Чтение 13–й страницы книги ~Фактор превосходства~

– Поднимитесь, сэр, – попросил сержант, вставая. Полковник поднялся, и сержант с солдатом хорошо отработанными движениями натянули на полковника пока еще бесформенный комплект.

– Как вы себя чувствуете, сэр? Пошевелите руками, повертите головой.

Полковник пошевелился и сразу почувствовал, как комплект принимает новую форму, смыкаясь на запястьях и плотно обхватывая шею. Вот подобран живот, плотно стянут пояс, в швах уплотнились конструкционные шнуры.

– Отлично, сэр, костюмчик сел, как надо. Теперь шлем…

Шлем после небольшой паузы также сел по размеру, и на забрале появился экран навигации, а затем и надпись, требующая подключения к общей системе. Однако за полковника это делал сержант.

– Штекер подключен, сэр, теперь перчатки… Пошевелите пальцами… Отлично! Шов антигидро, так что можно не беспокоиться. Теперь баллон. Капрал, где баллон?

Капрал подал баллон, и сержант пристегнул его справа к поясу полковника. Затем подключил газопровод к штуцеру, проверил давление и подал оружие полковнику.

– Штуцер в порядке, сэр, в магазине двести обычных пуль. Спецприпасы мы в таких операциях не используем.

– Я понимаю, сержант.

– Стрелять вы сможете только после разблокирования штуцера по команде капрала Гербера. – Сержант указал на бойца, поднявшегося со скамьи и кивнувшего полковнику. – Будете держаться позади него, сэр. Вы здесь старший по званию, но я отвечаю за операцию.

– Я понимаю это, сержант. Обещаю не высовываться, на мне лишь идеологическая составляющая.

– Благодарю за понимание, сэр. А теперь… – Сержант повернулся к сидящим на лавках бойцам: – Встать, приготовиться к высадке! До касания поверхности четыре минуты!

– Уже? Так быстро? – удивился полковник, но ему никто не ответил. Отряд сосредоточивался перед высадкой, ведь их могла ожидать засада, атака черных змей-парализаторов и стремительных стереозавров.

Проблемных вариантов было много, а попытка высадки только одна.

Полковник встал позади бывшего замыкающим капрала и постарался как мог настроиться на предстоящую высадку. Дискорама резко пошла вниз, солдаты крепче вцепились впоручни.

Под днищем, разгоняясь, запели диски. Еще несколько мгновений, и они вступили в дело, ожесточенно перемалывая воздушный поток. На корпусе затрещала статика, дискорама завибрировала и стала замедлять падение.

– Десять, девять, восемь… – отсчитывал «распашной» – боец, стоявший первым и отвечавший за срабатывание двери.

– Пошли! – прозвучала последняя команда, сектор стены раскрылся, и в проем хлынули яркий свет и разогретый солнцем воздух.

Один за другим бойцы посыпались наружу. Полковник не видел их голов, это значило, что до земли далеко. Он уже подумал, что погорячился, решив лично участвовать в операции, однако к тому времени, как он оказался возле двери, до земли уже оставалось не более полутора метров.

«Порядок», – подумал Эйкер и шагнул за порог. Последовал тяжелый удар о землю, в архиве соскочила пара файлов, и система начала копировать их из хранилища.

«Нужно было надеть спецобувь», – посетовал полковник, стараясь держаться позади капрала. Еще немного, и передовые бойцы отряда, обогнув рощу, вышли к гидроозеру. Капрал получил какое-то сообщение и, распрямившись, повернулся к полковнику:

– Порядок, сэр, никакой опасности. Нас ждут на берегу гидроозера.

– Что ж, отлично.

Полковник тоже выпрямился и поудобнее перехватил штуцер.

– Идемте, капрал.

Они не скрываясь направились к роще, в то время как другие бойцы проверяли близлежащие заросли сухолистного проволочника.

Один из поврежденных файлов никак не вставал на место, и полковник уже «вручную» приказал мысленно повторить его из резервного хранилища, однако что-то не ладилось.

