Чтение 32–й страницы книги ~Песчаный дьявол~

Сафия натянула очки на лицо.

– Все готовы?

– У меня такое ощущение, будто опускается ночь, – заметил Клей, выглянув в дверь.

Все окна дома из шлакоблоков только что были заколочены. Этот дом был выбран потому, что у него имелась прочная дверь, которую можно было закрыть, защищаясь от ветра. Больше того, дверь находилась с южной стороны, там, где буря не могла обрушиться прямо на нее.

Подойдя к двери, Сафия увидела, что утреннее небо затянуло стеной песка, погрузившей весь мир в таинственные сумерки. Солнце не пробивалось сквозь непроницаемые черные тучи. Между домами носились вихревые столбы, образуя водовороты перед дверью. Это был уже передовой край бури. А вдали разъяренным зверем стонало и ревело сердце урагана, несущегося по пустыне.

Времени оставалось совсем мало.

Сафия повернулась к тем, кто собрался в убогом помещении. Этот дом, как и большинство строений в Шисуре, оказался не заперт. Хозяева, бывающие здесь лишь наездами, уезжая, ободрали дом до голых стен, оставив лишь черепки от глиняных горшков, грязную треснутую тарелку в раковине и горсть бледно-зеленых скорпионов. Даже оконные занавески были сняты.

– У всех есть выделенный участок поисков, – продолжала Сафия.

Она подошла к подробной карте, прибитой гвоздями к стене. Весь район древних руин был разделен на пять участков – по числу металлоискателей, обнаруженных в сарае, где оставили свое снаряжение археологи. Связь отдельным группам предстояло поддерживать с помощью раций. Даже дети, за исключением самых маленьких, должны были помогать взрослым, вооруженным кирками, ломами и лопатами.

– Если что-нибудь найдете, отмечайте это место. Пусть раскопками занимаются ваши товарищи, а сами идите дальше. Не останавливайтесь, ищите.

Ей ответили согласными кивками. Весь маленький отряд облачился в рыжевато-бурые плащи, которыми снабдила Лулу. Лица были замотаны платками. Глаза скрывались за очками. Казалось, это аквалангисты готовятся к погружению.

– Если обнаружите что-нибудь значительное, тотчас же сообщайте по рации. Я подойду и посмотрю лично. И помните... – Сафия постучала по запястью руки, висящей на перевязи. – Через сорок пять минут все возвращаются сюда. Буря всей своей силой обрушится на Шисур где-то через час. Самый страшный разгул стихии мы переждем здесь, исследуя свои находки, а как только ветер утихнет, снова продолжим работы. Вопросы есть?

Руки не поднял никто.

– В таком случае пошли.

Тридцать человек вышли в бурю. Поскольку самым вероятным местом поисков Врат Убара была цитадель, Сафия сосредоточила основные усилия на развалинах крепости, направив именно туда большую часть своих людей. Пейнтер и Клей загрузили на салазки радиолокационный зонд. Барак, словно винтовку, положил на плечо металлоискатель. Следом за ним Корал и Кара несли шанцевый инструмент. Замыкали шествие Лулу и юная Джед, сидевшая за рулем того багги, в котором приехали Сафия и Кара. Всем остальным рахим, разделенным на группы, предстояло осматривать другие участки.

Обогнув угол домика из шлакоблоков, Сафия тотчас же была отброшена на шаг назад порывом ветра. Казалось, сам Господь Бог оттолкнул ее своей рукой, мозолистой и грубой. Склонившись, чтобы защититься от ветра, молодая женщина двинулась вперед ко входу на место раскопок.

Сафия обратила внимание, что Пейнтер исподтишка изучает ходжу. Встретившись, все вкратце рассказали, что с кем случилось. Естественно, рассказ Сафии оказался самым ошеломляющим и невероятным: загадочный клан, состоящий из одних женщин, которые вели свою родословную от царицы Савской. И якобы эти женщины унаследовали от своего легендарного предка необъяснимые таинственные силы, которые черпаются из источника, скрытого в сердце Убара. Хотя лицо Пейнтера было замотано платком и скрыто очками, сама его поза выражала сомнение и недоверие. Всю дорогу Пейнтер старался держаться между Сафией и ходжей.

