Чтение 16–й страницы книги ~Знак чудовища~

Таверна стояла у подножия Университетского холма, на краю огромной площади, и была самой большой из тех, что Сигмону доводилось видеть. Большое здание, сложенное из ровных серых камней, было увенчано большой вывеской, гласившей: «Жаба на вертеле». Под надписью красовался соответствующий рисунок, выполненный рукой мастера. В этом не было сомнений: картинка выглядела очень достоверно и потому не слишком аппетитно, по мнению Сигмона. Но Рон заверил друга, что лучшего места для ночлега не найти.

В этом тан убедился сам. Слуги в таверне были расторопны и отменно вежливы, а конюшня, в которую отправили Ворона, чистой и теплой. На первом этаже, в большом и светлом зале, чинные господа неторопливо поглощали яства, запивая их дорогими винами. Здесь все дышало высшим классом. Номера в «Жабе», как и обещал Рон, были выше всяких похвал.

Но и оплата оказалась соответствующей. Она не нанесла сильного ущерба тугим кошелькам тана, но даже по местным меркам была велика. Сигмон подумал, что не хотел бы задержаться тут на неделю.

Он снял просторный номер на втором этаже, заплатив вперед за два дня. Одна комната, окно, закуток с ведром для личных нужд и крепкая кровать с чистым бельем. Не графские покои, но для путешественника — предел мечтаний. В таком номере можно жить, как в настоящем доме, если, конечно хватит денег на долговременную аренду.

Больше всего Сигмона обрадовали толстые стены и крепкая дубовая дверь с гномьим замком. В такой комнате можно и веши оставить, и говорить откровенно, не боясь чужих ушей. Именно этим друзья и занялись в первую очередь, заказав пару бутылок легкого красного вина для гладкости беседы.

Первым делом алхимик выпытал у тана все подробности его визита в графство Дарелен. Сигмон рассказал все, ничего не утаив. Рону он доверял, алхимик и так знал, кто его друг на самом деле. А поговорить без утайки тану очень хотелось.

Рон оказался не слишком терпеливым слушателем. Он постоянно перебивал друга, выспрашивая мельчайшие подробности, шумно восхищался и отвешивал ехидные замечания. Другого разозлила бы подобная развязность, но Сигмону она даже нравилась. Он словно вернулся в прежние времена, когда вечерами, в курьерской казарме, обсуждал свои дневные похождения с друзьями.

Развенчание мифа о вампирах поразило Рона до глубины души. На время он даже потерял дар речи и молча осмысливал услышанное. Как и многие люди, раньше он верил, что вампиру достаточно укусить человека, чтобы тот тоже стал вампиром И теперь, слушая слова тана, верил им с трудом.

— Помяни мое слово, — мрачно сказал он. — Это нам еще аукнется.

— Кому? — осведомился тан.

— Людям. Новая раса в самом центре королевств — это не шутки. Это я тебе говорю, как специалист по расовым вопросам. Мало нам эльфов и гномов, так еще и вампиры прибавились.

Сигмон продолжил рассказ, и некоторое время Рон слушал спокойно, краем уха. Но история с Арли его повеселила. Сигмон постарался ее замять, комкал, но алхимик обо всем догадался сам и не замедлил отвесить пару соленых острот, от которых щеки тана покрылись румянцем.

Когда тан закончил рассказ, Рон еще раз осмотрел его шею, руки и пощупал чешую на груди.

— Бесподобно, — сказал он, возвращаясь в кресло. — Если бы не знал, кто ты на самом деле, то подумал бы, что у тебя разыгралось воображение. Я слышал много историй, ноэта, сдается мне, самая необычная из всех. Жаль, что я не бард. Обязательно сочинил бы душещипательную балладу о любви вампирицы и лесного чудища. Пел бы в кабаках, получал денежки. Назвал бы: «Красавица и чудовище». А кто есть кто, слушатели должны догадаться сами.

— Тогда, боюсь, твоя карьера быстро бы оборвалась, — отозвался тан. — И если бы чудовище тебя просто прирезало, то от красавицы ты бы так просто не отделался.

— Шучу, шучу, — быстро откликнулся алхимик. — Нет у меня ни голоса, ни слуха. И если бы такое случилось на самом деле, то мою карьеру оборвали бы благодарные слушатели. Острыми ножами. После первого же куплета.