«Придется повторить установку ридера», – решил Эйкер и приказал переустановить читающее устройство.

Неожиданно метрах в двухстах правее от рощи он увидел двух роботов, очень похожих на канкуртских рейдеров. А дальше все как будто замелькало – трассы раскаленных снарядов, горящая трава, падающие бойцы группы и, самое главное, сам полковник Эйкер: он не останавливаясь стрелял из штуцера, и его пули выкашивали заросли жесткогопроволочника.

«Стоп! – скомандовал себе Эйкер. – Полный отчет!» Он уже понял, что это включился раздел ближнего мониторинга – конструирование возможного будущего недалекой перспективы. От пары часов до трех суток.

«Разрешить накопление данных без вывода на экран», – мысленно приказал он и пригнулся, когда шедший первым капрал неловко отпустил упругую ветку.

Вот и озеро. На берегу три десятка солдат в черной броне со штуцерами наперевес. Здесь же два пойманных якобы шпиона, но не они вызывали опасения солдат, а сами селяне-гидроскопы, поймавшие шпионов. Выглядели они жутковато – гладкая серая кожа, квадратные головы с выпученными глазами, маленькими курносыми носами и огромными ртами – от уха до уха.

Как и положено существам, много времени проводящим в плотной среде гидро, у них были огромные ладони с перепонками между пальцев.

Одежду гидроскопов составляли короткие штаны, связанные из зеленых водорослей и ленточек, нарезанных из разноцветных пластиковых мешков.

– Вот наш начальник, – громко произнес сержант, указывая на подошедшего полковника. Трое стоявших у кромки гидро аборигенов разом повернулись к Эйкеру.

– Здравствуйте, мы прибыли, чтобы узнать, при каких условиях вы поймали шпионов! – громко произнес тот, однако гидроскопы только переглянулись и похлопали веками.

– Ка-ак быстро он де тру-ту разговариват начальник? Это триди-фо? – спросил один из аборигенов.

– Э-э, извините меня, это был формат четыре, я забыл, что вы говорите на первом, – поправился полковник и, виновато улыбнувшись, поднял забрало из бронестекла.

– А-а, – протянул гидроскоп и тоже улыбнулся, продемонстрировав ряд мелких острых зубов. – Я мато тиду понял и тебя, да. Они два три на углу.

– На углу?

– Не. На лугу бе-тата. Был два слишком бежать. Мы тру-ту взяли враз. Ней уйти бататам.

Полковник осторожно перевел дух. Нельзя было сказать, что он вообще ничего не понимал, но это был далеко не первый формат, а что-то иное. При том, что гидроскоп редко произносил знакомые полковнику слова, он еще дергался, почесывался и шлепал по мокрой земле ногами-ластами, отчего вокруг разлетались капли загрязненного грунтом гидро.

– Значит, они бежали, вы их увидели и решили, что это шпионы канкуртов? – уточнил Эйкер, стараясь четко произносить слова на первом формате, от которого уже отвык.

Первый формат предназначался для общения неформатированных существ между собой, а также с существами высокого формата. Язык же четвертого формата применяли между собой отформатированные существа. Этот язык был значительно более информативным и менее энергозатратным.

– Кале бамбу этта самое. Правда, да, – согласился гидроскоп, который являлся то ли вождем здешнего племени, то ли деревенским бригадиром по заготовкам. Неподалеку стояла большая плетенная из веток корзина, наполненная какими-то копошащимися тварями. Полковник старался не смотреть в их сторону, подозревая, что там находится нечто ужасное. Ничего другого из гидроозера выловить было нельзя – сплошной яд. Но, видимо, гидроскопам эта еда нравилась, они всегда селились неподалеку от гидроозер и гидроканалов, а вот битумные озера их совсем не привлекали. Почему – это для полковника Эйкера оставалось загадкой.

– Что заставило вас думать, что это шпионы? – спросил он.

– Это ну да, – ответил бригадир, указывая на открытую цефанитовую коробку, которая стояла перед связанными веревками «шпионами».

