read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


А старцы градские уже зачинали суд, истцом по которому пришлось выступить самому князю, который обвинял ответчиков — Истому и Лейва — в предательстве, убийствах илюдокрадстве. Видоки-послухи — Снорри, Дивьян, Вятша, а также Ярил с Порубором давно уже пили пиво на постоялом дворе дедки Зверина, от души угощаемые Любимой. За всеми ними и хотел послать ярл — видоков не хватало, и судьи виновато хмурили брови.
— Облыжно все это! — хорохорясь, кричал в толпу Истома. — Подстроено!
— Ах, подстроено, говоришь? Облыжно? Ну ж, гад, держись! — Растолкав дружинников, влетела на помост златовласая дева в длинной варяжской тунике, широко раскрытые васильковые глаза ее метали гневные молнии.
— Ладислава! — не веря, закричал Хельги. — Милая моя… Ладислава… Откуда ты здесь?
— До Ладоги дошли слухи о твоей смерти. — Гнев на лице девушки сменила радостная улыбка. — И я решила плакать на твоей могиле.
— Ну, это ты того, поторопилась, — несколько смущенно отозвался ярл.
О, с каким наслаждением он ласкал податливое молодое тело! Ладислава, казалось, совсем обезумела от ласк — постанывала, по лебяжьи изгибая спину, чувствуя на своих бедрах сильные руки любимого.
— Лада моя, — крепче сжимая объятия, шептал ярл, — Ладия… Ладислава…
Кто-то осторожно постучал в дверь.
— Зайди, — откликнулся ярл, сдвигая над ложем полог.
— Ты просил узнать, как умер Хаскульд, ярл, — возник на пороге Снорри.
— И как же?
— Обычно умер. Во сне. Никто его не убивал, не подсыпал яду. Видно, срок вышел.
— Хм… — Хельги недоверчиво посмотрел на приятеля. — Думаю, ты явно не все сказал?
Варяг усмехнулся и подошел ближе к ложу:
— Мы тщательно обыскали покои Хаскульда, но нашли только вот это.
На узкой ладони Снорри сверкали раздавленные остатки шприца! Хельги зябко передернул плечами: он знал, что это за штука.
А снаружи, на улицах, сидя за вытащенными столами, пировал народ, славя нового князя. Поднимались рога и кубки, полные меда и пахучей ягодной браги:
— Слава князю Олегу!
— Слава, слава!
— Слава хакану русов!
Весь день ползавшая по небу туча наконец разразилась дождем. Упали на пыльную землю первые капли, и Днепр накрыла сизая дымка. Однако дождь вовсе не разогнал пирующих, так и ходили по улицам до утра, пили дармовую брагу и славили нового князя, который, уж конечно, будет куда лучше прежнего.
— Слава хакану русов!
Глава 17
ЛУГНАЗАД
1августа 867 г. Ирландия, Тара
Тут поток крови хлынул у него изо рта, и немедля он умер.Мифы и предания средневековой Ирландии, убийство Ронаном родича.
Сильный восточный ветер гнал над зелеными холмами Лейнстера изумрудно-синие тучи. То и дело начинал моросить дождь и тут же сменялся ярким веселым солнцем. За холмами, над Черной заводью, у крепости Дубб Линн, вставала разноцветная радуга. В самом заливе покачивались на спокойной воде десять больших драккаров — изящных и мощных судов, пенителей моря.
К северу от Дубб Линна, в дубовой рощице у подножия холма Тары, спешившись, привязывали лошадей вымокшие под дождем всадники в длинных плащах. Один из них — высокий, чуть сутуловатый мужчина с узким лицом и черными волосами — посмотрел на священный холм.
Там, за холмом, в селении, у меня когда-то была девушка с белым лицом и бровями чернее спинки жука, — грустно произнес он и тут же скривил губы в усмешке. — Нет, князь,ее звали не Магн дуль Бресал, по-другому. Но все же это была очень хорошая девушка, поверь мне.
— Что ж ты не женился? — поправив темно-голубой плащ, спросил его спутник — главный в этой компании.
— Не смог, вернее — не захотел. Я же считал себя великим поэтом — филидом, и даже более чем великим — олламом. Сам друид Форгайл Коэл оказывал мне знаки внимания… Икогда однажды он позвал меня в школу филидов, в Круахан Ай, я с радостью подстриг волосы и сменил зеленые равнины Лейнстера на суровые скалы Коннахта. Как же, я очень хотел возвыситься над людьми…
— Что ж, ты вполне добился своего, Конхобар. Ирландец улыбнулся:
— Добился благодаря тебе, князь! Или как там теперь тебя называть — хаканом, а, Хельги-ярл?
