Чтение 15–й страницы книги ~Свободный Волк~

* * *

Женщина все не возвращалась, поэтому нимра мог себе позволить подумать о том, как можно было бы держаться в подобной обстановке. Он заперт в теле ментала-трансформа. Хозяин не даст ему дыхнуть без разрешения. Он молчал, лишь пока эта дамочка вела допрос его ментального узника. Нет сомнения, что с Вендриксом расправятся, как только он перестанет быть нужным ей. Его выбросят из мозга тигра, как вынули и, скорее всего, уничтожили Галлаха. Нимра почувствовал ярость при этой мысли. Теперь, когда он не в мозге Стайса, человека, он может не стесняться и дать немного воли своим инстинктам. Хотя нимра и примат, но по существу, тоже хищник. Он бы с удовольствие порвал горло этой даме, которая обошлась со всей их компанией так бесцеремонно.

И тут Юсс ощутил шевеление чужого разума – его новый доминант. К нимре обращались. Тигр не пользовался внутри своего сознания словами, к нимре прорвался поток образов, информативность такого способа общения на порядок выше. Менталы пользовались между собой именно таким путем. Это только с человеком приходилось разговариватьсловами. Информация шла послойно, как всегда в беседах между менталами. А тут оба ментала находились в одном мозгу. Тигр предложил сомкнуть два их сознания, чтобы нимре было легче его понять. Терять нечего, и Вендрикс согласился. Тотчас он стал ощущать весь окружающий мир в такой полноте, какой не имел даже в бытность телом. Он слышал не только разговоры в соседних помещениях, не только мысли всех обитателей гостиницы, но и узнал, что его друг, Галлах Чевинк не погиб, а точно так же стал узником в теле другого тигра.

Но не это было удивительно, а то, что нимра сразу стал обладателем всей памяти своего теперешнего доминанта. И доминант обращался к нему с необычным предложением. Нимра видел своего партнера чувствами и зрением жеребца-оборотня. Ментал Яксаф специально прошел у Сеяллас, королевы Аффары, подготовку. Она одним лишь ей известным способом усилила ментальные способности тигра, чтобы нимра не смог проникнуть в его мысли. Да, женщина, которую он видел, это королева Сеяллас. Ни один ибб не в силах проникнуть в ее тайну, даже если соберутся целой сотней и попробуют вторгнуться в ее сознание. Но и Сеяллас кое-что неведомо. Есть некая совершенно закрытая от менталов зона в мозге тигра. Это сейф, в котором они держат свои тайны. Только добровольное слияние сознаний позволит открыть дверцу в этот тайничок. Смотри, пришелец, чтотам. Вендрикс вошел и перестал быть нимрой.

Родовая память иббов, их достояние, их святыня. Их мечты, их надежды, их будущее.
* * *

Маленький Ибирк не помнит своего происхождения. Да разве это нужно котенку? Мама-кошка родила его, и он увидел свет и все, что в нем. И быстро понял, как мало тем высоким существам, среди которых он начал свою маленькую жизнь, было дела до него, и до его мамы. Мама считала, что все в порядке. Так и должно все быть. Кошки кошками, а люди сами по себе. Скачи, Ибирк, играй с бумажкой. И держи хвост подальше от тех больших зверей, что называются у людей ногами.

Потом мама перестала заниматься им и даже отгоняла от себя. Однажды его просто взял в руки один человек, и Ибирк забыл про маму, она исчезла из его жизни. Но хуже от этого не стало. Человек был с ним ласков. Ибирк часто забирался к нему на колени, если не было того противного дрожания мира вокруг него, которого Ибирк так и не научился не бояться. Мир человека был велик, но в нем жило много призраков. И временами котенку казалось, что этот мир – сам призрак. Как еще понять его, когда нередко он сужался до таких размеров, что повернуться и то удавалось с трудом. Только сиди и смотри на призраки, проплывающие мимо, а лапой не тронь! Непонятное препятствие не пустит. Тогда Ибирк сворачивался в клубок и спал в прозрачной сумке, которую хозяин брал на плечо. Может, так надо! Хозяину виднее.

Однажды его взяли на руки и отдали. И те, кто после человека стали его хозяевами, ему не понравились. Не то, чтобы они обижали его. Не понравились, и все! Он хотел быть со своим хозяином, а не с этими. Немного его утешило то, что потом появились и другие кошки. Их кормили вкусно, и они размножились. Ибирк стал большим котом. В стае он был самым крупным и самым старшим. Это означало, что он – вожак. Он быстро научил свое потомство слушать папу. Но место, где они все жили, не нравилось ни ему, ни его племени. Мало места, нет охоты. А инстинкты требовали. И коты стали агрессивны. Люди были недовольны. Всю стаю Ибирка, примерно сотню особей, высадили на холодной почве внезнакомом месте.

Он задрал вверх свой короткий серый хвост и сказал своим сородичам примерно так:

– Мой нос говорит мне, что тут много пространства. Есть добыча, но есть и враги. Надо найти хорошее местечко и начать рыть норы.

И первый отважно направился к тем штуковинам, что на языке хозяина назывались деревьями.

Норы рыть не стали, потому что в лесу было много всяких тварей, которые умели это делать лучше и легко могли достать котят из земляных жилищ. Гораздо лучше получалось жить на ветвях деревьев. Но у котов развился комплекс неспокойности. Едва освоив одно место, они испытывали потребность идти в другое. Место казалось им уже не безопасным, и они желали найти другое. Все время что-то не нравилось. Это было везде, в почве, в деревьях, в воздухе, в воде.
* * *

Они уходили все дальше. Хорошо еще, что котята росли быстро. Но вскоре оказалось, что слишком быстро. Ибирк почувствовал, что он уже не самый большой кот. Это его злило, и вынуждало проводить показательные трепки. Однажды его так потрепали самого, что он словно прозрел и увидел, что котята стали ростом с рысь.