Полковник подошел ближе и заглянул в коробку. Там были пачки контрабандного наноскоба без таможенных марок.

– Ваше благородие… – заскулил один из задержанных. – Ваше благородие, заберите нас отсюда, мы все расскажем. Мы скобуху из Друлема мимо постов таскали, мы все подпишем, только заберите нас отсюда…

Полковник кивнул и повернулся к гидроскопам. В этот момент недалеко от берега зигзагом прочертила свой путь водяная змея, и тотчас один из аборигенов нырнул в гидро, почти не подняв брызг. Этим он переполошил солдат, однако два других гидроскопа остались невозмутимы.

– Большое спасибо за сотрудничество, – произнес полковник и покосился на сержанта. Тот держал свой штуцер наготове, чтобы в случае необходимости срезать аборигенов одной очередью.

– Вы сделали большое дело, поймав опасных преступников и шпионов. – Полковник сделал паузу, чтобы понять, как реагируют на его слова селяне. Поначалу он не верил, что те могли съесть пленников, но, познакомившись с гидроскопами ближе, больше в этом не сомневался. – Какую награду вы хотите за этих шпионов? Скажите, и мы обязательно вас наградим.

Селяне переглянулись и заговорили на своем языке, больше похожем на звуки радиопомех.

В этот момент метрах в пятнадцати от берега показался третий гидроскоп, о котором все уже забыли. Со змеей во рту он быстро подплыл к берегу, выбрался на сушу, а затем, резко дернув головой, располосовал тушу зубами.

Полковник успел заметить, что это настоящая черная змея-парализатор, обладающая аннигилирующим ядом. Для длинного, упрятанного в ее теле стилета не был препятствием даже металл изометрической структуры.

На глазах пораженных солдат и полковника Эйкера аборигены съели змею целиком и только потом, словно вспомнив о посторонних, затихли и уставились на Эйкера.

– Я твоя тур нада три восемь чифу.

«Три восемь. Двадцать четыре, что ли?» – подумал полковник. Про чифу он догадался, это была старая имперская единица – чейтерфунт.

– Хорошо, мы дадим вам больше – три десять чифу. Хорошо? – спросил он, одновременно давая знак сержанту, чтобы пленников уводили.

– Дадай, – ответил абориген и кивнул.

– У кого есть деньги?

– У меня трек на пятьдесят роутов, – сказал один из солдат.

– Нет, нужны старые. Новые они не поймут, – заметил полковник.

– У меня есть, завалялись, – пришел на выручку капрал, подавая трек на сорок чейтерфунтов.

– Отлично.

Полковник взял у капрала трек и, шагнув к гидроскопу, подал ему награду. Тот секунду помедлил, похлопал глазами и только потом протянул руку с широкой, как лопата, ладонью. На ней еще оставались капли гидро, и Эйкера слегка передернуло, хотя он знал, что его перчатки с гидрозащитой.

– Прощайте, камрады, благодарю за помощь, – сказал он, пятясь под защиту штуцеров отряда. Пленников уже уводили в рощу.

И вдруг опять перед глазами Эйкера поплыла картинка – треск проволочника, разрывы снарядов, два рейдера… да, кажется, это рейдеры. Они несутся сквозь заросли, затем прыжок, брызги гидро и чей-то голос: с ними покончено, можно возвращаться.

«В архив, все в архив, – перенаправил полковник поток модельного построения. – Потом разберемся».

Вечер был посвящен большой разборке багажа. Бронированные краги, термостойкие ботинки, витые профили сверхпрочных конструкций, на которые навешивались элементы брони, – все это было вытащено из ящиков и разложено так, чтобы удобно было собирать защитные комплекты.

Отдельно, на кусках расстеленного на полу пластика, лежали пушки, патронопроводы и длинные, словно гвозди, снаряды.

Джим и Тони привыкли быть независимыми, поэтому не искали никаких начальственных лиц, не требовали для себя приказов и распоряжений. Им обеспечили сносные условия, а значит, о них помнят, и, когда потребуется, придут, и все растолкуют.

В самый разгар сборки в дверь постучали.