Пройдя через деревню, отряд оказался у деревянных ворот, за которыми начиналась собственно зона раскопок. Здесь группы разделились и направились каждая к своему участку. Омаха и Денни, помахав рукой, двинулись к провалу под цитаделью. Эти двое, обладающие опытом археологических раскопок, должны были руководить обследованием зоны провала. Это было второе наиболее вероятное место, где рассчитывали обнаружить какую-нибудь значительную находку, поскольку в яму обвалилась угловая часть стены.

И все же Омаха был не слишком рад полученному заданию. С самого возвращения Сафии он не отходил от нее ни на шаг, сидел рядом с ней, буквально не сводя с нее глаз. Молодая женщина краснела от подобного внимания, отчасти польщенная, отчасти раздраженная. Но она понимала радость Омахи, нашедшего ее живой и практически невредимой, и поэтому вслух ничего не высказывала.

Пейнтер, напротив, сторонился Сафии, отрешенный, задумчивый. Изображая занятость, он бесстрастно выслушал ее рассказ. В отношениях между ними что-то изменилось, появилась какая-то неловкость. И Сафия понимала, в чем дело.

Ей приходилось делать над собой усилие, чтобы не тереть шею в том месте, где Пейнтер приставил лезвие ножа. В этом он продемонстрировал себя с новой, неизвестной стороны, более острой, чем кинжал. И теперь ни Пейнтер, ни Сафия не знали, как держать себя дальше. Она, потрясенная, не могла опомниться. Он замкнулся в себе.

Сосредоточив все свое внимание на тайне, ждавшей их впереди, Сафия вела свой отряд по крутой тропе к крепости на возвышении. По мере того как они поднимались вверх, их взгляду открывался весь комплекс древних развалин. Прошло уже десять лет с тех пор, как Сафия видела их в последний раз. Тогда здесь была только цитадель, находившаяся в плачевном состоянии, – по сути дела, лишь бесформенная группа камней и небольшой участок стены. Теперь от песка освободили всю уцелевшую от землетрясения часть оборонительного периметра вместе с приземистыми основами семи башен, которые когда-то охраняли крепостные стены. Даже провал, имеющий в глубину тридцать футов, был раскопан и внимательно исследован.

И все же главное внимание было уделено цитадели. Валявшиеся в беспорядке камни были сложены рядом, словно детали мозаики-паззл. Основание замка имело форму квадрата со стороной тридцать ярдов, на котором возвышалась круглая сторожевая башня.

Сафия представила себе, как часовые в древности расхаживали вдоль парапета и высматривали в пустыне шайки разбойников и приближающиеся караваны. Вокруг крепости процветал людный город: купцы торговали керамикой, тканями, шерстяными коврами, оливковым маслом, пальмовым пивом, вином из фиников. Каменщики возводили высокие стены, по всему городу лаяли собаки, ревели верблюды, а между торговыми рядами носилась детвора, оглашая воздух радостным смехом. За крепостными стенами простирались поля, зеленеющие посевами сорго, хлопка, пшеницы и ячменя. Это был оазис торговли и жизни...

Взгляд Сафии сам собой перешел на провал. Она содрогнулась при мысли о том, как в одночасье всему этому наступил конец: город был разрушен, уцелевшие жители бежали, охваченные суеверным ужасом. И Убар скрылся под слоем песка и времени.

Но это было только то, что находилось на поверхности. Предания об Убаре уходили гораздо глубже. В них рассказывалось о чудодейственной силе, о правителях-тиранах, онесметных богатствах города тысячи колонн.

Сафия посмотрела на двух женщин – старую и молодую – полных близнецов, разделенных десятилетиями. Как увязать в истории Убара мистическое и реальное? Ответы скрывались здесь. Сафия была в этом уверена.

