Чтение 29–й страницы книги ~Черный орден~

Пейнтер молча взирал на Анну.

Ее голос упал до шепота:

— Наши тела возвращаются к состоянию первобытного бульона, из которого некогда вышло все живое.

5часов 5 минут

Южная Африка

Его разбудили крики обезьян.

«Откуда здесь обезьяны?»

Неожиданное открытие потрясло Грея и вырвало из полубеспамятства. Совершенно проснувшись, он резко сел на кровати. Он был жив и находился в камере.

Грей вспомнил Вевельсбургский музей, поток газа и свой обман.

«Я сжег Библию Дарвина, солгав, что в ней заключена тайна, о которой известно только моим товарищам. Я жив, значит, обман удался. Где же остальные: Монк, Фиона и Райан?»

Грей окинул взглядом тесную камеру: койка, туалет, душевой стояк. Дверь из досок толщиной в дюйм вела в коридор, освещенный потолочными флуоресцентными светильниками. Кто-то раздел пленника донага, но на стуле, привинченном к полу у изножья кровати, лежала стопка одежды.

Грей отбросил одеяло и встал. Комната покачнулась, однако после нескольких глубоких вдохов координация восстановилась. Было тяжело дышать и немного поташнивало — последствия отравления.

Болело бедро. Грей нащупал гематому величиной с кулак, потом обнаружил несколько засохших следов от уколов, а в сгибе левого локтя — пластырь. След от капельницы? Похоже, кто-то лечил его, спасал жизнь.

Где-то далеко звучали резкие крики и вой. Похоже на диких обезьян. Однако звук не такой, какой бывает в зоопарке. Больше похоже на звуки пробуждающегося девственного леса…

Стоп! Какой еще лес? Грей вдохнул полной грудью: воздух сухой, теплый, напоенный ароматами.

«Я что, оказался в Африке?»

Долго ли он лежал без сознания? Часы с запястья не сняли, можно узнать время. Только вот какой сейчас день?.. Судя по ощущениям, прошло не более суток. Длина отросшей на щеках щетины подтвердила оценку.

Грей шагнул вперед и протянул руку к стопке одежды.

Его движение привлекло чье-то внимание.

Прямо через коридор к двери камеры шагнул Монк. Увидев напарника, живого и невредимого, Грей облегченно вздохнул.

— Слава богу…

— Как дела?

— Слабость. И голова немного кружится.

Монк успел облачиться в такой же белый тренировочный костюм, что лежал на стуле. Грей быстро оделся.

Монк поднял левую руку, продемонстрировав культю с титановыми контактами, обычно соединявшими ее с протезом.

— Сволочи забрали мою чертову руку.

Однако утраченный протез волновал Грея куда меньше, чем другой вопрос.

— А где Фиона и Райан?

— Понятия не имею. Наверное, здесь, в такой же клетке.

Или их убили, добавил про себя Грей.

— Что теперь делать, босс? — спросил Монк.

— Выбирать не приходится. Подождем, когда тюремщики сделают первый шаг. Им нужна информация, которой мы владеем. Может быть, мы выторгуем себе жизнь.

Монк кивнул. Он знал, что в замке Грей блефовал, и, кажется, враги клюнули на обман. Наверное, за ними и сейчас наблюдают.

Словно подтверждая его догадку, в конце коридора стукнула дверь. Послышались шаги.

К напарникам подошла группа охранников в черно-зеленом камуфляже, возглавляемая высоким белокурым мужчиной, тем самым пресловутым покупателем с аукциона. Молодой человек выглядел, по обыкновению, щегольски: черные брюки из твида, отутюженная льняная сорочка, светлые кожаные мокасины и белый кашемировый пиджак. Хоть сейчас на вечеринку.

Охранники топали следом за ним, потом разделились на две группы и встали по обе стороны коридора. Грею и Монку пластиковыми ремнями связали за спиной руки и вывели в коридор.

Светловолосый молодой человек не спускал с Грея голубых глаз.

— Доброе утро, — немного театрально произнес он, как будто знал, что за ним наблюдают через камеры слежения. — Мой дед просит вас об аудиенции.

