Чтение 9–й страницы книги ~Цифровая крепость~

Сьюзан уже привыкла к агрессивному поведению Хейла. Его любимым развлечением было подключаться к ее компьютеру, якобы для того, чтобы проверить совместимость оборудования. Сьюзан это выводило из себя, однако она была слишком самолюбива, чтобы пожаловаться на него Стратмору. Проще было его игнорировать.

Хейл подошел к буфету, с грохотом открыл решетчатую дверцу, достал из холодильника пластиковую упаковку тофу, соевого творога, и сунул в рот несколько кусочков белой студенистой массы. Затем облокотился о плиту, поправил широкие серые брюки и крахмальную рубашку.

– И долго ты собираешься здесь сидеть?

– Всю ночь, – безучастно ответила Сьюзан.

– Хм-м… – пробурчал Хейл с набитым ртом. – Милая ночка вдвоем в Детском манеже.

– Втроем, – поправила Сьюзан. – Коммандер Стратмор у себя. Советую исчезнуть, пока он тебя не засек.

Хейл пожал плечами:

– Зато он не имеет ничего противтвоегоприсутствия. Тебе он всегда рад.

Сьюзан заставила себя промолчать.

Хейл хмыкнул себе под нос и убрал упаковку тофу. Затем взял бутылку оливкового масла и прямо из горлышка отпил несколько глотков. Он считал себя большим знатоком всего, что способствовало укреплению здоровья, и утверждал, что оливковое масло очищает кишечник. Он вечно навязывал что-то коллегам, например морковный сок, и убеждал их, что нет ничего важнее безукоризненного состояния кишечника.

Хейл поставил масло на место и направился к своему компьютеру, располагавшемуся прямо напротив рабочего места Сьюзан. Даже за широким кольцом терминалов она почувствовала резкий запах одеколона и поморщилась.

– Замечательный одеколон, Грег. Вылил целую бутылку?

Хейл включил свой компьютер.

– Специально для тебя, дорогая.

Он стал ждать, когда его компьютер разогреется, и Сьюзан занервничала. Что, если Хейл захочет взглянуть на включенный монитор «ТРАНСТЕКСТА»? Вообще-то ему это ни к чему, но Сьюзан знала, что его не удовлетворит скороспелая ложь о диагностической программе, над которой машина бьется уже шестнадцать часов. Хейл потребует, чтобы ему сказали правду. Но именно правду она не имела ни малейшего намерения ему открывать. Она не доверяла Грегу Хейлу. Он был из другого теста – не их фирменной закваски. Она с самого начала возражала против его кандидатуры, но АНБ посчитало, что другого выхода нет. Хейл появился в порядке возмещения ущерба.

После фиаско «Попрыгунчика».

Четыре года назад конгресс, стремясь создать новый стандарт шифрования, поручил лучшим математикам страны, иными словами – сотрудникам АНБ, написать новый супералгоритм. Конгресс собирался принять закон, объявляющий этот новый алгоритм национальным стандартом, что должно было решить проблему несовместимости, с которой сталкивались корпорации, использующие разные алгоритмы.

Конечно, просить АНБ приложить руку к совершенствованию системы общего пользования – это все равно что предложить приговоренному к смертной казни самому сколотить себе гроб. «ТРАНСТЕКСТ» тогда еще не был создан, и принятие стандарта лишь облегчило бы процесс шифрования и значительно затруднило АНБ выполнение его и без тогонелегкой задачи.

Фонд электронных границ сразу увидел в этом конфликт интересов и всячески пытался доказать, что АНБ намеренно создаст несовершенный алгоритм – такой, какой ему будет нетрудно взломать. Чтобы развеять эти опасения, конгресс объявил, что, когда алгоритм будет создан, его передадут для ознакомления лучшим математикам мира, которые должны будут оценить его качество.

