Чтение 35–й страницы книги ~Ричард Длинные руки

– Государственные интересы… Что жизни простых людей… или даже знатных…

– Статистика, – согласился я. – А почему нужно было убрать племянника?

– Он единственный, – ответил он уже охотнее, – наследник герцога. У Его Величества другие планы насчет этого замка и принадлежащих ему земель…

Его ладонь все это время по миллиметру подползала к ножу на поясе. Я нарочито опустил меч, сделал вид, что расслабился. Пальцы сжались на рукояти, блеснуло узкое трехгранное лезвие, я отшатнулся, избегая удара, а мой меч вошел до половины в правый бок.

Генетер дернулся, глаза выпучились от болевого шока, когда длинное острие пронзило печень. Я потащил меч обратно, Генетер вздохнул и затих, но пальцы оставались крепко стиснутым на рукояти ножа.

Я вытер лезвие о его одежду, вложил в ножны и вышел, постаравшись одеть нужное выражение лица. По лестнице спускается герцог, вид озабоченный, но когда увидел меня, слегка посветлел.

– А, вы здесь, сэр Полосатый!

Я ответил с поклоном:

– Ваша дочь в саду, ваше светлость. Я не осмелился идти следом, все-таки дело интимное, я сам вообще-то люблю под кустом черемухи да еще под пение соловья… но не хотел бы, чтобы меня застали за таким занятием. А что вы какой-то озабоченный?.. А, догадываюсь. Сэр Готмар рассказал вам подробности?

Он кивнул, лицо стало мрачным.

– Да, кое-что рассказал. Но в голове не укладывается…

– Расположите вдоль позвоночника, – посоветовал я заботливо. – Там тоже мозг, правда!

– Вы что-то можете добавить к его рассказу?

Я оглянулся по сторонам, никто ли не слушает, сказал тихо:

– Ваша светлость, полагаю, сэр Готмар рассказал и о том, что веревки сэра Франка и наши были кем-то сброшены сверху. Я допросил оставшегося, узнал, кто замыслил заговор, и только что его покарал.

Лицо его медленно бледнело.

– Кого, заговор?

– Заговорщиков, – уточнил я.

Его кадык дернулся, герцог не оставлял меня твердым, но встревоженным взглядом.

– Кто?

– Сэр Генетер, – ответил я с сочувствием. – Хуже другое. Это кто-то из окружения Его Величества велел погубить вашего племянника. У них другие планы насчет ваших обширных земель. А Генетер лишь выполнял указания оттуда.

Он прошептал:

– Невероятно… сэр Генетер… Хотя что-то мне говорил и предупреждал еще неделю тому Готмар… Где Генетер? Он у себя? Я велю его немедленно арестовать и допросить!

Я вскрикнул:

– Не шумите, ваше светлость! Это не в ваших интересах. Пусть пока никто не знает, что среди ваших противников уже и сам король.

– Но Генетер…

Я прервал:

– Уже арестован, допрошен и казнен.

Он охнул, всмотрелся в мое неподвижное лицо.

– Сэр Полосатый, вы… очень быстрый человек.

– Да, – согласился я, – зря хлебалом не щелкаю. Непосредственная угроза ликвидирована. Но будьте осторожны с новыми людьми. Да и старых проверяйте время от времени… Есть же, наверное, нестойкие, что купятся на титулы, должности, земельные наделы…

В дверном проходе показался веселый сэр Трандерт, в руке кубок, в другой – гусиная лапа, помахал приглашающе.

– Ваша светлость, рыцари ждут!.. Сэр Готмар такие чудеса за столом рассказывает!

Герцог вздохнул, усилием воли очистил лицо от тяжелых дум, расправил плечи и ответил звучным голосом сюзерена:

– Иду-иду!.. Сэр Полосатый?

– Иду-иду, – ответил я, как эхо. – Я догоню вас, ваша светлость! Скажите всем, что сэр Генетер споткнулся по пьяни и упал до смерти. Прямо на свой меч. Восемь раз… Хотя что это я, он же один раз упал, я сам видел. Или падучая у него вдруг объявилась. Словом, пируйте, а сэры генетеры кровавые в глазах пусть мерещатся мне, я переживу.

Глава 11

Герцог несколько нетвердой походкой ушел с сэром Трандертом, я постоял минутку, стараясь вспомнить, все ли сделал, как лучше завершить мою миссию лазутчика, потом потащился следом.