– Входите! – крикнул Тони, стараясь поточнее попасть в узел наногелевой масленкой.

Гость вошел. Напарники отвлеклись от своей работы и одновременно повернули головы.

– Здравствуйте, я майор Броут. Представляю плановый отдел контрразведки…

– Из центра? – уточнил Джим.

– Разумеется.

– Извините нас за беспорядок, майор, присядьте вон на тот стул у стены.

– Я присяду, но сначала, если не возражаете, посмотрю, что вы делаете. Я вижу тут незнакомые узлы, детали. Таких систем защиты мне не встречалось. Это индивидуальныйпроект?

– Да, сэр. Мы с инженерами нашего бюро собирали его под себя – для собственных нужд. С тех пор как перестали участвовать в штурмовых и десантных операциях, необходимость в тяжелом вооружении и сотнях килограммов брони отпала.

– Куда прокатимся в этот раз? – спросил Тони, поднимаясь с пола и вытирая ладони салфеткой.

– Вы двое будете заброшены на Гуллифакс. Материк Орландо, регион Желтого моря. Точнее узнаете позже. Район населен геллисами, все говорят на первом формате. Там много гидро, а гидро вы любите – я это знаю. Геллисы тоже спокойно относятся к гидро, поэтому селятся рядом с гидросборниками вполне безбоязненно.

– То есть мы высадимся прямо с пушками безо всяких легенд и прикрытий?

– Да, ваша роль – диверсанты-нелегалы. Вам предстоит скрытно пройти по указанным маршрутам и проверить, не являются ли те или иные сооружения экспериментальным производством водородных процессоров.

– Будто с ума все посходили с этими процессорами, – проворчал Джим, поднимаясь. Выхватив из пачки несколько салфеток, он принялся стирать с рук смазку. – У нас в бюро все только этим и занимаются, мы по три раза в неделю высаживались на поиски исследовательских центров, правда, начальство пыталось держать нас в неведении. И вдруг вы напрямую говорите – водородные процессоры.

– Теперь я имею право сказать вам, поскольку вы в деле.

– Что хоть они собой представляют? – спросил Тони, устроившись в кресле, которое смастерил сам из трех найденных стульев. – Что дает такой процессор по сравнению с обычным квантовым камешком?

– Вообще-то я и сам толком не знаю, – сказал майор, изображая неосведомленность. – Это известно только специалистам, они что-то говорят о сверхвозможностях, о многоразмерном векторе, но для меня это только слова.

– То есть мы ориентируемся только на кампанию рекламы этого несуществующего устройства, так, что ли? – уточнил Джим.

– Или даже на дезинформацию, – добавил Тони, внимательно следя за реакцией майора.

Тот снова пожал плечами:

– Отчасти вы правы, господа. Как это часто случается в спецслужбах, иногда приходится отрабатывать маловероятные версии и слишком смелые предположения или даже идти по следу вброшенной врагом дезинформации. Копаться во всем этом и есть наша работа.

– О да, – согласился Тони и вздохнул. – Когда отправляемся?

– Полагаю, через четыре дня. Пока установлены такие сроки, но, возможно, будут какие-то изменения.

– Не хотелось бы задерживаться в этой дыре, майор, – сказал Джим. – Мы в таких условиях закисаем. Здесь даже нет нормальных тренажеров.

– Но можно гулять внутри периметра, а воздушная смесь имеет высокую концентрацию гидро.

– В воздухе не гидро, в воздухе – пар, – поправил его Тони. – А гулять нам мешают обстрелы. Сегодня за день их было четыре. Да, зенитный огонь очень эффективен, но дважды осколки залетали на территорию периметра.

Словно услышав Тони, где-то на западе захлопали минометные выстрелы. Прошло совсем немного времени, и заработала зенитная защита форта. Заревели стартующие ракеты, загрохотали артавтоматы, расходуя снаряды повышенной мощности.

Несколько мин были перехвачены уже над фортом, один осколок со звоном врезался в бронированные жалюзи окна. Джим с Тони переглянулись, а майор лишь развел руками.

