Чтение 51–й страницы книги ~Благие намерения~

Электрик как-то безнадежно покосился на Алексея и махнул корявой пятерней.

- Да нашел…

- А что так уныло?

Борька вздохнул и, тоскливо сощурясь, оглядел подсыхающий на мартовском солнышке двор: песочницы, стойку для выбивания ковров, мусорные ящики, немытую серую «Волгу» с промятой фарой…

- Человек ты, конечно, хороший… - молвил он ни с того ни с сего. - Только вот с людьми толковать не умеешь… А зря… Ты послушай, послушай, что вокруг говорят-то…

- А что вокруг говорят? - не понял Алексей.

- Та же пацанва, скажем… - пропустив мимо ушей его вопрос, продолжал загадочный электрик. - Они ведь с утра до ночи по двору носятся, все видят. Мы с тобой не видим, а они видят… Старухи опять же…

- Слушай! - с досадой перебил Алексей. - Борь! Ну что ты опять про старух? Что ты мне старухами-то мозги пудришь? Хочешь предупредить о чем-то? Ну так предупреди!.. Мы ж ведь с тобой, можно сказать, в один переплет попали! Ты, правда, покруче влетел, но все равно… Ясно же, что чепуха какая-то с этой аркой. Ну сам считай: ты, я, алкаш тот замерзший, потом спецназовец, жене моей затрещину выписали, недавно вон сыну морду набили… - Колодников загнул пять пальцев, одного не хватило, и он разжал кулак движением, каким обычно отбрасывают что-то скользкое и неприятное. - Хоть бы намекнул, что ли!..

Пока Алексей произносил эту гневную и в то же время проникновенную тираду, электрик по обыкновению опасливо крутил башкой, как бы высматривая, не подслушивает ли кто… Потом облизнул вывороченные губы, а глаза его при этом слегка остекленели. «Опять сейчас в бендежку начнет зазывать», - с неудовольствием предположил Колодников, но оказался неправ.

- Ты вот тогда говорил: ворота разварить… - сипло сказал Борька, должно быть, просто забыв, с кем он раньше беседовал насчет ворот. - А думаешь, их что? Просто так, что ли, заварили?.. - Тут он приостановился и пытливо взглянул Алексею в глаза. - Слышь, а ты как? Верующий?..

Колодникову уже доводилось отвечать на такой вопрос и не однажды, но в этот раз уж больно неожиданно он прозвучал.

- Ну, видишь ли, с Богом у меня отношения несколько сложные… - Тут Алексей замялся, усомнившись, стоит ли забираться в столь интимные материи.

- Ну а в чертовщину там всякую?..

- Нет, - решительно сказал Алексей. - Ни в чертовщину, ни в барабашек, ни в экстрасенсорику!

- Ну вот послушай, - зашептал Борька. - За что покупал - за то продаю… Тут ведь раньше, до войны, чекисты жили, слыхал?.. А потом их всех - того… под ноготь…

- Как же, как же! - сказал Алексей. - История известная…

- Известная? - переспросил Борька и зловеще усмехнулся. - А где их расстреливали, знаешь? Вот то-то! Думаешь, куда-нибудь в степь отвозили?.. Не-а! Здесь и расстреливали,в арке…

- Да не может такого быть! - возмутился Колодников. - Посреди города?..

- Еще как может… Во время воздушной тревоги, понял? Включили ревун, чтобы выстрелов не слыхать, подогнали в арку фургон - и давай выводить по одному… Он-то, слышь, идет, думает, повезут еще куда-нибудь, а его к стеночке… Шлеп из маузера в затылок - и в фургон… Всех в одну ночь, так-то вот…

Алексей ошарашенно оглянулся на серый, тоскливый, как зевок, вход в арку. История, конечно, была жутковатая и в чем-то даже вполне правдоподобная, но, будучи прицеплена к недавним событиям, она явно обретала черты анекдота.

- Погоди! - нервно засмеявшись, сказал он. - Ты к чему клонишь? Что это нам привидения чекистов рыло чистили? Именем революции?.. За измену идее?..

