавно, даже будь он голым. Обычное волшебство. Или высший космический разум. Для уверенности он стукнул по плечу идущего перед ним пенсионера, но тот даже не обернулся. Подобрался поближе к подозрительной парочке.

— Долой! — проголосил старший.

— Долой! — отозвалась толпа.

«Где, где я его видел? Эти узковатые глаза, чуть свернутый нос…»

Колонна слегка замедлила ход. Ведущий посмотрел вперед. Метрах в пятидесяти, возле здания Госдумы, дорогу перегородили несколько милицейских автобусов и шеренга бойцов ОМОНа.

«Ага, все-таки решили не пускать. И так послабление сделали, раньше не разогнали. Но к Думе — ни-ни».

Тройка офицеров отделилась от отряда и шагнула навстречу колонне. У одного в руках мегафон. Колонна опять сбавила темп. Задние ряды принялись напирать на идущих впереди.

Парочка пробралась к краю колонны, уйдя из центра. Владимир Дмитриевич следовал за ними, словно невидимая тень.

Офицер приложил мегафон к губам и прокричал:

— Внимание! Ваша демонстрация незаконна. Немедленно разойдитесь и прекратите нарушать общественный порядок. В противном случае мы будем вынуждены применить силу. Повторяю! Немедленно разойдитесь!

— Долой!!! — вновь прокричал кто-то из толпы. — Мэра в отставку!

— Давай! — негромко бросил старший картавому, накинув на голову капюшон ветровки.

Затем запустил руку за пазуху, обернулся, чтобы убедиться, что на него никто не смотрит, и извлек водочную поллитровку. Через секунду бутылка, кувыркаясь, рассекалавоздух по большой дуге в направлении омоновцев. Не долетев пару метров до шеренги, она грохнулась на асфальт и разлетелась на осколки. Вылившаяся из нее смесь с шумным хлопком вспыхнула и метнулась по инерции вперед, оставляя за собой огненный шлейф. Коктейль имени Молотова. Смерть фашистам!

Почти одновременно картавый, тоже уже накинувший капюшон, выхватил из-за пояса пистолет и дважды выстрелил в троицу, преградившую путь колонне. Наверно, он был неплохим стрелком. Офицер выронил мегафон, схватился за шею и опустился на колени.

Бойцы, поняв, что случилось, с дубинками наперевес и криками «Мочить!» бросились в атаку. В толпу полетели дымовые шашки с ароматом «Dior». Одна пролетела прямо сквозь Владимира Дмитриевича и приземлилась возле студента с плакатом «Не хотим дышать дерьмом!». А придется…

Парочка провокаторов не стала дожидаться приближения отряда и метнулась к ближайшему подъезду. Дверь была на кодовом замке, но замок не оказал сопротивления. Видимо, «бомбисты» все продумали до мелочей. И подготовили путь к отступлению.

Невидимый ведущий рванул за ними, пройдя сквозь молодого продавца DVD-дисками и его складной столик. Продавец был облачен в потертый камзол и треуголку, один глаз перевязан ленточкой, вместо левой ноги — деревяшка. Вылитый Джон Сильвер из «Острова сокровищ». Пират не Карибского моря.

В парадной оказался второй выход. Господа проскочили его, бегом миновали двор и нырнули в следующий подъезд. Там бросили пистолет, ветровки и повязки, оказавшись в респектабельных пиджаках. Вновь закружили по дворам, пока не выскочили в почти безлюдный переулок.

Там их уже поджидал знакомый джип. Правда, на его лобовом стекле появился значок Министерства юстиции, а на крыше мигалка. Господа впрыгнули в приоткрытую дверь, и машина сорвалась в галоп. Догнать ее Владимир Дмитриевич при всех своих волшебных способностях не сумел бы. Он отдышался, постоял немного и побежал обратно, на Тверскую.

