Чтение 45–й страницы книги ~Песчаный дьявол~

– И именно эти митохондрии появились вследствие мутаций, вызванных гамма-излучением? – спросил Омаха.

– Да. Незначительных мутаций. Митохондрии по-прежнему вырабатывают энергию, необходимую для клеток, но при этом они выделяют еще маленькую искорку, достаточную для стабильного существования додекаэдров воды. Не сомневаюсь, этот эффект каким-то образом связан с энергетическими полями, которые существуют в пещере. Митохондрии настроены на них, а заряды "шариков Баки" располагаются в соответствии с силовыми линиями полей.

– И ты полагаешь, что заряженные "шарики Баки" дают рахим особые психологические способности? – недоверчиво спросил Пейнтер.

– Мозг на девяносто процентов состоит из воды, – ответила Корал. – Если зарядить его "шариками Баки", можно ожидать все, что угодно. Мы уже видели, как эти женщины способны влиять на магнитные поля. Передача магнитного воздействия, направленная мыслью и волей человека, судя по всему, воздействует на воду, которая содержится в мозговых клетках низших живых существ, а в какой-то степени действует и на нас, на волю и органы чувств. Направленная внутрь, эта магнитная сила останавливает мейоз яйцеклетки, что приводит к ее самооплодотворению. Бесполому воспроизведению.

– Партеногенез, – прошептала Сафия.

– Ну, хорошо, – сказал Пейнтер. – Даже если согласиться со всем этим, как твоя теория поможет нам выбраться из этой заварухи?

– Ты что, не слушал меня? – спросила Корал, оглянувшись на воронку бури, которая неумолимо опускалась сверху и уже начинала закручивать воды озера. – Рахим, полностью сосредоточившись, способны настроиться на внешнюю энергию, изменить свое собственное магнитное поле так, чтобы оно совпало с направленностью окружающего поля. В этом случае они смогут безопасно передвигаться здесь.

– Каким образом им это удастся?

– Усилием воли они становятся невидимыми.

– А кто согласится рискнуть и проверить вашу гипотезу на практике? – скептически заметил Омаха.

Времени оставалось в обрез. Счет уже шел на минуты. Ходжа, не раздумывая, шагнула вперед.

– Я! Я чувствую правду в словах этой женщины.

Корал со вздохом облизала пересохшие губы.

– Боюсь, вы недостаточно сильны. Я имею в виду не физическое состояние. По крайней мере, не в явном виде.

Лулу нахмурилась. Корал объяснила:

– Буря разыгралась вовсю, разбужены невиданные силы. Потребуется нечто большее, чем опыт. Тут нужен человек, чья кровь максимально насыщена "шариками Баки".

Корал повернулась к Сафии и, глядя ей прямо в глаза, продолжила:

– Как вам известно, я исследовала кровь нескольких рахим, в том числе и присутствующей здесь старейшины. Так вот, у всех у них относительное количество додекаэдров воды не дотягивает и до одной десятой того, что я обнаружила у вас.

Сафия наморщила лоб.

– Но как такое возможно? Я ведь рахим только наполовину.

– Однако вы унаследовали именно ту половину, которая нужна. Ваша мать была рахим. И как раз ее митохондрия перешла в ваши клетки. Кроме того, в природе есть такое явление, которое называется "гибридным усилением", – это когда при скрещивании двух различных линий потомство получает более сильные признаки, чем при многократном скрещивании одной и той же линии.

Денни кивнул.

– Полукровки, как правило, здоровее породистых собак.

– Вам была впрыснута свежая кровь, – заключила Корал. – И вашим митохондриям это понравилось.

Омаха шагнул к Сафии.

– И вы хотите, чтобы именно она отправилась к застрявшему шару. Через разбушевавшуюся грозу.

Корал кивнула.

– Я считаю, доктор аль-Мааз единственная, кто это сможет.

– Даже и не мечтайте об этом, – бросил Омаха.

