Чтение 19–й страницы книги ~Странники вселенной~

– Почему стало так душно? – спросила Юля, тяжело дыша.

– Видимо, вулкан выбросил скопление углекислого газа, – пояснил Чертогонов. – Хорошо еще, что мы были на порядочном расстоянии от жерла, да и сторона у нас наветренная, иначе бы мы задохнулись, а то и сгорели бы.

Землю снова сотряс толчок, но уже не такой сильный как предыдущие. Владимирский наконец пришел в себя.

– Не надо меня тащить как мешок, – прохрипел он, отталкивая товарищей. – Ноги у меня еще целы.

– Тогда шевели ими побыстрее, – посоветовал Чертогонов.

Полковник лишь кивнул в ответ и зашагал вперед, не обращая внимания на свое окровавленное плечо.

Не жалея сил, путешественники продирались сквозь джунгли до самых сумерек. Перейдя небольшое болото, они выбрались на возвышенность, где наконец и решили отдохнуть.

Все повалились на землю, сил совершенно не осталось. Немного отдышавшись, Чертогонов подсел к Владимирскому.

– Дай-ка, Семеныч, руку твою посмотрю.

– Да все в порядке, – отмахнулся полковник.

Но Чертогонов, не слушая протесты друга, расстегнул на нем рубашку и ощупал ключицу.

– Кости целы, – удовлетворенно сказал Чертогонов, закончив осмотр. – Но шкуру тебе здорово ободрало.

Полковник коротко простонал.

– Больно? – сочувственно спросил Чертогонов.

– Вот здесь больно, – ответил Владимирский, постучав по груди. – Ох, дурак. Старый дурак. Как я мог оставить вертолет?

Наступило тягостное молчание. Полковник высказал то, что мучило всех во время бегства от взорвавшегося вулкана, грохот которого все еще раздавался вдали. Но в суматохе и горячке это еще не казалось столь ужасным по сравнению с разбушевавшейся стихией. Теперь же все вдруг отчетливо осознали, что застряли в этом чужом неведомоммире навсегда. Даже Вовка, этот вечный оптимист, притих.

– Ох, дурак, – снова простонал Владимирский.

– Ты все равно не успел бы поднять машину в воздух, – сказал Чертогонов. – Все произошло слишком быстро. Так что не терзай себя. Я, конечно, тоже хорош, мог бы догадаться, что извержение произойдет очень скоро. Ведь все живое ушло из округи, а зверье такие явления очень хорошо чувствует.

– Мы никогда отсюда не выберемся, да? – тихо спросила Юля, всхлипнув.

Никто ей не ответил. Вовка тяжело вздохнул и молча обнял подружку. Уткнувшись в его плечо, девушка заплакала.

– Хватит паниковать, – вдруг решительно сказал полковник, хлопнув себя по колену. – Еще рано сдаваться. С утра отправимся на поиски вертолета.

– Сомневаюсь, что он уцелел, – произнес Чертогонов.

– А разве кто-то из вас видел, что он взорвался или еще что? – спросил полковник. – Меня хоть и порядком оглушило, но по-моему, весь склон ополз вместе с нашей машиной. Или не так?

– Ну, так, – подтвердил Вовка.

– Даже если вертолет и развалился, ящик вполне мог уцелеть, – продолжал Владимирский. – Если верить Николаю, Кадабр собрал аппарат на совесть.

Друзья сразу оживились. Юля перестала плакать и с надеждой посмотрела на полковника.

– А ведь действительно! – воскликнул Чертогонов. – Это же главная деталь нашей машины. Маяк вполне мог уцелеть, все-таки инопланетная техника.

– Вот насчет ихней техники ты лучше не заикайся, – недовольно проворчал Владимирский. – От антигравитатора никакого толку, только тяжесть лишнюю таскаем. Но маяк действительно штука прочная. Что там Николай говорил насчет времени, если мы не успеем воспользоваться порталом? Кто-нибудь помнит?