Тут Алексей вспомнил вдруг, что арка в ту ночь и впрямь показалась ему пустой, что удары сыпались на него вроде бы из воздуха - и умолк в тревожном недоумении.

- Слышь, сосед… - покряхтев, молвил электрик. - Ты мне, понятно, не веришь… А вот чует мое сердце: такое у нас скоро в доме начнется!.. Не приведи Господь… Причем не сегодня - так завтра, учти…

Повернулся и двинулся вразвалку к своей бендежке. Алексей посмотрел ему вслед, еще раз подивился странным речам и, пожав плечами, пошел себе дальше.

А буквально на следующий день и впрямь началось…
* * *

Смутное беспокойство Колодников ощутил сразу же, стоило ему ступить на плоское крыльцо подъезда. Уже то, что сидящие рядком старухи не удостоили Алексея обычным неприязненным взором, заставило его тревожно и пристально оглядеть двор. В той арке, что вот уже без малого двадцать лет смотрела сквозь железное кружево решетки на широкий проспект, метались отсветы электросварки и слышались характерные звуки, напоминающие треск сырого белья на ветру. Ну наконец-то! Разваривали ворота… Событие, конечно, долгожданное и знаменательное, однако взгляды старух были обращены совсем в другую сторону. У входа в противоположную, печально известную арку полукругом теснился народ.

- Что случилось? - испуганно спросил Колодников, вмешавшись в толпу.

На него диковато посмотрели - и отвернулись вновь.

- Полтину замочило… - пискнула откуда-то из-под ног бойкая девчушка - с ярким рюкзачком на спине. Глаза у нее от восторга и ужаса были круглыми, как у мышки.

На кроху шикнули. Алексей протолкался вперед. На пустом подсохшем асфальте возле самого выхода из арки он увидел меловой очерк простертого человеческого тела. Поискал глазами кого-нибудь в милицейской форме - и не нашел. Под серым потрескавшимся сводом стояли и угрюмо смотрели на черные кляксы, разбросанные как внутри, так и вне мелового контура, трое рослых мордастых парней в кожаных куртках. Надо полагать, телохранители, не уберегшие своего хозяина.

«Как же я теперь выйду?» - растерянно подумал Алексей.

Попробовал пробраться вдоль стеночки, но был приморожен взглядом одного из верзил.

- Мне на работу, - объяснил Алексей. - У меня смена с четырех…

- Ворота вон разварят - выйдешь… - процедил тот.

- Да опаздываю я… - соврал зачем-то Колодников.

Верзила помолчал, отворотясь, потом, судя по движению щеки, дернул ртом и наконец кивнул в сторону переулка: иди, мол, только быстрей…

Алексей выпорхнул наружу и чуть ли не до самой троллейбусной остановки чувствовал себя храбрецом…

В скверике лаял мегафон и колыхались красные флаги. Там возле столика с каким-то, надо полагать, воззванием толклись и перетаптывались немногочисленные граждане обоего пола, не слишком-то отличающиеся по возрасту от старух, ежедневно украшавших собой скамейку перед подъездом Алексея. Кое-где на пыльном черном костюме запеклись орденские планки, а то и сам орден. Оттаяли, митингуют… Странно… Коммунисты на прошлых выборах победили и в области, и в городе - какого же им лешего еще надо?..

Но Полтина-то, а? Даже он не уберегся… Черные пятна на асфальте располагались, как запомнилось Алексею, обильно и несколько вразброс. Должно быть, стреляли несколько раз… В память впечатался неряшливый след поскользнувшегося в неподсохшей крови мелка. Вот тебе и квартира в двух уровнях, вот тебе и охрана в прихожей, и «мерседес» у подъезда!.. Нет, ну его к черту это богатство - уж лучше огрести невзначай пару оплеух в ночной арке, чем вот так…