Тан усмехнулся и отсалютовал алхимику полным бокалом. Тот поднял свой, и друзья отдали должное замечательному вину.

— А как ты попал в Гернию? — спросил Сигмон, нанизывая на серебряную вилочку непременные гернийские оливки. — В каком переплете побывал на этот раз?

— Ничего особенного, — отмахнулся алхимик. — Все очень банально. Покрутился на границе и понял, что без моих запасов мне там делать нечего. Восстановить их полностью я мог только тут, в Гернийском университете. Здесь самая лучшая кафедра алхимии и удивительно низкие цены на сырье. Если, конечно, знаешь, к кому обратиться. А я знаю.

— И ты отправился в Гаррен?

— Не сразу. Нашел человека, которому нужно было срочно передать письмецо одному из деканов Университета, и принял заказ. Оплата на месте по факту доставки. И оплатахорошая — за срочность.

— Ты уже передал письмо?

— Еще нет. Не успел. Встретил тебя.

Рон вылил остатки вина в бокал, встряхнул бутылку и аккуратно опустил ее на пол.

— Кстати, о делах, — сказал он. — Близится вечер, и мне надо все же добраться до Университета.

— Конечно, — отозвался Сигмон. — Я подожду тебя здесь.

— У меня другое предложение. Ты подождешь меня в той забегаловке, где мы обедали.

— Зачем?

— Она ближе к Университету, и за тобой можно будет послать кого-нибудь из студиозов или слуг. В случае чего.

— Подожди. — Сигмон нахмурился. — Я могу тебе понадобиться?

— Вроде того. Сначала я улажу свои дела, а потом пройдусь по знакомым из Университета. Наведу справки о бумагах Леггера. Если все сложится удачно, то, возможно, они будут у тебя в руках еще до наступления темноты.

— О! — удивился тан. — Быть не может!

— Может, — заверил его Рон. — Если у тебя в кармане звенят денежки. Так что тебе лучше быть поближе ко мне вместе со своими капиталами. Сколько ты готов потратить набумаги?

— Все, — не задумываясь, ответил тан.

— Все — это сколько? — Сигмон попытался припомнить, сколько он заплатил за обед и за номер в «Жабе на вертеле».

— Пожалуй, — сказал он, — около двух сотен золотых Ривастана.

— Проклятие! — воскликнул Рон. — Чудакам везет. Да я бы на эти деньги свою лавку открыл, прямо здесь, в Гаррене. Слушай, если тебе некуда девать деньги, купи мне коня.Серьезно, а? По местному курсу — пара ривастанских золотых. Ну, три, если не кляча.

— Бумаги, — напомнил тан. — Мне нужны бумаги Леггера.

— Хорошо, хорошо. — Рон нахмурился. — Не знаю, насколько они ценны, но обещаю, ты не заплатишь ни одной монетой больше, чем необходимо. Но коняка — за тобой. Считай, что это проценты за посредничество.

— Договорились, — согласился Сигмон.

Рон отсалютовал ему бокалом и одним глотком допил вино. Потом поднялся, снял с вешалки свой плащ и наплечную сумку.

— Значит, так, — сказал он. — Я отправляюсь в Университет. Ты идешь в тот трактир, где мы обедали. До наступления темноты я или сам туда зайду, или пошлю за тобой кого-нибудь.

— А если не придешь?

Рон нахмурился, прикидывая вероятность подобного события.

— И такое может быть, — неохотно признал он. — Если мне придется идти на другой конец города. В общем, жди меня до темноты. Если я не появлюсь, возвращайся сюда, в «Жабу».

— А ты?

— Я в таком случае, скорее всего, появлюсь только утром. Или завтра днем. Так или иначе, мы встретимся тут.

Алхимик завернулся в плащ, вскинул на плечо сумку и подмигнул Сигмону.

— Удачи, — сказал он. — И не забудь про коня!

И он вышел, громко хлопнув дверью. Сигмон неохотно встал из кресла, потянулся, с сожалением глянул на манящую кровать и начал разбирать вещи. Ему очень хотелось спать: после дороги ломило все тело, а седалище, стертое о седло, настойчиво требовало отдыха. Но тан не собирался упускать шанс заполучить записи Леггера. Поэтому он решил ограничиться только обливанием холодной водой.
* * *

Когда луна заглянула в окошко трактира, Сигмон понял, что ждать Рона больше нет смысла. Близилась полночь, и трактир опустел: ночные гуляки предпочитали веселитьсяв других местах, более просторных и дешевых. Сонный трактирщик дремал, облокотившись о стойку, но не сдавался: не желал упускать выгодного клиента. Сигмон к этому времени поужинал два раза и выпил несчетное количество чашек крепкого южного чая. Прикончив еще одну, он выглянул в окно и стал собираться.

