Чтение 13–й страницы книги ~Огненный след~

И Денис старался на совесть, буквально обнюхивая каждый квадратный сантиметр брони. На время проверки такшипы чуть выдвинули из гнезд в корпусе, и теперь сорок восемь корабликов висели в паре метров от стыковочной трубы «Авера». Каждый раз, вплывая в промежуток между такшипом и носителем, Денис машинально вздрагивал. Случись чего, триста сорок тонн массы покоя тактического корабля расплющат его о корпус, даже не замедлив движения. И пусть возможность этого оставалась предельно призрачной, порой он бросал опасливые взгляды на замершую перед глазами тушу «девятнадцать двадцать шестого».

Он закончил нижний профиль левого крыла и скосил глаза вниз шлема, на часы: 12.20 по корабельному времени — пора было сворачиваться и двигать на обед. Сейчас, в преддверии битвы, наперекосяк пошли все нормы и расписания. Питались свободными сменами, в редких перерывах между профилактикой оборудования. Отдых заключался в восьми часах сна, после которого все дружными рядами опять отправлялись на технические работы.

Оттолкнувшись от крыла, Денис пролетел пару десятков метров и довольно точно примагнитился возле одного из внешних люков. Со всех сторон к шлюзовой камере подлетали закончившие смену техники и члены экипажей такшипов. Время обеда, на час раньше, чем привык Денис, вместе с техниками и частью экипажа носителя. Пилоты и экипаж «Авера» жили в разных частях кольцевого жилого модуля, и единственное, что их объединяло, это общая столовая. Одна на два отсека. Впрочем, даже там они практически не пересекались, принимая пищу в разное время.

В шлюз набилось изрядно народу. Вплывший последним, ткнул в пластину закрытия, и Денис услышал, как снаружи зашипело, стали возвращаться звуки, и начал сдуваться распертый внутренним давлением скафандр. Едва дождавшись открытия внутренней двери, Денис прямо на ходу принялся сдирать с себя скафандр. Рабочий костюм был, пожалуй, даже удобнее их полетного комбинезона, но ему, увы, не хватало универсальности. С этими мыслями Денис пролетел через ангарный отсек до внутренней стены, за которойрасполагался арсенал и бытовки техников.

Пока он раздевался и запихивал пустотный комбинезон в шкафчик, опытные техники уже переоделись и, благоухая свежим потом, потянулись в сторону столовой. Денис безнадежно опаздывал, в очередной раз доказывая старую истину: торопиться — значит, совершать медленные движения, без перерывов между ними.

В столовую он добрался последним из своей группы. Остальные уже выстроились в длинную очередь к раздаче, споро разбирая выставленные блюда. Денис пристроился в хвост очереди, сразу за пожилым техником с нашивками первого лейтенанта, и погрузился в мысли о предстоящем сражении. Оставалось чуть больше трех суток до огневого контакта, аспайры уже пересекли орбиту пятой планеты. И что будет там, в бою, он не знал, не знал и того, как поведет себя. Страха, пожалуй, он не чувствовал, возможно оттого, что просто не знал, с чем предстоит столкнуться.

Задумался Денис столь крепко, что не сразу даже заметил, как сзади подошла маленькая стайка девушек, одетых в обтягивающие форменные комбинезоны. Да и заметил он не их, а реакцию стоящих впереди техников. Мужики вдруг замолчали, синхронно обернулись в сторону входа, втягивая животы и выпячивая грудь.

Денис недоуменно оглянулся и замер с раскрытым ртом. К очереди подходили, нет, даже не подходили, а подплывали четыре миленьких, молоденьких девчонки, в звании третьих лейтенантов. Две брюнетки, блондинка и рыжая с роскошной гривой волос.

Весело щебеча, девушки встали в очередь. Денис незаметно, краем глаза рассматривал их, особенно рыженькую. Девушка, обладая высокой, даже на вид крепкой грудью, оказалась почти одного с ним роста. Стоя вполоборота, она не смотрела на своего соседа, полностью поглощенная беседой с подругами:

— Я уже, наверное, даже и не смогу без йоги. Потянуться, поприветствовать солнышко.

Та из брюнеток, что была повыше, быстро-быстро закивала, соглашаясь.

— А в пространстве без этого не обойтись. И кальций вымывается, и связки слабеют. Да у меня, Вика, и настроение пропадает, если хоть денечек не позанимаюсь.