Троллейбус не спешил, и Колодникову пришло в голову, что все прискорбные случаи с жильцами дома и впрямь подвержены некой странной закономерности. Видимо, на пародоксальную эту мысль его натолкнули престарелые митингующие в скверике и недавние намеки электрика Борьки. Свят-свят-свят! Да уж не коммунистическое ли подполье орудует в арке после ноля часов? С позволения администрации… Колодниковы-старшие (оба бессребренники) практически отделалась испугом. Димка уже подвергся крепкому внушению - за связь с бизнесом и частным капиталом. А Полтину просто изрешетили в упор, как эксплуататора неимущих слоев…

Хотя непонятно, чем в таком случае им насолили замерзший алкаш и застреленный офицер спецназа… А заодно и владелец серой «Волги»… Хотя Димка сказал: калымил Костик…

Но тут наконец подошел троллейбус с размазанными изнутри по стеклам пассажирами, и забавную эту мысль Алексей решил развить уже на работе…
* * *

К удивлению Колодникова, оказалось, что убиенный в арке Полтина был хорошо известен всем сотрудникам инвестиционного фонда: от бухгалтерши до машинистки… Охранников же и директоров весть о его гибели просто потрясла.

- Так ты с ним, выходит, в одном доме жил? - моргая, переспросил бывший замполит полка. - Слушай, а ведь это очень серьезно… Это, считай, все группировки города на ушах будут! Пока не найдут тех, кто его заказал, не успокоятся ведь… Тьфу, как некстати!

Последней его фразы Алексей по наивности своей не понял. Ему еще сложно было уразуметь, каким образом убийство крупного теневика может отразиться на работе пусть жульнического, но вполне солидного, а главное - легального учреждения…

Комсомолец-книголюб Андрей, непривычно бледный, тут же с кем-то созвонился и разузнал подробности.

- В первом часу ночи, - сообщил он, положив трубку. - Отпустил машину возле арки, решил пройти через двор пешком. В арке его и встретили…

- Там же, где и меня, короче… - сдавленно сказал Алексей, и на него посмотрели несколько даже очумело. Ну ты, дескать, мужик, сравнил!..

Фонд гудел. Новость вышибла из колеи всех. Пожалуй, только два унылых труженика за решетчатой дверью, не обращая ни малейшего внимания на общую суматоху, продолжали тыкать в кнопки и бубнить вплоть до шести часов…

Все оказалось настолько серьезно, что Алексей так и не рискнул выдать в порядке хохмы свою версию, что-де убийство совершено пенсионерами-коммунистами. Тут, понимаешь, беда, а он со своими шуточками! Вот спадет паника - тогда еще куда ни шло…

Естественно, что, возвращаясь домой в двенадцатом часу, Алексей по врожденной рассеянности поперся через переулок, начисто забыв о возникшей еще утром возможности проникнуть во двор со стороны проспекта. Вспомнил он об этом, уже одолев полпути до арки - и то лишь заметив, что бьющийся вдалеке желток светофора растекается в лаковых изгибах капотов и кpыльев. У бровки, съев добpую половину пpоезжей части, выстpоились на выщеpбленном асфальте штук пять тpауpно-темных машин несомненно иностpанного пpоисхождения.

Сеpдце екнуло, Колодников остановился. Затем пpиблизился медленно к пpоему - и остолбенел.

В аpке колебалось пламя свечей и пpиглушенно звучал Шопен. Очерченный мелом контур лежащего тела был выложен дорогими цветами. Розами, в основном, и орхидеями. В нише мигал огоньками плейеp, теплились свечи. Под облупившимся сводом аpки неподвижно сидели на коpточках несколько человек в стpогих чеpных костюмах. Здесь же на асфальте стояла, как на цыпочках, бутылка изысканной фоpмы и меpцала паpа узких pюмок. На глазах Алексея в скоpбном молчании один из сидящих поднялся, налил себе полpюмки и, выпив, вновь мpачно пpисел на коpточки.

От правого ближнего угла арки беззвучно отломилась глыбастая тень и качнулась к Колодникову.

- Куда? - недружелюбно спросили его.

Масляный отсвет пробежал по складкам кожаной куртки и по выбритой до глянца одутловатой щеке.

