Чтение 26–й страницы книги ~Отрекаются любя. Я подарю тебе небо в алмазах~

– Нормально, – пожала плечами та.

– Но ведь тут жены сидят, другие родственники… Они все это видят.

– Ну и что?! Татьяна, не бери в голову. Со временем ты ко всему привыкнешь. Тут своя жизнь, свои нравы и свои обычаи.

– А если бы вместо этого молодого отца на эстраде стоял твой муж?

– И что?

– Если бы ему на твоих глазах подарили проститутку?!

– И что? – В голосе Клары сквозило удивительное безразличие.

– Ну как что?!

– Я тебя не пойму. Ты хочешь знать, как бы я отреагировала, если бы друзья моего мужа на его день рождения подарили ему проститутку в моем присутствии?

– Ну да.

– Я бы на это нормально отреагировала. – Клара была все так же невозмутима.

– Нормально?!

– Конечно, пусть мужик расслабится. Он же с ней не жить будет, а просто позабавится. Мне это только на пользу. Он разрядится и меня ночью мучить не будет.

– И ты так спокойно к этому относишься?

– Отношусь.

– Невероятно!

– И ты так должна относиться, а то переживаешь, как будто это конец света.

– Но ведь это измена?!

– Какая к черту измена?! – Клара раздула ноздри и посмотрела на меня так, как смотрят на душевнобольных. – Измена – это когда мужик из семьи уходит.

– Когда мужик из семьи уходит, это уже не измена. Это предательство.

Клара улыбнулась и махнула рукой.

– Не переживай, Танюха. Нам это не грозит. В нашем клане мужики из семей не уходят. У нас это не положено. Я вот даже знаю, что у моего мужика любовница есть, и ничего… Все о’кей. Правда, он что-то в последнее время их менять стал…

– И ты об этом знаешь и так спокойно говоришь?!

– А что я, по-твоему, должна делать?! Это правда жизни, и от этого никуда не денешься. Можно подумать, у Ворона не будет любовницы. Может, конечно, у него сейчас и нет никого, но только до тех пор, пока вы друг другом не насытитесь. А затем появится, это однозначно.

Не выдержав, я повернулась к пьяному Ворону, толкнула его в бок и сказала усталым голосом:

– Гера, что-то мне здесь поднадоело. Поехали домой.

– А что тебе здесь не нравится? – совершенно не понял меня Ворон.

– Все.

– Тебе не нравятся мои друзья?

– И твои друзья тоже.

За всю дорогу до дома мы не проронили ни единого слова. Как только мы приехали и зашли в гостиную, я кинула на кресло свою кофту и посмотрела на давно потухший камин.

– Гера, Клара сказала мне, что мы можем вместо Америки уехать в какой-то закрытый пансионат… Что нам надо что-то переждать… Это правда?! – Мой голос был полон вызова и раздражения.

– Я буду знать это немного позже…

– Когда?

– Ну понятное дело, что не сейчас…

– Получается, что сейчас ты не можешь ответить на мой вопрос?

– Не могу.

– Гера, что-то мне совсем не нравится твоя жизнь, – прошептала я дрогнувшим голосом.

– Теперь это не только моя жизнь, но и твоя тоже…

– Скажи, а если бы тебе подарили проститутку прямо на моих глазах, ты бы оставил меня одну и ушел с ней в комнату отдыха? – Мой голос окончательно упал. Наверное, это произошло оттого, что я слишком напряглась и боялась услышать ответ.

– Таня, этого не будет, – уверенно ответил мой будущий муж и принялся расстегивать рубашку. – На твоих глазах этого никогда не будет.

– А если не на моих глазах?

– А все, что происходит не на твоих глазах, тебя совершенно не касается.

Я бросила на Ворона встревоженный взгляд и произнесла обреченным голосом:

– Знаешь, еще не прошла новизна, а наши с тобой отношения начали разлаживаться… Что-то происходит…

– Все нормально. Ничего не происходит. Ты просто себя накручиваешь.

Я медленно растянула губы в улыбке и подошла к Ворону, чтобы он как можно быстрее рассеял мои сомнения и привлек меня к себе. Я хотела, чтобы Ворон нашел мои губы и припал к ним долгим поцелуем и чтобы этот поцелуй был таким, как раньше, чтобы он был полон страсти, сексуальности и принес покой и радость. Но Ворон стоял как вкопанный.

