АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
— Я с княжичем. — осторожно ответил Лён.
— А. - ответил дружинник и потерял к нему интерес. Он внёс последнее ведро с водой.
— Ну, мы уходим. — сообщил он. — Вас тут закроем, а то по ночам как бы косолапый не вломился. Спите спокойно, ждите утра. Там откроют.
Он вышел, затворил дверь, задвинул засовы и перекрестился. Далее сел на коня и обратился к Лёну:
— Ты тоже шёл бы, холоп. Нечего тут ночью-то ходить. Неровен час, сграбастает хозяин.
— Кто? — удивился Лён.
— Ведмедь, бестолочь дворовая! — пояснил дружинник.
Все уехали. Лён остался один на берегу.
"Тресни я, но здесь затевается всё, что угодно, но не свадьба." — подумал он.
Потом пошёл оглядывать мост и реку. Мост заинтересовал его более всего. К мосту вела тропа. А через реку её не было. Зачем нужно сооружать мост, если по нему никто не ездит? Старые брёвна все исцарапаны. Лён свесился с краю и посмотрел вниз, в воду. Ему показалось, что в тени моста что-то белеется на дне. Что-то, похожее на обломок меча. Наверно, это остатки старых битв. Когда-то Калинов мост через речку Смородину был построен для отрядов, идущих на южных соседей.
Калинов мост! Он сел прямо на нагретые солнцем брёвна. Неужели его догадка верна?! Калинов мост. С этим мостом были связаны сказки. Но, он помнил только одну.
Лён сидел и смеялся. Сказки надо читать, дивоярец! Ну конечно! Иван-царский сын, Иван — поповский сын и Иван — коровий сын! Завтра их встретит на Калиновом мосту трёхголовая принцесса — сам Змей Горыныч! А сотня отроков в сарае с ветхой крышей — это на закуску. Хитрый князь с не менее хитрым попом подменили своих сыновей похожими. Подержали их недельку, навешали лапши на уши! Убедили в том, что они и в самом деле вместо куда-то девшихся сынков. Старая сказка про Золушку! Вот кто тут Золушки!
Всегда лёнькины стишки сбываются, но как-то по другому! Впрочем, он ведь сочинил их уже после того, как товарищи попали в богатые хоромы. Но, ведь это же Селембрис! Здесь сложно не попасться! Надо срочно бежать к товарищам! До завтрашнего утра у них есть время. Нужно уйти. Хотя, скорее всего, обратный путь охраняется.
Лён вспомнил про отроков и бросился к лабазу. Но, дверь помимо засовов была заперта на пудовые замки.
— Эй, там! — покричал Лён, подпрыгивая. — Вылезайте и тикайте!
Внутри полное молчание. Все спят. Не зря же их так умаяли в дороге, да ещё последний день не кормили. А теперь после обильной кормёжки все отроки заснули.
— Костян, Федюня! — крикнул он, врываясь в сторожку.
Оба спали на подушках и коврах. Бубенцовский ещё держал в руке стакан. Окорока как не бывало. А на столе располосован ещё один. Да, видно, сил не хватило. Лён оторвал кусок и сунул в рот. В самом деле очень солёный. Поискал воду. Воды не было. Отрокам принесли, а княжичу — нет. Только густое, тягучее вино типа наливки. Пить воду из реки? Кошмар какой! Впрочем, до этого он в своих приключениях не задумывался о вреде некипячёной воды.
Интересное дело получается. Накормили цесаревича и поповича круто солёной свининой и подсунули вино. Те, понятно, и попадали в подушки. У Лёна закружилась голова. Ивинцо-то, оказывается, с наполнителем. Наверно, и отрокам в воду добавили порошочков.