Команда криптографов АНБ под руководством Стратмора без особого энтузиазма создала алгоритм, который окрестила «Попрыгунчиком», и представила его в конгресс дляодобрения. Зарубежные ученые-математики проверили «Попрыгунчика» и единодушно подтвердили его высокое качество. Они заявляли, что это сильный, чистый алгоритм, который может стать отличным стандартом шифрования. Но за три дня до голосования в конгрессе, который наверняка бы дал «добро» новому стандарту, молодой программистиз лаборатории «Белл» по имени Грег Хейл потряс мир, заявив, что нашел «черный ход», глубоко запрятанный в этом алгоритме.

«Черный ход» представлял собой несколько строк хитроумной программы, которые вставил в алгоритм коммандер Стратмор. Они были вмонтированы так хитро, что никто, кроме Грега Хейла, их не заметил, и практически означали, что любой код, созданный с помощью Попрыгунчика, может быть взломан секретным паролем, известным только АНБ. Стратмору едва не удалось сделать предлагаемый стандарт шифрования величайшим достижением АНБ: если бы он был принят, у агентства появился бы ключ для взлома любогошифра в Америке.

Люди, знающие толк в компьютерах, пришли в неистовство. Фонд электронных границ, воспользовавшись вспыхнувшим скандалом, поносил конгресс за проявленную наивность и назвал АНБ величайшей угрозой свободному миру со времен Гитлера. Новый стандарт шифрования приказал долго жить.

Никому не показалось удивительным, что два дня спустя АНБ приняло Грега Хейла на работу. Стратмор решил, что лучше взять его к себе и заставить трудиться на благо АНБ, чем позволить противодействовать агентству извне.

Стратмор мужественно перенес разразившийся скандал, горячо защищая свои действия перед конгрессом. Он утверждал, что стремление граждан к неприкосновенности частной переписки обернется для Америки большими неприятностями. Он доказывал, что кто-то должен присматривать за обществом, что взлом шифров агентством – вынужденная необходимость, залог мира. Но общественные организации типа Фонда электронных границ считали иначе. И развязали против Стратмора непримиримую войну.

Глава 24

Дэвид Беккер стоял в телефонной будке на противоположной стороне улицы, прямо напротив городской больницы, откуда его только что выставили за причинение беспокойства пациенту под номером 104, месье Клушару.

Все внезапно осложнилось, пошло совсем не так, как он рассчитывал. Мелкая любезность, которую он оказал Стратмору, забрав личные вещи Танкадо, вылилась в поиски таинственного кольца, как в известной игре, где нужно находить спрятанные предметы.

Дэвид только что позвонил Стратмору и рассказал о немецком туристе. Новость не обрадовала коммандера. Выслушав подробности, он долго молчал.

«Дэвид, – сказал наконец Стратмор мрачным голосом, – обнаружение этого кольца – вопрос национальной безопасности. Я возлагаю эту задачу на вас. Не подведите меня». И положил трубку.

Дэвид, задержавшись в будке, тяжко вздохнул. Взял потрепанный справочник Gu?a Telef?nica и начал листать желтые страницы.

– Ничего не выйдет, – пробормотал он.

В разделе «Служба сопровождения» в справочнике было только три строчки; впрочем, ничего иного все равно не оставалось. Беккер знал лишь, что немец был с рыжеволосой спутницей, а в Испании это само по себе большая редкость. Клушар вспомнил, что ее звали Капля Росы. Беккер скорчил гримасу: что это за имя? Скорее кличка коровы, чем имя красавицы. Разве так могут назвать католичку? Должно быть, Клушар ослышался.

Беккер набрал первый из трех номеров.

– Servicio Social de Sevilla, – прозвучал приятный женский голос.

Беккер постарался придать своему испанскому тяжелый немецкий акцент:

– Hola, hablas Aleman?

– Нет, но я говорю по-английски, – последовал ответ.

Беккер перешел на ломаный английский:

– Спасибо. Не могли бы вы мне помочь?

– О да, конечно, – медленно проговорила женщина, готовая прийти на помощь потенциальному клиенту. – Вам нужна сопровождающая?

– Да-да, именно. Сегодня мой брат Клаус нанял девушку, очень красивую. С рыжими волосами. Я тоже хочу. На завтрашний день, пожалуйста.