- Домой… - растерянно сказал Алексей.

- Обойди… - равнодушно прозвучало в ответ, и мордоворот вновь ушел в стену.

На этот раз упрямиться Колодников не стал. Не стал он и прикидываться, будто не знает, что арка, соединяющая двор с проспектом, уже раскрыта. Во-первых, время - темное, братва - сердитая, а во-вторых, кто бы сейчасоценил его геройство?.. Позабились все, должно быть, по квартирам, нос боятся высунуть… А уж милиция, наверное, этот дом теперь за квартал обходит…

Один из сидящих в арке медленно повернул голову.

- Стой… Иди сюда…

«Ну вот… - просквозила обреченная, беспомощная мысль. - Нарвался… Так тебе и надо, придурок…»

Жертвенно ослабев, Колодников приблизился к выложенному цветами меловому очерку и застыл - весь внимание и трепет.

- Выпей… - угрюмо велел подозвавший, не глядя на Алексея. - Помяни…

Шевельнул желваками, плеснул в рюмку и, так же не глядя, сунул ее Колодникову. Господи, да мальчишка же совсем, чуть старше Димки…

- Спят… - с болью молвил подозвавший. - Ноготка его не стоят, а спят… Такой человек ушел…

Скрипнул зубами - и умолк. Алексей левой рукой (в правой была рюмка) стянул с головы лыжную шапочку, чудом не прихватив очки.

- Царствие тебе небесное, - сдавленно обратился он к меловому контуру, причем настолько прочувствованно, что на глаза и впрямь чуть было не навернулись слезы. Выпил,не ощутив вкуса, бережно поставил рюмку рядом с бутылкой и, отступив на шаг, широко, истово перекрестился. Тихие аккорды Шопена расходились волнами по гулкой ночной арке.

«Досчитаю до трех… - с замиранием мыслил Алексей. - И тихонечко, тихонечко отсюда… приставными шажками… Лишь бы отпустили…»

- Здесь живешь?

- Здесь…

- Знал его?

- Ну, как?.. Встречались… здоровались… - неуверенно приврал Алексей.

- А работаешь кем? - с проблеском интереса спросил тот, что предложил выпить.

- Да я… с компьютерами…

Спросивший горестно покивал.

- Не поймешь… - изронил он с сожалением. - Иди… Нет, не там… Там иди…

Там, не там - какая разница?.. Вновь оказавшийся в переулке Колодников опомнился, лишь удалившись от арки шагов на двадцать. Вздувался и опадал желток светофора. Не решаясь оглянуться на кавалькаду иномарок, Алексей обогнул угол дома.

«И все незнакомые… - испуганно мыслил он. - Значит, сменяются: одни посидели, помянули - ушли… Потом - другие… Наверняка ведь поклялись: пока не отомстят - так и будут сидеть в арке… Потому и ворота разварили… Господи, неужели и Димка через пару лет станет таким же?..»

Сердце болезненно сжалось, но лишь на секунду. Неприятная мысль извернулась, похорошела и показалась вдруг весьма соблазнительной. Допустим, стал Димка крутым… И вот идет это Колодников через арку, а там сидят… Ну, в общем, те же самые и сидят… Поминают Полтину… Дальше все - как было. «Здесь живешь?» - «Здесь…» - «А фамилия твоякак?» - «Колодников…» Пауза. Крепкие стриженые головы медленно начинают поворачиваться. «А Димка тебе - кто?..» Нет, не Димка… Как-нибудь там - Диман… Да, Диман… «А Диман тебе - кто?..» - «Сын…» И все поспешно встают…

Но тут сбитые с резкости зрачки Алексея вмиг подобрались, и он остановился, облившись потом. В каких-нибудь двух шагах перед ним прорисовалось в полумраке железноекружево полураспахнутых ворот. Оказывается, их разварили не в одной арке, а во всех четырех. И створки даже снимать не стали - просто разъяли по стыку и приотворили наружу… Надо же, чуть очками не вписался!..

