read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


Опасения его оказались напрасны. Хотя Николай и ссылался неоднократно в стихах на нечеловеческую мощь своих предков ("Мой прадед ветряки ворочал, что не под силу пятерым…"), сложения он был весьма хрупкого. Но, как видим, хватило даже его воробьиного удара, чтобы какой-то рычажок в мозгу Федора Сидорова раз и навсегда встал на свое место. Отныне с миром Федора можно будет познакомиться, лишь посетив очередную выставку молодых художников. Там, на картоне и холстах, художник будет смирный, ручной, никому не грозящий помешательством или, скажем, крушением карьеры.
Из-за штакетника послышались голоса, и воинственность Персткова мгновенно испарилась.
- Куда он делся? - рычал издали Григорий. - Ива… Перспектива… Башку сверну!..
Федор неразборчиво отвечал ему дребезжащим тенорком.
- Ох и дурак ты, Федька! - гневно гудел Чуский, надо полагать, целиком теперь принявший сторону Сидорова. - Ох дура-ак!.. Ты кого оправдываешь? Да это же все равно, что картину изрезать!..
Николай неосторожно выглянул из-за домика, и Григорий вмиг оказался у штакетника, явно намереваясь перемахнуть ограду и заняться Перстковым вплотную.
Спасение явилось неожиданно в лице двух верхоконных милиционеров, осадивших золотисто-рыжих своих дончаков перед самым мольбертом.
- Что у вас тут происходит?
- Пока ничего… - нехотя отозвался Чуский.
- А кто Перстков?
Николай навострил уши.
- Да есть тут один… - Григорий с видимым сожалением смотрел на домик, за которым прятался поэт, и легонько пошатывал одной рукой штакетник, словно примеривался выломать из него хорошую, увесистую рейку.
- Супруга его в опорный пункт прибегала, на пристань, - пояснил сержант. - Слушайте, ребята, а она как… нормальная?
- С придурью, - хмуро сказал Григорий. - Что он - что она.
- Понятно… - Сержант засмеялся. - Турбаза, говорит, заколдована!..
Второй милиционер присматривался к Федору.
- А что это у вас вроде синяк?
- Да на мольберт наткнулся… - ни на кого не глядя, расстроенно отвечал Федор. Он собирал свои причиндалы. Даже издали было заметно, как у него дрожат руки.
Судя по диалогу, до пристани Федор "не достал". Видимо, пораженная зона включала только турбазу и окрестности.
- С колдовством вроде разобрались, - сказал веселый сержант. - Так и доложим… А то там дамочка эта назад идти боится.
Нет, к черту эту турбазу, к черту оставшуюся неделю… Вот только Вера с пристани вернется - и срочно сматывать удочки!
Кстати, об удочке… Он ее бросил на мостках.
"Надо забрать, - спохватился Перстков. - А то штакетник до воды не достает, проходи кто угодно по берегу да бери…"
И Николай торопливо зашагал по тропинке к пруду, вновь и вновь упиваясь сознанием того, что все в порядке, что мир - прежний, что книга стихов "Другорядь" обязательнобудет издана, что жена у него - никакая не лиловая, хотя на это-то как раз наплевать, потому что полюбил он ее не за цвет лица - Вера была дочерью крупного местного писателя… что сам он - пусть не красавец, но вполне приличный человек, что береза…
Николай остановился. Ствол березы был слегка розоват. Опять?! Огляделся опасливо. Нет-нет, вокруг был его мир - мир Николая Персткова: синие домики, за ними - еще домики, за домиками - штакетник… А ствол березы - белый и только белый! Лебяжий! Николай всмотрелся. На стволе по-прежнему лежал тонкий розоватый оттенок.
Перстков перевел взгляд на суставчатое удилище, брошенное поперек мостков. Оно было очень похоже на змеиный позвоночник.
- Чертовщина… - пробормотал поэт, отступая.
Последствия гипноза? Только этого ему еще не хватало!
Николай повернулся и побежал к своему коттеджу. Дом глазел на него всеми сучками и дырками от сучков.
"Да это зараза какая-то! - в панике подумал Николай. - Так раньше не было!.."
