Чтение 17–й страницы книги ~Исполнение желаний~

— Я попытался отколоть кусок от огромного зелёного шара, и он весь распался. Ты мне не сказала, волшебница, что Живой Кристалл так велик. Может, ты не знала?

— Я знала. — спокойно ответила Эйчвариана.

Вошла принцесса Гранитэль.

— Я видела, как ты вернулся. Привёз кристалл?

— Не в кристалле дело. — ответила за него волшебница. — Ты хочешь оживить Алариха? Зачем?

Принцесса в замешательстве взглянула на неё.

— Ваш мир почти погиб. — бесстрастно продолжала та. — Что увидит несчастный герцог Вероньярский, когда очнётся от своего кошмара?

— Но, разве ты не собиралась с его помощью обрести земли моего отца и земли самого Алариха? — в изумлении спросила Гранитэль.

— Земли? — засмеялась Эйчвариана. — Нет, не собиралась. Моя цель не столь ничтожна. Зачем мне ваши земли, когда сам этот мир не нужен мне!

— Значит, мой герцог так и не воскреснет?! — воскликнул эрл Гедрикс. — Напрасны все старания, все жертвы?! Тысяча людей погибли прежде, чем я добыл кристалл!

— Гораздо больше. — хладнокровно проронила Эйчвариана. — Разрушив Живой Кристалл, ты погубил весь мир.

Оба человека в ужасе смотрели на неё.

— Говорила я тебе, — с усилием проговорила Гранитэль, — не ищи кристалл. Зачем ты не послушал меня, Гедрикс?! Ты мог бы стать со временем королём! Мы были бы счастливы с тобой!

— Зачем ты лжёшь?! — ожесточённо ответил он. — Я бы никогда не занял место моего герцога подле тебя!

— Вот пример всесокрушающей верности и дружбы. — подытожила Эйчвариана. — Всё напрасно, Гранитэль. Твои слова — пустой лишь звук для твоего героя. И всё, что говоришь ты, — пустое! Ты никогда не стала бы волшебницей, прекрасная принцесса. Волшебником рождаются, а не становятся. Кучка жалких заклинаний — это, по-твоему, могущество?!

Она расхохоталась.

— Все твои земли и весь твой мир не дали бы тебе ни капли мудрости! Ты полагала, что сумела прочитать язык Джавайна?

Гедрикс вздрогнул и посмотрел на Эйчвариану, а та продолжала, не видя его взгляда:

— Это был спектакль! Лишь спектакль! Не ты нужна мне, Гранитэль!

— Ты желала получить Кристалл? — с ненавистью спросила принцесса.

— Я желала уничтожить его! — воскликнула Эйчвариана. — Твой рыцарь так и сделал! Не знаю, как, но сделал! И, к счастью, этой долгой истории пришёл конец! Почти пришёл!

И торжествующая Эйчвариана рассказала историю, которой не поверил бы ни один безумец.

Давным-давно жил один волшебник. О, это был большой волшебник! Не какой-то там жалкий заклинатель, копающийся в колбах! Он был так силён, что мог творить миры! И этот мир, которым вы все так дорожите — творение Волшебника. Волшебники Джавайна могут многое. Но, этот превосходил своей силой почти всех. И у него были две дочери. Одна — Эйчвариана. Имя второй более не произносится. И, к сожалению, ни та и ни вторая не были столь могучи, как их отец. Надо признать, что обе были весьма посредственны. Онобучил их тому, что знал, они могли творить большое чудо в пределах мира. Но, и только. Джавайн закрыт для них. Отец сотворил для них красивый мир, одной оставил двух орлов, другой — грифона. А сам уплыл на облаках со своим Джавайном. Этот мир был порождён Кристаллом, но доступ к его обители возможен лишь для мужчин из рода Ванджийона, отца Эйчварианы и той, чьё имя более не произносят.

— То есть для меня? — спросил эрл Гедрикс.

