Схватил М-4, благо «почи» с магазинами к этому автомату у меня на разгрузке висели, эдакими диковинными камуфляжными пятнами на черном фоне. Автомат ухоженный, недавно чищенный, авось не заклинит. Воюет с ними как-то вся американская армия, хоть и жалуется. В руках-то он ухватистый и стреляет ничего – кучно так, сейчас проверил.
Накинул на себя хитрый трехточечный ремень, пристроил к плечу приклад… близко получилось, неудобно. Прижал рычаг прикладного стопора, оттянул его назад на одно деление, до предпоследней дырки, на значок «3/4». Так лучше, все как надо. Переводчик огня под большим пальцем, самозарядный режим – флажок вниз, стрелка вверх. Переводчик сдвинулся почти бесшумно. Это полезная особенность, кстати. На мой взгляд, у «калаша» ровно один недостаток и есть – громкий предохранитель, а остальное – достоинства.
Ладно, хорош мух ловить, задумался, блин… Вперед, только вперед. Прижал приклад к плечу, пошел вперед на полусогнутых, задирая носки. Замер у самых ворот, прислушался. Вроде есть какой-то шум внутри, но непонятный. И не то чтобы рядом. Ладно, где наша не пропадала, заглянул. Сразу за воротами никого, по крайней мере, а дальше совсем темно, как, наверное, в том амбаре было, где я полчаса назад сам прятался. Так я их и пострелял – не видели они ни черта внутри, а полезли. Теперь я не вижу. Что делать будем?
Но все же успел разглядеть погрузчик метрах в пяти от входа – добротный такой, со стальными плитами противовеса сзади. Плюнул на все да и рванул туда сломя голову. Такого точно ожидать не должны. С ходу плюхнулся на колено, проскрипев пластиком по бетону, пригнулся, затем выставил ствол над оранжевым боком машины. Тихо. Вообще тихо. Только воняет плохо, и мух слышу. Слышу, а не вижу. А значит, их много, если я их издалека слышу. Они там, где запах. А где запах?
Запах, кстати, не с улицы, там его расстояние скрадывает уже – запах внутри: плотный такой, тяжелый. Надо вообще туда соваться? А, ладно, чего теперь рассуждать – уже ведь сунулся.
Что-то упало, глухо звякнув. У меня в унисон звуку сжался желудок. Кто здесь? Мертвяк? Люди? Собаки? Пусть бы просто мертвяк, пусть бы просто мертвяк… Простой такой, обычный, гнилой и голодный, но медленный и тупой, старый добрый друг зомби – душка, короче. Никого другого не хочу. И склад весь уставлен рядами палет с целыми штабелями всевозможных коробок на них – лабиринт настоящий.
Опять стук, и как будто бы в дальнем от меня углу. Глаза понемножку к полумраку привыкают… А это что? А это под самым потолком по кругу всего склада идет сварной металлический мостик с перилами. Оно хорошо или плохо? Если люди в складе, то плохо, я там как мишень буду, а вот если мертвяки и, не приведи бог, «живчики», – то даже очень хорошо. Не думаю, что на такую высоту кто-то допрыгнуть сможет, а лесенка туда одна – у меня за спиной. Вру, две – еще одна как раз на противоположной стене, мостик на букву «П» похож, по трем стенам идет.
Ну и как узнать, кто там на пол предметы роняет? Если подумать с использованием логики, то наверняка не человек. Меня слышно было, когда между складами заезжал, эхо от мотора по ушам било. Дверь машины хлопала. Да и до этого погрузчика, за которым сижу, добежал не так чтобы тихо. Да и стрелял я только что, в конце концов, и не один раз, – люди или уже вышли бы, или, наоборот, схоронились, не шумели. Это только безмозглой твари все равно, есть тут кто или нет. Значит – не люди. И значит – бегом наверх!
Огляделся быстро, да и ломанулся с низкого старта изо всех сил. Вцепился левой рукой в стальной швеллер перил, рванул себя вверх, напрягая мышцы, затопотал ботинками по гулким ступенькам, сваренным из арматуры, загудело все под ногами. Но довольный собой, хоть и настороженный, присел на колено наверху, пристроив пластиковое цевье автомата на перилах. Все, теперь посмотрим. Жаль только, света нет внутри. А где он зажигается, кстати?