Хм… Идти до проспекта или же свернуть прямо сейчас? Если до проспекта, то можно будет проскользнуть вдоль стеночки, подальше от поминающих… А если прямо сейчас, топридется пересекать двор у них на виду… Колодников с сомнением вгляделся в густой полумрак арки.

Асфальтированное дно каменной норы, ставшей сквозной лишь сегодня, было устелено слежавшимся влажным слоем мусора, в котором за день уже успели протоптать тропинку. Тянуло гнилью. Ладно, рискнем…

Пройдя мусорной стежкой, Алексей заметил, что со стороны проспекта во двор скользнула серая тень… Еще один припоздавший. И направляется прямиком к третьему подъезду. Да уж не Димка ли это? Колодников всмотрелся. Ну точно, Димка… Его спинища… Что ж, умен… В старую арку даже и не сунулся… Вот тебе и крутой!..

Окликнуть сына Алексей по известным причинам не решился. Ускорить шаг - тоже. Когда он - по возможности бесшумно - достиг середины двора, Димка (Все верно - Димка!) взбежал на крылечко и пропал за дверью. Слева скорбно вздыхал Шопен. Поравнявшись с аркой, Колодников вновь уловил краем глаза желтизну свечей. Краем глаза - и только. Головы в сторону зловещей тризны он повернуть не дерзнул, а коситься украдкой счел унизительным.

А когда уже подходил к крыльцу, сзади сквозь траурную тихую музыку послышался тоже негромкий, но вполне явственный шум. То ли захрипел кто-то, то ли зарыдал. Что-то разбилось, что-то звякнуло…

Алексей вздрогнул и обернулся. Из черного зева арки выкатилась длинная бутылка изысканной формы. В масляном отсвете жирно блеснула обильная золотым тиснением этикетка.

Ну что за сволочи!.. Нет чтобы, как люди: допить и тихо поставить у стеночки!.. Зла не хватает! Взять бы пулемет - и прицельно, короткими очередями каждого… Или как тех чекистов… Врубить ревун, подогнать фургон - и выводить по одному!.. Рылом в стену - и из маузера в затылок!.. Алексей Колодников почувствовал зуд в указательном пальцеправой руки и, стиснув зубы, круто повернулся к крыльцу…

Глава 6

Как было уже сказано, Александра Дмитриевна Колодникова прической и личиком сильно напоминала (особенно в минуты неистовства) Нестора Ивановича Махно. Именно в такую минуту и угодил, без сомнения, Колодников, отперев входную дверь своей просторной, волею случая обретенной квартиры. Разъяренная супруга встретила Алексея в передней. Сам легендарный батька выглядел так всего один раз - при печально известном штурме станции Блюменталь…

- Явился? - процедила она, сверкая глазами.

Нервы у Алексея были на взводе, а тут еще в памяти возник как на грех давешний пожилой покойник со сложенными на груди желтоватыми пухлыми руками.

- Да?.. - заорал в ответ Колодников, чувствуя, как тяжелеет от прихлынувшей крови лицо. - А из морга ты еще меня не забирала? Скажи спасибо, что вообще живой пришел!..

Судя по тому, что супруга так и отпрянула, Колодников был страшен.

- Дима! - взвизгнула она, и Алексей поспешил взять себя в руки.

С видом оскорбленного достоинства он расстегнул куртку и снял шапочку. Александра ударилась в слезы.

В Димкиной комнате что-то грохнуло, скрипнуло, затем дверь приоткрылась.

- Чего орете? - мрачно осведомилось дитя любви.

При взгляде на него у Алексея чуть не выпала куртка из рук. Оплывшая Димкина физиономия вновь сияла глянцем свежих кровоподтеков. Этюд в багровых тонах. К левой, надо понимать, рассеченной брови сын прижимал влажный марлевый тампон с кровавым пятном. Запахло одеколоном.

- Дома не бываешь!.. - рыдала Александра. - А с ним, смотри, что опять сделали!..

- Ты же с проспекта шел… - в недоумении выговорил Алексей.

