Чтение 12–й страницы книги ~Баба Яга~

Экстракт черной лилии в готовом виде был снежно-белым. Ханыч прохаживался мимо жертв, делал надрез на запястье, наполнял чашу кровью и шел дальше.

Потом добавил экстракт черной лилии. Вылил в чашу содержимое нескольких бутылочек.

— Ну, наконец-то!

Зелье в чаше закипело. Некромант вздохнул и замер. Вначале зелье зашипело, начало плеваться разноцветными искрами, потом загустело и приобрело оттенок крови. Облегченно выдохнув, Ханыч подошел к камню и начал вычерчивать на нем руны вызова, потом провел мелом по заготовке, вычертив пентакль.

Раздался низкий гул, воздух над алтарем затрещал. Сгустилось облако черного цвета, по нему проскакивали серебряные искры. А потом внезапно облако прорвалось, и оттуда лезло что-то непонятное. Страшное на вид.

Ханыч гордо подбоченился.

— Вот он мой слуга.

— Какой я тебе слуга, смерд, — загрохотал демон, внезапно став точной копией некроманта. Только из глаз били маленькие алые молнии. — Мой слуга, это ты!

Гулко захохотав, Разрушитель что-то шепнул и махнул рукой. Лада на козырьке сжалась от боли. Заполненный резерв Бабы Яги показал ей, что творится. В нескольких местах начались извергаться вулканы, на океане поднялась огромная волна. Цунами, которое если дойдет до прибрежного королевства, то не оставит никого в живых. В городах возникли землетрясения, пока 1–2 балла. Судя по всему, дальше оно усилится. Планета стонала от боли, закрывая собой своих жителей. Демон рыкнул от неудовольствия и усилил напор.

Лада крутилась на козырьке, кусая губы в кровь. Меч богов в ее руках жалобно треснул, оставив рукоятку с одним куском. Длинным, острым. Вполне подходящим для того, чтобы все это остановить. Воительница дернулась, пытаясь спрятаться от боли, но вместо этого подкатилась ближе к краю. Неудачное движение, и она свалилась вниз прямо на алтарь.

Крик вырвался одновременно у всех безликих. Воительница вскинула голову, расширенные от боли глаза скользнули по друзьям, ни на ком не остановились. Она их просто не видела. Демон остановил волну разрушений, с удивлением глядя на старушку на алтаре. Та вскинула глаза на некроманта.

— Будь ты проклят, — выдохнула Яга. А потом внезапно вонзила кинжал сразу в свое сердце. — Простите, — услышали ее друзья.

Легонькое тело старушки на алтаре дрогнуло и… все. Ханыч шарахнулся от алтаря, как от бомбы замедленного действия.

— Труп? — спросил демон недоуменно разглядывая странную помеху обряду.

Тело Яги засветилось, а потом столб белого света вонзился в небеса, изменил свое направление и объял демона. Разрушитель ничего толком не успел сделать, как его тело загорелось изнутри. Горестный вой поднялся к небесам, и демона не стало.

— Яга! — Кай рванулась из цепей, те жалобно звякнули и распались, не выдержав буйства магии на таком маленьком пятачке. Принцесса рванулась к телу старушки на алтаре. Коснулась ее и отпрянула. Тело рассыпалось в пыль.

А вслед за ним, страшно взвыв от боли, тленом смерти покрылся и Ханыч. Некроманта не стало вслед за проклявшей его Ягой.

Они сидели в таверне. После вызова Разрушителя и его смерти прошли две недели. Две недели, в течение которых Кай и Отори не переставали плакать. Две недели, когда ни один безликий не отвечал на вызовы своей стихии. За всех потом ответил Айвен. Появившись в храме стихий и прямым текстомсказав, куда стихии могут идти со своими запросами.

Воплощения вняли. И временно отступились от безликих.

Вечером в последний день второй недели, все пятеро собрались в зале таверны. На следующее утро они собирались разъезжаться.

— Куда вы теперь? — спросил Айвен.

— Я домой, — Кай прикусила губу, чтобы снова не расплакаться. — Надо возвращать себе свое королевство.

