Чтение 33–й страницы книги ~Свободный Волк~

Яркая звезда в полуденном небе Аффары стала угасать. Модуль дидиларов вышел в космос. Тогда Галлах неторопливо пошел по необитаемым обломкам к своей «Погоне». Его настигла мысль.

«Клон живет десяток лет. Откуда в нем берется личность? Гвен была лишь иммитацией ее?» Почему это кажется ему столь важным? Ответ пришел внезапно.

«Ни одна из Сеяллас не тождественна другой. Они все разные. Лишь Гвендалин имела собственное имя.»

Он подождал, не скажет ли она ему еще чего. Но Сеяллас молчала. Волк чувствовал ее присутствие, и только. Она словно искала что-то в нем. И он не понял, нашла ли она то, что ищет.

«Прощай, Волк.» – тихо сказал голос. И он лишь удивился той неожиданной теплоте, с которой были сказаны два кратких слова. Нить оборвалась. И все же что-то он забыл.

– Туда им и дорога. – прокомментировал Юсс услышанное. – На Ихоббере будет, чем дышать. Он по-прежнему возился с тиграми.

Стайс отнесся к сообщению равнодушно. Похоже, он тоже был не против, чтобы Маррадуг, к которому он испытывал острую неприязнь, убрался в неизвестность с последним клоном Сеяллас.

У всех дела были поважнее. На подлете были крейсеры Содружества. Предстояло по многим поводам отчитываться и многое объяснять.

И вот в один прекрасный день передатчики Волков приняли сигнал прибытия. С неба в сиянии и великолепии посадочных огней снижалась галактическая махина флагмана. Остальные крейсеры остались на орбите.

Мосик находился вместе с тиграми на борту «Погони» и, раскрыв широко глаза, наслаждался невиданным зрелищем. Пять тысяч лет на Ихобберу не опускались корабли Содружества.

Раскрылась картина связи. На экране возникли шестеро Инспекторов. Двое из них были люди, два гуманоида, примат и рептилия.

– Летучий Барс, – обратились после приветствия к Галлаху Инспекторы, – когда мы сможем видеть юридически ответственное лицо планеты, короля Мосика Апокалипсиста?

Мосик был так увлечен картинкой, что даже не разобрал, что говорят. Он продолжал с удовольствием пялиться на экран, широко раздвинув в улыбке толстые губы.

– Представляю вам, – не вдаваясь в подробности, ответил Галлах, – короля Ихобберы. Мосик с интересом обернулся. Сзади не было ни человека.

– Мосика Первого, Апокалипсиста.

– А где король? – спросил король.

– Приветствуем короля. – серьезно отвечала вся Комиссия.

– Мосик, не ломайся. – тихо сказал ему Юсс. – Ты король. Тебе не отвертеться.

Надо отдать ему должное, он не ударил в грязь лицом. Расправил плечи в рваном комбинезоне, перепоясанном ремнями, и величаво повертел ручищей.

– Милости прошу на Ихобберу!

– Тигры, негодяи, – смеялся Мосик, – вы меня подставили!

– Еще как подставили! – весело отвечали тигры. – Вставай, Мосик Апокалипсист, встречай гостей!

– Что? Прям сейчас? – насторожился король. И, когда понял, что никто не шутит, разгневанно воскликнул:

– Чем вы думали, бездельники?! И бросился от них, громко топая разношенными сапогами.

– Мосик, стой! – кричали Галлах и Вендрикс, тщетно гонясь за ним по кольцевому коридору корабля. – Стой, дуралей! Все не так ужасно! Он остановился и повернул к ним всклокоченную бородищу.

– Дайте рожу хоть умою! Где баня?!
* * *

Все было исключительно прекрасно. Просто первый класс. Напыщенность Комиссии разлетелась в пух и прах, когда они узнали, что Солакса исчезла из вещественного пространства вместе со своей планетной системой. И еще более поразились, узнав, что на Ихоббере прошел не год, а пять тысяч лет. Событий накипело так много, а разбираться нужно было срочно и во всем. Поэтому лукавые инспекторы на многое посмотрели сквозь пальцы. Хорошо, что планета не требует больших ресурсов на восстановление. Еще прекраснее то, что не придется искать для переселенцев иббов подходящую планету. Ярс Стамайер, Летучий Барс, добровольно отдает найденную планету новой расе и берется переправить всех бесплатно, если Комиссия походатайствует перед Гильдас Леа Барри за нового собрата. Свободный Волк Галлах Чевинк остался вне своей Вселенной. Портал закрылся по неизвестной причине.

Одно лишь было странно. Перед Комиссией не отчитались о настоящей причине агрессии дидиларов, хотя отловленные пришельцы и бормотали о каком-то Артефакте. Среди развалин Санатория Артефакта не нашлось. И Волки подозревали, что это не что иное, как трюк Сеяллас. Недаром королевы-клоны все обманщицы.