Денис слегка встрепенулся: Вика?! Тот самый диспетчер, что вела их на стыковку? Теперь он обернулся и вполне открыто оглядел девушку с ног до головы, непроизвольно остановив взор на самых выдающихся местах ее фигуры. Вика, проследив направление его взгляда, порозовела, но тут же спохватилась и скорчила вопросительную гримаску:

— Слушаю вас, господин третий лейтенант.

Взгляд Дениса дошел наконец до ее лица, и тут он едва не утонул в зеленой глубине ее глаз. Вынырнуть удалось с огромным трудом, и ему пришлось приложить много усилий, дабы убрать из голоса предательскую хрипоту.

— Лейтенант Демин, честь имею! А вы из диспетчерской службы, лейтенант?

Вика едва заметно склонила голову к плечу.

— Вы правы, лейтенант. И что из этого?

И тут Денис совершенно неожиданно для себя выпалил совсем не то, что хотел сказать:

— В следующий раз сажайте такшипы по порядковым номерам, а не по очередности подлета.

Девушка вспыхнула, не находя что ответить, и за нее вступилась высокая брюнетка:

— Так это ты тот хам с «девятнадцать двадцать шестого»? — Она выступила вперед, презрительно разглядывая Дениса. — Тебе что, с женщинами не везет, что ты по пустякам срываешься?

Среди техников прокатилась волна смешков. Денис гордо вскинул подбородок и в упор посмотрел на заступницу.

— Лейтенант, от действий вашей подруги зависели жизни всех экипажей!

Та стушевалась, и Денис коротко кивнув, отвернулся. На душе было тоскливо. Только что он замечательно убил всякую возможность познакомиться с красивой девушкой. После такого у него не оставалось ни единого шанса на роман. Да что на роман, даже просто на общение! Ну, кто тянул его за язык?!

Он мрачно покидал на поднос расставленные блюда и удалился в дальний конец столовой. Девушки, взяв по паре салатиков и не глядя в его сторону, отошли к противоположной переборке. Проводив взглядом удаляющуюся фигурку рыжеволосой Вики, Денис приподнял стакан с апельсиновым соком и пробормотал в пустоту:

— Ну, за знакомство!

***

— Минута до старта!

Денис кивнул, не отводя взгляда от обзорного экрана. От пристыкованного перед ними собрата только что отошли захваты. Пару секунд спустя такшип пыхнул маневровымии довольно резво отскочил от носителя. Отплыв по инерции на полсотни метров, он задействовал главный двигатель, выбросивший настолько яркий факел, что комп даже притушил изображение. Ну вот, скоро стартуют и они.

Так и есть, снаружи лязгнули, отходя, захваты, и почти сразу голос Вики скомандовал:

— Один четыре, старт!

Денис слегка приподнял левую руку с зажатым сектором газа. Маневренные двигатели на концах крыльев крутанулись соплами «вниз», отбрасывая его от «Авера» на положенное расстояние.

Стюарт забормотал по внутренней связи:

— Дэн, десятисекундный импульс на треть мощности. Вывожу маркер.

На экране, огибая застывший жилой модуль «Авера», возникла пологая дуга траектории. Халява автоматического управления в бою, увы, недопустима. Сколько не совершенствуй программы, но человеческая непредсказуемость гораздо надежнее любого генератора случайных чисел.

Отработав положенные десять секунд, смолк двигатель, и только редкие, едва заметные толчки маневренных показывали, что они все-таки движутся. В космосе, если ты летишь по прямой, невозможно заметить движения, по крайней мере, пока не начнет сказываться доплеровское смещение световых волн. Но до таких скоростей еще никто и никогда не разгонялся. Смешно: человек добрался до звезд, так и не освоив околосветовых скоростей. Рекорд был поставлен лет триста назад — тогда разогнались почти до одной сотой скорости света. Естественно не на серийном корабле, как читал Денис, а, по сути, на большой цистерне сжиженного водорода, которая, разогнавшись, так и канула в вечность. Рабочего тела на торможение в ней уже не оставалось. И с тех пор почти никаких подвижек. Зачем торопиться, если виртуальный тоннель снял любые ограничения в расстояниях.