Несмотря на внешнюю учтивость, каждое слово сочилось яростью. В Копенгагене ему помешали совершить убийство, и теперь он дожидался удобного момента, чтобы исправить ситуацию. Интересно, что послужило причиной гнева блондина? Смерть брата — или тот факт, что Грей обвел его вокруг пальца в Вевельсбурге? Так или иначе, за внешностью и манерами денди скрывались злость и ярость.

— Прошу сюда, — пригласил он и прошел вперед.

Грей и Монк босиком шлепали следом. По пути Грей с надеждой заглядывал в камеры по обеим сторонам коридора, но никаких следов присутствия Фионы и Райана не заметил.Живы ли его юные товарищи?

Коридор закончился тремя ступеньками у массивной стальной двери. Незапертый вход охраняли вооруженные люди.

Из стерильной тюрьмы Грей шагнул в зеленый сумрак мира чудес. Высоко вверху деревья, увитые колючими лианамии цветущими орхидеями, сплетали свои кроны. Густая листва скрывала небеса. И все же Грей догадался, что сейчас раннее утро, солнце еще даже не взошло. Кованые фонари в викторианском стиле были расставлены на дорожках, что вели в глубь девственных джунглей. Свистали и чирикали птицы, жужжали насекомые. Дикая обезьянка возвестила о появлении людей звонким стаккато. С дерева вспорхнула испуганная птица с радужным оперением и пропала в ветвях.

— Африка, — пробормотал Монк. — Возможно, экваториальная. Наверняка южнее Сахары.

Грей согласился с напарником и решил, что наступает утро следующего дня. Восемнадцать, а то и двадцать часов потеряны безвозвратно. За это время их могли увезти в любой уголок Африки.

Куда же они попали?

Охранники шли по гравиевой дорожке. В подлеске, всего в нескольких ярдах от процессии, слышалась тяжелая мерная поступь неизвестного крупного зверя, однако вблизирассмотреть его не удалось. Если они предпримут попытку к бегству, спрятаться в густом лесу будет легко.

Сбежать пленники не успели. Через каких-нибудь пятьдесят ярдов дорожка закончилась, а затем отступили и джунгли.

Лес сменился аккуратно подстриженным и освещенным лампами зеленым парком с фонтанами и журчащими ручьями. Бурлили водопады, длиннорогая антилопа при появлении людей подняла точеную головку, замерла на мгновение, через миг взвилась и пропала в густом лесу.

Чистое небо над головой мерцало многочисленными звездами, но на востоке бледное розовое сияние уже возвещало о том, что наступает утро.

Внимание Грея приковало к себе новое зрелище.

Впереди, в окружении садов, возвышалось шестиэтажное здание из камня. Оно напомнило Грею «Аванее-лодж» в Йосемите,[43]но здешний дворец поражал поистине вагнерианскими масштабами. Этакий Версаль посреди девственного леса. Дворец гордо вознес свои башенки и шпили, он развесил балконы и раскинул балюстрады на территории не меньше десяти акров. Слева выступала застекленная пристройка оранжереи, залитая изнутри ярким светом, из-за чего строение блистало в предрассветном сумраке, словно восходящее светило.

Роскошь парка и замка поражала воображение.

По каменной дорожке, что разделяла сад надвое, они подошли к замку. По одному из каменных мостов бесшумно скользила двухметровая змея. Грей не мог определить ее вид, пока та не приподняла голову, расправив капюшон.

Королевская кобра.

Змея оставалась на мосту до тех пор, пока светловолосый мужчина не выломал в подлеске длинную ветку и не отбросил кобру прочь, словно нашкодившего котенка. Кобра зашипела, обнажив клыки, но сочла за лучшее убраться с дороги и соскользнула в темную воду.

Целые и невредимые, путники проследовали дальше. Чем ближе процессия подходила к зданию, тем выше задирал голову Грей.

Он заметил еще одну особенность сооружения. От верхних этажей в разные стороны расходились дорожки, которые терялись в кронах высоких деревьев. Висячие мосты пронизывали дикий лес, позволяя гостям гулять по самым верхним ярусам джунглей. Воздушные дорожки освещали созвездия мерцающих ламп. Не замедляя шагов, Грей повернулсякругом: светильники были повсюду.

— Посмотри вверх, — пробормотал Монк, мотнув головой влево.

