Чтение 13–й страницы книги ~Ручной привод~

– Каким образом? – тут же спросил Виктор.

– Узнали, – повторил Карбид. Откровенничать он явно не собирался.

– Не доверяешь мне?

– Я искренне верю, что рано или поздно мы подружимся.

– И тогда ты мне все расскажешь?

– Ну, почему тогда? Может, расскажу раньше. Кто знает, что ждет нас завтра?

– Глубокая философская мысль.

– Ты сам меня перебил.

Ясень хлебнул виски и кивнул.

– Извини. Продолжай, пожалуйста.

Больше Герман себя упрашивать не заставлял.

– Мы узнали имя донора и решили проследить за ним, взять Пандору в момент преступления. – Помолчал. – Это произошло в Хельсинки.

– Среди горячих финских парней завелись демоны?

– Нет, клиент был из Англии, а вот донора ему подобрали в Хельсинки. В отличие от нынешнего случая, донор оказался человеком семейным, жена, двое детей, поэтому Пандоре и клиенту пришлось ждать, когда он уедет в свой загородный дом…

– Что скажешь?

– Действуют грубо и уверенно, никого не боятся, – хмуро ответил Горелый, не отрывая от глаз бинокль.

Они с Карбидом лежали неподалеку от коттеджа, в кустах, и внимательно наблюдали за похищением безобидного сорокалетнего финна по имени Марти.

– Или профессионалы, или отморозки, – предположил Герман.

– Скорее профессионалы. У ее нынешнего клиента тесные связи с военными, полагаю, это переодетые солдаты.

– Все может быть.

Действовали похитители уверенно до наглости. Подъехали к домику на двух «Лендроверах», взломали дверь, ворвались внутрь и вышли через несколько секунд. Донора, голову которого закрывал черный мешок, несли на руках. Мужчина не вырывался, значит, или оглушили, или вкололи какую-нибудь «химию».

– Если это действительно военные, нам нужно быть внимательнее.

– Их всего четверо.

– Остальная охрана у места ритуала.

– Человека два?

Больше шести телохранителей ни один из клиентов Пандоры с собой не брал: похищение с последующим убийством – слишком серьезное преступление, а потому, чем меньше свидетелей, тем лучше.

– Неужели мы не справимся?

Горелый усмехнулся. Массивный, широкоплечий, он был опасным соперником сам по себе, а сверхъестественные способности раскрывшейся «искры» делали его непобедимым воином.

– Шесть, восемь – какая разница? Главная наша проблема – Пандора. Я не собираюсь ее упускать.

– Согласен.

– Почему вы не взяли похитителей? – поинтересовался Виктор. – Почему не попытались спасти донора?

– Нелегалы работают осторожно, часто бывает так, что место, куда нужно доставить донора, похитителям сообщают в самый последний момент, когда донор уже в их руках, – объяснил Карбид. – Мы могли сорвать операцию.

– Рискнули?

– А что нам оставалось? Мы проследили похитителей. Как выяснилось, они арендовали коттедж неподалеку от домика донора.

Коттедж оказался классическим финским домиком. Небольшой, одноэтажный, стоящий на берегу озера, он очень удачно вписывался в окружающий лес, и одним только видом навевал теплые мысли. Тихое озеро, тихая заводь, мягкая зелень леса – разве может произойти что-нибудь преступное в столь славном месте?

Ну а то, что вокруг коттеджа слонялись четверо крепких мужчин, куртки которых подозрительно оттопыривались, так это никого не смущало. Может, охотники на привале?

– Я войду через главную дверь, а ты через черную, – прошептал Горелый. На этой неделе он был комендантом, а потому принимал решения. – Встречаемся у места ритуала.

– Договорились.

Как найти место ритуала, их не волновало. Найдут. В конце концов, коттедж не такой уж и большой.

– Считаем до пятидесяти и входим.

– Договорились.

Карбид направился к задней двери.