– Гера, о чем ты думаешь?

– О том, что я не монах, а ты меня в них записываешь.

– Я не записываю тебя в монахи, просто то, что я увидела сегодня на вечеринке, было по меньшей мере чудовищно.

Мне хотелось поскорее закончить наши разногласия, и я обвила шею Ворона своими руками.

– А ну-ка, покажи мне, какой пожар ты можешь разжечь. Подожги меня. Ты даже не можешь себе представить, как сильно я тебя захотела…

На этот раз Ворон отреагировал мгновенно. Он дыхнул на меня перегаром и резким движением повалил на диван. Ударившись головой о подлокотник дивана, я вскрикнула, и у меня потемнело в глазах. Сейчас передо мной предстал совсем другой Ворон, тот Ворон, каким я его еще никогда не видела. Он был слишком жестокий, слишком властный и совершенно чужой.

– Ты что творишь?! Мне же больно!

Но Ворон меня не слышал. В его глазах была похоть… Настоящая, нечеловеческая похоть, от которой мне было не только не по себе, но и по-настоящему страшно. Я вцепилась в него обеими руками и постаралась вырваться, но он навалился на меня сверху, втянул в себя воздух и жестко засмеялся. Все, что произошло дальше, не могло мне присниться даже в самом кошмарном сне. На моих расширившихся, обезумевших глазах показались слезы, но они совершенно не трогали моего будущего супруга. Мои глаза были открыты и устремлены в его глаза. Я вцеплялась в него, умоляла остановиться, и в тот момент, когда мне удалось скатиться с дивана на пол, встала на ноги и побежала по комнате. Ворон бросился следом за мной и, как только поймал меня, тут же повалил на пол. Я жалобно всхлипнула, попыталась освободиться, но поняла, что у меня ничего не получится…

Когда все закончилось, Ворон поднял голову и совершенно спокойно спросил:

– Тебе что, не понравилось?

– Что именно? – Я глотала собственные слезы. – То, что ты меня изнасиловал?!

– Татьяна, ты к этому обязательно привыкнешь. Жесткий секс иногда тоже полезен. Бывают моменты, когда совсем не хочется пускать в ход неясности. Понимаешь, после того, что ты сказала мне в ресторане, мне захотелось сделать тебе больно…

– А что я сказала тебе в ресторане?

– Ты сказала мне то, что ты не должна говорить… Я вообще не хочу, чтобы ты со мной когда-нибудь говорила в подобном тоне.

– Что это за жизнь получается?! Спрашивать ничего нельзя, говорить нельзя. А вот мне кажется, что тебе пить нельзя.

Эту ночь я лежала без сна рядом со своим будущим мужем и размышляла о своей дальнейшей жизни. Я решила связать свою судьбу с человеком из криминального мира, но этот мир мне совсем не понравился. Слезы были готовы брызнуть из глаз, но я покрепче прижалась к спящему Ворону и попыталась их сдержать. Я чувствовала, что наша дальнейшая жизнь не сложится так, как я хотела, но понимала, что я уже не могу повернуть время вспять.

Ранним утром я открыла глаза и посмотрела на только что проснувшегося Ворона. Тот откровенно зевнул и пробормотал сонным голосом:

– Я вчера немного переборщил. Ты прости меня, дурака. Мне просто нельзя пить…

Я села, поджала под себя ноги и залилась румянцем.

– Гера, я это…

– Что это?

– Я замуж за тебя не пойду…

– Почему?

– Я передумала…

Ворон тоже поднялся и помрачнел. Он сел возле меня и коснулся кончиками пальцев моего лица.

– Что значит передумала?

– Ничего не значит. Я просто передумала, и все…

– Нет, дорогуша, твои думки никому не нужны. Я уже решил, что мы будем вместе.

– Что значит ты решил? А мое мнение что, не имеет никакого значения?! Я ничего не хочу. Я не пойду за тебя замуж…

– А куда ты пойдешь? Обратно в тюрьму?

Я пристально посмотрела Ворону в глаза и со всей силы прикусила нижнюю губу.

– Неужели ты сможешь?