– Ваш брат Клаус приходил к нам? – Женщина вдруг оживилась, словно говорила со старым знакомым.

– Да. Он очень толстый. Вы его запомнили?

– Вы сказали, что он приходил сегодня?

Беккер услышал, как его собеседница листает книгу заказов. Там не окажется никакого Клауса, но Беккер понимал, что клиенты далеко не всегда указывают свои подлинные имена.

– Хм-м, извините, – произнесла женщина. – Не нахожу такого. Как, вы сказали, имя девушки, которую нанял ваш брат?

– Рыжеволосая, – сказал Беккер, уклоняясь от ответа.

– Рыжеволосая? – переспросила она. Пауза. – Это Servicio Social de Sevilla. Вы уверены, что ваш брат приходил именно к нам?

– Да-да, конечно.

– Сеньор, у нас нет рыжеволосых. У нас только настоящие андалузские красавицы.

– Рыжие волосы, – повторил Беккер, понимая, как глупо выглядит.

– Простите, у нас нет ни одной рыжеволосой, но если вы…

– Ее зовут Капля Росы, – сказал Беккер, отлично сознавая, что это звучит совсем уж абсурдно.

Это странное имя, по-видимому, не вызвало у женщины каких-либо ассоциаций. Она извинилась, предположила, что Беккер перепутал агентство, и, наконец, положила трубку.

Первая попытка закончилась неудачей.

Нахмурившись, Беккер набрал второй номер. И на другом конце сразу же сняли трубку.

– Buenas noches, Mujeres Espaсa. Чем могу служить?

Беккер держался той же версии: он – немецкий турист, готовый заплатить хорошие деньги за рыжеволосую, которую сегодня нанял его брат.

На этот раз ему очень вежливо ответили по-немецки, но снова сказали, что рыжих девочек у них нет.

– Keine Rotkцpfe, простите. – Женщина положила трубку.

Вторая попытка также ни к чему не привела.

Беккер заглянул в телефонный справочник. Оставался последний номер. Конец веревочки.

Он набрал номер.

– Escortes Bel?n, – ответил мужчина.

И снова Беккер изложил свою проблему:

– S?, s?, seсor. Меня зовут сеньор Ролдан. Буду рад вам помочь. У нас две рыжеволосые. Обе хорошенькие.

Сердце Беккера подпрыгнуло.

– Очень хорошенькие? – повторил он с нарочитым немецким акцентом. – Рыженькие?

– Да, а как зовут вашего брата? Я скажу вам, кто его сегодня сопровождает, и мы сможем прислать ее к вам завтра.

– Клаус Шмидт, – выпалил Беккер имя из старого учебника немецкого.

Долгая пауза.

– Сэр… я не нахожу Клауса Шмидта в книге заказов, но, быть может, ваш брат хотел сохранить инкогнито, – наверное, дома его ждет жена? – Он непристойно захохотал.

– Да, Клаус женат. Но он очень толстый. Жена отказывает ему… ну, вы понимаете. – Беккер не мог поверить, что это говорит он сам. «Если бы Сьюзан слышала меня сейчас», – подумал он. – Я тоже толстый и одинокий. Я тоже хотел бы с ней покувыркаться. Заплачу кучу денег.

Хотя спектакль и показался достаточно убедительным, но Беккер зашел слишком далеко. Проституция в Испании запрещена, а сеньор Ролдан был человеком осторожным. Он уже не один раз обжигался, когда полицейские чиновники выдавали себя за похотливых туристов.Я хотел бы с ней покувыркаться.Ролдан сразу решил, что это подстава. Если он скажет «да», его подвергнут большому штрафу, да к тому же заставят предоставить одну из лучших сопровождающих полицейскому комиссару на весь уик-энд за здорово живешь.

Когда Ролдан заговорил, голос его звучал уже не так любезно, как прежде:

– Сэр, это Агентство услуг сопровождения «Белен». Могу я поинтересоваться, кто со мной говорит?

– А-а… Зигмунд Шмидт, – с трудом нашелся Беккер.

– Кто вам дал наш номер?

