– Какие мы гуманные, – засюсюкал Петр Семенович. – Жизнь это война. Побеждает сильнейший. Таков закон. В данном случае они оказались более слабой стороной.
– Ох, и нашлепают вас по заду сильные расы, – поддел я его. – Вот тогда и посмотрим кто окажется более слабой стороной.
Эта фраза конкретно задела его за живое. Похоже, тема первенства для Циту является больной.
– Ну, это мы обсудим как-нибудь в другой раз, – проскрипел он с искривленным неприязнью лицом. – Сейчас нас ждут на форпосте. Моя бы воля, – он крепко сжал кулаки так, что побелели косточки, – утопил бы тебя прямо здесь. Но наши техники жаждут с тобой пообщаться. Что-то из твоих проделок внутри управляющего полигоном компьютера их озадачило. За те пару часов, пока создавалась твоя материальная оболочка, они так и не смогли разобраться кое с чем. А вот после того, как они с тобой закончат, готовься, ибо наступит мой черед.
– Всегда готов! – ухмыляюсь я.
– Пойдем. До точки перехода придется прогуляться. Я очень надеюсь, что попытаешься сбежать по дороге, – ненавистно взглянул на меня шеф. – Это даст охранникам полное право уничтожить тебя.
– Не дождетесь, – буркнул я.
Хребет окружающий родильное отделение остался позади. Вокруг нас лишь каменная пустыня под красным небом. Оказалось, что через хребет совершенно необязательно перелезать. Под ним существуют довольно комфортные тоннели позволяющие существенно экономить время и силы.
Охрана из полупрозачных существ грациозно двигается по бокам. Впереди меня шеф. Вика поодаль сзади.
– Зачем ты так? – не поворачиваясь, спрашиваю ее, на что шеф презрительно хмыкает.
– Это моя работа, – отвечает она настолько тихо, что я еле расслышал. – И я стараюсь ее хорошо выполнять.
– А то, что между нами было? Это тоже работа? – предательский дрогнул мой голос.
– Не знаю, – еще тише отвечает она. – Я разрываюсь на части. С одной стороны долг. С другой ты. Я не знаю, что сказать… Только прошу, не надо меня ненавидеть.
Один из охранников задрал голову вверх. Его бездонные глаза пристально следят за чем-то движущимся в небе. Наконец он поднял руку и тонким пальцем указал на приближающуюся стаю. Эскорт остановился.
– Странно, – произнесла за моей спиной Вика, – этой модели здесь быть не положено. Они покинули свой сектор. Такого раньше не случалось.
– Мелочи, – отмахнулся Петр Семенович. – Опять у техников какие-то проблемы. Вечно они… – Он недовольно посмотрел на черные туфли покрытые пепельной пылью и поморщился. – Вперед.
Стая все ближе и ближе. И теперь можно безошибочно сказать, что они двигаются к нам. Не смотря на кажущееся спокойствие, даже шеф раз за разом поднимает голову вверх.
Уже можно рассмотреть крылатых гостей. Они напоминают желтые треугольники со стороной метра в три. В центре треугольника виднеется два продольных бугра.
– Красивые! – провожаю взглядом острые силуэты, пронесшиеся над головой.
– И смертоносные, – добавила Вика.
Охрана плотнее сомкнула ряды. В их руках появились уже знакомые мне черные шарики.
– В чем дело? – злорадно усмехаюсь. – Боитесь собственных игрушек?
Вместо ответа Петр Семенович, не оборачиваясь, резким движением врезал мне локтем под дых. В последний миг я заметил его движение и кое-как сгруппировался, но все равно в глазах потемнело, и пришлось опуститься на колени. Вика сделала попытку помочь мне, но отступила под взглядом начальника.
Стая развернулась и перестроилась в два клина по десятку особей в каждом. Набирая скорость, клинья устремились в нашу сторону. В направлении крылатых гостей порхнули черные шарики. В воздухе замелькали схлопывающиеся вокруг своих жертв сети. На камни упало несколько искромсанных до неузнаваемости тел. Все-таки страшное оружие эти шарики.
От желтых треугольников отделились оставляющие за собой дымный след стрелы. Не глядя на продолжение спектакля, делаю рывок назад и падаю, подмяв под себя Вику. Она что-то протестующе стонет, но я не обращаю внимание. Рядом с нами раздается серия хлопков, крики, хруст ломаемых сетью керамических костей.