– По крайней мере у вас будет возможность и дальше получать столь необходимые вам препараты из ядовитой флоры. Вы ведь посылали робота собирать их для вас? Я виделэтот ящик, там было много всего, но в основном мне показалось, что это грунт. Вы употребляете грунт?

– Нет, просто грунт налипает на поверхность корней, достаточно его просто счистить, – пояснил Джим, которому показалось оскорбительным предположение, что они с Тони едят землю, как какие-нибудь сумасшедшие. Чтобы подтвердить сказанное, он снял со стола небольшую коробку, куда поместилось несколько десятков разноцветных корешков, орехов и клубней, которые по показаниям датчиков и после пробы на вкус оказались годными к употреблению.

– Вот, майор, это все, что удалось извлечь полезного, остальное – увы, пришлось выбросить.

– Да, я видел, как робот выносил ящик. Значит, что угодно вы есть не можете? – В голосе майора послышались нотки разочарования.

– В этом нет необходимости, сэр, – невозмутимо ответил Джим, а Тони отошел в угол, с трудом сдерживая смех.

Каждый новый день приносил полковнику Эйкеру новые проблемы и беспокойства. Технические службы згаппо, а также других разведок сообщали о подозрительной активности канкуртов в планетном районе. Скоростные перехватчики, зонды, станции широкополосного сканирования двигались к району непрекращающимся потоком.

Все меньше оставалось сомнений в том, что канкуртские спецслужбы что-то разнюхали. Они и раньше имели некоторую информацию о процессоре, но теперь, похоже, знали, где искать.

– Что же нам теперь делать, сэр? – спрашивал бедняга Лоут после получения очередной тревожной телеграммы.

– Работать, полумайор, работать. Если противник поймет, что его здесь неласково встретят, он поостережется бросаться сломя голову, а это даст нам верных полгода. А за полгода… За полгода мы успеем сделать многое.

Впрочем, Эйкер и сам не верил тому, что говорил. Он присутствовал на всех отчетах научной группы и слышал из уст разработчиков, что они «на острие открытия», что «все может решиться в ближайшие сутки». Однако верилось в это с трудом: полковник ежедневно тратил по две коробки наноскоба и чувствовал, что скоро всем представителямимперской власти на этой планете придется туго.

Геллисам было все равно, кто станет ими править – дифты или канкурты. Они все так же будут заниматься собой, есть всякую дрянь, сочинять анекдоты про императора и насмехаться над форматированием.

Пребывая во власти невеселых дум, полковник Эйкер получил доклад о прибытии срочного сообщения.

– Сэр, это настоящая бомба! Это потрясающе! – прокричал молодой лейтенант из геллисов, которому не светило даже второй степени форматирования.

– Что? Что такое? – растерянно спросил Эйкер, выходя из задумчивости.

– В Сингоне обнаружена целая подпольная структура! Склады с оружием, триста бойцов, агентура в муниципалитете! Мы ждали вторжения извне, а канкурты давно здесь!

– Объявите тревогу! Вызывайте резервы, мы немедленно выдвигаемся! – в тон лейтенанту закричал Эйкер. – А где этот Сингон находится?

– Двести семьдесят километров на северо-запад, сэр, – подсказал один из операторов, поскольку лейтенант убежал объявлять тревогу. – Между прочим, промышленная жемчужина нашего края…

«Триста бойцов и агентура в муниципалитете», – мысленно повторил полковник и побежал к лестнице, чтобы спуститься в подвал. Он уже знал, как добраться до базы группы быстрого реагирования.

Не прошло и десяти минут, как мощные турбины дискорамы уже уносили группу в небо. В десантном отсеке царило легкое волнение, бойцы уже знали, что на этот раз их ждет реальное дело, а не болтовня с болотными гидроскопами.

На персональный передатчик полковника пришло сообщение о вылете еще трех дискорам с отрядами из других регионов. Разумеется, ждать их следовало с запозданием минут в сорок, но полковник был настроен решительно.

– Нам придется начинать одним, сержант, – сказал он.

