Чтение 31–й страницы книги ~Москва~

– Я не забыла, – покачала головой она. – А Володька умеет?

– Это его проблемы, – усмехнулся я. – Если в ВДВ служил, да еще в ДШБ,[22]то должны были учиться, даже норматив есть. Иначе никак, тогда только на крыше жить оставаться.

«Клюв» штурмовой лестницы перестал трястись – Леха закончил спуск. И следом сразу полезла Вика, а я придвинулся ближе – как-то неуютно тут одному оставаться стало. И сразу же, словно для стимуляции самых мрачных мыслей, с фасада библиотеки донесся звон выбитых и осыпающихся на улицу стекол. Это кто там хулиганит?

Примерно определив направление на звук, я навел светящуюся точку прицела на самый край крыши, приготовившись пальнуть во все, что оттуда покажется, но пока ничего не показывалось.

– Леха, как обстановка? – крикнул я.

– Тихо, морфа не видно, – ответил он снизу. – Но расслабляться не надо, как мне кажется.

– Ага, я тоже так думаю!

С этими словами я перекинул ногу через край крыши и начал спускаться. Лестница снова загуляла подо мной, но уже не так радикально, как при подъеме: сказалась опора на стену. Правда, в верхней своей части она получила отрицательный уклон, и приходилось держаться крепче, немного подтягивая себя к ней. Но спустился быстро и без проблем, а затем и саму лестницу сняли, хоть и собрались ее бросить – спустить ее на улицу и забрать с собой не получится, суеты много будет, нам бы самим суметь смыться без потерь.

Что-то заскребло по железу, и прямо из-за ближайшего чердачного «скворечника» показалась харя морфа. Мелькнула она лишь на один момент, и в ту же секунду сразу четыре очереди хлестнули по этому месту, издырявив кровельную жесть и разбив открытое окно, осыпавшееся осколками на кровлю. А тварь снова успела нырнуть внутрь.

– Нет, так дело не пойдет! – крикнул Леха, вытаскивая из разгрузки «эфку». – Оно нас тут достанет или в последний момент кинется и все обгадит. Серый, прикрой! Надовалить ее на хрен!

Грохоча ботинками по кровле, мы вдвоем метнулись к чердачному окну, бегло его обстреляли с ходу – тварюга все же от пуль старается укрываться. Ее и вправду за рамойуже не было, и Леха, ничтоже сумняшеся, закатил туда гранату. Грохнуло, из окна выбросило невероятный клуб пыли – на чердаках подметать не принято, а я следом, вдогонку, метнул туда еще и две «Зари» разом, отскочив в сторону.

Взрыв светозвуковых больше похож был на близкий выстрел пушки, хорошо, что уши прикрыть догадались, а затем я сунулся внутрь, включив фонарь на автомате, и обежал его узким ярким лучом помещение. Морф убегал, его перекошенная фигура мелькала уже в дальнем от нас углу чердака, и было похоже, что твари от «эфки» досталось, очень уже бег был неуклюжим и кривобоким. Не удержавшись, я выпустил три короткие очереди вслед, норовя угодить по конечностям, но не знаю, попал или нет – тварь скрылась, кажется нырнув в чердачную дверь. Ну и хрен с ней, главное, от нас подальше, не гоняться же?

– Готовим веревки! – скомандовал я, отцепляя от себя бухту репшнура. – На ведерный узел, за тумбы!

К счастью нашему, на крыше бывшего Купеческого общества были перила, установленные между массивных кирпичных тумб. За них-то и крепить проще всего. Обмотал одну такую петлей, затянул узел, выбросив вниз длинный ходовой конец, – такая веревка теперь дефицит, не бросать же ее болтаться на фасаде?

На улице, кстати, нас давно заметили, и снизу намечалось некоторое оживление. Мертвяки понемногу подтягивались к нам, собираясь в небольшую толпу снизу. Быстрее бы ОМОН подъехал, а то набежит тварей столько же, сколько и в Пушечной, и что тогда делать прикажете?

