Чтение 14–й страницы книги ~Последний оракул~

— Не шевелитесь!

Она замерла. На ресторан обрушился шквал автоматного огня. Го всей видимости, стрелок засел на одной из соседних крыш. Окно разлетелось вдребезги, один из официантов завертелся волчком и упал. Пол, выложенный плиткой, обагрился кровью.

Грей приказал всем ползти, но Элизабет была слишком напугана, чтобы пошевелиться. Снайпер не сможет застрелить ее, если она останется там, где находится.

В чувство ее привел Грей.

— Он пытается пришпилить нас! — крикнул он, обращаясь одновременно к Элизабет и Хейдену, которого тоже парализовал страх.— Он хочет удержать нас здесь!

Элизабет поняла, что он имел в виду, и, оттолкнувшись от пола, встала на четвереньки. Им было необходимо двигаться. Немедленно.

Но их поджидали другие стрелки.

6сентября, 13 часов 01 минута

Южноуральские горы

Как только медведь ринулся на них, Монк столкнул Петра с крутого берега реки. Растопырив руки, мальчик больно шлепнулся о склон и покатился вниз. Его хлестали и царапали ветки. Скользя по настилу из опавших хвойных иголок, он пытался ухватиться за кусты и ветви низкорослых сосенок. Он не умел плавать. Вода наводила на него ужас.

Из медвежьей глотки вновь вырвался рев.

Его друзья!

Константин и Киска!

Петр ударился коленями о камень, и боль пронизала его тело вплоть до позвоночника. Затем он упал плашмя спиной на самый край берега. В нос ему залилась вода.

Он отвернулся от своего отражения в темной воде. Оно плыло и колебалось. Солнце заставляло воду блестеть и переливаться сотнями оттенков, ветер ерошил ветви деревьев, нависшие над рекой.

Вот так Петр и лежал — над темной, пугающей, сверкающей водой.

Он не получил предупреждения об огромном буром медведе, пока тот не поднялся перед ними на задние лапы, выпрямившись во весь свой чудовищный рост. Должно быть, животным двигал голод, а взбудораженный тоскливыми завываниями акустических гранат, медведь занервничал еще больше.

И все же Петра обуял страх, который усиливался с каждой секундой. И вода тут была ни при чем. Медведь — тоже ни при чем.

Под ним кружил водоворот света и тьмы. Как нефть на воде. [Картинка: _13.jpg]

Не медведь.

Не медведь!

Он задыхался от страха.

Опасность исходила не от медведя.

Кое от кого другого... [Картинка: _10.jpg]

13часов 02 минуты

Медведь надвигался на Монка, и тот поднял рюкзак, свое единственное оружие. Он успел толкнуть Петра к воде, а двух других детей — к кустам по другую сторону от себя. Марта вспрыгнула на нижнюю ветку дерева и раскачивалась, тревожно поглядывая в сторону Петра.

Медведь был уже совсем близко. Монк изо всех сил швырнул рюкзак в зверя и отпрыгнул в сторону. Но — опоздал. Когда он уже был в воздухе, медведь врезался еиу в ноги, как товарный поезд, отбросив его на несколько метров в сторону. Рюкзак ударился о спину гризли, чего тот, наверное, даже не заметил.

Монк врезался в ствол лиственницы и упал к ее основанию. Хватая ртом воздух, он кое-как встал на ноги и тут же поднял руки, защищая голову и лицо.

Однако медведь, не обратив на него внимания, пронесся мимо, по оленьему следу.

Монк, ковыляя, вернулся на тропинку. В сорока ярдах от него медведь схлестнулся с двумя призрачными силуэтами, бежавшими ему навстречу,— высокими, длинноногими волками. Медведь взмахнул огромной лапой, и один волк полетел в сторону, вертясь в воздухе. Второй прыгнул на медведя, целя в глотку, но нарвался на жуткую пасть с желтыми клыками и безграничную ярость. Волк взвыл, но продолжал сражаться.

На голове волка Монк заметил что-то напоминающее стальную шапочку. Это были гончие, охотники из подземного города. Но помимо этих двух, могли быть и другие.

Монк торопливо вытащил из кустов Константина и Киску. Подбежала Марта, на плечах которой сидел Петр. Монк взял у нее мальчика и прошептал: — Бежим!

Они сорвались с места. Если по их следу шли другие охотники, нужно было воспользоваться тем, что позади них медведь разбирался с этими двумя, став, сам того не зная, их арьергардом.

