Чтение 7–й страницы книги ~Огненный след~

— Здравия желаю, господин первый лейтенант!

— И тебе не болеть, пилот! Засиделись на стабильной орбите?

— Есть немного. Как дела на поверхности?

Кастелло щелкнул затянутыми в перчатки пальцами.

— Мобилизация завершена, сейчас ведется подготовка эвакуации населения из крупных городов и от побережья. Планету готовят к бою.

— Успеть бы.

— А чего не успеть? У нас еще полгода как минимум. Пока их разведчик доберется до метрополии, пока они соберут флот, пока долетят. К тому времени сюда подтянут Второй ударный, достроят боевую станцию. Иллион — не колония Франца Иосифа, ее с наскока не взять. Кстати, слышал новость?

— Какую?

Кастелло приблизил лицо к камере.

— Через месяц прибывает вторая десантная дивизия. А потом вместе со Вторым ударным еще и третья. Здесь сконцентрируют все десантные части ВКС!

Стюарт меланхолично вставил замечание:

— Пехота в космосе не нужна, а если дело дойдет до высадки десанта, считай, колонию мы потеряли.

В этом Денис с товарищем был согласен. Не уничтожив флот, к планете не прорваться, а без флота наземные части долго не продержатся. Усмирение сепаратистов Большого Шрама показало это во всей красе. Достаточно уничтожить энергоцентры, крупные военные базы и системы противокосмической обороны, а потом можно висеть на орбите и как в тире расстреливать обнаруженные разведкой отряды сопротивления.

— Сквозь флот еще нужно пройти, Бэйн. Это ведь ты там умничаешь?

— Так точно, сэр. Третий лейтенант Бэйн, сэр.

— Ну, раз ты такой умный, то разбуди командира. Пора вам сдавать дежурство.

Стюарт ткнул пальцем в сенсор общей трансляции:

— Капитан, будьте любезны подняться на мостик, грядет смена.

Фыркнув, Денис активировал тест двигателя. «Капитан, будьте любезны», шутник!

— Прогиб засчитан, Стю!

Кшиштинский проплыл через люк минуты через две. Денису даже показалось, что лейтенант спал, не снимая гермокостюма, иначе разве мыслимо одеться так быстро? Денис сам на тренировках влезал в металлизированный комбинезон за полторы минуты, а ведь следовало еще встать и преодолеть расстояние до люка!

— Кто меняет?

— «Одиннадцать тридцать первый», сэр.

Кшиштинский повеселел.

— Кастелло! Комп, связь с ТК-1131. Видео на монитор навигатора.

— Выполняю.

Стюарт, ворча, уступил командиру место. Кшиштинский кончиками пальцев ухватился за подлокотник ложемента и ловким переворотом приземлился перед пультом.

— Привет, Жак!

— И тебе, старый лис. Застоялся на орбите?

— А то! Девочек во флоте не хватает, и в колонии я устрою настоящую охоту!

— А что ты скажешь, услышав, что теперь на флот стали брать женщин?

Денис приподнял бровь и покосился направо, пытаясь заглянуть в монитор командирского пульта, куда выводился видеосигнал. Судя по выражению лица, Кастелло не шутил. Сзади протяжно присвистнул Стюарт. Командир проявил большую выдержку.

— Что за новости, Жак?

Тот засмеялся, довольный произведенным эффектом.

— Хорошо держишься, Сиг. Помнишь позавчерашний транспорт с метрополии?

— Естественно, его коридор проходил неподалеку от нас.

— На нем прибыло полсотни свежеиспеченных лейтенантиков. Тактические администраторы, летные диспетчеры, программисты. И все — девчонки!

— С какой радости?

— Из тех, на чьи должности они придут, будут комплектовать экипажи Третьего ударного. Транспорт с ними уже через три дня улетает обратно в Солнечную.

Выдержав паузу, Кшиштинский спросил:

— Но почему именно женщины?

— А ты против?

— Нет, но традиции!

Кастелло снова рассмеялся своим звонким, как весенняя капель, смешком.

— Традиции пора менять. То, что грядет, это не туристические прогулки по усмирению сепаратистов. Когда на твоем носителе симпатичные дамочки, ты сто раз подумаешь,стоит ли, отступая, подставлять их под удар. Совесть, знаешь ли, да и трусом в глазах женщины прослыть обидно, не находишь? Так что будем защищать «Авер», не щадя живота своего, а? Кроме того, сам знаешь, обученных добровольцев не хватает, с началом войны рекрутов-то поубавилось. Так что теперь берут всех, кто согласен рискнуть головой, даже женщин.

— Они хоть симпатичные?

Кастелло пожал плечами.

