Чтение 12–й страницы книги ~Фактор превосходства~

– В автодеструктор, сэр. Там гидро будет связываться в безвредные соединения.

– Ну что же…

Джим подвигал раздвижную дверь, осмотрел вентилятор вытяжки, попробовал на прочность соединения. Как будто туалет получился крепкий, а сопло ракетного двигателя в качестве унитаза также выглядело неплохо.

– Я так понимаю, сержант, насчет душа не может быть и речи? – поинтересовался Тони, пробуя ногтем отделку панелей.

– Что, простите? – не понял тот.

– Ничего страшного, помоемся из ведерка – не впервой, – подвел итог Джим. – Забудьте, сержант. Делайте, что следует.

– Так мы уже закончили, сэр. Осталось только принести бак с гидро, но сначала мы наденем защитные костюмы и прихватим пенные гидропоглотители.

– Несите гидро, а мы пока распакуем вещи.

Сержант с солдатами ушли, забрав пустые ящики и инструменты. Тони еще раз осмотрел построенный ими туалет и, вздохнув, покачал головой:

– А умываться тоже из ведерка будем?

– Если задержимся здесь надолго, сами что-нибудь придумаем. Труб у них навалом – ты же видишь.

– Я уже пить хочу! – капризно заявил Тони.

– Сказали же, бак принесут, из него и напьемся. Вот, с помощью этого…

Джим нагнулся и поднял полуметровый кусок шланга.

– Интересно, а если я в них плюну, это их убьет? Будет это гидро?

– Нет, мы ведь уже проверяли. Ни слюна, ни моча гидро не является. Гидро это гидро, парень, и весь сказ. Давай ящики разбирать.

Прошло не менее четверти часа, когда в коридоре снова послышался шум и сопение. Джим оставил ящики и, обернувшись, увидел входящую в помещение внушительную процессию. Сержант и двое солдат были одеты в защитные плащи и перчатки. Их лица защищали герметичные маски, а на спинах бойцов висели ранцы с пеногенераторами, шланги от которых венчались штуцерами и были закреплены на поясах.

Отряд тащил на плечах армопластиковый бак литров на сто пятьдесят. Нести его было нелегко. Сержант с солдатами передвигались короткими осторожными шагами, понимая, что с гидро шутки плохи. Если бы этот бак разрушился от удара, в здании могли пострадать многие.

– Эй, приятель, а почему бы вам не поставить бак пустым, а потом натаскать в него воды? – спросил Джим, весьма озадаченный способом доставки воды, который выбрали солдаты.

– Сначала мы… хотели так и поступить… сэр. Но не решились. Нам редко приходится работать… с ядовитыми жидкостями, поэтому решили не рисковать, – пояснил сержант.

Процессия достигла туалетной кабины и остановилась. Джим видел, что сержант не представляет, как будет ставить эту тяжесть наверх.

– Тони, давай сами поставим, – предложил Джим.

– А там точно вода?

Тони взял обрезок шланга, подошел к баку и, открыв замок горловины, сунул туда трубку. Затем сделал пару глотков, его лицо разгладилось.

– Она, водичка! Интересно, откуда они берут такую родниковую? Ну-ка, сержант, давай я подхвачу…

Тони взялся за край бака и потеснил сержанта, Джим принял груз с другой стороны. Солдаты и сержант быстро отскочили.

– И-и-и… Взяли! – скомандовал Джим, и они с Тони поставили бак на специально приготовленные балки. При этом плохо прикрытая Тони крышка отскочила, и на спину Джима пролилось немного воды.

– Ух ты! – воскликнул тот, довольный возможностью слегка освежиться, однако в этот момент послышалось шипение, и ему в спину ударило три струи водопоглощающей пены.

– Прекратить! – закричал Тони. Он подскочил к опешившему напарнику, снял с его спины начавшую загустевать пену и бросил на пол. Потом понюхал руки и потер одну о другую.

– Ишь как кожу засушило… А как твоя спина?

– Так я же в мундире.

Джим повел плечами – ощущения свежести как не бывало. Солдаты напряженно на него смотрели, не зная, чего ждать.

– Ладно, идите, а к вечеру принесите моток шланга и несколько вентилей.