Посмотрел вниз и увидел нечто напоминающее блок выключателей у самого входа, где я недавно сидел. Тогда не заметил, кретин. Теперь сиди тут в темноте или за фонарик хватайся. Хорошо бы тактический завести, подствольный. Но нет подствольного – только светодиодный в кармане.
Вроде что-то мелькнуло в проходе между ящиками! И быстро так мелькнуло, вроде как крупная собака пробежала. Не померещилось, точно! Я скосил глаза влево и начал резко смещаться в противоположную сторону. Нечего так близко к лестнице сидеть: мало ли кто рванет ко мне с той стороны. Пусть то, что рванет, бежит ко мне вдоль всего мостика, издалека.
Как-то страшновато, если признаться честно. Зря я сюда один полез – нельзя одному теперь никуда. Расхрабрился, пошел ежа голой задницей пугать… И кто там теперь подо мной бегает? А? Кто этот потерпевший, чего он хочет? Во, на цитаты потянуло. Это со страху, в смысле – жутко мне. Я вот так… на стрельбу очередями перещелкну… Состояние души у меня сейчас такое, что не до экономии боеприпасов.
Опять шевеление в самом дальнем углу, мне тень на стене видна. Шевелится там что-то. И воняет… пора уже привыкнуть, теперь на каждом шагу воняет – но не получается. Достала уже эта вонь, с души воротит, ненавижу, мать ее так! Я ею весь уже пропитался, я уже сам как труп бродячий стал.
Сместился еще правее, чтобы получить возможность стрелять вдоль прохода между поддонами. В том, что стрелять придется, я уже не сомневался. Эх, гранатку бы, сейчас бы туда закинул, да нет гранатки. И не знаю, где взять. Так, еще на пару шагов правее… а шевеление тени на стене прекратилось. Лишь контур стены ящиков и все. Зато шуршание, словно кто-то по пыльному бетонному полу проскакал. Ну, кто там бегает-то? Покажись, сволочь такая! Покажись мне немедленно! Доложись, как положено!
В полумраке длинного прохода мелькнула странно сгорбленная спина… не понял кого. Обезьяны, что ли? Кто это был-то? По тому, как пробежал, точно обезьяна. Зато я видел, куда оно пробежало. В соседний проход. Сейчас не видно, но там тихо, и если оно рванет вперед, то я это замечу – там я тоже все просматриваю сверху. Туда и ствол, на проход. И еще правее по мостику – плевать, что стальная конструкция аж гудит от каждого шага. Лишь бы не проспать нападение. Оно ведь точно на меня охотится, руль за сто.
Вновь на колено, приклад в плечо… Эх, черт, коллиматорный на «зиге», а «зиг» в трейлере. Ну ничего, ничего, а так бы вообще с одним пистолетом здесь бегал, с которым из дома выехал. Тогда еще хуже было бы.
Ага, вот оно! Из-за угла штабеля картонных коробок вижу… самую малость. Рука? Не пойму. Но оно прячется, это точно. Это не тупой мертвяк, это хищник… А ну-ка я вот так… Поймал в «пип-сайт» то, что показалось мне конечностью, задержал дыхание… Треснула короткая очередь, пули рванули клочья из картона, брызнули искрами по бетонному полу, то, во что я целился, рывком исчезло. Но осталась кровь на бетоне! Все же попал! Хотя криков боли, равно как и возмущенного рычания, не слышно. Оно мертвое? Да естественно, кто тут еще будет на людей охотиться… А кто это был? Орангутанг из зоопарка? Или кто?