— То есть для тебя. Моя сестра связалась с человеком, чтобы родить младенца мужского пола. Она пыталась обучить тебя языку Джавайна, но ты был слишком туп, как все люди. И я не знаю, что за блажь пришла ей в голову, когда она позволила себя убить. И чего ради? Чтобы эрл Гедрикс мог исполнять роль начальника дворцовой стражи при Стовирадже? А, может, у неё были и иные, более глубокие идеи? Может быть, ты должен был стать владыкой мира, покорив его себе? Правда, такое невозможно без поддержки волшебницы Эйчварианы. Наверно, моя сестра надеялась, что я умилюсь при виде родственника и благословлю его походы.

— Что было дальше? — поинтересовался тот.

Дальше всё было просто. Как только Эйчвариана догадалась, кто может добраться до Кристалла, так тут же принялась закручивать историю. К тому моменту Гедрикс уже жил в замке Вероньяр. Волшебница и надоумила короля Килмара через его советников объединиться с двумя обширными сеньоратами. И с помощью некоторых хитрых штук подкинула принцессе занятные пергаменты. Обученные люди ходили к ней и своими языками пробуждали в самонадеянной девчонке желание возвыситься над той жалкою судьбой, что предназначена любой девице, будь то крестьянка или королевна. Всё было просто.

Накануне свадьбы Эйчвариана явилась перед принцессой — якобы по заклинанию! — и предложила план. И не ошиблась. Те сверхусилия, что предпринял Гедрикс, пробудили в нём дремавшую до времени родовую память. Пригодились уроки матери. Он начал вспоминать язык Джавайна. К зависти Эйчварианы, он овладел и кое-чем иным: как и его дед,Гедрикс говорил к стихиям. Сын человека, а не Эйчвариана и не её сестра оказался волшебником Джавайна!

— Я много раз летала на Грифоне на остров Рауфнерен, но так и не сумела войти в хранилище Кристалла. — горько проговорила владычица Рагноу.

— Чего же ты добилась, разрушив силу, что держала этот мир? — спросил эрл Гедрикс, делая над собой усилия, чтобы быть спокойным.

— Этот дворец неразрушим. Он — творение моего отца. Но, крики погибающих миров доходят до Джавайна. Город на облаках прибудет и заберёт меня отсюда.

— А как же мы? — спросила Гранитэль.

— То есть, ты и Аларих? — спросила волшебница. — Всё возможно, когда приплывёт Джавайн.

— Нет. Я и Гедрикс.

— Пустое дело, девочка. — холодно проговорила Эйчвариана. — Говорю тебе, возьми своё маленькое счастье. Живи с Аларихом в одном из иных миров. Я буду к вам добра, яподарю вам королевство. У Гедрикса судьба другая.

Он молчал и думал. Его использовали, как игрушку. Гибель Алариха была лишь фишкой в многоходовой игре. Для надменной владычицы Рагноу и целый мир — обычная разменная монета, не то что любовь и дружба, на которых, как полагал Аларих, и держится весь мир. Мир, как оказалось, держится на Живом Кристалле. Или держался.

Любит ли Гедрикс товарища по-прежнему? Или известие о том, что он — волшебник какого-то там Джавайна, сделало его таким же надменным, как и сама Эйчвариана?

Он прислушался к себе, как делал, когда говорил со стихиями. Заморозить море, чтобы добраться до острова Рауфнерен! Гедрикс усмехнулся: воистину, великий волшебник из Джавайна! И недогадливый, как человек. Не проще ли было призвать орла? Наверное, тётка заморочила его рассудок, когда он был подавлен горем.

— Я пойду и оживлю Алариха. — сказал он. — Мне приятнее друг, хоть и безумный, чем две такие хитроумные волшебницы, как вы.

Эрл достал кристалл.

— Не делай этого, Гедрикс! — вскричала Гранитэль. — Что я скажу несчастному?! Как оправдаюсь в своих поступках?!

Она бросилась к эрлу и схватила его за руки. Эйчвариана издала невнятный звук.

— Прошу тебя, волшебник! Повремени! Давай дождёмся прибытия Джавайна! Пусть Аларих оживёт при дверях своего нового королевства! Обещаю, я никогда не пророню ни слова о том, что была готова изменить ему лишь ради власти волшебства!