Трактирщик мгновенно очнулся от дремы и поспешил подать припозднившемуся гостю плащ и шляпу. Расплачиваясь, тан наградил его щедрыми чаевыми и получил взамен уверение, что он всегда желанный гость в этом трактире.

Очутившись на темной улице, Сигмон с наслаждением вдохнул прохладный воздух. Здесь, на юге было довольно тепло, но наступившая осень потихоньку брала свое. Пока это чувствовалось только ночами, но был недалек тот день, когда придется опасаться теплой одеждой. Но пока осень еще не вступила в свои права, и тан решил прогуляться, наслаждаясь вечерней прохладой. Он развернулся и медленно пошел в сторону «Жабы на вертеле», поглядывая по сторонам.

За Рона он не беспокоился. Алхимик заранее предполагал, что может задержаться, так что ничего неожиданного не произошло. Скорее всего, он занят своими загадочными делами и появится только к. утру, как и обещал. Сигмон не расстроился — он и не рассчитывал на быстрое осуществление своих планов. Не удалось получить желаемое сегодня — ну и пусть. Зато ему удастся хорошенько выспаться этой ночью.

Несмотря на поздний час, город не спал. В его центре, между холмами, еще горели фонари трактиров и кабаков, с площадей доносились крики загулявших горожан и звуки музыки. Столица Гернии окунулась в ночную жизнь. Не стал исключением и Университет, отделенный от города высокой стеной. Остановившись, Сигмон с удовольствием разглядывал магический городок, понимая, что такого зрелища он больше нигде не увидит.

Большинство домов на территории Университета были темны и молчаливы. Но над некоторыми висели разноцветные шарики магического огня. Что это значило, Сигмон не знал, но с удовольствием наблюдал за ними. Одни шарики вращались, Другие сыпали искрами, третьи переливались всеми Цветами радуги. Тан принялся гадать — что это: простые фонари, часы или что-то иное, — и тут началось самое интересное. Рядом с одной из больших башен, что расположились на вершине Университетского холма, появились три огненных шаpa. Всего миг они просто висели в темноте, а потом принялись вращаться вокруг башни. Они двигались по спирали, от вершины к подножию, потом снова вверх и снова вниз. И с каждым оборотом они двигались все быстрее и быстрее. Вскоре они превратились в огненные ленты и оплели башню сияющей сетью.

Засмотревшись на волшебную картину, Сигмон не сразу заметил, как из переулка появилась компания и двинулась к нему. И все же в последний момент он почувствовал неладное и обернулся.

— Стоять! — крикнул один из них. — Стража!

Не размышляя ни секунды, Сигмон повернулся и бросился прочь. Он не имел ни малейшего желания знакомиться со стражей Гаррена. Предыдущие знакомства со стражами порядка научили его одному: беги со всех ног, если не хочешь неприятностей.

Конечно, стоило бы остаться на месте и поговорить. Наверняка бы все разъяснилось, ведь он не сделал ничего плохого. Он был гостем города — богатым гостем. Навернякабы все обошлось. Но Сигмон хотел исключить малейшую возможность очутиться за решеткой. Он не доверял своему везению и больше не хотел попадать в темницу. Ни за что. Никаких оков, решеток, побегов — никогда. Потому он бежал во всю прыть, ничуть не сомневаясь в своей правоте.

Он не знал хитросплетений местных улочек и даже не пытался спрятаться. Он просто мчался вперед, вдоль каменной стены, отделявшей Университет от города. Расчет был прост: никому из стражей за ним не угнаться, нужно только отбежать подальше и спокойно вернуться в таверну. Все очень просто. И поэтому Сигмон очень удивился, услышав звук за спиной.

На ходу он обернулся и не поверил глазам: один из стражников его догонял. Больше никого не было видно, но этот одиночка стоил всех остальных. Он почти догнал беглецаи, судя по всему, намеревался его схватить. Бежал он быстро и бесшумно, его сапоги не были подкованы металлом. Лишь начищенная кираса гулко звякала, скорее всего, в нее билась рукоять меча или кинжала.