Судя по звукам, птички делают уже третий круг. Что-то орет на непонятном для меня языке Петр Семенович. Наверное, матерится по своему.
Я лежу, не поднимая голову и не давая встать Вике.
Наконец наступила тишина.
– Поднимайтесь! – пинает носком туфли меня под ребра шеф. Вид у него основательно растерянный и помятый. Пуговиц на пиджаке не хватает, галстук с заколкой со скарабеем съехал набок. В правой руке тускло светится незнакомой конструкции пистолет.
Поднимаюсь на ноги, и помогаю встать Вике.
Вокруг нас несколько десятков неглубоких воронок с обугленными краями. Все пернатые нападающие погибли. Их скомканные трупы в изобилии покрывают камни. Но и защитникам тоже досталось. Из десяти охранников в живых осталось семь, причем у одного из них сильно травмирована взрывом рука. Скафандр разорван и выглядывает обугленная плоть хрупкой руки. Красивое лицо искажено гримасой боли.
Мне даже жаль их. Слишком уж они … даже не знаю, как это назвать… сказочные, что ли.
– Ничего не понимаю! – вертит головой Петр Семенович, даже не скрывая растерянности. – Они напали на нас! Такого быть не может! Не могли же техники так просчитаться…
Перед тем, как двинуться дальше, бросаю взгляд на трупы охранников, и тут же отворачиваются. Судя по обуглености тел, крылатые убийцы применяли что-то вроде напалма.
И снова по бокам эскорт. Сейчас они уже не так беспечны как раньше. Безустанно вертятся головы, высматривая противника. Подрагивают черные шарики в хрупких ладонях, в ожидании недолгого полета.
– Зачем ты закрыл меня? – поравнялась со мной Вика. – Ведь для тебя я враг. Наверняка ты считаешь меня виновницей всех бед и в особенности смерти друзей.
– То, что ты мой враг не делает тебя менее красивой и желанной, – улыбаюсь в ответ. – Ты, к сожалению, для меня слишком много значишь…
– Почему, к сожалению? – мелькнуло в ее глазах чисто женское любопытство.
Я невольно залюбовался ее стройной фигурой в обтягивающем комбинезоне. Рыжие волосы стянуты в тяжелый хвост, пристроившийся на плече. На широком поясе кобура с громоздким пистолетом. Его ребристая рукоятка хищно выглядывает наружу, как бы предупреждая о серьезности намерений.
– Ты сама сказала… Ты мой враг… Я, как и ты распадаюсь на части от противоречивых чувств. С одной стороны ненависть, с другой… с другой любовь, – ласкаю взглядом ее лицо. – Ты ведь наверняка знала, что моих друзей можно спасти…
Вика опустила глаза и молча кивнула.
– Спасибо за правду! – с трудом выдавливаю из себя очередную улыбку.
Мои самые худшие опасения оправдались… Она все знала! Знала и ничего мне не сказала… Значит враг! Никогда не думал, что буду любить своего врага… Наверное это расплата за совершенные ошибки… Как модно сейчас говорить – плохая карма.
На горизонте разрастается большое облако пыли. Пока еще не видно, что его вызвало, но точно можно сказать, что в нашу сторону быстро движется целое стадо.
– Да что же это такое? – в сердцах взмахнул руками шеф. – Они что все с ума посходили? Ни один объект полигона не может напасть на Циту. Это нонсенс!
– Мне кажется, что они так не думают, – указываю рукой в сторону приближающегося облака пыли. – Или может просто не в курсе…
Шеф сердито глянул в мою сторону и отвернулся.
До ближайших скал около километра. Даже если мы побежим, все равно не успеем вовремя. Я не знаю, что за стадо движется в нашу сторону, но с уверенностью могу сказать, что даже если составляющие его существа не вооружены, то даже одного их количества будет достаточно, чтобы втоптать нас в серый камень по самые ноздри.
– До точки перехода далеко? – спрашиваю у Вики.
– У тех скал, – указывает она на ближайшую гряду. – А что?
Высказываю ей свои подозрения. Она отрицательно машет головой.
– Нет. Исключено. Предыдущий случай был всего лишь недоразумением – скорее всего сбоем программного обеспечения.