— Еще не видел. А ты всерьез рассчитываешь закрутить роман? Господи, Сиг, на «Авер» их назначено двадцать две! На четыре сотни экипажа и почти две сотни пилотов. Сампосчитаешь шансы, или помочь?

— Чихал я на шансы! Самая красивая будет моей, клянусь Богородицей!

Люк в рубку с шипением распахнулся, заспанный Заремба завис снаружи, места в тесном пилотажном отсеке для него уже не осталось.

— О чем речь?

Ему ответил Стюарт:

— В экипаже «Авера» теперь будут служить женщины!

— Одни женщины?

Заржали все, даже находящийся вне поля зрения камеры экипаж «одиннадцать тридцать первого». Обиженный Заремба, насупившись, поинтересовался:

— Чего ржете? Спросить нельзя?

Продолжая смеяться, Кшиштинский выдавил:

— Ну, ты фантазер, Мгоно! Матка бозка, я бы не отказался от целого экипажа женщин! — И моментально посерьезнел, углядев что-то в показаниях приборов. — Жак, проверькурс, наши вектора пересекаются!

Тот отозвался мгновенно:

— Естественно, ведь вам пора убираться.

— Сорок секунд до столкновения, Жак!

— Так не стойте на дороге!

Кшиштинский проглотил ругательство и отрывисто скомандовал:

— Пилот, уводи нас!

Денис шевельнул ручкой, разворачивая такшип. Едва успевшие ухватиться за поручни Стюарт с Зарембой, разразились цветастой бранью. Где-то снаружи, на концах крыльев, сейчас вертелись гондолы маневровых двигателей. Полуразумная автоматика «триста пятой» серии угадывала завершение маневра и гасила остатки инерции. Теперь — импульс главными. Его слегка прижало к спинке ложемента, одна десятая грава. Метр в секунду за секунду. Вполне достаточно, чтобы за оставшиеся полминуты отойти на безопасное расстояние.

Теперь ТК-1131 был виден невооруженным глазом. То есть не он сам, а его факел. Такшип двигался хвостом вперед, тормозя главными двигателями. Денис скосил глаза на тактический монитор и хмыкнул. Ускорение торможения сменщика было на максимуме — шесть гравов. Хороший у них пилот, судя по расчетам баллистического компьютера, он приведет относительную скорость к нулю именно в той точке, где незадолго до этого был их корабль.

— Пижон!

Кшиштинский произнес это с легким оттенком восхищения. Кастелло с натугой развел руками, шесть «же» не очень располагали к физическим упражнениям.

— Экономлю рабочее тело и тренирую экипаж, Сиг. Чего и тебе желаю.

— Спасибо, не люблю насиловать корабль.

— Как хочешь. Комп, связь с диспетчерской «Авера».

— Выполнено.

«Одиннадцать тридцать первый» финишировал и отключил двигатель. Денис в очередной раз восхитился ювелирным расчетом пилота, практически нулевая остаточная скорость лучше любых дипломов демонстрировала его квалификацию. Бумеранг такшипа на экранах замер неподвижно, перекрыв вид на строящуюся орбитальную крепость. И глядяна походя продемонстрированное мастерство, Денис остро почувствовал собственную неполноценность. Этот кадровый пилот довоенного выпуска превосходил его на голову.

— «Авер», это ТК-1131. Прибыл на место.

Ему отвел хорошо поставленный голос дежурного офицера. Того, кто не сегодня завтра заляжет в гибернацию перед трехмесячным путешествием к Земле.

— Вас понял, ТК-1131.

Кшиштинский машинально подтянулся и движением руки переключил частоту.

— «Авер», это ТК-1926, дежурство сдал.

— Вас понял, ТК-1926. Вы получили полетные инструкции?

Командир скосил глаза на вспомогательный дисплей.

— Так точно! Готов к вылету.

— Добро. Удачного полета и отдыха, ТК-1926.

Дежурный отключился. Кшиштинский махнул рукой.

— Бэйн, расчет траектории готов?

— Так точно, командир. Ускорение один грав в течение пятнадцати минут, торможение до орбитальной — минута с четвертью, расход рабочего тела три процента, время в пути один час четыре минуты. Скидываю на пилотажный.

Денис кивнул.

— Траекторию принял. Приготовиться к ускорению.

Командир махнул Зарембе рукой.

— Рвем по местам! Старт по команде!

— Понял.

Кшиштинский кувырком оказался в воздухе и, едва не сбив замешкавшегося Стюарта, рыбкой вылетел в коридор. Мастерство движений командира в невесомости каждый раз приводило Дениса в полный восторг. Кшиштинский, уроженец астероида Церера, большую часть жизни провел в условиях пониженной гравитации. В итоге он очень неуютно чувствовал себя на планетах, но был великолепным космонавтом. Вот и сейчас, буквально через несколько секунд по внутренней трансляции разнесся его голос:

— Доложить готовность!

