Чтение 30–й страницы книги ~Свободный Волк~

Гвен заскучала. Ну, тогда она еще не оценила Мосика. Думала, мелкий проходимец. Думала, получит в руки скипетр и свалит в сторону. Ей некогда было с ним возиться. Все силы поглощал Стайс. Не могла же она, в самом деле, применять к нему ментальное воздействие.

– Вот как? – изумился Стайс. – Ни разу так и не применила?

– Один раз. – созналась Гвен.

– Ты нарочно проигралась на тотализаторе? – с подозрением спросил он.

– Не только я. Я всех вас по миру пустила. Стайс, я же кинетик. Мне ничего не стоило распылить ваши деньги вместе с игорным залом и обслугой.

– Зачем?

– Мне мешала Мона. Она слишком непредсказуема. Ей было обеспечено все будущее, а она с дури полезла с нами. Я не рассчитала, что Мосику милее Зона с тобой, чем королевство, но на пару с Моной.

– Ты правда сделала бы Мосика королем?

– А что такого? Не зря Дорнван тогда вдруг переменил свое отношение к нему.

А потом была Зона. Это была такая тёрка! Со всех троих слетела шелуха. Ей, правда, было жаль, что Мосик тогда погиб. Она знала, как он дорог Стайсу.

– Спроси Систему, где твой флайер. – посоветовала Гвен. А он не догадался! Стайс послал запрос на зонд. Но сообщение вдруг прервалось.

– Зонд уничтожен. – таков был ответ.

Кто мог уничтожить зонд? Неужели Барс? В какую игру играет чужой торговец? Все представало в каком-то новом свете. Гвен не могла предложить никакой идеи, и сила её была отнюдь не безгранична – отыскать по мыслеизлучению на планете одного-единственного человека для неё невозможно, есть предел дальности.

Через шесть часов второй зонд войдет в область доступности и можно будет разузнать побольше о кораблях пришельцев. А пока Стайс направился на камбуз. Они давно уженичего не ели.

Как тогда, на «Противоречии», Гвен ночью шла по коридору. Язык Волка был иной, и она гадала, где здесь, на «Погоне», может быть медотсек.

Найдя его, она вошла и огляделась. Похоже и непохоже. Но хирургическая машина была заметна сразу. Колеблясь, Гвен подошла к столу и протянула под колпак анализаторабольную руку.

Машина слабо загудела. Включились мониторы, замигали датчики. Ждать пришлось недолго. Раздался резкий сигнал.

Гвен выдернула руку. На экране появилось сообщение, но Гвен не знала письменности Волка и не могла прочесть. Она снова наложила повязку и вышла из отсека.

ГЛАВА 3

Зонд показывал интересную картину. На орбите был чужой корабль. От основного корабля-матки отделился корабль поменьше. Он пошел к планете. Уходящий зонд частично просчитал траекторию полета прежде, чем зашел за горизонт. Стайс выбросил в атмосферу два одноразовых зонда, чтобы проследить пункт прибытия чужого корабля. Систематем временем экстраполировала траекторию. И, наконец, выдала ответ.

Стайс удивился. Цель пришельцев недалеко от того места, где он расстался со Стиммвелом и обрел флайер Барса. Вот, наверно, тот недоумевает! И в отместку тоже сумел пробраться на чужой корабль. Ума не приложить, как все получилось!

– Ты ищешь Мосика? – спросила Гвендалин.

– Я сам не знаю, что ищу. – ответил он. – Слишком много неучтенных факторов. Он взглянул на нее. На лице Гвендалин явно отражалось недовольство.

– Ты же подкинула мне мысль стать Леа Барри. А тут он сам вдруг объявился. Да еще и нимры с ним. Чем не случай выполнить задумку? Она не ответила и едва заметно усмехнулась.

– Нет, конечно, я ищу его. – продолжал он уже другим тоном. – Но одно другому не мешает. Торговец сделку не упустит. А что ты так торопишься?

– Конечно, тороплюсь. Я разлучила вас с Мосиком. Мне не терпится исправить дело.

– Ты не разлучила нас. – он бросил на нее быстрый взгляд. – Это был случай. Или нет?

– Ты прав. Это был случай. Так, что такое кофе по-минойски? Когда-нибудь я получу его?