Еще год ушел на переселение иббов, хотя в деле были оба челнока и транспортные корабли Содружества. А синкам Ярс сказал:

– Когда специалисты из Содружества поднимут из океана ваш корабль, возможно, по координатам отыщется и ваша галактика. Тогда и видно будет.

Планета теперь явно принадлежала дреммам. А синки, за малочисленностью, стали второй расой на Ихоббере.

Осталось сделать совсем немного прежде, чем улететь с планеты. И бывший Свободный Волк однажды нашел для этого два дня.

ГЛАВА 6

Был конец весны, начало лета. На Диких землях, не тронутых войной, безмятежно колыхались в порывах ветра молодые травы. В каменистой низине было тихо, разве что жужжало множество различных насекомых, торопливо перелетающих с цветка на цветок. Да негромко пели птицы.

Человек, идущий по тропе, направлялся прямо в узкий проход меж двух отвесных, но невысоких стен. Он был одет по-нездешнему, и был пешим.

Внезапно его внимание привлек какой-то звук. Он спрятался за одиноко торчащей скалой из белого камня и принялся осторожно наблюдать за проходящей неподалеку тропой.

Отчетливо пропел рожок. Картина, последовавшая за тем, заставила его тихо засмеяться. По тропе шла кавалькада. Впереди на громадном одре необычной масти ехала могучая матрона. За ней еще одна, не менее могучая. Потом немного мельче, но тоже крепкая особа. Потом две еще поменьше, на одной кобыле. И на последней сразу три, ну очень больших девчонки.

О чем-то переговариваясь, с насупленными и решительными лицами, они сурово двигались по неровным тропам в сторону востока.

Человек беззучно засмеялся.

Ай, Мосик Апокалипсист, рано ты решил, что военные действия закончились! Короля ждет теперь небольшая внутренняя война на личном фронте. Интересно, как он вывернется?

И человек снова направился по заросшей мелкой травкой и загроможденной россыпью камней узенькой тропе меж двух белых отвесных стен. После двух часов пути он миновал круглую поляну со святилищем, над которым два прошедших года словно не имели ни малейшей власти. Здесь было все так же тихо и неподвижно. Человек мельком оглядел долинку и продолжил свой путь на запад.

Перескакивая с обломка на обломок, он был так занят, что не сразу заметил сидящего на возвышении подростка. Тот неторопливо строгал каменным ножом палку, выделываясебе новый дротик. Высокий и худой, с растрепанными белыми волосами, он прищурясь в ярком свете солнца, посмотрел на приближающегося путника.

– Ну, что? Я не ошибся? Разве Ярс Стамайер не вернулся? Человек остановился и с улыбкой посмотрел на парнишку.

– Нет. Ты не ошибся, Джукс. Он вернулся.

Тогда подросток соскочил со своего насеста, и дальше они направились уже вдвоем.

В стойбище их не ожидали. Все занимались своими обычными делами, которых у поморов никогда не бывает слишком мало. Война не тронула селение. Здесь все было удивительно спокойно. Так же чинили сети рыбаки. Так же выделывали кожи. В котле варилось пахнущее жиром варево, сушилась рыба. Старухи, сидя на теплых камнях, шили из моржовых шкур тяжелые зимние одежды. Пищала ребятня, смеялись женщины. Двое пришедших стали у охранного столба и переглянулись, улыбаясь.

Не сразу, но пришельцев заметили, к ним подбежали с гавканьем собаки. Сначала, рычали грозно, а потом, узнав своего, просто приветливо принялись махать хвостами. Принюхались к гостю и отпрянули.

– Йел, Кашо! Йел, Тарка! – сурово крикнул Джукс. – Идем, Свободный Волк.

Все сбежались и в изумлении смотрели на высокого и сильного человека, который был крупнее любого воина в их селении. Красно-рыжеватые волосы густыми прядями обрамляли лицо, имеющее нездешний, чуть медный загар. Широко распахнутые глаза невиданного лилового цвета. Облик Суннара-Т, принца с Джабраила.

Вышел старый Токса. Он побелел еще больше и еще больше исхудал. Но был все так же важен и невозмутим. Но глаза его выдавали затаенную хитринку.

– Приветствую тебя, вождь!

– Приветствую тебя, Вендрикс Юсс!
* * *

Горел ночной костер. Взметывались искры. Шуршали набегающие волны, тихо пели звезды. Широко раскрытые глаза упивались таинством ночи, душа насыщалась уходящими мгновениями. И каждое мгновение подобно вечности. Волшебное чувство витало над землей. Все только делали вид, что не замечают, на самом деле, впитывали этот вечер и этуночь, словно драгоценный дар, который более не повторится.

– Настал твой час. – молвил мудрый Токса. – У сказки будет непременно счастливый конец. Пусть зло погибнет, пусть добро восторжествует. Пусть храбрые вознаградятся. Пусть доблестных увенчает слава. Пусть упокоятся погибшие. Пусть жизнь не прекращается.

– Пусть. – сказал Суннар-Т. – Пусть сказка завершится.