– Слушаюсь, сэр, – ответил сержант и, развернувшись, поспешил к выходу, солдаты последовали за своим командиром. Однако не затихли еще в коридоре их шаги, как послышалась тяжелая поступь робота-помощника с полным ящиком даров природы.

– О, капрал! А мы о тебе почти забыли! – обрадовался Джим. – Ставь ящик у стены и можешь быть свободен.

– Благодарю, сэр, – ответил робот и отсалютовал испачканным в грязи манипулятором.

Гости, прибывшие на предприятие в качестве комиссии, были вынуждены облачиться в герметичные пластиковые комбинезоны. Пленка была тонкой, она плотно облегала каждую деталь мундира, и оттого все выглядели так, будто их облили чем-то липким.

– Вот здесь у нас зона кристаллизации рабочего вещества, – рассказывал им начальник производства. – К сожалению, энергии получаем маловато, поэтому производственный цикл растянут вдвое. Хотелось бы, конечно, побыстрее.

– Не беспокойтесь, два новых контура вам уже строят, правда, еще потребуется время, чтобы подвести сам канал…

– Мы могли бы ускорить работу втрое, сэр.

– Понимаю, но…

Гость повернулся к офицеру повыше рангом.

– Не все так просто, – сказал тот после паузы. – Канкуртские шпионы не спят, они внимательно отслеживают любую деятельность на планетах этого района и непременно заметят нашу активность. Поэтому приходится действовать осторожно. Как, вы сказали, называется этот участок?

– Зона кристаллизации рабочего вещества, сэр.

– Очень хорошо. А теперь давайте пройдем к следующему участку, очень интересно послушать, что же происходит дальше…

Начальник производства грустно улыбнулся и двинулся вдоль прозрачной перегородки, за которой перед экранами сидели десятки операторов. До неисчерпаемых возможностей водородного процессора оставалось сделать всего полшага, однако в какую сторону следовало сделать эти полшага, пока никто не знал, а потому действовали почтинаугад.

– А здесь у нас участок матричной закалки, – объявил экскурсовод, поворачиваясь к гостям. – Структура процессора весьма хрупка, чтобы она продержалась пять, десять, а то и тридцать гигалиардов циклов, мы пропускаем матрицу через этот большой корпускуляр. Он построен по чертежам наших инженеров, как и большая часть остального оборудования завода, а между тем не все специалисты имеют достаточно средств, чтобы поддержать свое…

– Благодарю вас за этот увлекательный рассказ, начальник производства Пункварт! – перебил экскурсовода директор предприятия. – А теперь, господа, милости просимв наш штукен-бар, где вам будут предложены двенадцать сортов питательной пены!

Гости с энтузиазмом поддержали эту идею, поскольку ничего из услышанного они все равно не поняли. Матричная закалка, корпускуляр, туннельный дислокатор – наконец все это осталось позади. Гости энергично срывали с себя последние клочки изолирующих костюмов и бросали их в урны.

В зале, куда пригласили комиссию, играла негромкая полигерцевая гармония, начищенные трубопроводы тянулись вдоль стен, отводы от них, пробегая по потолку, спускались к столам. Гости улыбались, все было оформлено, как в хороших дорогих ресторанах, это располагало к отдыху после утомительной экскурсии.

– А правильно ли вы расходуете средства имперского казначейства, директор Трунцер? – спросил руководителя предприятия самый важный гость, представитель Гра-Синагры люннерфакт Бриннер. – Повсюду режим чрезвычайной экономии, а тут…

Гости замолкли, замерев в том положении, в каком их застало замечание люннерфакта. Всем присутствующим могли выдвинуть обвинения в разложении дисциплины и недоносительстве, ведь излишества видели все, а первым обвинить Трунцера успел сотрудник Гра-Синагры.

Страшные мысли и ужасные предположения пронеслись в головах членов государственной комиссии, заставив включиться их слоты резервной памяти.

– Это была шутка, господа! Прошу расслабиться! – объявил люннерфакт, носивший звание новопризванного офицера службы.

Прежде для того чтобы попасть в штат Гра-Синагры, требовалось совершить что-то невозможное, теперь же туда брали просто отличников из других служб, однако отделялиих от настоящего штата, давая специальные звания люннерфактов и ваффенгейтеров.

