Чтение 30–й страницы книги ~Двойной эскорт~

– Да, из деревни, – подтвердил капитан. – Ты иди и закрой дверь, мы тут… поговорим.

– Хорошо, сэр, извините, что так получилось, – сказал секретарь и закрыл дверь.

– Узнал нас? – немного помолчав, спросил Тони. Все время, пока Баттлер беседовал с секретарем, он держал его на мушке, загораживая пистолет своим телом.

– Узнал ли я вас? У меня профессиональная память, я полицейский и помню всех преступников, которых задержал за свою долгую службу, а это тысячи лиц.

Баттлер вытер рот салфеткой и бросил ее на стол.

– С вашей стороны было чрезвычайной дерзостью и, признаю, храбростью прийти сюда. Что ж, храбрых я уважаю, поэтому, если вы прямо сейчас тихонько уйдете, я, так и быть, сделаю вид, что вы мне приснились. А теперь – пошли вон, пока я не вызвал отряд полиции особого назначения!

Баттлер замолчал, ожидая реакции самозваных гостей.

– А он потолстел, тебе не кажется? – сказал Джим.

– И постарел, – в тон ему добавил Тони. – Годы никого не щадят.

– И ничему не учат.

Напарники начали наступать на Баттлера. Тот выпрямился в кресле, но все еще храбрился, поигрывая бровями и комкая в руках льняную салфетку.

Подойдя вплотную, напарники склонились над Баттлером, опершись на стол, начальник полиции не вынес перекрестных взглядов и фыркнул, словно кот:

– Ну и что, изобьете меня, да? А потом помчитесь отсюда в надежде скрыться от торжества закона? Так знайте, что я за вами даже гоняться не стану! Вы приехали и уехали,а ваши родственники останутся у меня в руках! Что хочу – то с ними и сделаю!..

– Кстати о родственниках, – глухо произнес Тони, затем выхватил из подставки заточенный карандаш и, коротко замахнувшись, пригвоздил им руку Баттлера, пробив и кисть, и салфетку, и деревянную столешницу.

Обезумевший от боли и ужаса Баттлер уже готов был испустить жуткий вопль, когда Джим второй салфеткой крепко зажал ему рот и нос. Баттлер попытался вскочить, сбросить с себя, как бывало, навалившихся врагов, однако эти люди не давали ему ни пошевелиться, ни вздохнуть.

«Я умираю», – подумал Баттлер.

– Если не станешь орать, я дам тебе подышать, – сказал Джим, глядя в выпученные глаза полицейского. Тот мигнул, и Джим убрал кляп.

– Ч… ч… что вы на… делали… – Баттлер всхлипнул, его била мелкая дрожь, по щекам текли слезы.

– Так что ты там насчет родственников говорил? – напомнил ему Тони.

– Я… я… больше не буду… Я верну все деньги, только не убивайте меня…

– Как-то быстро он согласился, тебе не кажется? – спросил Джим.

– Да. Я-то планировал отрезать ему уши и положить в эту тарелку – к сырникам… – сказал Тони.

– Не надо, ребята! Дорогие мои, не надо! Я все сделаю, только не убивайте.

Тони взялся за торчавший карандаш и выдернул его остатки. Баттлер ойкнул, быстро обернул раненую руку салфеткой и закусил губу, чтобы не кричать от боли.

– Я все верну, я все верну, честно благородное! Я только пять тысяч потратил, но я верну с жалованья! – зачастил Баттлер, переводя взгляд с одного своего истязателяна другого.

– Значит, так, – сказал Джим. – Пять тысяч мы тебе прощаем, как-никак земляки, в одном городе жили.

– Д-да, спасибо! Спасибо! – стал кланяться Баттлер.

– Остальное вернешь по-тихому.

– Сделаю сегодня же! Прямо сейчас… вот только руку перевяжу и…

– Не торопись, сделаешь это завтра. А нам пора уходить, если будешь вести себя хорошо, мы больше не увидимся.

