Чтение 10–й страницы книги ~Исповедь грешницы, или Двое на краю бездны~

— Что значит забудь?

— Просто забудь, и все. Мы оба ничего не писали и оба ничего не видели. Не с ума же нам теперь сойти…

Роман тормознул проходящего мимо него официанта и заказал себе еще виски. Как только ему принесли новую порцию, я наклонилась как можно ближе и помешала трубочкой аккуратные кусочки льда, которые плавали прямо на поверхности.

— Дашь глоток?

— Пожалуйста.

Сделав пару глотков, я отодвинула стакан обратно, немного сморщилась и прокашлялась.

— Если ты не можешь крепкие напитки пить, то какого черта берешься?

— Это нервное. Ром, ты можешь мне ответить на один вопрос, только при этом не кричать, что я сошла с ума, что мне нужно в психушку, а ответить совершенно спокойно? Скажи, можешь?

— Конечно, могу. — В голосе Романа читалось неподдельное напряжение. — А в чем дело?

Я глубоко вздохнула и осторожно спросила:

— Ром, а ты уверен, что ты тогда этого турка убил? — Я была близка к состоянию, которое так и называется — «истерический припадок».

Сначала Роман усмехнулся, но затем побледнел.

Я сразу обратила внимание, как у него затряслись жилки на шее. И все же ему нужно отдать должное.

Он как мог старался сохранить остатки самообладания.

— Ева…

— Что?

— А ты сама как думаешь?

— Не знаю, — покачала я головой.

— Как не знаешь?! — Видимо, он не рассчитывал получить подобный ответ.

— Вот так. Не знаю, и все.

Роман потер вспотевший лоб и залпом выпил все виски. После этого он вновь посмотрел на сидящих в баре людей и заговорил вполголоса:

— Тогда какого черта мы его ветками и травой засыпали? Ты хочешь сказать, что мы живого человека почти в землю закопали?

— Мы его в землю не закапывали. Мы его всего лишь ветками закидали. — Неизвестно откуда во мне взялась рассудительность.

— Но я щупал у него пульс.

— И что?

— Его не было. Сама подумай, если бы я обнаружил у него пульс, зачем бы тогда мы отнесли его в яму и засыпали ветками?! Камень, который я в него кинул, попал ему в висок. Ты хоть представляешь, что такое висок?

— И что это такое?

— Это мгновенная смерть. — Немного помолчав, Роман все же не выдержал и покрутил пальцем у виска. — Ева, я тебя не узнаю. Несешь бред сумасшедшего. Ты хочешь сказать, что этот турок очнулся от глубокого сна, перевязал свою голову бинтами, вышел из леса и отправился на наши поиски?! А когда он нас нашел, то решил немного поиграть с нами в прятки и попугать. Написал записочку и подсунул ее нам в дверь.

— Мне в дверь, — поправила я Романа.

— Ну конечно, в твою дверь и дверь твоего мужа.

В дверь вашего супружеского ложа. Извини. Я просто не правильно выразился. Я не подумал о том, что я живу с тобой не в одном номере.

— Ничего страшного.

— В общем, я все это к тому говорю, что все твои подозрения необоснованны. Записка еще ни о чем не говорит. Я действительно убил турка. Я трогал пульс.

Его не было. Я полностью отвечаю за свои слова. Когда мы засыпали турка ветками, он был мертв. Удар в висок — страшная штука. Ты лучше скажи мне о том…

— О чем?

— Ева, я хочу знать, ты действительно решила со мной расстаться?

— Да, — довольно неуверенно кивнула я.

— А как же этот маскарад?

— Какой еще маскарад? Ты говоришь так, как будто мы приехали в Бразилию.

— Да, у нас здесь события покруче, чем в любом бразильском сериале. Какого черта мы приехали в Турцию?!

— На отдых.

— Лично я приехал сюда для того, чтобы быть с тобой рядом.

— Но ведь ты приехал с Леной…

— Конечно, но только потому, что ты тоже приехала со своим мужем. Причем это была только твоя идея. Я тебе предлагал… Я говорил тебе, чтобы мы взяли путевки вдвоем. Все было бы совсем по-другому. Какого черта надо было тащить наши семьи?!