– Он говорил, что гиперпространственная установка затрачивает слишком много энергии на задействование обратного портала, чтобы вернуть нас назад, – ответил Чертогонов. – На восстановление энергоресурсов и полную перезарядку всей системы для повторного открытия требуется не менее двадцати шести часов.

– Значит, у нас есть чуть больше суток, чтобы отыскать ящик, – подытожил Владимирский.

Полковник ободряюще погладил девушку по плечу.

– Не переживай, Юленька. Выберемся.

– Конечно! – поддержал Вовка, воспрянув духом. – И не такое видали. Колька нас не бросит, включит машину еще раз.

Юля улыбнулась и утерла слезы ладошкой.

– А теперь давайте-ка устраиваться на ночь, – предложил Чертогонов. – Чур, я сплю под этим деревом. Хорошо, что ночь здесь теплая, ни одеяла не надо, ни матраса.

Последовав его примеру, все принялись укладываться кому где понравилось.

– Водички бы, – вздохнул Вовка. – Пить очень хочется, даже больше, чем есть. Хоть бы дождик капнул, что ли.

В тот же миг небеса расколол такой громовой раскат, что Юля взвизгнула от страха и неожиданности и вцепилась в Вовкино плечо. Полыхнула молния, снова грянул гром и на джунгли стеной обрушился ливень.

– Накаркал, паразит, – проворчал Чертогонов. – Вот тебе водичка, пей.

– Этого, пожалуй, многовато, – ответил Вовка, поежившись.

Все сгрудились под одним деревом с раскидистыми густыми ветвями. К великому сожалению путешественников, здесь не оказалось гигантских подорожников, под листами которых мог бы укрыться целый взвод. Но усталость была слишком велика, чтобы несчастные скитальцы обращали внимание на потоки воды, струившиеся по листве, и очень скоро все погрузились в сон.

Утром они проснулись еще до восхода солнца промокшие, замерзшие и голодные.

– Доброе утро, – мрачно приветствовал своих спутников Владимирский.

– Для кого доброе, а для кого и последнее, – со вздохом ответил Чертогонов.

Поймав недоумевающие и настороженные взгляды своих товарищей, он поспешно пояснил:

– Это в философском смысле.

– Нам сейчас не до философии, – отмахнулся полковник. – Пора идти вертолет разыскивать. Эй, молодежь! Готовы к подвигам? Как спалось?

– Плохо, – пробурчал Вовка. – Промокли все, как рыбы.

– И есть очень хочется, – тихо добавила Юля.

– Во-во, – поддержал ее Вовка. – Сейчас бы хоть сухарик какой-нибудь, а то уж брюхо к спине липнет.

– В форте отожретесь и отоспитесь, – ответил полковник. – Поднимайтесь, пора идти. Времени у нас не так уж много, а топать далеко.

Владимирский первым зашагал через заросли назад, к вулкану. Товарищи последовали за ним.

– Семеныч, возьми правее, – посоветовал Чертогонов. – Обогнем вулкан сбоку, вертолет сполз куда-то за него.

– Кстати, я что-то не слышу грохота, – заметил Владимирский. – Неужто вулкан уже успокоился? Я считал, что извержения длятся не меньше недели. А этот за один вечер все выплеснул. Разве так бывает?

– Бывает всяко, – ответил Чертогонов. – Вряд ли извержение уже прекратилось, просто газы уже не скапливаются под поверхностью, вот и не взрывается ничего. Но для нас сейчас было бы лучше, что бы он уже вообще остыл. К сожалению, это нереально.

Несколько часов путешественники пробирались сквозь заросли тропического леса, прислушиваясь к каждому звуку. Но грозный рокот вулкана больше не был слышен, еще вчера наполнявший всю округу грохот стих окончательно.

– Лес горит, – заметил Вовка, забежавший вперед.

Действительно, впереди дымились обугленные стволы, далее же простиралось обширное пепелище.

Прикрыв ладонью глаза от солнца, Владимирский посмотрел на вершину горы, окутанную дымом.

– Да, вулкан не уснул, – отметил он.