– Да, больше не увидимся, – с готовностью повторил Баттлер. – То есть – я буду вести себя хорошо!

С тем напарники и ушли, притворив за собой дверь. Баттлер приподнял салфетку, но, едва увидев рану, застонал, теперь она дергала и горела огнем.

– Свиткол! Свитко-о-ол! – закричал он. Дверь распахнулась, появился секретарь.

– Что случилось, сэр?

– Немедленно поднять всех на ноги! Спецназ в погоню!

– Да, сэр, сию секунду!

Секретарь бросился к передатчику.

– Свиткол!

– Что, сэр?!

– Не вызывай спецназ, вызови мне «Скорую помощь»!

– А как же «всех на ноги», сэр?

– Я оговорился. Ой, как мне больно! «Скорую помощь» вызови…

– Но откуда у вас эта рана, сэр? – не унимался секретарь, набирая номер «неотложки».

– Пистолет чистил, случайно выстрелил… Руку, стол – все насквозь!

– Но почему я не слышал выстрела, сэр?

– Потому что ты старый глухой козел!

Воцарилась тишина, в которой прозвучал голос Свиткола:

– Это не вам, мисс… запишите, пожалуйста, адрес…

Высадив пассажиров возле банка, довольный Петрик спрятал двадцатку в карман и поехал по Шахтерской улице. Сделав по кварталу круг и не найдя новых клиентов, он решил съездить к автовокзалу, чтобы еще раз взглянуть на чудо-воинов, похожих на великанов из фантастического кино.

Ему повезло, они оказались на месте – пятеро спецназовцев с огромными, словно пушки, стрелковыми комплексами, висевшими на шарнирах за правым плечом. Забрала на ихшлемах были слегка подняты, открывая только глаза, и это делало людей в броне еще более таинственными.

Возле спецназовцев собралось с полдюжины полицейских, они с затаенным восхищением смотрели на этих великанов и иногда решались задать им какой-нибудь пустяковый вопрос, на который спецназовцы отвечали с неохотой, после долгой паузы и сразу отворачивались, продолжая следить за приходящими и убывающими автобусами.

Чуть дальше полицейских собралась группа зевак, и Петрик решил, что тоже может подойти, чтобы лучше рассмотреть спецназовцев со всеми их приспособлениями, что были навешаны в виде ранцев и подсумков на поясах.

Оставив машину в тени акации и едва сдерживая волнение, он поспешил к толпе зевак. Теперь ему будет что рассказать коллегам, этим неуемным грубиянам, которые вечно над ним насмехаются.

Пока Петрик делал свой обходной маневр, от приезжавших пассажиров к зевакам присоединялось все больше восторженных зрителей. Петрику пришлось поработать локтями, чтобы оказаться в первых рядах, но тут кто-то из суперсолдат выразил недовольство собравшейся толпой, и полицейские с готовностью бросились разгонять зевак.

– А ну пошли отсюда!

– Что вам здесь – цирк?!

– Я кому сказал, харя толстая, шевели помидорами!

– Всех, кто не уйдет с площади, увезем в отделение!

Люди разбежались, один только Петрик замешкался, и его схватил за ворот полицейский сержант с длинными, натертыми воском черными усами.

– Тебе что, лопоухий, два раза повторять нужно, а?

Полицейский встряхнул Петрика, и все это перед глазами чудо-воинов. В другой раз Петрик сбежал бы, но сейчас…

– А я, между прочим, по делу пришел! И не к вам, а вот к ним!

И Петрик указал пальцем через плечо сержанта.

– К ни-и-им? – удивленно протянул тот и оглянулся, ожидая решения смотревшего на него спецназовца. Тот едва заметно кивнул, но полицейский сержант не отпустил Петрика, а встряхнул его еще раз и, мерзко шевеля усами, прошипел: – Если ты, сморчок, шутки выдумал шутить…

– Нет, я по делу! – храбро соврал Петрик, еще не до конца понимая, зачем он это делает.