Мир Федора не исчез! Он прятался в привычном, выглядывал из листвы, подстерегал на каждом шагу. Он гнездился теперь в самом Персткове.
Григорий Чуский поджидал поэта на крыльце с недобрыми намерениями, но, увидев его, растерялся и отступил, потому что в глазах Персткова был ужас.
Тяжело дыша, Николай остановился перед зеркалом.
Из зеркала на него глянуло нечто смешное и страшноватое. Он увидел торчащий кадык, словно у него в горле полкирпича углом застряло, растянутый в бессмысленной злобной гримаске тонкогубый рот, близко посаженные напряженные глаза. Он увидел лицо человека, способного ради благополучия своего - ударить, убить, растоптать…
Будь ты проклят, Федор Сидоров!
МОНУМЕНТ
Уму непостижимо - следователь сравнил его с Колумбом! Так и сказал: "Он ведь в некотором роде Колумб…" Ничего себе, а?.. Хорошо бы отвлечься. Я останавливаюсь возле книжного шкафа, отодвигаю стекло и не глядя выдергиваю книгу. Открываю на первой попавшейся странице, читаю: "Все говорят: нет правды на земле. Но правды нет - и выше…"
Мне становится зябко, и я захлопываю томик Пушкина.
А как обыденно все началось! Весенним днем женатый мужчина зашел к женатому мужчине и предложил прогуляться. Я ему ответил:
- С удовольствием. Очень кстати. Сейчас, только банку сполосну трехлитровую…
- Не надо банку, - сдавленно попросил он. - Мне нужно поговорить с тобой.
Женатый мужчина пришел пожаловаться женатому мужчине на горькую семейную жизнь.
Мы вышли во двор и остановились у песочницы.
- Ну что стряслось-то? Поругались опять?
- Только между нами, - вздрагивая и озираясь, предупредил он. - Я тебе ничего не говорил, а ты ничего не слышал. Понимаешь, вчера…
Поругались, естественно. Дочь принесла домой штаны и попросила полторы сотни. Татьяна, понятно, рассвирепела и устроила дочери воспитательный момент, но когда муж попытался поддакнуть, она устроила воспитательный момент ему: дескать, зарабатываешь мало - вот и приходится отказывать девочке в самом необходимом. Он вспылил, хлопнул дверью…
- И пошел искать меня? - спросил я, заскучав.
Оказалось, нет. Хлопнув дверью, он направился прямиком к супруге Моторыгина, имевшей неосторожность как-то раз пригласить его на чашку кофе.
Я уже не жалел об оставленной дома трехлитровой банке - история принимала неожиданный оборот. Нет, как хотите, а Левушка Недоногов (так звали моего сослуживца) иногда меня просто умилял. Женатый мужчина отважно сидит на кухне у посторонней женщины, пьет третью чашку кофе, отвечает невпопад и думает о том, как страшно он этим отомстил жене. А посторонняя женщина, изумленно на него глядя, ставит на конфорку второй кофейник и гадает, за каким чертом он вообще пришел. Представили картину? А теперь раздается звонок в дверь.
Это вернулся из командировки Моторыгин, потерявший в Саратове ключ от квартиры.
- И что? - жадно спросил я, безуспешно ища на круглом Левушкином лице следы побоев.
- Знаешь… - с дрожью в голосе сказал он. - Вскочил я и как представил, что будет дома!.. на работе!.. Ведь не докажешь же никому!..
Словом, очутился Левушка в темном дворе с чашкой кофе в руках.
- В окно? - ахнул я. - Позволь, но это же второй этаж!
- Третий, - поправил он. - И я не выпрыгивал…
Он не выпрыгивал из окна и не спускался по водосточной трубе.
Он просто очутился, понимаете?
Я не понимал ничего.
- Может, ты об асфальт ударялся? Контузия… Память отшибло…
- Нет, - Левушка словно бредил. - Я потом еще раз попробовал - получилось…
- Да что получилось-то? Что попробовал?
- Ну это… самое… Вот я - там, и вот я уже - здесь!
Сначала я оторопел, потом засмеялся. Доконал он меня.
- Левка!.. Ну нельзя же так, комик ты… Я, главное, его слушаю, сочувствую, а он дурака валяет! Ты что же, телепортацию освоил?