Они спешили на встречу с нимрами. Корабль пришельцев сел в районе странных подземных коммуникаций, как показал с орбиты зонд.

– Пришелец ищет связи. – сообщила Система. – Сообщить код доступа?

– Сообщай, но не включай видеообзор. – решил быть осторожным Стайс.

Вспыхнул дисплей, но картины не было. Стайс открыл было рот, собираясь говорить, но вдруг услышал:

– Стайс Чевинк, Свободный Волк, на связи. Вот Барс! Вот негодяй!

– Эй, эй, Волк! – – раздался незнакомый голос. – Ты что задумал? Не нарушай условий договора!

– Мы ни о чем с тобой не договаривались, подонок! Не надо было Мосика посылать, куда не следует!

Стайс и Гвен не успели удивиться, как пошли помехи. Да что происходит, в самом деле?!

– Система, – воскликнул Стайс, – как мы оказались третьими на связи?!

– Не знаю. – растерянно промолвила Система. – Мне многое тут кажется очень странным.

– Куда он послал Мосика? – спросила Гвендалин.

– Кто – он? – не поняла Система.

– Тот, с кем разговаривал от моего имени неизвестный человек? – более обстоятельно пояснил Стайс. Но Система этого не знала, и знать не могла. Откуда ж ей?

Стайс был очень удивлен. Голос, который назвался его именем, был так похож на его собственный! Волк сверил речевые характеристики, свою и своего имитатора. И с облегчением заметил, что они разнятся. Барс, кем бы ни был он, не есть его двойник.

Если бы эти необъяснимые обстоятельства за заняли его так сильно, он бы заметил некоторую странность: язык, на котором Гвен задала Системе свой вопрос. Она обратилась к бортовому компьютеру Барса на его родном языке, на языке Лебедя-12.

Они по-прежнему направлялись к месту, к которому стремились и чужой корабль, и флайер Волка с чужим торговцем на борту. Те два экипажа значительно опережали Стайса и он рисковал прибыть на место уже к концу разборки. В том, что эти двое отнюдь не в дружеских отношениях, было вполне ясно. Непонятно было другое: откуда взялись нимры? Сам-то он поначалу думал, что они прибыли на крейсере пришельцев. А они оказались в дружбе с Ярсом! И что случилось с Мосиком? Куда его заслал этот неизвестный? Судяпо тону мнимого Волка, тот был просто в ярости от того, как поступил с его приятелем тот человек. Что-то тут произошло, на Ихоббере, пока он со своей королевой отдыхал на островах.

И тут пришло н память кое-что: вопрос, который он хотел задать, который был почти на языке. Но не задал – разговор свернул немного в сторону.

– Гвен, зачем ты нас отправила на Зону?

Полной уверенности не было, что это было именно так. Можно лишь догадываться, что Гвендалин при своей способности ментала и кинетика, имея в своем распоряжении громадную и всепроникающую сеть шпионов, могла избавить от Зоны не только себя, но и остальных троих. Могла, но не избавила. Значит, это входило в ее планы. Она помедлила,но потом сказала:

– Необходимо было заставить тебя обнаружиться. Ты должен был вызвать флайер. Мне требовалось попасть на корабль Ярса Стамайера.

– Откуда ты могла знать, что флайер Леа Барри подчинится мне?

– Я и не знала. Все сложилось лучше, чем предполагалось. Я сама не могла придумать, как попасть на «Противоречие».

Да, вспомнилось ему, она была далеко, когда он обнаружил в тайном убежище машину Ярса. И все-таки его не оставляло чувство, что королева скрывает нечто. Гвен, как ни вчем ни бывало, смотрела на картину на экране.

– Я был только средством? – колко спросил Стайс.

Ее лицо изменилось. Волосы, как живые, поднялись над напряженными плечами. В матовых глазах сгустилась бездна. Гнев Сеяллас.
* * *

Он не сразу понял, что произошло. Но заметил, что на его флайере – на настоящем флайере Волка – пришли в движение носовые люки. Оттуда выдвинулись дула страшнейшего оружия, запрещенного в Содружестве. Это ему досталось от отца – тот был любитель контрабанды. Импульсные пушки.

Стайс не мог поверить. Что это? Барс пускает в дело последнее средство, или только наводит страху?