– Ну, смотри у меня.

Сержант подтащил таксиста к спецназовцам и подтолкнул вперед.

– Ну? – коротко спросил один из них, сверля Петрика строгим взглядом.

– Я Петрик Звоновский, господин офицер… Таксист я. А вон там, возле дерева, машина моя стоит…

– Чего сказать хотел? – напомнил ему сердитый сержант.

– Я… – Еще секунду назад не знавший, что будет говорить этим высоким, значительным людям, Петрик вдруг затараторил, проглатывая слова: – Господин офицер, я их сразу приметил! Не нашенские они, не местные и деньгами сорят… Вот!

Петрик выхватил из кармана смятую двадцатку и торопливо развернул, показывая спецназовцу.

– Там всего-то одиннадцать сорок было, а они двадцатку кинули! Не считают денег, господин офицер! И подозрительные!

– Сколько их? – спросил главный, на его шевроне было несколько полосок, но Петрик в званиях не разбирался.

– Двое, господин офицер!

Главный повернулся к остальным четверым, их внутренние переговоры были Петрику не слышны, и от этого огромные люди казались ему еще более могущественными. Наконецглавный опустил забрало и еще с двумя направился к ближайшему «скауту».

– Поедешь с нами, – пророкотал его динамик. – Покажешь, где их высадил.

– Конечно, – согласно кивнул Петрик. – Это рядом – улица Шахтерская.

Выйдя на улицу, Джим и Тони направились в сторону центра, словно не замечая припаркованного у входа в банк «Крайкес» военного «скаута» и стоявших рядом бойцов «Нордкома».

Проезжающие мимо банка автомобили притормаживали, водители выглядывали в окна, чтобы рассмотреть этих великанов. Прохожие останавливались и показывали на них пальцами, больше всех радовались дети.

– С ними таксист, – сказал Тони.

– Я заметил, – буркнул Джим. На открытом месте он чувствовал себя голым. Как назло, с их стороны потянулся длинный универмаг «Барклай», до парадного крыльца которого было еще далеко. И хотя они с Тони были не единственными прохожими на тротуаре, рост напарника делал его заметным, словно дорожный знак.

Бежать не следовало, это сразу привлекло бы внимание, оставалось идти с беспечным видом и радоваться солнышку. Однако беспечный вид напарников не обманул «нордкомов», взревев мотором, «скаут» пересек встречную полосу, подпрыгнул на бордюре и перегородил тротуар.

Скрипнув шипами на ботинках, спецназовцы ступили на асфальт. В их руках были короткоствольные пистолеты-пулеметы, а тяжелые пушки оставались за плечами. От рукоятей оружия к разъемам на запястьях тянулись армированные световоды, благодаря чему «нордкомы» видели, куда направлено их оружие.

Гигант с лейтенантскими знаками различия, на голову выше Тони, остановился в полутора метрах от подозреваемых, а двое его подчиненных встали по флангам, чтобы не закрывать друг другу сектора обстрела.

– Ваши документы, господа, – пророкотал лейтенант.

– Ух ты, настоящие роботы, да?! – по-идиотски восхитился Джим.

– Ребята, а вы настоящие? – поддержал его Тони и попытался дотронуться пальцем до плеча лейтенанта.

Тот поспешно отступил, предупредив:

– Стоять на месте! Это боевая операция!

Джим и Тони переглянулись с видом крайнего недоумения.

– Покажите ваши документы!

– Зря вы не глушите мотор машины, – сказал Джим.

– Не твое дело, покажи документы!

– Нет у нас никаких документов, – недовольным тоном пожаловался Тони. – Мы только что из полиции, у нас все отобрали.

Вокруг стали собираться люди, спектакль с участием огромных солдат в броне пропускать никто не хотел.

– Граждане, не нужно скапливаться! Проходим, проходим мимо! – визгливо закричал Джим. – Сейчас здесь стрелять будут!