С горячею мольбою она накрыла пальцами зелёный кристалл в ладони Гедрикса. И тут вздрогнула. Лицо Гранитэли исказилось, черты его задрожали и стали расплываться.

— Что с тобой, любовь моя?! — дико вскрикнул Гедрикс.

Она не слышала — бледнела, исчезала, таяла. Он в отчаянии хватал руками воздух, ловил последние волокна дыма. Но, всё напрасно — Гранитэль пропала.

Безумными глазами эрл взглянул на пол, куда упал проклятый тетраэдр. Тот изменился — из зелёного он стал прозрачно-чёрным, как волосы и глаза прекрасной Гранитэли.И форма изменилась: простая пирамидка превратилась в многогранный бриллиант шатровой формы.

— Ну вот и всё. — сказала Эйчвариана. — Кристалл получил жертву. Вот почему отец не допускал нас с сестрой к хранилищу. Ты держишь камень Исполнения Желаний. Это мой дар тебе. Желай, мой друг — желай, и ты перенесёшься прямо на Джавайн. Возьми меня с собою, Гедрикс.

Он всё стоял, окаменев, и думал: не пожелать ли, чтобы Эйчвариана испарилась, подобно принцессе Гранитэли? Дрожащими пальцами эрл прикрыл чёрный бриллиант и услышал плач внутри него. Плакала несчастная душа, замкнутая в крошечном пространстве.

— Не плачь, любовь моя, — прошептал он камню. — я найду способ спасти тебя. Ты будешь королевой в новом королевстве. Ты и Аларих — вы оба оживёте.

— К чему говорить слова без смысла? — обронила Эйчвариана. — Живой Кристалл — сын Вечности, сама Неотвратимость. Гранитэль больше не вернётся.

Гедрикс выхватил свой меч. Сталь воссияла, словно молния в руке.

— Ты видишь мой клинок, Эйчвариана? — с тихой яростью спросил он, глядя ей в глаза сквозь узкий меч. — Мне всё равно, кого убить им — тебя или себя.

Глаза волшебницы на мгновение странно изменились. Она безмолвно отстранилась. Гедрикс не пошевелился.

Эйчвариана не спеша вернулась к трону, села и посмотрела на сына своей сестры.

Гедрикс снял перстень-застёжку со своего плаща. Две золотых змеи переплетались телами, держа зубами и хвостами крупный изумруд — подарок матери. Выдавил зелёный камень и на его место поставил чёрный бриллиант. Надел на палец и повернулся к волшебнице.

— Ну, и когда приплывёт Джавайн? — спросил он.

— Никогда. — ответила Эйчвариана. — Я солгала тебе. Вся сила в камне.

Она опять мигнула, и насторожившийся Гедрикс увидел, что цвет глаз у неё совсем не синий. Что ещё предстоит ему узнать?! Сколько лжи ещё скрывает эта подлая душа?!

Эрл медленно подходил к трону, держа меч наготове.

— Зря стараешься, я не позволю больше меня прикончить. — ответила волшебница. Она встала и воспарила над полом.

— А было дело? — спросил Гедрикс, наблюдая, как она кружит под потолком.

— Было. — ответила та и превратилась в большого красного коршуна.

— Что-то не упомню. — усомнился Гедрикс и пожелал взлететь.

— Ещё бы, — отвечала птица, — ты почти себя утратил. Перстень Гранитэли — непростая штука.

Он удивился, опустился на пол. Подошёл у окну.

— Не советую. — вкрадчиво сказала Эйчвариана.

Но, он открыл створки.

— Что это? — удивился Гедрикс, видя, как извне на пол медленно течёт какая-то субстанция.

— Это лимб.

— Кто ты?!

— А ты не догадался?

Паря над полом, птица объясняла, а рыцарь, сидя на высоком троне, оцепенело наблюдал, как невиданное вещество поглощает крошечный кусок реальности, про которую Эйчвариана сказала, что она неуничтожима.