— Я с ней, — Диан смотрел в стол. Не поднимая ни на кого глаза. — Помогу. Потом доеду домой. Поговорю с родными. Придется что-то решать.

— У тебя там проблемы? — спросил изумленно Шант.

— А то, — грустно улыбнулся демон. — Я из-за своей стихии очень быстро стал изгнанником. Хотя — наследник. Мне надо вернуться, чтобы показать, что я не слаб. Что чего-то стою. Кай потом поедет со мной. А вы?

Эльф вздохнул, вновь уткнулся взглядом в стакан.

— Домой. В свою страну. Король звал нас. Буду представлен двору. Откажусь от помолвки.

Отори подняла на него глаза.

— Я с тобой.

Шант кивнул.

— Айвен? — повернулась принцесса к урсаилу. Тот пожал плечами.

— У меня много дел. Надо доехать до Бабок ежек. Отдать им осколки Меча богов. Оказывается, он был все это время у Лады. Меч хранителей равновесия, — пояснил Айвен.

Рядом со столиком остановилась подавальщица.

— Господа? — тихо спросила она.

— Да? — повернулся к ней Айвен.

— Тут был господин в темном плаще, — девушка осмотрелась по сторонам. — Только он сейчас ушел… Он просил передать, что она не хотела, чтобы вы так убивались. Простите, — подавальщика отшатнулась от их компании, глядя на то, как исказились лица друзей, и поторопилась уйти, нервно оглядываясь.

— Не знаю, кто это сказал, но, наверное, был прав. — Кай сглотнула. — Мы должны жить дальше. И за нее в том числе.

Принцесса встала и ушла наверх. Переглянувшись, ее примеру последовали остальные.

На следующее утро из таверны выехали пять лошадей с всадниками. Доехали до перекрестка.

— Мы еще встретимся? — спросила тихо Отори.

— Безусловно, — тут же отозвалась Кай. — На нашей планете так много перекрестков, что мы обязательно еще пересечемся!

Все слова были сказаны. Слезы — выплаканы. Друзья молчаливыми жестами попрощались и разъехались в разные стороны…

Часть вторая

Стихии — это серьезно

Вместо предисловия

Вначале была пустота, без конца и края. Потом появился Хаос, а вместе с ним ненависть и разрушения. И было Хаосу скучно. И создал он Бездну.

Но прошло время, и вновь стало ему скучно. Тогда он оживил Бездну и населил ее своими детьми. Порождениями Мрака, Пустоты, Хаоса. Воплощения желания разрушать, ненавидеть. Они не умели творить, ценить красоту. Они могли лишь уничтожать то, что создавали другие. И получали от этого извращенное удовольствие.

Но вот пришел Порядок. И зажглась неярким светом первая звездочка. Рождалась планета. К сожалению, свет крепнущей звезды привлек внимание порождений Бездны.

Молодая планета оборонялась, как могла. Ее свет оттолкнул многих. Но шесть самых сильных и опасных порождений Бездны смогли проникнуть на Валсию. Тогда она усыпиладетей Хаоса. Но даже во сне порождения Бездны вредили планете. И пришлось Валсии тоже лечь спать, чтобы перекрыть их влияние на свое детище.

Чтобы было легче следить за всеми, создала планета шесть помощников — стихий, наказав им беречь порядок на планете и души их жителей.

Из закрытой легенды храма Жизни.

Глава 10

Если кошка сошла с ума, ничего страшного — бывает.

Если она при этом говорящая, ей же лучше —

сможет пожаловаться дяде магу.

Но если при этом она утверждает, что ничего не помнит,

то уже стоит задуматься — не несет ли

очаровательная чернушка на своем хвосте

грандиозные неприятности!

В храме стихий собрались пять стихий, не было только Смерти. Жизнь сидела около пегаса, задумчиво перебирая его гриву.

— Ты очень грустна, — сказала саламандра, греясь в огне. Ее умные глазки-бусинки сверкали, когда она подняла взгляд на женщину.

Та улыбнулась. Но усталых серебряных глаз улыбка не затронула.

— Мне в последнее время кажется, что мы сделали ошибку.