Заремба, со всем его опытом службы, и тот отозвался лишь спустя полминуты.

— Бортинженер к ускорению готов.

— Старт!

Денис отжал сектор тяги. Такшип слегка завибрировал, и на тело навалилась почти забытое ощущение веса. «Господи, как сильно, оказывается, давит стандартная гравитация! Полная тяга в шесть гравов сейчас была бы вообще невыносимой», — промелькнуло в мозгу. Слишком долго они жили в половинном тяготении вращающегося жилого модуля на «Авере», да и почти неделя полной невесомости не лучшим образом повлияла на организм.

На экране мелькали, увеличиваясь, цифры скорости и пройденного пути. Денис вывел сектор тяги ровно на один грав и вручную скорректировал орбиту. Расчетный коридор отмечался на экране зеленым, и все управление сводилось к удержанию отметки такшипа на этой полосе. Теоретически на таком расстоянии от планеты можно было вести корабль и без приборов, как древним космонавтам, запас рабочего тела позволял, но вот вручную войти в атмосферу вряд ли было кому под силу. Чуть передержишь и блинчиком отскочишь в рикошет, опять уходя в черноту космоса или, хуже того, войдешь под слишком острым углом, тогда термоизоляция не выдержит, и плазма ворвется внутрь. Не самая приятная смерть, хоть и мгновенная. Но хоронить после этого, будет нечего.

Через пятнадцать минут, на скорости девять километров в секунду, Денис отключил двигатель и облегченно вздохнул, вновь окунувшись в блаженную негу невесомости. Шар планеты приближался заметно даже невооруженным глазом, вырастая и становясь все больше и больше, превращаясь в огромную голубую равнину, закрывающую почти все поле зрения. Теперь можно было сказать, что они находятся на высоте пятисот километров. Пора.

Денис крутанул такшип, разворачивая его кормой вперед, и дал один грав. Стюарт тут же отозвался недовольным комментарием:

— Аккуратнее, черт! Повысь до одного и двух, не вписываешься.

— Понял.

И правда, отметка такшипа заметно балансировала на самой границе коридора. Не смертельно, но неприятно. Все-таки у него было еще мало опыта пилотирования. Два года — это не пять, которые учились пилоты прошлых, мирных выпусков.

Такшип начал подрагивать, ощущая первые, еще слабые на этой высоте следы атмосферы. Скорость упала ниже орбитальной, и тактический корабль начал проваливаться вниз, к поверхности. Денис сориентировал корабль днищем вниз, термической броней навстречу набегающему потоку.

— Сейчас потрясет!

Главный экран начало заволакивать багровое сияние. Нос и днище разогревались, сейчас по керамике теплозащиты бежали ручейки плазмы, обвивая тормозящий в атмосфере такшип. Снова начала расти перегрузка. Кшиштинский крякнул:

— Пять гравов, Демин, ты нас угробить решил?

Вместо Дениса ответил Стюарт:

— Сейчас спадет, капитан. Моя ошибка, слишком большой угол.

— Может, лишить тебя увольнения, Бэйн? Как думаешь?

— Думаю, не стоит, командир, это сэкономило нам рабочее тело.

— Знаешь, куда я имел твою экономию?!

— Догадываюсь, сэр.

Высота падала, Денис лежал, придавленный перегрузкой и смотрел, как проявляются на экране детали поверхности Иллиона. Теперь это не планета росла, а они падали на нее. Внизу расстилался океан, и лишь у самого горизонта вырисовывалась полоска земли. Апполон, самый большой континент Иллиона. Где-то там, недалеко от побережья и находилась их база.

На высоте тридцати километров скорость упала до пяти махов, и Денис пробы ради шевельнул воздушными рулями. Машина слушалась. Тяжело, инертно, как и должна была со своей чудовищной аэродинамикой. Он доложил:

— В атмосфере! Включаю двигатель.

Сзади толкнуло. И почти сразу ожил динамик:

— ТК-1926, вы приближаетесь к зоне контроля базы «Геката». Видите наш маяк?

Ответил Заремба:

— Маяк вижу.

— Снижайтесь до десяти километров, держитесь указанного коридора.

— Вас понял.

Материк приближался, чем ближе к берегу, тем темнее становился цвет океанской воды — видимо, где-то неподалеку находилась дельта гигантской реки, несущей в океан миллионы тонн грязи и ила. Точно, вот и она, разлившаяся на несколько километров красавица.

Стюарт вывел полетный коридор прямо на главный экран. Такшип словно несся над полотном виртуального шоссе, ведущего куда-то вглубь материка. И шоссе следовало над самой рекой. Разумно строить промышленные сооружения там, где много воды.

Внизу мелькнул какой-то городок. Денис, может, и не заметил бы его сам, но услужливая автоматика обвела контуры города, выведя рядом его название: «Устье».