– La Gu?a Telef?nica – желтые страницы.

– Да, сэр, мы внесены туда как агентство сопровождения.

– Да-да, я и ищу спутницу. – Беккер понял, что совершил какой-то промах.

– Да, наше агентство предоставляет сопровождающих бизнесменам для обедов и ужинов. Вот почему мы внесены в телефонный справочник. Мы занимаемся легальным бизнесом. А вы ищете проститутку. – Слово прозвучало как удар хлыста.

– Но мой брат…

– Сэр, если ваш брат целый день целовался в парке с девчонкой, то это значит, что она работает не в нашем агентстве. У нас очень строгие правила относительно контактов клиента и сопровождающего.

– Но…

– Вы спутали нас с кем-то другим. У нас всего две рыженькие, Иммакулада и Росио, и ни та ни другая не станут ни с кем спать за деньги. Потому что это проституция, а онав Испании строжайше запрещена. Доброй ночи, сэр.

– Но…

Послышался щелчок положенной на рычаг трубки.

Беккер беззвучно выругался и повесил трубку. Третья попытка провалилась. Он помнил, что сказал Клушар: немец нанял девушку на весь уик-энд.

Беккер вышел из телефонной будки на перекрестке калле Саладо и авениды Асунсьон. Несмотря на интенсивное движение, воздух был наполнен сладким ароматом севильских апельсиновых деревьев. Спустились сумерки – самое романтическое время суток. Он подумал о Сьюзан. Но тут же в голову пришли слова Стратмора:Найдите кольцо.Беккер в отчаянии плюхнулся на скамейку и задумался о том, что делать дальше.

Что же предпринять?

Глава 25

Городская больница закрылась для посетителей. Свет в бывшем гимнастическом зале выключили. Пьер Клушар спал глубоким сном и не видел склонившегося над ним человека. Игла похищенного у медсестры шприца блеснула в темноте и погрузилась в вену чуть выше запястья Клушара. Шприц был наполнен тридцатью кубиками моющего средства, взятого с тележки уборщицы. Сильный палец нажал на плунжер, вытолкнув синеватую жидкость в старческую вену.

Клушар проснулся лишь на несколько секунд. Он успел бы вскрикнуть от боли, если бы сильная рука не зажала ему рот. Старик не мог даже пошевелиться. Он почувствовал неимоверный жар, бегущий вверх по руке. Нестерпимая боль пронзила плечо, сдавила грудь и, подобно миллиону осколков, вонзилась в мозг. Клушар увидел яркую вспышку света… и черную бездну.

Человек ослабил нажим, еще раз взглянул на прикрепленную к спинке кровати табличку с именем больного и беззвучно выскользнул из палаты.

Оказавшись на улице, человек в очках в тонкой металлической оправе достал крошечный прибор, закрепленный на брючном ремне, – квадратную коробочку размером с кредитную карту. Это был опытный образец нового компьютера «Монокль», разработанного ВМС США для проверки напряжения аккумуляторов в труднодоступных отделениях подводных лодок – миниатюрный аппарат, совмещенный с сотовым модемом, последнее достижение микротехнологии. Его визуальный монитор – дисплей на жидких кристаллах – был вмонтирован в левую линзу очков. «Монокль» явился провозвестником новой эры персональных компьютеров: благодаря ему пользователь имел возможность просматривать поступающую информацию и одновременно контактировать с окружающим миром.

Кардинальное отличие «Монокля» заключалось не в его миниатюрном дисплее, а в системе ввода информации. Пользователь вводил информацию с помощью крошечных контактов, закрепленных на пальцах. Контакты соединялись в определенной последовательности, которую компьютер затем расшифровывал и переводил на нормальный английский.