— В своих блужданиях по лимбу я встретил этот перстень. Он в самом деле есть Исполнение Желаний. Но, не всякому даётся в руки. Я договорился с той душой, что в нём живёт, и предложил Гранитэли снова пережить прекрасную и трагическую историю, что некогда произошла. Но, для этого спектакля нужны актёры. Я предложил на роль главного героя тебя, поскольку ты склонен к героическим поступкам. Пленница Перстня играла сама себя, а сам я занял место, достойное моих претензий. Прекрасные декорации, великолепный сюжет, богатая натура.

— Ты Лембистор?! — прозрел вдруг Гедрикс.

— Да, мой друг. А ты кто теперь? Лён или Гедрикс?

Он прислушался к себе. Выходило, что он — Гедрикс. Кто такой Лён?

— Вот именно! — расхохоталась птица. — Как мне это нравится! Он утратил личность! Захотел воплотиться в Говорящего-Со-Стихиями и воплотился! Вот прелесть-то! Однабеда — ты не он! И ты не прежний. Кто же ты?

— Что ты хочешь от меня? — спросил эрл, наблюдая, как лимб подступает к ножкам кресла.

— Советую поостеречься. — ответил тот. — Ножки растворятся и ты, дивоярец, рухнешь вместе с креслом в лимб. А он и не таких, бывало, поглощал.

Гедрикс превратился в птицу, в синего орла, и взмыл над страшной субстанцией, заполнившей весь пол.

— Вот и прекрасно. — заметил демон. — А то чуть что — мечом махать!

Словно в ответ на его речь, пол провалился вместе с креслом. Начали проседать и стены. Извне ползла сплошная тьма.

— У тебя совсем нет времени, волшебник. — подбодрил его Лембистор. — Нереальность — моя стихия, а не твоя!

— Говори, что нужно! — вскричал орёл.

— Отдай мне твою силу и убирайся прочь с Селембрис! — крикнул коршун. — Прикажи перстню и он исполнит!

— Я могу приказать и что-нибудь другое! — крикнул Лён, уворачиваясь от падающих стен.

— Давно бы приказал! — расхохотался демон. — Не промахнись с желанием! Ты не в Селембрис! Я заманил тебя в ловушку! У этой сказки плохой конец! Гедрикс утонул в лимбе вместе с Эйчварианой, Аларихом и своим драгоценным перстнем Исполнения Желаний! Джавайн не прибыл!

Они летали кругами внутри сжимающейся сферы.

— Перстень, перенеси меня в Селембрис! — крикнул Лён.

Он мгновенно очутился на холме с большим дубом наверху. Холм подмывали волны лимба.

— Всё правильно! — крикнула большая красная птица. — Пусть гибнет твоя Селембрис! Есть ещё миры!

— Я хочу домой!

Он очутился у себя в комнате.

— Мама! — крикнул Лён и бросился к двери. Лишь распахнул и отступил — в проём вливался лимб.

— И это пусть всё пропадёт! — возрадовался красный коршун.

Лён превратился в синего голубя. Он метался. Лимб наступал со всех сторон. Куда ещё спрятаться, куда ещё можно улететь?! Какой мир недоступен лимбу?!

— Гранитэль, спаси меня! — вскричал эрл Гедрикс.

ГЛАВА 25. Польза обжорства

В чёрной тьме забрезжил слабый свет.

— Где я? Что происходит?

— Ты здесь, со мной. Ты в безопасности. — ответил голос. — Я с тобой, мой рыцарь.

— Гранитэль! — зарыдал эрл Гедрикс.

— Не совсем — её душа. Бедный, ты не сумел отделиться от образа Гедрикса!

— И что же он не спас тебя? Он же обещал!

— Есть пределы власти. Эйчвариана обманула всех — она надеялась получить волшебный бриллиант и стать волшебницей. Перстень в самом деле может много, но не всё. Сделать заклинательницу со средними способностями великой волшебницей он не в состоянии. Он даже в руки никому не дастся, пока я не пожелаю. Лембистор тоже обманул тебя. Он в самом деле загнал тебя в ловушку, и ты в самом деле пережил всё то, что происходило с Гедриксом. Но, это было так давно! Демон изучал твой характер. Он уже не так примитивен, как был в тот раз, когда ты победил его в Сидмуре. Тогда Лембистор просто воевал с тобой. Потом, как убедился, что у тебя есть сила, стал хитрее и завлёк тебя в ловушку. Я была рада вырваться из лимба и обрести хозяина. Но, не служить же демону!