Большой явно растерялся при словах «ведерный узел», но Вика ему помогла. Обмотаться же веревкой правильно помог ему Леха, попутно объясняя, что делать дальше. Мне сразу представилось, как Большого или перевернет при спуске, или он просто попытается тормозить верхней рукой и в результате сорвется – у нас ведь ни страховки, ни карабинов, ни подвесных нет, а если с перепугу за ходовой конец схватится, то еще и узел может развязаться, и тогда падение вниз, к мертвецам. Может, ему лучше по лесенке? Хотя какая, к черту, лесенка, ее донизу не хватит никаким образом, прыгать придется, да еще спиной вперед. Вообще никуда не годится. Почему не догадались подвесной разжиться? Сейчас бы проблем не было. Или сделать?

Лишняя веревка есть, можно попытаться.

– Вов, стой смирно, ноги в стороны!

Переспрашивать, зачем это нужно, он не стал, и я начал быстро обматывать верх каждого его бедра тройным кольцом веревки, а потом еще такое же намотал по талии. Основа есть, нормально, хорошо, что веревка не в дефиците. На свободном конце быстро навязал три бурлацких узла, затем остаток веревки пропустил у Большого под мышками, закрепив узлом беседочным. Все, теперь только конец второй веревки по петлям пропустить, и можно спускаться.

– Смотри, – сказал я ему. – Вот так рукой тянешь – тормозишься, сюда сдвинул – быстрее пошел. Второй конец вообще не трогай, трос развяжется, понял?

– Ага, – кивнул он.

Вид у него был уже чуть поуверенней, все же какая-то страховка получилась.

– От стены не толкайся, а то раскачает, а ты тяжелый и еще с грузом. Следи только, чтобы не раскрутило, понял?

– Ага.

– Как ведро на веревке себя спускай, трос крепкий. Ни хрена с тобой не будет. Не спеши, но и не зависай, помни: руку сюда – и ты остановился, так что слишком не разгонишься. Усек?

– Типа того.

Мотор бронетранспортера ревел, гоня перед собой по мертвым улицам волну гулкого эха. Машина была уже близко. Похоже по звуку, что даже не одна машина, а не меньше двух. И вскоре мы их увидели, на Петровке – пятнистый БТР-80 впереди и следом за ним, почти вплотную, двухосный полноприводный «Урал» с защищенной решетками кабиной и с высокими, специально наращенными бортами кузова. Ну все верно, ну не дураки же они! Зачем принимать людей сверху в тесные люки, когда их можно просто грузить в кузов? Эх, это мы тут все больше мародерили, а кто спасательством занимался, тот ума набрался куда больше нашего.

На подъезде к нашему дому БТР притормозил. Коническая башенка шевельнулась, и торчащие из нее стволы пулеметов поочередно начали выбрасывать языки пламени, причем стреляли куда-то под нас, стараясь разнести, видать, толпу скопившихся мертвяков. Не удержавшись, глянул вниз и увидел, что все это не впустую – тяжелые пули КПВТ рвали мертвецов на куски, и самое главное – среди груды трупов я увидел корявое тело морфа, еще трепыхающееся, но уже явно безнадежно искалеченное – судя по движением, ему перебило позвоночник. Еще один морф несся длинными прыжками через улицу, уходя в сторону коробки ЦУМа, стараясь уйти от обстрела. Вот они где были, парочка с крыши Дома художника. Очень даже запросто могли бы нас на спуске подловить – да и порвать в клочки. А мы их и не видели. Вот так.

Интересно, но многие мертвяки начали разбегаться в стороны, норовя укрыться от обстрела за углами и просто сбежать. Лишь несколько тупо перетаптывались на месте, пока их не повалило, или вовсе пошли навстречу бронетранспортеру, который тронулся с места и подмял их под себя, сбив с ног высоким наклонным носом и переехав могучими ребристыми колесами.

