Чтение 27–й страницы книги ~Свободный Волк~

– На то он и дидилар, чтобы врать! – ответил Вендрикс на поднятые брови побратима. И пошевелил ушами, что у нимры означало некоторую степень удовлетворения.

Дидилар, один, без флота. Это что-то значит! Сбил старый зонд Барса и доволен.

А это означает только то, что силы их на этой планете находятся совсем не в том соотношении, что поначалу им казалось! Конечно, два Волка, да еще почти безоружных, против одного крейсера агрессора – это очень мало. Но зачем-то Гивил напустил туману!

Они оба посмотрели на точку, пульсирующую красным на карте Себарии. Причина раздражительности Карменситы именно в том, что они так и не сумели найти молодого ВолкаЧевинка. Стайс по-прежнему застрял, живой, или мертвый, где-то в лабиринте. И Система желала определенности.

– Бомбить гадюшник. – пробормотал Чевинк. Двое нимр молча согласились с ним.

Флайер правил, весь окутанный полем, прямым курсом на Санаторий.

– Волка вызывают. – поведала Система.

– Эй, эй! Волк! Ты что задумал?! – раздалось из передатчика. – Не нарушай условий договора!

– Мы с тобой ни о чем не договаривались, подонок! – процедил Галлах. – Не надо было Мосика посылать куда не следует!

– Стайс, ты будешь льготным клиентом. Все процедуры за полцены.– постарался подмаслить оппонента неуклюжий в деле мирных переговоров дидилар.

– А на кой ляд нам твои процедуры?! – вошел в разговор нимра.

– Кто это? – насторожился Гивил.

– А это я, мой мальчик! Не узнал еще? Скажи нам, Гивил, где ты потерял свой флот?

– Вендрикс! Старая серая обезьяна! Откуда ты взялся?! Ты же взорвался над Весситой!

– Спасибо, Гивил, что сказал. А то я как-то позабыл уже, как называлась та звезда. – поблагодарил его лихорадочно соображавший нимра. – Взорвался мой корабль, но не я.

Он врал напропалую, стараясь выжать из дидилара как можно больше информации. Оба Волка пребывали в состоянии полной растерянности, но не желали показать это врагу.

– Может, и Галлах живой? – насмешливо спросил Гивил.

– Да, уродец, я живой! – ответил тот. – Ты разговаривал все время не со Стайсом, а со мной.

– Я предлагаю переговоры! – немедленно перегруппировался дидилар.

– Ты уже предлагал переговоры! – прогремел нимра.

– А я с тобой не разговариваю, чертов шерстяной мешок! – со злостью отозвался Гивил. – Я встречусь лишь с Галлахом!

– Конечно, – насмешливо гнул свою линию нимра, – менталов мы боимся, как огня! Не это ли сорвало твою кампанию над Джабраилом?!

– Диктовать условия буду я! – заявил Чевинк. – Встречаемся у твоего бассейна, на третьем ярусе. И больше никого! Система будет контролировать с орбиты!

– Дайте визуальную картину! – вдруг затребовал осторожный оппонент. И первым включил визуализатор. Волки не поскупились и ответили тем же.

Стоящий у пульта человек остро вперил бледные глаза в троих летящих на флайере друзей.

– Кто это? – спросил он.

– Моя жена. – с достоинством ответил нимра. – Мертвые не женятся, Гивил!

– Условия такие. – деловито проговорил Галлах. – Отдаешь приказ о полном освобождении лабиринта от людей. На это даю час. Потом ты высаживаешься перед входом в Санаторий и идешь вниз один. Помни, Гивил, никакого оружия! Я встречу тебя у бассейна.

– Согласен. – сдержанно ответил тот.

– И, кстати, партнер, половина барышей наша!

– Пойдет. – ответил партнер и отключился.

Все трое молчали. Менталам нет нужды перебрасываться медленными словами, когда можно моментально перекачивать большие массы информации. Но у Системы такого качества не было. Поэтому она сообщила:

– Зонд сообщает, что идет бомбежка столичных городов малых королевств.

– Картину! – крикнул Вендрикс, опережая пилота.

Как ни странно, система ему повиновалась. Все трое, вне себя от ярости, увидели рушащиеся здания и вспышки взрывов. Карменсита показала Стануокку. Бомбы сбрасывала авиация терков. Вот зачем была нужна база в Хортинге!

Они прошлись по всему поясу Малых королевств. Бомбилась Либертасса и Манголара. Значит, за остальными странами дело не застрянет.