Правый, не прикрытый тампоном глаз уставился на Алексея с недоверием и, как тому показалось, со страхом.

- Откуда знаешь?..

- Да я как раз из другой арки во двор входил…

- Дай промою!.. - взмолилась со всхлипом Александра. - Ну что ж ты одеколоном? Это перекисью надо…

- Да погоди ты, ма!.. - Димка досадливо мотнул головой, тут же сморщился от боли и снова повернулся к отцу. - Из какой арки? Из старой? Там же сейчас Скуржавый с пацанами!.. Полтину поминают…

- Да знаю… - недовольно отозвался Алексей и повесил наконец куртку. - Я там тоже посидел с ними, помянул…

От изумления Димка даже тампон от брови отнял. Ох, глубоко рассекли… Шрам будет… Хорошо хоть губы на этот раз уберег - почти не шепелявит…

- Со Скуржавым?..

- Шел мимо, окликнули… - пояснил Алексей. - Выпил с ними рюмку за упокой… Потом смотрю: народу в арке много, напрямую идти неловко… Решил обойти…

- Ах, ты с ними еще и пил?.. - взвилась Александра. - Они сына твоего изувечили, а ты с ними…

- Мать!.. - проскрежетал Димка - и Александра умолкла.

Алексей, гримасничая от сочувствия, рассматривал Димкины повреждения.

- Что… и в той арке тоже кто-то поминал? - упавшим голосом спросил он.

Сын в ответ лишь коротко вздохнул. Алексей растерялся окончательно. Он мог поклясться, что в каменной норе, выходящей на проспект, никого не было.

- Но ты их хоть… видел? - Последнее слово Колодников произнес чуть ли не шепотом. Вспомнились вновь двусмысленные и зловещие Борькины байки, пустая гулкая арка и брюзгливый голос оперуполномоченного: «Сквозь очки вас ударили, получается…»

- Никого я не видел…

- Как не видел? Проспект же! Светлым-светло!..

- А так! Не видел - и все! - огрызнулся Димка и затравленно взглянул на отца неповрежденным глазом.
* * *

Угомонились лишь во втором часу. А ближе к двум раздался настойчивый звонок в дверь. Алексей выругался шепотом, вылез из-под одеяла и пошел открывать. «Если опять Борька - придушу…» - мрачно подумал он, нашаривая выключатель в прихожей.

- Кто там?..

- Алексей Петрович Колодников здесь проживает?

- А в чем дело?

- Так проживает или нет?

- Да, - злобно сказал Алексей. - Проживает. Это я…

- Вы сегодня во сколько с работы вернулись?

- А в чем дело?

- Я из милиции, - проникновенно произнесли за дверью. - Вот удостоверение… Да вы выгляньте в глазок…

Колодников заглянул в дверной глазок. В желтоватом пузыре линзы плавала муть. Напрягши зрение (и воображение впридачу), Алексей в конце концов признал в причудливой тени руку с развернутой книжечкой. Оглянулся на обе прикрытые двери. Александра приняла снотворное и, надо полагать, уже спала без задних ног, а Димка, если и слышал препирательства в прихожей, то скорее всего затаился от греха подальше.

- А в чем дело?

- Да вы откройте сначала…

- А вы знаете вообще, который час?..

- Да вы откройте…

Колодников сломался и открыл. На лестничной площадке стоял некто в штатском. Жестом, каким обычно матери подносят чумазому отпрыску зеркальце («Посмотри, на кого ты похож!»), он сунул в лицо Алексею удостоверение.

- А в чем дело? - в сотый уже, наверное, раз повторил Колодников.

- Вы каким путем с работы возвращались? Через переулок?

- Да…

- А не заметили: в арке кто-нибудь был?..

- Да… Сидели, пили…

- Вам придется пройти со мной в качестве понятого…

- Какого?.. - недослышав, ужаснулся Алексей.

- Понятого…

«Ага… - сообразил Колодников. - Значит, с Димкой это в любом случае не связано… Странно… Драка-то в новой арке была, а не в старой…»