СКАЗАНИЕ О КОРОЛЯХ ИХОББЕРЫ

Причудлив и странен мир, в котором мы живем. Темна Вселенная, что нас родила, и необычны вещи, происходящие в ее безмерной глубине. Кто бы знал, куда ведут нас те пути, которыми мы ходим. И едва ли существует тот, кто знал бы, сколько сокрыто в его душе таинственных и удивительных свойств, сколько спрятано в нем бед и радостей! Сколько ждут лишь часа, лишь мгновения, тех сил, что составляют жизнь его. Что за необъяснимая, загадочная тайна тянет души друг ко другу? Что совмещает несовместимое и разлучает неразъемлемое? Что так тревожит и печалит сердце и отчего поет душа? Где объяснение всему, и что причина для всего? Нет ответа, нет ответа…

Но и нет причины, чтобы не попытаться вникнуть в тайну. Нет повода, чтобы отказаться от поиска. Нет желания отвернуться и молчать. Неведение не объяснение для безучастия. Для надменных есть небытие, а для живущих – стремление познать и ошибочность познания, желание любить и боль утраты, верность и измена, обман и правда, разочарование и надежда, мечта и призрак-обольститель. Нет места лишь безнадежности и неутешности. Летающий имеет крылья.
* * *

Была некогда одна планета. По странной случайности, какие нередки во множестве миров, на ней так и не появилась разумная жизнь. Она могла бы быть тем гнездом, откудауйдут в полет и заселят всю Галактику человеческие расы и станут преобладающей расой. Они бы во многом изменились, стали лучше, хуже, но всегда иными. Но этого не произошло. Другая планета стала матерью для единственной расы, которая стремится к расселению.

Однажды на планете появились гости. Такие же бродяги из другого мира, из другой галактики. И пришельцы стали жителями Ихобберы, так они ее назвали. Никто не помешал странному народу владеть планетой. Да и кто бы мог возразить? Ведь, когда синки владели той таинственной силой, что позволяет путешествовать меж звезд и меж галактик, Вселенная была так молода, что каждый из народов, что ныне владычествуют в ней, едва лишь оторвался от своей земли, чтобы посмотреть на звезды.

Чудные путешественники были синки. Мудры, могущественны и бесстрастны. И те, что выжили на Ихоббере после катастрофы, предпочли забыть о своем прошлом. С величием обреченных на изгнание они приняли на себя обет непритязательности, молчания и скромности. И за прошедшие тысячелетия, как водится, утратили всю мудрость, но обрели безразличие. …

Пряжка Эммеяра была не самой старой галактикой, но и не самой молодой. Все было, как должно быть. Расы возмужали и вышли на космические тропы. Синки грезили на Ихоббере.

Прибывающих с визитом на планету встречали с невозмутимостью давно состарившейся расы. Синков принимали за примитивный народ. Они молчали. Им было все равно. Поэтому, когда прибыл Летучий Барс, Ярс Стамайер, они встретили его, как не слишком умного и суетливого ребенка. Немного посмеялись. Немного пошутили. И с безразличием расстались.

Забавный Ярс Стамайер! Он так уморительно смешон со своими маленькими хитростями и повадками менялы! Но безобиден. И синки отнеслись к нему с терпением и снисходительностью, позволяя помотаться туда-сюда по подпространству, чтобы привезти им то, что синкам и не нужно.

Ярс был вправду молод, если судить по корабельным лишь часам. Это подлинное время пилота. Время его жизни. Даже высокомерные синки не могли отрицать того, что он был, как личность, очень привлекателен. Поэтому и не отказались видеть его у себя.

Торговец улетел по своим делам, обещая вернуться. Он облетел немало чужих миров. Торговцев никто и никогда нигде не ждет. Они, как ветер. Как морской прибой. Как дни, уходящие в небытие. Все ветры, все волны, все дни похожи друг на друга. Волна бьет бесконечно. И кажется, что это все одна и та же. Но ни одна волна, как ни один порыв ветра, не есть один и тот же. Ничто не повторяется. Лишь быстротекучесть времени напоминает об ушедшем. Ярс улетел и тем самым приблизил к Ихоббере неизбежную судьбу.

Незыблемы планетарные основы. Не поколеблется земля. Все сносит и все терпит. Заботливо выращивает на себе живую жизнь. Разумную и неразумную. И бережно же принимает обратно, в свои глубины, в бездонность чрева, в сокровенные темницы, в теплое нутро живой планеты. Рождаются, мужают и уходят народы, страны, поколения. А мать-планета все бережет, все помнит, любит и хранит. Такова была и Лилемарге.

Что могло нарушить плавное течение ее спокойной жизни? Она ли не дала своим любимым детям высоких гор, быстрых рек, богатых океанов и морей? Она ли не подарила им зеленые долины, плодородие земель, высоких голубых небес? Дреммы были счастливы на ней. И, как счастливые народы, были приветливы и доброжелательны. Прибытие торговца было праздником, событием.