И почти сразу же негромкий и хорошо контролируемый голос позвал из-за спины:

– Сэр Полосатый…

Я обернулся, мигом увидел ее, наполовину высунувшуюся из-за приоткрытой двери в невзрачную кладовую. Как только она увидела, что оборачиваюсь, сразу же выпрямиласьс достоинством, дочь герцога не должна гнуть стан неподобающе.

– Леди Жозефина?

Она сказала тихо:

– Сэр Полосатый, не подходите так близко! А то еще что-то подумают…

– Что случилось?

Она прошептала, глядя очень серьезно и строго:

– Я очень встревожена, сэр Полосатый! У вас было такое лицо, когда я сказала насчет комплиментов сэра Генетера, что я сейчас не знаю, что и думать. Только не затевайте с ним ссору, умоляю вас!

– Вы к нему неравнодушны? – спросил я.

Она вскрикнула в отвращении:

– Как вы можете? Он отвратителен. Но я не хочу, чтобы дело дошло до дуэли…

Я поклонился, развел руками и скорбнейше вздохнул.

– Поздно.

– Что поздно?

– Заступаться за сэра Генетера, – объяснил он. – За такую непомерную дерзость, как плохо составленный комплимент благороднейшей из благородных ледей, надо отвечать по всех строгости!

Она прошептала, едва дыша:

– И что вы… с ним…

Я гордо расправил плечи и посмотрел ей в глаза недрогнувшим взглядом.

– Как мужчина с мужчиной!

– Это… как?

– Зарэзал, – объяснил я свирепо. – Как барана. Пусть в аду учится обращаться с ледями! Никому не позволю недостаточно бережно и трепетно вот так с вами! Вы чудо!.. Вы само совершенство!..

Она заломила руки в очень непривычном для нее чисто женском жесте.

– Ох, сэр Полосатый!.. Вы такое ради меня делаете… Я этого не вынесу. Это слишком! Слишком… слишком…

Она повернулась и пропала в тени, только мои чуткие уши ловили дробный стук каблучков и горестное эхо «слишком, слишком…».

Пир в зале, казалось, и не затихал с того момента, как я его впервые увидел. Только слуг носится вторая смена, пока предыдущие отлеживаются в бездыханном виде.

Герцог на своем троне, герцогиня рядом, место леди Жозефины пустует, зато леди Мария сразу мило улыбнулась мне и послала восхищенный взгляд, но увидела строгое лицо леди Или и сразу увяла, смиренно опустив глазки.

Лицо герцога дернулось, когда увидел меня в дверях, но преодолел себя и царственно медленно указал на место за одно пустое кресло от себя, хотя мог бы, как полагаю, посадить и рядом, сэр Генетер вряд ли придет и сгонит.

– Благодарю вас, ваша светлость, – сказал я с чувством. – Как у вас прекрасно!..

Он выждал, когда сяду, я улыбался и старательно выглядел счастливым, все-таки здесь самые знатные из местных лордов, а также заслужившие почести усердной службой, ая что, мои успехи могли быть случайными, стабильность везде выше внезапного успеха.

Слуги поставили передо мной блюдо, я жестом велел убрать, после третьего милостиво наклонил голову, мне налили вина, а один из слуг встал за моей спиной, готовый обслуживать персонально.

Витерлих пил больше всех, часто провозглашал тосты, дважды с чувством облобызал Готмара, тот долго брезгливо вытирал щеку, обошел вокруг длиннющего стола и со всеми чокнулся, похлопал меня по плечу, плеская вином на спину.

– Сэр Полосатый, вы великолепны!.. Сэр Готмар многое рассказал!.. Ха-ха… просто чудесно!

Я буркнул:

– Представляю, что он рассказал.

– Не представляете, – заверил он. – Ха-ха, точно не представляете!.. Я впервые не соображу, где соврал, а что правда.

– Франк подскажет, – посоветовал я.

Он отмахнулся.

– Что Франк… Ничего не видел, ничего не слышал, ничего не понял… О, леди Жозефина!

Рыцари дружно встали, леди Жозефина спускается по лестнице прекрасная и величественная, не дочь герцога, а просто королева по манерам и облику, надменному и в то жевремя с милостивой улыбкой отвечающей на восторженные вопли.