Он видел тех, кто бежал с оружием по заснеженному полю куда-то к скалам. Стайс уже знал, что под поверхностью скалы скрывается странный лабиринт.

– Система, ищи связь с транспортером пришельцев!

Все экраны ожили разом. Передавали разные картины его зонды и зонды Барса. Метался и орал перед экраном бледноглазый человек в обширной рубке. С орбиты шли послания от корабля пришельцев. И вдруг все разом смолкло. Бледноглазый повернулся и рухнул. Его голова словно взорвалась, забрызгав кровью пол – это импульсный удар. Но, прежде Стайс успел понять, с кем имеет дело Летучий Барс. Это дидилары. На транспортнике прибыли космические пираты, не имеющие своей планеты – они перемещались по Вселенной огромным флотом и уничтожали целые населённые миры.

Значит, больше аргументов не оставалось. С дидиларами никто и никогда в здравом уме не пожелает вести дело. Значит, Барс пытался что-то выиграть, как-то спасти Мосика. Но проиграл. И ответил последним, что имел. Осталась лишь надежда, что в этом мире у дидиларов нет импульсных пушек. Иначе, они будут в состоянии с орбиты стереть с поверхности планеты все живое.

Стайс ввязался в бой. На корабле Барса не было импульсных пушек, но для пехотинцев, которые бежали к скалам могло пригодиться средство и попроще.

– А НУ, ВАЛИТЕ, МРАЗИ, В ПРЕИСПОДНЮЮ, А ЛУЧШЕ В ЧЕРНУЮ ДЫРУ! – кричал он в ярости, выжав наружный звук до отказа и проходя над пехотинцами на минимальной высоте.

– Кто это? – спросила Гвен, – указывая на одинокую фигурку, бегущую по снегу куда-то в сторону.

Стайс увеличил изображение, и увидел нимру. Он мог поклясться, что видит Вендрикса.

– Это нимра. – удивлённо ответил он.

– Кто именно? – настаивала Гвен.

Стайс пожал плечами. Откуда ему знать? Он развернул свой флайер и пошел на посадку неподалеку от второго флайера.

– Он похож на Вендрикса? – она не отставала.

Какой смысл в вопросе? Вендрикс все равно погиб. И Стайс вдруг вспомнил то, что отгоняла от него все время память. Тот разговор со Стиммвелом, в темноте ангара. За спиной был флайер Барса. А перед ним командир и один из его иббов, Менкис, кажется. Они ему расказывали о коварстве королевы. О том, что она отсадила из его мозга и, скорее всего, убила его ментального партнера. Никто не может жить вне тела. И Вендрикс не может быть живым.

И женщина, которая проделала все это с его другом, сидит здесь, рядом с ним, и задает вопросы, на которые нет ответов.

Он был еще в горячке боя, и ярость, вспыхнувшаяся в нем при этой мысли, была сильна.

Стайс не ответил. Он, сколько мог, подавлял в себе все мысли, разделяющие его с Гвен.

– Система, – хладнокровно приказал он, – проследи передвижение по лабиринту нимры. И все прочие протеиновые существа. И не заметил, как ее темные глаза загорелисьстранным выражением.

Тотчас на схеме подземелья возникли еще три точки. Одна зеленая перемещалась от того места, где исчез под снегом нимра. Очевидно, это он. И еще три, почти в центре лабиринта. Один был мертв. Об этом говорил темно-синий цвет его кружка. Второй был по-живому зелен. Кто они? А третий сиял тревожно-алым. Глядя на этот цвет, Волк едва не утерял рассудок. Так сигналит программа адаптации, когда пилот на грани смерти.

Значит, за то недолгое время, что он спешил к лабиринту, Барс погиб! Но кто же тогда воспользовался импульсными пушками? Он повернул к Гвендалин побледневшее лицо.

– Я ничего не понимаю! – прошептал он. Она была спокойна.

– Волк, иди к друзьям. – проговорила она. – Тебя ждут твои ментальные партнеры. Он подумал, что Гвендалин сошла с ума. Сходят с ума клоны? У него был один партнер, Вендрикс Юсс. О чем она? Гвен развеселилась.

– Послушай меня, Стайс. – промолвила она так, словно говорила с дурачком. – Разве тебе не говорили: на Ихоббере много тайн. Иди, Волк, время радоваться. Ответы на все вопросы там, внизу.