Король Маррадуг был мудрым и справедливым правителем. Он заботился о своем народе, что был единственным на всей Лилемарге. У него было двое, оставшихся после безвременно умершей жены, красивых и благородных детей. Дочь Феаннора и сын Терлинк. Дети нежно любили своего отца. Терлинк в будущем должен стать королем. Он был смешлив,открыт и немного легкомысленен. Феаннора была старшей дочерью короля. Принцесса стремилась не утратить королевской сдержанности и достоинства, но яркие глаза выдавали в ней мечтательную душу и внутренний порыв.

Встреча Феанноры с Барсом была, как взрыв сверхновой. Это неизбежность. Кто знает, как повернулась бы судьба: улети торговец раньше – и ничего бы не случилось. Прилети он позже, и ничего бы не нашел. Пути судьбы всегда запутанны и неясны. Мгновения решают все. Прекрасная планета, как заботливая мать двух потомков Маррадуга, былаобречена. Смерть летела молча, издалека. Неотвратимо приближалась мертвая планета – сошедшая с орбиты каменная бомба, промерзлая насквозь убийца.

Корабельная Система обнаружила угрозу. Ярс занимался торговыми делами, разговаривая с королем. Терлинк вертелся рядом. А Феаннора безмолвно говорила с Ярсом. Языкжестов, взглядов, трепетание ресниц, тихие вздохи, падающий локон. Все любовь рождало. Как безжалостна случайность, что нарушает такие счастливые мгновения!

Сигнал опасности жестоко ворвался в мирную беседу. Что за агонию переживает Маррадуг при виде погибающей планеты! Напрасно все: справедливость, доброта, смиренность! Напрасно он растил детей! Напрасно он заботился о дреммах! Враждебный Космос подло вторгся в счастливую жизнь планеты, в одно мгновение разрушил, уничтожил, сжегблагословенные труды тысяч поколений! Он рвал самый воздух у лиц бегущих!

В холоде анабиоза, в недре корабля лежали люди. Раса без планеты. Король без королевства. Но Маррадуг все так же был правителем. Пока есть люди, он им должен. И сильная натура короля подавила в себе отчаяние, ужас, безнадежность, смерть.

Терлинк вдруг понял, как же повезло ему. Он жив – это главное. И он был рад. Принц смотрел на жизнь Барса в безопасной тиши челнока. Он завидовал его насыщенной событиями жизни. Он наслаждался зрелищем миров. Я – это всё, сказал он сам себе. Таков ответ молодой души на несправедливость Космоса.

А для Феанноры беда ушла на дальний план. Ее светом стал Летучий Барс. Судьба подарила ей полет в его великолепном челноке. «Противоречие» был целым миром, и у него был бог – прекрасный Ярс Стамайер. Принцесса грезила. Будущее было неопределено, и она впитывала душою то, что было ей доступно. Удивительная жизнь торговца, его власть над Космосом, его безмерные возможности, его стремительный полет. Обворожительна мечта! Сладкий сон, трепетная юность! Ненасытима жажда жизни!

Феаннора никогда не думала, как сильна ее душа, как бездонна ее страсть, какие грозные вихри рождает ее воля. И никогда не знала, как тверда она может быть, приняв решение. Она во многом подобна своему отцу. Такие качества присущи великим королям. Они же губят целые народы. Гордость не позволила ей говорить. Гордость короля-отца. Все должно быть по своим местам. Торговец занимается торговлей, короли же правят миром. Поэтому, когда Ихоббера вырастала перед глазами, все трое уже знали, что их ждёт тяжелый труд во благо будущих их поколений. Дреммы будут жить! И Феаннора не поколебалась.

Знала ли она, что сотворит с ней Ихоббера?! Чудовищная шутка Космоса, не оставляющего свои жертвы. Равнодушные синки не предупредили дреммов о враждебности северных земель. Что сделалось с любовью Феанноры, когда она увидела тот ужас, что стал для нее началом нескончаемых страданий! Знал ли Барс, в какую преисподнюю отправил оннесчастный народ дреммов?! Синки холодно отвернулись, когда король пришел к ним просить о помощи.

Маррадуг не ждал торговца скоро. Он полагал, что более не увидит его. Потомки короля отдадут сокровища и приобретут для дреммов новую планету. Когда он понял, что умирает, он был спокоен. Планета к ним немилостива, только и всего.

Он сложил всю плату в глубинах запутанного лабиринта. Он и Феаннора запечатали пещеры с платой за проезд. Сиддхари известил Терлинка, где находится хранилище. Из небольшого, но очень странного куска скалы он и Сиддхари сделали четыре маленьких кулона.

Этот камень лежал в глубинах подземелья, недалеко от той пещеры, где Маррадуг сложил в контейнерах плату за проезд. С трудом король отбил от чудовищно тяжелого метеорита четыре крохотных неправильных кусочка. Оправил в золото и так решил:

– Сиддхари, ты был верен мне и моим детям. Ты для нас как член семьи. Один кулон получит Феаннора, моя верная помощница, достойнейшая дочь. Великая принцесса Феаннора. Один пусть носит сын мой в память о нашей жертве. Он нам обязан своим троном, своей сохранностью и будущим всех дреммов. Один тебе, мой верный друг Сиддхари. И последний остается мне. Это наша память о планете Ихоббере.