– Глупо было бы ожидать этого так скоро, – сказал Чертогонов. – Боюсь, в любой момент может снова тряхнуть.

– Давайте обойдем это пожарище стороной, – предложила Юля. – Неохота по углям шагать. Обувь и так уже вся разваливается.

– Да, напрямую лучше не ходить, – кивнул Чертогонов. – Лава еще не остыла, дальше будет как на сковородке. Пройдем по кромке леса и поднимемся вон там.

– Идемте, – согласился Владимирский.

Путешественники отправились в обход горы по опушке уцелевших джунглей.

– Какой-то несерьезный нам вулкан попался, – заметил Вовка. – Пшикнул раз и сразу заткнулся. Даже лес толком не поджег.

– Не накаркай опять, – ответил Чертогонов. – Это наше счастье, что все происходит относительно спокойно. Если бы извержение было более интенсивным, мы бы могли вчера вообще не уцелеть, да и сейчас пришлось бы здоровенный крюк делать, чтобы выбраться на другую сторону.

– Хватит разглагольствовать, – вмешался Владимирский. – Шагайте быстрей. Надо успеть отыскать вертолет или то, что от него осталось, пока не открылся портал.

Дым затухающего пожара расстилался далеко по джунглям, затрудняя дыхание, и путешественникам пришлось отступить в глубь леса. Много километров они продирались сквозь густые заросли, наконец начался подъем, становившийся все круче и круче.

– Я сейчас сдохну, – жалобно простонал Вовка, цепляясь за ветки кустарников и втягивая себя наверх. – У меня уже ноги не шевелятся. Давайте отдохнем.

– Некогда, – жестко ответил полковник, продолжая взбираться на кручу.

– Терпи, Вова, выберемся наверх, там будет легче, – сказал Чертогонов.

– Так я и поверил, – проворчал парнишка. – Еще не известно, что нас там ждет.

– Да шагай же ты! – прикрикнула Юля, подталкивая его сзади.

– Не пихайся, – огрызнулся Вовка.

Наконец, крутой подъем закончился, склон стал более пологим. Путешественники ненадолго остановились отдышаться. Вовка сполз на землю, обняв тонкий ствол ближайшего деревца.

– Рано разлегся, – сказал ему Владимирский. – Пошли дальше.

– Ну хоть пару минуток, – простонал Вовка. – Чего вы как роботы?

– Отдыхать дома будем, – ответил полковник и, схватив парня за шиворот, одним рывком поднял его на ноги.

– Стыдись, Вова, – усовестил парнишку Чертогонов. – Вон Юля идет и не жалуется, а ей тоже нелегко.

– Он всегда слабаком был, – насмешливо фыркнула девушка. – Даже физкультуру постоянно пропускал.

– Зато я бегаю быстрее тебя, – огрызнулся Вовка и пошел вперед.

Друзья рассмеялись и последовали за ним.

Примерно через час путешественники снова вышли к пожарищу. Кругом дымились обугленные стволы деревьев, а ближе к горе расстилалось огромное пепелище. Склоны вулкана покрыли наплывы, словно волны широких окаменевших рек, расплеснувшихся на многие километры. В том месте, где склон ополз, клокотала малиново-алая расплавленная масса. Воздух трепетал над раскаленной каменной пустыней.

– Вот куда обрушился основной пиропластический поток, – произнес Чертогонов, внимательно оглядывая последствия катастрофы. – Наше счастье, что мы находились по другую стороны горы. Готов спорить, лава низвергалась отсюда с приличной скоростью и интенсивностью, вон куда дотянулась, аж краю не видно.

– Никто и не собирается с тобой спорить, – сказал Владимирский. – Сами видим, что чудом живы остались. А вертолет наш, наверное, расплавился в этом пекле.

– Возможно, – кивнул Чертогонов. – Но надежда еще есть.

– Какая? – мрачно спросил полковник. – Тут как в доменной печи, даже ящик Кадабра не мог бы уцелеть.