– А почему бы и нет? Я тебя верну туда, откуда я тебя вытащил…

Глава 21

…У меня просто нет слов описать это гулянье, я и сама не могу понять, как в этот ресторан уместились все приглашенные. Свадьба была веселой и шумной. Такого количества народа я еще не видела никогда в жизни. Тут было около пятисот человек. Море дорогого вина и шампанского. Мужчины смотрели на меня с нескрываемым обожанием, ну а женщины… Женщины, конечно же, с нескрываемой завистью. Видимо, холостой Ворон был для них лакомым кусочком и завидным женихом. Ворон восторженно теребил мне краешек свадебного платья и нежно шептал на ухо:

– Дорогая, ну улыбнись. Жизнь будет медом. Вот увидишь, она будет медом… Деньги, власть, дорогие рестораны, престижные ночные клубы и казино… Все это будет у твоих ног. Вот увидишь, все будет у твоих ног! Я буду любящим мужем – я ведь совсем не злодей, как ты себе навоображала. Я не злой, не скупой и, что самое главное, действительно тебя люблю…

Я улыбалась, слушала сладкие речи Ворона, пила шампанское, смотрела на незнакомых людей, которые почти каждую минуту кричали «Горько!» и… думала о том, что не все так плохо. Жизнь еще раз повернулась ко мне той стороной, какой никогда не поворачивалась раньше, и мне казалось, что эта сторона будет не самой плохой…

Я смотрела на столы, ломящиеся от изысканных деликатесов, и пыталась убедить себя, что это не сон. Что это самая настоящая реальность. Когда мы держались за руки и целовались по заказу публики, я смотрела на Ворона любящим взглядом и чувствовала, как сильно, от чересчур горячих и страстных поцелуев, болят мои губы. Ворон провел рукой по моим кудрявым локонам, взял у тамады микрофон и торжественно произнес:

– Мне досталась женщина моей мечты! Наверное, такой шанс дается в жизни каждому, но мы очень часто упускаем его из рук – жениться на женщине, которую любишь. Я искренне надеюсь на то, что мы будем жить долго и счастливо, так, как будто мы видим друг друга в последний раз… Я хочу выпить за свое счастье! За свое настоящее стопроцентное счастье, которое я так долго искал, и спасибо Господу Богу за то, что я его нашел!!!

Все веселье я смотрела на свою знакомую, чинно восседавшую свидетельницей на моей свадьбе, и думала о том, что на этом месте должна быть Люська, и о том, как же мне еене хватает… Когда веселье закончилось и все гости разъехались, мы с Вороном отправились домой с целой кучей всевозможных подарков. Зайдя в каминный зал, Ворон скинул с меня фату и страстно поцеловал в губы.

– Танька, скажи, ты хоть чуть-чуть меня любишь? Ты вообще умеешь любить?

– Умею. Я тебя очень люблю. Очень, очень… – Я и сама тогда не знала точно, говорила ли я правду или врала сама себе. Передо мной стоял уже не тот Ворон, с которым я познакомилась на пляже, – передо мной стоял мой муж, как говорится, перед Богом и людьми, тот, кого я должна чтить, любить и уважать.

Следом за нами вошли водитель и охранник с охапкой свадебных подарков в руках.

– Куда их можно складывать?

– Да прямо посреди комнаты, – беззаботно ответил Ворон и вновь прижал меня к себе.

– Подарков почти грузовик. Целая машина прибыла. Придется несколько ходок делать. Мы будем прямо сюда разгружать.

– Разгружайте. – Ворон сморщился и посмотрел мне в глаза: – Таня, а может, прямо сейчас любовью займемся? Ну их на фиг, эти подарки. Пусть в машине полежат. Утром разберем.

– Да пусть занесут. Подарки же все-таки…

– Как скажешь. Для меня твое слово закон. Просто ходят тут всякие со своими подарками, а у нас же с тобой первая брачная ночь как-никак. Первая брачная ночь… – Ворон посмотрел на меня лукавым взглядом, и в его глазах забегали чертики.

– Да у нас с тобой каждая ночь будет, как первая брачная. И не только ночь, но и вся жизнь, – я впилась в губы Ворона своими губами и почувствовала, как сильно меня влечет к этому человеку.

Когда все подарки были занесены в дом и мы остались одни, мы посмотрели на целую гору красивых коробок и рассмеялись.