— Как ты себе представляешь, что мы бы поехали вдвоем на отдых? Куда я дену своего мужа?

— У твоего мужа полно работы, и не нужно было его дергать и куда-то срывать. Пусть работает, пока работается. Ты прекрасная актриса. Могла бы ему напеть, нормально присесть ему на уши, что ты хочешь побыть одна, что ты чертовски устала. Он сам отправил бы тебя на отдых. Нет же, тебе обязательно нужно было срывать его с работы… Мы бы прекрасно отдохнули с тобой вдвоем. Все было бы совсем по-другому.

— А что бы ты сказал Ленке? Куда ты едешь?

Рома как-то по-недоброму усмехнулся и произнес язвительным голосом:

— Ева, позволь мне самому разбираться в своих семейных отношениях. Уж поверь мне, я бы нашел что сказать своей жене.

— Как бы ты ей объяснил, что едешь отдыхать один?

— Ева, ты что, глухая? Ты меня совершенно не слышишь. Еще раз говорю, что ради тебя я бы нашел слова, чтобы все объяснить своей жене. С нашим отдыхом не было бы никаких проблем.

— А вот я бы не смогла отпроситься у ;своего мужа.

— Смогла бы, если бы сильно захотела. Было бы желание.

— Но он бы меня не отпустил.

— Ева, вот ты где, а я тебя жду, жду… — Я повернула голову и увидела подошедшую к бару Лену. — Роман, с каких пор ты с утра похмеляешься? Голова болит? Конечно, так вчера перебрать… А что у тебя с шортами? Я смотрю, ты уже не в состоянии держать стакан в руке. У тебя координация, что ли, нарушена?

— Ты пришла читать мне мораль?

— Я пришла потому, что с тобой что-то творится.

Встав рядом с нами, Лена бросила в мою сторону раздраженный взгляд и истерично спросила:

— Ева, а я вам не помешаю?

— В смысле? — не поняла я ее.

— Я хотела спросить, ты не против, если я немного поговорю со своим мужем?

Ощутив крайнюю неловкость, я тут же встала со своего места и зачем-то посмотрела на часы.

— Да, конечно. Это я вам мешаю. Лена, если ты хочешь, то можешь общаться со своим супругом сколько тебе влезет. В конце концов, это твой муж, а не мой. А мне как раз пора. Уже обед начался Всего доброго, — сухо сказала я и направилась в противоположную сторону.

— Спасибо, Ева, — послышалась мне вслед Ленина благодарность.

— На здоровье. Если что, всегда обращайся. Я тебя обязательно выручу.

Я не знаю, как Лена отреагировала на мою последнюю фразу, и не хотела этого знать. Я шла неспешной походкой на море и испытывала только одно желание — упасть на лежак, закрыть глаза, все забыть и представить, что ничего не случилось, что вообще ничего не случилось…

Глава 8

Все последующие дни я не виделась ни с Романом, ни с Леной, а проводила все свое время исключительно в обществе мужа. Не буду говорить о том, что я не искала встречи сРоманом, потому что это будет не правда. Я смотрела его повсюду — на пляже, в ресторане, у бассейна и у различных баров, но все мои поиски были тщетны. У меня совсем опустились руки, но очень не хотелось верить в то, что Роман поменял билеты, взял жену и уехал раньше положенного срока.

Я и сама не знала, почему решила резко порвать отношения с Романом и попытаться наладить их с Виктором. Наверно, самой важной причиной было то, что я боялась расстроить Виктора. Я действительно просто панически боялась его расстроить. Каждый час я натягивала на лицо улыбку и пыталась убедить себя в том, что все будет хорошо. Все обязательно будет хорошо, потому что мне необычайно повезло с мужем и все мои прошлые выходки называются всего одним выражением — «беситься с жиру».

А иногда я подходила к зеркалу и смотрела на свое отражение, понимая, что никакого жира у меня нет, а как раз наоборот, одни кости.

Я жила со своим мужем по многим причинам, среди которых любовь стоит не на первом месте.

А ведь когда-то, когда все только начиналось, она стояла на первом. Как же быстро она скатилась вниз…

Как же быстро. Ее рейтинг падал прямо на глазах.