– Система! – проговорил Галлах. – Вызываю дидилара. Он точно знал, что она сохранила волну, на которой Гивил говорил с ними.

– Что такое? – Гивил сразу включил визуализатор.

– Переговоры отменяются. – холодно сообщил Галлах. – Сделка не состоится. Дидилар некоторое время смотрел на них и ответил:

– Извиняюсь. Оплошность вышла. Но приказ о бомбежке был отдан до нашего с вами разговора.

– Зачем? – кратко спросил нимра.

– Ведь мы партнеры, Галлах. – лукаво проворковал Гивил. – Ну, не партнеры, так будем. Кто, кроме нас с тобой знает, что Дианор сыграл в бочонок? Так и доложим Содружеству, что тиран разбушевался, все порушил. А я, то есть, мы с тобой, спасли народы Ихобберы. Я, как видишь, зарабатываю тебе аргументы перед Комиссией.

– Не пойдет. – любуясь мерзавцем, проговорил Галлах. – Прекращай бомбежку.

Зонд передал картину. Все и в самом деле смолкло. Эскадрильи повернули обратно на север.
* * *

Он шел по пустынным переходам. Система из опасения, как бы Волк опять не пропал, согласилась контактировать с нимрой. Поэтому Галлах все время держал связь с Юссом. Тот передавал, что коридоры все чисты. Ни человека, ни зверя, ни роботов. Конечно, у дидилара всегда есть в рукаве парочка крапленых карт. Но Волкам без риска жить становится ужасно скучно.

Он знал, что навстречу ему от ворот с той же скоростью приближается Гивил. И также знал, что тот с помощью своих зондов видит и его, Галлаха, передвижение. Ни в чем нельзя вызвать подозрение.

Они вошли в зал с разных сторон.

– Стой, где стоишь, Волк Чевинк. – предупредил его Гивил.

– Боишься, что побью? – усмехнулся тот. – Мы же партнеры, дидилар! И уловил в ответ недоверчивое чувство. Дидилары никому не верят.

– Мне нужно от тебя одно, – с непроницаемым лицом сообщил тот, – ходатайство перед Комиссией. И лицензия на владение этим участком земли. За это я тебе уступаю половину акций.

Галлах прислушался и прочитал насмешливые мысли. Как же, жди Волк Чевинк! Неужто он, Гивил, да не найдет способа разделаться с парнером?!

Все в порядке. Если бы Гивил мыслил иначе, то торговец решил бы, что тот сошел с ума. Он молчал.

– Почему молчишь, партнер? – забеспокоился Гивил.

– Жду, чего еще соврешь. – спокойно отвечал «партнер». – Кого дуришь, партнер? Ты не обещаешь мне никакого залога. Каковы гарантии того, что ты не попытаешься нарушить условия сделки? Дидилар раздумывал. Что пообещать торговцу?

– Ты должен понимать, как важно для меня получить лицензию. – заметил он.

– Слабо, Гивил. Слабо. Как ты думаешь, что мне помешает заключить лицензию на самого себя? Вспышка злости. Гивил боялся этого.

– Тогда я взорву весь Санаторий.

– Я бы так и сделал. – деловито согласился компаньон.

Дидилар не поверил. Торговец добровольно упускает сделку?! Самую большую сделку во Вселенной?! Да полно! Он же ведь не знает, в чем тут дело! Тогда, выходит, он, Гивил, сам едва не вытрепал Волкам про то, что здесь находится?! Надо срочно менять тему.

– Где Стайс Чевинк? – спросил внезапно дидилар.

– Здесь. На планете. На своем флайере. – соврал Галлах.

Дидилар и сам понял, что зря спросил. Правда, он думал, что это другой торговец. Уж больно они разлетались. Он знал, что между флайерами не велись переговоры. И удивился, узнав, что Стайс не разговаривал с отцом. Что-то было тут не так. Галлах насторожился.

– А почему ты спрашиваешь?

– Так просто. Думал, это кто чужой. Не знал, с кем из вас вступать в переговоры.

Галлаха прострелило. Он машинально задавал вопросы и отвечал на вопросы дидилара. Кто здесь, на Ихоббере, кроме них, в похожем флайере? Не может быть, чтобы дидилар не отличил флайер Волка от любого другого!

Это не может быть Стайс. Никак. Стайс где-то здесь, в лабиринте. Система не может перепутать ментокод хозяина.

– Вот я и говорю, – продолжал меж тем Гивил, – что за неразбериха у вас, у торговцев. Откуда взялась вторая Гильдия?