- Теле… что? - Он, оказывается, даже не знал этого слова.
- Те-ле-пор-тация. Явление такое. Человек усилием воли берет и мгновенно переносит себя на любое расстояние. Что ж ты такой несовременный-то, а, Левушка? Я вот, например, в любой культурной компании разговор поддержать могу. Сайнс-фикшн? Фэнтези? Пожалуйста… Урсула ле Гуин? Будьте любезны…
Несколько секунд его лицо было удивительно тупым. Потом просветлело.
- А-а… - с облегчением проговорил он. - Так это, значит, бывает?..
- Нет, - сказал я. - Не бывает. Ну чего ты уставился? Объяснить, почему не бывает? В шесть секунд, как любит выражаться наш общий друг Моторыгин… Ну вот представь: ты исчезаешь здесь, а возникаешь там, верно? Значит, здесь, в том месте, где ты стоял, на долю секунды должна образоваться пустота, так?.. А теперь подумай вот над чем: там, где ты возникнешь, пустоты-то ведь нет. Ее там для тебя никто не приготовил. Там - воздух, пыль, упаси боже, какой-нибудь забор или того хуже - прохожий… И вот атомы твоего тела втискиваются в атомы того, что там было… Соображаешь, о чем речь?
Я сделал паузу и полюбовался Левушкиным растерянным видом.
- А почему же тогда этого не происходит? - неуверенно возразил он.
Был отличный весенний день, и за углом продавали пиво, а передо мной стоял и неумело морочил голову невысокий, оплывший, часто моргающий человек. Ну не мог Левушка Недоногов разыгрывать! Не дано ему было.
Я молча повернулся и пошел за трехлитровой банкой.
- Погоди! - В испуге он поймал меня за рукави. - Не веришь, да? Я сейчас… сейчас покажу… Ты погоди…
Он чуть присел, развел руки коромыслом и напрягся. Лицо его - и без того неказистое - от прилива крови обрюзгло и обессмыслилось.
Тут я, признаться, почувствовал некую неуверенность: черт его знает - вдруг действительно возьмет да исчезнет!..
Лучше бы он исчез! Но случилось иное. И даже не случилось - стряслось! Не знаю, поймете ли вы меня, но у него пропали руки, а сам он окаменел. Я говорю "окаменел", потому что слова "окирпичел" в русском языке нет. Передо мной в нелепой позе стояла статуя, словно выточенная целиком из куска старой кирпичной кладки. Темно-красный фон был расчерчен искривленными серыми линиями цементного раствора… Я сказал: статуя? Я оговорился. Кирпичная копия, нечеловечески точный слепок с Левушки Недоногова - вот что стояло передо мной. Руки отсутствовали, как у Венеры, причем срезы культей были оштукатурены. На правом ясно читалось процарапанное гвоздем неприличное слово.
Мне показалось, что вместе со мной оцепенел весь мир. Потом ветви вдруг зашевелились, словно бы опомнились, и по двору прошел ветерок, обронив несколько кирпичных ресничин. У статуи были ресницы!
Я попятился и продолжал пятиться до тех пор, пока не очутился в арке, ведущей со двора на улицу. Больше всего я боялся тогда закричать - мне почему-то казалось, что сбежавшиеся на крик люди обвинят во всем случившемся меня. Такое часто испытываешь во сне - страх ответственности за то, чего не совершал и не мог совершить…
Там-то, в арке, я и понял наконец, что произошло. Мало того - я понял механизм явления. Не перенос тела из одной точки в другую, но что-то вроде рокировки! Пространство,которое только что занимал Левушка, и пространство, которое он занял теперь, попросту ПОМЕНЯЛИСЬ МЕСТАМИ!.. Но если так, то значит, Левушка угодил в какое-то здание, заживо замуровав себя в одной из его стен!
Я вообразил эту глухую оштукатуренную стену с торчащей из нее вялой рукой и почувствовал дурноту.
И тут с улицы в арку вошел, пошатываясь, Левушка - целый и невредимый, только очень бледный.