– Семеныч, не ты ли вчера говорил, что сдаваться пока еще рано? – напомнил Чертогонов. – Склон с вертолетом ополз весь целиком, я это видел собственными глазами. Если вся платформа не рассыпалась на мелкие части, она могла сползти очень далеко, а значит и вертолет мог уцелеть или хотя бы маяк. Его надо искать где-то там, внизу.

– Ну, пойдем, – согласился полковник, недоверчиво хмыкнув. – Хотя я очень сомневаюсь, что мы сможем отыскать хоть что-то. Кстати, я никак не разберу, что там такое впереди. Эй, ребята, у вас глаза молодые, посмотрите, что это там такое? Как будто пустота какая-то.

Вовка устремил взгляд в указанном направлении и пожал плечами.

– Да черт его знает, что там. Дым кругом, еще и воздух трясется. Не разобрать.

– А ведь ты прав, Семеныч, там действительно что-то странное, – произнес Чертогонов, вглядываясь вдаль. – Действительно впечатление пустоты, будто и нет ничего совсем.

– Ладно, нам все равно в ту сторону шагать, подойдем ближе, тогда и увидим, что там за пустота, – сказал Владимирский.

Осторожно ступая по дымящейся земле, все четверо направились вниз по склону, туда, где в дымке виднелось огромное пространство. Несмотря на то, что путь их лежал под уклон, идти было довольно трудно – окаменевшая, но не остывшая лава источала невыносимый жар, путешественники обливались потом, прохудившиеся за время скитаний башмаки зачерпывали камешки и пепел, от дыма першило в горле и слезились глаза. Тем не менее, они довольно быстро продвигались вперед, даже Вовка не жаловался.

Когда дымовая завеса начала рассеиваться, шагавший впереди парнишка воскликнул:

– Эй, люди! Там море!

– Не может быть такого, – усомнился Владимирский.

– Гадом буду! – поклялся Вовка тоном бывалого рецидивиста. – Век форта не видать.

– Не каркай, – проворчал Чертогонов. – И вообще, что это за жаргон такой пошел? Хоть бы подружки своей постыдился.

– А чего я такого сказал-то? – возмутился Вовка. – Юлька от дяди Жоры уже такое слыхала…

Юля смущенно потупилась, неожиданно вспомнив замысловатые ругательства полковника, а Владимирский отвесил парнишке легкий подзатыльник.

– Семеныч старше тебя раза в три, а то и больше, – продолжал воспитывать Вовку Чертогонов. – И пример с него брать нечего. Далеко не весь его словарный запас можноиспользовать в приличном обществе.

– Замаял ты, Николаич, со своими нравоучениями, – поморщился Владимирский. – Сам-то тоже не институтская девица.

Вовка хохотнул, за что снова получил подзатыльник, уже покрепче.

– За что?! – оскорбился он.

– В воспитательных целях, – ласково пояснил полковник. – Чтобы старших слушал.

Вовка насупился, а Владимирский кивнул Чертогонову и сказал:

– Глянь-ка, действительно к морю вышли. А может быть, и озеро здоровое.

– Да я уж вижу. Только странно, почему мы его сверху не видели, когда летели.

– Ничего странного. Все в дыму было, вот и не заметили. Всего-то надо было на несколько километров дальше пролететь.

С каждым шагом рассеивались последние сомнения, впереди действительно раскинулось безбрежное море. Уже слышался легкий шелест прибоя, море лениво накатывало свои волны на камни. Наверное, прошлой ночью здесь все бурлило и кипело, по всей видимости склон вулкана сполз прямо в воду, сюда же устремился и основной поток лавы. Сегодня же все здесь выглядело довольно мирно и спокойно.

Вовка первым подбежал к полосе прибоя и поморщился.

– А вода-то какая грязнющая! – воскликнул он. – У нас река рядом с химкомбинатом и то чище.

– Этот вулкан все дерьмо из себя сюда выплеснул, – ответил Владимирский. – Чего же ты хотел?

Услышав всхлип Юли, все обернулись.