«Вот это да!» – подумал он и удивился, глядя на тех зверей, что были совсем не похожи на тех пушистых котят, которых хозяин привез с собой на корабле. Чем моложе был котяра, тем крупнее. И вдобавок по непонятной причине сменилась масть. Вместо дымчато-серой она стала интенсивно-красной. Ибирк заподозрил, что некоторые кошки позволили себе гулять на стороне. Но по мнению соплеменников, что во всем безобразии виновата та среда, которая является их обиталищем. Стая снова отправилась в дорогу.

Путь был долгим. Но лучше не становилось. Хуже всего было то, что исчезала из лесов добыча. Пахло чем-то очень скверным. Ибирк занервничал и потребовал возврата. Но молодые коты взбунтовались. Им все нравилось. И было от чего! Они не утруждали себя ловлей мышек и птичек. Молодой котенок вскоре перерастал мамашу, и она в испуге сторонилась его. Котята предыдущего приплода приносили котенку добычу, и он пил кровь.

Ибирк уже был стар и более не выражал претензий ни по какому поводу. Ему даже стали нравиться красные коты, охотящиеся на небольших оленей. Все живое боялось их, но не могло спастись от них. Потому что странная земля изменила их не только внешне. Но он не мог понять, что еще в них появилось нового.
* * *

Еще бы понял он! Ведь у него не было даже и возможности понять! Молодые коты пытались говорить с ним мыслями, но старые не понимали. Ибирк прожил дольше всех из первого поколения, дольше всех котов-старейшин. Он бегал среди крупных красных кошек, маленький, взъерошенный, облезлый от глубокой старости, но все такой же воинственный. И бубнил:

– Держите хвост трубой, котяры, не давайте спуску лисам! Это наша земля! И тут же вспоминал про свою юность. Выходило это примерно так:

– Вот мы однажды с человеком…

И тут же забывал, чего они такое натворили вдвоем с космическим торговцем.

– Дедушка, – совался к нему какой-нибудь молодой котяра, – это было не тогда, когда вы с человеком поймали синюю лягушку?

– Иди ты! – обижался «дедушка», который давно не отличал своих внуков от чужих. – Не ловили мы лягушку!

Новый вожак запомнил его мысли. Постепенно серый цвет исчез из шерсти крупных красных зверей, которые по привычке все еще именовали себя котами.

Однажды они отправились на юг, посмотреть, что там. Страсть к скитаниям стала причиной того, что кошки расселились по всей странной земле. Впрочем, для них она была родная. На юге были все те же горы, которые из памяти Ибирка, были населены летающими тварями. И там коты столкнулись с некоей неприятной вещью. Те, от кого когда-то вышли их деды, сами обладали способностью общаться в мыслях. Едва коты явились, как с вершин слетели люди-птицы. Они кружили над котами и излучали волны неудовольствия. Они сами называли себя синками. «А мы кто?!» – подумали коты все разом.

«А вы потомки Ибирка» – насмешливо промыслили им синки, – «Называйтесь иббами. Идите в ту землю, что вас породила, и там так называйтесь!»

И вызвали в сознании котов образ огня, которого кошки, как все животные, боялись до смерти. Поражение оказалось очевидным. Синки без всякого труда внушали иббам страх, тем более обидный, что не находилось очевидных для него причин.

Далее пошли десятилетия. Иббы жили, размножались, росли, крепчали. Они сознательно стали развивать в себе то свойство, которое у них, как и у синков, стало врожденным. Тех, кто не обладал ментальностью, не допускали к размножению. Однажды будет так, что синкам и иббам станет тесно на планете. И следует заранее подумать о развязке.

Синки называли землю иббов Безумной Землей. Она вызывала у них видения странного характера. Им все казалось, что они пришельцы на планете Ихоббере, что означало «Единственная». Попав случайно в земли иббов, синки грезили собственным прошлым, но не хотели в это верить. Так из сознания крылатых людей иббы и узнали, что их земля отравлена. Однажды где-то на ней потерпел крушение космический корабль синков, везущий научную экспедицию на безымянную еще планету.

Над сплошь поросшей лесом землей, богатой как равнинами, так и горами, длинной полосой разлилось топливо из вспыхнувшего от удара метеорита топливного бака. Синки и сами не знали уже, что за топливо они использовали. Слишком много прошло веков. Но отрава распадалась медленно. На беду она соединилась с каким-то природным минералом земли. И возник очаг, в котором, словно в плавке, перекраивалась генная структура живого существа. С синками эта природная лаборатория творила совершенно кошмарные вещи. Крылатые создания превращались постепенно в некие аморфные существа и от отчаяния убивали себя. Так было поначалу, а потом они даже смотреть на эту землю не хотели. Поэтому они и выпустили кошек на проклятые земли, чтобы те погибли.

Но с иббами, как ни странно, все вышло совсем иначе. Отправившись в неведении и большей частью из любопытства, в то место, о котором синки даже подумать боялись, иббытоже попали под действие Проклятого Круга. Они нашли пустое место, на котором не росло ни одной травинки. Не бегало ни мышки, не летало ни птицы. Только насекомые привольно чувствовали себя там. Но не жили, поскольку пищи там не было для них. Ну и здоровые же там мухи!
* * *

Бывшие коты были по-котовски любопытны. И нашли обломки сброшенного с корабля топливного бака. Но вот что странно! На этом месте были похожие на синков люди, но без крыльев. Когда они успели появиться в землях иббов?! Но оказалось, что иббы не представляли, насколько велика Безумная Земля! И в ней, как муравьи, местами копошились люди. Они разрывали землю, кололи скалы, вывозили мусор, сваливали дурно пахнущией камни среди деревьев. От этого деревья начинали расти куда-то в сторону, изгибаясь, как от боли. Другие начинали тянуться ввысь, но быстро умирали и засоряли своей вонючей плотью землю иббов. Лес словно сошел с ума, вырождаясь на глазах.

Кошки прятались в лесах, наблюдая за людьми издалека, изучая их образ мысли, их язык, их занятие. И поняли, что перед ними переселенцы с другой планеты. Но вскоре люди начали болеть. Изумленные коты видели, что те превращаются в каких-то странных и причудливых созданий. Те, что остались, предприняли попытку мятежа. Иббы ощущали человечий страх, отчаяние и боль. Им стало любопытно. Они обходили и обнюхивали трупы погибших, но ничего не понимали. И захотели поговорить с живыми.

Живые уходили прочь. Если это можно так назвать. Появление котов для них не стало большим потрясением, чем то, которое они испытывали от своего же собственного вида. От них-то иббы и узнали, что сами кошки превратились в красных тигров, или в подобие тех великолепных хищников, которые когда-то жили на планете дреммов, Лилемарге. Их родина погибла от столкновения с гигантским метеоритом, блуждающей планетой.

В тот момент, когда случилась катастрофа, на планете находился по своим делам Космический Торговец, член Межгалактической Гильдии Торговцев, носящей имя Гильдас Леа Барри, или Гильдия Летучих Барсов. Ярс Стамайер, пилот «Противоречия», сумел спасти от гибели короля дреммов с его двумя детьми и двести человек придворных. То есть тех немногих, что пребывали в королевском паласе, когда случилась катастрофа. Он унес из погибающего мира, из раскаленной топки планетарных недр только двести с малым человек.

Челнок торговца не был приспособлен для перевозки такого множества людей, и всех их, или почти всех, пришлось погрузить в анабиоз в помещении, предназначенном для транспортировки живого груза.

Там как раз, на этом корабле, торговец вез на Ихобберу для синков те товары, что обещал доставить. А заодно и сереньких котят, предков иббов. Котята так понравились одной из синкских королев! Так получилось, что причиной возникновения популяции разумных тигров стала причуда королевы синков и чистая случайность, что торговец взял с собой своего корабельного котенка. И было этой популяции всего без малого всего лишь сотня планетарных лет! Дреммов приютила планета Ихоббера с милостивого разрешения равнодушных синков, которым ничего не надо, кроме их каменных гамал в горах Табетты.

Тигры долго несли на себе тех несчастных существ, что сбежали из штолен короля дреммов Маррадуга, терпя в своем сознании их непрерывный стон и боль перерождающегося тела. Куда они все шли? Обратно, к своим семьям, оставшимся в далеких землях, о которых тигры ничего не знали. Они сбежали со своей планеты с пустыми руками, спасая лишь самих себя. И вот теперь теряли и себя, ибо тигры не знали, как назвать то, что несли на спинах.

– Хватит, – сказали им однажды дреммы, – не имеет смысла мучить вас. Мы не желаем, чтобы наши семьи видели нас чудовищами. Покидайте эту землю, иббы. Уходите далеко на запад. Там, за горами, есть множество равнин, каньонов, лесов и гор. Король Маррадуг вывезет с Ихобберы наш народ. Он сумеет найти оплату за планету и за проезд. А мыостанемся на Ихоббере, и пусть никто не знает, что когда-то мы были дреммами, жителями Лилемарге.

Иббы распрощались со своими недолгими друзьями, которые классифицировали их, как новый вид, назвав их тиграми. Только ни те и ни другие еще не знали, что тигры тоже подверглись облучению, правда, вторичному. Тела несчастных непрерывно фонили, и неизвестная радиация пронизывала незаметно тела тигров, меняя генную структуру.

Случай помог обнаружить свойство трансформации. Тигры посчитали это за удачу и стали последовательно развивать его. Потом направились на место разработок, и всего за год странная милость к ним земель Себарии окончательно превратила их в оборотней.

Потом была война с синками. Те посчитали тигров угрозой для себя и попытались истребить их. Чтобы сохранить популяцию, вожди иббов приняли решение уйти на запад. Там, в самом деле, когда они миновали разбросанные поселения дреммов, нашлась за высокими горами прекрасная земля. Иббы еще раз ошиблись насчет людей.

Дреммы, потомки тех двухсот переселенцев, оказались еще хуже синков. Те хоть жадными не были. А эти первым делом стали делить землю, которой так много, что можно идти по ней месяцами и никого не встретить. Тигры вышли к людям, но не сумели объяснить, поскольку не имели речевого аппарата, что они им не враги. Их встретили оружием. Тигры понимали мысли людей, но не могли в ответ промыслить, как синкам, что им ничего не нужно на землях дреммов. Они хотели рассказать про гибель экспедиции, про опасности земли Себарии, про то, что они не просто тигры, а мыслящие существа. Но дреммы их не поняли. Только много позже иббы узнали, что быть менталом – не судьба для человека. А дреммы, несомненно, человеческая раса.

И все-таки Торх, вождь племени, предпринял попытку добиться понимания. Он на глазах людей превратился в человека, чтобы обрести возможность говорить. Потом лишь иббы, сами на тот момент невежественные, узнали, что нетехнологическая раса дреммов, деградировавших в своем развитии на Лилемарге, сельскохозяйственной планете, не имеющей металлов, порождала массу суеверий. Одним из них были сказки об оборотнях, грызущих по ночам людей и воющих на кладбищах на диск луны.

Иббы с презрением миновали земли дреммов и забрались глубоко на запад. Там они, как собирался когда-то Ибирк, их легендарный предок, принялись рыть норы и осваиватьпещеры. Так появились странные на взгляд человека города тигров-оборотней, менталов и трансформов. Так прошло еще сто лет.

За это время неизбежно началось взаимное сотрудничество рас дреммов и иббов. Дреммы разделились сначала на две страны. Они так быстро расплодились, что стали появляться и другие короли. Но дети короля, Терлинк и Феаннора, были в этом противостоянии непримиримыми врагами. И оба оценили, что значит дружба с тиграми. Мыслечтение и трансформация – тот лакомый кусок, который каждый из королей стремился перетянуть к себе.

Брат и сестра начали соперничать из-за иббов. Иметь их в союзниках – значило полную победу. И стали использовать в своих целях простейшие инстинкты тигров. Те были слишком молодая раса, чтобы быть мудрыми. Даже свойство ментальности не сделало их мудрее, поскольку люди мыслили не образами, а внутренней речью, что не всегда былопонятно тиграм. Но, главное, король Терты и королева Аффары кормили тигров сладким мясом человека, превращая иббов в людоедов. И добились каждый, чего хотели – иметь на службе тигров-менталов. Их начали бояться, а глупым иббам это показалось столь забавным!

И вот вернулся долгожданный всеми торговец Ярс Стамайер! Он привез радостную весть о том, что нашел планету для дреммов. Всего лишь двести лет, ничтожное время в исторических масштабах. Но его планета оказалась никому не нужной. У дреммов нашлись дела важнее. Да и стоило ли платить за переселение такой массы народа на неизвестную планету? Им и тут неплохо. У тигров тоже была своя страна, Иббира. Всем было хорошо. Торговец оказался лишний.

Так было лишь на первый взгляд. На самом деле, брат и сестра перебаламутили планету. Они искали средство для бессмертия. Король Маррадуг был кошмарно изуродован, ноклетки его тела непрерывно обновлялись. Беда была лишь в том, что при этом они мутировали. Если бы удалось добиться возможности избежать мутации, то короли Аффары иТерты приобрели бы самый дорогой товар во Вселенной – бессмертие. А тут торговец со своей планетой! Откуда-то возникли сведения о синкском скитальце – Селеннире, который якобы бродит по планете Ихоббере, вечно одинокий и вечно молодой.
* * *

Ко времени возвращения торговца королева Феаннора превратилась в кошмарную развалину, но все не умирала. Не молодая, и не старая, но страшная, как чудовище. Когда-то и она попала под излучение Проклятого Круга, только вовремя сбежала. И вот Ярс Стамайер, который лишь один за эти двести лет не постарел и почти не изменился, отправляется на поиски загадочной гиммеры, не то цветка, не то животного, дарующего вечность. И с ним тигр-трансформ, Эрреба, посланный Маракасом, чтобы шпионить за человеком. Но произошло другое. Возвышенная душа торговца, его внутреннее благородство тронули Эрребу, и между тигром и человеком возникла дружба. Людоед Эрреба перешел на синтезированную пищу.

Никто не понял, что случилось чудо. В человечьем мясе жила бессмертная, священная душа. Эрреба первый учуял, что трепетный огонь, живущий в Леа Барри, есть драгоценнейшая субстанция Вселенной. И, что было удивительно, сам торговец ни на мгновение не усомнился в том, что в Эрребе тоже есть бессмертная душа. А вот для тигров это было подлинным открытием. Они вдруг задались себе вопросом: кто они и что они? Это была точка отсчета цивилизации иббов.

Возможна ли нетехнологическая цивилизация? Ярс считал, что возможна. Пока он был в своих поисках в Иббире, тигры жадно читали его мысли, и возжелали обрести в себе благородство человека, неохватность его внутреннего мира, его мечтательность, его ненасытимость к жизни. Как же это сочетается со смертностью?!

Торговец сам не знал, что стал зерном, заброшенным в пустующие души иббов. Он ушел и где-то сгинул через год вместе со Счастливым Ветром, тигром Эрребой, такой же загадкой, как он сам. Лишь много позже стало известно о путях, которыми ходил Ярс Стамайер и его красный спутник, тигр Эрреба.

Память о необычайной дружбе человека, породившего в нечаянности племя иббов и позднее одухотворившего его, и тигра-одиночки превратилась в святыню иббов. Вот что лежит в том ларчике, к которому нет ключа у Сеяллас, королевы аффов. Тигры прячут от терков и аффов свою разумность. Для них иббы просто примитивные твари, с комплексом инстинктов. Служебные собаки, жрущие мясо с рук хозяев. Трансформы, могущие приобретать видимость человека, но не суть его. Их ненавидят и боятся, но не считают разумными.

Так дело и оставалось бы без изменения. Иббы культивировали бы в себе свое бесполезное свойство разумности, смаковали бы свою тайну, как делали это пять тысяч лет. Наслаждались бы неведением дреммов. Но и только.

Но вот судьба к ним снова благоволит. Стайс Чевинк и его нимра, ментальный пассажир, свежий ветер из Вселенной. И это самый лучший знак из всех, что Высокий Космос подавал для иббов. Если Волки могут быть свободны, а Барсы могут быть летучи, то отчего бы и красным тиграм не быть таковыми? Если не только человек, но и хищник нимра может быть в Поиске, то отчего бы и тиграм не выйти однажды на космические тропы? Союз человека с иббом, как показало прошлое, возможен. И не только в плане Поиска, а на самом глубоком душевном уровне. Эрреба был для Ярса не прирученной зверушкой, а другом в полном смысле этих слов. А глубокий внутренний контакт человека Стайса и нимры Вендрикса, как нимры Вендрикса и человека Галлаха Чевинка доказал, что полное содружество вещь вполне реальная. Тигры будут и свободны, и летучи.

Слушай меня, нимра Вендрикс Юсс, слушай Свободный Волк. Ментал Яксаф, красный тигр-трансформ сейчас уйдет, чтобы ты обрел свободу. Но прежде знай, что в Аффаре существует организация Сопротивления. Найди и вместе со своим другом, Галлахом Чевинком, войди в нее. В ней состоят не только Аффы, но и тигры, а также многие люди из буферных королевств. Сопротивление имеет целью свергнуть Сеяллас. Нимра, ты ментал, но слишком слабый. Но теперь ты, Юсс, в теле ментала Яксафа. Я отдаю тебе свое тело, Вендрикс Юсс, и ухожу, чтобы ты жил. Будь тигром, будь нимрой, будь человеком – в теле ибба все возможно. Сильнее тебя будет только менталка Сеяллас. Узнай ее тайну, потомучто людей-менталов в принципе быть не может, не та генетика.
* * *

В голове у нимры Юсса словно щелкнул выключатель и Яксаф прекратился. Ошеломленный быстротой события, Вендрикс взглянул на лапы тигра и подумал, как он сможет высвободиться, если его конечности плотно зажаты в подобие наручников, приспособленных как раз под мощные тигриные конечности. Будь это руки, он бы выскользнул. И на егоглазах лапы тигра превратились в более тонкие конечности нимры. Красная шерсть тигра стала дымчато-серой, когти превратились в длинные пальцы, которых было шесть, как и положено для нимры. Он чувствовал, как его тело преображается, послушное объединенной воле менталов нимры и ибба. Откуда-то пришло знание о том, что трансформ Яксаф был сильнейшим среди своих собратьев. Он отдал Вендриксу все, и теперь тот не может, не имеет права предать этот дар, врученный ему без его согласия. Яксаф не ошибся, нимра был таков, что скорее умрет, чем подведет.

Руки выскользнули из держателей, так же освободились ноги. Нимра поднялся с колен. Выпрямился, осматривая свое тело, про которое давно забыл. Он был крупнее, чем прижизни. Понятно, надо же куда-то девать массу. Мощнее торс, равномерно покрытый шелковистой серой шерстью. Он потрогал голову, обнаружил острые уши. Ощупал лицо и обернулся назад.

Красный тигр, сидящий сзади, смотрел на него и преображался в Галлаха Чевинка. Тот выдернул из держателей свои руки и выпрямился. Он тоже крупнее, чем был при жизни. Такой грудной клетки не бывает у людей.

– Вендрикс Юсс, – непривычным горловым голосом проговорил Галлах, и серые глаза его смеялись, – мы снова живы.

ГЛАВА 2

Двое высоких людей уходили прочь от места своего заключения. Поймать и обезвредить хозяина трактира и его ребят было совсем несложным делом. Прислуга Сеяллас спешила, чтобы выполнить задание. И в результате сами теперь лежали на полу подвала, находясь в глубоком сне, благодаря баллончику с усыпляющим составом. Они не знали также, что у них позаимствовали одежду.

Вендрикс Юсс и Галлах Чевинк рассудили, что Стайс и сам не пропадет, тем более с пронырой Мосиком. А им необходимо проследить за Сеяллас. Это само по себе трудная задача, потому что попадаться в открытую королеве означало полный провал. Значит, необходимо идти по следу, не оказываясь с ней в непосредственной близости. Галлах был еще неопытным менталом. Для человека пользоваться этим даром противоестественно. А Галлах, хотя и был в теле ибба, фактически имел сознание человека. Ему следовало научиться помимо приемов противостояния ментальной атаке, которому торговцы обучались в школе торговцев-астронавигаторов, освоить способность удерживать в себе свои собственные мысли. Так поступает любой ментал, когда не хочет быть обнаруженным. Это как передатчик. Пока он молчит, его не засекают. Всему этому Вендрикс Юсс должен быстро обучить бывшего нементала Галлаха. Поэтому они поспешно удалялись.

Оба полагали, что вся операция отсадки пассажиров из мозга Стайса имела целью допрос нимры. Значит, к самому Стайсу это не могло иметь отношения. Его, как они убедились позже, наблюдая издалека за гостиницей, просто отпустили. На другой день, он и его новый друг, Мосик, выехали из трактира и направили свой путь на восток. Убедившись, что за ребятами никто не едет, Вендрикс и Галлах превратились в тигров и легко помчались, обгоняя их. Нимра потратил немного времени и допросил трактирщика, полагая, что он в этой группе старший. И узнал, что Сеяллас покинула гостиницу, как только вышла из подвала. Она проверила состояние молодого торговца, убеждаясь, что тот жив. Больше трактирщик ничего не знал о ее планах. И Вендрикс оставил его спать в подвале.
* * *

Они мчались на восток, в Стануокку, о которой говорил до своего ухода Яксаф и о которой говорил Галлаху его тигр, Ихаббо, прежде своего отключения. Иногда превращались в нимру и человека и бежали, радуясь вновь приобретенным телам, бесценному для них подарку красных тигров. Как было сладко снова ощущать упругими подошвами ног твердость земли! Как чудесен ветер, целующий лицо! Как хорошо дышать! Вдобавок оказалось, что зрение перенастраивается в зависимости от того, в каком облике находиться. В теле человека можно видеть почти, как человек. Тела красных тигров-трансформов были уникальны, это просто бесценное сокровище для Космопроходца. И как это удивительно: от земляных нор сразу возмечтать о звездах! Подумать только, все это порождение случайностей! Котенок в прозрачной сумке звездного торговца, маленький Ибирк, драчливый котик, корабельная зверушка!

Потом они пожелали превратиться в коней. И два черных жеребца, как два черных ветра, бешено неслись по пустынным землям, разметывая гривы по потокам холодных горных ветров, оглашая гулкость ущелий громким ржанием, распугивая ящериц и птиц. Никогда еще у нимры и человека не было такого бега! Это был даже не бег, а полет, сравнимый разве что с полетом флайера над безбрежностью Ихобберы.

Вот она, Стануокка, тот тайный центр Сопротивления, о котором говорил Яксаф. По меркам торговцев это была отсталая страна. Но из того, что видели в пути со Стайсом его ментальные партнеры, Стануокка была более прогрессивной. Официальный статус королевства сопутствовал фактическому рабству у королевы Сеяллас. И, как уяснил себеВендрикс Юсс из мыслей Яксафа, именно тут, в королевском дворце, расположен тайный центр Сопротивления. Осталось выяснить, кто его глава.

Первым делом следовало проверить наличие тигров-шпионов королевы. Поэтому они довольно долго, около трех дней околачивались вокруг королевского парка, прислушиваясь и принюхиваясь. На третий день, когда они уже решили, что тигров тут нет, королевский двор затеял охоту на болотах. Два друга приняли вид обыкновенных садовников, возящихся в земле над зарослями розовых кустов, чтобы их было не особо видно. Мимо сновали щегольски разряженные придворные, верхом на прекрасных лошадях. Это и навело лазутчиков на мысль прибегнуть к перевоплощению.

Им приглянулся один рослый красавец, на таком же рослом жеребце. Они даже заподозрили сначала, что это тигр, но осторожное ментальное зондирование убедило их, что это человек. Тот, сам не подозревая, доложил о себе, что является лесничим короля. Его зовут Хеттаур, ему тридцать лет. Он неженат, любит волочиться за придворными дамами. Легкость, с которой нимра выпотрошил память лесничего, восхитила Галлаха. Но друг объяснил ему, что все это совсем скверно. Если он на расстоянии сделал это так легко, то так же легко сделает это и любой тигр. А это значит, что Сопротивление под постоянной опасностью провала, если здесь нет никакого фокуса, о котором не подозревают ни тигры, ни Сеяллас.

Но делать нечего, и они последовали за охотой, пышно выезжающей на живописные болота. Там паслись большие птицы, выклевывая сохранившиеся под зимними снегами большие ягоды.

Кавалькада роскошных всадников на столь же отменных, крупных лошадях, вооруженных странным оружием, неслась по лугам, покрытым молодой весенней травой. Утренний туман еще стелился над землей, промозглый холод ранней весны растаивал под светлыми лучами солнца. Слышались резкие крики охотников, ржание лошадей, которые в то утро небеспричинно беспокоились, поскольку временами чуяли присутствие иббов. Выезд был эффектным.

Женщины так же участвовали в охоте. Вендрикс и Галлах обошли охоту и притаились с подветренной стороны, чтобы ветер не приносил их запах лошадям. Они прослушивали мысли людей, стараясь разобраться, кто есть кто. На охоте был сам король Дорнван, высокий человек с умным и волевым лицом. Как ни подбирались лазутчики к сознанию людей, как ни вынюхивали в их сознании следы Сопротивления, никто себя не обнаружил. Все были возбуждены охотой, кавалеры увивались за дамами, те кокетничали. Было весело, было много шуму, пока охота не выбралась на болота. Тогда присутствующие рассредоточились на группы, которые скрывались в утреннем тумане в поисках толстых птиц, чье мясо, как выведал из памяти людей нимра, пахло лесными травами, и было по весне особо сочным.

При дворе короля Дорнвана любили веселиться и не любили много размышлять о жизни. Старинное оружие было частью ритуала, неким безобидным фарсом, данью моде.

Посовещавшись, двое друзей двинулись за группой, в которой был сам король Дорнван. Галлах Чевинк по совету нимры даже не пытался проявлять способности ментала. Тотопасался, что поблизости могут оказаться другие тигры. Сам-то он мог противостоять вторжению в сознание, спасибо Яксафу. А вот Чевинку лучше пока скрываться. Вдобавок нимра, не предупредив об этом друга, все время держал в его ментальном поле свой мыслезонд, чтобы обнаружить возможное проникновение. Надо ли говорить, что Галлах даже и не знал об этом!

Так, со всевозможными предосторожностями, они приближались к группе короля с подветренной стороны, еще не зная, что намереваются предпринять.

Король Дорнван сам не охотился. Он встал на холме, наблюдая за своими охотниками, красиво идущими между кочек с короткими дротиками на птиц. Туман сползал с боков холма, медленно кружась в тяжелом воздухе болот, свивался в кольца и ложился в низины. Наверху был хорошо виден статный всадник на прекрасном жеребце, который уже начал прядать ушами и тихо всхрапывать, кося лиловым глазом.

Король медленно повел в сторону своей красивой головой, не роняя царственной осанки. Он обвел глазами темно-зеленые холмы, еще не прихваченные утренним светом солнца, и тронул поводья, разворачивая скакуна. И направился прочь от болот, оставив своих людей охотиться на птиц. У него оказались какие-то свои дела. Он кого-то собирался встретить.

Менталы осторожно двинулись за ним, сменив ярко-красную окраску тигров на серую, подобную туману.

«Вот наш красавец.» – бесцветным голосом промыслил Галлаху Вендрикс Юсс.

Тот и сам учуял лесничего. Парень отдавал распоряжения своим подручным-загонщикам. Все должно пройти по плану. Накануне они провели тут разведку, выясняя, достаточно ли прикормлено тут птиц для того, чтобы охота не была пустой забавой.

Улучив момент, когда тот остался в относительном одиночестве, нимра повел его, как на поводке подальше в сторону. Лошадь лесничего сопротивлялась, но тоже получилаподавляющий ментозаряд от нимры и покорно смолкла.

Хеттаур сам спешился, сам разделся, сам лег на землю и прикрылся ветками. Конь остался стоять над ним.

Из дощины выехал красавец-лесничий на своем кауром жеребце, но ни конь, ни всадник не были теми, кем притворялись.

Всадник направился туда, куда немного ранее скрылся король Дорнван. Тот спокойно ждал среди густого подлеска, скрытый от нежелательных глаз невысокими густыми елочками. Птички начинали свою утреннюю распевку и голосили с такой страстью, словно торопили день.

Вендрикс встал неподалеку, в сухом месте, чтобы его копыта не утопали в мягкой почве леса, напоенного по-весеннему избытком влаги. Весна была в разгаре. Скоро лето.

Всадник, Галлах Чевинк, одетый в костюм лесничего, к счастью, парня крупного, тоже вслушивался в лесной покой. Он был неотличим от Хеттаура почти во всем, кроме шестипалых рук. Пять пальцев он втиснул в перчатки, а шестой поджал к ладони. Дротик такой рукой не взять.

