Чтение 19–й страницы книги ~Ребус Галла~

— Или вены порежет, — протянул Артем, задумчиво глядя на Митю.

— Скажешь тоже! — хихикнул конец. — С чего ему вены себе пилить?

— От любви.

— Тьфу! Все у вас, челов, по-идиотски устроено, клянусь кисточкой Спящего, — возмутился Кирций. — От любви у вас не удовольствия, а болезни только да вены перерезанные.

— Еще дети бывают, — припомнил Артем.

— Вот-вот.

Кирций отправился обслуживать нового клиента, а наемник, подхватив кофе и коньяк, плюхнулся за столик брошенного паренька.

— Не против?

«Ушла среди ночи, примерно в три…»

Скорее всего, речь идет о заурядном совпадении, однако Кортес давным-давно приучил молодого напарника не упускать ни одной мелочи.

— Я с вами посижу?

Страдалец, не отрывая взгляда от бутылки, вытащил из кармана и выставил перед собой изрядно помятое фото.

— Ты ее видел?

— Подружка? — осведомился Артем, изучая изображенное на карточке лицо.

Длинные каштановые волосы, огромные голубые глаза с длиннющими ресницами. Идеальный овал лица. Изящный носик. В меру пухленькие губы…

Вроде все в порядке, но в то же самое время что-то не так.

«Может, я с ней встречался?»

— Видел ее?

— Ушла?

— Не твое дело, — ощерился Митя.

— Почему не мое? — Артем кивнул на рюмку с коньяком. — Видишь, тоже пью с утра.

Выбранная тактика оказалась правильной.

— Тебя тоже бросили? — У Мити вспыхнули глаза, и он наконец-то оторвал взгляд от бутылки и посмотрел на собеседника.

— Увы, — вздохнул наемник, формируя на физиономии подходяще печальное выражение. — Ушла, ничего не сказав.

— Как Кристина, — всхлипнул паренек.

— Я спал.

— А я был в ванной.

— Среди ночи.

— Да.

— Позавчера.

— Сегодня… — Митя хлебнул водки и по-братски поинтересовался: — Хочешь?

— Нет. — Артем пригубил коньяк. — Что нам делать теперь?

— Не знаю… — Паренек вытер слезы, и наемник наконец понял, что именно его смутило: девушка с фотографии была почти идеально красива. Ни одного изъяна, ни одной неправильной черты, другими словами — абсолютно не подходила рыдающему в «Молодом Пекинесе» лоботрясу. Девочки с такой внешностью ищут выгодную партию. Конечно, бывают исключения, но…

— Мне никогда не везло с женщинами, — проныл Митя. — В институте самым последним девственности лишился. На пятом курсе только. И потом не очень получалось… я застенчивый, понимаешь?

— Я тоже, — вздохнул Артем.

Паренек шмыгнул носом и кивнул на бармена:

— Ты Кирилла знаешь?

— Кирция, — уточнил наемник.

— Ты наш?

— Разумеется.

— Тогда поймешь. — Митя принял еще полстакана. Артем не возражал. — У меня тетка — ведьма. Пристроила меня в «Тиградком» программистом. Я думал: работа и работа. Денежная, конечно, но… А потом понял… а потом встретил… — Паренек запнулся, но сумел продолжить: — Кристина — мечта, понимаешь? Моя сбывшаяся мечта. Красивая, верная, и в постели умелая, и хозяйка хорошая. Мы были вместе два года! Лучшее время моей жизни!

«Неужели я ошибся?»

— Я думал, мы поженимся… А она ушла.

— Так позвони ей, — предложил наемник. — В подобной ситуации нет ничего лучше хорошего долгого разговора. В любом случае будут расставлены все точки над «ё».

— Я не могу позвонить, — вздохнул паренек.

— Гордость мешает? — поинтересовался Артем, обдумывая, заняться ли кофе или добить коньяк.

— Мы всегда были вместе, и я… Я так и не купил ей телефон.

— Вы всегда были вместе?

— Да.

— А когда ты был на работе?

— Она ждала меня дома.

— Круто, — оценил наемник. — Идеальная женщина!

— Так и есть, — подтвердил Митя. — Моя ожившая мечта. — Будь паренек менее пьян, он вряд ли сказал бы правду, однако несколько часов в компании с бутылкой водки развязали язык. — Кристина — голем.