– Эй, Рыжик, ты чего? – удивился Чертогонов.

– Вертолет, – всхлипнула девушка. – Его нет.

Ее слова вернули всех к печальной действительности, друзьями вновь овладело уныние.

– М-да, – тяжело вздохнул полковник, оглядывая округу. – Видать, сгорела машина вместе с ящиком.

Вовка подошел к подружке, взял ее за руку и сказал:

– Да ладно, Юлька, не реви. Выберемся.

– Правда выберемся? – спросила девушка, взглянув на спутников.

– Надежда умирает последней, – философски заметил Чертогонов.

Полковник мрачно усмехнулся и сказал:

– Пошли отсюда. Хватит гарью дышать. Да и соседство с этой горой не очень приятно. Не ровен час снова свое хайло разинет.

– Жерло, ты хотел сказать, – поправил его Чертогонов, покосившись на ребят.

– Я хотел сказать, что здесь нам делать больше нечего, – жестко ответил Владимирский. – А у тебя сегодня день борьбы за чистоту речи, что ли?

– Куда почалимся? – спросил Вовка и тут же поправился, перехватив недовольный взгляд Чертогонова. – То есть я хотел сказать, куда пойдем?

– Вон на тот мыс, – указал полковник на полуостров, выдававшийся в море в нескольких километрах от них.

– И чего мы там делать будем? – продолжал спрашивать парнишка.

– Обустраиваться. Черт его знает, сколько времени нам придется здесь прожить.

Кивнув девушке, полковник ободряюще похлопал ее по плечу и сказал:

– Ничего, Юленька. Что-нибудь придумаем.

Девушка перестала всхлипывать, хотя слова Владимирского вряд ли могли ее утешить – все отлично понимали, что надежды вернуться в форт не осталось никакой.

Путешественники направились вдоль берега к полуострову. Ничто здесь не указывало на признаки какой-либо цивилизации – с одной стороны простиралось бескрайнее море, с другой к самому берегу подступали дикие джунгли во всей своей первозданной красоте. Приглядываясь к деревьям, путешественники не могли опознать ни одно из них, здешняя растительность даже отдаленно не напоминала земную.

У путешественников складывалось впечатление, что они вообще единственные живые существа на этой планете, не считая полчищ москитов. Мало того, что они не встретили ни одно животное, не было видно никаких следов, ни единой тропки, а местами попадались такие буреломы, что приходилось продираться сквозь заросли в обход.

К вечеру они вышли на полуостров и выбрали себе место для лагеря на крутом берегу. Рядом журчал большой ручей, его воды низвергались с крутого обрыва и разбивались о скалы внизу, перехлестываясь с волнами.

Вовка напился из ручья, затем растянулся на траве и устало произнес:

– Пожрать бы сейчас. У меня с голодухи уже ни руки ни ноги не шевелятся и внутри все трясется.

– Сегодня банкета не предвидится, – ответил Владимирский. – Терпи до завтра.

– А что завтра будет? – с ехидцей поинтересовался Вовка. – За соседней пальмой «Мак-Дональдс» откроется? Так, блин, и язву заработать можно.

– Ресторан там откроется, – сердито сказал полковник. – Только тебя туда вряд ли впустят. Поднимайся, будем шалаш строить.

– Это дело, – одобрил Чертогонов. – Не хотелось бы вымокнуть, как прошлой ночью.

Вовка тяжело вздохнул и принялся подниматься, всем своим видом демонстрируя, что утомленнее и несчастнее его нет никого во всей вселенной.

– Хорошо бы костер развести, – сказала Юля. – С ним как-то веселее.

– Хорошо бы, – согласился Чертогонов. – Но вряд ли это у нас получится. Дрова-то мы найдем, а вот чем огонь разжигать будем?

– Так, может, это… дерево потрем, – предложил Вовка.

– Задницей, что ли? – с усмешкой спросил полковник.

Юля прыснула смехом, прикрыв рот ладошкой. Вовка метнул в ее сторону сердитый взгляд и проворчал: