read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


– Авось не нарвемся, – сказал Леха. – В любом случае заметим издалека, а развернуться или съехать вбок на Ленинградке не проблема.
Ехать нам было не только до города, но еще и всю Москву требовалось пересечь, с Ленинградки аж на Каховку. Не ближний путь, учитывая обстоятельства и то, что придется объезжать центр города по большому кругу. Но именно там ждал нас Шмель.
На шоссе действительно было мало машин, и все двигались из Москвы. В сторону города, кроме нас, никто не ехал. Вскоре навстречу проскочил военный КамАЗ, в котором в кабине сидели бойцы, и еще несколько разместились в кузове, как я заметил, оглянувшись.
– Видел? – спросил Леха. – Началось. Старшего в машине не было, все трое в кабине – рядовые. Дезертирство пошло.
– Похоже на то, – согласился я.
Затем попался БТР-80, двигающийся в гордом одиночестве. Возможно, тоже дезертиры, которые решили не мелочиться и обзавелись тяжелой техникой, а может, и нет. Милицейские машины попадались дважды, двигающиеся с проблесковыми маячками, но внутри кроме двух милиционеров в обоих случаях сидели и гражданские, даже с детьми. Судя по всему, стражи порядка, как больше всех насмотревшиеся на происходящее, тоже мотали удочки из неуклонно катящегося в пропасть города.
У нас постоянно было включено радио, и мы переключали каналы с одной новостной станции на другую. Прогнозы наши сбывались на глазах – сообщения о беспорядках шли почти из всех крупных городов России, и упоминалось нечто подобное и за границей. Зараза распространялась ураганно. Этому миру в его нынешнем виде оставалось жить всего несколько дней. Если власти не пойдут на такие меры, на какие не пойдут никогда – не оказывать укушенным медпомощь, а добивать их и простреливать голову каждому погибшему от несчастного случая или естественных причин, – то спасти этот мир уже не может ничто.
Город встретил нас покинутым постом ДПС на въезде. Обычно забитые машинами стоянки перед торговыми центрами справа были почти пустынны. Но у оптового «Метро» былавидна какая-то суета, двигались люди, хоть и немного. Среди небольшой группы людей виднелись несколько фигур в городском камуфляже и с автоматами.
На Ленинградском шоссе мы видели совсем немного машин, и за то краткое время, что мы были в городе, уже несколько раз доносились вспышки отдаленной стрельбы. Первыйзомби попался на глаза, бредущий по тротуару вдоль решетчатого забора «Водного стадиона». Вел он себя странно, больше топтался на месте и поворачивался то в одну, то в другую сторону. Впрочем, других мертвяков мы увидели почти сразу после первого, но они хоть и медленно, но целеустремленно шли в сторону центра города.
По встречной полосе, на выход из города, неторопливо проехал «уазик» ВАИ, в котором сидели двое бойцов в форме и с банданами на голове. Судя но осевшей задней подвеске, машина была здорово нагружена. Офицеров и прапорщиков видно не было, значит, снова дезертиры.
На перекрестке Беговой и Ленинградки, прямо на путепроводе, стояли два БТР-80 и военный «Урал» с тентованным кузовом. Вокруг машин, с оружием, в шлемах и брониках, стояло не меньше взвода солдат, а на асфальте проспекта, здесь и там, вразброс, валялись с десяток трупов. Солдаты о чем-то спорили, четверо перегружали из грузовика в открытые боковые люки бэтээров хорошо знакомые плоские деревянные ящики с ручками.
– Леш, притормози-ка возле них, – сказал я. – И мы выходим.
– Зачем? – не понял Леха.
– Они патроны грузят, и начальства с ними я не вижу, – ответил я, почувствовав, как во мне заговорил бес добычливости.
Наш «крузак» подкатил к солдатам, которые не обратили на нас особого внимания. Мы вышли из машины, повесив карабины на плечо, подошли. Заправлял там рослый сержант, судя по возрасту – контрактник.
– Здоров, земляки, – поприветствовал я его и окружающих.
Некоторые ответили на приветствие, а некоторые не прореагировали. Из-за одного из БТР вдруг раздались короткие очереди, на которые обратили ровно столько же внимания, сколько и на наше «здрасте». Кто-то сказал: «Все, лежит… Так и лезут, твари».
– И вам не болеть, – сказал контрактник, выжидательно глядя на нас.
– Ребят, вопрос у нас имеется… – как бы замялся я. – Вы уходите из города?
– Уходим, – спокойно ответил контрактник. – Что нам тут делать? Кремль охранять? У нас самих семьи, ребята звонили домой вчера и сегодня, везде такая же хрень начинается. В общем, по домам мы.
Подошли еще четверо бойцов, беря нас ненавязчиво как бы в полукольцо. Автоматы у всех в руках, хоть стволы и направлены вниз. Видать, ждали от нас какой-нибудь неправильной реакции.
– Тогда у нас два вопроса, – сказал я, как бы не замечая. – Проехать через центр сможем или надо объезжать?
Контрактник чуть расслабился, кивнул, показывая, что вопрос понятен.
– Через центр лучше не соваться, – начал он объяснять. – Там войск много и обстановка та еще… Мы даже пострелялись немного с какой-то президентской охраной, что ли, или еще с кем-то. Трое «двухсотых» у нас и «трехсотый». И у них двое сотни сложили, после того как по ним с бэтээра долбанули. И вообще там блоки стоят местами, а между блоками бардак начинается.
– Офицеров у вас не видно… – сказал Леха. – Они-то где?
– Они в расположение двинули, – махнул рукой куда-то вдоль Беговой сержант. – У них семьи, их тоже защищать надо. Часть бойцов с ними уходит, а часть – как мы, по домам. Таманской мотострелковой в Москве больше нет. Правда, нас тут сводный отряд всего был, и полка не наберется.
Надо же, как сбываются прогнозы Алины Александровны. Впрочем, чему тут удивляться? Наша власть особой любовью никогда не пользовалась, да и поводов любить себя старательно не давала. Достаточно того, что она сама себя любила и лелеяла, за всех. И защищать вместо страны и своих семей лично эту самую власть никто не хочет.
– А мы ищем, как бы нам подразжиться чем-нибудь, – сказал я сержанту. – Патроны нужны, оружие, что угодно.
– Нет у нас для вас ничего, – отрицательно мотнул головой сержант, посмотрев на наше оружие. – И стволов лишних нет. «Пятерки» много, могли бы пару ящиков продать,только вам зачем?
– А мы бы все равно взяли. Глядишь, и стволами разживемся, – сказал я. – А гранаты есть?
– Гранаты есть, но тут надо с бойцами посоветоваться.
Дальше мы вступили в стадию торговых переговоров, в результате которых стали обладателями десяти гранат РГД-5 и двух ящиков патронов 5.45. Пусть пока стрелять не из чего, но все течет, все изменяется. Заплатили мы за это богатство почти две тысячи долларов, причем сержант требовал именно доллары. Доллары у меня были, остаток от опустошенного счета, да и Алине Александровне удалось наснимать в банкоматах почти пять тысяч, часть из которых она отдала мне.
К нашему счастью, вояки еще не сообразили, что именно патрон становится настоящей валютой, радовались «денежному содержанию», на что я и рассчитывал, когда пошел на переговоры с ними. Прикинул, что им деньги нужны, чтобы домой добираться, не откажутся. В процессе разговора военные еще три раза открывали огонь по подходящим с разных сторон мертвякам. Те уже становились привычной частью пейзажа.
Распрощались с ними мы уже вполне тепло, сержант спросил на прощание, кто же мы такие. Ответ «Партизаны» его вполне удовлетворил. Пожелали друг другу удачи и разъехались. Я же радовался полученным гранатам так, как будто меня лично Дед Мороз навестил. Боец без гранат неполноценен, это я уже давно усвоил. Да и патроны еще пригодятся в будущем, я уверен. Пусть у нас продажа оружия и ограничена, но в военных запасах стволов под этот калибр – горы, Эльбрусы и Эвереста. Не разжиться ими в будущем мы не можем, так что четыре тысячи триста шестьдесят патронов лишними не будут. Немного совсем, кстати.
Центр города мы объехали по большому кругу, по часовой стрелке. Ближе к центру стрельба стала чаще, на улицах стало появляться все больше мертвяков, куда-то бредущих или просто стоящих на месте. На проезжавшую мимо машину они обращали немного внимания. Увидели мы пикап «Л200», прямо в кузове которого сидели четверо мужчин с охотничьими ружьями и в теплых куртках. Некоторое время мы ехали почти рядом, переглядываясь, затем пикап свернул на Дмитровское шоссе, а мы поехали прямо.
– Молодцы, – кивнул я им вслед. – Организовались.
И тут нечто привлекло мое внимание.
– Стой! – заорал я, показывая рукой на то, что привлекло мое внимание. – Нет, есть Бог, и он нас любит!!! Стоять!!!
Леха резко остановил машину, чуть прижавшись к тротуару. Я присмотрелся. Все же глазастый я! Найду зеркало – сам себя расцелую! По тротуару в нашу сторону брели трое мертвяков. Двое были совсем обычные, один же был одет в городской серый камуфляж, пропитанный запекшейся кровью. На шее у него висел АК-74М, судя по черному пластику и сложенному прикладу. Ремень автомата перехлестнулся, и именно поэтому бывший омоновец его не смог потерять. Автомат ему явно мешал, потому что он все время норовил оттолкнуть его от себя.
Вот это трофей! Разжиться таким оружием, да еще подобным образом, я даже и не предполагал. Я схватил СКС, вылетел чертом из кабины, опустился на колено, глухо стукнувнаколенником об асфальт.
– Справишься? – спросил Леха, тоже выходя из машины и продевая левую руку в ремень «Тигра».
– Естественно.
До зомби было около пятидесяти метров. Я совместил красную точку перекрестья прицельной сетки со лбом мертвяка в камуфляже. Вообще-то он шел за спинами двух других, но я словно боялся, что он сбежит, унося с собой автомат. Выбрал слабину спускового крючка, нажал на спуск. Приклад толкнул в плечо, мертвяк покачнулся, но не упал. Пуля ударила его вскользь, правее и выше точки прицеливания. Качнулся, сволочь… Я снова выждал момент, выстрелил. Теперь попал, мертвяк рухнул как подкошенный. Остальные продолжали идти ко мне, один из них ускорился. Леха стоял рядом, держа свой карабин стволом вниз, прижав приклад к плечу.
– Нормально, продолжай, – объявил он. – Прикрываю.
Я кивнул в ответ, снова приложился к оружию. Прицелился, выстрелил. Теперь точно. Второй мертвяк упал, который быстрый. Рядом грохнул «Тигр», и третий завалился.
– Посмотрим? – спросил меня Леха:
– Ага, давай.
Мы медленно и опасливо подошли к валяющимся на асфальте телам. Двое были при жизни самыми обычными рядовыми гражданами. На одного напали на улице, он был одет в пальто. Его почти не тронули, лишь след укуса на ладони. Это понятно – отталкивал противника руками, был укушен, отбился, а потом умер где-то в другом месте. Второй был босиком, в тренировочных штанах и белой майке. Его рвали всерьез, судя по всему – дома, кто-то из членов семьи, наверное. Этот был похож на кавказца, скорее всего – азербайджанец. Мышцы с одной руки были объедены до кости, лицо измазано кровью – сам где-то «перекусил». Омоновец же был изорван страшно, непонятно, как он вообще мог двигаться. Хотя ноги остались почти нетронутыми. Ему мы уделили больше всего внимания.
Автомат Леха снял с него сразу, быстро осмотрел.
– Новенький, ствол в нагаре, магазин пустой, – заключил он. – В разгрузке одного рожка не хватает. Видать, выпулил все, затем на него кинулись, он первый просто выбросил, сменил, второй расстрелял, а затем помер. В общем, два рожка в подсумке, полные, один в автомате, пустой, одного не хватает. Ремень надо будет поменять – кровью насквозь пропитан. Да и автомат оттереть, он как с бойни.
Обшарив убитого, Леха продолжил:
– Пистолет ПММ, к нему два магазина по двенадцать патронов, полные. Две светозвуковые «Зари». Броник хороший, но его уже не отстирать, весь в крови. Радиостанция «Моторола», аккумулятор разряжен. У нас тоже «Моторолы» есть, так что пригодится.
Исчерпывающая информация, а главное – полезная. То, что ствол в нагаре, – ничего, почистим. То, что автомат новый, означает, что загубить его стрельбой длинными очередями омоновец не успел бы, даже будь такое желание. Патроны к нему мы купили у вояк четверть часа назад, такой вот подарок судьбы.
Ну и пистолет с двадцатью четырьмя патронами нам не помешает. Пока в нем особого смысла нет, но кто знает? Леха его уже с кобурой себе на разгрузку прилаживает. Может быть, и к нему удастся что-то достать, а пока попользуемся тем, что есть. В любом случае пригодится.
Автомат и все запасные магазины сунули в сумку, лежащую в багажнике. Это оперативный запас, пока имеющимся оружием попользуемся.
– Ну как мы прибарахлились? – прихвастнул я. – Так бы и проехали, если бы я автомат не заметил.
– Серега, молодец, – кивнул Леха. – Можешь булку с маком себе купить.
– Ладно, шутник, езжай, не стой. Надо будет позвонить, когда подъедем. Позвонить, блин… – хмыкнул я и достал из кармашка в разгрузке мобильный.
Посмотрел на экранчик – сигнал был. Ну-ка… Я набрал «100», услышал сигнал точного времени. Ну хорошо, мобильная связь пока работает. Это радует.
Мария Журавлева
21марта, среда, утро
Ночью Маша спала плохо, часто просыпалась, подходила к окну. Беспокоило все, темнота и звуки пугали. Она не расставалась с автоматом даже в постели, а в прихожей подвинула обувную тумбу к двери, хоть та была металлической и открывалась наружу. Зачем она это сделала, сама не поняла, но вот… сделала.