— Где и когда? — поднял голову единорог.

— Не помню, — смущенно ответила Жизнь. — И это меня пугает. У нас память не может выпускать что-то из вида. А раз я что-то не помню, значит, кто-то об этом позаботился.

Морской змей поднялся из бассейна, взглянул на остальных.

— Хочу вам заметить, что есть одно но. Гораздо более серьезное, чем все остальное. Смерть уже давно не появляется в нашем храме. Такое ощущение, что его что-то сюда не пускает.

Жизнь сжалась, словно ей было холодно. Единорог толкнул ее мордой.

— Сестра, это может ничего не значить.

— Нет. Это плохо. Да и я давно не видела свитка предсказаний.

— Ты думаешь, что это он его забрал? — не поверила саламандра.

— Когда я последний раз видела свиток, то предсказаний в нем не было. Но там точно было раньше предсказание — а я не помню, в чем оно заключалось!

Пегас взмахнул крыльями. По ним пробежали золотистые звездочки.

— Это скверно, Жизнь. Я тоже.

— Помню я, — тихо сказал змей, аккуратно опускаясь в бассейн.

— Змей! — Жизнь наклонилась над водой. — Воспроизведи!

— Нет. Не время.

— Не тебе решать!

— Раз никто из вас не помнит, значит не время, — змей ушел под воду и исчез. Чтобы появиться в другом месте.

Медленно уплывая вниз, в бездну океанских глубин, он буркнул себе под нос.

— Я вспомнил еще и то, что вспоминать мне лучше и не надо было. Что же мы натворили!

На дороге сидела черная кошка, методично вылизываясь. Недалеко от нее, на лугу пасся огромный черный конь.

— Дорогой, — раздался женский голос. — Посмотри, какая кошечка. Давай возьмем?

— Нет, — буркнул мужской. — Ты же знаешь, что я не люблю животных. Да еще и черная.

— Подумаешь, — женщина обиделась. — Ну, тогда смотри какой конь!

— Раз есть конь, значит — недалеко и хозяин, — мужчина вздохнул. — И прекрати заглядываться на чужое.

Кошечка подняла на них слишком умный взгляд. Потом мяукнула и побежала по лугу, в сторону возвышающегося на горизонте мрачного строения. Мужчина и женщина провожали ее взглядом. Когда чернушка добежала до пасущегося коня, то пара не поверила своим глазам, конь заржал и побежал за кошкой.

Вечером на подоконнике в заброшенном замке сидела черная кошка.

Внезапно в ее голове мелькнула странная мысль.

— Ах, как прекрасен закат. Интересно, там в замке меня помнят?

Потом кошка тихо мяукнула.

— Меня? — появилась вновь мысль. — Меня, — чужой голос в голове бедной кошки внезапно окреп и вдруг жалобно заплакал. — Я не помню, я ничего не помню!

Из глотки ошарашенной кошки вместо привычного «мяу» вырвалось «не помню». Кошка взвыла, словно ее ударили. Потом села, моргая зелеными глазами.

— Я, — из глотки вырвался голос. — Я говорю? Мяу, — она подскочила и бросилась на второй этаж. Там было большое зеркало, достающее до пола. — Кто я? — спросила кошка, глядя на свое отражение. — Ничего не помню, — пожаловалась она. И вдруг мордочка просияла. Посторонний наблюдатель, если бы он был — мог бы поклясться, что кошкаулыбается. — Не страшно. Вспомню.

Прошла еще неделя. Каждый день кошка пыталась вспомнить что-либо, но ничего не добилась… На исходе недели в замке появился гость. Высокий мужчина с фиалковыми глазами и серебряной косой.

— Привет, Чернушка, — он устало опустился на диван. — Как ты?

— Ты меня знаешь? — мяукнула кошка.

Мужчина подскочил.

— Ты заговорила?

— А не должна? — нахмурилась Чернушка.

— Почему же, — кивнул он. — Должна, но я не ожидал, что это случится так быстро. Всего год…

— Год? После чего год? Или до чего-то?

Мужчина вздохнул.