А может быть, эта любовь никогда и не была любовью, потому что настоящая, истинная любовь никогда и ничего не испугается. Даже нового чувства, которое, возникнув на фоне настоящей любви, покажется не чем иным, как авантюрой или обыкновенным увлечением, которое немного взбудоражит застывшую кровь.

— Что-то не видно наших друзей, — однажды сказал мне супруг на пляже.

— Может, они уже уехали?

Муж и представить себе не мог, что заговорил на мою самую больную тему.

— Нет. Мы должны улететь вместе.

— Может, они билеты поменяли?

— Смысл? Люди приезжают на отдых не для того, чтобы менять билеты и улетать раньше положенного срока.

— А вдруг что случилось?

— Не думаю. Мне кажется, что эти двое просто закрылись в своем номере и не вылезают из постели.

Не зря же они поехали без детей. Устроили себе что-то типа медового месяца.

— Что, даже на обед не ходят?

— Скорее всего, им еду в номер носят.

— Бред какой-то. — Я почувствовала укол ревности. — Стоило ли тогда на море ехать, чтобы сидеть в номере и этого самого моря не видеть? Да и на черта было такие деньги за путевку платить?

— Дорогая моя, это могут понять только эти двое.

У каждой пары свои причуды, и эти причуды только для двоих. Главное, вместе куда-то поехать, а там дело техники. Ты знаешь, а ведь у нас с тобой в этой поездке улучшились отношения. Мы стали друг к другу добрее.

— Конечно, дорогой. Конечно.

— Представляешь, у нас даже один рейс.

— С кем у нас один рейс? — я сделала вид, что не понимаю, о чем идет речь.

— С нашими так называемыми друзьями.

— Не может быть, — наигранно удивленно покачала головой я. — Откуда ты знаешь?

— Да я с Ромкой разговаривал.

— А когда ты с ним разговаривал?

— Еще несколько дней назад.

Ответив, муж тут же взял меня за руку и заглянул мне в глаза.

— Ева, скажи, ты счастлива?

Я просто кивнула головой. Просто кивнула, и все, потому что не могла говорить. Со стороны выглядело все именно так, как и говорил мой супруг. Со стороны мы действительно были счастливы. И я постоянно пыталась убедить себя в этом. Пыталась, но это еще не значит, что у меня получалось.

За день до отъезда в нашем номере раздался звонок с рецепции. На том конце трубки нас попросили пройти в главный холл, потому что с нами хочет побеседовать следователь из Анталии, а точнее, задать несколько вопросов, на которые мы просто обязаны ответить.

— Чертовщина какая-то, — начал возмущаться муж, который уже договорился поиграть в волейбол на пляже. — При чем тут мы и местный следователь?!

Мы приехали сюда отдыхать, а не беседовать с различными следователями. Это не входило в условие нашей путевки.

— Следователь ездит по всем отелям и беседует со всеми туристами, посетившими в воскресенье рыбалку. При совершенно непонятных обстоятельствах пропал гид, который вывозил людей на экскурсию — рыбалку, — вежливо объяснили ему на том конце провода и повесили трубку.

— Вить, что случилось-то? — В моих глазах появился испуг.

— Нас пригласили в холл. Нужно спуститься и побеседовать со следователем.

— А что случилось?

— Гид какой-то пропал.

— Иксель?! — неожиданно для самой себя вырвалось из моих уст.

— А откуда ты знаешь его имя?

— Запомнила. Его на рыбалке все так называли.

Имя редкое. У нас есть такой журнал, который так и называется — «Иксель». Его в киосках иногда продают. Я еще подумала, что турка назвали, как наш журнал.

— Дорогая, у тебя феноменальная память. Что ж, придется идти. Никуда не денешься. Вот и встретимся сейчас с нашими старыми друзьями. Они же тоже на рыбалке были. Хоть нам этот гид по барабану и мы не имеем к нему никакого отношения, но все же придется идти.

Сама не знаю, почему меня так сильно залихорадило, то ли оттого, что я сейчас встречусь с Романом, то ли оттого, что мне придется рассказывать про гида, о котором я просто не могла слышать. Перед тем как надеть свои любимые босоножки, я почувствовала, как сильно закружилась голова и меня слегка закачало из стороны в сторону.

— Ева, что с тобой? Ты неважно себя чувствуешь?