– О чем ты мелешь? – удивился Галлах.

– О Летучих Барсах.

Чевинк напрягся и проник снова в мысли дидилара. И удивился несказанно! Гивил не знал, что он в другой Вселенной! Он шел за Стайсом по следу, чтобы вынюхать координаты той планеты, у которой погиб нимра Юсс. И он не видел взрыва «Лонгира». Дидилар соврал. Теперь он даже сообщил Волкам ее название – Вессита! Разве не удивительно?! Выходит, так Вендрикс назвал ее прежде, чем испарился при взрыве! Вессита – весна на языке нимр!

– Ты заснул, торговец? – поинтересовался дидилар.

– Нет, просто обдумываю сделку.

– Повторяю. Барс нашел гиммеру. И это не медицинский знак синков. – поспешил он предварить Галлаха. – Я тоже знаю сказки Ихобберы. Галлах внимательно слушал его мысли.

– Гиммера здесь, в Санатории. И я с таким же успехом могу заключить сделки с Гильдией Барсов, как и с Гильдией Волков. Моя раса могла бы сделать это пять тысяч лет назад, если бы не потеряла Ярса из виду.

Дидилары были здесь пять тысяч лет назад?! В то время приблизительно, когда пропал Ярс Стамайер?!

– Так почему не заключили еще пять тысяч лет назад? Давно бы был богатым.

Императором Вселенной, поправил его про себя Гивил. Но тут же пришла досада. Да, где-то год назад Солакса почему-то возьми, да и закуклись в некий кокон! Разведчик так и не вернулся. «Что за бред?!» – изумился Галлах.

– Ну и где теперь твой Барс? – устало спросил он.

И услышал хитренькие мысли. Здесь, мой Барс, здесь, торговец, недалеко от тебя. Возникло видение некоей тайно открывающейся двери. А за ней… Но сначала, Волчара, ты попадешься в сети! И потом прехитрый дидилар будет диктовать Стайсу все, что хочет.

– Изволь, взгляни. – с достоинством промолвил «партнер». И пошел к одной из сотен кабинок за эллипсоидными арками.

– Открывается легко, толкни рукой. У меня тут нет секретов это только маленький музей.

Галлах остановился в проеме и взглянул в лицо дидилару.

– Я тоже обманул тебя, Гивил.

– О чем ты, Волк?

– Я ментал. – усмехнулся Чевинк. Тот засмеялся:

– Не надо, Волк. Среди людей менталов нет.

– Я не человек.

И на глазах обмершего от ужаса Гивила он превратился в тигра. С треском разлетелись слабые застежки комбинезона. И громадный зверь легко выпрыгнул из оков одежды. Мягкая лапа выпустила шесть стальных клинков.

Дидилар, несостоявшийся Император Видимой Вселенной, повалился на пол, путаясь в кишках.
* * *

Один зеленый огонек на путанице лабиринта вдруг вздрогнул и вмиг погас. И Вендрикс точно знал, что это не Галлах. Они с Эрребой бросились к другим экранам. Машина дидиларов поспешно высаживала десант.

– Галлах! – кричал он, – Давай быстрее, к тебе идут! Ответа не было. «Он жив!» – сообщила Эрреба от экрана. Нимра и сам это видел. Почему Галлах не отвечает?!

– Волк! – кричал он другу. – Я начинаю бой!

– Нет, Юсс, ни в коем случае!

Но Вендрикс уже пошел синей молнией на десант. Что бы ни было там, в подземелье, в этом проклятом лабиринте, он не позволит еще раз убить Галлаха! Как он там сказал?! УВолка три жизни, это третья!

Он не понял, что случилось, откуда взялся этот второй флайер.

– Флайер Барса! – крикнула Эрреба. – Это Ярс Стамайер!

– Этого не может быть, – процедил нимра, направив импульсные пушки, запрещенные в Содружестве на кораблях торговцев, на машину дидиларов. Это стратегическое оружие, а не оборонительное. Он знал, что там сейчас происходит, в корабле противника. Взрываются тела. Корабль вздрогнул и мягко завалился в снег, так и не успев взлететь. Ю-поле защищает только от проникновения материальных тел, но не от импульсного излучения. Десант прекратил движение и сбился в кучу. «Все, Волк, мы с тобой теперь, как дидилары, вне Закона!»