– Иди, дочь моя. – сказал он обезображенной принцессе. – Ты еще не умираешь. А я останусь здесь с Сиддхари. И пусть наш прах охраняет будущее счастье дреммов.

Терлинку предстояло продолжить королевский род. Но, странно как! Его уберегли от тяжкого труда, он шагу не ступил в Себарию. Он был тот, с кем Барс Стамайер заключил контракт на приобретение планеты типа С. Его потомки должны наследовать ему, но много-много лет король Терлинк так и был бездетен. Его молодость очень затянулась. Онне старел. И лишь на сто двадцатом году жизни он родил потомка, когда пожертвовал богам последний дар отца – кулон из метеорита. Едва родился сын его, Маракас, король Терлинк стал быстро угасать.

Феаннора ждала своей смерти. Она закрылась в Бабеллане, в темноте покоев. Не любимая никем, кроме своего отца, чудовищного Маррадуга. Но она не умерла, хотя надеялась, что земля укроет от торговца, когда вернется он, ее тело. Спрячет милосердно ее стыд, укроет ее гордость, пощадит ее любовь. Космос забавлялся с ними.
* * *

Барс вернулся. Вся планета насмешничала, говоря об уродстве Феанноры. Чудовищная королева. Персонаж страшилок, герой ночных кошмаров у детей. Дреммы рождаются, живут и умирают, а она сидит живой легендой в своем маленьком и грязном Бабеллане. Презрение и страх в глазах придворных. Неблагодарные и гнусные предатели! Охладело сердце, в душе горела ненависть. Прекрасный Ярс Стамайер! Пришел побеспокоиться за синков!

Проклятая планета убила в ней любовь своим проклятым даром. На место чувству пришла рассчетливость. Она дала ему невыполнимое задание, надеясь, что он сгинет в поиске несуществующей гиммеры. Но вышло все гораздо хуже. Он стал кумиром иббов. Вся Аффара знала о торговце. Он стал надеждой и символом свободы. Когда же улетел он со своим Счастливым Ветром, другом-тигром, то народная фантазия породила о нем такие дивные сказания, такие песни и легенды, что Феаннора и ее отец в них превратились не просто в монстров, а в тиранов-угнетателей, исчадий ада.

Душа королевы вся оледенела. И она решила скрыться. Вместо нее теперь царили над Аффарой множество преемниц, красавиц из народа. Так продолжалось два тысячелетия. Смерть покинула ее. И, странно как! В тиши подземного жилья, в нечеловечески уродливом теле Феанноры жила память, жили чувства, жил Ярс Стамайер. Не в силах видеть никого, она вникала в глубины собственного сердца. Триста часов счастья в «Противоречии» стали смыслом жизни. Из своего убежища она правила страной. Стальная хватка Феанноры держала в кулаке Аффару. Столетиями шлифовался быт, дреммам прививалась воля королевы. И строился, все время строился великий Бабеллан. Город стал ее страстью, ее тайной, ее поруганной мечтой.

И вот вернулся Маррадуг – он стал синком. И королева поняла с великим торжеством, что победила. Теперь путь известен ей.

Спустя лишь многие столетия вся Ихоббера поняла, что королева Аффары, Сеяллас, дивно прекрасная и жестокая менталка, не старится, не вянет, не умирает. Сказки Ихобберы стали правдой. Время не властно над Сеяллас. Никто над ней не властен. Вот оттого потомкам короля Терлинка было тошно.

Еще Маракас помнил, что был у его отца какой-то талисман. Некий минерал, добытый в недрах Ихобберы. Он изрыл все земли, желая отыскать тот минерал, что дал его отцу неувядающую молодость. Но тайна спрятана. С ревнивой завистью следил он за передвижениями Барса, пока тот искал по приказу Феанноры некую гиммеру. Все думали, что Ярс Стамайер улетел, чтобы спасти от смерти оборотня, тигра-трансформа, Эрребу, но лишь Маракас знал, что Барс не покидал планету. Король-уродец нашел себе могущественного друга.

Разведчик дидиларов, тайком живущий на планете, искал в Себарии то место, тот подземный лабиринт, в котором Маррадуг запрятал множество сокровищ. Эту плату думал Маракас отдать за сокровище иного рода. За гиммеру. За свое бессмертие. За власть.

Дидилар тоже жаждал не того, за что отец Терлинка погубил себя и множество народа. Он искал тот минерал, то вещество, тот Артефакт, из которого был сделан маленький кулон, подаренный Маррадугом сыну. И который тот принес в дар Океану за право заиметь потомство. Так Маракас и его лукавый гость таились друг от друга.

Что за пути свели их вместе? Как столкнулись в подземелье дидилар и Барс? Всему виной Маракас. Он уловил своей гаденькой душонкой возвышенную сущность Ярса. Его благородство. Его верность. Его любовь.