Монк обернулся и посмотрел назад, где продолжалась битва под аккомпанемент из страшного рычания и воя. Медведь сражался с ловкостью, которой было трудно ожидать от неуклюжего зверя, нанося точные, смертоносные удары, превратившись в некое божество ненависти. Может, для медведя эта встреча с волками-охотниками была не первой? Может, на него с помощью этих тварей охотились солдаты? Или его злоба имела более глубокие корни и олицетворяла конфликт между естественным и искусственно созданным? Так львица нежно убивает львенка, родившегося уродливым.

Как бы то ни было, схватка зверей давала Монку и его маленьким спутникам преимущество во времени. Вот только надолго ли?

14часов 28 минут Агра, Индия

Грей, словно пастух, согнал своих спутников в кучу и, двигаясь первым, повел их по направлению к выходу. Снайпер не унимался, продолжая лупить по окнам ресторана, поэтому они передвигались, согнувшись в три погибели.

Грей нацелился на выход к пожарной лестнице. Ее дверь располагалась прямо рядом с дверьми лифта. Воспользоваться им они не могли. Организовавшие эту засаду, кем бы они ни были, наверняка оставили своих людей в вестибюле, чтобы держать под прицелом главный вход и двери лиф та. Вызвать его означало привлечь внимание этих наблюдателей. Оставалась единственная возможность: спуститься на другой этаж, найти пустой номер и отсидеться.

Их путь по направлению к двери лестницы был затруднен вращением платформы. Однако оно же спасло жизнь доктору Мастерсону. Поворотный механизм увез его из прицела снайпера, благодаря чему он отделался отстреленным ухом. Иначе первая пуля угодила бы ему точнехонько в череп.

Грей не мог не отдать должное старику: оправившись от первоначального шока, тот вел себя деловито и не проявлял никаких признаков паники. Он прижимал к ране уже успевшую пропитаться кровью полотняную салфетку. Более того, он каким-то образом успел сцапать с соседнего стола свою белую панаму и напялил ее на голову. Розауро одной рукой поддерживала профессора, а второй — сжимала его трость с рукояткой из слоновой кости.

Наконец Грей и Элизабет сошли с вращающейся платформы, оказавшись на неподвижном полу. Розауро и Мастерсон следовали в шаге за ними.

— Лестница! — бросил Грей.

— Есть! — ответила Розауро и плавным движением вытащила из кобуры на щиколотке полуавтоматический «ЗИГ-Зауэр».

В два прыжка, как бейсболист, стремящийся к базе, она подскочила к двери, встала на колени и приоткрыла ее — ровно настолько, чтобы просунуть в образовавшееся отверстие руки, сжимающие пистолет, и держать под наблюдением ступени.

Грей сразу же услышал этот звук. Топот тяжелых ботинок по лестнице. Многих ботинок.

— От семи до десяти! — крикнула Розауро. Они опоздали.

— Задержи их! — выкрикнул Грей и перекатился к дверям лифта. Увидев его движение, Элизабет подняла руку к светящейся кнопке вы

зова лифта, но Грей вовремя успел ее перехватить. Судя по панели с цифрами над дверями лифта, кабина находилась на первом этаже и за ней наверняка наблюдали.

Грей перекатился к столику на колесах и взял с него разделочный нож и стопку сложенных скатертей, а затем вернулся к дверям лифта, просунул между ними лезвие ножа ираздвинул их так, чтобы вставить пальцы и носок ботинка. Потом он приналег и раздвинул двери полностью. За ними открылась угольно-черная шахта, по центру которой тянулись два толстых стальных троса. На правой стенке шахты располагалась техническая лестница, но спускаться по ней у них не было времени.

Со стороны лестницы послышался выстрел и сразу за ним — крик боли и удивления. Сразу же за этим последовал короткий обмен выстрелами. Розауро занимала более выгодную позицию, но долго ли продлится это преимущество?

Нужно было торопиться.

Грей дал Элизабет и Мастерсону по скатерти и показал, каким образом ими нужно обмотать руки.

— Спуск будет недолгим,— заверил он своих спутников, указав на тросы.— Только держитесь крепче — руками и ногами. И главное, когда опуститесь на крышу кабины, попытайтесь произвести как можно меньше шума.

Элизабет со страхом смотрела в черное жерло шахты, Мастерсон с видом мученика закатил глаза, но стрельба, доносившаяся от двери лестницы, ясно говорила: другого выхода нет.

Первой отважилась Элизабет. Оттолкнувшись ногами от пола, она прыгнула в шахту, ухватилась руками, обмотанными скатертью, за тросы и с испуганным писком заскользила вниз.