Артем поперхнулся.* * *Где-то под землей,Москва, 3 ноября, пятница, 16:16

— Пожалуйста, помогите мне. Пожалуйста… Кто-нибудь, я умоляю, помогите мне! Пожалуйста…

Стенания неизвестной женщины (судя по голосу — молодой, а судя по содержимому криков — конченой дуры) Иголка выслушивал уже несколько часов. Мольбы то затихали, когда женщина удалялась достаточно далеко, то становились очень и очень громкими, и в этом случае Иголка прятался, выжидая, пока незнакомка отправится куда подальше.Встречаться с женщиной дикарю не хотелось по многим причинам. Одна из них, к примеру, минут сорок назад забрела в залу, где прятался Иголка, и долго принюхивалась, прикидывая, действительно ли здесь воняет непрошеными гостями или почудилось. В конце концов решила, что почудилось, и убрела прочь, однако дикарь еще долго дышал через раз, стараясь производить как можно меньше шума. Причина-то была весомая. И рослая. «Лунатик», одним словом.

— Умоляю! Сжальтесь надо мной! Мне нужна ванна… Горячая ванна! Если можно, с морской солью! Я прошу вас…

Голос звучал совсем тихо, а потому Иголка рискнул вылезти из-за грубой каменной скульптуры, за которой прятался последние сорок минут, и оглядеть комнату, в которой оказался.

— Ха! На этот раз мне повезло.

Хотя что считать везением?

Говорят, пьяная удаль куда хочешь заведет. Иголку, к примеру, она завела глубоко под землю.

Увлекшись преследованием големов, дикарь бесстрашно спустился за ними в подвал какой-то стройки (какой именно, боец не разобрал — не до того было), потом в другой подвал, глубже, а потом — в какой-то странный проход. Настроение Иголки стремительно улучшалось, он догадался, что подвал и есть конечный пункт назначения одичавших кукол, а значит, его миссия, считай, исполнена. Скоро выяснится, где ничейные големы хранятся и зачем. А потом будет звонок кому-нибудь, кому это надо, и получение премии. Мысли о деньгах вытеснили из головы дикаря даже инстинкт самосохранения, не говоря уже о привычной трусости, в смысле — осторожности, и лишь когда за спиной бесшумно вернулась на место тяжеленная плита, закрыв выход на волю, боец понял, что влип, и впал в панику.

Минут двадцать, напрочь позабыв о големах и награде, Иголка выл и царапал плиту. Сначала ятаганом, потом ножом, потом ногтями. Переломав и то, и другое, и третье, пытался бить негодную ногами и проклинать. Напрасно. Не сумев перебороть тоску, упал без чувств. Очнулся, озаренный гениальной идеей, и принялся искать вокруг плиты потайные кнопочки, рычажки или ручки. Не найдя, вернулся к бессмысленному вою, но, на свое счастье, сумел сквозь собственные вопли услышать тяжелые шаги приближающегося голема. С этого момента приключения дикаря представляли собой короткие перебежки из зала в зал.

— Это что, квартира Спящего, мля? — Иголка огляделся, подумал, решил, что в квартире создателя Вселенной однозначно должен плескаться бассейн с виски, и снизил притязания: — Я в раю. Я в раю, мля!

А в следующий миг зажал рукой рот и лихорадочно огляделся: не услышал ли его какой-нибудь блуждающий голем? Или та дура? Или еще кто-нибудь? Продолжая на всякий случай удерживать нижнюю челюсть в верхнем положении, Иголка на цыпочках прокрался к выходу — двери в подземелье отсутствовали — и осторожно выглянул в коридор. Тишина. Кажется, пронесло.

Боец развернулся, так же на цыпочках вернулся в центр зала, разблокировал рот и радостно (но тихо) промычал:

— Если это, мля, настоящее, то все это, мля, сказка!

Сокровища — вот что видел Иголка, поворачивая голову слева направо, а потом справа налево. Такие сокровища, что под банданой чесалось от выступившего пота. Однако тереть череп ногтями дикарь не стал, опасаясь проснуться.

— Рай, мля, в натуре рай!

В центре дальней стены на невысоком постаменте покоилась золотая статуя толстого полуголого мужика, выполненная в натуральную, судя по всему, величину. Толстые щеки, большой живот, мясистые руки… Мужик был, как говорится, в теле, и скульптор передал каждую его жирную черточку, не считаясь с затратами. Весила игрушка весьма и весьма прилично. Во всяком случае, спихнуть ее с постамента Иголка не смог.