Люди бросились врассыпную, «нордкомы» на мгновение растерялись. Джим нырнул вниз и проскочил между ног лейтенанта, Тони, словно таран, плечом ударил гиганта в грудь, и тот стал падать через Джима назад. В мгновение ока в руке Тони оказался пистолет, два выстрела прозвучали как один, вырвав из разъемов световоды пистолетов-пулеметов.

В следующее мгновение лейтенант с грохотом упал на асфальт, ухитрившись достать шлемом до борта «скаута».

Тони влепил пулю в забрало одного «нордкома», потом – другого, затем еще по одной. Попятившись, тот, что был слева, открыл огонь вслепую. Длинная очередь вспорола асфальт на проезжей части и сорвала у случайной машины бампер. Джим трижды выстрелил в забрало упавшего лейтенанта, а Тони, пробегая мимо, вышиб ногой из его руки пистолет-пулемет. И уже со «скаута», в автоматном режиме, разрядил остатки боезапасов в забрала еще находившихся на ногах «нордкомов».

Пули не причиняли им вреда, однако помехи на внутренних экранах затрудняли видимость.

Все произошло за пару секунд. Джим вывернул руль, дал полный газ, «скаут» соскочил с тротуара и, избежав столкновения на встречной полосе, понесся прочь.

По беглецам с опозданием начали стрелять, однако повреждения в системах наведения сделали свое дело – пули снесли балкон и два карниза. Брызнули оконные стекла, над улицей поднялась известковая пыль, на дорогу посыпались обломки кирпича.

Тем временем Джим свернул в проулок, проскочил через пустынный двор, выехал на узкую улицу и повел машину на юго-восточную окраину. Тони сразу понял куда. Следовалобежать, однако сбежать от «Нордкома» и СГБ было не так просто, требовалось оружие, с которым можно было противостоять солдатам «Нордкома» или хотя бы держать их на расстоянии.

Тони сменил обойму и перебрался на сиденье рядом с Джимом. Открыл «перчаточный ящик» и на самом его дне обнаружил еще одну крышку. Подцепив ее, он ухватился за матерчатое кольцо и выдернул панель системы связи, которая обычно играла и роль радиомаяка. Изловчившись, Тони забросил ее в кузов встречного грузовика. Впрочем, на «скауте» мог находиться еще и резервный маяк, о чем не следовало забывать.

– Сменим машину возле магазина! – крикнул Джим. – Наверняка там что-нибудь найдется!

Магазин «Охотничья тропа» был единственным оружейным магазином города. Мальчишки часто заходили туда, чтобы хоть одним глазком помотреть на настоящее оружие. Хозяин их не гнал, зная, что со временем они подрастут, получат разрешение в полиции и купят первый в своей жизни дробовик. Ну а потом, если преуспеют в жизни, позволят себе автоматические ружья штучной работы от «Фрайбингтона» или «Карла Барры».

Не были исключением и Джим с Тони. В свое время они тоже отирались у прилавка, любовались, затаив дыхание, тусклым отблеском вороненой стали и мечтали пострелять изнастоящего ружья.

Магазин они нашли на прежнем месте, на вывеске оказался все тот же фазан и охотник в шляпе с пером. У обочины стояли несколько автомобилей, принадлежавших покупателям, а скорее всего – зевакам, толкавшимся в оружейном магазине. Джим заехал на тротуар, свободного места здесь было больше, это могло пригодиться, если бы вдруг пришлось спешно уезжать.

Перед тем как подойти к магазину, напарники еще раз осмотрелись. Строения здесь стояли редко, прежде это была промышленная зона растущего города, но шахты иссякли, и рост прекратился, а вместе с ним и застройка района.

– Там камера, помнишь? – предупредил Джим.

– Помню, – ответил Тони, доставая пистолет.

Вот и дверь с узким застекленным окошком. Тони вскинул пистолет и выстрелил. Пуля прошила стекло, а затем вдребезги разнесла объектив висевшей в углу камеры, которая фиксировала визит каждого посетителя.