Подойдя к воротам цитадели, она обвела глазами крепость. Пейнтер зажег фонарик и направил яркий луч в темное пространство цитадели.

– Пора начинать поиски.

Сафия перешагнула порог. Как только она вошла в крепость, ветер, казалось, ослаб и отдаленный гул приближающейся бури стал тише.

К ней присоединилась Лулу. Следом вошел Барак, включил металлоискатель и начал водить им по земле, словно заметая следы.

В семи шагах от входа находилась глухая комната, сотворенная человеком пещера. Дальняя стена ее обрушилась, превратившись в груду камня.

– Осмотри комнату, – приказала Бараку Сафия.

Тот начал поиски металлических предметов. Тем временем Пейнтер и Клей, следуя указаниям Сафии, развернули устройство радиолокационного зондирования почвы. Сафия посветила лучом фонарика по стенам и потолку. Никаких украшений не было. В свое время кто-то жег здесь костер. На потолке чернела копоть.

Сафия принялась расхаживать взад и вперед, пытаясь обнаружить хоть что-нибудь. Эта комната была единственным уцелевшим внутренним помещением. Вся верхняя часть башни обрушилась внутрь, уничтожив то, что находилось ниже.

Включив радиолокационный зонд, Пейнтер настроил подключенный к нему портативный монитор. В комнату вошел Клей, словно тягловый вол медленно тащивший за собой по каменистому полу тяжелые салазки. Сафия, уже имевшая опыт работы с прибором, подошла к монитору. Если в подвале есть какие-то тайные помещения, локатор их покажет.

Экран оставался темным. Ничего. Сплошная скала. Известняк.

Сафия выпрямилась. Если таинственное сердце Убара существует, оно должно быть скрыто под землей. Но где? Быть может, Омахе и его людям повезло больше?

Сафия включила рацию.

– Омаха, ты меня слышишь?

Короткая пауза.

– Да, в чем дело? Вы что-нибудь нашли?

– Нет. А у тебя в яме что?

– Осмотр мы как раз заканчиваем, но пока ничего нет.

Сафия нахмурилась. Это были два наиболее вероятных места поисков. Здесь находился духовный центр Убара, царские палаты. Царице наверняка хотелось в любой момент иметь доступ к таинственному сердцу Убара.

Сафия повернулась к Лулу.

– Вы говорили, что после трагедии, постигшей город, царица запечатала Убар и спрятала ключи.

Ходжа кивнула.

– Спрятала до того времени, пока не наступит час снова открыть Врата.

– Значит, когда произошел карстовый разлом, ворота уцелели?

Невероятная удача. Слишком невероятная, чтобы быть случайностью. Сафия задумалась, чувствуя, что именно здесь скрыта разгадка.

– Быть может, нам следует принести ключи сюда? – предположил Пейнтер.

– Нет.

Эту возможность она исключала. Ключи обретут значение только после того, как будут обнаружены ворота. Но если их нет здесь, в цитадели, где же они?

Вздохнув, Пейнтер скрестил руки на груди.

– А что, если попробовать откалибровать заново локатор, увеличить интенсивность сигнала, проникнуть глубже?

Сафия отрицательно покачала головой.

– Нет-нет, мы подходим не с той стороны. В наших рассуждениях сплошные высокие технологии. Так загадку нам не решить.

Похоже, Пейнтер обиделся. Высокие технологии были его любимым коньком.

– У нас слишком современный подход, – продолжала Сафия. – Металлоискатели, радиолокационные зонды, подробные карты, тщательные поиски – все это уже было раньше.А воротам, чтобы пережить столько времени непотревоженными, необходимо было влиться в естественный ландшафт. Скрыться, оставаясь у всех на виду. В противном случае их бы уже давным-давно нашли. Нам нужно перестать идти на поводу у инструментов и начать думать головой.

Сафия поймала на себе пристальный взгляд Лулу. Ходжа имела лицо царицы, запечатавшей Убар. Но обладают ли они одним характером?