Затем бронетранспортер пошел впритирку к стене, сбивая и давя оставшихся мертвецов, и мне подумалось, кто нам теперь точно предъявит счет за изгаженные давленой мертвечиной колеса – где теперь их мыть? Следом за броней шел «Урал», и вскоре его кузов оказался прямо у нас под ногами. Точнее, под ногами Большого и Вики, а мне судьба, судя по всему, предназначила спускаться на кабину. А Лехе так и вовсе на дорогу.

Схватив веревку, пропустил ее между ног, обхватил бедро, портупеей перехлестнул грудь, заведя за плечо и дальше под мышку, присел – и через секунду повис на ней, слегка покачиваясь. Петля троса больно впилась в ляжку, стянуло грудь, но если не нравится, то надо подвесную с собой носить, тогда все куда проще будет, не надо будет мозг искать в… там, где его нет обычно, у большинства людей, по крайней мере.

Увесистый рюкзак за спиной попытался меня перевернуть, но я удержал положение и, чуть ослабив хватку, заскользил вниз, чувствуя, как нагреваются от трения перчаткана руке и штанина «горки». Передо мной мелькнуло окно, за которым стояла мертвая тетка, жующая кусок какого-то гнилого мяса, который держала в руке и которая даже непопыталась атаковать, а лишь проводила меня, чуть не обгадившегося со страху, каким-то мутно-меланхоличным взглядом. За следующим окном не было никого, а потом мои ноги коснулись железной крыши, и какой-то мужик в кузове, в черном берете и городском камуфляже, махнул мне рукой и сказал:

– Сюда сигай.

Рядом с ним стояли еще трое, положившие автоматы в вырезы проделанных в борту бойниц, открытых сверху. Но не стреляли – непосредственной угрозы пока не было.

Я спрыгнул как раз вовремя для того, чтобы принять медленно и не слишком уклюже спускающегося Вовку, и рядом с ним ловко встала на ноги Вика – вот как хорошо и полезно вести активный образ жизни даже в мирное время.

– Леха? – крикнул я.

– Уже здесь! – сказал он, забираясь в кузов с подножки кабины и при этом умудряясь еще и тащить свою веревку.

Кстати, напомнил…

– Снимаем веревки!

Машина тронулась через минуту, а мы сидели на скамейках, вытянувшихся вдоль бортов, и сматывали бухты репшнура. Лестница утрачена, но хоть веревки остались, чистая экономия.

– Все целы? – спросил омоновец в черном берете, когда мы уже свернули на Садовое кольцо.

– Целы, – кивнул я. – Потерь нет, раненых нет, если только в штаны накидавшие.

– Вам бы по шее накидать, – достаточно жестко сказал он. – В центре города уже затишье давно, а вы всю нежить перебудили. Докажи мне, что нам вообще стоило за вами сюда прорываться, жечь соляру и гадить колеса. Хоть какой-нибудь аргумент подкинь.

Я постучал по своему рюкзаку, который успел снять и который расположился под сиденьем.

– Вот тут вся Техническая библиотека, – сказал я. – Чертежи, технологии, технические условия тысяч всевозможных производств, которые людям еще понадобятся. Некоторые уже забыты, потому что их заменили другими технологиями, а теперь им самое время возрождаться. Некоторые просто были засекречены, а носители таких секретов, возможно, по улицам теперь бродят с гнилыми харями.

– Ну, аргумент, – кивнул он. – Может, и не зря мы к вам катились… только вот что надо сказать?

– М-м-м… менты – козлы? – озадачился я.

– Ну ты нахал! – заржал мужик в черном берете. – От козла слышу, спасибо бы сказал. Но «поляну» ты накроешь, на все два взвода. Понял?

– Не вопрос.