По висячему мостику среди полога леса медленно прохаживался охранник с винтовкой на плече. Грей взглянул на Монка: где один охранник, там и другие. В густой листве могла спрятаться целая армия. Надежда на побег постепенно угасала.

Наконец они достигли ступенек широкого крыльца из полированного зебрового дерева. Здесь их поджидала женщина, сестра-близнец сопровождающего блондина, столь же безупречно одетая. Молодой человек подошел к ней и расцеловал в обе щеки, потом заговорил по-голландски. Не слишком хорошо владея языком, Грей все же уловил смысл разговора.

— Остальных подготовила, Ишке?

— Ждем только приказа дедушки. — Она кивнула головой на освещенные стекла оранжереи в дальнем конце крытой галереи. — Тогда и начнем охоту.

Смысла их слов Грей не разгадал.

С тяжким вздохом беловолосый мужчина повернулся к пленникам, заправил за ухо выбившийся локон и отрывисто произнес:

— Мой дед примет вас в оранжерее. Говорите с ним уважительно и культурно; я лично прослежу за тем, чтобы вы заплатили страданием за каждое неучтивое слово.

— Исаак, — окликнула его женщина.

— Да, Ишке?

Она снова заговорила по-голландски:

— Привести их прямо сейчас?

В ответ брат кивнул и, также на голландском, отдал распоряжение.

Грей понял значение последних слов, и его ноги приросли к земле. Он оглянулся через плечо, чтобы посмотреть еще раз на женщину, но та ушла в дом.

Исаак велел привести юношу и девушку.

Это, конечно, Райан и Фиона.

Значит, они живы. Это немного успокаивало, но от последних слов Исаака мурашки побежали по коже:

— Сначала пустите им кровь.

5часов 18 минут

В небе над Африкой

Пейнтер неутомимо работал, не выпуская ручку из пальцев. Тишину самолета нарушал лишь ритмичный храп Гюнтера. Гигант, похоже, совершенно не придавал значения тому факту, что летит туда, где им грозит опасность, а может быть, и неминуемая гибель. Правда, над Гюнтером не висел дамоклов меч неумолимо истекающего времени, как над Пейнтером и Анной. Несмотря на то что все трое двигались к одинаковому концу — деволюции, Анна с Пейнтером стояли первыми в скорбном списке тех, кому вскоре суждено умереть.

Не в силах уснуть, Пейнтер использовал свободное время для изучения клана Вааленбергов. Врага нужно знать в лицо.

Вааленберги прибыли в Африку из Алжира в тысяча шестьсот семнадцатом году. Они гордились тем, что ведут свой род от прославленных пиратов, промышлявших у североафриканского побережья. Первый Вааленберг служил квартирмейстером у знаменитого пирата Слеймана Рейс Де Веенбоера, верховодившего целым флотом голландских каперови галер у водных границ Алжира.

Разбогатевшие на работорговле Вааленберги постепенно продвигались на юг и наконец осели в крупной голландской колонии на мысе Доброй Надежды. Однако пиратскую деятельность не закончили, просто сменили море на сушу. Вааленберги прочно держали за горло голландское население. Поэтому, когда на землях эмигрантов нашли залежи золота, Вааленберги разбогатели больше всех. К тому же запасы драгоценного металла оказались немалыми. Витватерстанд-Риф, невысокий хребет близ Йоханнесбурга, давал до сорока процентов от мировой добычи золота. Уступая славе знаменитых владельцев алмазных копей Де Бирсов, золотые прииски Вааленбергов все же считались одним из наиболее надежных источников дохода.

Благодаря сказочному богатству семья создала династию, пережившую Первую и Вторую бурские войны, а также все последующие политические заварушки, которые привели к образованию сегодняшней Южно-Африканской Республики. Сейчас Вааленберги — одно из богатейших семейств планеты. Правда, за последние десятилетия их жизнь стала еще более засекреченной, чем раньше, в особенности под управлением ныне живущего патриарха сэра Балдрика.

Вокруг загадочного семейства, укрывшегося от общественного внимания, роились всевозможные зловещие слухи о зверствах, извращениях, наркомании, кровосмешении. Однако Вааленберги продолжали богатеть, захватывали новые позиции на алмазном и нефтяном рынках, в нефтехимической и фармацевтической промышленности и стали крупной транснациональной корпорацией.