За ней последовал Мастерсон, засунув свою трость за пояс наподобие меча. Высокому и длиннорукому, ему не было нужды прыгать. Он всего лишь протянул руки и ухватилсяза тросы, а затем скользнул вниз.

— Спускайтесь! — не оборачиваясь, крикнула Розауро и дважды выстрелила.— Я — сразу за вами!

— Закрой двери лифта...

— Спускайтесь, Пирс!

Грей предпочитал не спорить с женщинами, особенно когда они сжимали в руках дымящийся пистолет. Он свел руки вместе, прыгнул в шахту и устремился вниз. Уже через секунду трос, по которому он спускался, дрогнул. Значит, Розауро последовала за ним. Сначала она прыгнула на техническую лестницу, дотянулась до рукоятки ручного закрывания дверей и передвинула ее вниз. Двери закрылись. В шахте наступил полный мрак.

Глаза Грея быстро адаптировались в темноте. Скользя вниз по тросам и считая этажи по светлым полоскам между дверей, он увидел внизу, на крыше кабины лифта, две призрачные фигуры. В руке одной из них вспыхнул огонек.

Зажигалка Элизабет.

Ноги Грея опустились на крышу кабины лифта. Секундой позже рядом с ним оказалась Розауро.

Грей вытащил из-под штанины, где на щиколотке у него находилась кобура, пистолет, нащупал край люка на крыше кабины и приоткрыл его. Кабина была пуста, двери — закрыты. Жестом он велел своим спутникам оставаться наверху и не шевелиться. А затем, держась одной рукой за край люка, скользнул вниз и приземлился на корточки, с оружиемна изготовку. Из-за закрытых дверей слышались вопли и топот. Люди метались и кричали — на хинди и английском. Стрельба наверху превратила сонный отель в растревоженный улей. Отлично! Паника сыграет им на руку.

Грей нажал на кнопку открывания дверей, и они раздвинулись. В тот же миг он метнулся наружу и перекатился влево, укрывшись за кадкой с пальмой.

В вестибюле Грей моментально заметил двоих подозрительных мужчин. Держа руки в карманах, они выглядели слишком спокойно и, несмотря на жару, были в пиджаках.

Они тоже увидели Грея, но его внезапное появление застало их врасплох. Вокруг было много людей, но Грею не оставалось другого выхода, кроме как действовать не раздумывая. Затянувшаяся перестрелка поставит под угрозу еще больше жизней.

Просунув руку с пистолетом сквозь ветви пальмы, он нажал на курок и уложил первого из противников, которому пуля угодила прямо в лоб. Привстав на цыпочки, Грей дважды выстрелил во второго. Одна пуля прошила тому плечо, отшвырнув его назад, вторая не достигла цели, угодив в стену. Его противник выстрелил, не вынимая руки из кармана, прямо через пиджак, но Грей успел упасть, распластавшись на полу, и поэтому пуля вонзилась в штукатурку прямо позади того места, где он только что стоял.

Перекатившись на бок и вытянув руки, он сделал еще один выстрел, держа пистолет всего в нескольких дюймах от пола. Колено его противника разлетелось кровавыми ошметками. Тот упал, со всего маху ударившись подбородком о мраморный пол. Послышался хруст ломающейся кости. Больше мужчина не шевелился.

Грей повернулся к лифту как раз в тот момент, когда двери кабины закрывались. Находившиеся в вестибюле люди, до полусмерти напуганные стрельбой и убийствами, разбегались с криками ужаса. Грей метнулся к лифту и нажал на кнопку вызова, но безрезультатно. Лифт успел вызвать кто-то другой...

Он поднял глаза к светящейся панели с номерами этажей. Кабина ползла наверх.

Прямиком к стрелкам, находившимся на последнем этаже.

Находясь на крыше кабины, Элизабет услышала, как заработали лебедки лифта.

— Mierda! — выругалась стоявшая рядом Розауро.— Дерьмо! Элизабет подняла голову и посмотрела в непроглядную черноту шахты.

— Что же нам делать? — спросила она, все еще держа в руке зажигалку, горевшую крохотным пламенем.

Она чувствовала полную беспомощность и злилась на себя за то, что у нее так постыдно дрожат руки.

— Вы останетесь здесь,— сказала Розауро, наклонилась и задула пламя зажигалки.— В темноте. Не произносите ни слова. Не издавайте ни звука.

Женщина села на край люка и бесшумно спрыгнула в кабину.

— Закройте крышку люка,— велела она напоследок,— но не запирайте. На всякий случай.

«На какой такой случай?»