— Да так… Что-то голова закружилась…

— Послушай, как бы ты этого ни боялась, но по приезде ты должна обязательно сходить к гинекологу и провериться на предмет беременности.

— У меня нет никакой беременности, — буркнула я себе под нос и вышла из номера.

В холле уже сидел Роман, нежно держал жену за руку и с удовольствием потягивал турецкий кофе.

— Всем привет! — Мой муж сел на соседнее кресло и дружелюбно пожал протянутую Романом руку. — Сто лет вас не было видно.

— Да мы устали валяться на пляже, и Ромка уговорил меня поездить на экскурсии, которые есть в арсенале нашей туристической фирмы. Нам все безумно понравилось. Мы даже решились уехать на двое суток в Памукале. Искупались в озере Клеопатры и получили истинное наслаждение. Ребята, если когда-нибудь еще будете в Турции, обязательно съездите, не пожалеете.

В то время, когда Лена восторженно рассказывала нам о том, как замечательно они провели время, Роман ободряюще кивал головой и совершенно не смотрел в мою сторону.

Не успела Лена закончить свой рассказ, как за наш столик сели двое — русская девушка, являющаяся гидом нашей туристической фирмы, и турецкий следователь. Увидев следователя, я сразу опустила глаза, потому что никогда в жизни не любила разглядывать лица тех, кто охраняет закон. Следователь неплохо говорил по-русски, а если у него что-то не получалось и он не мог подобрать какие-то слова, его тут же выручала русская девушка. Он поведал нам о том, что после нашей рыбалки местонахождение Икселя неизвестно и его родные, проживающие в Анталии, подали на него в розыск. Последний раз Икселя видели, когда он сел в лодку и уплыл в сторону берега на поиски двух туристов, которые уплыли значительно раньше и долго не возвращались. Так как этими двумя туристами были я и Роман, нам было задано наибольшее количество вопросов, на каждый из которых мы вполне достойно ответили. Мне пришлось подробно рассказать о своем обмороке и подтвердить свои слова тем, что наш отельный врач, который осматривал меня после рыбалки, поставил мне совершенно неутешительный диагноз «нервное истощение» и прописал чуть ли не постельный режим и целую кучу успокоительных микстур.

Следователь внимательно меня слушал, щурил глаза и смотрел на меня, словно рентген, а я говорила и совершенно четко ощущала, что мои слова вызывают у него подозрения. От этого я начала испытывать не что иное, как раздражение. Следователь не говорил ни единого слова, а только что-то записывал в свой блокнот. Его молчание не нравилось мне все больше и больше. Поняв, что у меня окончательно сдают нервы у мой рассказ подошел к финальной точке, я посмотрела на следователя усталым взглядом и произнесла то, что хотела сказать еще раньше:

— Мне больше нечего вам сказать. Когда мы вернулись на паром, никакого Икселя там не было.

— А может, он где-нибудь у подружки завис? — выдвинул гипотезу постоянно смотрящий на часы Виктор и рассмеялся. Он, по всей вероятности, еще питал хоть слабую, но вес же надежду поиграть в волейбол.

— Я тоже об этом подумал, — поддержал его Ромка, — парень молодой, горячий, да и природа своего требует. Может, нужно у его девушек поискать?

— Иксель был на работе, — наконец-то заговорил следователь. — Он исчез на работе, а не во время своих развлечений. Наши девушки строгих правил, и к ним совсем не подходят те русские обычаи, про которые вы говорите.

— Вы хотите сказать, что ваши турецкие мужики не гуляют?! — не удержавшись, съехидничал Роман. — Или гуляют, но только по нашим русским женщинам?!

— Там негде гулять по женщинам. Там горы, — следователь не отреагировал на Ромкину реплику.

— Поверьте, мы не имеем к вашему Икселю даже малейшего отношения, — откровенно зевнула Лена. — Наша задача отдыхать, а ваша задача кого-то искать.

— Я опрашиваю всех, кто был на рыбалке. Я должен записать все показания.

— Но нам действительно больше нечего добавить, — я старалась казаться спокойной, но внутренне была готова взорваться.

Следователь словно почувствовал мое состояние и задал мне тот вопрос, который я больше всего боялась услышать и который добил меня окончательно:

— Ева, а скажите, пожалуйста, почему с вами на берег поплыл не ваш супруг, а совершенно посторонний человек, муж вашей знакомой?