Ночью часто слышалась стрельба, а около семи утра где-то вдалеке раздался мощный взрыв, такой, что стекла задрожали, а потом в небо поднялся столб черного дыма. Когда темнота превратилась в серые сумерки, постепенно светлеющие, Маша поразилась, насколько больше мертвяков оказалось на улице. Если вчера они появлялись время от времени, то сейчас, с ее панорамным видом из окна на весь район, одновременно в поле зрения их было не меньше десятка, пусть и в разных местах. Маша уже научилась различать их по походке и повадкам.
На улицах было пусто, машины почти не ездили, а население, судя по всему, сидело по домам в ожидании, что их спасут. Люди были в окнах, на балконах, они были заметны. Маша разглядывала окружающие дома в экран видеокамеры, включенной в сеть, и везде обнаруживала признаки того, что люди просто спрятались. Зато в нескольких местах в серое небо поднимались столбы дыма – начинались пожары.
Около восьми часов утра прямо к дому напротив подъехали две машины. Приземистая и плоская восьмиколесная военная, в пятнах камуфляжа, на которой верхом сидели несколько солдат, и трехосный грузовик с тентом, КамАЗ. Солдаты спрыгнули с брони, пятеро из них образовали что-то вроде оцепления у входа в подъезд, а еще трое или четверо, в камуфляже и с оружием, забежали в подъезд. Вскоре они выбежали обратно, нагруженные вещами, а с ними были две женщины, пожилая и молодая, и трое детей. За это время солдаты из оцепления застрелили двоих мертвяков, направившихся в их сторону.
Маша поняла, что это кто-то из военных эвакуирует семью. Она даже позавидовала им. Когда военные уже собирались уезжать, из подъезда выбежал мужчина, замахал руками, что-то крича. Машины остановились, офицер, сидевший на броне, что-то сказал в ответ, жестикулируя одной рукой. Мужчина убежал обратно в подъезд и вскоре выбежал оттуда тоже с вещами, в сопровождении жены и двух детей. Им помогли погрузиться в КамАЗ, и машины уехали.
«Вот тебе на!» – разозлилась на себя Маша. Если бы она сообразила сразу, то вполне успела бы спуститься, остановить военных и просто уехать вместе с ними, туда, где безопасно. Сообразил же так поступить мужчина из соседнего дома, а она – нет.
Около девяти утра к ней поднялся Сергей Сергеевич, которого она, равно как и еще две квартиры, поставила на довольствие. Она сварила охраннику кофе, приготовила горячие бутерброды с сыром и ветчиной. Тот поблагодарил, сел за стол и взялся за завтрак.
– Что скажете, Сергей Сергеевич? Какие прогнозы? – спросила Маша.
– Прогнозы малоутешительные, – ответил тот. – Мертвецов бродячих все больше, войск не видно. Если так и дальше будет продолжаться, то завтра из города будет трудно вырваться. Виталий Данилович, я вам о нем рассказывал, предлагает на его машине прорываться из города. У него большой джип и два ружья есть. И человек опытный, всю жизнь прослужил. Но думает сделать это ближе к вечеру.
– Почему?
– Потому что еще на что-то надеется. С его слов, если в четыре часа выедем, то максимум в восемь будем в его деревеньке. До темноты, считайте. К тому же он хочет к отъезду подготовиться, запастись.
– А я что могу сделать?
– Вы? – удивился Сергей Сергеевич. – Ничего. У вас дети, двое, вам за ними следить надо, а об остальном мы уж сами позаботимся как-нибудь. Кстати, внизу планируют общедомовое собрание через час, если хотите – спускайтесь.
– Может, и спущусь, если Сашка за Ликой присмотреть согласится, – кивнула Маша. – А о чем болтать будем?
– Трудно сказать. Выработка единой общедомовой политики, наверное. Все равно полезно, хотя бы в плане обмена информацией. Мало ли кто что полезное скажет. Связь пока работает, люди перезваниваются, так что можно узнать обстановку в городе точнее, чем из телевизора.
– Это верно. По телевизору только об этом и говорят, но что говорят – пожалуй, сами не понимают. Так, воздух сотрясают и картинки показывают. Даже мертвяков еще честно мертвяками не поименовали. «Агрессивно настроенные субъекты» – надо же было такое придумать?
– Похоже, что там своим глазам не верят, – вздохнул Сергей Сергеевич. – В голове у них не укладывается, люди же там все больше высокограмотные, лучше всех знают, что может быть, а чего быть не может.