Они огибали спутник Иллиона — каменистый шар чуть крупнее земной Луны. Он выполнил свою роль щита. По данным постов наблюдения на поверхности спутника, флот аспайров уже почти вошел в зону действенного огня. Через два часа флоты окажутся в каких-то пятидесяти тысячах километров друг от друга, уже не прикрытые ничем. И за эти два часа тактические корабли должны были занять свои позиции в ордере.

— Тяга сто до отмены.

— Принял.

Денис передвинул сектор тяги до первого ограничителя и шумно выдохнул, прижатый к спинке ложемента полновесными шестью гравами. Это надолго.

На радаре он видел, как от зеленой отметки «Авера» один за другим отделяются близнецы его кораблика. Отделяются и тут же начинают разгон, за каждую минуту увеличивая скорость на три с половиной километра в секунду. Стоп!

Денис, натужно работая легкими, прохрипел:

— Стю, сколько продлиться ускорение?

— Двадцать минут.

— Мы же обогнем спутник раньше остальных!

Вместо Стюарта ответил командир:

— И что?

— На нас сконцентрируют весь огонь!

— Так маневрируй, пилот!

Черт! Денис быстро прогнал пару несложных расчетов. Так и есть: штурмовая группа будет одиноко маячить в прицелах врага без малого четыре с половиной минуты. Печально, хоть и разумно. Разумно поставить под удар не драгоценные тяжелые корабли, а дешевую мелочь. Что об этом думают экипажи «мелочи», спросить как всегда забыли.

— Получаем данные.

Флагман с самого начала следил за противником сенсорами на противоположной стороне спутника, а теперь, видимо, отцы-командиры сочли возможным поделиться кусочкоминформации с ударной группой. Фиолетовый шар спутника стал слегка прозрачным, и за ним замерцали обведенные красной рамкой очертания ордера аспайров. Еще совсем маленькие очертания, буквально пару градусов. Но до них около двухсот десяти тысяч километров! Значит, они еще в походном строю — иначе как объяснить растянутый на тысячи километров ордер? Неужели маневр за спутником застал их врасплох? Если так, шансы весьма неплохи. Разделенные сотнями километров корабли не смогут создать надежного противоракетного строя!

Кшиштинский, похоже, сообразил это еще раньше, и один из участков экрана, скопировав изображение аспайров, начал прибавлять увеличение. Быстро стали заметны отдельные искорки кораблей. Комп, проанализировав информацию, пометил векторы движения. Увы, все оказалось не столь радужно, как надеялся Денис. Вектора шли на сближение — противник выстраивал довольно непривычный, но явно боевой строй. Два больших корабля отставали, а остальные выстраивали кольцо вокруг еще одного здоровяка — повернутое плоскостью к спутнику кольцо. И к моменту, когда такшипы вырвутся на линию огня, построение уже должно завершиться.

— Четко рассчитали, твари!

Заремба присовокупил к возгласу Стюарта пару выражений на родном языке. Одно из них Денис смутно узнал, и к собственному удивлению понял, что краснеет.

— Догоняем флот. Конец ускорения через пять минут.

— Понял.

Их траектория проходила в каких-то пятистах километрах от основной части флота, и постепенно яркие звезды факелов стали вытягиваться. Ударная группа обходила флот выше и справа. Факелы все вытягивались и вытягивались, превращаясь в длинные, тонкие веретена ионизированной плазмы. Флагман, идущий на полном ускорении, оставлялза собой шикарный след — длинный, многокилометровый, постепенно темнеющий шлейф. Такие следы в ночном небе чертовски красивы, но редки даже в небесах развитых миров. Так что сейчас жители ночного полушария Иллиона могли любоваться воистину редкостным зрелищем. Жаль только, что от зрелища этого сейчас тянуло изготовившейся кжатве смертью.

— Двигатель ноль!

— Понял.

Стальные тиски перегрузки сменились тошнотворной невесомостью. Денис уже привычно хихикнул от мгновения щекотки и сглотнул, возвращая на место всплывший желудок. Ну вот, им оставалось чуть более полутора часов до схватки.

Постепенно флот остался позади, а шар спутника перестал расти, и они поплыли над фиолетово-серебристой, укутанной тончайшей атмосферой поверхностью. С такой высоты уже различались детали рельефа, и Денис, завороженный зрелищем, почти отвлекся от пилотирования, лишь иногда дрожью джойстика возвращая такшип в границы коридора. Пару раз он замечал даже легкое свечение — свидетельство обитаемых мест или же легкой вулканической активности. Сирилл был крупнее земной Луны и порой выдавал довольно сильные извержения.