- Промахнулся немножко, - хрипло сообщил он, увидев меня. - Занесло - черт знает куда! Представляешь: все черно, вздохнуть - не могу, моргнуть - не могу, пальцами только могу пошевелить… Хорошо, я сразу сообразил оттуда… как это? Телепорхнуть?
Я в бешенстве схватил его за руку и подтащил к выходу, ведущему во двор.
- Смотри! - сказал я. - Видишь?
Возле статуи уже собралось человека четыре. Они не шумели, не жестикулировали - они были слишком для этого озадачены. Просто стояли и смотрели. Подошел пятый, что-то, видно, спросил. Ему ответили, и он, замолчав, тоже стал смотреть.
- Это кто? - опасливо спросил Левушка.
- Это ты! - жестко ответил я.
Он выпучил глаза, и я принялся объяснять ему, в чем дело. Понимаете? Не он - мне, а я - ему!
- Статуя? - слабым голосом переспросил Левушка. - Моя?
Он сделал шаг вперед.
- Куда? - рявкнул я. - Опознают!
…Левушка шел через двор к песочнице. Я бросился за ним. А что мне еще оставалось делать? Остановить его я не смог. Мы шли навстречу небывалому скандалу. Стоило кому-нибудь на секунду перенести взгляд с монумента на Левушку - и никаких дополнительных разъяснений не потребовалось бы.
- …значит, жил он когда-то в этом дворе, - несколько раздраженно толковала событие женщина с голубыми волосами. - А теперь ему - памятник и доску мемориальную, чего ж тут непонятного?
- А я о чем говорю! - поддержал губастый сантехник Витька из первой квартиры. - Движение зря перекрывать не будут. Там его и поставят, на перекрестке, а сюда - временно,пока пьедестал не сдадут…
- Трудился, трудился человек… - не слушая их, сокрушенно качала годовом домохозяйка с двумя авоськами до земли. - Ну разве это дело - привезли, свалили посреди двора… Вот, пожалуйста, уже кто-то успел! - И она указала скорбными глазами на процарапанное гвоздем неприличное слово, выхваченное из какой-то неведомой стены вместе со статуей.
Нашего с Левушкой появления не заметили.
- Из кирпича… - Девушка в стиле "кантри" брезгливо дернула плечиком. - Некрасиво…
- Оцинкуют, - успокоил Витька.
- И рук почему-то нет…
- Приделают! У них технология такая. Руки изготавливают отдельно, чтобы при транспортировке не отбить.
- Эх! - громко вырвалось вдруг у Левушки. - Не мог позу принять поприличнее!
Чуть не плача, он стискивал кулаки, и лицо его было одного цвета со статуей. Все повернулись к нам, и я закрыл глаза. Вот он, скандал!..
- Так ведь скульпторы сейчас какие? - услышал я, к своему удивлению, чей-то ленивый голос. - Это раньше скульпторы были…
Они его не узнали, понимаете?! Перед ними маячили две совершенно одинаковые физиономии, но все словно ослепли.
- Брови задрал, как идиот! - во всеуслышание продолжал горевать Левушка.
Женщина с голубыми волосами смерила его негодующим взглядом.
- А памятники, между прочим, - отчеканила она, - людям не за красоту ставят! Поставили - значит заслужил!
Левушка, пораженный последними словами, медленно повернулся к ней, и глаза у него в тот момент, клянусь, были безумны…
А на следующий день он не вышел на работу.
Все у меня валилось из рук, стоило мне взглянуть на его стол.
Вчера я его еле увел от песочницы, иначе бы он с пеной у рта принялся доказывать жильцам, что это его статуя. Ночью я то и дело просыпался и каждый раз думал: "Приснилось… Слава тебе, господи…" Облегченно вздыхал и вдруг понимал, что не приснилось.
Я вставал, выходил в кухню и пил воду. За окном шевелились черные акации, и я надолго припадал к стеклу, скорее угадывая, чем различая, возле песочницы, в сером просвете между двумя кронами, зловещий горбатый силуэт с обрубками вместо рук…
А точно ли он пошел вчера домой? Перед обедом я не выдержал - позвонил на работу Татьяне и, конечно, нарвался на отповедь. Ее, знаете ли, как-то не волнует, где в данныймомент находится этот неврастеник. И вообще, если он хочет извиниться, то пусть делает это сам, а не через адвокатов.