Сафия стиснула ему руку.

– Я сделаю все, что нужно.* * *

20часов 7 минут

Омаха не отрывал глаз от Сафии, которая стояла на песчаной тропе во внутреннем дворике. Молодая женщина не разрешила проводить ее. Она была наедине с ходжей. Омаха остался ждать в дверях. Пейнтер был рядом. Судя по его виду, он тоже совсем не радовался решению Сафии. В этом оба мужчины были заодно.

Однако Сафия сделала выбор. Ее довод был простым и неоспоримым: или у меня получится, или мы все равно погибнем.

Поэтому Омахе и Пейнтеру оставалось только ждать.

Сафия внимательно слушала.

– Это совсем нетрудно, – говорила ходжа. – Для того чтобы стать невидимой, не требуется концентрировать волю. Наоборот, необходимо полностью расслабиться.

Сафия нахмурилась. Однако слова ходжи полностью совпадали с тем, что сказала Корал. Заряженные "шарики Баки", рожденные митохондриями, должны сориентироваться в соответствии с направленностью силового поля в пещере. Достаточно лишь не мешать, дать им возможность занять естественное положение.

Ходжа протянула руку.

– Первым делом тебе нужно снять с себя одежду.

Сафия вопросительно посмотрела на нее.

– Одежда влияет на нашу способность становиться невидимыми. Если эта ученая женщина права в своих заумных рассуждениях, ткань одежды может влиять на силовые поля, которые мы генерируем своим телом. Так что лучше будет перестраховаться.

Сафия стряхнула с плеч плащ, скинула ботинки, сняла блузку и штаны. Оставшись в лифчике и трусиках, она повернулась к Лулу.

– Лайкра и шелк. Нижнее белье я оставлю. Ходжа пожала плечами.

– А теперь расслабься. Обрети мир и покой.

Сафия сделала несколько глубоких вдохов и выдохов. За долгие годы, прожитые среди постоянных приступов паники, она овладела методами самоконцентрации. Однако сейчас все они казались чем-то несущественным, жалкими потугами преодолеть навалившееся на нее давление.

– Ты должна почувствовать веру, – сказала ходжа. – Веру в себя, в свою кровь.

Сафия набрала полную грудь воздуха. Оглянулась на дворец, на Омаху и Пейнтера. В их глазах она увидела горячее желание помочь ей. Однако этот путь ей предстоит пройти самой. Одной. Сафия ощущала это своим сердцем.

Она снова повернулась вперед, объятая страхом, но преисполненная решимости. В пропилом было пролито столько крови. В Тель-Авиве, в Британском музее, на всем долгом пути, которым она шла сюда. Она привела сюда всех этих людей и поэтому не может прятаться за чужими спинами. Она должна пройти этот путь сама. Закрыв глаза, Сафия почувствовала, как сомнения покидают ее. Ее дыхание стало ровным, успокоившись до нормального ритма.

– Очень хорошо, дитя мое. А теперь возьми меня за руку.

Сафия с признательностью стиснула руку старухи, с удивлением почувствовав в ней силу. Она продолжала расслабляться. Костлявые, иссушенные пальцы ответили ей пожатием, вселяя в нее веру. Сафия узнала это прикосновение, которое осталось у нее в памяти с далекого прошлого. Это была рука матери. Из пальцев в пальцы перетекло тепло, разлившееся по всему ее телу.

– Сделай шаг вперед, – прошептала ходжа. – Доверься мне.

Это был голос ее матери. Спокойный, ласковый, твердый. Сафия подчинилась. Босые ноги переступили с песка на стекло. Сначала одна, затем вторая. Сафия сошла с песчаной тропы, держа руку за спиной, не выпуская руку матери.

– Открой глаза.