— Дивизион, построение «стена»! Кораблям занять свои места в ордере!

Денис мгновенно отбросил расслабление. Начинается! Они перестраиваются в боевой порядок! Ну да, метки чужого флота уже почти подплыли к границе планетарного диска.

Он заиграл педалями и джойстиком, заставляя тяжелую машину чуть притормозить и словно кирпичику встать на отмеченное светящимся кубиком место. Почти идеально. Теперь между соседними такшипами оставались каких-то полсотни километров, и факелы соседей различались невооруженным глазом, как длинные сияющие спицы, с крошечной тусклой искоркой на конце.

Кшиштинский, видимо не отрывая азартного взгляда от мониторов, горячо воскликнул:

— Получаем данные наведения. Вот она, наша крошка!

Денис, как раз уравнявший скорость с остальными, воспользовался передышкой и полюбопытствовал. Крайний верхний корабль противника обрамляла багровая рамка, усеянная по краям вереницей бегущих цифр. Явно ребята на Сирилле включили активный радар, для собственных сенсоров такшипа расстояние оставалось еще великоватым. Таких подробностей маломощный радар корабля выдать не мог. Да, радиолокаторщики на спутнике храбрые парни, теперь их постараются погасить в первую очередь. Или, по крайней мере, повредить антенные поля. Никто в здравом уме не оставит противника зрячим, если есть возможность его ослепить.

— Приготовиться к выпуску атмосферы!

Денис потянулся к забралу.

— Господи, помоги! Десять секунд до выхода из-под прикрытия спутника!

Голос Стюарта заметно дрожал, но его перекрыл удивленный рык Зарембы:

— Это что еще за черт?!

На экране радара и правда творилась какая-то чертовщина. От крупного корабля в центре вражеского построения вырастала расширяющаяся клякса чудовищных размеров. Денис прикинул масштаб и присвистнул. Непонятная хреновина уже превысила сто километров в диаметре и продолжала увеличиваться, одновременно уплощаясь, превращаясьв довольно тонкий блин. Заремба все столь же удивленным голосом стал зачитывать поступающие данные:

— Температура объекта две тысячи триста кельвин и продолжает расти. Диаметр сто тридцать километров, растет. Толщина полтора метра, стабилизировалась. Плотность оценить не могу. Массу оценить не могу. Сильное напряжение ЭМ-поля. Напряжение ЭМ-поля полтора миллиона гаусс, быстро растет. Что это за хрень?!

— Это щит.

Денис не сразу узнал собственный голос. Да, больше всего это напоминало щит, прикрывший ядро вражеского флота. А пару секунд спустя, когда они наконец выскочили из-за спутника, он увидел этот щит собственными глазами: тусклое пятнышко, совсем маленькое с пятидесяти тысяч километров.

Кшиштинский не менее азартным голосом поинтересовался:

— Торпеды пробьют?

— Откуда я знаю! Если у этой штуки плотность хотя бы в одну атмосферу, то посчитай сам, что останется от торпеды, влетевшей в нее на полусотне километров в секунду!

— Меняй программу наведения! Если получится, пусть торпеды обогнут щит, нельзя рисковать! Стю, перехвати наблюдение!

Заремба заскрежетал зубами, но, судя по звуку, забегал пальцами по клавиатуре. Не самое простое дело, когда ты в перчатках, даже если на борту атмосфера. Если на других такшипах уже сравняли давление с забортным, то их бортинженерам не позавидуешь. В раздувшихся перчатках даже по адаптированной клавиатуре особо не постучишь.

— Это «один четыре». «Один один», прошу довести до остальных. Враг выставил щит, думаю не рисковать, а перепрограммировать торпеды, чтобы они обошли его. Мой инженер закончит программу через…

Кшиштинский сделал маленькую паузу, и Заремба, не прекращая программировать, прорычал:

— Две минуты!

— …две минуты.

Командир дивизиона отреагировал почти мгновенно:

— «Один четыре», добро. Скинь программу мне. Аут!

Расстояние сокращалось. И что самое печальное, они уже наверняка были во вражеских прицелах. Чего тянет Заремба? Медлительный тюфяк! Пора начинать маневрировать!