Вот оно, по проходу рвануло поперек склада! Я успел выпустить две короткие очереди, хоть наверняка не попал, но мне показалось, что тварь скакала несколько колченого. Кость в конечности перебил? А почему бы и нет? Механические повреждения тоже считаются. Поломай ему ноги – далеко оно ускачет? А ведь с дробовиком в такие места ходить надо, с дробовиком. Которых у меня вообще два – один в трейлере, другой в машине… И патронов навалом. Опять я в дураках: на людей готовился, а тут…
Тут тварь решилась наконец на активные действия. Одним прыжком вымахнула наверх коробочного штабеля так быстро, что я даже не успел среагировать, оттуда перемахнула на еще один, затем еще… Я открыл огонь, эхо выстрелов метнулось между стенами, но две короткие очереди только взрыхлили картон и выбили облака пыли, а затем…
В какую-то секунду я подумал, что мне конец. Обезьяна прыгнула снова – прямо на меня, и она еще не коснулась мостика, когда я понял, что она точно до меня дотянется. Наверняка, без вариантов. Она летела на меня как камень из катапульты, вытянув вперед лапы, и что я успел разглядеть – это изрядный набор оскаленных зубов в огромной пасти. Рванулся назад, зацепившись каблуком за решетчатый пол, свалился на бок, теряя обезьяну из прицела, когтистые пальцы вцепились в перила и… одна из лап, с огромной раной на запястье, бессильно разжалась, и тварь вместо следующего прыжка беспомощно закачалась, не в силах найти новую опору для ног… И тогда я с расстояния в пару метров выстрелил ей в голову, в мерзкий, смердящий, уродливый череп, покрытый слипшимися редкими волосами… попал, чувствуя волну ликования, накрывшую меня, когда голова обезьяны дернулась, брызнув кровью, и тут же выпустил вторую очередь вдогонку.
Когти соскользнули со стального швеллера, и снизу донесся стук упавшего на бетон тела. Вот так! Не прошла бесследно та очередь, что я в конечность всадил! Не сработала обезьянья грабля как надо! Выкуси теперь, сволочь! Сдохла!
На одном инстинкте сменил магазин в автомате, чувствуя, как меня с головой накрывает волна облегчения и как начинают трястись руки… Я просто сел на решетчатый пол, держа автомат у груди, вдохнул судорожно несколько раз – глубоко, до гипервентиляции, до черных кругов в глазах, до онемения во всем теле. Затем выглянул вниз, аккуратно перевесившись через край.
Тварь лежала на полу, раскинув конечности, гнилые мозги вывалились из расколотой пулями черепной коробки. Нет, не встанет уже. Но спускаться вниз я все же не торопился. Подтянулся за перила, встал на ноги и пошел по кругу, глядя вниз и даже время от времени подсвечивая себе фонариком. Нет, не слезу я отсюда, пока не буду убежден, что там нет больше никаких обезьян.
Прошел три раза, заглянул во все проходы, но никакого движения не заметил. Зато обнаружил источник запаха – такого тяжкого, что сразу полез в карман за платком, а в разгрузку за флаконом прихваченной из дома туалетной воды. И щедро полил ею ткань, которой замотал рот и нос. В самом углу склада лежали два почти голых человеческих костяка. Точнее, даже две груды костей, разбросанных и изгрызенных, покрытых волокнами разлагающегося мяса. Мух над ними было что туча черная, гудели, как налет «юнкерсов» из военного кино.
И что тут случилось? Двое необращенных, но съеденных? А почему необращенных? Я присмотрелся внимательнее к ним, что-то заметил. Достал бинокль из разгрузки, навел на черепа. Так и есть, хоть и расколоты, но дырки от пуль спутать трудно. Правда, могли и зомби застрелить, но почему-то в этом я сомневаюсь: вспоминается труп из офиса торговцев трейлерами. И этих кто-то убил, а обезьяна… а обезьяна ли вообще, кстати?
Пошел обратно, с подозрением оглядывая зал, – мне никто не угрожал. Спустился по лестнице, осторожно, правда, и чуть не налетел на неожиданно зашедшего в склад зомби. Того самого, что сбежал недавно, а теперь он прямо из ворот вывалил на меня. Отскочил назад, вскинул оружие, стрельнул короткой. Попал, убил. Блин, тут расслабляться нельзя!
Вертя головой на триста шестьдесят градусов, а заодно и стволом карабина, добрался до распластанной на полу туши твари, что охотилась на меня. Нет, это не обезьяна. Это человек. Но человек с мордой, оснащенной клыками обезьяны, с когтистыми грабками и сложением орангутанга. Мощные странно кривые ноги, длинные руки, в общем, ничего от человека не осталось. Кроме обрывков одежды, по которой я и понял, кто передо мной. И как так его угораздило? Это что, они все так будут? Тогда хана.