Сафия повиновалась, дыша ровно, сохраняя в глубине себя тепло материнской любви. Но вот пришло время расстаться. Пальцы ходжи выскользнули из ее руки, и она сделалаеще один шаг вперед. Тепло осталось у нее внутри. Матери не было в живых, но материнская любовь продолжала жить в ней, в ее крови, в ее сердце.

Сафия шла, не обращая внимания на бушующую вокруг бурю. Обретя умиротворение.* * *

Омаха стоял на коленях. Он сам не смог бы сказать, когда именно упал. Он провожал взглядом удаляющуюся Сафию, чей силуэт расплывался, дрожал, не растворяясь полностью, но уже какой-то призрачный. Проходя через тень под сводом ворот дворцовой ограды, молодая женщина на мгновение исчезла совсем. Омаха затаил дыхание. Затем она снова появилась, уже на улице, – прозрачная тень, которая уверенно двигалась вниз, озаренная электрическим сиянием бури.

У Омахи в глазах блеснули слезы. Лицо Сафии, обращенное к нему в профиль, было таким умиротворенным. Омаха поймал себя на том, что, если бы ему представилась возможность, он до конца жизни следил бы только за тем, чтобы это выражение никогда не сходило с лица любимой.* * *

Пейнтер, словно очнувшись, отступил назад. Оставив Омаху одного, он поднялся по лестнице на второй этаж и прошел туда, где собрались остальные. Все взгляды не отрывались от Сафии, которая медленно шла через город.

При появлении Пейнтера Корал обернулась. У нее в глазах сверкнула тревога. И на то были основания. Бурлящий вихрь статических зарядов опустился уже почти к самой поверхности озера. Прямо под ним продолжала закручиваться воронка, посреди которой поднимался спиральный столб воды, озаренный голубым свечением. Энергия электричества вверху и антивещества внизу тянулись друг к другу, стремясь объединиться. И если они соприкоснутся, придет конец всему: тем, кто здесь находится, Аравийскому полуострову, возможно, жизни на Земле.

Пейнтер сосредоточил все свое внимание на призраке в обличье женщины, безмятежно продвигающейся по освещенным молниями улицам так, словно у нее в запасе было все время на свете. Попадая в тень, Сафия полностью исчезала из вида. Пейнтер молился о том, чтобы с ней ничего не случилось, в то же время пытаясь усилием воли заставить ее идти быстрее. Его взгляд непрерывно метался между панорамой бури и женщиной.

Появился поднявшийся снизу Омаха. Не имея возможности продолжать следить за Сафией со своего наблюдательного поста внизу, он поспешил наверх. Его глаза блестели, полные надежды, ужаса и, как бы ни хотелось Пейнтеру не видеть этого, – любви.

Пейнтер снова обвел взглядом пещеру. Сафия уже почти добралась до железного шара.

– Ну же, давай... – простонал Омаха.

Это чувство разделяли все собравшиеся.* * *

Сафия осторожно спускалась по ступеням. Ей приходилось выбирать, куда поставить ногу. Железная сфера, катясь вниз, смела все на своем пути. Раздавленные ступени были усыпаны битым стеклом. Осколки впивались в босые ступни. Не обращая внимания на боль, Сафия сохраняла спокойствие, стараясь дышать ровно.

Впереди показался железный шар. Его поверхность светилась лазурно-голубым нимбом. Подойдя ближе, Сафия осмотрела препятствие – кусок обвалившейся стены. Надо откатить шар на пару шагов влево, а дальше он сам продолжит путь вниз. Сафия оглядела последний отрезок улицы, ведущей к озеру, – прямой, без преград, которые могли бы снова задержать движение шара. Достаточно будет только хорошенько его толкнуть. Хотя и тяжелый, он имеет правильную круглую форму. Одно усилие – и шар беспрепятственно покатится. Шагнув к нему, Сафия расставила ноги пошире, подняла руки и, сделав последний очищающий вдох, уперлась в поверхность сферы.