По ушам резанул напряженный, как перекаленная сталь, голос Стюарта:

— Фиксирую сильные электромагнитные всплески со стороны противника! По нам стреляют, ребята!

— Чем?

— Скоро узнаем! Заремба?

— Почти готово!

— Быстрее, черт!

— Все!

— «Один один», скидываю программу!

— Пакет принял. Огонь по команде.

— Понял.

Денис зажмурился до боли в веках и тут же открыл глаза снова. Хватит раскисать, пилот!

— Вакуум!

Команда вызвала рефлекторное движение. Левая рука метнулась к забралу, герметизируя костюм, и тут же вернулась на место, на сектор тяги. Почти сразу зашипело, скафандр раздулся, и вокруг установилась мертвящая тишина. Вакуум. Нет атмосферы, нет пожаров. Правда, пробитый костюм при этом почти наверняка означал смерть. Пусть дажеумная ткань заделает пробоину, остановит внешнее кровотечение и введет препараты, нормальной медицинской помощи при нулевом давлении не оказать. Но что такое смерть одного по сравнению с целым кораблем, пусть и таким маленьким? Ничтожная величина.

— Наведение завершено!

— Все, пуск!

Тряхнуло преизрядно. Противокорабельная торпеда «Люцифер», имея одиннадцать метров длины, весила порядка двадцати тонн, и пуск даже одной выбивал у экипажа искры из глаз.

Денис успел заметить с краев главного экрана вытянутую тушу «Люцифера», отброшенную бустером на несколько метров в сторону. Потом у торпед сработали собственные двигатели, и экран слегка затемнился. В отличие от магнитно-плазменных корабельных движков, на «Люциферах» стояли прямоточно-ядерные. Грубо говоря, двигатель торпеды представлял собой простой цилиндр с тритием, в котором мощный лазер запускал почти неуправляемую термоядерную реакцию. Тягу такой движок давал сумасшедшую, но, увы, единожды запустив реакцию, до выгорания трития остановить ее не представлялось возможным даже теоретически.

Такшипы отстрелялись почти одновременно, выпустив тридцать два десятимегатонных подарочка. Летящих с двадцатикратным ускорением по хаотическим траекториям подарочка. Очень умных. Кто-нибудь да угоститься. Но особые надежды командование возлагало на три торпеды, которые не содержали боеголовок. Дальние системы наблюдения,которые уже сейчас установили связь по лазерному лучу с флагманом. Подойдя ближе, они позволят наблюдать за врагом с предельно близкой дистанции.

— Наведение второй!

— Дэн! Маневрируй!

Денис встрепенулся и легкими движениями кисти заставил такшип танцевать, все время держась носом в сторону врага. Увы, пользоваться приходилось только вспомогательными дюзами, если он отвернет нос в сторону, радар потеряет наведение. А они потеряют драгоценные секунды, пока система захватит цель заново.

— Заремба, чем по нам выстрелили?

Тот ответил не сразу, а когда ответил, голос его дрожал от напряжения:

— Не могу понять. Рябь. Впереди одна рябь. Приближается. Слишком много отметок.

— Время до контакта?

— Сейчас!!!

Денис успел стиснуть зубы. И ничего не случилось. Все?

Кшиштинский наконец-то повысил голос:

— Повреждения?

— Попаданий не зафиксировано.

— Что это было, ракеты?

— Не похоже. Странные засветки, шли без ускорения, скорость около тысячи километров в секунду. Командир, что с другими?

— «Один три» поврежден, теряет рабочее тело. Что в других дивизионах не знаю.

— Те же отметки!

Денис снова принялся кидать такшип по двум осям, хотя прекрасно понимал всю бесполезность занятия. Вряд ли по ним били прицельно, слишком велико расстояние для кинетического или энергетического оружия. Дробовой сноп, вот на что это больше всего походило. От него не увернешься стандартным маневром, слишком велика площадь поражения. Но оставаться в бездействии было выше его сил.

На сей раз отреагировал комдив:

— Это «один один». Всем повторять за мной!

Денис вперился в радар, следя за маневрами лидера. Видимо, и до него дошла неэффективность «пляски на месте». Залпы следовали с периодичностью в четверть минуты, следовательно, если площадь поражения не слишком большая, то на максимальной тяге маневренных, есть шанс убраться с вектора «дробового снопа». Но боже, сколько же они сожгут рабочего тела! И хватит ли его потом, чтобы добраться до танкера прежде, чем иссякнут ресурсы системы жизнеобеспечения?

Лидер косо пошел влево вверх, Денис тут же слегка накренил такшип влево и приподнял джойстик на максимально возможный уровень. Снизу ощутимо поддал ложемент. Маневровые на пределе выдавали почти восемь десятых грава. Сразу же все легли на правый бок. Черт, скорее бы прошло наведение, уходить от снопов на маневровых было почти бесполезно. И когда наконец выйдет из-за спутника флот?!

Из двух следующих залпов ни единого попадания в них не случилось, зато один из такшипов второго дивизиона, когда пришла пора менять вектор, продолжил полет в прежнем направлении. Подбит. Денис на секунду прикрыл глаза, прощаясь с парнями. Если кто и выжил, вряд ли их будут спасать прямо в бою, а к тому времени, как все закончиться, догонять разгоняющийся такшип будет уже поздно. Минус один.

В скафандре включился кондиционер, обдувая разгоряченное лицо потоком прохладного воздуха. Денис только теперь с удивлением заметил, что глаза ему заливает пот. Однако!

— Флот!

— Ну, наконец-то!

Флот шел классическим «грибом», шляпкой которого служил рой истребителей, два дивизиона такшипов и корабли ПРО. За неимением силового щита, прикрывать ударное ядро приходилось собственными телами.

Крупные корабли, судя по всему, тоже получали наведение с Сирилла, потому что, едва они вышли на линию огня, Заремба оповестил:

— Множественные радарные отметки торпед.

По восемьдесят три торпеды в залпе, шесть лазерных башен на двух линкорах, экспериментальные протонные излучатели на новых фрегатах. Да сейчас в аду станет жарко!

— Наведение завершено!

— Залп!

Такшип, как и в прошлый раз, вздрогнул, отправляя смертоносный гостинец. Вот и все, теперь они, считай, безоружны. Мелкие ракеты с полумегатонными боеголовками на такой дальности запускать бессмысленно, да и что могут сделать пятьсот килотонн там, где ядерный взрыв лишен основного поражающего фактора, ударной волны. Все, что не попадет непосредственно в зону вспышки, считай, отделается легким испугом. А у пятисот килотонн вспышка неполные полторы сотни метров. Попробуй попади!

И все же, как здорово подгадал тактический офицер со временем залпа, их торпеды теперь добавятся к общему залпу флота! И главное, теперь можно маневрировать по настоящему, не следя за направлением носа!

Теперь, каждые пятнадцать секунд они давали трехсекундный импульс главным двигателем. И этого хватало, чтобы выводить их из-под огня. Правда, о том, что будет, когдаони подлетят поближе, Денис старался не думать. Но вместо очередной порции дроби, противник преподнес сюрприз.

— Ох! Ни хрена себе!

Эти штуки Денис уже видел. В записях «Бастиона». То самое энергетическое оружие, что уничтожило два крейсера в рекордно короткое время. Военные эксперты согласились с выводами научников. По ним стреляли мощными сгустками плазмы в магнитных коконах, не дававших ионизированному газу рассеиваться на пути к цели. Имея массу около килограмма и скорость под семьсот километров в секунду, они даже кинетической энергии несли достаточно, чтобы пробить броню крейсера.

Эти заряды уже явственно различались на радарах. Боевая сеть обработала информацию со спутника и с собственных сенсоров группы, и главный экран украсили около тысячи стремительно приближающихся ярко-белых точек. И эти сгустки, имея сходную массу, были гораздо быстрее, около тысячи километров в секунду! Боже, какова же их кинетическая энергия?! Что если ее окажется достаточно для пробоя брони линейных кораблей?!

— Денис, уворачивайся!

Конечно, целью этих сгустков были тяжелые корабли, но такшипы находились как раз перед ними. Такшипы брызнули в разные стороны, моментально сломав строй. Пронесло, никого не задело. А ведь такой заряд мог пробить тактический корабль насквозь, от пилотской кабины, до главных дюз, и полететь дальше! В погоне за огневой мощью конструкторы пренебрегли броней.

А несколькими секундами спустя, капсулированная плазма нашла первые цели.