Он вытащился наружу и принялся слоняться по бережку туда-сюда, выгоняя дурь из мозгов. В мыслях просветлело. Но, и на востоке небо словно отдёрнуло тёмный ночной полог. Потянуло ранней свежестью, налетел лёгкий ветерок. Лён сходил к реке и умылся, потом взглянул на светлую полосу над погружённым в черноту восточным горизонтом. Там едва виднелась стая птиц. Что за птицы летают рано на заре? Впрочем, на востоке уже утро. Он зашёл в сторожку и взял пустой кувшин. Надо княжичу с поповичем воды принести. А то с похмелья будет во рту наждак. Такое его холопье дело.
Набрав воды он начал выбираться на берег, хватаясь за кусты. И невольно глянул на восток. Некоторое время созерцал. А потом дошло.
— Костян! Федюня! — кричал он, распинывая женишков. — Вставайте! Драпать надо!
— Отвали, холоп. — пробормотал Федюня.
— Княже! — орал Лён в ухо Чугуну. — Вставай! Невеста едет! Пора на свадьбу!
Иван-царевич цапнул руками воздух и с ним уединился.
Лён полил их из кувшина водой. Никакой реакции. Он выскочил наружу.
— Ну всё, капец котёнку. — пробормотал при виде отчётливо виднеющихся трёх голов дракона. И тут идея посетила его голову!
— Вот дурак! Раньше не мог догадаться!
И помчался обратно в сторожку.
— Простите, ваше преподобие! — бормотал он, стаскивая с Бубна его богатый кафтан, а затем и штаны.
— Мы только в прачечную и обратно! — оправдывался Лёнька, подбирая с пола соболью шапку, расшитую жемчугами, и сафьяновые сапожки с запахом потливых ног Федюна. Носки когда ещё изобретут!
Торопливо выскочил наружу, бросил всё у моста, взглянул на восток и кинулся обратно.
— Вась-сиясь! — объяснял он всё поповичу, отнимая у него большую свиную ногу. — У нас аншлаг, билеты все закончились!
Тот недовольно захрапел.
— Всё! Слушаюсь! — отсалютовал холоп и упёр непочатый кувшин с вином.
Он ждал с замиранием сердца, сидя под мостом и надеясь, что их сиятельства не проснутся в неподходящий момент и не попрутся отливать в кусты.
— Всё. Поезд прибыл. — пробормотал Иван-коровий сын, когда мост завибрировал, а воздух загудел над головой. Большие волны заходили в речке Смородине, выбрасывая воду на берега. На Калинов мост опустился трёхглавый змей. Страшный скрежет когтей объяснил наличие глубоких царапин.
— Где они?! — раздался громоподобный рык. — В избушке?
— Ваше Гадство, позвольте объяснить!! — высунулся Лён из-под моста.
— Холоп? — дракон задёргал пластинчатым хвостом. — Где царевич?
— Не обессудьте, Великий Змей! Иван-то, царский сын, навстречу вам пошёл! Думал встретить хлебом-солью! Да вот незадача — ножкою за ножку зацепился, упал и личико ушиб! Не изволите с поповича начать? Оне уж с рассвету покою себе не находили. Всё бегали кругом да спрашивали: когда-де невеста-то приедет? А вот теперь умаялись да прилегли. Я, видите ли, себе позволил дерзость — слегка его по верху посолил, да пряной травкой обложил с боков! А рот, чтоб не воняло с перегару — платочком шёлковым прикрыл. Вы уж, прошу вас, ваша милость, не говорите господину, как венчаться будете, ежели я чего не так наделал! А то гневливы больно по нонешним временам поповичи-то! Чуть что, так сразу и в кнуты!
— Хватит болтать. Показывай, где лежит!
— Да вот, ваше змейство, прямо у основания моста. Вы головку-то немного наклоните да взад попятьтесь, а то, почитай, уж сели на него.
Лён выбрался из-под моста и руководил маневрами, готовый в любую минуту юркнуть в укрытие.
— Вот он, вот! Я прямо лапками его к вам положил! Так духовитее! Вы его прямо с того конца глотайте!
Змей нацелился центральной головой, широко разинул рот и попытался втянуть в себя поповича.
— Не получается. — сообщил он. — Надо, чтобы на ногах стоял.