– Ну-ну! – с насмешливой улыбкой киваю головой. – Вы здесь хозяева! Вам видней.
Во взгляде Вики промелькнула тень подозрения. Слишком уж веселым выглядит для данной ситуации мой тон.
Облако и не думает сворачивать с намеченного пути. Теперь нет ни малейшего сомнения, куда оно направляется. Сквозь пыльную завесу просматриваются силуэты нападающих. Фу-у! Ну и гадость. Я конечно арахнофобией не страдаю, но все равно не приятно.
Плоские стальные панцири нападающих тускло поблескивают в красном свете. Восемь тонких суставчатых лап часто мелькают, неся на себе бронированное тело. Передняя пара оснащена какими-то выступами напоминающими газовые горелки. Прикрытые хромированными пластинами как надбровьями злобно поблескивают глаза-жемчужины.
Не каждый день доводится видеть такой необычный коктейль из паука и краба, да еще и бегающий как страус.
На ходу нападающие разворачиваются в клин направленный острием на нас. Наконец-то и до Петра Семеновича дошло, что это никакой не нонсенс, а самый настоящий факт. Подчиняясь его команде, охрана выстроилась шеренгой и одновременно вскинула руки, готовясь к бою. Вика с неохотой достала из кобуры тяжелый пистолет и стала в шеренгу. Девять против нескольких десятков. Я не в счет. Неважнецкий получается расклад для моих спутников. Шансов почти нет.
Крабы-пауки выдвинули длинные передние пары конечностей и горелки, размещенные на их концах вспыхнули метровыми струями высокотемпературной плазмы.
– Ого! – вырывается из меня возглас страха и восхищения. – Кому-то сейчас жарко будет!
До стремительно приближающегося противника не более пятидесяти метров. С рук охранников стартует первая партия черных шариков. За ней вторая и сразу же третья. Первый ряд нападающих превращается в измельченный фарш, плотно упакованный по черным авоськам. Их не спасают даже стальные панцири. Они сминаются со скрежетом, как пустые пивные банки. Чвак и всмятку, только погнутые ножки торчат из авоськи в разные стороны.
Глухо тявкают пистолеты Вики и шефа. Надо отдать должное стреляют они очень метко. Каждый выстрел это огненный шар, пожирающий длинноногое тело.
Не взирая на печальную участь передовиков, их сородичи перескакивают через трупы и рвутся в нашу сторону.
На раскрытых ладонях нашей охраны появляются черные торы величиной с обычный бублик.
– Ложись! – громко скомандовал Петр Семенович и грохнулся в своем дорогом костюме прямо в пыль. Его тон показался мне довольно убедительным. Уже через секунду рядом устраивается Вика.
– Закрой глаза! – кричит она испугано.
Земля дрогнула. По спинам пронесся ледяной ветер, пронизывая холодными кинжалами до самых костей. Резко понизилось окружающее давление. Кажется, что вот-вот глаза, с трудом удерживаемые закрытыми веками, выскочат наружу и поскачут по камням как шарики для пинг-понга. Легкие разрывает от избытка воздуха. Открываю рот, и невидимая сила выдавливает из меня излишки воздуха, как мы выдавливаем из тюбика зубную пасту. Чувствую, что вслед за воздухом последует значительная часть внутренних органов.
Резкий хлопок и давление скачком нормализуется. Уши закладывает, а голова отзывается тупой болью.
– Кажется все! – тяжело прохрипел Петр Семенович, поднимаясь на ноги.
Мы поднимаемся вслед за ним. Чувствую что-то теплое на верхней губе. Провожу рукой, и на тыльной стороне ладони остается красная полоса. Кровь.
Еще не до конца придя в себя, верчу головой осматриваясь. Защитников осталось всего трое. Остальные погибли под лучами плазменных резаков.
Но где же нападающие? Должны же были остаться трупы. Ну даже если не трупы, то хоть какие-нибудь следы их присутствия. Непорядок получается: присутствие было, а следов нет. Вокруг нас лишь каменная пустыня. Как будто ничего и не было
– А где все? – все никак не соображу я.
– Саркары редко используют это оружие, – отвечает, отряхивая пыль с комбинезона Вика. – Игры с пространством не всегда проходят гладко.
– Саркары?
Панов Вадим
Посняков Андрей
Круз Андрей
Каргалов Вадим
Марко Джон
Пехов Алексей