– Подожди меня. – предупредил он, выскакивая на снег. Она кивнула.

Все королевы-клоны обманщицы. Гвен не стала ждать. Она вышла из флайера и медленно пошла по снегу к кораблю пришельцев. Шлейф из блестящей ткани легко тянулся следом. Она подошла к одному солдату, валявшемуся в снегу с зажмуренными глазами. Он встал, дрожа, и поднял к ней лицо, залитое кровью из глаз и носа. Он был теперь глух и слеп, но это не препятствие для королевы. Никто, вздумай он наблюдать за ними, не понял бы, что между королевой и солдатом происходит диалог. Она хотела знать, и он не мог ей воспрепятствовать, послушно отдавая из своего разбитого сознания все сведения, которые она желала получить.

Потом он снова лег на землю, а Сеяллас неспешно огляделась. Она одна была среди запачканной следами боя снежной пелены. Неподалеку возвышался флайер Волка. В нем была Эрреба, затаенно и со страхом наблюдавшая за королевой через обзорное окно. Их сознания на мгновение встретились. Королева задала вопрос, Эрреба отвечала. Сеяллас была довольна. Она улыбнулась и посмотрела в небо.

Сверху шла эскадра дидиларов. С космического крейсера летели на помощь такие же, как тот, что лежал в снегу немой и необитаемой громадой, транспортные модули. Они несли на Ихобберу каждый по тысяче десантников. Один из спасшихся над Джабраилом крейсеров Гивила. Флагман. Королева ждала, глядя в небо.

Эрреба наблюдала.

– Система, – произнесла она, – лучше сделай запись. Немедленно включились наружные камеры.

– Все напрасно. – произнесла Система. – Даже один крейсер дидиларов – это очень много. А я не могу привести самостоятельно в дело импульсные пушки.

– Много говоришь, Система. – ответила тигрица. Они смотрели и ждали, что будет.

Корабли приблизились, перешли на посадочные маневры.

Королева подняла руки и запрокинула бледное лицо. И тогда в воздухе начался кромешный ад.

Модули брали курс друг на друга. Они врезались носами, распарывая в клочья крепчайший металл обшивки. Из лопнувших корпусов сыпались, как мусор, люди. Вспыхивало топливо, люто трепетали молнии. Воздух разлетался прочь. Стоял немолчный крик, но громче крика был стон металла. Корабли валились наземь. Вокруг королевы вскипали скалы от ударов, плавился залитый кровью снег. Большинство разбитых модулей упали в пропасть, запрудив реку и раскрошив ее высокие скалистые края.

Один лишь транспортник кружил, как одинокий коршун, над местом гибели последних дидиларов.

Когда все кончилось, и гром утих, он осторожно пошел на посадку. И приземлился неподалеку от королевы. Эрреба смотрела, затаив дыхание.

Из модуля вышли дидилары. Они встали почетным эскортом по обе стороны от трапа и застыли. Но королева не спешила. Она вернулась на флайер. В пустой рубке она подошлаи встала прямо перед глазком.

– Систанс, ведата фора Леа Барри.

– Система, – сказала Гвендалин на языке Лебедя-12, – сообщение для Барса.

Эрреба видела: королева вышла и направилась к модулю, который стоял и ждал ее. Она вошла по трапу, за ней – все дидилары. Люк закрылся, и модуль взмыл над местом боя. Он развернулся и взял курс на юг.

Только тогда Эрреба выпрыгнула на снег и направилась туда, откуда однажды они проникли в Санаторий.
* * *

– Система, направляй меня. – обратился Стайс к флайеру.

– Хорошо. – отозвалась Система.

– Направляю. – отозвалась Система.

Обе Системы говорили с ним, как с пилотом. Но рассуждать было некогда и, поддерживаемый сразу двумя помощницами, Стайс бежал по темным коридорам лабиринта. Здесь было тепло и прекрасно работала вентиляция. Он успевал удивляться тому, что видит. Как это он раньше не догадался наведаться сюда?! Не было ни малейшей догадки, что именно тут затевалось, и кем.