Они замолчали, а Маша все так же стояла у окна, прижимаясь лбом к холодному стеклу и пытаясь разглядеть хоть какие-то признаки приближающегося спасения. Подсознательно она в него уже не верила и готова была покинуть город вместе с охранником и соседом-охотником. Она даже представляла себе, как будет пытаться жить в неведомой ей до сего момента деревне, что будет там делать. Меньше всего ей нравилось, что в деревнях туалеты во дворе, это она точно знала. Ходить ей в такой довелось всего пару раз в жизни, где-то на юге, и она на всю жизнь запомнила вонь из выгребной ямы и тучи мух, которых она непрерывно должна была отгонять и которые все время норовили сесть на нее.
Сергей Сергеевич допил кофе, поблагодарил Машу и сказал, что еще с ней свяжется, а если у нее получится, то пусть приходит на собрание. Маша молча кивнула в ответ, и гость удалился, оставив ее смотреть в окно. Впрочем, судя по звуку, проснулась Лика, и теперь Маше сразу стало чем заняться.
Пасечник Александр Васильевич
21марта, среда, утро
Ночевал Александр Васильевич в кабинете Дегтярева, наплевав на кровавые пятна на полу и стене. Он был недоволен, как работают его оперативники, так до сих пор и не сумевшие добыть координаты дачи Крамцова. Задача усложнялась на глазах. Никто в требуемых учреждениях не работал, все сидели по домам, две группы его оперативников из привлеченных милиционеров были вынуждены сначала выяснять домашние адреса работников, искать их дома, уговаривать и убеждать ехать с ними на работу. Простейшая еще вчера процедура сегодня превращалась в адский труд. На квартире у самого Крамцова дежурила команда «исполнителей», но, если честно, успеха от этой засады Пасечник не ждал. Все ценное и нужное из квартиры было вывезено, так что ожидать, что бывший аспирант Дегтярева явится вдруг за чем-то забытым, мог только полный идиот.
С утра Александр Васильевич стал раздражительным, начал дергать сотрудников, чего обычно не делал. Он понимал, что на самом деле никакой катастрофы уже не случится, если даже оранжевые контейнеры с «материалом» не будут найдены, но также понимал, какую великую силу в умирающем мире даст эта вакцина. Когда вирусом заражен каждый живущий и смерть любого человека превращает его в бессмысленную прожорливую мертвую тварь, лекарство, которое сделает укус мертвяка просто укусом, а не смертельным ранением, даст власть как минимум вселенскую. Тот, кто будет владеть вакциной, овладеет миром. Ну или тем, что от мира останется.
Зазвонил мобильный, Пасечник ответил. Звонил его приятель по работе в «Фармкоре», юрист Лозовский, который сейчас находился в Бостоне, в Америке, на подписании какого-то «контракта века». От Лозовского Пасечник узнал, что в Америке «тоже началось». Вирус добрался и туда, и там бардака на улицах еще больше. Несмотря на изобилие фильмов ужасов, в такое происходящее американцы верили еще меньше русских. В общем, тоже катились под откос.
Пасечник не удивился, потому что привык доверять прогнозам Домбровского и своей интуиции, помноженной на огромный опыт борьбы за общественный порядок. И его опыт подсказывал, что для борьбы с таким противником, как «материал», государства «не заточены». Не смогут они бороться.
Вскоре с Пасечником связался Салеев и передал распоряжение Бурко независимо от исхода операции к шестнадцати ноль-ноль переместиться на базу, расположенную в усадьбе хозяина, а здание института взорвать. Пасечник возражать не стал, он и сам полагал, что сидеть здесь больше незачем. Он избрал базой НИИ лишь потому, что его следовало заминировать, и потому, что отсюда было легче рассылать в нужные места оперативников.
Кстати, одна из групп оперативников уже исчезла со связи, и Александр Васильевич понял, что люди просто решили заняться своей судьбой. Перспектива получить становящиеся ненужными прямо на глазах деньги и упустить время их прельщала все меньше и меньше. Также они понимали, что покарать их за такое решение уже невозможно. Вторая группа еще оставалась на связи, но надежд на удачный исход операции было немного.
Его «преторианцы», Вася и Дима, отправив семьи, вернулись обратно и теперь не отходили ни на шаг. Переодевшись в форму и вооружившись автоматами вкупе с документами, они одним своим видом могли отпугнуть от шефа кого угодно. Они тоже понимали, что происходит в мире, и понимали, что лишь благодаря тому, что их выбрали для работы вэтом месте, их семьи получили места в «Ковчеге» и максимум, что им грозит теперь – это бытовые неудобства.
Валерий Воропаев
21марта, среда, утро
Утро наступило часов в десять, причем проснулся он сам. Похмелье было легкое, не напряжное, и чувствовал Валера себя отдохнувшим. На работу и прочие обязанности решил плюнуть еще с вечера. Посмотрел только на экран мобильного, у которогона ночь отрубил звук, и с удивлением обнаружил, что ему никто не звонил. Вот так, а он себя фигурой полагал. Ну это шутка, потому как Валера, в силу присущего ему трезвого взгляда на вещи, точно знал, насколько окружающий мир в нем нуждается.
– Ладно, чё делать будем? – спросил он сам себя, потянувшись.
Планы на сегодняшний день у него были простые. Для начала он просто хотел понять, что именно происходит. Телевизор так и не сказал ему ничего, сколько он в него ни таращился с рюмкой в руке, да и Интернет сказал немногим больше. Информации во Всемирной паутине хватало, да больно уж она была противоречива, бестолкова и непонятна. Несколько видео, сделанные все больше мобильниками, особой ясности не внесли, хоть и подтвердили основное: кто-то на кого-то бросается. И часто. И все сайты в один голос подтверждали – в Москве, и не только в Москве, стреляют. А это и было основным.
Пошарив рукой на тумбочке, Валера нащупал «лентяйку» от телевизора, висящего на стене с наклоном, и быстро пробежался по каналам. Но ничего полезного не нашел.
Умывшись и долго протоптавшись под контрастным душем, он решил позволить себе сегодня не бриться. Просто так, «потому что можно». Ощущение, что сегодня «можно все»,а если и не все, то очень и очень многое из того, чего раньше было нельзя, возникло у него, как только он проснулся. И известия, приходящие «из внешнего мира» в его мирвнутренний, совершенно не пугали – скорее интриговали. Словно всколыхнулось все авантюрное и жадное до событий в его душе, до того задавленное всем строем окружающего мира, который теперь зашатался.
– По городу проедусь, – сказал Валера сам себе.
Кроме небритья позволил он себе еще одну вольность – выбраться из дома в спортивном костюме, накинув сверху горнолыжную куртку. С тех пор как его статус сменился с«просто Валеры» на «зятя Братского», он себе такого не позволял – вроде как несолидно. А сейчас вот решил на солидность плюнуть.
Стрелка указателя уровня топлива болталась в районе четверти бака, и он сначала решил сгонять на заправку. И там заметил первые на сегодня признаки надвигающихся проблем – хоть машин было и немного, зато люди заливали бензин в канистры. А когда он видел такое в последний раз, Валера уже и не помнил. В девяностых разве что.
– Делаем выводы, – пробормотал он, поджав губы.
Он пошел к будке платить, где и был поражен еще двумя новыми чертами непонятного грядущего: бензин подорожал раза в три, наверное, а в будке кроме тетки-заправщицы сидели два мужика с самозарядными «Сайгами».
– Мужики, это вы для убедительности? – усмехнулся Валера, показав пальцем на ружья. – Если кто платить не захочет?
– Не захочешь – не заправим, твое дело, – пожал плечами один из мужиков, бандюковатого вида блондин лет сорока. – А так в кювет за будкой глянь и поймешь, для чего волыны.
Последнее заявление Валеру слегка озадачило, но и любопытство возбудило. Однако удовлетворить его сразу не получалось, за «Рэйнджем» уже пристроились две машины, так что сначала пришлось залить бак под пробку. И лишь потом, освободив место у колонки, Валера не выдержал: покинув машину и почему-то придерживая пистолет под курткой, он осторожно зашел за будку. И оцепенел – в неглубоком кювете, совершенно открыто, словно так и надо, лежал труп. Труп толстого мужика, босого, в пижамных штанах и какой-то фланелевой рубахе, насквозь пропитанных кровью. Труп уже начинал пованивать, так что получалось, что лежит здесь он давно. Да и внешний вид подтверждал – умер он не пять минут назад, тут и цвет, и пятна – весь набор.
Причина смерти была налицо – весь верх черепа просто отсутствовал, словно его не очень ровно откромсали топором, а то, чего не хватало, было разбрызгано по задней стене заправочного домика, вперемешку со следами от картечной осыпи. Труп в кювет уже столкнули, по асфальту тянулся кровавый след, иначе он наваливался бы прямо на дверь будки.
Однако кое-что озадачивало – свисающие по бокам складки сала были словно собаками объедены, а никаких падальщиков вокруг тела видно не было.
Разглядывая мертвеца, Валера ощутил легкий приступ тошноты, в глазах потемнело, и он резко отвернулся. И столкнулся нос к носу с каким-то молодым парнем с длинными взъерошенными волосами, глядящим на покойника перепуганными глазами.
– Эй-эй, ты чего? – спросил Валера, подхватив его под локоть.
Ему показалось, что парень собирается грохнуться в обморок. Наверное, так и было, потому что тот пошатнулся, оперся о стену будки, помотал головой, словно разгоняя туман.
– Давай-давай, полегче.
Валера легко отлепил тщедушного хлопца от стены и отвел его за угол, чтобы картинку сменить на чуть более вдохновляющую.
– В первый раз зомбяка так близко разглядываю, – смутившись, оправдался парень. – Пока только из машины видел, как мимо проезжал.
– Кого? – прищурившись, протянул Валера. – Кого ты видел?
– Ну этих, мертвецов живых, – кивнул парень за угол. – Точнее… этот не живой уже, а вообще…
Тут он запутался, а Валера – задумался. Нет, не то чтобы он вообще ничего не слышал, в Сети говорили и такое. Причем часто говорили, и слово «зомби» перескакивало из сообщения в сообщение, да только он все это отнес на «массовое помрачение сознания», а причину полагал какой-то другой. Ну неприспособлен он был думать о зомби и прочих живых мертвецах, вполне логично относя их на счет недорогого кино. Ну эпидемия, или гражданские беспорядки, или и вправду психи массово разбежались, все может быть, но вот насчет «живых неживых» – с этим было сложнее.
– Стой, погоди, – придержал он за рукав собравшегося было идти дальше парня. – Я тебя все же правильно понял? Мертвецы гуляют?
– Мужик, ты с Луны, что ли? – даже поразился парень. – Второй день такая хреновина в городе, даже дети знают, а ты где был?
– Где был, где был… Водку пил, – ответил Валера. – Но ты мне, дураку, объясни на пальцах, ага? Вот себе кто-то помер, а потом именно он встал – и ногами пошел. Так?
– Именно так, – с некоторым оттенком превосходства знающего над незнающим ответил парень. – Помер – и пошел. И не только пошел, но еще и съел тебя. Вкурил?
– Ага, всосал, – кивнул Валера. – А ты еще вот чего скажи… И чего с ними делать?
– По башке их, – лаконично ответил парень. – Тогда они опять помирают. А еще лучше – стрелять.
Парень дернул плечом, и Валера увидел висящую прикладом вверх вертикалку, явно очень дорогую, судя по золотой инкрустации на стволе.
– Сам стрелял? – спросил он парня.
– Нет, – чуть смутился тот. – Только видел издалека. А отец уже завалил одного, соседа бывшего, который к нам во двор забрел.
– Ты где живешь? – уточнил Валера.
– В Жуковке, – кивнул куда-то себе за спину парнишка так, что его длинные волосы мотнулись. – Только мы сваливаем.
– Куда?
– В Вологду. Мы оттуда вообще. Там спокойней, говорят. К отцовским родителям едем, – откровенно изложил всю диспозицию парнишка.
– Сашка! – крикнул неожиданно средних лет коренастый мужик, заправляющий серебристую «эмэлку». – Давай к машине, поехали.
– Иду! – ответил парень, пожал Валере руку и побежал к семье.
Кроме мужика, у которого, кстати, через плечо висела еще одна двустволка, у машины стояла немолодая миловидная женщина и девчонка лет двенадцати. Валера посмотрел им вслед, когда «мерседес» вывернул с заправки, и побрел к своей машине, задумавшись тяжко. Действительно, если рассуждать логично, то никто не оставит труп разлагаться у самой заправочной будки, уж оттащат, наверное, подальше. А вот если он уже пришел таким… несвежим, то могут и побрезговать ворочать, проще тогда запереться и ненюхать. Попахивало-то от него неслабо.
– И чего делать будем? – задал сам себе уже тривиальный вопрос Валера и сам же на него ответил: – В город ехать надо, на разведку. Если мертвецы и гуляют, то именно там. Не ошибусь. А пока своими глазами не увижу – хрен я кому поверю.
Укрепившись в своем решении, Валера загрузился за руль и поехал в сторону Москвы. И уже за первым после заправки поворотом шоссе чуть не налетел на военный блок с тремя бэтээрами и кашаэмкой[10]на нем. Там же крутилось до взвода солдат в полной экипировке и с оружием. Машины они не останавливали и проезжать не препятствовали, но вид у них был настороженный и, как Валере показалось, несколько растерянный.
Еще пара минут спокойной езды, и Валера влетел в город. Пост ДПС на въезде не пустовал, но населяли его не гаишники, а военные на броне. А еще, чуть поодаль от поста, со стороны города, он увидел два тела, мужское и женское, кучами ненужного хлама валяющиеся на асфальте. Так удивился, что даже притормозил, но потом как-то заопасалсяостанавливаться ввиду опорного пункта вояк – а вдруг у них там «не ходи зона», а он предупреждение пропустил? Интуитивно понимал, что это не так, но рисковать все же не стал.