Толкнув дверь, Тони первым ворвался в магазин с криком:

– Всем на пол! Контрольная закупка!

Четверо посетителей, не дожидаясь повторных команд, повалились на пол лицом вниз и закрыли головы руками. То же самое попытался сделать и напуганный продавец, однако Тони его остановил:

– Нет-нет, мистер Крутиков, вы нам нужны.

– Но у меня нет сегодня выручки! И ружья только дешевые, есть один «Карл Барра», но у него сломан курок, нужно отправлять изготовителю… – Продавец вытер со лба поти судорожно сглотнул. Он ожидал самого худшего.

– Вы не поняли, мистер Крутиков, – напомнил Джим, становясь чуть в стороне, чтобы видеть лежащих на полу. – Вам сказали – контрольная закупка, а не ограбление.

– А что это значит, если не грабеж?

– Мы забыли дома разрешение на покупку оружия, а без обновки уходить не хочется, – пояснил Тони.

– Что… же вы хотите купить? – осторожно спросил Крутиков и вытер платком блестевшую лысину. – Весь товар на витрине…

– Это все ерунда, помнится, у вас была такая пушка, на сошках.

– Ах, это вы о «берте-42» вспомнили! Это когда еще было, я ее уже лет пять как снял с витрины, полицейские пришли и сказали, что она не входит в перечень гражданского оружия. А как же не входит, если я ее на распродаже охотничьего оружия покупал! Недорого обошлась, потому как в Трезорском море выбили всех панцирных китов, а именно для охоты на них «берта» и использовалась. Вот.

– Ну так где она?

– В кладовке.

– Исправна?

– А что ей сделается? Ее там никто не беспокоит.

– Патроны имеются?

– Сто пятьдесят штук.

– Даем за комплект пятьсот реалов, – объявил Джим и положил на прилавок новенькую ассигнацию в пять сотен. Он понимал, что единственный способ заставить торговцасоображать быстрее – показать ему деньги.

– Вот так штука! – улыбнулся продавец и, взяв деньги, сунул в карман форменного халата. – Одну секунду, я быстро!

Крутиков убежал, Тони остался у прилавка, а Джим вернулся к двери и выглянул наружу. На улице было тихо, мимо проезжали редкие автомобили, неподалеку дымила трубамикрасильная фабрика.

Вскоре послышался шум, это возвращался мистер Крутиков. Он громко пыхтел, задевая за шкафы и стены деревянными коробами, что были навешаны на нем, как на вокзальномносильщике.

– Помогите… – изнемогая, попросил он, и Тони снял с его плеча ремень самого большого короба – длиной около двух метров.

– Вот! Уф… Это она – «берта». А вот – патроны…

Крутиков положил на прилавок картонную коробку с потеками смазки.

– Да что же вы все сразу-то тащили, себя бы поберегли! – заметил Джим.

– Хорошему покупателю… всегда рад услужить… – страдальчески улыбаясь, пояснил продавец и сгрузил на прилавок еще две деревянные коробки и пачку с патронами.

– А это что? – спросил Тони.

– Это тоже нелегальный товар. «Бенксон», автоматический пистолет для охотников на крупную дичь. Двенадцать миллиметров, патроны с бронебойным сердечником…

– А зачем охотникам бронебойные? – спросил Джим, оглядываясь на дверь.

– Ну, у сумчатого медведя лобная кость – шесть сантиметров, весит он четыре тонны. Если с одного выстрела не свалить, он охотника запросто раздавит. Я однажды на старой шахте его испробовал – две кирпичные стены навылет.

Тони открыл крышку «берты», проверил, как ходит затвор, и остался доволен, оружие выглядело ухоженным. Затем он так же быстро и деловито проверил оба «бенксона».

– Даем по триста за пистолеты, – сказал Джим, отсчитывая деньги. Крутиков сиял от счастья, он уже понял, что ни грабить, ни убивать его не будут.

– Тризеры есть? – спросил Тони.

– Эх, для вас все, что угодно, – один где-то завалялся!