Неужели за трагическими и пугающими событиями в Гранитшлоссе действительно стоял могущественный южноафриканский клан?

Вааленберги располагали всеми необходимыми для этого возможностями. Да и татуировка, обнаруженная Пейнтером на руке женщины-призрака, определенно напоминала крест с герба Вааленбергов. А тут еще близнецы Исаак и Ишке. Что привело их в Европу?

Слишком много вопросов требовали немедленного ответа.

Пейнтер перевернул очередную страницу и ткнул ручкой в герб Вааленбергов.

Что-то связанное с символом вертелось у него в голове…

Вместе с историей рода Вааленбергов Логан прислал информацию об их гербе. Солярные, то есть связанные с солнцем, символы часто изображались на кельтских щитах. Один из них и получил название «узел щита».

Рука Пейнтера замерла над бумагами.

Узел щита.

Пейнтер вновь услышал слова умирающего Клауса, его проклятие, наложенное на Анну и Гюнтера: «Вы все умрете, как только затянется узел!»

Тогда Пейнтер решил, будто Клаус предрекает, что смерть принесет петля клятвы, которая связывала обитателей Гранитшлосса. А если он говорил о символе «узел щита»?

Когда узел затянется…

Пейнтер перевернул листок и принялся рисовать, задумчиво поглядывая на узел Вааленбергов. Он попробовал на бумаге «затянуть» узел плотнее, как если бы у него под рукой были шнурки на ботинках.

— Что ты делаешь?

Возле Пейнтера возникла Лиза.

От неожиданности его рука дрогнула, и ручка черкнула по бумаге, почти порвав листок.

— Боже всемогущий! Женщина, не подбирайся ко мне так беззвучно!

Зевнув, Лиза присела на подлокотник кресла и похлопала Пейнтера по плечу.

— Какой ты нервный! — Девушка наклонилась вперед, не убирая руку с плеча. — Что рисуешь?

Пейнтер неожиданно остро осознал близость ее правой груди к его щеке. Он нервно откашлялся и начал пояснять:

— Благодаря символу мы опознали убийцу. Один мой оперативник видел такой же рисунок у пары Sonnenkbnige в Европе, у внуков-близнецов сэра Балдрика Вааленберга. Это может оказаться важной уликой, которую мы упустили.

— Или старый негодник просто любит клеймить свое потомство, словно его дети и внуки — крупный рогатый скот, который сам Балдрик и выводит.

Пейнтер кивнул.

— Есть еще кое-что. Помнишь, Клаус сказал про узел, который затянется? Похоже на загадку.

Пейнтер закончил набросок и положил рядом с оригиналом. [Картинка: p21.png]

Сравнив изображения, Пейнтер внезапно осознал их скрытый смысл. Дыхание перехватило.

— Что там?

Лиза наклонилась еще ниже. Пейнтер указал ручкой на второй рисунок:

— Неудивительно, что Клаус переметнулся на их сторону. Может, из-за этого и Вааленберги стали такими скрытными в последние годы.

— Не понимаю.

— Мы имеем дело не с новым врагом, а с тем же самым. Пейнтер обвел центр символа, выявив скрытое значение. [Картинка: p22.png]

— Свастика! — ахнула Лиза.

Пейнтер перевел взгляд на спящего гиганта и вздохнул:

— И здесь нацисты.

6часов 4 минуты

Южная Африка

Оранжерея, как видно, была такой же старой, как и дом. Ее стекла сверкали под жаркими лучами африканского солнца, словно плавились от тепла, а черные металлические рамы напомнили паучью сеть. Снаружи, из сумрака джунглей, ничего рассмотреть не удалось, потому что изнутри запотевшие окна покрывали капельки конденсата.

Грея поразила высокая влажность воздуха: наверное, не меньше ста процентов. Тонкий хлопковый костюм прилип к телу.

Такие условия в оранжерее поддерживали отнюдь не для комфорта людей — помещение заполняли тысячи зеленых растений. Они взбирались изумрудными плетями на верхниеярусы, свисали вниз из корзин, подвешенных к потолку с помощью черных цепей. Густой воздух пропитали ароматы сотен цветов. Посередине, в маленьком фонтане, среди бамбука и декоративных камней тихонько журчала вода.