Сигмон побежал быстрее, так быстро, как только мог. Он надеялся оторваться от преследователя, но, как оказалось, напрасно. Стражник не только не отставал, но даже догонял. Сигмон чувствовал его дыхание у себя на затылке, ощущал преследователя спиной. Все его тело кричало: опасность. Рядом — враг.

Мелькнула мысль остановиться и вступить в схватку, но тан ее отбросил. Он просто не успеет развернуться, и стражник ударит в спину. Что можно ожидать от человека, способного его догнать, Сигмон не знал. И проверять не хотелось.

В одном из темных проулков, примыкавших к стене, Сигмон заметил груду мусора. Похоже, местные жители не слишком заботились о чистоте, предпочитая выбрасывать отходы на задний двор. Высотой куча была по пояс человеку. Тан бросился к ней и одним прыжком перемахнул через старое барахло, надеясь, что оно остановит преследователя. Через миг из-за спины донеслось сдавленное проклятие, и тан успел улыбнуться. Стражнику пришлось замедлить ход, и он отстал — всего на несколько шагов. Но Сигмон решил не упускать удобный момент и с разбега бросился на стену.

Оттолкнувшись от земли, он взлетел вверх и хлопнулся животом о стену. Пальцы впились в грубую каменную кладку, и тан начал быстро подниматься, цепляясь за малейшие выпуклости на стене Она оказалась не так уж высока, как казалась на первый взгляд — раз в пять выше Сигмона.

Одним махом одолев половину пути, он на секунду задержался, чтобы перевести дух, оглянулся и, выругавшись, полез дальше. Настырный стражник не отставал. Он карабкался следом, так же ловко, как и беглец.

Чувствуя, что его вот-вот ухватят за сапог, Сигмон взлетел на стену, ухватился за огромный зубец и перемахнул через него. Едва коснувшись ногами камней, он вырвал меч из ножен, развернулся и сунул клинок вниз, навстречу преследователю. И едва успел.

Лезвие остановилось прямо перед лицом стражника, готового ухватиться за край стены. Он замер, вцепившись в глубокую трещину, поднял голову и взглянул в лицо тану.

Обычное лицо. С черной небритой щетиной, густыми бровями и длинным горбатым носом. И глазами, что пылали ненавистью. Это лицо человека, южанина. А вовсе не эльфа, какожидал Сигмон. От удивления он на миг потерялся в горящих глазах стражника, но, когда тот шевельнулся, пытаясь отодвинуться в сторону, мигом опомнился.

— Кто ты? — спросил тан.

Стражник не ответил. Его взгляд заметался по краю стены: видно, он пытался найти выход из щекотливого положения. Прыгать вниз он не собирался, до земли слишком далеко. Тан, пожалуй, прыгнул бы, если бы не было иного выхода. Но человек…

— Кто ты? — с нажимом повторил тан, шевельнув клинком.

— Университетская стража, лейтенант Горак, — прошипел тот в ответ, сверкая глазами.

— Что тебе нужно?

— Посадить тебя на цепь, ублюдок, — с ненавистью выдохнул стражник.

— Ответ неверный, — отозвался тан, приближая клинок к лицу лейтенанта. — Что тебе от меня нужно?

— Проклятие! — выдохнул стражник. — Тебе все равно не уйти, кровосос! Маги тебя достанут, даже если ты скинешь меня со стены.

— Кровосос? — искренне удивился Сигмон. — Ты принял меня за вампира? И поэтому гнался за мной?

— Ублюдок! Ты сам это прекрасно знаешь!

— Минуту, лейтенант, — холодно сказал Сигмон, отодвигая клинок от правого глаза стражника. — Я не вампир.

— Ха!

— Давай сделаем так: я ухожу, а ты не идешь за мной. Тогда у меня не будет проблем из-за убитого стражника, а ты останешься жив.

— Убей меня, — процедил Горак. — Иначе я все равно упокою тебя, нежить!

Сигмон вздохнул и подумал, что совет не так уж плох. Одно движение меча — и он сможет спокойно уйти, а стражник останется внизу. Мертвый и неопасный. Всего одно движение.

— Ты знаешь, что это за меч? — спросил Сигмон.