— Источник виски, мля! Пожизненный!

Справа и слева от главного сокровища располагались статуэтки поменьше. На полочках, в вырубленных в стене нишах, на подставках и даже на полу. Золотые и серебряные.От пяти до двадцати дюймов высотой. Они уступали оригиналу в весе, однако брали другим: создавшие миниатюрные статуэтки мастера не поскупились на самоцветы, украсив толстяков то пояском из рубинов, то сапфировыми сережками, то алмазным ожерельем.

— Теперь я понимаю, на фига им големы! Охрана, мля!

Осмелевший Иголка снова попытался спихнуть с постамента главную статую, надеясь, что при падении отвалится золотая голова, понял, что это бесполезно, ущипнул себя за руку, окончательно удостоверился, что не спит, стянул с головы бандану и с наслаждением почесался.

— Получается, мля, одному не справиться.

Печально, обидно, жалко, хоть стреляйся, но факт оставался фактом: без помощи не обойтись. Можно, конечно, добыть инструмент, тачку, распилить статую и увезти, но после некоторых размышлений Иголка понял, что один он сюда ни за что не вернется. Духу не хватит. Придется делиться с сородичами…

— Но всей десятке не скажу, только Копыто, — пообещал себе Иголка. — И Контейнеру, потому что он, сука, здоровенный. Втроем управимся. А делить… — Дикарь вновь призадумался. — А когда делить станем, Копыто можно и грохнуть. Наверное.

Разработав коварный план, Иголка сунул в карман две статуэтки: самую маленькую и еще одну, побольше, — вернулся к выходу, постоял, прислушиваясь, и, не почуяв големов, крадучись двинулся по коридору искать выход.* * *Московский филиал школы Солнечного Озера,Москва, улица Старая Басманная,3ноября, пятница, 17.14

Одно из главных правил жизни гласит: если тебе не нужно что-то делать, это еще не значит, что тебе не придется этого делать. Вот мы и сидим на долгих нудных совещаниях, читаем газеты и платим налоги. Или проводим лабораторные опыты только для того, чтобы преподаватель поставил в журнал галочку.

Оказавшись в Тайном Городе, в магической школе Зеленого Дома, Марина быстро поняла две вещи. Первая: ее природные способности к магии превосходят стартовый уровень сидящих за соседней партой человских колдуний. Вторая: ее природные способности значительно уступают возможностям нелюдей. Понимание первой вещи заставило Марину заняться самообразованием — она рвалась вперед гораздо быстрее, чем было дано ее сокурсницам. Второй же вывод, очень неутешительный, долгое время висел над амбициозной девушкой дамокловым мечом, перечеркивая планы, появившиеся в момент прозрения, что магия реальна. Она — чел. С отличным, но не уникальным потенциалом. Ей не превзойти Ларису, таинственного Хранителя Черной Книги. Ей не достичь уровня Яны Маннергейм, которой повезло оказаться перерожденной гиперборейской ведьмой. Ей никогда не войти в магическую элиту Тайного Города, но… Если ты сам не уникален, то следует придумать что-нибудь уникальное. Что-нибудь необычное, что выделит тебя из толпы, что поднимет над всеми. Или хотя бы поставит с ними на один уровень.

И Марина начала работу. Она по-прежнему старательно училась в школе, зубрила несложные заклинания, которыми пичкали человских учениц зеленые колдуньи, но все свои силы, все способности направила в другое русло, на опыты, которые поставили бы в тупик ее преподавательниц. На разработку уникального аркана.

Теперь этот путь пройден. Марина добилась своего. Но по-прежнему вынуждена готовить примитивные зелья в школьной лаборатории.

— Теперь добавляем пыльцу белой кувшинки… — Марина стряхнула в горшочек щепотку похожего на пыль порошка. Девушка была в лаборатории одна, а потому работала так, как любила, — вслух повторяя последовательность действий. — И еще пятнадцать миллиграммов раствора прочных оков…

Жидкость забурлила, выдала небольшую шапку пены, но быстро успокоилась — скрепление ингредиентов прошло удачно, зелье готово.

— Проверим.

Марина взяла горшочек в руку и вылила несколько капель на «полигон» — небольшой столик, поверхность которого испещряли многочисленные отметины всевозможных опытов. Столик защищали наложенные старшим преподавателем заклятья, способные нейтрализовать любую ошибку студентов: они поглощали даже энергию взрыва.