Полковник згаппо Эйкер тяжело опустился на стул и, взяв охлажденный контейнер, налил себе пены из трех штуцеров. Получился замечательный шнейр-коктейль «Амбассада», составленный из очень дорогих компонентов. Директор завода определенно шиковал, но почему не пошиковать, если дела у Дифта идут под откос?

«Просрали империю и еще издеваются», – почти не боясь, подумал полковник.

«Заткни пасть, слабак», – подумал ему в ответ люннерфакт Бриннер.

Спорить полковник не стал. Еще оставался шанс, что водородный процессор заработает, вот тогда канкуртам придется бежать обратно так же быстро, как они наступали.

Гости всасывали пену, сдобренную радионуклидами двойной перегонки, однако привычный расслабляющий хмель не приходил. Тяжелые времена накладывали на их поведениеособый отпечаток. Им хотелось то с криком бежать в атаку на ненавистных канкуртов, а то затеять драку со своими.

– Благодарю всех за коллектив радости, но мне нужно отлучиться по службе! – объявил полковник Эйкер, поднимаясь.

– Я тоже благодарю за коллектив радости, но также вынужден заняться служебными обязанностями, – поддержал полковника полукапитан Сквайр. Они с Эйкером служили в одном бюро згаппо и были прикомандированы на планету Шпеер для усиления структур безопасности.

Преодолев длинную череду пропускных процедур, заглянув в десяток фотокамер и пройдя через проверочные боксы дюжины сканеров, полковник Эйкер и полукапитан Сквайр оказались на улице.

– Что скажете, сэр?

– А что тут говорить? «Гра-Синагра» от нашего проекта почти устранилась. Все легло на плечи згаппо.

Полковник поправил фуражку и покачался на каблуках, наблюдая, как по шоссе проносятся машины. Завод был размещен в пригороде, в спортивном комплексе, и в нем до сих пор шли ремонтные работы. Некоторые, по переделке внутренних помещений, проводились тайно, а вот переборка серебристых облицовочных листов здания, похожего на гигантскую летающую тарелку, велась открыто, чтобы все видели: бригады заняты всего лишь косметическим ремонтом.

Однако на самом деле облицовочный пластик заменялся титановыми пластинами с таким расчетом, чтобы ко времени окончания ремонта площадь титановой поверхности соответствовала бы необходимой площади излучающего паруса, который требовался для рассеивания радиоактивного фона четвертого порядка. Его излишки скапливались в технологических контурах и приводили к неустойчивости производственных циклов.

В лучшие времена паруса строили отдельно от производственных зданий, но именно этого и пытались избежать ответственные за безопасность, потому и было найдено остроумное, хотя и более дорогое решение – превратить в рассеивающий парус декоративное покрытие спортивного комплекса, а его помещения переоборудовать в цеха и лаборатории.

Теперь главным было выдержать режим секретности и отразить возможные попытки вражеской агентуры проникнуть в город.

– Едем в бюро, – сказал полковник и махнул служебному автомобилю. Зоркие датчики заметили этот жест, передали информацию в бортовой компьютер, и тот опознал махнувшего.

Завелся мотор, рулевые колеса вывернулись вправо, и, развернувшись по вычисленной компьютером оптимальной дуге, автомобиль подъехал к крыльцу.

Пассажиры плюхнулись на сиденья, и Эйкер буркнул: «В бюро».

Поскольку ни эмоционально, ни информационно режим передвижения задан не был, автопилот повел автомобиль неспешно, тщательно соблюдая правила и пропуская перегруженные тринитроны городского транспорта.

Полковник сидел, уставившись в окно, его зрачки оставались недвижимы. Он ни о чем не думал, полукапитан тщетно силился уловить хотя бы намек на мысли начальника. Иногда ему это удавалось, но сейчас, увы, мыслительный канал полковника оставался недоступен.

– О чем вы думаете, сэр, что вас так печалит?

– Ничего не печалит, просто я отключился на регламентное обслуживание, через пять минут буду в норме.

– Извините, сэр.

Вскоре они прибыли на другую окраину города, где находилось замаскированное под полицейский участок бюро згаппо, хотя официально згаппо располагалось на одной изцентральных улиц в представительном здании с колоннами.