— И где же я теперь? — недоумённо спросил Лён.

— В перстне! — засмеялся голос Гранитэли. — Он неподвластен лимбу.

Лён окоченел от ужаса.

— Нет ты не останешься со мной навечно. — успокоила его принцесса. — Мы плывём сквозь лимб. Выплывем в Сидмуре и попадём в Селембрис. Не бойся, волшебный мир не уничтожен. И твой мир цел. Лембистор заморочил тебя — он не давал тебе сосредоточиться, а то бы ты догадался…

— Перенестись на Дивояр?!

— Нет. Ты был во временной петле, в замкнутом пространстве. Из того мира, куда перенесло тебя желание быть эрлом Гедриксом, нет выхода. Он перенёсся из гибнущего мира, а ты не мог. Лембистор сыграл на моём желании ещё раз пережить ту жизнь, которой я лишилась. Ещё раз побыть хоть немного с тем, кого я потеряла. Я создала мир-петлю, мир-призрак. Пространство, в котором, словно в театре, разыгралась древняя трагедия убийства целого живого мира. Демон сказал, что в тебе есть нечто от Говорящего-Со-Стихиями. Он не солгал. Я пожелала быть с тобой.

— Так куда я не догадался перенестись?

Голос засмеялся.

— Ты и сейчас не догадался! Перстень лишь предлог! Демон намеревался поработить тебя при помощи кристалла: ты должен был покупать себе право жить за исполнение его желаний. А я по его замыслу должна их исполнять, чтобы сохранить в тебе призрачную память о том, Кто Говорил Стихиям. Расколотая личность, рассеянная память. О, как соблазнительно вернуть себе потерю! Могущество перстня Гранитэли — ловушка для тебя. Я могла создать для тебя иллюзию победы. Ты мог бы получить любой исход истории и жил бы в нём, как в живой реальности. Цена — немного исполнения желаний для Лембитора. Демон думал, что нашёл простой механизм для сотворения чудес. Но, перстень Гранитэли не подчиняется никому, кроме своего избранника. И ты нашёл единственный выход — скрылся в перстне. Ты не мог меня спасти, а я могу. Посмотри сквозь стену. Мы выплыли в Сидмур.

Лён подошёл к прозрачным стенкам. Муть за пределами волшебного мира перстня закончилась. Теперь было видно, что их окружает пустота. Где-то далеко, где должен быть горизонт, слегка рябило. Он пошёл вдоль ребристой стены. И увидел два каменных столба, висящие в абсолютной пустоте. Они выглядели совершенно нереально.

— Это выход из Сидмура! — вспомнил он. — Но, волшебники наложили заклятия!

— Нас это не остановит.

Чёрный шатёр перстня вплыл в ворота.

На Селембрис было лето.

— Я хочу попасть к Гонде! — пожелал Лён.

— Ты попадёшь к нему, но не сейчас. Есть маленькая проблема. Ты слишком вжился в образ Гедрикса. Спроси себя, кто ты.

"Я — Гедрикс."

— Да. — помолчав, ответил Лён. — Дело скверно.

— Огляди себя. — предложила Гранитэль.

Ошеломлённый Лён увидел, что на нём не просто одежда Гедрикса. Он сам — эрл Гедрикс! На боку висит дивоярский меч. Всё остальное — не его!

— Так измени меня скорее! — воскликнул Лён. — Или нужно пожелать?!

— Ты помнишь, как утратил память твой друг, Костян Степаныч? — засмеялась Гранитэль. — И как ты вытащил его из сказки? Мой друг, тебе придётся пройти тот же путь! Подарить твоей маме королевство — куда легче, чем изменять чужую память! Ты сам прекрасно справишься с такой задачей! Итак, в какую сказку мы попадём с тобой?