Там, над неведомой гиммерой, над Артефактом сошлись в последней схватке выходцы из двух Вселенных. Никто теперь не скажет, как сцепились два пространства, две реальности. Гигантская усмешка Космоса. Перепутанные грани пространства-времени – внепространственный Портал. В ловушку рухнули и дидилар, и пленный синк, король Джалинк, и верный слову Ярс Стамайер.

Последней мыслью почти погибший Барс сделал то, что превратило Ихобберу вместе с ее солнцем и окружающим пространством в непрозрачный извне кокон. Капсула нуль-времени.

Год во Внешнем Космосе подобен часу в обычной жизни. Никто и не заметил пропажи звезды Солаксы. Кроме дидиларов. Из рук жадного Гивила уплыла добыча.

Разбитый флот Гивила терял последние ресурсы. Боясь попасться на глаза Содружеству, дидилар шел на последнем корабле по следу звездного торговца в надежде поживиться крохами – убить торговца, украсть планету.

А тот шел своей Судьбе навстречу. Его ждал таинственный Портал. Его ждала планета Ихоббера. Его ждала параллельная Вселенная. Он был ключом к разгадке.

Вся Ихоббера дышала Барсом. Она ждала его. Словно пленная принцесса ждет у холодного окна сказочного принца. Он приедет на своем коне и освободит ее. Спасет от одиночества, от тусклых дней, от всех постылых тайн.

Свободный Волк Чевинк не знал, как сильно его ждут. И удивлялся, как охотно Ихоббера растворяла перед ним затворы. Везде он встречал себя. Всё говорило: ты Летучий Барс. Чудесно складывался путь, легко давались встречи. Судьба вела его, как триумфатора. Он все нашел и все обрел. Его нашла любовь. На всех путях сберегла его Судьба. Ему вернули всех, кого он потерял.

Таинственное племя иббов взрастило для него двух тигров. Яксаф и Ихаббо – они вернули к жизни и подарили Стайсу две дорогих ему потери – отца и побратима. Планета одарила его необычайным другом. Забавный плут, мошенник, вор, охотник-зверолов из диких амазонов. Мосик Апокалипсист. Как оценить такой подарок – видеть, как из мелкого воришки явился миру Ихобберы король-шутник, предстал перед Содружеством владыка-оборванец, которому могущественные Посланники Галактики сказали: приветствуем тебя, король! Что за судьба! Что за удивительная жизнь!

За что так Космос возлюбил его?! Все преображалось рядом с Волком. Возвышенная любовь коснулась Моны, смешной воровки, некрасивой и уморительной бродяжки! Не каждому дается такая смерть, как ей. Она ушла прекрасной, навек оставив в сердце Мосика Могучего память о себе. Он еще не знает, как затоскует он о своей принцессе. В какие краски, в какие чудные воспоминания оденется его любовь! Он еще не знает, Мосик Апокалипсист, единственный король на Ихоббере, сколько истинного благородства подарила королю его погибшая жена!

Его коснулась нежная отеческая любовь короля Дорнвана. Двое неприкаянных бродяг обласканы и приняты в сердце короля. Много ли людей на свете имеют роскошь раскрыть свой истинный природный дар, свои подлинные качества, свою сущность, свое призвание?! Великая судьба, высокое предназначение!

Какие были с Мосиком друзья! Как много подвига, верности, удачи, дружбы видел он! Через все прошел, все вынес и не утратил ни справедливости, ни жизнерадостности, ни мужества прощать. На своем чудовищном коне, стоя на развалинах, как на месте славы, он встретил тех, перед кем склоняются правительства планет.

«Приветствуем тебя, правитель Ихобберы!» – заслуженный и честный дар его друзей. Галлах Чевинк и Вендрикс Юсс, два бывших Волка.

Великий, легендарный король Мосик Первый, Апокалипсист! Таков дар Космоса тому, кто был верен своей дружбе. Тому, кто шёл рядом и не упрекал. Такой необыкновенной дружбой одарил своего избранника Великий Космос.

Но всего чуднее, всего невозможнее та странная любовь, что выпала в дар тому, кто пять тысяч лет назад расстался с Феаннорой и встретился с ней спустя пять тысяч лет. Стайс так и не понял, кто смотрел на него глазами Гвендалин. Кто говорил ему слова губами королевы. Кто его любил, кто обрел его. Кого он потерял.

Королевы-клоны Сеяллас несли в себе, хранили и давали жизнь принцессе Феанноре, королеве аффов. Эта неестественная жизнь, эта непрерывная подмена тела позволила дожить принцессе до встречи с её Барсом, Свободным Волком. Стайс Чевинк пришел туда, где он был Ярсом Стамайером. Вселенная, где жил Чевинк, отпустила его к своей сестре. Значит, не было в том мире Феанноры. Как много потерял тот мир!