Заметив автомобиль, дюжина роботизированных систем качнула видеокамерами, потянула воздух анализаторами, провела спектральный анализ газа и на всякий случай выдала команду быть настороже – мало ли что. Стволы роторных пушек, установленных на фасаде здания под видом полицейских видеокамер, повернулись в сторону потенциального противника.

Охранные системы ждали идентификации.

Полковник Эйкер показал из окна машины свой чип-жетон, и системы тотчас расслабились. Дорогие датчики спрятались в чехлы, анализаторы свернулись в спирали и снова впали в летаргический сон до прибытия следующего подозрительного объекта. Так охранная система экономила энергию и ресурс оборудования.

В бюро было тихо. Информация, поступавшая в режиме реального времени, сортировалась операторами по категории срочности, а текучка и обмен с центром по второстепенным делам сваливались в службу общих вопросов, которую вместе с отделом обеспечения контролировал полукапитан Сквайр. Прежний офицер, занимавший этот пост, был смещен по результатам внутреннего расследования.

Главным в региональном бюро згаппо теперь являлся полковник Эйкер, но в прежние спокойные времена здесь заправлял другой офицер. Пока он выполнял роль заместителя и, как показалось Эйкеру, был этим не слишком доволен.

Едва оказавшись в оперативном зале, полукапитан побежал к себе в отдел – там накопилось немало неотложных дел. Полковник остался в зале.

– Что у нас нового? – спросил он, снимая фуражку и проводя ладонью по волосам.

– Вот, сэр, свежий файл, на Моронтаке выявили группу паникеров, – доложил заместитель.

– Ну и что с ними?

– Я приказал расстрелять.

– Что еще?

– В регионе Верхний Багвидамус двое преподавателей левиатационно-инженерного колледжа оскорбительно отзывались об императоре.

– И что?

– Я приказал их расстрелять.

– А что-нибудь посерьезнее имеется? – спросил Эйкер и, пройдя к операторским местам, занял свободный терминал.

– Оскорбление императора очень серьезное преступление, сэр! У нас в регионе я такого не спускаю!

– Прекрасно, полумайор. Но мне нужны сведения о реально работающих сетях противника, понимаете? Паникеры и болтуны – враги внутренние, и я уверен, что с ними вы и без меня справитесь, а вот…

Внимание полковника привлекла новая папка под грифом – «городской контроль».

– А вот враги внешние представляют на данном этапе куда более серьезную опасность.

– Отчетность у нас в восемнадцать ноль-ноль, сэр. В реальном времени работают только каналы связи с центром.

– А почему именно в восемнадцать? – удивился полковник и неодобрительно покосился на полумайора. – А если что-то срочное?

– Ничего срочного не бывает, сэр. У нас ведь не передовой район, здесь совсем другие темпы жизни.

– Возможно так было, полумайор. Но теперь все иначе, ваш город и весь Шпеер находятся на переднем крае. Поэтому будьте добры изменить этот порядок. Донесения от агентов должны поступать ровно в тот момент, когда они могут их переслать.

– Хорошо, сэр. Я выполню вашу просьбу.

– Это не просьба, полумайор! – повысил голос полковник. Ему надоело разводить дипломатию с этим провинциалом.

– Прошу прощения, сэр. Немедленно исполню…

Полумайор убежал выполнять приказ. Полковник сел ровнее, перевел дух и покосился на операторов, которые почувствовали его сканирующую волну и еще ниже склонились над экранами, стараясь не допустить ни одной шальной мысли. Только работа, только служба.

Вскоре полумайор вернулся к Эйкеру. Выглядел он взволнованным.

– Я выполнил ваш приказ, сэр. Уведомления агентам разосланы, теперь мы можем получать сообщения в любой момент.

– Хорошо. Что у нас с группой быстрого реагирования?

– Пятьдесят бойцов, транспортная дискорама, бронемашины. Все готово выдвинуться на место происшествия в пределах трехсоткилометровой зоны.

– А если нужно выдвинуться за эту зону? – спросил полковник, пристально глядя на полумайора.

– Э… в таком случае мы должны связаться с соседним бюро – это их зона ответственности.

«Надеюсь, этого не понадобится», – подумал полковник. Он уже проверял зоны ответственности всех бюро на материке и остался недоволен. За долгое время пребывания в глубоком тылу структура управления, да и стандарты местных отделений згаппо существенно деградировали.