— Называй, как хочешь, только не забывай — по возвращении в Киев ты должен разыскать всех, кто мутит воду в земле радимичей. И как бы я там ни звался — князь, хакан или ярл — спрошу строго.
— Умеешь ты ободрить людей, князь, — притворно вздохнул Ирландец. — Хотя, не буду кривить душой, мне нравится мое дело.
— Я знаю, — кивнул ярл. — Я смотрю, на тебя нахлынули воспоминания.
— Уже схлынули. — Конхобар пожал плечами и обернулся: — Ну, и где же твой монах, брат Никифор?
Никифор Дрез, черноволосый, смуглый, сверкнул загадочными ромейскими глазами.
— Думаю, брат Деклан скоро явится, — ответил он и подошел к Хельги. — Ты, ярл, и в самом деле уверен, что друид осмелится явиться сюда?
— Да, — коротко кивнул князь. — Черный друид жаждет власти и мести. Именно здесь, на холме Тары, он когда-то получил силу, именно сюда и придет в этот день, в великий праздник в честь бога Луга.
— В языческий праздник, — поморщившись, поправил Никифор. — А вот, кажется, и Деклан.
На скользкой дороге, спускающейся с холма, поскрипывала двуколка, запряженная пегой лошадью. На облучке сидел молодой парень, веснушчатый и рыжий, как осеннее солнце. Завидев воинов, он спрыгнул в траву, подмигнул:
— Поди, заждались меня, а?
— Ну как, брат Деклан? — вместо приветствия быстро спросил Никифор.
Парень враз сделался серьезным:
— Он там. Но не один — с ним красивый юноша, черноволосый и светлоглазый.
— Так, так…
— Юноша только что принес к развалинам дворца ветки омелы, а еще вечером я видел, как он грузил на телегу кувшины.
— Что за кувшины?
— Большие, с широким горлом, — монах перекрестился. — Эти богомерзкие сосуды предназначены для принесения человеческих жертв поганым богам. Я хотел разбить их, поднять жителей… но ты не велел, брат Никифор.
— И правильно не велел. Друид все еще очень силен. Сколько было кувшинов?
— Два.
— Значит, будут две жертвы.
— Да… как раз недавно пропали куда-то два пастушка… Говорят, ушли в сторону Миде.
— Хм, говорят… Что ж, поторопимся!
Все — князь Хельги, Ирландец, Никифор и двое дружинников-гридей — Дивьян и Вятша — прячась за деревьями, направились на священный холм Тары, на вершине которого маячили развалины дворца-храма. Хельги мог быть доволен — он все предугадал правильно. И место, и день, и даже час — раннее утро — ведь день Лугназад — праздник в честь веселого бога Луга — начинали по-настоящему отмечать в полдень, после посещения церкви. Многие священники морщились, но все же никто из них не осмелился бы выступить против остатков языческих игрищ — христианская вера в Ирландии отличалась терпимостью и добродушием. Может, потому ее приняли всей душой ирландцы?
Крупные капли дождя стучали по серым стенам дворца, в котором когда-то, три века назад, последний раз широко отмечал языческий праздник Тары лейнстерский король Диармайт. С той поры жертвенник не осквернялся кровью, а окруженный семью рядами осыпавшихся от времени валов дворец потихоньку ветшал, приходя в негодность. Часть стен его, окружавших Медовый Покой, разобрали на нужды монастыря монахи Армы, часть — растащили под шумок местные жители.
— Ничего, — вытерев упавшие на голову дождевые капли, злобно осклабился друид — большеголовый, с черными пылающими глазами, он напоминал в этот момент отшельника Фер Кайле — знаменитого персонажа народных преданий.
— Когда-то мы, друиды, были сильны, Велимор, — обернулся он к черноволосому юноше-волкодлаку. — Куда сильнее, нежели даже ваши волхвы… Но быстро растеряли все свое могущество, и так, что никто ничего не понял. Ну, пришел святой Патрик, Ирландия поверила в распятого бога, но не отреклась и от старых богов, просто они постепенно забывались, и что еще хуже — хитрые попы подменяли древних богов своими святыми, так, к примеру, стала почитаемой святой богиня Бригита… О, христиане, это хитрые, страшные люди — народ они перетянули на свою сторону постепенно, а знать… знать — сразу! Еще бы, многие вожди завидовали влиянию и славе друидов… И быстро воспользовались новой верой. Не прошло и двухсот лет, как были почти забыты старые боги, а друиды стали вызывать лишь насмешку… Ничего! Ведь у нас Лиа Фаль — волшебный камень Ирландии! — с торжествующим криком друид сорвал с шеи изумрудный кристалл и, бросив его себе под ноги, наступил… постоял немного, отошел в сторону, потянув за рукав молодого волхва: — Наступи!