Молодая женщина представила себе останки Реджинальда Кенсингтона, навеки застывшие в расплавленном стекле как символ мучений и боли. Все эти годы ходжа хранила молчание. Она раскопала тело, перенесла его в толщу гор и спрятала там. И лишь находка ключей Убара заставила ее нарушить молчание, развязала ей язык, чтобы выдать тайну, которая хранилась столько лет. Во всем этом чувствовалась бестрепетная решительность.

И если древняя царица была похожа на ходжу, она защищала бы Убар с такой же решительностью, с беспощадностью, которая граничила с жестокостью.

Сафия ощутила, как у нее внутри разверзнулся колодец льда. Она вспомнила свой собственный вопрос: "Почему ворота так кстати избежали разрушения во время карстового разлома?" Сейчас она нашла ответ!

Сафия закрыла глаза, ругая себя за то, что не догадалась обо всем раньше. Она смотрела на загадку не с той стороны. Задом наперед. Шиворот-навыворот.

Должно быть, Пейнтер почувствовал ее состояние.

– Сафия?

– Я поняла, как были заперты ворота.* * *

9часов 32 минуты

Пейнтер выбежал из заброшенного домика с заколоченными окнами, куда Сафия отправила его за счетчиком Гейгера, который нашелся среди оборудования, захваченного извнедорожника Кассандры. Она даже демонстрировала Сафии этот прибор в Салале, показывала, что железное сердце несет на себе красноречивую печать распада антивещества, пытаясь убедить ее в высокой цели поисков.

Вместе со счетчиком Гейгера Пейнтер обнаружил целый ящик с оборудованием более сложным и тонким, чем то, с каким ему приходилось работать. Глаза Корал при виде такого богатства сверкнули голодным огнем. Однако она ограничилась лишь легкомысленным замечанием:

– Красивые игрушки.

Пейнтер захватил с собой весь ящик.

Борясь со встречным ветром, Пейнтер вошел в деревянные ворота, за которыми начинались развалины. Песок острыми иглами колол каждый дюйм открытой кожи, ветер срывал плащ и платок. Пейнтер шел, нагнувшись вперед. Солнечный день превратился в сумерки. И это было только начало бури.

На севере мир обрывался стеной мрака, которую то тут, то там разрывали паутины голубых электрических разрядов. Статическое электричество. В воздухе сильно пахло озоном. Изучая перспективы отправки пилотируемой экспедиции на Марс, НАСА проводило исследования того, как воздействуют подобные песчаные бури на людей и оборудование. Наибольшую опасность для электронных приборов, как выяснилось, представляют не песок и пыль, а сильные электрические заряды, которыми насыщается воздух. Происходит это вследствие трения сухих частиц песка, обладающих огромной кинетической энергией. Ее достаточно для того, чтобы за считанные секунды спалить электрические схемы, причинить болезненный ожог коже. И вот сейчас надвигалась как раз такая буря, небывалый шквал бурлящих статических зарядов, который пройдет через это самоеместо.

Пригибаясь, Пейнтер бежал к невысокому холму, преодолевая ветер, несущий песок. Добравшись до места раскопок, он направился не вверх, а вниз, следуя по крутой тропе,которая спускалась в провал. Глубокий ров простирался с запада на восток. С западного края над провалом, словно недремлющий часовой, возвышалась взобравшаяся на холм цитадель.

Сафия со своим отрядом собрались с противоположной стороны, у восточного края провала. К этому времени сюда подтянулись и рахим, расположившиеся вдоль кромки ямы. Большинство женщин распластались на земле, чтобы хоть как-то защититься от ветра. Не обращая на них внимания, Пейнтер, скользя по осыпающемуся песку, спустился по тропе. Добравшись до дна, он стал подниматься вверх.

Сафия, Омаха и Кара стояли перед монитором радиолокационного зонда. Сафия постучала пальцем по экрану.

– Вот здесь. Видите эту полость? Она находится всего в трех футах от поверхности.

Омаха обернулся.