— Вы, батенька, больно привередливы не по-змеёвски! — посетовал холоп. — Я бы подтолкнул вам, да голов ваших боюсь до смерти! Вон как смотрят!
— Хорошо, придурок, — согласился змей. — Я уберу обои головы под мост, а ты в главную засавывай поповича.
Две боковые головы свесились под мост. Лёнька понял, что убежище он выбрал себе ненадёжное. Осталось положиться на смекалку.
— Пожалуйста, раскатите губы шире. — распоряжался он. — Вы, как, старшой в семье?
— Нет, я самый младший. — сообщил Горыныч.
— Ещё раз, пожалуйста. Не отвлекайтесь.
— А тебя как зовут? — спросил змей.
— Меня зовут Иван-коровий сын. Пожалуйста, раскатите губы.
И, пока змей не видал, быстренько просунул ему в пасть шесть окороков, два кувшина вина и прекрасный подарок князя — рубиновую саблю. Змей глотнул.
— Что-то хрустит. — насторожился он.
— Да это косточки. Не беспокойтесь, пожалуйста. Попович мяконький весь, трюфелями кормлен.
— Нет, там ещё что-то.
— Возможно, это зубочистка. — успокоил его Лён. — Вы покатайтесь с боку на бок — сама и выйдет.
— У меня кружится голова. — с испугом поведал змей.
— Неудивительно, мой милый. — утешил его Лён. — Попович-то был в дупель пьяный.
— Ой, у меня колется в брюхе!
— Уверяю вас, обычное несварение желудка! Пойдите, поваляйтесь на траве!
Но, Горыныч тяжело взмахнул крылами и оторвался от моста. Он летел неровно, заваливался на бок и пошёл на аварийную посадку где-то в районе леса.
ГЛАВА 7. Смертельные подушки
— Где моя одёжа? — с иканием спросил поповский сын Федюн.
— Официально, гражданин попович, вы уже женаты, — сообщил ему коровий сын, — так что ваша нагота некоторым образом объяснима.
— Я никого не видел! — изумился Бубен.
— И не удивительно! Посмотрите, сколько вы выпили и съели! Дракону впору! Впрочем, я не обсуждаю барские привычки. Но, ваша дама и впрямь чудна! Пришла, раздела вас. Добивалась комплиментов. Потом отчаялась, выпила вина. Потом взяла ваш свадебный прикид и удалилась, оставив вас в одном исподнем.
— А где мой меч?!! — истошно возопил Федюн.
— Простите барин! — перепугался Лён. — Она вдобавок и воровка?! Виноват, не доглядел!
— Послушай, Лёнька, — отведя его в сторонку, спросил более проницательный Костян, — официальную версию я слышал. Теперь неофициальную.
Лён не стал скрывать и рассказал, что произошло на Калиновом мосту. Чугун не мог поверить.
— Нет, я же не утверждаю, — обиделся Лён, — что я вогнал его по пояс в землю. К тому же клиент как раз того и ожидал. Я пошёл другим путём. Поверь, Костян, обычный сервис куда убийственнее всех этих грубых штучек с вооружёнными наездами.
Молодой княжич был подавлен и разочарован. Здорово обкрутил его князь. А он, как баран, попался на халяву.
— А я-то ему — папа, папа! Залил мне мозги да так, что я сам припёрся и сунул бошку зверюге у пасть!
От огорчения он опять перешёл на киевско-нижегородский.
— Ещё не сунул. — хладнокровно отвечал холоп. — Но, завтра на рассвете твой дебют. И я не думаю, что средний братец купится на такую глупую наживку, как окорока во фраке.
Вывалился из сторожки в одном исподнем заплаканный Федюн. Теперь у него даже не было обуви. Он не так предусмотрителен, как Костян, и легко расстался с ботинками в обмен на шикарные сапожки. Глядя на его ноги в шёлковых портянках, Лён подумал: а как же эти двое вернутся в лагерь? Ведь у них теперь даже нет зимних вещей. Ему-то проще, он проснётся в изоляторе.