– Как скажете, сэр. Бойцы у меня хорошие, мы работы не боимся.

– Три транспорта с подкреплением уже в воздухе, но им далеко лететь, прибудут с опозданием.

– Я все понимаю, сэр, если мы будем ждать, вражеские агенты могут смыться.

– Да, сержант, именно так.

– Не беспокойтесь, сэр, мы прижмем их и не дадим ускользнуть. Кстати, я заметил, как вы сегодня надевали экипировку. Ничего не перепутали и не пренебрегли сапогами.

«Ну разумеется, вся схема осталась в архиве», – подумал полковник. Ему казалось странным, что сержант удивляется такому положению дел. Файл в архиве, немного анализа, и вот он – закрепленный навык.

– В этот раз я не стану блокировать предохранитель вашего штуцера, сэр. Начнете стрелять, когда захотите.

– Спасибо, сержант, – ответил полковник и только сейчас обратил внимание на то, что у сержанта и других солдат перчатки четырехпалые. Потом посмотрел на свои руки – пальцев было пять, перчатки обладали функцией адаптации.

Странно это, странно и непривычно – всего четыре пальца. Хотя чего же здесь странного, ведь и сам Эйкер не имел раньше ни имени, ни тела. Говорили, будто общий стандарт был снят с каких-то неведомых «человеков», но что это такое, полковник не знал. А впрочем, какая разница, с человеков или с геллисов. Тот же сержант Фойтер – отличный парень. Если бы все геллисы были такими, канкуртам ни за что бы не удалось закрепиться в планетном районе.

В порыве доброжелательности Эйкер тронул сержанта за плечо и спросил:

– А вот скажите мне, сержант, хотелось бы вам получить возможность высокого форматирования?

– Геллисам это недоступно, сэр. Что толку хотеть невозможного?

– Ну да, конечно, но вдруг появилась бы такая возможность?

– Знаете, сэр, за всех геллисов сказать не могу, но лично я бы от форматирования отказался.

– Почему? – удивился полковник. Ему казалось, что всякий белковый организм спит и видит, как бы получить способности к формату.

– Если меня отформатируют хотя бы раз, я не смогу заниматься сексом, – сказал сержант и вздохнул.

– Но что это такое? Что значит заниматься сексом?

Беседу сержанта с полковником услышали другие, в отсеке стало тише. Сержант взглянул на часы – времени было достаточно, и он принялся объяснять полковнику Эйкеру, что имел в виду.

После двадцатиминутных повторений, уточнений и демонстрации каких-то тонкостей на пальцах Эйкер наконец понял, о чем говорил сержант, однако ему, отпрыску цивилизации жидкокристаллических ризоидов, предпочитавших кластерно-матричный метод размножения, трудно было понять, как и почему белковые организмы готовы тратить своюжизнь на такие глупости.

Поскольку база злодеев располагалась почти в центре города, сажать дискораму пришлось неподалеку – во дворе летнего детского клуба.

С земли транспорт наводили двое полицейских – они уже знали о готовящейся акции и как могли содействовали группе быстрого реагирования.

– Еще левее, левее! Вы садитесь на большое дерево-люкс, оно может ударить вас зарядом электричества! Примите левее! – разносился на открытой волне голос полицейского. Он был в панике, и полковник Эйкер мог его понять – посреди обычного неспешного дежурства в тихом городе вдруг приходит сообщение о какой-то ужасной банде террористов, а потом прилетает пятнадцатитонная дискорама, для которой нужно срочно найти место в загроможденном постройками центре города.

Солдаты уже выстроились вдоль поручня, готовясь выпрыгивать наружу, однако дискорама все еще скользила над сверкающими кронами люкс-деревьев. Ими был засажен весь двор.

– Садись на грибки! На грибки садитесь! – принял решение полицейский, поняв, что нужно пожертвовать малым.

– Что означает грибки? Ответьте! – уточнил автопилот.

– Ну вон те, смотри, возле песочниц! – срывая голос, кричал в рацию полицейский. – Прозрачные кубы из бромостекла, видишь?