В таблице на экране терминала открылась новая строчка меню: «Срочное сообщение!» Восклицательный тензор часто мигал, требуя немедленного вмешательства.

Полковник сам открыл сообщение и прочитал:

«…Деревня Лемпеге, сто двадцать четвертый километр по Масарскому шоссе. Жители деревни – гидроскопы поймали двух хорошо вооруженных канкуртских шпионов. Просьба отреагировать немедленно, их могут съесть в любой момент. Агент Штирт».

– Вы прочитали, полумайор? – спросил полковник Эйкер.

– Так точно, сэр!

– Знаете, где это?

– Так точно, сэр! – еще громче крикнул полумайор.

– Что значит «съесть могут»?

– Гидроскопы весьма своеобразны, сэр. Они не боятся нырять в гидро и добывать в гидроозерах и гидроканалах для себя пропитание.

– Они вообще цивилизованны?

– Могут говорить на первом формате.

– А четвертый?

– Они даже не знают, что это такое.

– Я немедленно отправляюсь туда с группой быстрого реагирования, – заявил полковник, поднимаясь.

– А я? Ведь это моя обязанность, сэр!

– Вы останетесь здесь, скоро начнут поступать новые сообщения, ваша помощь будет нелишней. Сообщите группе, чтобы готовились к вылету, а я отправлюсь к ним сейчас же. Лейтенант, – полковник обратился к одному из младших офицеров, – проводите меня к группе!

– Слушаюсь, сэр! Идемте, это рядом.

Следуя за лейтенантом, полковник спустился по винтовой лестнице в подвальный этаж, и оттуда по узкой, ярко освещенной галерее они бегом направились к базе спецназа.

В конце галереи их снова ожидала металлическая лесенка, а затем короткий коридор и массивная дверь без ручек и прорезей для электронного замка. Однако не успел полковник спросить, что делать дальше, как дверь распахнулась и в проеме показался рослый сержант в полной боевой готовности – броня, шлем, дыхательный регенератор и газовый штуцер через плечо.

– Добро пожаловать на станцию, сэр! Группа собрана и готова выступить по вашему приказу!

– Приятно это слышать, сержант, – сказал Эйкер и отпустил лейтенанта.

За спиной полковника грохнула дверь, сразу перенося его в мир скорости и реальных действий.

– Сержант Фойтер, сэр. Если вы собираетесь лететь с нами, вам придется надеть защиту. В противном случае я не имею права брать вас на борт, сэр.

– Разумеется, я надену все, что положено, сержант! – произнес полковник, переходя на крик, поскольку совсем рядом, за тонкой стенкой, раздался рев выплывающей из ангара дискорамы.

Они вышли из пристройки и оказались на просторном плацу базы. Большая десантная дискорама висела на высоте полуметра над бетонной площадкой, вращавшиеся под ее днищем диски пощелкивали голубоватыми искрами.

Солдаты быстро грузились в транспорт, один за другим исчезая в темном проеме. Порыв горячего воздуха ударил в полковника, тот подхватил фуражку, чтобы она не слетела.

– Идемте скорее, сэр! Держитесь позади меня, иначе вас собьет с ног! – крикнул сержант и зашагал к ревущему транспорту.

За его широкой спиной Эйкеру было спокойнее, ветер трепал полы мундира, но и только. Вместе с сержантом он поднялся в транспорт, и дверь тотчас же с лязгом захлопнулась. Шум двигателей ослаб, сменившись легкими вибрациями корпуса и далеким завыванием нагнетателей.

Дискорама начала подъем, пришлось ухватиться за поручень.

– Прошу сюда, сэр, – сказал сержант, указав на узкое сиденье. – Сейчас тарелка выровняется, тогда нацепим на вас броню. А то на месте времени совсем не останется, как бы пулю не поймали…

– Хорошо, – сказал полковник и плюхнулся на жесткое сиденье.

Несмотря на сильную тряску, один из солдат сумел распахнуть створку ниши и достать оттуда комплект навесной брони со шлемом, сапогами и штуцером.

– Сапоги можете не надевать! – сказал сержант. – В ботинках отбегаете, а китель здесь оставьте.

– Хорошо, – согласился Эйкер и, отдав сержанту фуражку, стал быстро снимать китель.