«Симпатичный сад, но зачем нужна теплица, если ты и так уже живешь в Африке?» — подумал Грей.

В тот же миг он узнал ответ.

На втором ярусе стоял седовласый джентльмен с маленькими ножницами в одной руке и пинцетом в другой. С видом опытного хирурга он склонился над деревцем бонсай и ловко отсек у миниатюрной цветущей сливы крошечную веточку, после чего с довольной улыбкой выпрямился.

Стволик скрюченного деревца, очень древнего на вид, крепко стягивала медная проволока. Множество цветков покрывали его крону.

— Этой сливе двести двадцать два года, — с сильным акцентом произнес старик, любуясь работой. — Когда в тысяча девятьсот сорок первом году мне преподнес ее император Хирохито, она уже была старушкой.

Поверх темно-синего костюма с красным галстуком на нем был надет белый передник. Старик протянул руку беловолосому молодому человеку:

— Исаак, иди сюда.

Тот немедленно помог ему спуститься со второго яруса, за что удостоился ласкового похлопывания по плечу. Старик снял передник, взял черную трость и тяжело оперся об нее. Грею бросился в глаза выпуклый герб, венчающий верхушку серебряного набалдашника: филигранная буква W, завершенная уже знакомым клеверным листком, таким же, как на татуировках Ишке и Исаака.

— Я сэр Балдрик Вааленберг, — спокойно произнес старик, изучая Грея и Монка. — Прошу проследовать за мной в салон, нам нужно о многом поговорить.

Постукивая тростью, он направился к задней стене оранжереи.

Старику было, наверное, под девяносто; впрочем, если не считать трости, он обнаруживал не слишком много признаков старческого бессилия. Модно подстриженные, густыеседые волосы, расчесанные на прямой пробор, почти доходили ему до плеч. С шеи свисали очки на серебряной цепочке, одно из стекол которых заменяло приспособление, напоминавшее лупу ювелира.

Шагая по выложенному плиткой полу, Грей заметил, что растения в оранжерее распределены в особом, строгом порядке: бонсай, папоротники и наконец орхидеи.

Патриарх заметил интерес Пирса.

— Последние шестьдесят лет я занимаюсь селекцией орхидей рода Фаленопсис.

Старик остановился у растения с высоким стеблем, увенчанным темными, как ночь, пурпурными цветками оттенка свежего кровоподтека.

— Мило, — сказал Монк, не скрывая сарказма.

Исаак кинул быстрый взгляд в его сторону, однако, по всей видимости, решил не тратить свои силы на этого невежу.

— И все-таки черная орхидея не дается мне в руки. Она поистине священный Грааль для селекционеров. При изучении цветка под микроскопом обнаруживается непременныйпурпурный оттенок.

Он рассеянно поигрывал очками. Через минуту, словно опомнившись, старик снова продолжил путь.

Теперь Грею стала понятна разница между оранжереей и джунглями за окном. Природа здесь не радовалась жизни, ею управляла твердая рука. Выросшие под куполом оранжереи живые растения обрезали, искривляли и скрещивали между собой, ограничивая их рост медной проволокой. Даже процесс опыления осуществлялся властной рукой хозяина.

Пройдя по оранжерее, они вышли через дверь со стеклянным витражом и попали в маленький салон с удобной мебелью из ротанга и красного дерева. В дальнем конце комнаты большая дверь вела во внутренние помещения дворца.

Балдрик Вааленберг устроился в кресле-качалке.

Исаак подошел к столу со стоящим на нем компьютером «хьюлетт-паккард» и жидкокристаллическим монитором. Рядом стояла школьная доска.

Мелом на ней была начерчена последовательность символов. Руны, последняя из которых — руна «человек» из дарвиновской Библии. [Картинка: p23.png]

Грей запомнил надпись. Пять символов, пять книг. Вот и собрали все секретные руны Гуго Хиршфельда. Но что они означают? Какая тайна «слишком прекрасна, чтобы позволить ей умереть, и слишком ужасна, чтобы предоставить ей свободу»?