– А НУ, ВАЛИТЕ, МРАЗИ, В ПРЕИСПОДНЮЮ, А ЛУЧШЕ В ЧЕРНУЮ ДЫРУ! – раздался над снегами громовой голос, говорящий на языке, который тут давно забыли.

И черный флайер Барса прошел над полегшими солдатами с ревом тысяч децибел.

Вендрикс не стал смотреть конец истории. Кто бы ни был в этом флайере. Он бежал к Чевинку.

– Барс, я знала, ты вернешься. – прошептала на языке второй планеты Лебедя-12 красная тигрица, Эрреба, Счастливый Ветер.

Он нашел друга там, где ожидал. В одной из ниш бассейнового зала, у которой, словно дохлый пес, валялся Гивил, была открыта дверь.

– Галлах! – нимра бросился к нему. И замер. Он знал, что видит перед собой.

То, чем не воспользовался ни он, когда горел над своей последней найденной планетой, ни Галлах Чевинк, в момент своей таинственной гибели.

Кто еще в этой Вселенной мог воспользоваться тем, что они видят?! Это очень дорогая штука. Многие Волки приобретали себе ее. Но редко кто решался к ней прибегнуть. Слишком непредсказуемы побочные эффекты. Последствия нередко имеют космогонический характер. Капсула нуль-времени.

Она всегда была с собой у Стайса. Последнее средство. В момент неминуемой смерти Волк последней вспышкой воли может вызвать ее в действие. И время останавливается внутри нее. И это будет продолжаться столь долго, сколь угодно. Вселенная остынет и сожмется, и в ее холодном пыльном чулане будут плавать голубые капсулы нуль-времени, в которых так и не дождались спасения Свободные Волки. Кем бы они ни были.

Нет, уж лучше сгореть над планетой. Но погибающий тешил себя надеждой, что найдется Волк, который обнаружит брата и доставит капсулу в лаборатории Содружества. Там,в условиях сложнейшего оборудования ученые размотают нуль-кокон. И сумеют вызволить погибающего Волка из смертельной схватки. Такое тоже было. Но большей частью, редко кто решается прибегнуть к этому. Слишком непредсказуемы последствия.

Капсула неразрушима. Ничем, кроме специального оборудования. Теоретически существует один фактор, но само его появление составляет ноль процентов.

Галлах стоял перед могилой сына.

Там, за скорлупой полупрозрачного яйца застывшего навеки поля-времени виднелось белое лицо Стайса Чевинка, умирающего Волка. Полуприкрытые глаза, страдальчески полуоткрыты бледные губы. Сияние застывшего времени скрывало его тело, и они не могли определить характера ранения. Его красивые, длинные, полурусые волосы казались в мертвом свете капсулы почти седыми. Так и будет он стоять здесь, в подземелье, пока не осыпется планета, пока не потухнет солнце. Скорбь отца для него не больше, чем миллиардная доля мгновения. Стайс переживет Вселенную, потому что в ней нет того, что может вырвать его из ловушки нуль-кокона. Это не их Вселенная.

Галлах был молод. Он сам был похож на Стайса, только на два года старше. И не потому, что так хорошо сохранился. А потому, что на момент смерти ему и в самом деле было двадцать шесть. Такую шутку играет время с Волками. Он пару раз пройдет через пространственный привод, а на планете минует четыре года. Два туда и два обратно. Он улетел, когда родился сын. Он прилетел, а тому четыре. А сам Галлах прожил неделю по корабельному хронометру. Он не успел и полюбить его. Только сказал побратиму, чтобы тот забрал ребенка с планеты-отстойника и поместил в интернат для будущих Волков. И помчался зарабатывать на обучение. Два года туда, и два обратно. Сыну восемь. А Галлах только и успел пару раз переправить почту. Прилетел, поцеловал, и снова улетел. Потом примчался нимра, надарил подарков, перечислил средства, и снова улетел. Еще четыре года. Потом еще четыре. И Галлах погиб.

Кто же за два месяца привыкнет к сыну, выросшему от младенца до восемнадцати лет?! У мальчика было время думать об отце, а у отца – нет. Поэтому Волки не заботятся о детях больше, чем позволяет быстротекущее время. Много их по всей Вселенной посеяно в спешке. Была мгновенная любовь. Было быстрое веселье. Была, как искра, страсть. Но Волк ушел в подпространство и забыл навеки. Поэтому на планетах и живут легенды о бессмертности Волков. Века бегут, а он все молод. Вот почему торговцу не нужно бессмертие. Он живет так долго, что его никто не помнит. Вот почему он не имеет друзей, кроме других Волков. Вот почему Волк одинок. Одинокий Волк. Свободный Волк. Свободен от всего земного.