Никто не знает, откуда взялась она, королева Гвендалин. Нельзя же назвать её именем простую куклу! Синкские машинки, сказочно могущественная техника порождала тело. Но кто сказал бы, что знает душу Гвендалин! Душа клона, что может быть чудовищнее?! Что может быть невероятнее в один момент рожденной личности! Вчерашняя кукла, сегодня человек.

Память Гвендалин хранила все. В этом неуступчивом, подчас жестоком и коварном, ларчике хранились тайны Ихобберы. Её нечеловеческий рассудок содержал все пять тысяч лет. Он помнил две недели счастья на «Погоне». Он помнил гибель Лилемарге. Он помнил ужас Себарии и нескончаемую жизнь принцессы Феанноры. Он вместе с ней любил. Он вместе с ней страдал. Все королевы-клоны Сеяллас пережили этот ужас. Огромны жертвы принесенные в дар этой нечеловеческой любви.

Каким-то чудом торговец уцелел, он не растаял в этом чудовищном огне, не утонул в бездонной преисподней гнева Сеяллас, ее страдания, ее обманутого ожидания, ее надежды и ее позора. Он боялся всех ее глубин. Он думал, что испил до дна всю чашу.

Но он ошибся. Ради памяти о Феанноре Гвендалин не допустила бездне захлестнуть его. Любовь принцессы спасла его. Та, с которой Космос обошелся так безжалостно, так жестоко надсмеялся, отдала лишь лучшие дары. Вся скверна скрыта от глаз его. Все низкие детали бытия. Так дети, катаясь на нарядной карусели, не знают, что ее вращает.

Пять тысяч лет строилась Аффара. Пять тысяч лет наряжался Бабеллан. Он встретил принца-странника, неугомонного торговца, Летающего Барса. Он дождался того, кого любил. Стайс Чевинк его избранник, Свободный Волк. Город отдал все. Как Гвендалин, прежде, чем уйти.

И все же уход ее был светел. Как может светел быть огонь сверкающий небесный! Последним своим даром она спасла планету – чудовищная королева-клон! Может это искупает всё то зло, что натворили здесь, на Ихоббере, все потомки Маррадуга, праведного короля. Кто знает, как сложилась бы судьба планеты, судьба народов Ихобберы, не останови пять тысяч лет назад король погибшей Лилемарге свою дочь от признания в любви торговцу.

Может, было бы все лучше. А теперь все так, как получилось. И получилось так, что лучше и не надо! Потому что вернулся Ярс Стамайер! Он один из всех мог войти, как принцв сказке, в заколдованный замок Ихобберы. В её пространственный кокон, в ее таинственное заточение. Он один мог снять затворы времени-пространства. Ярс Стамайер умер, чтобы Ихоббера могла жить. Укрывшись в нуль-капсуле, он перекрыл путь на Ихобберу мерзким дидиларам до той поры, пока не окрепло население планеты. Вернувшись из другой Вселенной, он снял заклятие. И все остались жить.

Давайте, примем все, как есть. Давайте не будем упрекать. Не будем жаловаться. Не станем насмехаться. Великое обернулось жалким. Прекрасное – отвратительным. Чудовищное – благородным. Смешное стало величественным. И только подлое осталось подлым. Разве не удивительно вам жить в этом чудном мире?

Прощайте, воины поморы. Прощай, вождь Токса. Прощай Домнус. Прощай юный Джукс. Мы более не встретимся. Путь нимры Юсса на Весситу, на новую родину красных тигров. Я теперь трансформ. И тигры – мое племя.

– Прощай, Вендрикс Юсс. Пусть будет путь твой легким, а судьба счастливой. Пусть наступающий рассвет иссушит слезы. Пусть солнце радует живущих. Пусть песня не кончается. Ихоббера будет помнить вас троих.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Дико холоден и страшен Космос. Растянутые в пронзительно безжалостные струны, утекают в невозвратность звезды. Располосовано пространство. Разрезана на нескончаемые потоки бесконечность. Сурово обиталище космических скитальцев. Немеет разум, иссыхает мозг.

Но преодолевшему свой страх Неведомое дарит само себя. Тихий шепот бездны, пение пространства, крик рождающихся звезд. Смотри и проникайся! Смотри и помни! Я, Великое Ничто! Я, всеобъемлющее Всё! Я принимаю вас в себя. Я насыщаю необъятностью тот краткий миг, что вы зовёте жизнью!

Таинственна природа Времени. Но есть ли что-либо таинственнее того, что скромно и пренебрежительно зовется жизнью? Как мало уделяют все живущие почтения тому, что неизмеримо, бесконечно превосходит всю грандиозность Космоса и все его безмерное могущество?! Жизнь человеческой козявки ничто перед взрывами галактик! Но что же будет делать Космос, когда не будет никого, кто может восхищаться, ужасаться, любить и ненавидеть?! Как будут жалки и ничтожны миллиарды всех галактик, рассыпанных, как зерна, по полю бесконечности, когда никто не воздымет к небу глаз и не изумится грандиозности его! Маленький микроб, флуктуация материального, случайное соединение сотни элементов! Мгновение, поглощающее необратимость Времени. Игрушка Космоса, драгоценное зерно!