А на Тверской писалась картина маслом, достойная кисти Верещагина. «Апофеоз войны». Дым, огонь, вода. Битые стекла, битые лица, битые машины. Давка, крики, хлопки автоматического оружия, звуки ударов резины по мясу. Мат и кровь, кровь и зубы. Сломанный столик, слетевшая треуголка, ползающий по газону одноглазый, одноногий пират, хрустящий под ментовскими берцами контрафакт — «Ночной дозор», «Каникулы строгого режима», свежий Спилберг, официально презентуемый лишь в декабре. Запоздалые крики в мегафон «Прекратить или применим силу!».

Ни фига себе экология…

Оказавшийся рядом с ведущим омоновец почти в упор выстрелил в него из большого пистолета, но резиновая пуля прошла сквозь Владимира Дмитриевича и ударила в грудь молодому очкарику, повалив на асфальт, словно кеглю. Собственно, в очкарика боец и метил. Вторая резинка попала в голову молодой девице с зеленой повязкой. Девица тоже рухнула, повязка из зеленой превратилась в черную, а белые листочки на ней стали красными… Оружие останавливающего действия.

Омоновцам, впрочем, тоже приходилось несладко. Они не рассчитывали на подобный ход событий и явно уступали в количестве. У нескольких толпа отобрала щиты и дубинки, повалила на землю и молотила подручными средствами. Двое уже не подавали признаков жизни, но их упорно продолжали мутузить. Со стороны Манежной показалось подкрепление — БТРы с водометами на крышах и пехота. Трудящиеся с балконов фиксировали происходящее на мобильники для программ «Вы очевидец», «Шокирующее видео» и «ЧП занеделю». Западные туристы ухитрялись позировать перед объективами фотоаппаратов. «Сма-а-йл! Чи-и-и-з!» По возвращении можно выложить в своем блоге — «From Russia with Love».

Репортер какой-то зарубежной телекомпании взахлеб вещал перед камерой о происходящем, но закончить сюжет не успел, сбитый струей воды. Вместе с оператором. Когда же попытался подняться, один из омоновцев добил его ловким ударом приклада в голову, несмотря на предупредительный крик «Pressa!». Но наши менты языками не владеют.

Да это же война… Настоящая война… На асфальте убитые люди. Много людей. Возможно, случайных. Правильно старший сказал: мясорубка.

Может, это и есть конец света, обещанный Основателем? Время сейчас нервное, кризисное. Достаточно искры, и разгорится пожарчик покруче, чем в семнадцатом. А кто-нибудь под шумок и даванет на ядерную кнопочку.

И все. До свиданья, Москва, до свиданья, олимпийская сказка — прощай. Планета под названием Земля исчезнет из Солнечной системы.

И это будет уже завтра. Вернее, уже сегодня, спустя несколько часов.

Владимир Дмитриевич бросился обратно, к знакомой арке. Ему никого не приходилось расталкивать, и никто не мешал бегу. Но бежать было все равно тяжко. Во-первых, возраст, во-вторых, не боевые ранения. Основатель явно недоработал. Забыл убрать сопротивление воздуха.

Возле арки лежал тинейджер. С разбитой головой. Без движения. Рядом рюкзачок с вывалившимися конспектами и веточка. Ведущий притормозил, нагнулся, автоматически приложил палец к шее и, разумеется, ничего не почувствовал. Не в смысле пульса, а вообще. Впрочем, и так понятно, что мальчишка отгулялся.

— Я вытащу тебя, — прошептал Владимир Дмитриевич, — обещаю.

Проскочил арку, двор, рванул дверь электрощитовой с членом…

Его оглушила офисная тишина, нарушаемая лишь звуками фортепьяно и сладким голосом Меркьюри, доносившимися из студии. На секунду ведущему показалось, что он снова оказался в далеком восемьдесят первом, в том самом дворе. Ведь сегодня памятная дата, не отмеченная в календарях.

— Ты че, щегол?

— Брыкается, сука…

Крик Кати:

— Ребята, не надо! Ну что вы, в самом деле?!