— Эльфийское серебро, — небрежно бросил стражник, чуть сдвигаясь в сторону и нащупывая ногой опору. — Старая работа. Надежная.

— Вампиры не переносят эльфийского серебра, — сказал Сигмон, сделав вид, что не заметил движения лейтенанта.

— Ну и что, — отозвался тот, — ты держишься за рукоять, а серебро…

Сигмон медленно протянул левую руку вдоль клинка, так, чтобы лейтенанту хорошо было ее видно. А потом провел раскрытой ладонью по лезвию.

Кровь показалась сразу и собралась на пальцах гроздью темных капель. Одна из них, крупная, как спелая вишня, нехотя упала на лоб стражнику. Тот вздрогнул, как от удара, и чуть не сорвался со стены.

— Я не вампир, — медленно сказал Сигмон. — Я ухожу, и ты не идешь за мной. Хорошо?

Стражник не ответил. Он переводил взгляд с руки тана на меч, не веря своим глазам. Потом он освободил левую руку и стер со лба кровь Сигмона, приложил пальцы к губам, лизнул…

— Проклятье! — выдохнул он и снова вцепился в стену двумя руками. — Кто ты?

— Я — не вампир, — терпеливо повторил Сигмон. — И я ухожу.

— Ты не смог бы убежать от меня! Люди так быстро не бегают!

— Но ты же бежал? Или ты не человек? Лейтенант выдавил из себя проклятие, но даже не подумал сдвинуться. Тан понял, что настырный Горак так просто не отступится. Сигмон выругался, драгоценное время утекало, как песок сквозь пальцы. Лейтенант был готов умереть, а вот тан не был готов убивать. Он крепче сжал рукоять меча и выругался. И эхо ответило из ближайшего переулка. К стражнику шло подкрепление — те самые патрульные, что не умели бегать быстро.

Горак тоже услышал их и ухмыльнулся. Он явно не собирался упускать свою добычу, хотя и рисковал при этом жизнью. Лейтенант был уверен: бег лец не уйдет. И только посадив его под замок, можно будет спокойно разобраться, кто это такой — вампир, человек или еще кто.

— Ладно, — зарычал тан, потерявший терпение, — ладно!

Он вытянул руку с мечом, и стражник, отчаянно бранясь, спустился ниже по стене. Потом еще ниже. Теперь Сигмон не мог достать его клинком, и лейтенант завис на стене, не сводя с противника яростного взгляда.

Тан разогнулся, спрятал клинок и огляделся. То, что он искал, оказалось прямо у него под носом. Он протянул руку, большой камень легко вынулся из старой кладки и удобно устроился в правой ладони. Взвесив его в руке, тан снова перегнулся через стену.

— Спускайся вниз, — велел он. — Или я расшибу глупую голову!

Стражник выругался, но даже не пошевелился. Тогда Сигмон размахнулся и бросил камень. Он чиркнул лейтенанта по плечу, тот вскрикнул от боли и повис на одной руке. А Сигмон уже взвешивал в руке второй обломок стены.

— Ну? — крикнул он. — Вниз, быстро!

Выдав очередную порцию площадной брани, лейтенант стал резво спускаться. Сигмон завороженно следил за его точными движениями: вряд ли бы у него самого вышло лучше.

— Ты еще поплатишься за это! — крикнул Горак, почувствовав под ногами камни мостовой. — Никто не смеет нарушать порядок в этом городе! Вампир, человек, эльф или кто еще… Никто!

На этот крик из-за угла вылетели стражники. Гурьбой они бросились к лейтенанту, окружили его, и тан заметил, что у одного из них за спиной висел лук. Он подумал, что не стоит торчать на стене, как мишень. Сигмон вскинул руку, размахнулся и швырнул камень вниз.

Горак крикнул, метнулся в сторону, отталкивая своих людей, и не заметил, как темная фигура беглеца исчезла со стены.

Когда камень разбился вдребезги о булыжники мостовой, Сигмон был уже на той стороне стены. Внизу.

После прыжка болели ноги, подошвы жгло, словно он прошелся по углям, но кости были целы. Тан, не обращая внимания на боль, побежал вдоль стены. У него была большая фора, и он не собирался упускать удобный случай. Он бежал еще быстрее, чем раньше, надеясь, что даже странному лейтенанту понадобится некоторое время, чтобы взобраться на стену, а потом еще и спуститься. У тана был шанс удрать от погони, но действовать надо было быстро.