– Господи, и чего здесь только нет. Начиная с люстр, сервизов, статуэток и заканчивая конвертами с долларами. И конечно же, сотни поздравительных открыток.

– Нам же это за всю жизнь не распаковать, – тяжело вздохнула я и растерянно развела руками.

Ворон открыл первую коробку и достал из нее комплект постельного белья. Громко засмеявшись, он протянул его мне и весело сказал:

– Ну что, застелишь? Я что-то не пойму, они там что, с ума посходили? Такие подарки делать… Как молодоженам.

– А мы с тобой и есть молодожены.

– Да, это становится интересно. – Ворон полез в следующую коробку и достал из нее довольно симпатичную люстру.

– Ну что, куда повесим? – От смеха на его глазах появились слезы.

– Куда-нибудь да повесим, – произнесла я серьезным голосом.

– Послушай, родная моя, если тебе не тяжело, свари кофе. Мы с тобой выпьем по чашечке и пойдем в нашу свадебную кровать. Я буду лишать тебя невинности.

– Смотри, как бы у тебя женилка не сломалась, – покатилась я со смеху.

– Не сломается! – весело заверил меня Ворон. – У меня в штанах такая сила, что тебе и не снилось.

– И что же там такое, что мне не снилось?

– Что ни есть, все мое. Танька, иди вари кофе, а я еще немного покопаюсь в этом барахле, и ложимся спать.

– Не такое уж это и барахло.

– Да тут одних люстр штук двадцать! Куда мы их вешать-то будем?

– Было бы что вешать, а куда найдется.

Подняв подол свадебного платья, я пошла на кухню, чтобы сварить ароматный кофе по моему фирменному рецепту. Как только кофейник вскипел, я взяла его в руки и хотела было разлить кофе по чашкам, но тут… в каминном зале прогремел взрыв…

Ошпарив живот и совершенно не чувствуя боли, я бросилась в каминный зал, но, наступив на подол своего платья, с грохотом упала на пол… Через несколько минут в моем доме уже была бригада «скорой помощи» и милиция. Оказалось, что одна подарочная коробка была доверху напичкана взрывчаткой. Врачи «скорой помощи» сразу предупредили меня о том, что Ворон не жилец на этом свете. По дороге в больницу я сидела в машине «Скорой помощи», смотрела на своего еще живого мужа и горько плакала. Я вдруг подумала о том, что и в этот раз я выжила совершенно случайно. Ведь если бы я не ушла на кухню варить кофе, я бы погибла вместе с ним. Получается, что я в рубашке родилась.

В больнице Ворон все же пришел в себя, но в его глазах я видела смерть. Я сидела рядом с ним, выдавливала из себя улыбку и чувствовала весь ужас той тьмы, что меня поглотила. Мои глаза наполнились слезами, и я крепко зажмурилась, чтобы не показывать их Ворону. Я сидела в свадебном платье, под которым меня жгло, как огнем, и молила Господа Бога, чтобы выжил мой муж.

– Таня, не плачь, – с трудом прохрипел Ворон. – Прости меня, что все так вышло…

– Не говори глупостей. Все будет хорошо… Вот увидишь, все будет хорошо…

– Ничего хорошего уже не будет. Я знаю, что умру. Извини, что я так мало побыл твоим мужем.

– Прекрати немедленно. Скоро ты пойдешь на поправку.

– Понимаешь, я кручусь в таком мире… Наверное, мне нельзя было заводить семью. Семья – это мое слабое место. Кто-то пронес на свадьбу коробку со взрывчаткой…

– А кто? У тебя много врагов?

– У того, кто живет по законам криминального мира, всегда есть враги, и от этого никуда не денешься. Прости. Я и в самом деле верил, что мы будем жить долго и счастливо.