Тем не менее Элизабет подчинилась. Она закрыла крышку люка почти полностью, оставив лишь тонкую щелку и придерживая ее мизинцем. Последним, что она видела, было то, как Розауро готовила оружие к бою.

Проводив уезжающую кабину лифта виртуозным ругательством, Грей кинулся к лестнице, сбив по пути двух человек, которые упали на пол и сжались, прикрывая головы руками. Он побежал вверх по лестнице, перепрыгивая сразу через три ступеньки, резко заворачивая с пролета на пролет и задерживаясь лишь для того, чтобы убедиться в том, что лифт не остановился. Если он сумеет обогнать его и нажать на кнопку вызова, возможно, лифт удастся перехватить раньше, чем он доберется до верхнего пажа.

Сверху послышались грубые гортанные голоса. Похоже, нападающие спускались вниз. Грей влетел в дверь третьего этажа и ударился головой в стену. По крайней мере, так ему показалось. Потому что по виду эта стена выглядела человеком.

Ковальски стоял перед дверьми лифта, прижимая палец к кнопке вызова.

— Грей! — воскликнул он, потирая живот.— Что стряслось, дружище? Двери лифта раздвинулись. Из них выпрыгнула Розауро и сунула пистолет под нос Ковальски.

— Эй, полегче на поворотах! — предупредил он, отступив на шаг

— Это ты вызвал лифт? — спросил Грей.

— А кто же еще! Я решил подняться в ресторан и выяснить, что там за переполох.

Грей никак не мог решить, какое из качеств Ковальски являлось главным его достоинством: твердолобость или лень?

— Все — из лифта! — скомандовал он.

Розауро уже действовала, помогая Элизабет и Мастерсону спуститься через люк и выбраться из кабины. Грей повел их вниз по лестнице. Ковальски прикрывал отход.

Рядом с Греем шла Розауро.

— Я слушала, как они говорили на английском. У них был не британский акцент. Скорее американский.

Грей кивнул.

Судя по тому, как выглядели те двое, которых он уложил в вестибюле, эти люди были наемниками.

И все же он не мог отделаться от воспоминаний о мужчине, которого видел у входа в Музей американской истории. На его служебной карточке значилось название — Агентство военной разведки США, и имя — Мэпплторп. Кто-то определенно знал об их приезде сюда.

Они вышли в опустевший к этой минуте вестибюль. Грей торопливо вел своих спутников к дверям центрального выхода, но раньше, чем они успели добраться до них, перед ними возникла фигура мужчины. В руках он держал коротконосый автомат М-4, а на его плече висела длинноствольная винтовка М-24 с оптическим прицелом.

Тот самый снайпер с соседней крыши.

Дуло автомата было направлено в лицо Мастерсону. На сей раз стрелок не мог промахнуться.

Однако внезапно голова снайпера откинулась назад, и он упал на колени, как марионетка, у которой обрезали! ниточки, а затем повалился лицом вперед. Оружие брякнуло о мраморный пол. Из нижней части его затылка торчала блестящая стальная рукоятка метательного кинжала, а позади стоял Лука со вторым кинжалом наготове.

Грей оттолкнул ногой упавшее оружие, которое тут же подобрал Ковальски. Лука подбежал к ним и убрал кинжал в ножны под рукавом.

— Спасибо,— произнес Грей.

— Я стоял на другой стороне улице и курил, как вдруг услышал выстрелы,— пояснил цыган.— Хотел подняться наверх и выяснить, в чем дело, но тут из подъезда выходит вот этот.— Он мотнул головой на труп.— Сам спустился и двинулся сюда. Вот я и пошел за ним.

Грей благодарно похлопал мужчину по плечу. Тот спас им жизни. А затем коммандер указал на дверь.

— Выходим наружу! — скомандовал он.— Нам нужно убираться из этого города, и побыстрее.

Они выбежали на улицу.

— Побыстрее вряд ли получится,— задумчиво проговорил Ковальски. Он стоял, упершись рукой в бок, и придерживал ею спрятанный под пиджаком автомат.

Грей повертел головой.

Улица в обоих направлениях, а также переулок сбоку от отеля были намертво забиты самым разнообразным транспортом: такси, рикшами, телегами, грузовиками и частными легковыми машинами. Пробка была настолько плотной, что почти не двигалась.

Хор гудков смешался с музыкой и пением. Дальше по улице праздник был в самом разгаре. Это столпотворение отвлекло внимание прохожих и водителей от кровавых событий, произошедших в отеле, не полностью. Вдалеке послышались завывания сирены. Городская полиция! А из вестибюля отеля вновь раздались крики. Команда наемников наконец спустилась на первый этаж.