– Если ты хочешь откровения, пожалуйста: мы облажались, – вздохнул Герман.

– Я не компромат на тебя ищу, а понять пытаюсь, с кем придется работать, – бесстрастно ответил Ясень.

Карбид улыбнулся. Он знал, что с появлением новичка у него тоже начнутся экзамены.

– Тебе все равно нужно знать, что мы облажались. Оба и каждый по отдельности. Никто из нас не подумал, что у коттеджа может ждать засада.

Виктор обратил на это внимание, еще читая отчет. И тогда же у него появился вопрос… который он не стал задавать инструкторам.

– Нелегалы всегда работают первым номером, опережают нас на шаг. Как это было сейчас, к примеру. Если Пандора подготовила засаду, получается, она знала, что вы следите за донором.

– Получается.

– То есть вас сдали?

– Да.

– Именно поэтому я и хотел узнать, как вы нашли донора. Нужно вычислить крысу.

– На Подстанции крыс нет, – твердо произнес Герман. – К тому же никто из наших не знал, что мы с Горелым готовим операцию. Мы даже доставку организовали сами, не привлекая Черепаныча.

В стакане Ясеня оставалось чуть виски, но он не торопился допивать. Смотрел на Карбида, и по губам скользила тень улыбки.

– Ты выжил, Горелый пошел на второй круг.

Он не обвинял, он просто бил в больное место. Не со зла. А потому, что в следующий раз на месте Горелого будет он, Ясень.

– Твои подозревают меня?

– Рекомендовали быть осторожнее.

– Не будь дипломатом, – хмыкнул Карбид. – Твое начальство очень хотело обвинить меня в предательстве. В том, что я подставил Горелого.

– Почему?

– Они думают, что я им мешаю.

– А на самом деле?

– На самом деле им мешает Ручной Привод. Всем им. И твоим, и моим.

Именно поэтому, объясняли Виктору, личность коменданта необычайно важна. Нужна крепкая, твердая «искра», убежденная в своей правоте. «Искра», которая может оказать неоценимые услуги Царству.

– Давай оставим мое начальство в стороне, – после паузы предложил Виктор. – И твое тоже. Сейчас не о них.

– Правильно. – Герман налил себе еще виски, сделал большой глоток, пыхнул сигарой. – Мы предположили, что охранников шестеро, максимум – восемь. Мы ошиблись. Нас поджидало двенадцать парней. Крутых парней.

В этот раз на Пандору работали профессионалы, прошедшие подготовку в диверсионных подразделениях и прекрасно знающие, как правильно организовывать засады. Они заняли правильную позицию, проявили завидную выдержку, дожидаясь, пока Карбид и Горелый разделятся, разойдутся в разные стороны, досчитают до пятидесяти и двинутся к коттеджу. Только в этот момент они открыли огонь. Одновременно. И не те четверо, что слонялись у коттеджа, а восемь других, лежавшие в секретах вокруг.

Карбиду повезло. У задней двери коттеджа росло много деревьев, стволы которых защитили его от пуль. Нападавшим пришлось выбирать между вероятностью быть обнаруженными и появлением «мертвых зон». Выбрали второе и просчитались.

Единственная пуля, настигшая Карбида, прилетела в плечо. Ударила в мягкие ткани, разорвав мышцу и отправив на свободу фонтан крови, да еще заставила Карбида броситься на землю, уходя от остальных выстрелов. Будь на его месте обычный человек,все было бы кончено – раненого спецназовцы добили бы без проблем. Однако Герман умел и терпеть боль, и залечивать мелкие раны.

И еще он умел сохранять спокойствие.

Лежа на земле и слушая выстрелы, Карбид не только остановил кровь, но и рассчитал местонахождение всех четырех стрелков. Двое слева, двое справа. У каждого штурмовая винтовка. Он в центре, под перекрестным. Не так уж и страшно, если подумать.