Не смея ослушаться, тот осторожно накрыл ногой камень, цепенея от страха.
— Не кричит, — поджал губы друид. — Лиа Фаль — кричащий камень. Он кричит под тем, кому суждено стать властелином Ирландии. Нам с тобой, видишь, не суждено.
Подняв камень, жрец положил его на край жертвенника.
— Мы окунем его в кровь, — тихо сказал он. — И вся Ирландия вспыхнет в кровавых усобицах, и наступят темные времена:Станет каждый предателем.Каждый мальчик грабителем,Сын возляжет на ложе отца…Дурные времена,Сын обманет отца,Дочь обманет мать.
Так будет! И мы с тобой станем великими, и я вновь обрету свою силу милостью древних богов… О Кром! О могучий Кром Кройх! — Друид упал на колени, уткнулся лицом в жертвенник и, резко подняв глаза, возопил: — Жертвы! Ты получишь жертвы, Кром Кройх! Велимор, веди сюда мальчиков.
Молча поклонившись, волхв притащил из соседнего помещения двух связанных пастушков, бледных, со светло-рыжими волосами.
Что, красноголовые, дрожите? — снимая узкий пояс, страшно засмеялся друид. — Возьми меч, Велимор, и подтащи их поближе к кувшинам… Сейчас я начну душить их, и как только каждый начнет дергаться — только тогда, слышишь, ни раньше ни позже — ты отрубишь им головы. Старайся, чтобы каждая голова упала точно в кувшин… А уж потом… Потом и ты сможешь насладиться кровью.
Велимор поклонился, в глазах его вспыхнул на миг красный кровавый огонь.
— Начнем! — Нагнувшись, друид провел по лицам мальчиков желтой пыльцой омелы — священного дерева Крома. Захлестнув поясом тонкую шею ребенка, жутко захохотал…
В сыром воздухе чуть слышно просвистела стрела, впиваясь в руку друида.
— А! — упал на жертвенник жрец, оглянулся и заскрипел зубами, завидев своих давних врагов, взявшихся здесь неизвестно откуда.
Хельги-ярл, Конхобар-предатель, ромеец-монах… За ними двое воинов. Всего двое…
Серой тенью бросился вон Велимор, и один из воинов ярла выскользнул вслед за ним, на ходу натягивая лук…
Друид схватился за меч.
— Можно подумать, ты умеешь им пользоваться! — усевшись на жертвенник, презрительно усмехнулся Хельги. Что-то вскрикнуло под ногой его, и ярл с удивлением поднял с земли камень… Волшебный камень Лиа Фаль, символ Ирландии.
— Он может стать властелином и здесь! — в ужасе прошептал друид.
Хельги повернулся к нему:
— Брось меч, неудачник!
— Что?
— Ты, Форгайл из Брегг, когда-то был изгнан из своего рода за кражу коров и скитался по дорогам всех пяти королевств, униженно прося милостыню…
— Нет, это неправда! — побледнел друид. Не было хуже позора, чем позор поношения.
— Затем ты стал убийцей. Помнишь ограбленных путников в горах Коннахта?
Друид замахнулся мечом… Хельги выбил оружие одним движеньем клинка.
— О Кром Кройх! — пав на колени, возопил друид, чувствуя, как уходит из него колдовская сила.
— Напрасно ты взываешь к своим мерзким богам, — усмехнулся ярл. — Они не любят слабых. Ты ведь всегда был слаб, друид, и твоя волшебная сила — лишь милость богов, а все твои умения, весь твой ум, всю изворотливость ты брал из чужих душ, из душ тех несчастных, в чьи тела поселялся. Что же ты теперь не предстал в обличье несчастного санитара? Побоялся, что Кром не узнает тебя? А зачем теперь ты вообще нужен этому богу? Что можешь и что умеешь кроме как обманывать и умерщвлять несчастных детей?
Зарычав, друид растопырил пальцы и бросился на ярла. Ударом кулака тот отправил жреца к стенке:
— Ну, хватит прыгать… Ты все еще думаешь, что тебе помогут твои боги? Напрасно…
Хельги обернулся к Никифору, что-то спросил, кивнул довольно и громко сказал:
— Входите же сюда, уважаемые, не толпитесь у стен.