Конь под ним слегка всхрапнул, предупреждая, что назревают некие события. Но менталов поблизости, кроме них не оказалось, и они оба обратились к внутреннему слуху.

Чевинк уловил мысли короля. Тот был настроен очень негативно. Он ждал кого-то, и этот кто-то был ему не по душе. В его настроении присутствовала вынужденность, но в целом он оставался спокойным.

Потом стало приближаться другое сознание. Чевинк не рискнул спрашивать, что это за человек, а это был именно человек, и предпочел просто воспринимать его внутреннее состояние. Человек тоже был верхом на лошади. Галлах не видел его за елками, поскольку нимра специально так выбрал место. Он в их группе командир, а не человек.

Было некоторое ощущение превосходства существа, которое диктует другому существу условия игры, хотя сам, по сути, просто вестник. Говорящее письмо, передающее то, что должен передать.

«Переключайся на меня, если хочешь услышать слова.» – передал внезапно Вендрикс Юсс. И Галлах понял, что слов говорящих он не воспринимает, только эмоциональный фон. Он послушался совета и присоединился к нимре.

– Король Дорнван? – с некоторым высокомерием во внешнем фоне и внутренним удовольствием проговорил неизвестный.

В сознании Галлаха возник образ щуплого человечка на серой лошади. Он прикрыт простым плащом, который носят простолюдины. На нем нет шляпы, он держит ее в руках, чтобы кто-нибудь случайно не увидел их и не подумал, что это за человек дерзает говорить с королем и находиться в шляпе.

– Да, это я, – сдержанно проговорил король, и не отозвался эмоционально на несколько вызывающий тон собеседника. – Вы вызвали меня. Очевидно, есть указания?

Эти слова, которые мог бы произнести слуга, а не король, не сочетались с его видом. Но собеседник не отметил этого внешне, зато возликовал весь внутренне. Это не былидвое друзей, двое соратников. Это были почти враги, если королю пристало враждовать с простым посланником.

– Да, ваше величество. Вам от королевы предписание. – озабоченно произнес посланник.

В короле ничто не вспыхнуло. Но образовался тяжелый ком в груди.

– Говорите. – коротко произнес он и в это слово вложил все отношение к посланнику, как к существу ничтожному. О той, что за ним стояла, он подумал как о некоей безликой силе, что было на взгляд нимры, довольно странно, поскольку он помнил, что королева была весьма конкретна.

– К вам в королевство едут в карете четверо людей. Под видом путешественников. Двое мужчин и две женщины. Ваша полиция исправно схватит их, мы позаботимся об этом. Одна из этих женщин должна быть встречена вами, как ваша некогда пропавшая дочь. Так сухо проговорил посланник. И двое слушателей вдруг ощутили, как в короле Дорнване вспыхнул гнев.

– Продолжайте. – спокойно молвил он.

– Это рослая девица. Конечно, она совсем не дочь, – поспешил ответить посланник, – но сама об этом ничего не знает. Ваша задача все обставить так, чтобы она поверила в это. Легенда такова: у вас когда-то была внебрачная дочь. Девочка пропала – дело рук королевы Лиадонны. Она теперь не скажет, что это все не так. Вы тайно искали девочку по всей стране, но все напрасно. У девицы будет большая родинка на правой руке, почти как у вашей дочери. Никто не вспомнит, что это совсем не так. Вам не придется много беспокоиться с организацией опознания. Все сделают наши люди. Но вы примете ее со счастливыми слезами, когда ее доставят к вам. С ней будет муж, такой же, как она сама, вор. Да, Ваше величество, это пара не из благородных. Придется потерпеть. Приютите дочку и зятя со всевозможным гостеприимством. Они должны остаться. Плетите, что хотите, но Мосик и его шалава должны остаться с вами. А двое других уедут. Потом мы вас избавим от гостей. Главное, чтобы молодой господин в этой четверке поверил в естественность ситуации. Если вы плохо исполните роль, то, очевидно, королева будет недовольна.

– Это все? – осведомился король.

– Все, Ваше величество. Перед приездом гостей вас известят, чтобы радость не стала неожиданной. Ваша задача соответствующе подготовить всех придворных.

Нахальство агента было несомненным. Этот тип играл с королем, подзадоривая его на резкий жест. Но король Дорнван был настоящим королем. Он ничем не выдал своих чувств, а в нем было предостаточно горечи.

– Можете передать своей хозяйке, – позволил он себе небрежный жест, – что я все слышал.

– Нет, я не понял! – забеспокоился посланник. – Вы все исполните?

– Разве это входит в круг ваших обязанностей – контроль за исполнением? – проронил король, поворачивая жеребца. – Ваши люди знают свое дело. А вы знайте свое. И с этими словами он умчался, оставив человечка одного среди елок.

Посланник еще некоторое время выпускал в пространство пар, излагая птичкам все, что он думает о королях и тому подобной швали. Наконец, успокоился и тронул с места. Тут конь его всхрапнул и взбрыкнул задними копытами. Посланник слетел с седла и покатился кувырком с воплем, приминая молодую елочную поросль.

Это Вендрикс Юсс наподдал ему напоследок. И, воспользовавшись тем, что посланник был слегка оглушен падением, унес своего седока, Галлаха Чевинка, к болотам, где шла охота.

– Охота на короля? – спросил своего скакуна человек.

«Охота на Стайса.» – ответил тот. – «Кто-то прицепился к нашим парням, пока мы их выпустили из виду. Две женщины. Одна из них воровка, если посланник не врет. А кто вторая?» Это им еще предстояло узнать.
* * *

Забава шла своим порядком. Красавцы графы и виконты сновали взад-вперед, опережаемые своими псами. Те притаскивали птицу, а господа брали, изящно перегибаясь с седла, обслюнявленную птицу из зубов собак и складывали ее каждый под своим флагом, надетым на копье. Мальчишки-слуги бегали с веселым смехом, подавая отличное вино и закуски на подносах. Молодые повесы изощрялись в остроумии, предлагая дамам в длинных юбках какую-нибудь замысловатую закуску на зубочистке. Все были искрене счастливы. Король Дорнван сумел устроить рай в своих чертогах. Может быть, за беззаботной роскошью и скрывалась жалкая действительность, но ни Галлах, ни Вендрикс не распознали в придворных ни капли притворства. Очевидно, из всех присутствующих лишь король был посвящен в ту тайну, что скрывалась за безмятежностью двора.