Молодой Галлах стоял перед могилой такого же молодого сына. Точь в точь, как Стайс. А за ним такой же нимра. И молоды и стары. Они видели так много, что забыли почти все.

Это Ихоббера подарила Галлаху сына. Здесь он его полюбил, здесь его увидел, здесь он потерял его.

– Кто на планете на втором флайере? – спросил побратима Галлах.

– Летучий Барс. – ответил тот.

Чевинк, не оборачиваясь, кивнул головой. Он так и знал. Хозяева вернулись.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

КОРОЛЕВА АФФАРЫ

ГЛАВА 1

– Куда летим? – спросил ее Стайс с улыбкой, положив пальцы на чуткие рукоятки пульта. Она помедлила.

Отросшие за два месяца черные волосы снова свивались в локоны, упруго касающиеся плеч. Гвен очень светлокожая. Как в сказке про Белоснежку.

– Я всегда мечтала побывать на островах. – проговорила она.

Система флайера, повинуясь желанию пилота, высветила на экране карту Ихообберы.

– Где это?

– Не знаю. – она растерялась. – Где-то здесь. И ткнула пальцем наугад.

– Пусть будет здесь.

И флайер мягко поднялся вертикально с места. Вниз стремительно проваливались сосны, скалы, пропасти и Зоны. Флайер вышел в высокие слои атмосферы.

Они плыли и наслаждались зрелищем планеты. Многочисленные южные архипелаги островов, похожи на рассыпаные изумрудные бусы в золотой кайме песчаных пляжей.

Стайс гнал от себя любые мысли, все подозрения, всю горечь. Он больше не хотел ни страданий, ни лишений, ни самой мысли о несчастье. Он всего уже лишился. Родной Вселенной, партнера, друга. Гвендалин последнее, что у него осталось.

– Ну, куда? – спросил он.

Она выбрала самый крайний остров. Берег, глядящий в нескончаемый, единственный на Ихоббере Океан.

Здесь было совершенно пусто. Ни туземцев, ни жилья. Они были единственными купальщиками на длинном пляже из золотого мелкого песка. Он охватывал весь остров, как кольцо. На острове была одна гора, поросшая темным, густым лесом. В нем не было ни птиц и ни зверей. Все было тихо и почти безмолвно. Только нескончаемо шуршали волны, прибегая из неоглядной дали Океана.

Они шли вдвоем по берегу, держась за руки, старательно обходя морские звезды и перешагивая через рачков. За полдня можно было обойти весь остров. Они не беспокоились ни о чем. Когда надоедало, садились на песок. или под кроны пальм. И смотрели на разбросанные по мелководью высокие зеленые вершины островов. Потом шли купаться в голубой лагуне.

Стайс вскрывал ножом плоды кокосовой пальмы.

– А если нам надоест валяться на песке? – спрашивала Гвендалин.

– Тогда я вызову свой флайер и мы умчимся.

Он с улыбкой показывал на левое плечо, где находился передатчик. Но не сказал, что он не воспользуется им. Иначе, прилетит его собственный флайер. Зачем Стайсу два флайера? Его немного развлекала мысль о том, что он словно перевоплотился в Барса и при этом имеет роскошь оставаться сам собой. «Зачем тебе Ярс, королева, когда есть я?» И они снова занимались ловлей лангустов, чтобы печь их на костре. А вечером лежали на песке и смотрели на далекие-далекие звезды.

– Тоскуешь? – спрашивала его Гвендалин.

– Нет. – легко отвечал он.

В самом деле, что тосковать? Он может в любой момент уйти с планеты вместе со своей любимой. У него, как ни у кого во всей Вселенной, два челнока и два флайера. Слишкоммного, чтобы хотеть еще и звезд.

Потом они покидали пустынный берег и летели дальше. С острова на остров. Везде оставляя за собой две цепочки следов от босых ног.

– Почему на островах нет никого? – спросил однажды Стайс.

Королева знала, да не сказала. Все просто, Стайс. На Ихоббере нет океанского судовождения. Только плоскодонные суда для внутренних морей. Континент один. Куда плыть-то?

Он рассказал ей о планетах, где плавали под парусами, похожими на облака, большие корабли. Она слушала и боялась верить. Как можно?! Разве сила ветра так велика, что может гнать громаду корабля? Или вода так тверда, чтобы удержать многотоннажные суда?