Статическое электричество заряженного железа ударило Сафию, разлившись по всему телу до босых ступней. Молодая женщина судорожно вздрогнула, закидывая голову назад, чувствуя, что даже ее кости будто объяты огнем. Ее первоначальное усилие и вынужденный конвульсивный толчок сдвинули шар с места, освобождая от препятствия. Но когда Сафия отрывала ладони от железа, последний разряд энергии хлестнул ее громко щелкнувшим бичом. Отшатнувшись назад, она упала навзничь и больно ударилась о стеклянную дорогу. Окружающий мир погрузился во мрак.

Сафия провалилась в ничто.* * *

Омаха не мог дышать. У него на глазах ослепительная электрическая дуга отбросила Сафию, словно тряпичную куклу. Молодая женщина рухнула на мостовую бесформенной фигурой, уже не призрачная, а приземленная. Потеряла сознание, оглушена электрическим разрядом или убита?

О господи!..

Омаха порывисто развернулся. Пейнтер схватил его за руку.

– Черт возьми, что ты собираешься сделать?

– Я должен попасть к ней!

Пальцы Пейнтера крепче стиснули его запястье.

– Ты не сделаешь и двух шагов. Буря тебя убьет!

К ним подошла Кара.

– Омаха, Пейнтер прав.

Кассандра стояла у перил, наблюдая за происходящим в свои треклятые очки.

– Пока Сафия не двигается, она не притягивает молнии. Правда, лично я бы не захотела оказаться там, где она сейчас лежит, когда сфера упадет в озеро. Место совершенно открытое.

Омаха увидел, что железный шар уже почти докатился до озера. Над ним бурлили титанические силы. Посреди огромной пещеры два вихря приближались друг к другу, образуя гигантскую копию песочных часов: торнадо электрических зарядов спешил навстречу поднимающемуся водовороту. И шар катился прямо туда. За ним гнались молнии, ударяя в железо.

– Я должен попытаться! – крикнул Омаха.

Вырвавшись, он сбежал вниз по лестнице. Пейнтер последовал за ним по пятам.

– Черт побери, Омаха, не швыряйся своей жизнью!

Омаха перепрыгнул через последние несколько ступенек.

– Это моя жизнь!

Подбегая к арке, Омаха поскользнулся, упал и проехал на "пятой точке". Его травмированная левая щиколотка откликнулась резкой болью, протестуя против такого грубого обращения. Пейнтер, мрачно наблюдавший за ним, сделал еще одну попытку.

– Твоя жизнь принадлежит не тебе одному. Сафия тебя любит. Если она тебе действительно небезразлична, не делай этого!

– Я не собираюсь швыряться своей жизнью.

Омаха сорвал ботинки и стащил носки. Затем подполз на четвереньках к воротам и, набрав полные пригоршни песка с тропы, высыпал его в носки.

– Что ты делаешь? – изумился Пейнтер.

– Изготовляю диэлектрические ботинки.

Откинувшись назад, Омаха натянул носки на ноги и размял песок так, чтобы он распределился под всей ступней. Ошалевший Пейнтер наблюдал за ним.

– Но почему ты... Сафии не пришлось бы...

– Я придумал только что. Как говорится, необходимость, черт бы ее побрал, является матерью прогресса.

– Я иду с тобой!

Омаха показал на босые ноги Пейнтера.

– Ты без носков. Нет времени ждать.

Вскочив на ноги, он побежал по песчаной тропе, то и дело поскальзываясь и спотыкаясь. Достиг чистого стекла и побежал дальше. Хотя Омаха и бравировал перед Пейнтером, он вовсе не был уверен в том, что его изобретение сработает. Вокруг него шипели искрящиеся молнии. Страх придавал дополнительные силы. Песок впивался в ступни. Потянутая щиколотка отзывалась на каждый шаг пламенеющей болью.