«На Ихоббере много тайн»? О чем она? Выходит, Гвен все знает. Все знает, а говорит лишь то, что посчитает нужным. Почему она лишь теперь заговорила про Вендрикса? И кто второй? Впервые он услышал о втором мозговом пассажире. Как такое может быть? У него создается впечатление, что вся Ихоббера в курсе его дел. А он, как котенок, бегает и ловит собственный хвост.

– Налево. – одновременно передали две Системы. Он повернул налево. Вот, теперь у Стайса сразу две няньки. «Нарушена логика мышления.» – возникла программа адаптации. Тебя еще тут недоставало! «Сгинь!» – свирепо повелел ей Стайс. «Не поняла.» – заартачилась программа.

«Приказано заглохнуть.» – ответила ей Система, обладающая гораздо большей гибкостью в отношении с пилотом.

– Я правильно все сделала? – спросил компьютер «Погони» у компьютера «Противоречия».

– Вот и Ярсу все время мешала программа адаптации. – отвечал тот. Они ждали, что будет.

С разбегу Стайс влетел в полутемный роскошный зал с бассейном. Согласно данным с орбиты, он почти у цели. Происходило что-то странное. Помещения гудели. Откуда-то сверху доносились гулкие удары, пронизывающие всю скальную толщу и отдавались резонансом внутри просторных помещений. Он приложил ладонь к стене.

– Что происходит? – спросил он Систему. Или Системы, совсем неважно.

– Уничтожаются транспортники дидиларов. – ответили обе.

– Каким образом?!

– Нет данных. – таков был ответ.

– И с каким успехом? – поинтересовался он.

– Девяносто восемь процентов. Стайс забыл, что значит удивляться.

Труп неизвестного он увидал не сразу. Тот скромно лежал у одного из овальных входов, которые по периметру окружали весь зал с бассейном, в котором не было воды.

Стайс подбежал и перевернул его, удивившись характеру ран. Мужик попался какому-то зверюге! Кто может здесь скрываться? Кроме четырех точек на плане лабиринта не было обнаружено больше ни одной живой души.

Он присмотрелся и понял, что видит впервые в своей жизни вот так, вблизи, подлинного дидилара. Правда, мертвого. Трудно перепутать с какой-нибудь другой человеческой ветвью эти выпуклые стеклянистые глаза и этот жабий рот с тонкими губами.

Дидилар нарвался здесь на смерть. Значит, было нечто, что он не сумел учесть. Значит, и Стайсу следует быть осмотрительным. Дидилар никогда не сунется в одиночку куда-либо, не просчитав заранее все ходы.

Он осторожно вошел в полутемную комнатку, в которой виднелся неяркий голубой свет, проникающий из второй арки, в дальней стене. Беглый осмотр убедил его, что это небольшое помещение, скорее всего, предназначалось для отдыхающих купальщиков. Низкие диваны вдоль стен, светильники, столик. Красивые мозаики.

– Кто на планете на втором флайере? – спросил уже знакомый голос.

– Летучий Барс. – ответил металлический голос нимры Юсса. Стайс вошел под арку.

Сияние капсулы заливало маленькую пещеру со стенами из неотделанного природного материала. А в капсуле был он, Стайс Чевинк.

Стайс видел свое мертвое лицо, свои волосы. Свой шрам над бровью. На нем был его собственный комбинезон, а не те роскошные одежды, в которых он сейчас.

Он умер. И его оплакивали два друга. В одном он со спокойной безмятежностью умершего признал своего побратима, нимру Юсса. А второй был тот, кто ходил по его челноку,как дома. Ярс Стамайер.

Как, в каких из изгибов времени-пространства создался этот парадокс? Как он мог умереть и смотреть со стороны на свое застывшее в нуль-капсуле тело?! Что за чудовищная шутка Космоса забросила его сюда и замотала в оковы нуль-времени? Что за страшная планета Ихоббера, не ставшая Землей?!

Двое стояли рядом и смотрели на мертвого.

– Стайс, мальчик мой. – прошептал Ярс Стамайер. Стайс почувствовал, что теряет рассудок.

Из спасительных глубин памяти всплыла фраза, которая почти ничего не значила в реальном мире. Инструкция по пользованию нуль-капсулой. Ни один Волк серьезно не относился к этому. Изыски теоретиков, для которых топологические пространства есть реальность, а реальное пространство – скорее как гипотеза.