И музыка — «All dead, all dead»… А потом…

…Боже мой! Это же… Это же тот самый… Неприметный. С ножом…

Владимир Дмитриевич наконец вспомнил, где видел старшего. Да, сейчас у него не было шевелюры, он заматерел, изменился. Но взгляд… И натура. Ударить и смыться. Как тогда…

Повадки не меняются с годами. Особенно когда за них платят.

Песня заканчивалась, пора возвращаться в «аквариум». Но есть еще время, чтобы ответить Основателю. Мол, мир не исчезнет, пугай кого-нибудь другого.

Ведущий, не садясь на стул, склонился над клавиатурой, набрал текст. Бросил взгляд на монитор.

«Чтец, не строй иллюзий. Считай, что это была моя ошибка. Вопрос остается открытым. Жаль, что ты использовал единственную попытку вхолостую».

Владимир Дмитриевич поднял глаза на дверь. Двери не было… Песня закончилась.

Он вернулся в «аквариум», попытался успокоиться и отдышаться. Не получилось. Наклонился к микрофону…

— Увы, бывает и так. Техника тоже устает. Но давайте простим нашему компьютеру ошибку, тем более что группа «Queen» не самый плохой вариант. А теперь обещанное «Последнее лето».

В иной день в подобной ситуации Владимир Дмитриевич рассказал бы какой-нибудь анекдот или минуты на три развил бы тему компьютерной ошибки. Но сегодня не до того.

«Я видел завтрашний день, но не факт, что он наступит… Но при удачном раскладе он все-таки может наступить. А стало быть, все остается в силе».

Он вновь покинул «аквариум», добежал до комнатки охранника. Тот, как и предполагалось, сладко спал на боевом посту.

Разбудить!

— Сергей Николаевич!

— Что?! — вскочил с банкетки часовой. — Кого берем?!

— Никого… Вы же в милиции работали?

— Ну работал… Если это работа…

— У вас же наверняка знакомые остались… Надо срочно установить хозяина машины по номеру. Очень срочно. Сделаете?

Подполковник в отставке нацепил очки, лежащие на тумбочке, и громко чихнул. Затем высморкался в огромный расписной платок и ответил:

— Сделать-то не вопрос, Владимир Дмитриевич… Только эти ж оборотни на коммерческие рельсы встали. Знакомый не знакомый, а справочка платная. Кризис. А когда срочно — двойной тариф. Ничего не поделать, на одном окладе не протянуть.

— Я заплачу.

— Плакать не надо, нужны деньги.

— Будут, будут деньги… Я иногда путаю ударения.

— А-а-а… Тогда диктуйте номер. Пробью, если машина московская.

Ведущий продиктовал. Бросился обратно в «аквариум». Надо продолжать эту идиотскую викторину. «Улыбчивым» голосом нести всякую чепуху, дабы ночной слушатель не сменил волну.

— У нас есть звонок. Увы, к сожалению, вы не угадали… Но не расстраивайтесь, у вас еще будет возможность… Спасибо, и вам того же… Алло, говорите, вы в прямом эфире…

За долгие годы работы на станции Владимир Дмитриевич научился говорить одно, а думать о другом. В хорошем смысле этих слов. Например, вчера во время викторины он прикидывал, где подешевле купить вагонку для бани. А сегодня — как разрулить ситуацию с завтрашней бойней, про которую еще никто не знает. За исключением, конечно, тех,кто ее устроит.

Текущую политическую ситуацию он примерно представлял. Кризис не жалел ни старого, ни молодого, ни бедного, ни богатого. Несогласные под этим предлогом развернули знамена во всю ширь. Коммунисты и эсеры к ним не примыкали — их вполне устраивала нынешняя власть, хотя они и кричали, что находятся в оппозиции. Народ пока не был готов идти на баррикады, но при удобном случае пару-тройку супермаркетов разгромил бы. Или водочных магазинов. Жрать-то хочется…

В правительстве начались перестановки — попытка успокоить общественность, мол, мы не сидим сложа руки. Либо просто очередная схватка за портфели под благовидным предлогом.