— Как это почему? — захлопала я глазами. — Наверно, причина здесь проста. Он тоже хотел в туалет.

Можно сказать, что на тот момент мы были друзьями по несчастью.

— Это для тебя причина проста, а для турецкого следователя это настоящая, трудная и практически неразрешимая задача, — язвительно сказал мой супруг и разочарованно посмотрел на часы. По его взгляду нетрудно было понять, что волейбол уже начался. — Ты не забывай, в какой стране находишься и какой национальности следователь тебя допрашивает.

— По правилам порядка проведения рыбалки на берег вас должен был отвезти Иксель, который несет прямую, прошу заметить, что не косвенную, ответственность за туристов.

— Так он сам не поехал, — вновь вмешался в нашу беседу Роман. — У него и так суеты выше крыши было. Русский народ пить требовал, рыбалка как-никак. Он только и успевал бутылки открывать. На этой рыбалке он исполнял роль бармена и официанта в одном лице. Если бы он уплыл, кто бы нам тогда наливал? А если бы "наливать было некому, то наши мужики этот паром запросто бы перевернули. Тогда других туристов не на чем было бы вывозить. Вот мы его и оставили. Тем более я и сам неплохо гребу.

— Но это не положено по инструкциям. Это их полнейшее несоблюдение. За подобное Икселя могли уволить с работы.

— Ну уж извините. — Роман нервно Закурил сигарету. — Тут уж нашей вины нет. Мы понятия не имеем, что у вас положено, а что не положено. Вот в нашей стране положено все.

— Вас никто не обвиняет. Просто у нас принято следовать инструкциям. Каждый держится за свое рабочее место. Очень странно, что он разрешил вам плыть вдвоем.

— А я что, школьник, что ли, чтобы мне кто-то что-то разрешал?! Я за эту рыбалку, между прочим, деньги отдал. А кто платит, тот и правит балом! Рыбалочка-то у вас не дешевая. Пятьдесят баксов с человека за несколько часов, немалые деньги за удовольствие, которого ты не получил. Фигня, а не рыбалка.

Больше рекламы. У нас в России рыбалка во много раз интереснее. Мы с женой сто баксов отдали за данное мероприятие и пожалели. Мало того что нас с рыбалкой как лохов прокатили, так сейчас еще с отдыхом прокатывают. Почему я должен отвечать на вопросы по поводу какого-то Икселя, исчезновение которого мне, честно говоря, до балды, если по плану я сейчас должен валяться на море, потому что заплатил за этот отдых большие деньги. Тем более что завтра я улетаю, а это значит, что у меня осталось совсем мало времени, чтобы подышать морским воздухом.

Я смотрела на Рому и не верила своим глазам. Он был слишком уверен в себе, говорил с вызовом, а его голос даже не дрогнул. По его речи можно было действительно поверить в то, что Роман ни в чем не виновен и не имеет к исчезновению Икселя даже малейшего отношения. Я вспоминала того Романа, которого видела в баре несколько дней назад, у которого тряслись руки и дрожал голос. Я смотрела и не узнавала его. Словно это был совсем другой человек.

Такие большие перемены за такой короткий промежуток времени. Передо мной сидел холеный, самоуверенный мужчина, закинувший ногу на ногу, надменно пьющий турецкий кофе и вальяжно обнимающий свою жену…

Роман будто прочитал мои мысли, бросил в мою сторону беглый взгляд и с еще большим, вызовом продолжил:

— А что касается того, кто с кем и куда поплыл, то это не имеет к делу никакого отношения. С нами в лодке вашего Икселя и близко не было, а даже если бы он и был, то я быего уже собственными руками утопил, потому что терпеть не могу, если в лодке, в которой я плыву, гребет кто-то другой. И вообще, в наших семьях полнейшее доверие. Моя любимая супруга мне доверяет. Она знает, что я всего лишь захотел в туалет.

— И я своей жене на все сто доверяю, — мой супруг не мог не вставить свою реплику. — Так что насчет того, кто с кем поехал, оставьте свое мнение при себе. Мы не позволим порочить честь наших семей.

Не знаю, как там у турков, но для русских само слово «семья» свято.