Вроде послышался шорох, я дернулся, но обнаружил, что это ветер пригнал в ворота большую кучу смятой бумаги. Нет, такого я не видел пока… Разве что тот живчик, который мужика сожрал в… Стоп! Ага, вот оно! Тот сожрал, и этот сожрал. И наверняка тех, кто не обратился. Или все же достаточно мертвечину жрать? Тот одного жрал и дожрать не успел, но и изменился меньше. Этот двумя закусил – и вот кем стал. Чем дальше в лес, тем ну его на хрен. А почему те, которые на улице были, не изменились, обожравшись зомбятины? Быстрее стали, верно, но не изменились так жутко.
Присмотрелся и почувствовал, что меня начинает разбирать истерический смех. Обезьяна. Ага. Держи карман шире. Остатки одежды – это хорошо, но у этого на талии до сих пор висит так называемый «дьюти»-пояс. Поясню: это ремень, который носит полиция, например. Или охранники. На котором пистолет и все такое. Но этого мало – на поясе этого орангутанга до сих пор сохранилась кобура, хоть и пустая. И подсумки для магазинов – три двойных аж для шести штук.
Вытащил плоский, но острый как бритва нож «Кершо», откинул лезвие большим пальцем, перерезал пояс выше и ниже подсумков, а затем кобуры. Ворочать тушу не хотелось, было противно, но и бросать я ничего не намерен. Тем более что все новенькое, удобное, мне все сгодится. Достал один магазин из подсумка, рассмотрел. Сорок пятый калибр, восемь патронов в каждом, на пластиковом донышке маркировка «ругер». «Ругеры» я знаю, но плохо. Что это за модель? Без понятия.
Так, с этим все понятно. Я зачем сюда приехал? С этой мыслью я поднялся с колена и пошел обходить склад. Как там эти пайки назывались? Что Серхио говорил? Как-то-там-«пак», большая коробка, желтая с красным. Вот это и будем искать.
Искал минут пять. Сначала нашел не пайки, а пистолет, лежащий в проходе. Нагнулся, убедился, что он не измазан в гнили или чем-то еще, поднял. Посмотрел на затвор. «Ruger Р345» на нем написано, а на другой стороне «Штурм, Ругер и K°, Саутпорт, Коннектикут». Такого пока не встречал, но с виду вроде нравится. Фосфатированная темно-серая, почти черная сталь затвора, довольно удобная пластиковая рукоятка, не слишком большая. Гладкий, «обмыленный», без единой зацепки дизайн. Вообще «ругеры» в Америке все больше недорогими числятся, но достаточно качественными. Поэтому их наряду с теми же «глоками» для охранников закупают.
Попробовал в руке, понял, в общем, одобрил. Удобнее, чем мой «береттообразный» «таурус», правда, патронов к нему немного. Выронил на ладонь магазин, глянул – три патрона осталось. Втолкнул в. рукоятку до щелчка, сунул оружие за пояс. Потом разберусь, что с ним делать.
Пошел дальше. Затем вновь напоролся на зомби, зашедшего с улицы. Но его я услышал по шагам и странному скулению, поэтому застрелил издалека, дождавшись момента, с одного выстрела. Затем вынужден был подойти к объеденным трупам. Там уже и одеколон на платке не помогал, а мухи так и норовили сесть на лицо – только успевал отгонять. Зато обнаружил на полу несколько гильз сорок пятого калибра.
Картина получилась такая, что этот «обезьян», когда еще был человеком, застрелил этих двоих. Почему – не знаю, теперь уже не поймешь. Может, укушены они были, вот и добил. И не дал превратиться, зато превратился сам… и съел их благополучно. А кто тогда ворота склада поднял? А черт его знает, может быть, подняли, увидели этого орангутанга да и сбежали.
Хотя странно это все… А пайки-то вывезли. Хорошо, что не все – осталось полтора поддона. Я их нашел в противоположном от трупов конце зала. Красно-желтые коробки, написано «Эй-Пак», дальше «рацион гуманитарный гражданский, пища, готовая к употреблению». Небось три раза соврали – в том, что это «пища», в том, что она готова и что ее можно употреблять. Ну да ладно, не до жиру. Зато у меня есть пикап с кузовом, и я им воспользуюсь. Только таскать далеко. А погрузчик?
Почти бегом добежал до входа, уселся в кожаное кресло маленькой машинки. Но тут ждала неудача – аккумуляторы сдохли. Погрузчик лишь вяло тронулся с места, тихо заныл электромотором и встал. Мать твою, придется на горбу таскать. А еще и защищаться надо. Бросился обратно к палете с коробками, схватил одну, прочитал заодно, что на ней написано: «6 вариантов готовых блюд. 2 вида каждого блюда». Ага, нормально, и коробка не так чтобы гигантская. Навалил сверху еще одну, быстро пошел к выходу. По пути ни на кого не наткнулся, свалил коробки в кузов пикапа. Неудобно стоит, и далековато от выхода, и мордой. Надо передвинуть.
Завел, развернул, загнал кузовом в самый склад, благо погрузчик, который держал ворота, не мешал. А может, им попробовать воспользоваться? А если ворота упадут? Нет, побегаю лучше. Рванул через огромный ангар бегом, вернулся еще с двумя коробками, затем еще раз и еще. Вскоре шестнадцать красно-желтых коробок уже лежало в машине. А затем я услышал звук двигателя грузовика, который явно приближался сюда. Единственное, что я сообразил сделать, – бежать не в склад, а за угол, дальний от въезда, укрывшись за пожарным ящиком, – благо время еще оставалось. Потому что, глядя на пикап, все подумают, что я внутри. А меня там нет. Так, как в амбаре на ферме, я уже не влипну: ученый стал.
Между складами показалась не одна, а сразу две машины. Впереди катил, рыча дизелем, новенький бескапотный грузовик Джи-Эм-Си с белого цвета кабиной, в комплектации скотовоза, то есть с высоким решетчатым кузовом для перевозки скота, а сразу за ним, скрытый корпусом грузовика, ехал «хаммер», но не военный, пустынного или оливкового цвета, а серебристый, гражданский, чем-то смутно знакомый. Грузовик остановился у самого въезда в склад, но все же не показываясь в дверном проеме. Двери раскрылись, и из кабины выпрыгнули трое с оружием. «Хаммер» остановился чуть сзади, так и оставаясь вне поля зрения, но затем сорвался с места и куда-то покатил.
Все трое, выбравшиеся из машины, заозирались, а затем двое с дробовиками пошли к красной «тойоте». Сразу они ее не разглядели – все же она полностью в склад загнана – и явно растерялись.
Дьявол, а у меня там мои трофеи открыто разложены. И мотоцикл мой в кузове. И сам пикап я уже считал своим и отдавать его никому не собирался. Да и пайки мне нужны: я вовсе не намерен все их отдавать на сторону. Серхио сказал, что тут не меньше десяти тонн было, так что от мужиков с грузовиком не убудет, если я, скажем, забросаю себе в кузов хотя бы половину поддона. Только вот вопрос: как суметь мужиков убедить в этом достаточно вежливо, не вызывая у них желания тихонько пристрелить меня здесь и заняться разделом имущества? И при этом не открывать стрельбу первому, что будет вполне предумышленным убийством и самым настоящим беспределом.
Предаваясь таким размышлениям, я взял на мушку худощавого мужика в серой рубашке с короткими рукавами и военной панаме, как вдруг сообразил, что я его знаю. Это же Боб – тот самый, с которым я ходил в первый наряд в ополчении Койотовой Купальни, когда еще с нами Майк и Серхио были. Который тогда за рулем пикапа сидел! Да и еще одного мужика, с косынкой на голове и в пилотских очках, я тоже помню: наверняка из соседей. Так, с этим порядок. Теперь главное – на дурную пулю не нарваться. Народ нынче нервный – может пальнуть в кого угодно.
– Боб! – крикнул я, частично выйдя из-за пожарного ящика, но готовый нырнуть обратно при первых признака агрессии.
При этом я поднял руку с М-4 вверх, демонстрируя свои вполне мирные намерения. Они чуть не подскочили на месте, но стрелять не стали – лишь загнали меня обратно за ящик, наведя оружие в мою сторону.
– Боб! Не стреляйте! Это Андре, русский, твой сосед!
– Да? – крикнули с той стороны с явным недоверием. – Покажись!