В теории, у Германа было всего два варианта действия: отступить или рвануть к дому, в надежде укрыться за дверью. На практике он избрал третий, неожиданный для стрелков – резко бросился влево, в два могучих прыжка оказавшись за спинами убийц. По пуле в каждый затылок и быстро в сторону. Стрелки справа, надо отдать им должное, сориентировались молниеносно. Прыжки Карбида выходили за рамки возможного, однако убийц это не смутило – они мгновенно перенесли огонь туда, где находились их коллеги.

Но все равно не успели.

Трудно тягаться с человеком, в котором живет раскрывшаяся «искра».

За спину к противникам Герман вышел через две секунды, расстрелял их и бросился в коттедж. Хотя и догадывался, что опоздал. Слишком много времени потратил на стрелков.

Ритуал Пандора проводила в холле, самом большом помещении коттеджа. Логично, если учесть, что телохранителям клиента входить внутрь запрещалось. В центре комнаты два кресла. Одно пустое, во втором донор. Мертвый финн по имени Марти. Его убили сразу после ритуала, выстрелом в голову, убили до того, как сработала мина.

«Значит, нас ждали…»

Но эта мысль пришла позже. А тогда, едва увидев тело, Карбид бросился к распахнутой двери.

И остановился.

«Нет! Не так!»

Потерял еще две секунды и выпрыгнул в окно, не желая подставляться под пули, однако во дворе никого не оказалось. Ни стрелков, ни охранников, ни машин. Ни Пандоры, ни клиента.

Ушли.

Только массивное, широкоплечее тело в трех шагах от крыльца. Только друг, плавающий в луже крови. Только Горелый. Двадцать девять пуль из четырех стволов. Шесть в голову, остальные в тело. Деревьев с этой стороны дома практически не было, и стрелки били, как в тире.

– Дерьмо! – Герман уронил пистолет, подошел к напарнику и опустился на колени. Закрыл глаза. – Дерьмо!

Странные это моменты – полного опустошения. Всепроникающего, всеохватывающего горя. Каким бы воспитанным или выдержанным ты ни был, в такие минуты ты способен иликричать, или ругаться. Кричать Карбид не умел. А потому…

– Дерьмо!!

Он стоял на коленях возле друга, сжимал голову руками и ругался, как пьяный сапожник. Он знал, что ругань ничего не изменит, даже душу не облегчит, но сейчас об этом не помнил. Он выплевывал мат и богохульства. Потому что не умел от горя кричать и давно разучился плакать.

– Вот так все было, – тихо закончил Герман. – Пандора ушла, а Горелый отправился на второй круг.

И раздавил остатки сигары в пепельнице.

Ясень допил виски и осведомился:

– Как ты собираешься ее ловить?

– Пока не знаю. – Карбид вздохнул. – Я надеялся, что она уйдет с Земли.

– Почему?

– Потому что теперь для меня это личное дело. А Ручной Привод не одобряет подобные эмоции. Комендант обязан оставаться хладнокровным в любой ситуации.

«Ручной Привод не одобряет…»

А может, в этом все дело? Может, все их странности оттого, что рядом с ними постоянно работает Ручной Привод? Самое загадочное устройство Вселенной.

– Дай мне сигару, – неожиданно попросил Виктор.

Герман не удивился:

– Пожалуйста.

Ясень неумело срезал кончик, раскурил, выдохнул дым и негромко произнес:

– Ручной Привод – всего лишь инструмент. Не более.

– Я знаю, – эхом отозвался Карбид.

– Но у тебя есть свое мнение на этот счет?

– У каждого есть свое мнение на этот счет. У Черепаныча, у Арчибальда, у Бизона с Бандерой… Даже Агава наверняка что-нибудь думает о Ручном Приводе. Что-нибудь свое. Особенное.