Киллер щелкнул миниатюрным тумблером, и очки превратились в дисплей. Опустив руки, он незаметными быстрыми движениями соединял кончики пальцев. Перед его глазами появилось сообщение, которое он должен был отправить.ТЕМА СООБЩЕНИЯ:П. КЛУШАР – ЛИКВИДИРОВАН

Он улыбнулся. Часть задания заключалась в немедленном уведомлении. Но сообщать имена жертв… с точки зрения человека в очках в металлической оправе, это было признаком особой элегантности стиля. Его пальцы снова задвигались, приводя в действие сотовый модем, и перед глазами появилось:СООБЩЕНИЕ ОТПРАВЛЕНО

Глава 26

Сидя на скамейке напротив городской больницы, Беккер думал о том, что делать дальше. Звонки в агентства услуг сопровождения ничего не дали. Коммандер, недовольный необходимостью говорить по линии, не защищенной от прослушивания, попросил Дэвида не звонить, пока кольцо не окажется в его руках. Он решил было обратиться в полицию – может быть, у них есть данные о рыжеволосых проститутках, – но Стратмор на этот счет выразился недвусмысленно:Вы должны оставаться невидимым. Никто не должен знать о существовании кольца.

Может быть, стоит побродить по Триане, кварталу развлечений, и поискать там эту рыжую девицу. Или же обойти все рестораны – вдруг этот тучный немец окажется там. Но и то и другое вряд ли к чему-то приведет.

В его мозгу все время прокручивались слова Стратмора:Обнаружение этого кольца – вопрос национальной безопасности.

Внутренний голос подсказывал Беккеру, что он что-то упустил – нечто очень важное, но он никак не мог сообразить, что именно.Я преподаватель, а не тайный агент, черт возьми!И тут же он понял, почему все-таки Стратмор не послал в Севилью профессионала.

Беккер встал и бесцельно побрел по калле Делисиас, раздумывая на ходу, что бы предпринять. Мощенный брусчаткой тротуар под ногами постепенно сливался в одну темную гладкую полосу. Быстро опускалась ночь.

Капля Росы.

Что-то в этом абсурдном имени тревожно сверлило его мозг.Капля Росы.Он слышал приятный голос сеньора Ролдана из агентства сопровождения «Белена».У нас только две рыжеволосые… Две рыжеволосые, Иммакулада и Росио… Росио… Росио…

Беккер остановился как вкопанный.А еще считаюсь лингвистом!Он не мог понять, как до него не дошло сразу.

Росио – одно из самых популярных женских имен в Испании. В нем заключено все, что ассоциируется с представлением о молодой католичке: чистота, невинность, природная красота. Чистота заключена в буквальном значении имени –Капля Росы!

В ушах зазвучал голос старого канадца.Капля Росы.Очевидно, она перевела свое имя на единственный язык, равно доступный ей и ее клиенту, – английский. Возбужденный, Беккер ускорил шаги в поисках телефона.

По другой стороне улицы, оставаясь невидимым, шел человек в очках в тонкой металлической оправе.

Глава 27

Тени в зале шифровалки начали удлиняться и терять четкость. Автоматическое освещение постепенно становилось ярче. Сьюзан по-прежнему молча сидела за компьютером,ожидая вестей от «Следопыта». Поиск занял больше времени, чем она рассчитывала.

Мысли ее мешались: она тосковала по Дэвиду и страстно желала, чтобы Грег Хейл отправился домой. Но Хейл сидел на месте и помалкивал, поглощенный своим занятием. Ей было безразлично, чем именно он занят, лишь бы не заинтересовался включенным «ТРАНСТЕКСТОМ». Пока этого, по-видимому, не случилось: цифра 16 в окне отсчета часов заставила бы его завопить от изумления.

Сьюзан допивала уже третью чашку чая, когда это наконец произошло: компьютер пискнул. Пульс ее участился. На мониторе появилось символическое изображение конверта – это значило, что пришло сообщение по электронной почте. Сьюзан бросила быстрый взгляд на Хейла, но тот был всецело поглощен своим компьютером. Затаив дыхание, Сьюзан дважды щелкнула по конверту.

– Северная Дакота, – прошептала она еле слышно. – Посмотрим, кто ты такой.

Сьюзан прочитала открывшееся сообщение, которое состояло из одной строчки, потом прочитала его еще раз.ПООБЕДАЕМ У АЛЬФРЕДА? В 8 ВЕЧЕРА?