– Оружие опустите! – крикнул я в ответ. Щас, выскочу я им под стволы по заявкам трудящихся – как же, держи карман шире.
– Хорошо! – ответили мне.
Действительно стволы опустились в асфальт, а Боб даже сделал некий жест доверия – прошел вперед несколько шагов, неся оружие в опущенной правой руке. Оружие не дешевое, кстати, старая армейская М-14, но с новеньким камуфлированным фиберглассовым ложем и вынесенным далеко вперед «скаутским» оптическим прицелом. Неплохо денег он за нее выложил: видел я такие.
Я повесил автомат на грудь и высунулся из-за ящика, сдернув с лица платок и заодно сняв темные очки. И понял, что сейчас Боб узнал меня. Он заулыбался, пошел навстречу, протягивая руку. Он был в перчатках, я тоже, так что снимать их никто не стал, а обмен любезностями состоялся. Мы похлопали друг друга по плечу и направились к машинам, довольные тем, что ничего страшного не произошло.
Боб представил мне тех двоих, что были с ним. Одного звали Пит, второго – Саймон. Саймона я вспомнил – он был одним из тех, кто подъехал к моему дому в тот день, когда я собрался уехать и в гараже на меня напал зомби. Он меня тоже вспомнил, так что напряжение пропало совсем. Пока. Потому что о своих видах на пайки я сказать не успел. Пит отбежал к погрузчику, открыл какой-то лючок, поковырялся в нем, после чего тот неожиданно бодро покатил по складу. Вот оно что! Не разряжен он был, а они, видать, что-то нахимичили, чтобы в их отсутствие товар не вывезли, а заодно, наверное, и аккумуляторы не посадили.
Умно. Затем я спросил у Боба:
– А остальные где? Уехали?
Я подразумевал серебристый «хаммер». Интересно, кто в нем приехал?
– Проедут по территории, осмотрятся. Мы здесь со вчерашнего дня не были.
– Вы за «Эй-Паками»? – спросил я максимально равнодушно.
– Да, – кивнул Боб. – Вчера все в машину не влезло. Остатки собираемся забрать.
– Вообще-то я тоже планировал разжиться пайками, – скромно так намекнул я.
– Это не к нам, – сказал стоящий рядом Саймон, вооруженный самозарядным дробовиком. – Марк за главного, с ним решай.
– Марк? Толстый? – уточнил я.
– Верно, – кивнул он. – Марк Эшли. Он в «хаммере», сейчас приедет.
– А Серхио?
– Серхио вчера был, сегодня остался дома.
Понятно. Готовность делиться уже ни у кого слишком не прорезается. На Марка спихнули ответственность потому, что постеснялись отказать сами, хоть и очень хотелось. Я ведь вроде бы свой, но уже не совсем, так что делиться смысла нет. У меня даже идея мелькнула, что все же лучше свалить. Как говорится, дружба дружбой; а табачок врозь. Вот меня мимо табачка и проведут. Но не удержался, решил еще попытаться: не убьют ведь? Да и другой попутный вопрос возник:
– Боб, ты вчера тоже здесь был? – спросил я.
– Был, верно, – кивнул он. – Видел, сколько уложили мертвецов?
Он кивнул в сторону склада, у стены которого лежала гора трупов.
– Видел. Только могли и получше потрудиться, их еще вполне живых здесь хватало сегодня – пришлось стрелять.
– Я видел, – невозмутимо кивнул он. – Но мы их вчера не видели. Тех, что попались, перебили и даже в кучу сложили.
Ну, верно, не думаю, что они вчера мертвецов выборочно отстреливали. Откуда тогда их столько сегодня набралось? На запах пришли, что ли? Кстати…
– В складе два трупа, – показал я на открытые ворота. – Они уже были, когда ты был здесь?
– Нет, – покачал он головой, затем принюхался. – Это они?
– Они. А вот это ты видел?
Я взял его под локоть и завел за штабель с коробками к валяющемуся на полу «обезьяну» в остатках формы. Боб, увидев это, даже задним ходом сдал, явно испугавшись.
– Это что?
Корнев Павел
Прозоров Александр
Куликов Роман
Доценко Виктор
Шилова Юлия
Афанасьев Роман