На этот раз она заплела волосы голубыми лентами, а на лбу блестит смарагд в золотом обруче. Там еще масса мелких драгоценных камней, но смарагд, как я понял по восторженному шепоту обалдевших рыцарей, это что-то необыкновенное.

С той же милостивой улыбкой она села рядом с матерью, на меня не смотрит, даже избегает взглядом, хотя я таращусь на нее так же восторженно, как и все, надо, сэр Полосатый, надо.

Герцог то и дело поглядывал в нашу сторону, полагая, что делает это незаметно. На лице такая озабоченность, что я спросил учтиво и с предельной деликатностью:

– Что за хрень мучает вашу светлость? Все хорошо, все поют! Даже играют без подсказки, стоит им только кулак показать. Или у вашей светлости для меня еще поручение?

Он невольно отшатнулся.

– Нет-нет, сэр Полосатый! Только не покидайте застолья!.. Эй, налейте нашему гостю лучшего вина! Еще!.. Что это за мелкая чаша, подайте золотой кубок!

Сэр Трандерт поднялся со своего места и с кубком в руке обошел гостей, иногда похлопывая кого-то по плечам, но остановился возле герцога и что-то нашептывал на ухо. Герцог хмурился, поглядывал на меня и качал головой.

Леди Жозефина одарила меня милостивым взором где-то второй, а то и третьей степени. Голос ее потеплел на полградуса, но прозвучал все так же ровно и контролируемо:

– Сэр Полосатый, как вам вино из наших подвалов?

– Отменное, – заверил я. – Просто чудное! Думаю, и в самом Геннегау пользовалось бы спросом.

Легкая тень набежала на ее безукоризненное лицо, а я смотрел с восторгом и готовностью поддержать и поддакнуть любому ее хвастовству.

– Мы рады, – произнесла она светски, – что вам здесь нравится. Мой отец очень гостеприимный человек.

– Полностью согласен, – заверил я и сказал пылко, – потому я и готов для него на всяческие подвиги! Драконы у вас водятся?

– Нет, – ответила она чуть растерянно, слишком уж я неожиданно, – вам же сказали, что нет, не водятся…

– А я уже забыл, – признался я. – Рыцари ничего в голове не держат, кроме милостивой улыбки своей дамы! Но жаль, что драконов нет. Так люблю бить этих больших ящериц… Это считается подвигом, хотя для меня так, пустячки.

Герцог все чаще поглядывал в нашу сторону, сэр Трандерт сказал что-то энергично ему на ухо и отошел.

Герцог тяжело вздохнул, обращенный ко мне взор стал страдальческим.

– Сэр Полосатый, – сказал он тускло, – я смотрю, вы так стараетесь заслужить расположение леди Жозефины…

Я ответил лихо:

– А как еще обратить на себя ее внимание? Паук приносит паучихе жирную муху, мол, смотри, какой я лихой охотник, а рыцарь – голову дракона!

Он покачал головой, тревожное выражение не покидало его лица, хотя натужно улыбался и держал голос приподнято веселым.

– Голову дракона? – переспросил он. – Да, конечно…

Я посмотрел на леди Жозефину, выпятил грудь и спросил лихо:

– У вашей светлости для меня есть еще поручение?

Он переспросил:

– А что, сэр Полосатый, вы снова готовы на подвиги?

Мне показалось, что в его голосе больше тревоги, чем радости. Я снова посмотрел на сдержанно улыбающуюся леди Жозефину.

– Всегда готов, ваша светлость!.. Прямо вот ищу, где бы еще совершить подвиг или хоть что-нибудь, если не подвиг!.. Когда жизни нет, остается искать место подвигу.

Герцог спросил с недоумением:

– Нет жизни?

Я указал глазами на его дочь.

– Да вот леди Жозефина холодна, как рыба об лед, а без этого что за жизнь?

Он невольно улыбнулся.

– Она к вам не холодна, сэр Полосатый, уж поверьте родительскому опыту. Еще как не холодна! Но вы правы, чтобы окончательно воспламенить ее неприступное сердце, нужно в самом деле совершить что-то еще… значительное.

– А что? – спросил я и, выставив вперед ногу, снова попробовал подкрутить воображаемые усы.