Охота кончилась, но мероприятия еще только начинались. Пока придворные охотились, челядь раскинула палатки, поставила изысканные кресла, постелила на молодой траве прекрасные ковры. Множество столиков с роскошными вазами, в которых пышно возлежали фрукты и цукаты. Бутыли и кувшины с вином, хрупкие бокалы, серебряные кубки, золотые чаши. Изысканные столовые приборы с монограммой короля. Играла музыка. Повара ощипывали в стороне огромных жирных птиц, пока придворные считали свою добычу, соревнуясь перед дамами в своей удачливости. Гавкали и вертелись под ногами возбужденные собаки, справедливо ожидая своей доли за честный труд. Все были веселы и немного пьяны.

Вот потянуло чудесным запахом от королевских вертелов. Птицу поливали крепким вином, и дух такой был изумительный, что напрочь отбивал все остальные мысли! Люди, разгоряченные от охоты, потянулись к столикам. Вовсю шел флирт, был слышен хохот и томный смех. Вся обстановка была такой уютной и счастливой, что двое лазутчиков, один на другом верхом, остро позавидовали этому веселью. Чего-чего, а нимра весьма ценил такие радости, и в свое время много погулял на подобных встречах.

«Ладно, Галлах, может, мы еще однажды попадем в какой-нибудь кабак на Веге, или на Протере.» – подбодрил товарища нимра Юсс.

– Эй, Хеттаур! – крикнули вдруг. – Что ты там застыл?! Иди сюда! Твоя Мирисса вся изождалась тебя!

Галлах только приветливо покивал головой, давая товарищам настоящего лесничего понять, что сейчас вернется, и конь-трансформ унес его.
* * *

– Ну вот, – сказал один промокший красный тигр другому промокшему тигру, – всегда веселье кончается дождем.

– Они там кушают такие штуки! – мечтательно ответил Вендрикс Юсс. – И запивают таким вином! Я бы тоже чего-нибудь поел!

– Шпиона в красном соусе! – предложил Галлах. И они расхохотались, потому что у красных тигров юмор очень специфичен.
* * *

Уже два дня они стерегли дорогу, не зная, когда и как появится в пределах королевских подставная дочка. Одна была надежда, что узнают Мосика. Наконец, им опротивели дождливые ночи под беззвездным небом. «Ненавижу затянутое тучами небо!» – с чувством проговорил нимра.

Галлах услышал его мысли. Вендрикс тосковал по Космосу, по упругому дрожанию рукояток пульта в пальцах, по рубке своего «Лонгира», сгоревшего в атмосфере открытой им планеты. Он схлестнулся с чужаком из правительственной Ложи. Они всегда стремились перехватить открытие планеты у Свободного Волка. Шли на хвосте, ловя передачи весс-связи между партнерами-Волками.

Планета – это большие деньги, это могло при случае дать преимущество Волкам перед Гнидами, как называли они правительственных агентов, по их аббревиатуре – ГНИРы,то есть Галактический Независимый Исследовательский Резерв. Чистая фикция, потому что слово «независимый» следовало с полным правом заменить на «правительственный». Такая Гнида и подсекла Вендрикса над только что открытой планетой прежде, чем тот успел отправить сообщение в Межгалактическое Агенство. В последнее мгновение, когда вспыхнувшие топливные баки испаряли тело нимры, он послал ментальное сообщение самому себе на борт «Погони».

Там был Стайс Чевинк, с ментальной копией Вендрикса Юсса в голове – новшество среди Волков, с которым безуспешно боролись главари Галактического Резерва. Они не знали, как именно поселяется в голове копия личности, причем пополняется данными от своего оригинала. Ни один Волк не выдаст тайны. А вся тайна в том, что к Волкам примкнули нимры – менталы с экономически отсталой планеты Мерцаилл. Есть в Космосе менталы, но нимры оставались верны Волкам. Редкий пример бескорыстной дружбы.

Не всякий Волк достоин дружбы с нимрой. Но Галлах Чевинк нашел своего партнера на всю жизнь. Когда он погиб, то нимра вывел его корабль, отбил его у Гниды, и поднял в Поиск его сына, Стайса Чевинка. Тот прозябал в одной из экономических дыр Галактики, так называемых перевалочных миров. Его планета погибла в войне с дермардами, агрессорами с Денеба. Тех, понятно, сильно пригнули.

Молодая раса, вообразившая, что выйдя в Космос, распугает там всех своим кошмарным межпространственным приводом. Пригнуть пригнули, а планета так и осталась лежать в руинах, смердя радиоактивными обломками недавнего преуспеяния. Кто теперь заплатит за новую планету? За переселение немногих уцелевших, числом чуть меньше десятка миллионов?

Галлах, побывавший в свое время на планете в качестве обычного торговца, вспомнил про краткую свою любовь, на большее торговцы не способны. Он отсигналил нимре, проходящему неподалеку, и тот отыскал среди эвакуированных на Канари, планету-отстойник, женщину и ее сына. Бывшая красавица, приворожившая к себе на месяц Свободного Волка Чевинка, напоминала привидение. Оторванная от родной лагуны и звезд, мерцающих над прозрачными водами, брошенная в безнадежный мир отстойника, она увяла и утеряла память. С ней оставался четырехлетний сын, Стайс.

Он посмотрел на покрытого серой шерстью нимру недоверчивыми глазами четырехлетнего ребенка, повидавшего слишком много смерти и несчастий, и спросил:

– Ты от папы?