– Ну раз не вопрос, то думай, когда подъедешь с напитками и закусками. Будем ждать. Вон ваши едут, кстати, – в обход прорвались.

Действительно, по Садовке катили все три наши машины, в добротном порядке, прошедшие испытания на все сто процентов.

Сергей Крамцов

24 апреля, вторник, утро

К омоновцам мы приехали через день. До этого на базе сдали трофеи невероятно обрадованному Пантелееву, который немедля подключил к перекачиванию информации всю команду программистов, а нам пообещал выдать какую-то супер-премию, только чуть попозже. От премии мы отказываться не собирались, а заодно нам удалось выпросить водки и продуктов на «поляну» для наших спасителей.

На «городской базе», как они ее сами называли, недельными вахтами дежурили около тридцати человек при бронетранспортере и двух грузовиках. Эту маленькую крепость использовали многие – и спасательные группы, которые до сих пор умудрялись вывозить из города живых людей, и команды организованных мародеров, работавших на какие-то организованные людские объединения и собиравших в брошенных магазинах, складах и домах всякие полезности, ну и радиоретранслятор там находился, через который поддерживали связь многие работавшие в городе группы.

К вечеру на хлопнуть по рюмашке к нам присоединились человек двадцать, все, кроме караула. Сидели в зале совещаний какого-то офиса, с окнами, забитыми мощными дощатыми щитами, при свечах, установленных в пышные огромные подсвечники. Свечей было много, и еще больше лежало их в больших картонных коробках, выстроенных вдоль стены.Ночевать нас оставили здесь, предупредив заранее, так что я решил сегодня впервые с того дня, как пришла Беда, расслабиться и спокойно пить водку, ничуть себе не отказывая в количестве оной. Тем более что и повод есть – обмыть наше спасение.

Среди омоновцев были три женщины – врач и две радистки, но в основном компания состояла из крепких мужиков, каких, собственно говоря, в это подразделение и принимают.

Сидели хорошо, весело, с музыкой из переносного проигрывателя, с анекдотами и хохотом. Ближе уже к отбою, когда все было выпито и съедено, сидевший рядом со мной коротко стриженный парень с носом картошкой и веснушчатой физиономией сказал:

– Угомонились мертвяки вроде после вашего рейда, снова тихо стало. Как раз за сутки затихают, давно заметили. Так что если вам надо еще где пошарить – давайте. За еще одну «поляну» снова спасать приедем, никаких проблем.

– Не, так не выйдет, – сказал я в ответ. – У нас планы теперь другие, и ехать нам надо будет очень далеко, в Кировскую область.

– Это на фига? – поразился он.

– А надо нам, – удивительно емко ответил я.

Примечания

В армейской среде обращение «товарищ подполковник» применяется редко, в основном в официальных случаях. Обычно – «полковник».

САУ – самоходная артиллерийская установка.

Автомат С. Кокшарова, построенный по схеме «сбалансированной автоматики», т. е. работающий почти без отдачи.

Средства взрывания. Предназначены для приведения в действие взрывчатых веществ (детонаторы, детонационные и огнепроводные шнуры, подрывные машинки и пр.).

Группа быстрого реагирования.

Рота материально-технического обеспечения.

РАВ – ракетно-артиллерийское вооружение; склад РАВ – обычно оружейный склад, включающий и стрелковое оружие.

Командно-штабная машина.

Крупнокалиберный пулемет Никитина, Соловьева и Волкова.

«Копейка» – не только «жигули» первой модели, но и БМП-1, старая боевая машина пехоты, первая из линии этой бронетехники.

82-миллиметровый миномет.

120-миллиметровый миномет.

Светозвуковая граната, дающая яркую вспышку и звук мощностью до 170 Дб.

Блок из шести светозвуковых гранат, мощностью аналогичных «Заре-2», применяется против толпы.

Как у тебя обстановка? (чеченск.)

Обстановка нормальная (чеченск.).