Вскоре он свернул в переулок, потом в другой, а потом снова выбежал к стене. Выбрав самое глухое место, подальше от домов, освещенных волшебными огнями, Сигмон взобрался на стену. На самом верху он остановился и замер, прислушиваясь к звукам ночного города. Ничего подозрительного он не заметил. Кажется, стражники не стали его преследовать.

Проклятие! Все то же самое! Кажется, он притягивает стражей порядка, как мед притягивает пчел. Сигмон вцепился в камни стены, чувствуя, как они крошатся под пальцами. Он снова беглец. Дичь, на которую ведется охота. А все из-за этой проклятой шкуры! Опять придется скрываться, прятаться по углам, выходить только ночью. От этой стражи, судя по всему, взяткой не отделаешься. А если за дело возьмутся маги… Нужно найти записи Леггера и побыстрее убраться из города. Где же носит алхимика?

Вспомнив о Роне, тан выпрямился во весь рост и огляделся. Нужно возвращаться в таверну, и как можно скорей. Алхимика надо забрать из номера, если он, конечно, вернулся, а потом найти новое пристанище. Оставаться в «Жабе на вертеле» слишком опасно. Стражникам не составит большого труда выследить беглеца, если он так и будет жить в самой дорогой таверне города.

Сигмон привстал, высмотрел площадь, на которой располагалась таверна, запомнил дорогу и стал спускаться со стены. Теперь вся надежда на то, что алхимику удалось раздобыть бумаги Хромого Леггера. Сигмон очень на это рассчитывал. Ему хотелось верить, что Рон задержался именно потому, что нашел возможность раздобыть записи. Пусть будет так. Пусть будет так.

Спустившись со стены, Сигмон огляделся и быстрым шагом двинулся к таверне. У него оставалось еще одно незавершенное дело, и с ним нужно было разобраться в первую очередь.

Конечно, его обманули. Содрали с него столько, сколько смогли, да еще втихую посмеялись над доверчивым простофилей. Сигмон догадывался об этом, но торговаться не стал, сейчас для него важнее было время, а не цена. Поэтому он без слов отдал десять ривастанских золотых за пегую лошадку, что стоила едва ли три. Здесь, на конюшне при «Жабе на вертеле», торговаться не принято. Особенно если на дворе уже за полночь, а ты пытаешься срочно раздобыть лошадь.

На самом деле Сигмон считал, что ему повезло. Когда он вошел в конюшню, его встретил только сторож, который и слышать ничего не хотел о покупке лошадей. Хотел он только одного — поскорее избавиться от назойливого гостя и вернуться к откупоренной бутылочке гернийского. Но, к счастью, на шум явился один из конюхов — рыжеволосый проныра с бегающими маленькими глазками. Он сразу понял, что дело пахнет барышом, и отвел тана в сторонку, за стойла. Там и ударили по рукам. Пегая трехлетка, которая вроде бы принадлежала самому конюху, в чем тан сомневался, конечно, не стоила десяти золотых. Это была самая обыкновенная городская лошадка, что не возьмет приз на скачках и у которой родословная короче хвоста. Но она молода и здорова, а остальное Сигмона не волновало.

Конюх пристроил пегую в стойло к Ворону. При том не забыл содрать с покупателя деньги и за постой второй лошади. Жеребей Сигмона спокойно отнесся к соседке, казалось, даже не обратил на нее внимания. Зато она сразу отодвинулась в сторону, опасливо кося карим глазом на Ворона.

Сигмон заодно выкупил у конюха и седло и упряжь, узнал, что пегую кличут Звездочкой, доплатил за услуги мелочь и, наконец, с изрядно облегченным кошелем вышел из конюшни. Несмотря на траты, он вздохнул с облегчением — одной проблемой стало меньше.

Оставалось только дождаться алхимика. Тот так и не появился в таверне, и это всерьез обеспокоило Сигмона. Да, Рон говорил, что, возможно, придет только к утру, но тану не терпелось поскорей убраться куда-нибудь на окраину города, туда, где его никто не будет искать. Выбрать таверну попроще, затеряться в толпе приезжих, сменить одежду и главное — не бродить ночью по улицам города. Только тогда можно будет не беспокоиться о стражниках.