— Давайте уходить сегодня ночью. — сказал он.
— В чём я пойду?! — заорал Бубенцовский. — В портянках и этой дурацкой пелёнке на заднице?! Здесь даже трусов приличных не продают!
— А ты, Костян, в чём пойдёшь? — спросил Лён.
— Да я-то у чём пришёл, у том и пойду. — отвечал тот. — Я ведь ни куртку, ни джинсы, ни гриндара не бросил. Усё тут, со мною, в сундуке.
Федька немедленно помчался шарить в сторожке.
Они пошли проведать хлопцев в лабазе. Там всё по прежнему было тихо. Уставши звать, Лёнька и Константин попытались залезть к ребятам. Костик подсадил товарища, и тот вскарабкался на крышу. Разобрав хилую щепу, он заглянул внутрь.
— Спят все. Их чем-то опоили.
Лён спрыгнул вниз.
— Костян, надо уходить. Говорю тебе, второй раз не отобьёмся. Тресни Бубна по башке и валим обратно. Плохая это сказка.
— А я считаю, что надо вернуться к князю и потребовать Федюнино шмотьё. — угрюмо отвечал лже-княжич. — Ты не понимаешь, как его опозорят в таком прикиде? У него ни куртки, ни штанов, ни ботов. Я бы дал ему свои джинсы, но он не влезет. Это точно.
Второй Горын будет о шести головах. И все они неглупые.
Оба отправились вслед за Бубном рыться в домике. Но, им ничего ценного не оставили. Принцы должны были произвести эффект на змея, убедить его в том, что перед ним настоящие царевич и поповский сын. Не было никаких подарков, даже не было оружия, кроме двух мечей, которые дал им князь. Третий, парадно-выходной, теперь торчит в брюхе дохлого дракона.
— Давайте просто убежим! — предложил Федюн. — Сделаем плот и уплывём. Или спрячемся на той стороне, раз уж нельзя обратно.
— Федя, — терпеливо объяснил цесаревич, — нельзя так. Потом будут мальчики кровавые в глазах.
— Какие мальчики? — оторопел тот.
— Вон те, Федя. Которые в лабазе.
"Надо же, а я и не подумал." И к Лёну пришла уверенность, что они найдут выход.
— А как ты трусов лишился? — спросил тихонько он Федюню.
— Они меня в баньке парили-иии! — опять заревел несчастный попович.
— Давайте мыслить, как противник. — мудро предложил княжич.
Предполагалось, что змей мечтает первым делом съесть царевича. Сначала победить, а потом съесть. Вот почему им не выдали никаких лат, чтобы зверь не разозлился и не задал трёпку поварам.
— Шо хошь, а мине ничего боле не приходит у башку, — признался Костян, — кроме снова чучела опять.
— Окороков-то больше нет. — уныло ответил Лён.
— И фиг с ними, с окороками! Набьём подушками! Оденем в мой кафтан, шапочку пониже на глаза! Проглотит и не заметит!
Это было более чем спорно, но других идей так и не нашлось. И все трое принялись аккуратно сворачивать маленькие шёлковые подушки и запихивать их в рукава, набиватьштаны. Манекену требовалось придать убедительный вид. Костян решил, что фокус со спящим королевичем больше не пройдёт и посадил чучело на кол. Зашёл со стороны моста и призадумался.
— Ну и шо он тут стоит? На свидание явился? Пошёл сдавать бутылки? Может, у его кошелёк украли? Неубедительно как-то он стоит.
И исхитрился сделать так, что чучело обеими руками занесло над головой меч.
— По-моему, он только песни не поёт, а так всем хорош. — признался Лён.