– Клей, оттащи салазки с радаром на два шага назад. Да, вот сюда.

К ним подошел Пейнтер.

– Что вы нашли?

– Какую-то полость, – объяснила Сафия.

Омаха нахмурился.

– Может быть, это всего лишь остатки древнего колодца. Давно пересохшего. Не сомневаюсь, наши предшественники уже исследовали его вдоль и поперек.

Пейнтер подошел ближе. Омаха щелкнул клавишей на мониторе. На экране появилось размытое трехмерное изображение участка земли под салазками с зондом. Посредине темнела какая-то коническая форма, которая сужалась кверху и расширялась книзу.

– В самом широком месте поперечник не превышает десяти футов, – заметил Омаха. – Скорее всего, это просто уцелевшая часть древнего резервуара с водой.

– Похоже, эта полость закупорена, – согласилась Кара.

Сафия выпрямилась.

– Нет, это не так.

Она повернулась к Пейнтеру.

– Ты принес счетчик Гейгера?

Пейнтер показал ящик с оборудованием.

– Я захватил все.

– Доставай.

Открыв ящик, Пейнтер вставил щуп в счетчик и включил прибор. Красная стрелка поколебалась из стороны в сторону, настраиваясь на ноль. Зеленый огонек помигал и загорелся ровным светом.

– Все готово.

Пейнтер медленно описал щупом круг. Какая догадка осенила Сафию? Красная стрелка застыла на нулевом делении.

– Ничего, – доложил Пейнтер.

– Я же говорил... – начал было Омаха.

Договорить ему не дали.

– А теперь проверь вот эту глыбу. – Сафия показала на каменную стену. – Подойди ближе.

Пейнтер послушно шагнул вперед, держа перед собой щуп, словно древний лозоходец. В колодце кружил песок, мини-вихри, поднятые шумящим наверху ветром. Подойдя к каменной стене, Пейнтер прильнул к шкале прибора. Он провел щупом вдоль стены из известняка. Стрелка едва заметно дернулась.

Пейнтер старался закрыть счетчик от ветра своим телом. Стрелка, подрожав, остановилась. Сигнал был очень слабым; стрелка едва сместилась с нулевой отметки, и тем неменее сигнал определенно был. Не оборачиваясь, Пейнтер крикнул:

– У меня здесь что-то есть!

Сафия махнула рукой.

– Нам нужно копать под салазками. Углубиться на три фута. Вскрыть полость.

Омаха взглянул на часы.

– У нас осталось чуть больше двадцати минут.

– Успеем. Там только песок и мелкие камешки. Если за работу одновременно возьмутся несколько человек...

Пейнтер ощутил прилив азарта.

– Давайте копать! – поддержал он Сафию.

Меньше чем через минуту расположившиеся кольцом землекопы принялись за работу. Сафия стояла в стороне, оберегая висящую на перевязи руку.

– Ну сейчас-то ты наконец соизволишь объясниться? – спросил Омаха.

Сафия кивнула.

– Мне нужно было убедиться наверняка. Мы с самого начала видели все наоборот. Нам известно, что под Убаром разверзся карстовый разлом, поглотив полгорода, после чего жители бежали, объятые суеверным страхом перед божьим гневом. И после этого природного катаклизма последняя царица Убара запечатала его сердце, оберегая тайну.

– Ну и? – спросила Кара, стоявшая рядом с ходжей.

– А вас нисколько не удивляет, что ворота так кстати уцелели, пережив разразившуюся катастрофу? Что после бегства горожан царица осталась здесь одна и выполнила все эти таинственные священнодействия: укрыла ворота так, чтобы их нельзя было обнаружить, а затем изготовила ключи и спрятала их в священные на тот момент места?

– Ну конечно, это довольно странно, – согласилась Кара.

Омаха просиял.

– Я понял, к чему ты клонишь, – воскликнул он, хватая Сафию за здоровую руку. – Мы смотрели на все задом наперед.