— Что нам теперь...— начала Розауро, но закончить вопрос ей не позволил рев мотоциклетных двигателей.

Грей повернулся. Выше по улице, кварталах в трех от того места, где они стояли, лавируя зигзагами между зажатыми в пробке транспортными средствами, неслись три черных мотоцикла. Сшибая и раскидывая в стороны прохожих, они направлялись прямо к входу в отель. На каждом мотоцикле сидело по два человека с автоматами в руках. К наемникам прибыло подкрепление. Грей затолкал своих спутников в переулок, скрывшись таким образом из поля зрения убийц, а затем повернулся к доктору Мастерсону и снял с его головы панаму.

— Пиджак тоже снимайте,— велел он, нахлобучивая панаму себе на голову.

— Что вы намерены делать? — спросил Мастерсон, стаскивая белый пиджак.

— Первым, в кого прицелился снайпер, были вы, доктор. Вы — их главная мишень.

— Пирс...— предостерегающе произнесла Розауро.

Грей надел пиджак, оказавшийся для него слишком просторным.

— Я собираюсь увести этих мотоциклистов подальше,— сказал он, указав на запруженную улицу,— а вы пойдете другой дорогой. Уводите остальных по этому переулку. Встретимся в борте, который видели при въезде в город.

Розауро помолчала, обдумывая его план, а затем быстро кивнула.

— Я пойду с вами,— заявил Ковальски, выходя из-за спины Элизабет и показывая оружие.— Вам понадобится поддержка.

Розауро согласно кивнула.

— Пусть лучше идет с вами. Мне придется защищать двоих гражданских, так что у меня и без него будет полно забот.

У Грея не было времени спорить. Дополнительный ствол и крепкие мышцы в подобной ситуации не помешают.

— Хорошо,— согласился он.

— Мистер Пирс!

Он обернулся. Мастерсон кинул ему свою трость, и Грей поймал ее в воздухе. Теперь перевоплощение было почти полньм.

— Только не потеряйте ее. Эта рукоятка из слоновой кости изготовлена в восемнадцатом веке.

Грей поспешил обратно на улицу, сопровождаемый Ковальски. Затем он побежал рысцой и, размахивая в воздухе тростью, принялся кричать с британским акцентом:

— Кто-нибудь! Помогите! Меня хотят убить!

Минуя стоящие машины и телеги, Грей бежал вниз по улице — туда, где вовсю шумел праздник. Позади него мотоциклетные двигатели сначала умолкли — наемники добралисьдо отеля,— а затем слова взревели. Его увидели и пустились в погоню.

— Эти болваны проглотили наживку,— пропыхтел позади Грея Ковальски.

6часов 33 минуты

Вашингтон, округ Колумбия

Резкий стук в дверь заставил Пейнтера вздрогнуть. Он уже начинал дремать, положив локти на стол и клюя носом над пачкой документов и отчетов о лабораторных исследованиях Лизы и Малкольма. Чуть раньше Он приказал Кэт поспать пару часов, но, учитывая тот факт, что директор сам уже сутки был на ногах, ему бы это тоже не помешало.

Пейнтер нажал на кнопку, расположенную под крышкой стола, и дверь распахнулась. Он полагал, что это либо Лиза, либо Малкольм, но, увидев, кто стоит на пороге, от удивления подался вперед в кресле, а потом поднялся из-за стола.

В кабинет вошел высокий, широкоплечий мужчина в синем костюме. Его некогда рыжие, а теперь почти совсем поседевшие волосы были аккуратно зачесаны назад.

— Шон?

Шон Макнайт являлся директором УППОНИР и непосредственным начальником Пейнтера. Именно он более десяти лет назад завербовал Пейнтера и привел его на работу в «Сигму». Тогда он занимал то самое кресло, в котором Пейнтер сидел сегодня. Макнайт стал первым директором «Сигмы». Он серьезно отнесся к проекту, предложенному Арчибальдом Полком, и воплотил его в жизнь. Но главное, Шон был очень хорошим другом.

Макнайт махнул рукой, делая Пейнтеру знак садиться.

— Из-за меня не надо вскакивать с кресла, сынок,— проговорил он.— Я не собираюсь вновь занять его.

Пейнтер улыбнулся.

В первый же день после его вступления в должность директора «Сигмы» Шон прислал ему целую коробку таблеток от изжоги. Он полагал, что это отличный шуточный подарок, но уже через полгода от коробки осталось меньше половины.

— Что-то подсказывает мне, Шон, что у тебя работа не легче.