В сумрачное помещение жертвенника вошли седобородые старцы.
— Узнал их, друид? — обернулся ярл. — Это хранители законов — брегоны. Что ты закрываешь лицо? Они тебя хорошо помнят.
— Ты хотя бы поздоровался с нами, Форгайл, — подойдя к жрецу, покачал головой один из них. — Помнится, когда-то ты выглядел гораздо лучше.
И в самом деле, поверженный друид представлял собой жалкое зрелище — грязный, в мокром плаще, с непропорционально большой головой на тщедушном теле — он был силен лишь милостью кровавых богов, увы, отвернувшихся от неудачника.
— Конхобар, — жрец быстро подполз к Ирландцу, — помоги мне, скажи, что все не так… Ты же был когда-то моим лучшим учеником…
— Да, был, — цинично усмехнулся Ирландец. — Но тогда ты был в силе, а сейчас ослаб. А я, как и боги, не люблю неудачников.
— Как он тщедушен и мерзок, — на ухо Никифору прошептал Дивьян. — Я думал, нам придется сражаться с великим воином, а тут…
— Змея тоже мала, но приносит немало бед, — покачал головой монах. — Пока у нее не вырвут жала. А без яда она — слабый никчемный червяк.
— Так мы вырвали жало?
— Похоже, что так.
Стоя на четвереньках, униженный и опозоренный, друид нащупал рукою нож. Нет, он больше не собирался бросаться на Хельги или кого-нибудь из воинов — слишком уж те были сильны… о, нет, совсем не это теперь было ему надо. Мальчик! Вот тот пастушок, что, уже развязанный, стоит рядом с жертвенником и с любопытством вертит головой. Подползти ближе, резко вскочить, полоснуть по горлу, так чтобы кровь оросила жертвенник… Тогда, может быть, Кром и поможет… Впрочем, это последняя надежда…
С жутким воплем друид вскочил на ноги и бросился на пастушка. Никто и среагировать не смог. И Хельги почувствовал, что стоит слишком уж далеко, что не успеет… Выхватив меч, он метнул его, как кинжал, и разящее лезвие вонзилось в спину друиду.
Звякнув, упал на жертвенник нож, и черная душа Форгайла Коэла навсегда покинула землю. Тело друида тяжело повалилось на жертвенник, оросив серые камни кровью — тягучей и черной. Кажется, Кром мог быть доволен хотя бы и этим…
— У тебя хороший меч, Хельги, — прозвучал в голове ярла голос давно умершего учителя Велунда. — И ты метнул его так, как надо…
— Что делать с камнем, ярл? — Ирландец тронул князя за рукав туники.
— Мы отдадим его монахам в здешний монастырь, — улыбнулся Хельги. — В конце концов, это же символ Ирландии, а не Руси! А тебе, Конхобар, следует думать не об этом странном камне, а о радимичах. Слишком уж у них неспокойно.
— Думаю, там мутят воду сбежавшие из Новгорода волхвы, — усмехнулся Ирландец. — Ничего, вернемся домой — разберемся. Мерянский князь Ксан обещал всяческую помощь.
Покинув развалины дворца, все вышли наружу, оставив на жертвеннике мертвое тело друида. Как с ним поступить, брегоны еще не решили.
На замшелом камне у синих кустов вереска, улыбаясь, сидел Вятша. У ног его лежала туша пронзенного стрелою волка… Шерсть зверя опадала, морда становилась плоской, вытягивались вперед лапы… Умирая, оборотень-волкодлак обретал человеческий облик…
— Как тебе удалось убить его? — удивленно вскинул глаза ярл.
— Серебряной стрелою на осиновом древке, — встав с камня, пояснил Порубор. — Как и советовал брат Никифор.
— А кстати, где он?
— Отправился в монастырь, к братии.
— Хм… Пусть поторопится. Завтра с утра же отплываем, дома целая туча дел!
Ярл посмотрел на восток, туда, где за скалистыми горами Каледонии, за Фризией и Варяжским морем, лежала далекая страна Гардар, правителем которой он стал так недавно. Дел впереди было еще очень много.
На следующий день, ранним утром, драккары Вещего князя вспенили веслами спокойную воду Черной заводи. Выйдя в море, подняли полосатые паруса, быстро наполнившиеся ветром. Стоя рядом с кормчим, Конхобар Ирландец не отрывал взгляда от берега и что-то шептал. Ярл прислушался, подойдя ближе:Великий корабль Ирландия,Ирландия гор зеленых,Среди многорыбных рек,Омытая морем обильным…
В то же самое время на далеких каменоломнях Киренаики под бичами надсмотрщиков таскали огромные камни Истома Мозгляк и Лейв Копытная Лужа, проданные в рабство по решению веча. По личной просьбе Харинтия Гуся сурожский купец Евстафий Догорол доставил их в Киренаику. Рабы здесь оставались в живых недолго… И эти двое теперь напоминали скелеты. Много ли им осталось?
В Киеве, на Подоле, сложили крепкий дом у самой реки. Дом для молодых — Ярила и Любимы. Ярил теперь стал княжьим тиуном — можно было родниться. Покончив к вечеру со всеми делами, Зевота приходил к новому дому, что-то строгал, что-то приколачивал, с нетерпением ожидая свадьбы, отложенной до возвращения князя. Лишь чаровник Войтигор частенько отвлекал его от работы, соблазняя холодным пивом, принесенным из корчмы Мечислава-людина, каждый слуга которого теперь тайно работал на Ярила, докладывая обо всем, что творилось в корчме. Кажется, там видели радимичей. Нужно будет обязательно рассказать Ирландцу, как только явится… Скорей бы!
Хотя можно доложить и княгине. Та тоже в курсе всех тайных дел князя.
На крутом берегу Волхова, на мысу, у которого почти каждый день ловил рыбу перевозчик Нехряй, появлялась с утра молодая златовласая дева и все смотрела в сторону Нево — озера-моря, словно б ждала кого-то. И в самом деле, ждала — не покажутся ли на излучине реки полосатые паруса драккаров? Хельги, любый… Ладислава улыбалась. Перед уходом в заморье ярл позвал ее с собой в Киев, обещал забрать на обратном пути. Не думая, согласилась дева… Но не второю женою, нет… Просто жить рядом, и ждать, что ты нужна… Очень нужна. И родить князю сына… Он сказал — назовем Ингваром. Ингвар… странное имя.
Сельма и дочери князя скучали в Киеве, в высоких хоромах Детинца. Плохо было без ярла, жаль, отправился он в чужедальнюю сторону, но Сельма четко знала, для чего это надо. Как знала и о златовласой деве, ожидающей возвращения князя на седом берегу Волхова. Что ж, пусть ждет… Он ярл и имеет право взять нескольких жен. Но именно она,Сельма, на всю жизнь будет первой… На всю жизнь. Ибо она не просто жена,. но и правительница. Кажется, кто-то осторожно стучит в дверь? Что ж не сказали слуги?
— Кто? Войди же! А, это ты, Ярил. С чем пришел?
— Матушка, в корчме Мечислава-людина верные люди видели посланцев радимичей!
— Ага! Явились все-таки. Сделаем так…
На волнах Волхова, у крутого бережка, покачивался легкий челнок, в котором сидели двое — молодой парень в ярко-зеленой, расшитой бисером рубахе и красивая смуглая дева с распущенными темно-русыми волосами. Парень пошевелил веслами.
— Жарко, — вдруг сказала дева и, сбросив рубаху, нагая, навалилась на парня, ища губами губы.
— Найден, — жарко шептала она. — Найдене, любый…
— Тихо, тихо, Малена, ведь смотрят же!
— Да кто же? Кто?
— Вон челнок дедки Нехряя!
— Пускай старый завидует!
— А там… О боги!
— Что такое?
— Паруса, Малена! Ну, точно, паруса! Это ж возвращаются наши…
— И правда… Вот что, давай-ка позовем Ладиславу!
— А чего ее звать, вон не она ль бежит к берегу?
— И в самом деле, она… Эй, Ладисла-ава!
— Рубаху-то надень…
— Да ладно… Вот уж не думала, что стану когда-нибудь женою тиуна!
Хельги издалека увидел бегущую к воде девушку с золотыми волосами и глазами цвета луговых васильков. Ладислава… Ладия… Обернулся к кормчему:
— Я быстро!
Подтянул привязанную за кормой лодку, прыгнул, заработал веслами… закричал. Ладислава заметила его, замахала руками…
— Эх, Ладия, Ладия, — кольнуло вдруг в сердце князя — И кого ж я больше люблю, тебя или Сельму? Наверное, обеих… Кажется, все ж таки гораздо трудней любить, нежели править, ибо в любви нет ни князей, ни ярлов, ни смердов… Как нет, наверное, и холодного разума… Эй, Ладислава, я иду к тебе! Иду…



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 [ 24 ] 25
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.