— Послушай, Чернушка. Давай мы поговорим чуть позже. Такими темпами… — он улыбнулся. — Ты скоро начнешь вспоминать.

— Я боюсь оставаться здесь одна, — пожаловалась кошка. — Ты сейчас уйдешь. Возьми меня с собой.

Незнакомец кивнул.

— Да. Я так и сделаю. Тебе нельзя теперь оставаться без присмотра.

— Спасибо, — кошка свернулась клубочком на подоконнике, с тоской глядя за окно.

На следующее утро замок покинул всадник на огромном коне. Из сумки, у него на плече, выглядывала любопытная мордочка черной кошки. В обед они остановились в придорожной таверне. Мужчина оставил коня мальчишке, который повел его в конюшню.

В таверне мужчина сел за стол, сделал заказ на двоих и посадил на столик кошку.

— Почему ты называешь меня Чернушкой? — тихо спросила кошка. — Неужели меня так зовут?

— Нет, — чуть улыбнулся мужчина. — Не так.

— А почему ты мне не хочешь говорить?

— Нельзя. Я не знаю точно, с чего ты начнешь вспоминать. Может с конца. А может с начала. Если я вмешаюсь, то воспоминания могут не придти.

— Тогда не надо, — обиделась кошка. Потом забавно наклонила мордочку, глядя на мужчину. — А тебя я знала раньше?

— Да.

— А имя?

— Имя нет, не успели познакомиться, — усмехнулся мужчина.

— А я могу его узнать? Раз оно все равно ничего не вызовет у меня в памяти? — умильно попросила Чернушка.

— Тим, — после минутной заминки произнес мужчина.

— Спасибо, — кошка аккуратно поела и забралась в сумку к Тиму.

Расплатившись, они покинули таверну и отправились дальше. Прыгнули по дороге в телепорт и оказались совсем в другом месте. Любопытные глазки Чернушки сверкали из сумки. Потом пришла мысль. Кошка ее и озвучила.

— Я помню это место, — голос стал глухим. — Я помню этот город. Тут одни из лучших конных рядов. И жители — не люди.

— Да. Все так, — согласился Тим. — Демоны. Мы в их…

— Прибрежном королевстве. Самом южном.

— Да. Мне надо кое-что купить, — сказал мужчина. — А это можно сделать только здесь.

Чернушка пожала плечами. Она пыталась вспомнить, с кем она была здесь, и не называл ли ее этот кто-то по имени. Нет. Больше ничего…

До ночи Тим перемещался по рынку, в поисках чего-то конкретного. Но ничего не нашел.

— Что ты ищешь? — поинтересовалась Чернушка, зевнув.

— Чернояд.

Кошка подняла на него взгляд.

— Зачем тебе эта травка?

— Для снадобья.

— Она только для ядов! — крикнула возмущенно Чернушка.

— Нет. У нее есть еще одно действие — восстановление памяти.

Кошка задумчиво подняла лапку, потом опустила ее.

— Ты хочешь приготовить снадобье для меня? — не поверила она.

— Да, — Тим шел в сторону таверны, где они оставили коня, переместившись в королевство демонов. — Мне передали, что осталось очень мало времени. И скоро мне придется тебя покинуть.

Чернушка зевнула и свернулась в сумке в клубочек. Широкий шаг Тима немного покачивал сумку, размеренный ритм успокоил кошку и она уснула. В этот раз ей впервые приснился сон.

Все было смазанным, черно-серым, клубы тумана скрывали лицо спутника. По дороге шла девушка, ведя за собой коня. Мужчина что-то ей рассказывал. Девушка мотала головой и хмурилась.

— Да ты хуже колючки! — возмутившись, говорит мужчина. — Какая тебе разница?

— Большая, — буркнула девушка. — И я говорю тебе — нет. Мой Шторм — не предмет продажи!

— Купишь себе еще одного!

В следующий миг девушка выхватила кинжал, приставила ее к горлу спутника.

— Надоел, — прошипела она. — Шторм не продается!

Чернушка резко проснулась, жадно дыша.

— Шторм… мой конь. А девушка из сна — это я! Но я ничего не помню.