— И?

Созданная Мариной лужица стремительно замерзла, превратившись в ледяную корочку. «Зелье Бажены», очередная бессмысленная смесь, составлением которых преподы мучили юных колдуний.

— Получилось.

— Как всегда.

— Да, как всегда, — ровно отозвалась Марина и только затем повернулась.

В дверях лаборатории стояла Милана.

Марина вздрогнула…

«Что ей надо?!»

«Ничего страшного, появление воеводы Дочерей Журавля смутит кого угодно», — и склонила голову:

— Госпожа.

— Мне говорили, что ты лучшая ученица курса, — небрежно заметила Милана, проходя в помещение.

— Одна из лучших.

— Скромность — это украшение не на каждый день, — хмыкнула воевода. — Ты — лучшая.

— Среди челов.

— И тем не менее.

— Этим я вызвала ваш интерес, госпожа?

— И еще своей настойчивостью. — Высокая мускулистая воевода остановилась в шаге от девушки. — Ты ведь не очень сильная колдунья.

— Достаточно сильная.

— По человским меркам.

— Я — чел.

— Не забывай об этом.

— Ни за что.

— Хорошо, — кивнула воевода, глядя Марине в глаза. — Меня привлекли твои настойчивость и упорство. Несмотря на слабость, ты не сдаешься, стараешься превзойти себя, выйти на новый уровень. Подобное честолюбие не может не радовать.

— Вы за меня радуетесь? — озадаченно переспросила девушка.

— Если в Зеленом Доме появится сильная колдунья, это хорошо для всех. Ведь так?

— Да, госпожа.

— Теперь тебе ясна причина моей радости?

— Да, госпожа.

Окажись на месте Марины менее циничная колдунья, она наверняка вообразила бы невесть чего: что ее заметили, что Милана хочет взять ее на стажировку в дружину… Однако Марина, которая с большим трудом подавила панику, была далека от подобных мыслей.

— Тогда поговорим о твоем упорстве, — продолжила воевода. — Чего ты хочешь?

— Стать лучше.

— Насколько лучше?

— Лучшей среди челов.

— Это похвально.

— Ведь мы связаны с Зеленым Домом навечно, — на всякий случай добавила девушка. — И, даже став самой лучшей среди челов, я все равно останусь вместе с Людью.

Потому что челы могли использовать только магическую энергию Колодца Дождей, Источника людов.

— Во время последней войны Великих Домов на стенах сражались человские колдуньи, — припомнила Милана.

— Я знаю, госпожа. Если бы в то время я жила в Тайном Городе, я бы тоже была там.

— Хорошие слова, Марина, но насколько они искренни?

— Вы чувствуете ложь, госпожа.

— Но ты маг. Ты способна скрывать чувства.

— От вас?

Воевода улыбнулась.

— Я не чувствую лжи.

— Потому что ее нет, госпожа.

— Как нет в тебе магической энергии, колдунья.

— Таковы правила.

Во избежание обмана преподаватели требовали составлять зелья, полностью выдавив из себя магическую энергию.

— Ты не можешь даже морок навести, и в то же время ты — заряженное оружие. Очень мощное оружие… Не так ли?

«Она знает?!»

Ударить? Врезать по воеводе прячущимся внутри Арканом Страха? Бежать? Окон в лаборатории нет, придется прорываться через коридор, а воевода наверняка взяла с собойгруппу поддержки…

«Справлюсь!»

«Опомнись! Куда бежать?!»

— Госпожа? Что вы имеете в виду? — Марина великолепно сыграла удивление.

Милана мягко улыбнулась.

— Страх — это так интересно. Так глубоко… Ты ведь можешь прямо сейчас использовать свое заклинание, да? Я плохо понимаю, каким образом оно работает, но знаю, что оно прячется внутри тебя. Ждет своего часа… Оно часть тебя…

— О чем вы говорите, госпожа?

— Об Аркане Страха, который ты придумала, Марина. Я давно хотела поговорить с тобой о нем. И, кстати, обещала тебе встречу.

В ярко-зеленых глазах Миланы сверкнула молния бешеного веселья — сюрприз удался, и воевода наслаждалась охватившей Марину оторопью.

— Вы — Пастух, — прошептала ошарашенная девушка.