– Может быть, кто-нибудь все же объяснит нам, простым смертным, в чем дело? – нетерпеливо спросил Пейнтер, раздраженный тем, что Омаха тоже увидел ключ к разгадке.

Заговорил Омаха:

– Хронология была обратной. Извечная проблема о курице и яйце. Мы были уверены, что карстовый разлом стал той причиной, по которой Убар был запечатан.

– А теперь взгляните на все в другом свете, – добавила Сафия. – Поставьте себя на место царицы. Какое дело царскому дому до этой катастрофы? Истинное богатство Убара, источник его могущества находится не здесь. Царица могла просто отстроиться на новом месте. У нее для этого были и деньги, и могущество.

Ее рассказ подхватил Омаха. Чувствовалось, что эти двое привыкли работать согласованно.

– Сам город не имел значения. Он был лишь маской, скрывающий истинное лицо Убара. Фасадом. Инструментом.

– Которому нашли новое применение, – снова заговорила Сафия. – Именно с его помощью скрыли ворота.

Кара покачала головой. Судя по всему, она, как и Пейнтер, до сих пор ничего не понимала.

Омаха вздохнул.

– Что-то по-настоящему напугало царицу, заставив отказаться от богатства и силы Убара, вынудив ее и ее потомков вести полукочевую жизнь, обитая на задворках цивилизации. Неужели вы думаете, что причиной всего этого мог быть такой пустяк, как карстовый разлом?

– Наверное, нет, – согласился Пейнтер.

От него не укрылся восторженный азарт, объединивший Сафию и Омаху. Они находились в своей стихии. А он, исключенный, был чужаком, наблюдающим со стороны. Его охватила ревность.

Нить разговора опять подхватила Сафия.

– Что-то напугало царский дом – настолько, что царица решила спрятать Убар от остального мира. Я не знаю, что это было, однако действовала она не торопясь, без спешки. Только посмотрите, какими четкими были ее действия впоследствии. Она подготовила ключи, спрятала их в священных местах, окутав загадками. Разве это похоже на необдуманные действия человека, которого внезапно посетила беда? Все было тщательно рассчитано, подготовлено и претворено в жизнь. То же самое можно сказать про самый первый шаг к закрытию Убара.

Она посмотрела на Омаху, и тот заполнил последний пробел:

– Царица сознательно вызвала обрушение разлома.

Последовало мгновение всеобщего изумления.

– Она сама уничтожила свой город? – наконец обрела дар речи Кара. – Почему?

Сафия кивнула.

– Город был лишь средством достижения конечной цели. И именно для этого царица использовала его. Для того, чтобы похоронить ворота Убара.

Омаха обвел взглядом возвышающиеся вокруг стены.

– Этот поступок также имел психологический смысл. Природный катаклизм прогнал жителей из Убара, напугал их так, что они больше не смели приближаться к заброшенному городу. Готов поспорить, царица сама распространяла слухи о божьем гневе. Разве можно найти лучший способ повесить на этих местах своеобразную религиозную табличку: "Проход воспрещен"?

– И как вы до этого дошли? – спросил Пейнтер.

– Это было всего лишь предположение, – сказала Сафия. – Мне требовалось его проверить. Если провал был устроен умышленно, чтобы что-то спрятать, значит, это что-то должно находиться именно здесь. А поскольку металлоискатели ничего не обнаружили, значит, предмет зарыт слишком глубоко или там должна быть какая-то полость.

Пейнтер взглянул на землекопов.

Сафия продолжала:

– И, как это было в гробницах, царица укутала вехи символами и легендами. Возьмем, к примеру, первый ключ – железное сердце, символизирующее сердце Убара. В большинстве древних городов Востока сердцем общественной жизни был колодец. Поэтому царица спрятала Врата Убара в колодце, похоронила их в песке, подобно тому как было заключено в глыбу песчаника железное сердце, а сверху обрушила карстовый разлом.

– И прогнала жителей, – пробормотал Пейнтер. Прочистив горло, он произнес громче: – А при чем тут показания счетчика Гейгера?