Но Омаха неудержимо бежал вперед.* * *

Кассандра вынуждена была признать, что храбрости этим людям не занимать. Нервы у них были просто стальные. Она проводила взглядом Омаху, который как сумасшедший сбежал вниз по лестнице. Любили ли ее когда-нибудь так же беззаветно?

Заметив, что Пейнтер возвратился наверх, Кассандра отвернулась. "Позволила бы я ему?"

Она уставилась на катящийся шар, который приближался к озеру, озаренный кобальтово-голубым сиянием. У нее здесь осталось одно незаконченное дело. Кассандра взвесила все варианты, просчитывая свои ходы на тот случай, если в течение ближайших минут им всем не суждено будет погибнуть в страшном взрыве. Ее палец по-прежнему нажимал на кнопку. Кассандра посмотрела на Пейнтера. Тот не отрывал взгляда от Омахи, бежавшего к Сафии.

Что ж, они оба проиграли.

Докатившись до берега, шар последний раз подпрыгнул и с шумным всплеском упал в воду.* * *

Омаха добежал до Сафии. Она лежала неподвижно. Вокруг проливались огненным дождем электрические разряды, но Омаха смотрел только на нее. Ее грудь поднималась и опускалась. Жива.

Со стороны озера громким шлепком донесся плеск упавшего в воду шара. Глубинная бомба сброшена. Времени больше нет. Надо срочно в укрытие. Подхватив Сафию на руки, Омаха обернулся. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы она прикоснулась к какой-либо поверхности. Держа на руках обмякшее тело, положив голову Сафии себе на плечо, Омаха шагнул, пригибаясь, в дверь уцелевшего дома. Пусть от смертоносных молний это и не защитит, но кто знает, что произойдет, когда железная сфера достигнет дна озера. В любом случае крыша над головой тут окажется как раз кстати.

Очнувшись, Сафия простонала:

– Омаха...

Опустившись на корточки, Омаха уложил Сафию у себя на коленях, стараясь удержать равновесие.

– Я здесь, малыш! С тобой.* * *

В тот самый момент, когда Омаха и Сафия скрылись в здании, над местом падения железной сферы поднялся гейзером столб воды. Он был такой высоты, словно тяжелый шар сбросили с крыши небоскреба Эмпайр-стейт-билдинг. Взметнувшись к сводам пещеры, водяной столб рассыпался, и брызги, соприкасаясь со свечением бури, пролились вниз жидким пламенем.

Аннигиляция антивещества.

Водоворот на поверхности озера запенился, успокаиваясь. Водяная воронка содрогнулась. Однако вихрь статических зарядов продолжал неумолимо спускаться сверху, неся смерть.

Пейнтер не отрывал глаз от озера. Водоворот снова набирал высоту, питаясь энергией приливных сил. Больше пока ничего не происходило. Огни обвалившегося гейзера упали на поверхность озера, воспламеняя горящие лужицы, которые тут же гасли, возвращаясь в устойчивое состояние. Природа любит равновесие.

– Должно быть, шар все еще катится, – заметила Корал. – Ищет самую низкую точку на дне озера. Чем глубже он опустится, тем лучше. Возросшее давление воды поможет начать локальную цепную реакцию и направит силу взрыва вниз.

Пейнтер повернулся к ней.

– Твой мозг когда-нибудь перестает работать?

Корал пожала плечами.

– Нет, а что?

К ней присоединился Денни.

– Если сфера достигнет наибольшей глубины, это станет лучшим местом для дыры в перегородке, которая отделяет эту пещеру от водоносного слоя с магматической водой. И озеро стечет в эту дыру.

Пейнтер покачал головой. Два сапога пара.

Кассандра подошла к Каре. Они впятером остались на балконе последними. Лулу увела рахим в дальнее помещение первого этажа. Капитан аль-Хаффи и Барак проводили тудаже горстку оставшихся в живых шахра.