– Ты всё смотришь? Зачем? Ихоббера далеко.

– Я знаю. Мне нравится смотреть на звезды. Он вздохнул и отошел. Ничего не изменилось. Она все та же.

Их обоюдный век так долог, в тысячу раз дольше жизни любого человеческого существа. А он так и не сумел понять её.

Уходя, король взглянул с печалью на ту, что так и осталась нераскрытой тайной. Он ни в чем над ней не властен. Все свои мысли, все желания, все будущее этого маленького мирка в холодном, безнадежно мертвом Космосе, она содержит при себе. Пять тысяч лет не сделали ее иной. С тех пор, как он ещё раз попытался указать Торговцу его место, Феаннора больше не посвящает его, Маррадуга, в свои планы. Она так и не простила. Пусть так.

У Маррадуга теперь иное будущее. Пути их, принцессы и короля отныне разошлись. Король теперь свободен от своего народа, от дреммов, и от Ихобберы. Теперь, когда он синк, он выстроит свою будущую жизнь иначе. У него есть Артефакт. Оставалось лишь найти тихую планетку, с отсталым и невоинственным народом. Он будет добрым королём. Онбудет милостив, заботлив и предумотрителен. Его будущий народ достоин счастья, благоденствия и сытости. У Маррадуга теперь очень скромные амбиции. Он будет продавать бессмертие по каплям. Это обеспечит планете мир и процветание. Он вышел и оставил наедине ту тайну, что звалась принцессой Феаннорой.

Тогда вышла из тьмы обзорного отсека, откуда-то из глубин громадной круглой залы под прозрачным колпаком, маленькой кнопки на плоском диске гигантского крейсера дидиларов, фигура женщины.

Вся в белом, приближалась Сеяллас к той, кого все королевы звали мамой. К той, часть чьей души жила во всех королевах-клонах. К той, кого они любили. К той, лица которой не видала ни одна из бесконечных Сеяллас. Кроме той, что к ней идет сейчас.

«Я счастливый клон. Я вижу Феаннору. Единственная королева-регент, достигшая встречи с целью.»

Ей не надо было спрашивать. Сеяллас менталка, а Феаннора – нет.

Гвен не зря погибла. Сеяллас завидует сестре: меньше года жизни, но Гвендалин была с тем, кого любила – с тем, кого любила Феаннора. Гвендалин сумела все. Она вернулаФеанноре ее дар – тот локон, что оставила на консоли челнока пять тысяч лет назад та, что смотрит сейчас в искаженное пространство. Её подарок Барсу.

Синкские машины возродили тело Феанноры. Разбитый до первооснов генный код был заново построен по биологическому образцу. Гвендалин сумела сделать больше: она вернула Феанноре память, обогащенную её собственной любовью. Она сохранила от всех тайну Феанноры. Ни разу не подумал Волк Чевинк, что сталось в дальнейшем с дочерью Маррадуга. Куда девалась, как сгинула в подземельях Бабеллана та протомасса, что была когда-то Феаннорой. И вот она. Над ней не властно время. Легенда Ихобберы.

И Сеяллас с любовью посмотрела на гибкий стан, на смуглое лицо, на блистающие локоны принцессы.

Феаннора обернулась. Яркие глаза, в которые смотрелся Барс пять тысяч лет назад, прожгли королеву-клона.

– Ты здесь, сестра? Я рада тебя видеть.

Они застыли обе, глядя, как низвергается водопадом странное свечение, которым полно подпространство. Десять лет у Феанноры есть. Десять лет, пока живет королева-клон, менталка Сеяллас. Пока она живет, все дидилары будут делать то, что нужно Феанноре.

Она не прятала свои мысли от сестры-подруги. Сеяллас имеет право знать.

Её мысль была частью материальной силы Космоса. Той силой, той властью, что подчиняет себе Время и Пространство. И Феаннора знала, что она все сумеет и всего достигнет. Теперь она вовсе не бессмертна. Но что значит бессмертие перед всесилием любви?!

«Мой Барс, я улетаю. Я избавляю Ихобберу от себя. Я избавляюсь от своей темницы. Я оставляю свой позор, свое несчастье. Я убегаю от самой себя. Королева без королевства. Все, как тогда. Оставлена планета, впереди лишь неизвестность. Но я теперь другая. Никто не встанет более между мной и моим Барсом. Я знаю, чего хочу я.

Ты в печали, ты утерял свою любовь. Даже через подпространство я чувствую, как плачет твое сердце. Оболгана, унижена, убита королева Гвендалин. Та, что вернула мне тебя.

Во мне горит и жжется, как огонь, ее страдание. Ничто её не пощадило. Все её тайны, все унизительные тайны Гвендалин раскрыла перед тобой безжалостность судьбы. И даже той последней, что силилась спасти от поругания королева-клон, не удалось ей замолчать. Все Сеяллас, все до единой владычицы Аффары, прекрасные королевы Сеяллас, не люди. Синтезированное тело их не тело человека.