– Конечно, будем, – говорила я и плакала. – Ты поправишься и бросишь этот гребаный криминальный мир. Мы уедем с тобой за границу и начнем новую жизнь. На черта нужна такая жизнь, как у тебя?! Постоянные покушения, конспиративные квартиры, какие-то непонятные закрытые пансионаты… И не переживай, что тебя найдут за границей. Мы уедем с тобой туда, где тебя никто не найдет. Мы купим домик в каком-нибудь городке на берегу океана и будем жить тихо и счастливо, а все твои криминальные дела останутся в прошлом. Там не будет зим, которые я так не люблю. Там будет красивый, завораживающий океан. Это будет совершенно добровольное затворничество, а самое главное, оно будет очень долгожданное и очень счастливое. Нужно уметь вовремя уходить. Тебе нужно просто выйти из игры, и все. Я уверена, что ты выкарабкаешься. Ты обязательновыкарабкаешься, потому что у тебя есть я и потому, что ты очень сильный. Этот взрыв – это последнее предупреждение о том, что нужно остановиться, что больше так продолжаться не может. Нужно дать отдохнуть киллерам и успокоиться врагам и покончить со всем одним махом. Жизнь в страхе – это не жизнь, и от такой жизни нужно сознательно отказаться. Я женщина, а это значит, что я очень ранимая, очень эмоциональная и очень искренняя. Я не хочу жить в страхе перед новыми перестрелками, похищениями, расправами, не хочу, дрожа от страха, прятаться в закрытых подмосковных пансионатах. Я не смогу жить в такой чудовищной гонке. Не смогу! Пусть так живут другие! Пусть!

Пусть так живут те, кто еще не устал и кому это нравится. Я никогда не хотела попасть в криминальный мир. Я попала в него благодаря тебе, и мне в нем совсем не понравилось. И я не верю, что из него нельзя уйти. Уйти, может, и нельзя, но сбежать можно. В твоем мире нельзя приобрести спокойствие и стабильность, в нем можно только совершенно безболезненно приобрести место в крематории или на кладбище. Я не хочу, чтобы ты принадлежал криминальному миру. Я хочу, чтобы ты принадлежал мне и нашим будущим детям. Я хочу, чтобы мы принадлежали друг другу. Я этого хочу…

В глазах Ворона показались слезы.

– Таня, прости меня.

– За что? Это ты прости меня, если я что-то делала не так.

– Понимаешь, мне осталось совсем немного. И еще у меня к тебе большая просьба.

– Какая?

– Я знаю, почему твой покойный муж Вадим хотел тебя убить, но я бы очень хотел, чтобы ты этого так и не узнала. Поверь мне, так будет лучше.

– Почему?

– Потому что если ты узнаешь, то не сможешь дальше спокойно жить… Ты будешь мучиться.

– Но я должна это знать. Муж хотел меня убить, а я даже не знаю за что!

– Не думай об этом и, если можешь, попытайся его простить. Я не смогу тебе об этом сказать даже перед смертью.

– Ты просто обязан мне все рассказать. И, пожалуйста, не говори о смерти, потому что ты будешь жить. Ты обязательно будешь жить.

– Таня, я не могу сказать тебе о том, что знаю. Это слишком жестокая правда.

– Я хочу знать правду, какой бы она ни была.

– Поверь мне, существует правда, которую лучше не знать.

– Как это ты не хочешь мне говорить?! Гера, сейчас ты не можешь сказать мне, что я лезу в чужие дела. Это мое дело, и даже если ты не скажешь мне правды, я все равно ее узнаю.

– Я не смогу тебе это сказать. У меня не повернется язык.

Встав с кровати, я слегка приподняла свадебное платье и встала перед умирающим Вороном на колени.

– Гера, видишь, я стою перед тобой на коленях. Я тебя умоляю… Я еще никогда в жизни ни о чем тебя так не просила. Пожалуйста… Прошу тебя, пожалуйста… Ведь ты мне обещал. Ты мне клялся. Ты мне слово давал… Где же твое слово?! Настоящее мужское слово!

– Таня, я не знаю, как ты будешь с этим жить…

– Нормально я буду жить. Нормально. Гера, перед тобой женщина на коленях стоит.

– Если бы я мог, я бы поднял тебя с колен. Как жаль, что я не могу этого сделать.

Не выдержав, я громко заревела и, не вставая с колен, закричала что было сил:

– Гера, родненький мой!!! Я тебя очень прошу, ответь мне на вопрос, почему мой муж хотел меня убить?! В конце концов, я хочу знать, за что новый русский вздумал нищенкузамочить?! За что меня мужики так?! Что я им сделала?!

– Вадим твой отец, – с трудом сказал Ворон. – Встань, пожалуйста, с колен. Такая женщина не должна стоять на коленях. Она должна ставить на них других. Ты вышла замуж за своего отца…