За разгадкой великой тайны ехать далеко не пришлось. У первого же от Кольца светофора бестолково перетаптывался на месте какой-то мужик в сине-оранжевой униформе муниципального работника, даже с какой-то надписью на спине. Если кто и должен был быть ожившим мертвецом, так именно он, потому что с головы до пят был изгваздан запекшейся кровью, а лицо… на ходу Валера даже не понял, есть у него вообще лицо или нет вовсе. Но раз решил убеждаться до конца, то тормознул, на ходу опуская стекло в водительской двери и плавно сворачивая прямо на тротуар – покидать теплый и безопасный салон большой машины не хотелось. «Рэйндж» увесисто и мягко вскарабкался на тротуар и встал, слегка покачнувшись.
В результате такого Валериного маневра окровавленный мужик оказался у него на левом траверзе, прямо напротив окна, метрах в пяти.
– Слышь, чучело! – окликнул его Валера, высовываясь из салона.
Лицо у мужика было, но не все. Уцелела лишь правая его сторона, но и она была покрыта слоем запекшейся крови чуть не в палец толщиной, бурой, уже потрескавшейся коркой. Одного глаза и половины скальпа не было. А еще не было одной кисти на руке, лишь какой-то беспорядочный пучок костей и плоти торчал из рукава. Зато единственный глаз уставился на Валеру с таким выражением, что он с перепугу дал задний ход, чуть не столкнувшись с проезжавшей по шоссе машиной, отчаянно загудевшей.
– Ох… стремный ты какой-то, – доверительно заявил Валера в окно, успев дать по тормозам и чуть перевести дух.
Мертвяк вроде никаких агрессивных действий не предпринимал, просто смотрел на Валеру не отрываясь, и вот этот самый взгляд и лишал духа. Неправильный он был какой-то, нехороший, не положено так смотреть, даже нищим и забитым гастарбайтерам из солнечного Таджикистана. Даже мертвым гастарбайтерам, потому что живым это быть точно не могло, все сомнения отпали сразу.
– По башке, говоришь… – задумчиво протянул Валера и вдруг рывком выскочил из машины, вынимая из кобуры пистолет.
Его движение спровоцировало зомби на атаку. Казалось, только что он был совершенно неподвижен и вдруг рванул к Валере, и очень резво, вытягивая руки и как-то странно заскулив. Причем все случилось так неожиданно, без всяких предисловий, что Валера даже прицелиться не успел, спасла лишь реакция – мертвяк наткнулся грудью на встречный пинок ноги в ботинке сорок пятого размера и отлетел назад. И Валера отскочил. Почувствовав, как дикий страх вдруг молнией пробил все его тело вместе с душой и ледяные пальцы вцепились в позвоночник.
– Хрена-се живчик! – выдохнул он, целясь из пистолета в голову мертвецу.
Но тот упал на спину, и поймать в прицел лоб не получалось. Однако суетиться и тратить зря патроны Валера не стал, взял все же себя в руки. Дождался, когда совсем не пострадавший от удара мертвяк приподнимется, и лишь затем выстрелил, тщательно прицелившись. И тут парнишка с заправки не соврал – голова мертвяка дернулась, а затем он снова завалился навзничь, в неподвижности уже.
– Ага, – удовлетворенно сказал Валера, оглядываясь и убирая ствол в кобуру. – Сдох, как и обещали. А много вас?
В течение примерно часа неспешной езды по городским улицам Валера понял, что мертвяков много, очень много. Похоже было, что теперь именно они определяют ритм городской жизни. А вот следов какой-то организованной борьбы с ними видно не было. Больше было похоже на то, что люди попрятались и ждали, когда «само рассосется».
А вот в то, что ничто само не рассасывается, Валера верил больше, чем в закон всемирного тяготения. Именно поэтому он сделал выводы, определившие всю его дальнейшую судьбу. А решив, что ему делать дальше, он поехал домой. У него по плану была жарка мяса и питье водки. Потому что ему плевать было на судьбу этого мира: подыхает – и хрен с ним, сам он подыхать не собирается.
Сергей Крамцов
21марта, среда, утро
Мертвяки попадались на улице часто, однако «продуктивных», несущих еще один «калаш» с боекомплектом, больше не попадалось. Этот, видать, один такой был, уникальный.Даже понятно, что с ним случилось, если немного поразмыслить. Судя по сложенному прикладу и загаженному стволу, решил полосовать зомби очередями от пояса, увидел, что пули, попадая в туловище, никакого эффекта не вызывают, запаниковал, бросил пустой магазин, тот, которого не хватало, расстрелял длинными очередями следующий, с тем же успехом, и был изгрызен мертвяками. Дурак, короче. Естественный отбор не прошел, даже с автоматом.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 [ 15 ] 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.