«Теоретически, раскрытие нуль-капсулы вне специальной техники возможно в одном лишь случае. И этот случай составляет ноль процентов вероятности. Если слой нуль-поля окажется меж тем, кто заключен в ней и ним же. И речь идет не о генетических двойниках, не о близнецах. Речь идет о совершенно идентичной личности. О самом объекте, заключенном в капсуле.»

То есть, если Стайс не ошибается и в капсуле заключен именно он, то, подойдя к ней, он ее раскроет. Что будет при этом с ним? Он исчезнет? Потому что невозможно существование в одном пространстве двух полностью тождественных личностей.

– Послушай, Галлах, – сказал нимра. – Мы можем спасти Стайса. «Я действительно сошел с ума.»

– До меня дошло только теперь. – продолжил нимра. – Мы провалились в чужой мир, войдя в него непосредственно около Луны. Возможно, это и есть портал. Проник же как-то за нами Гивил. Значит, мы можем выйти в том же месте. Доставим капсулу в Содружество, а там его спасут.

«А если это я нематериален?! И наблюдаю за реальным миром из какой-то дыры в пространстве!»

Человек пошевелился. Он протянул руку к капсуле. В этот момент Стайс достиг критической дистанции.

Никто из них не понял, что случилось.

Галлах не успел коснуться кокона, как нуль-поле вдруг исчезло. Тело в нем немедленно стало падать. Рана на груди, прожженная лучом лазера, продолжала тлеть. Стайс умирал. Галлах с криком подхватил его и медленно опустил на пол. Раненый открыл глаза. «Не может быть!!!»

Юноша что-то прошептал, но речь его была невнятной. Одно лишь ясно: он увидел Галаха, узнал его и попрощался с ним. И застыл в неподвижности смерти. Галлах окаменел. Он снова потерял сына. Только теперь уже навеки.

– Это не твой сын, Галлах. – сказал голос нимры позади Стайса. И все они обернулись. Но Галлах не заметил говорящего. Он увидел Стайса. Тот смотрел на него и себе не верил.

Мертвый Волк Чевинк держал на руках мертвого Волка Чевинка. И живой Свободный Волк стоял перед ним и смотрел широко раскрытыми глазами.

– Ярс Стамайер, ты все же умер. – сказала Эрреба, проходя вперед и превращаясь на ходу в красную тигрицу. Она остановилась рядом с телом.

– Я только немного не успела. – произнесла Эрреба. И никто не удивился, что красный тигр говорит.

Теперь, когда мертвенный свет капсулы иссяк, стало видно, что неподалеку лежат сухие кости.

– Синк. – определил Юсс, глядя на широкие, слежавшиеся за пять тысячелетий, кости крыльев.

– Джалинк. – согласилась Эрреба. Никто не стал спорить.

– А это кто? – обратил внимание Вендрикс.

Все и так уже догадывались. Это пропавший пять тысяч лет назад на планете разведчик дидиларов. Ярс в самом деле нашел Гиммеру. Дидилар назвал это Артефактом. Они еще не знают, что это такое. Но, видимо, в этом самом месте они схватились с дидиларом. И тот убил Летучего Барса из лазера. В последнее мгновение торговец успел вызвать нуль-кокон. И в ограниченном пространстве маленькой пещеры капсула мгновенно обратила в прах его врага и его друга, возможно, уже мертвого, судя по тому, что синк былприкован ко скале. Это обратный эффект нуль-капсулы. Но произошло не только это.

Вот почему Волки избегают прибегать к этому последнему средству. Пять тысяч лет назад закуклился не только Ярс Стамайер, но и сама планета. Вот о чем говорил дидилар с умершим Дианором! Значит, он не лгал! Вся Ихоббера завернулась в непроницаемый извне пространственный кокон. Здесь, на Ихоббере, протекли тысячелетия. А вовне лишь только год!

Значит, все, что происходило, имело свой, тайный смысл! Какие-то неведомые ниточки судьбы привели сюда, на Ихобберу, Стайса Чевинка в тот момент, когда его биологическое время приблизилось к биологическому времени Ярса Стамайера! Один человек и две судьбы! Две Вселенные, как два челнока – «Погоня» и «Противоречие».

Стайс никак не мог поймать мысль. Что-то билось в мозг и никак не попадало в сознание.