Он говорил, как с ребенком. Как будто в сотый раз повторял несмышленому ученику прописную истину. Терпеливо говорил, но с легкой усталостью. И Ясень, неожиданно для самого себя, взорвался:

– Ручной Привод – механизм! Устройство! Он не живой! Он не может ничего одобрять!

Карбид молча кивнул. Но в его глазах Виктор разглядел… жалость? Или тоску?

«Спокойнее! Спокойнее!»

Ясень потер лоб.

– Герман, я понимаю, ты хорошо относился к Горелому, считал его своим другом. Ты потерял его, но… Но приди в себя!

– Я в норме, – угрюмо произнес Карбид. – В том-то и дело, что я в норме, черт бы меня побрал! И это бесит, потому что быть в норме – это единственное, чего мне сейчас совсем не хочется. Но он требует. Потому что ему нужен спокойный и рассудительный комендант.

– Ты совсем рехнулся? – едва слышно спросил Виктор. – Ручной Привод не может ничего от тебя требовать.

– Я с ним работаю, – вздохнул Герман, поднимаясь на ноги.

– И что?

– Скоро узнаешь. – Карбид взял со стола недопитую бутылку и пошел к дверям. – Немного осталось, Ясень, потерпи.

Глава 3

За исследование «Малой Земли» Юля взялась с энергией, наличие которой отмечали и преподаватели, и те сотрудники издательств и телекомпаний, коим доводилось сталкиваться с девушкой в рабочей обстановке. Размениваться на мелочи Юля не стала. Здраво рассудив, что нынешний ее интерес не менее странный, нежели всплеск возвращений, девушка решила обратиться за разъяснениями по прежнему адресу: заняла позицию у приемной Митина и атаковала приехавшего на работу академика на правах старой знакомой.

– Иван Алексеевич! Доброе утро!

Юля надеялась, что Митин не пройдет мимо, не сделает вид, будто не узнал, и не ошиблась.

– Шустрая мамзель! – академик вздохнул. – Опять пришли меня мучить?

– Иван Алексеевич, вам важный звонок, – ледяным тоном произнесла величественная секретарша, разглядывая Юлю с ярко выраженным энтомологическим интересом. – Мэр на проводе.

Насчет «важного» звонка секретарша соврала. Нагло и демонстративно. И теперь высокомерно взирала на девушку: «Можете идти, милочка, мы вас больше не задерживаем». Обращаться к незваной посетительнице напрямую она считала ниже своего достоинства.

– Всего один вопрос, Иван Алексеевич! – жалостливо проныла Юля.

На лице выражение № 8: «Трагедия всей жизни».

И сердце главврача дрогнуло:

– Один?

– Малюсенький.

Секретарша подняла правую бровь.

– Она – шустрая мамзель, – извиняющимся тоном сообщил академик. – Пусть у нее получится.

– А что сказать мэру?

– Что я перезвоню.

Главврач пропустил Юлю в кабинет.

– Так о чем вы хотели поговорить, шустрая мамзель?

– О «Малой Земле».

– А…

Митин не изменился в лице. Не покраснел и не побледнел. Не отвел взгляд. На лбу не выступила испарина. Юля очень надеялась увидеть внешние проявления пойманного за руку преступника и просчиталась: Митин остался спокоен. Однако обрубленное «А» сказало о многом.

На этот раз девушка затронула действительно интересную тему.

– Что не так с «Малой Землей»? – рассеянно осведомился главврач, выкладывая из портфеля какие-то бумаги. Казалось, этот процесс занимает все его внимание. – Надеюсь, она на месте?

– На месте.

– Тогда в чем проблема?

Иван Алексеевич внимательно оглядел вытащенные из портфеля документы, отложил несколько листов, а остальные принялся запихивать обратно.

– Почему вы ее не снесли?

– Потому что я не строитель, шустрая мамзель. Я доктор. Местами даже академик. – Митин улыбнулся. – Мне, знаете ли, не по чину.

Но на Юлю не посмотрел.