Но, Костяну всё не нравилось. Однако дело шло к ночи. Темнело быстро. Федюн, закусанный комарами, убежал в сторожку. Они ещё раз проведали спящих и ушли. Следовало не прозевать рассвет, поэтому Лён забрался в смотровую башенку на верху сторожки и там отбивался от комаров всю ночь.* * *
Он проснулся от грома и тут же понял, что проспал. Неужели и Костька прозевал змея?! Лён сжался в комок и сквозь чугунные прорези ограды наблюдал за мостом. Всё было видно: буро-зелёный змей медленно спускался на мост, трепеща двумя парами широких кожаных крыльев. Как и предполагалось, у него шесть голов. Но, шеи тоньше, чем у трёхголового. Эти шеи извивались, словно змеи. Головы вертелись во все стороны. От нетерпения морды слабо изрыгали пламя.
Лёнька понимал, что уйти он не сможет — слишком на виду. Может, Горын и не выковырнет его из маленькой чугунной конурки, но поджарит запросто.
Чучело стояло прямо перед мостом со своим бесполезным оружием. Дракон, наконец, приземлился и раздался скрежет когтей о дерево. Он уже заметил нахального красавца и теперь тянул к нему головы. Все шесть.
— Шо, сволочь, испугался?! — раздался снизу крик Костяна.
— Это ты мне говоришь?! — загрохотал змей.
— Тебе, зараза! — не унимался Костян. — Щас как срублю башку!
Горын взревел и двинулся на чучело. Дракон навис над бесстрашным пуховым героем. От движения его огромных лап дрожала земля. Чучело напугалось и уронило меч.
— Ой, мама! — закричал Костян так натурально, что Лён подумал, будто недоумок сдуру вышел навстречу змею.
— Ха-ха! — затрясся змей. И разинул на чучело все шесть пастей.
— Не надо! Я боюсь! — истошно завопил герой. — Я больше так не буду!
Чучело обращалось к чудовищу с мольбой, воздев обе руки вверх, а оно лишь хохотало.
— Я всех царевичей сгублю! — простодушно поделилось оно своими планами на будущее.
— Меня заставили!! — раздался крик несчастного, но все шесть пастей дружно рванулись и растащили прекрасного принца на куски. Разлетелись перья. Каждой голове досталось по подушке. А изломанный на куски шест вылетел наружу.
— О, мой хребет! — завыл царевич. — Как я без тебя?!!
— Что такое? — удивился змей.
— О, моя шапочка! — разорялся Чугунков.
— Костян, дурак, молчи! — тихонько ругался Лён.
Тут до зверюги вдруг дошло, что он обманут! Подсунули какой-то набитый тряпками кадавр! Он яростно взревел и сразу же закашлялся всеми шестью глотками. Глаза его бешено завертелись, хвост забил по брёвнам, как по клавесину.
— Какое гадство! — рыдал царевич. — Как меня надули с этой королевной!
Горын не выдержал оскорблений и сделал то, чего Лёнька опасался, а придурок Иван-царевич упустил из виду. Он выдохнул огонь!
Лёнька в ужасе сжался в комок, жалея, что раньше не сбежал из кукушатника. Но, произошло совсем иное. Атака захлебнулась. Горын выдохнул огонь и вместе с ним перья изподушек. И получил во ртах пожар. Выкатив глаза, он кашлял, из ноздрей текло. По дури снова попытался прибегнуть к тем же мерам. И снова выдохнул огонь. И снова обжёгся. Он орал, как резаный.
Чудовище захлопало крыльями, приподнялось и рухнуло в речку, застряв в высоких берегах. Из носов зверюги вылетали перья. Он не мог дышать и давился. И не мог взлететь, потому что крылья подмялись. А два других не могли помочь ему — мешали высокие берега. Вот почему Горыны садились только на мостик! Дракон стал продираться вдоль по речке, размалывая бортами ивовые заросли. Речка запрудилась, и начала подниматься вода.
Иван-царевич выскочил, поднял с земли свой меч и помчался следом за удирающим шестиглавым змеем, а Лён только обалдело наблюдал за этим со своего высокого насеста. Ни фига себе! Убить дракона обыкновенными подушками! Ну, Костя, ну стратег! Он перепрыгнул через бортик, съехал с крыши на заду и побежал за Чугуном.
Страницы: 1 2 3 4 [ 5 ] 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
|
|