Я положил трубку и вернулся за свой стол. Чертовы бабы! Перезвонить бы сейчас, сказать: "Лева тебя в нашем дворе ждет, у песочницы. Очень просит прийти…" Да нет, бесполезно. Из принципа не пойдет… А жаль.
И тут словно что-то мягко толкнуло меня в спину. Я обернулся. В дверях стоял Левушка Недоногов.
Он внимательно, подробно разглядывал отдел: сослуживцев, столы, кульманы… К концу осмотра принялся скорбно кивать и вдруг громко спросил, ни к кому не обращаясь:
- И что, вот так - всю жизнь?
Нужно было видеть лица наших сотрудников!
Словно бы не замечая, что все на него смотрят, Левушка прогулочным шагом пересек комнату и уселся на мой стол, даже не потрудившись сдвинуть в сторону бумаги.
- А ведь мы, Павлик, в одном дворе росли, - ни с того ни с сего задумчиво напомнил он.
Верите ли, мне стало страшно. А он продолжал:
- Если помнишь, мальчишки меня недолюбливали. Почему?
- Я… - начал я.
- Да, - сказал он. - Ты - нет. Но остальные! Что им во мне не нравилось? Павлик, я шел сегодня на работу три часа! Шел и думал. И, знаешь, я понял: они уже тогда чувствовали, что я - иной. Чувствовали, что в чем-то я их превосхожу…
Он говорил ужасные вещи - размеренно, неторопливо, и никто не осмеливался его перебить. Могу себе представить, какое у меня было лицо, потому что он вдруг засмеялся и, наклонившись ко мне, покровительственно потрепал по плечу.
- Ну ладно, - объявил он, с юмором оглядев безмолвствующий отдел. - Время обеденное, не буду вас задерживать…
Он прошел к своему рабочему месту, сел и движением купальщика, разгоняющего у берега ряску, разгреб в стороны накопившиеся с утра бумаги. Затем, установив кулаки нарасчищенной поверхности стола, Левушка величественно вскинул голову и замер в позе сфинкса.
Я понял, что сейчас произойдет, вскочил, хотел закричать - и не успел.
…Интересно, где он нашел такой кусок мрамора? Облицовочная мраморная плитка у нас в городе используется, это я знаю, но ведь тут нужна была целая глыба, монолит без единой трещины!..
В общем, беломраморное изваяние Левушки до сих пор восседает за его столом - просили не трогать до окончания следствия.
Вторая половина дня отложилась в памяти обрывками. Помню: я сидел в кабинете начальника и путано рассказывал следователю о вчерашнем. Капитан морщился и потирал висок. Один раз он даже сказал: "Подождите минуту…" - и выскочил из кабинета. Голову даю на отсечение - бегал смотреть, сидит ли еще за столом каменный сотрудник.
Съездили за Татьяной.
- Вам знакома эта статуя?
Она в изумлении уставилась на своего мраморного Льва.
- В первый раз вижу! А при чем тут…
- Присмотритесь внимательнее. Она вам никого не напоминает?
Пожав плечами, Татьяна вгляделась в надменное каменное лицо и попятилась.
- Не может быть! - слабо вскрикнула она. - Кто его?.. За что ему?..
Но тут следователь, спохватившись, прикрыл дверь, и больше мы ничего не услышали.
Здание, из которого Левушка вынул свою первую - кирпичную - статую, нашли на удивление быстро - им оказалась наша котельная. Я там был в качестве свидетеля, когда обмеряли и фотографировали выемку. При мне же опрашивали истопника. Поначалу он бодро утверждал, что дыра в стене была всегда, но скоро запутался в собственном вранье и, перейдя на испуганный шепот, признался, что лопни его глаза, если вчера отсюда не высунулась рука, не потянулась к заначке, которую он еле успел спасти, и не пропалапотом, оставив после себя эту вот пробоину!
Не то чтобы я нежно любил свою работу, но теперь я прямо-таки мечтаю хоть раз беспрепятственно добраться до своего стола. Подходишь утром к институту - а у подъезда уже машина ждет.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 [ 97 ] 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.