На черной поверхности озера вдруг появилось светящееся рыжевато-бурое пятно. И это не было отражением голубых огней под сводами пещеры. Источник света находился глубоко под водой. Там разгорался новый пожар. Всего за полсекунды пятно распространилось во все стороны.

– Определенно, там что-то происходит, – заметила Кассандра.

Прогремел низкий, раскатистый гром. Все озеро поднялось на несколько футов и обрушилось обратно. От его середины разбежались круги. Растущая водяная воронка рухнула.

– Всем вниз! – заорал Пейнтер.

Слишком поздно. Некая сила – не ветер и не ударная волна – вырвалась вперед, разглаживая водную гладь, стремительно распространялась во все стороны, гнала перед собой стену перегретого воздуха и наконец налетела на дворец.

Пейнтер, успевший добежать до угла, получил скользящий толчок в плечо. Его сбило с ног, подняло на огненных крыльях и безжалостно отбросило через всю комнату. Остальным пришлось испытать на себе всю силу стихии. Яростный удар швырнул их в дальнюю стену. Пейнтер зажмурился. Единственный сделанный вдох обжег ему легкие. И тут всезакончилось. Жар спал.

Пейнтер поднялся на ноги.

– Всем в укрытие, – прохрипел он.

Следом налетел подземный толчок. Без какого-либо предупреждения, если не считать оглушительного хлопка, от которого едва не лопнули барабанные перепонки. Казалось, планета раскололась пополам. Весь дворец подпрыгнул на несколько футов и тотчас же рухнул обратно, повалив всех на пол.

Содрогания почвы усилились. Башня качнулась в одну сторону, затем в другую. Посыпалось треснувшее стекло. Верхний этаж башни с грохотом обрушился. Стеклянные колонны, лопаясь, валились вниз, падали на город или в озеро.

Пейнтер все еще лежал, распластавшись на полу, когда у него над ухом раздался громкий треск. Он увидел, как отломившийся балкон падает вниз, и разглядел отчаянно машущую руку. Это была Кассандра. В отличие от остальных ее не выбросило в балконную дверь, а впечатало в наружную стену дворца. Она упала вместе с обвалившимся балконом.

Вскочив на четвереньки, Пейнтер поспешил к ней.

Добравшись до края, он заглянул вниз и увидел Кассандру, распростертую среди груды битого стекла. Она отлетела недалеко и лежала на спине, продолжая сжимать в руке дистанционный взрыватель.

– Я его держу! – хрипло крикнула Кассандра, но Пейнтер не смог определить, угроза это была или заверение.

Кассандра поднялась на ноги.

– Держись, – крикнул Пейнтер. – Я уже бегу!

– Не надо...

Не успела она выпрямиться, как ей прямо в ноги ударила молния. Стекло расплавилось. Кассандра провалилась в лужицу по пояс, и тотчас же стекло снова застыло.

Она не закричала, хотя все ее тело содрогнулось от боли. Плащ на ней вспыхнул. Сжимая в кулаке взрыватель, Кассандра поднесла его к шее. Наконец из ее горла вырвался сдавленный крик:

– Пейнтер...

Заметив во дворе полоску песка, Пейнтер прыгнул вниз. Он приземлился неудачно, подвернув ногу. Но это было ничто. Вскочив, Пейнтер мыском ноги швырнул песок вперед, прокладывая узкую тропу к Кассандре. Добравшись до нее, он упал коленями на песок. В воздухе пахло паленым.

– Кассандра... Господи!

Она протянула ему взрыватель. Каждая черточка ее лица исказилась от невыносимой боли.

– Я больше не могу держать. Нажми...

Пейнтер накрыл ее руку своей ладонью.

Кассандра расслабилась, успокоенная сознанием того, что теперь Пейнтер уже обязательно удержит кнопку нажатой. Она повалилась на него, не обращая внимания на то, что одежда на ней тлеет. Оттуда, где обугленная плоть наткнулась на стекло, хлестала кровь, ярко-алая, артериальная.