Он посмотрел по сторонам, рыцари уже перестали прислушиваться, разбились на группки, пьют друг с другом, а сэр Витерлих безуспешно пытается вернуть общность рыцарского застолья.

– Сэр Полосатый, – проговорил он в некотором затруднении, и я понял, что тема достаточно щекотливая, а то и вовсе деликатная, – я сюзерен Ундерленда, остальные лорды в герцогстве – мои вассалы. Так случилось, к счастью, не при мне. Мои деды-прадеды отличились в междоусобной войне, в которой побежденных было много, а победителей… мало. Словом, мой предок, барон Аугсбург захватил власть, его признали герцогом Ундерленда…

– Великий человек был, – сказал я с надлежащим видом и завистливым вздохом. – Славное время подвигов!..

Он посмотрел несколько неопределенно, в его глазах я на миг увидел отражение своей глупой физиономии.

– Да, – произнес он, – да… С тех пор в герцогстве войн не было. Ни одной. Барон Аугсбург, став уже герцогом, сумел поставить дело так, что все споры между рыцарскими кланами разрешались не мечами, а его словом. Но время шло…

Он сделал паузу, а я сказал торопливо:

– Ваша светлость, это так знакомо!.. Центробежная сила, укрепление власти на местах, накопление богатств, налогов центру отдают все меньше, ссылаясь на трудности… словом, все подталкивает к тому, чтобы начинать рычать на центральную власть, а то и показывать зубешки. Так?

Он посмотрел с удивлением.

– А вы… гм… получили неплохое образование, сэр Полосатый.

Я возразил застенчиво:

– Да что вы, ваша светлость! Это я от природы такой умный. Сам порой изумляюсь: и умный, и красивый, и вообще весь в белом… Значит, вашу власть уже начинают ставить под сомнение?

Он выставил вперед ладони.

– Нет-нет, еще никто… Просто усиление некоторых лордов вызывает тревогу. А тут еще Его Величество пожаловал. И хотя это мое герцогство и король у меня всего лишь гость, но положение довольно двусмысленное, я все-таки вассал… А тут я на беду допустил некоторый промах…

– Что случилось?

Он пожевал губами, мне показалось, что избегает моего взгляда.

– Лорд Кристин построил скайлер. По договору между моим предком герцогом Аугсбургом и всеми прочими лордами, только герцог имеет право на скайлеры, а все остальные должны довольствоваться простыми джаггерами. Ну, вы понимаете, зачем это сделано…

– Конечно, – ответил я. – В джаггерах, если я правильно понял, можно летать вдвоем-втроем, не больше, а в скайлерах можно перевозить сотню воинов, а то и рыцарей, если те не погнушаются. А это уже подготовка к мятежу!

Он вздохнул.

– Его Величество прибыл очень некстати. Лорд Кристин сразу же пообещал сделать такой же скайлер и для него, чтобы можно было Его Величеству со всем королевским двором…

– И что ответил король?

– Пока ничего, – сказал герцог. – Понимает, положение непростое. Но к лорду Кристину отнесся с повышенным вниманием. И всячески обласкал.

– Это нарушение равновесия, – вставил я. – И всех международных, в смысле, межземельных норм!

Он посмотрел на меня снова с удивлением.

– Очень точно.

– Лорд Кристин нарушает сложившийся порядок, – сказал я. – А это чревато боком. А также ведет к непредсказуемым и темным последствиям.

Герцог кивнул.

– Словом, Его Величество еще не выбрал, кого поддержать.

– Закон или выгода, – пробормотал я, – да, выбирать трудно как раз в полукоррумпированном обществе. Вот до или после – нет проблем!

– Гм…

Я отодвинул тарелку и отвесил короткий поклон, хотя из положения сидя это делать трудно. Лицо держу строгим и значительным, на герцога постарался смотреть преданным взглядом отважного и даже лихого искателя приключений.

– Ваша светлость, с вашего позволения не стану тратить времени на долгие сборы.

Его лицо посветлело, но только на миг, тут же тень набежала на мужественное лицо лорда и правителя.

– Погодите! Что вы собираетесь делать?

Я выпрямился и преданно посмотрел в глаза.

– Как что? Я же посланник мира и дружбы!.. Постараюсь убедить в необходимости сохранять и поддерживать равновесие в мире. Никакого опасного одностороннего вооружения!.. Это чревато экономическими и прочими гуманитарными акциями.