Под градоначальником тоже зашаталось кресло — сказались непопулярные антикризисные меры. Да и с высшим руководством у него разногласия, финансовые или политические — не столь важно, ибо это, по большому счету, одно и то же.

Кому выгодна завтрашняя провокация? Высшему руководству? Получается — да. Убиваются два зайца — раскрывается истинное лицо оппозиции с последующим запретом любых ее выступлений и появляется отличный повод снять мэра. Почему недоглядел? Почему допустил?… И время удачно выбрано — президент в Африке с официальным визитом… Но при чем тогда мэрия, про которую упомянул старший и которая все спишет?

Впрочем, ей по-любому придется списывать…

— Вы в прямом эфире… Говорите…

— Алло! Алло! Сережа, ты? Это тетя Наташа! Не знаешь, бабушка завтра поедет на участок?

— Перезвоните, видимо, вы ошиблись номером.

— Не поедет? А дай мне ее.

— Всего доброго.

А может, все-таки мэр? Мало ли там какие подводные течения, мало ли чьи денежные потоки пересеклись?

Или силовики? У них тоже свои группировки и кланы. Кто-то с мэром в доле, кто-то нет. Джип-то с лейблом — Министерства юстиции.

И несогласные хороши. Под прикрытием зеленых веточек вышли. За природу мы беспокоимся, за чистый воздух.

— Алло, а можно привет передать? И заказать песенку?

— Можно. Но только через полтора часа в программе по заявкам. А сейчас викторина… Надо угадать, кто устроит завтра бойню на Тверской.

Последнее предложение снова не было озвучено.

В «аквариум» заглянул охранник. Улыбнулся и потер палец о палец. Задание выполнено, разрешите получить доход. Владимир Дмитриевич поставил песню и вышел в коридор:

— Ну что?

— Данного номера в картотеке ГИБДД не числится, — бодро, почти по-военному доложил отставник.

— Как не числится? Я же сам видел.

— Возможны варианты. Либо номера липовые, либо машина принадлежит очень секретному ведомству. Но это менее вероятно, у спецслужб легальные номера. Чтоб гаишники не тревожили.

— Министерство юстиции может быть? Или мэрия?

— Вряд ли. Им нет никакого резона тихариться. Наоборот… Владимир Дмитриевич, я тысячу человеку обещал.

«Не тысячу, а пятьсот», — подумал ведущий, но деньги отдал. Подполковнику тоже жить надо.

Вернулся в «аквариум», продолжил викторину.

Нет, номера не липовые, слишком рискованно вешать их на машину с мигалкой. Стало быть, очень секретное ведомство. В котором не будут переживать из-за десятка-двух покойников. ФСБ? ГРУ? ФСО? Или еще какие-нибудь три знакомых буквы?

В любом случае, ребята готовы на любые жертвы. И не собираются подставлять своих людей. Со стороны наняли.

И что же делать? Кого предупреждать?

Звонить несогласным? Они и слушать не будут, посчитают, что это происки властей. Провокация, чтобы сорвать демонстрацию. Да и как я сейчас найду несогласных?…

В мэрию сообщить? Там докапываться начнут, откуда информация. Или вообще разговаривать не станут.

В милицию? И что я им скажу? Что побывал в будущем по воле неизвестного Основателя? Пришлите автоматчиков на мотоциклах! Ответ предсказуем. В дурку его, в дурку, к поэту Бездомному!

— Итак, последняя загадка на сегодня… Слушайте внимательно, песня довольно известная, и вы ее наверняка знаете…

Или завтра приехать в тот двор и устроить разборку? Напомнить старшему про восемьдесят первый год, дать в рожу… А дальше что? Наверняка на подобный случай у господ предусмотрен запасной вариант. Не эти, так другие коктейль в омоновцев метнут.