В другом конце комнаты Хейл еле слышно засмеялся. Сьюзан взглянула на адресную строку сообщения.FROM:GHALE@CRYPTO.NSA.GOV

Гнев захлестнул ее, но она сдержалась и спокойно стерла сообщение.

– Очень умно, Грег.

– Там подают отличный карпаччо. – Хейл улыбнулся. – Что скажешь? А потом мы могли бы…

– Выкинь это из головы.

– Сколько в тебе снобизма. – Хейл вздохнул и повернулся к своему компьютеру.

В этом вся ее сущность. Блестящий криптограф – и давнишнее разочарование Хейла. Он часто представлял, как занимается с ней сексом: прижимает ее к овальной поверхности «ТРАНСТЕКСТА» и берет прямо там, на теплом кафеле черного пола. Но Сьюзан не желала иметь с ним никакого дела. И, что, на взгляд Хейла, было еще хуже, влюбилась в университетского профессора, который к тому же зарабатывал сущие гроши. Очень жаль, если она истратит свой превосходный генетический заряд, произведя потомство от этого выродка, – а ведь могла бы предпочесть его, Грега. «У нас были бы красивые дети», – подумал он.

– Чем ты занята? – спросил Хейл, пробуя иной подход.

Сьюзан ничего не ответила.

– Я вижу, ты выдающийся командный игрок. Может быть, можно взглянуть? – Он встал и начал обходить круг терминалов, двигаясь по направлению к ней.

Сьюзан понимала, что сегодня любопытство Хейла может привести к большим неприятностям, поэтому быстро приняла решение.

– Это диагностика, – сказала она, взяв на вооружение версию коммандера.

Хейл остановился:

– Диагностика? – В голосе его слышалось недоверие. – Ты тратишь на это субботу, вместо того чтобы развлекаться с профессором?

– Его зовут Дэвид.

– Какая разница?..

– Тебе больше нечем заняться? – Сьюзан метнула на него недовольный взгляд.

– Хочешь от меня избавиться? – надулся Хейл.

– Если честно – да.

– Не надо так, Сью. Ты меня оскорбляешь.

Глаза Сьюзан сузились. Она терпеть не могла, когда он называл ее Сью. Вообще-то она ничего не имела против этого имени, но Хейл был единственным, кто его использовал,и это было ей неприятно.

– Почему бы мне не помочь тебе? – предложил Хейл. Он подошел ближе. – Я опытный диагност. К тому же умираю от любопытства узнать, какая диагностика могла заставить Сьюзан Флетчер выйти на работу в субботний день.

Сьюзан почувствовала прилив адреналина и бросила взгляд на «Следопыта». Она понимала, что не может допустить, чтобы Хейл его увидел, – последует слишком много вопросов.

– Я хочу сохранить это в тайне, – сказала она.

Но Хейл продолжал приближаться. Когда он был уже почти рядом, Сьюзан поняла, что должна действовать. Хейл находился всего в метре от нее, когда она встала и преградила ему дорогу. Его массивная фигура буквально нависла над ней, запах одеколона ударил в ноздри.

– Я сказала «нет». – Она смотрела ему прямо в глаза.

Хейл наклонил голову набок, явно заинтригованный такой скрытностью. И, как бы желая обратить все в игру, сделал еще один шаг вперед. Но он не был готов к тому, что произошло в следующее мгновение.

Сохраняя ледяное спокойствие, Сьюзан ткнула указательным пальцем в твердокаменную грудь Хейла и заставила его остановиться.

Хейл в шоке отпрянул, поняв, что она не шутит: Cьюзан Флетчерникогда ещедо него не дотрагивалась, даже руки не коснулась. Правда, это было не то прикосновение, какое он рисовал в воображении, представляя себе их первый физический контакт, но все же… Хейл долго с изумлением смотрел на нее, затем медленно повернулся и направился к своему терминалу. Одно ему было абсолютно ясно: распрекрасная Сьюзан Флетчер бьется над чем-то очень важным, и можно поклясться, что это никакая не диагностика.