— Родной город Кэт. Если получу увольнение, рвану к ней на ферму.

— У нее своя ферма?

— Не у нее, у ее отца. Разводит коров и свиней. Здесь дешевле пасти стада, чем строить фабрики пищи. Во всех смыслах дешевле, тем более сейчас.

С этим Денис был согласен, централизованное производство пищи уязвимо для огня с орбиты. Здесь у Иллиона было преимущество перед Землей и парой более развитых колоний типа Большого Шрама или Нового Авалона.

Такшип подлетел ближе к скалистым отрогам горного хребта. Река здесь петляла среди утесов, порой почти исчезая среди камней.

— А вот и база. Учти, боковой ветер с юго-запада семь метров в секунду.

База пряталась в нагромождении скал, большая ее часть вообще находилась под землей, снаружи оставалось лишь несколько посадочных полос и внешние укрепления, да речная пристань. У берега покачивались несколько барж и с десяток корабликов. Секунду подумав, комп такшипа обозначил их как вооруженные катера. Надо же, плавающие орудийные платформы! В более развитых мирах от них давно отказались, заменив на амфибии. Опасно быть привязанным к речной глади. Ни взлететь, ни скрыться в зарослях, катера были уязвимы как с воздуха, так и для орбитальной атаки.

Стюарт подсветил выделенную им посадочную полосу. Два с половиной километра выровненной скалы. Маловато для тактического корабля с его посадочной скоростью в двести сорок километров в час

— Слишком быстро снижаешься!

Денис поморщился, он не любил, когда лезли с советами под руку. Впрочем, и правда, семь метров в секунду — опасная скорость снижения. Он чуть-чуть приподнял нос и убавил газ, снизив до рекомендованных четырех метров в секунду.

— Восемьсот метров, скорость триста два, маневровые на реверс.

Маневровые движки на концах крыльев развернулись вперед, за пару секунд снизив скорость до приемлемой. Маневр вышел резковатым, в наушниках опять заматерился Кшиштинский, обещая пилоту всяческие кары. Денис его проигнорировал, занятый пилотированием. Планетарная посадка такшипа — дело нелегкое, раньше атмосферное маневрирование начинали преподавать на четвертом курсе и учили полные полтора года. Учителя Дениса решили обойтись восемью месяцами.

— Шасси!

Пять мощных опор — три по центральной оси корабля и две на крыльях — выскользнули в посадочное положение. Теперь начиналось самое сложное: обеспечить равномерноеи плавное касание трех задних шасси. В противном случае практически гарантированно ломались те стойки, что коснулись поверхности раньше других.

Двести метров, скорость двести сорок, вертикальная — четыре.

Ярко освещенная летним светилом полоса разрасталась с каждым мгновением. Денис практически перестал дышать, легчайшими движениями джойстика корректируя полет. Ветер, хоть и не слишком сильный, все же чувствительно сносил корабль влево, и приходилось постоянно вносить поправки, покачивая маневровые двигатели. На правой брови, мешая, повисла щекочущая капелька пота.

Касание! Дениса бросило вперед, натягивая привязные ремни. И почти сразу второй толчок, когда коснулись полосы передние амортизаторы. Он перевел дух — все, самое сложное он выдюжил. Теперь погасить маршевые двигатели, для рулежки хватит и маневровых.

Такшип быстро гасил скорость. Компьютер, следуя полученным от диспетчера данным, нарисовал на земле схему руления, ведущую к площадке у самой скалы. Там, практически неразличимые невооруженным взглядом, вырисовывались замаскированные ворота укрытого в скале ангара.

Пижонски остановив корабль у стоп-линии, Денис ткнул в сенсор, гася двигатели, и гордо отрапортовал:

— На земле.

Кшиштинский, впрочем, остался недоволен, подведя общий итог:

— Хреновая посадка, Демин. Экипаж, переодеваемся и строимся у трапа!

Сила тяжести ощутимо давила на грудь, прижимая к ложементу. Все-таки отвык от гравитации. Денис двумя касаниями освободился от привязных ремней и, скрипнув от напряжения зубами, встал. На носовом экране, что заменял отсутствующее лобовое стекло, были видны спешащие из укрытия к такшипу техники. Чуть дальше пылил приближающийся двенадцатиколесный тягач. Прибыли.

— Черт, забыл поинтересоваться, у нас тут нынче что — лето, весна, осень?

Стюарту ответил Кшиштинский, уже успевший очутиться возле рубки.

— Повторяю. В этом полушарии сейчас середина лета. На нашей широте довольно тепло, не простудишься. Прививки вам еще по прибытии в систему сделали, так что микрофлоры не опасайтесь. И вообще, чего застыли, выходи строиться, говорю!