Сигмон думал, что от волнения и глаз не сомкнет, будет дожидаться Рона на первом этаже, сидя за столиком. Но при мысли о чистых простынях у него внезапно ослабли ноги. Он хотел спать. После ночной беготни он чувствовал себя так, словно по нему прокатили бочку со смолой. Нужно было поспать. Хотя бы несколько часов, и не в седле, а нанормальной кровати. И будь что будет. Плевать на стражников, на бумаги Леггера, на пропавшего алхимика и на всех гернийских магов разом.

Поднимаясь по лестнице, тан чувствовал, что засыпает. Его качало из стороны в сторону, а ноги стали как ватные. Вставив ключ в замок, он предвкушал, как завалится на чистую кровать, подтянет под голову подушку и заснет. Даже не раздеваясь.

Замок щелкнул, и тан почувствовал чье-то присутствие. Краем глаза он успел заметить тень за плечом и резко повернулся. Недолго думая, он ухватил подошедшего человека за горло, поднял в воздух и хлопнул спиной о стену коридора.

Рон сдавленно булькнул, вцепился в руку Сигмона и засучил ногами.

— О! — выдохнул тан, разжимая хватку.

— Чтоб тебя, — сдавленно кашлянул алхимик, растирая руками горло.

— Извини, — только и сказал тан.

Алхимик оттолкнул Сигмона с дороги, распахнул дверь и вошел в комнату. Протопав в середину, он нашел на столе кувшин с водой и хлебнул прямо из горлышка. Закашлялся,сплюнул на пол и снова припал к кувшину. Сигмон оглядел пустой коридор, зашел в номер и запер дверь изнутри.

— Прости, — сказал он, подходя к алхимику, жадно глотавшему воду из кувшина. — Правда, не заметил, что это ты. Понимаешь, вечер выдался тревожный, и я немного погорячился.

— Тревожный? — осведомился алхимик, поставив опустевший кувшин на стол. — Что значит тревожный?

Сигмон со стоном рухнул в одно из кресел, откинулся на спинку и рассказал Рону о ночном приключении.

— И самое странное, — сказал он в заключение, — что этот человек почти догнал меня. Понимаешь, Рон, он был таким же быстрым и ловким, как я. Даже не уверен, что это человек.

— Ничего удивительного, — буркнул алхимик. — Это университетская стража. Они пользуются эликсирами, что варит для них старая карга Гленда.

— Эликсирами? — переспросил Сигмон.

— Ну да. Такое специальное варево, — пояснил Рон. — Выпиваешь его и становишься сильнее и быстрее. Лучше видишь и слышишь. Правда, недолго. Да и потом осложнения начинаются, если все время пользоваться. Может так скрутить, что потом неделю проваляешься в постели. Или вовсе покинешь сей мир.

— Я слышал о таком. Но откуда они у стражи?

— Им эти штуки необходимы в первую очередь. Представляешь, беспорядки на территории Университета? Где маг на маге сидит и учеником мага погоняет? Здесь без эликсиров никак.

— Но почему только один из стражников его пил?

— Дорогая штука, на всех не напасешься. Поэтому и выдают только некоторым. Кстати, это был южанин, да? Наверно, фиронец. Они хорошо переносят действия эликсиров — крепкие, как кони.

— Ладно, — устало сказал Сигмон и провел ладонью по лицу. — Будем считать, что ты меня успокоил. Пусть будет человек с эликсиром.

— А вот расслабляться на твоем месте я бы не стал, — заметил алхимик. — Он видел тебя в лицо. Если встретишь его в городе, загремишь за решетку.

— Но за что? При свете дня он вряд ли примет меня за вампира.

— Сам говорил, вампиры разные бывают. Да и какая разница, за что.

— Но я не сделал ничего плохого!

— Ну и что? — Алхимик ухмыльнулся. — Выглядишь ты на редкость подозрительно. Суровый профиль, огонь в глазах, вечно недовольный вид. Одет во все черное, на черном жеребце — ты притягиваешь взгляды. Если бы я был обычным горожанином, то держался бы от тебя подальше. От одного твоего вида попахивает неприятностями. А если бы я был стражником, то обязательно бы проверил тебя, не монстр ли ты.

— Рон!

— И вообще, у тебя такая подозрительная морда, что так и хочется взять тебя за шкирку и отправить в пыточную на допрос.