Да и не хотелось, положа руку на ногу, никаких разборок. Можно ведь и пулю невзначай получить. Пистолет-то у них настоящий. И коктейль тоже.

— Вы совершенно правы! Конечно же, это «Pink Floyd». Композиция «Money», что означает «Деньги». Которые, по мнению многих, решают все. Но, слава богу, это не так. Конечно же, не все. Правда, гораздо увереннее это произносишь, имея пару миллионов на счету в банке «Резерв», спонсоре сегодняшней викторины…

Разборки не хотелось… Особенно с публикой, для которой количество жертв не имеет значения. Одним больше, одним меньше… «По предварительной версии, ведущий популярной радиостанции подвергся нападению неустановленных хулиганов или грабителей. Возбуждено уголовное дело, мы будем следить…» И ни популярность не спасет, ни связи.

После того случая в восемьдесят первом Владимир Дмитриевич стал осторожным. И, услышь на ночной улице крики о помощи, подумал бы, а стоит ли бросаться сломя голову. И, наверное, он имел на это право. Потому что побывал там. Прокатился на облаке.

Конечно, он не занимал позицию «моя хата с краю», но и на баррикады не лез. Всегда пытался найти компромисс. Сейчас его все устраивало. Спокойная работа, позволяющаядаже в кризис оставаться на плаву, относительная популярность, уважение коллег и начальства. Стабильность.

И все потерять? Ведь это чистая случайность, что он загадал завтрашнюю Москву. Загадай Токио или Лондон, ничего бы не узнал…

Жертвы всегда были и будут. Они неизбежны. Спасешь одного — погубишь другого…

Главное — мир не исчезнет…

Песня заканчивалась. Впереди выпуск новостей. Монитор ничего нового не выдал, значит, нужно повторить уже сказанное и начинать концерт по заявкам.

У тебя есть единственный вариант.

Тебе поверят. Твое слово имеет вес… И оно посильнее удара кулаком по морде. Но только сказанное в прямом эфире. Так ударь. Отомсти хотя бы за себя. Ведь тот урод и дальше будет резать и стрелять людей… Только ты можешь его остановить.

Станцию лишат лицензии… Пострадают владельцы, руководство, сотрудники. Господа, затеявшие большую бойню, не простят. И сюсюкаться не будут. Какая, на хрен, свобода слова?! Очумели? В стране кризис, мы принимаем реальные меры, а вы мешаете. Вам что велено? Читать по бумажке про визиты президента, викторины проводить и концерты по заявкам. Вот и проводите, а не лезьте в серьезные игры. Может, мы тоже спасаем мир. Своими способами.

Последний куплет. Затем Дима поставит отбивку, и пойдет блок новостей.

Кто-то из великих сказал: для победы зла достаточно, чтобы хорошие люди ничего не делали…

«Что ты несешь? Взрослый человек, а все на цитаты киваешь… Успокойся!»

Возможно, тот мужик с болонкой тоже был хорошим.

Дима дал сигнал.

Владимир Дмитриевич отпил из стакана воды, снял очки и пододвинул микрофон…

— В эфире выпуск новостей…

Глава пятая

ДЕВОЧКА

— Я поговорила с врачом, — Лиз отвернулась в сторону, боясь смотреть сестре в глаза.

— И что?

— Десять процентов на удачу… Если не меньше… Извини, Кейт… Ты сама попросила сказать правду.

— Да, Лиз, я помню… Спасибо.

Кейт опустила голову на подушку, повернув к окну, за которым чернело ночное небо с бисером звезд. И светилась яркая, как галогенный фонарь, луна.

Интересно, почему ей не страшно? Совсем не страшно. Ведь это же все, конец. Завтра она уже не увидит луны. Не увидит Лиз, не увидит даже этой бежевой стены в веселый лиловый цветочек, не увидит свои любимые бои без правил по SSN и шоу «Ты дурак».