Чтение 24–й страницы книги ~Бельфеддор~

Кровавая ожесточенная битва продолжалась до самой темноты, не ослабевая ни на миг. Уставших и раненных бойцов сменяли другие, а воины Тени накатывали волна за волной и даже с наступлением темноты не ослабили своего натиска. Бойцы с обеих сторон рубились яростно и жестоко. Трещали копья и щиты, звенели клинки, чакры[27]сампплов со свистом рассекали воздух, врезаясь в плоть.

В ночном небе замелькали бесформенные тени, на побережье обрушились крылатые ящеры сампплов. Небесные всадники сбросили вниз тяжелые тройные крючья на канатах. Проносясь на огромной скорости сквозь ряды защитников, эти крюки раздирали тела в клочья. Стрелки на стенах и башнях крепости перенесли обстрел из катапульт, баллист и полиболов[28]на птерозавров[29].Пролетая мимо целей, ядра и стрелы обрушивались вниз, калеча в общей свалке как противников, так и своих. Жители побережья впервые столкнулись с подобной угрозой и не имели абсолютно никакого опыта в противодействии крылатым врагам. Однако стрелки на башенных орудиях быстро оправились от растерянности. В катапульты зарядили большие боласы и широкие сети с привязанными по углам камнями – и через некоторое время птерозавры, запутываясь крыльями в этих снарядах, друг за другом начали обрушиваться вниз.

С рассветом воины Тени оттеснили защитников побережья к городу, – битва сместилась на городские улицы, где каждый дом оборонялся, словно крепость.

Всю ночь Бельфеддор не выпускал клинков из рук. Его воины сменяли друг друга, – капитан же ни на миг не выходил из боя. Несмотря на поддержку своей второй половины, его уже шатало от усталости, а в глазах плавал кровавый туман.

«Ты совсем не бережешь наше тело,» – обеспокоенно укорил его демон.

– Заткнись и делай свое дело, – процедил Бельфеддор сквозь зубы.

– Капитан Бельфеддор! – окликнули его сзади. – Тебя вызывает комендант крепости!

– Иди, капитан, – кивнул Верлан своему командиру, с обычной невозмутимостью орудуя мечом.

Последовав за гонцом коменданта, Бельфеддор поспешил в крепость. Поднявшись на башню, он бросил взгляд на равнину и содрогнулся. В горячке боя не было времени и возможности задумываться о всей масштабности сражения, – теперь же с высоты крепостной башни взгляду предстало огромное пространство, заваленное трупами, по которымшагали плотные шеренги все новых и новых захватчиков. В воздухе стоял тошнотворный запах крови и мертвой плоти, которого не мог разогнать даже налетевший с полуночи ветер.

Две катапульты и баллиста на башне, как и прочие орудия на крепостных укреплениях, непрерывно обстреливали штурмующие город полчища врагов. Лучники у бойниц обильно осыпали захватчиков стрелами.

С вершины башни комендант внимательно наблюдал за ходом боя, то и дело отправляя гонцов к командирам легионов и получая сообщения с другими гонцами. Рядом с комендантом Бельфеддор увидел Кальматтеса.

– Зачем ты звал меня, благородный Ценнетес?

– Ты должен покинуть нас, дружище, – произнес комендант и взглянул на жреца.

– У тебя особая миссия в этом противостоянии, и ты это знаешь, – сказал Кальматтес.

Бельфеддор невесело усмехнулся.

– Ты устал уговаривать меня в одиночку, почтенный Кальматтес?

– Послушай меня, друг мой, – сказал комендант, взяв Бельфеддора за локоть. – Я не склонен доверять служителям культа, тебе это известно. Но жрецам Ночи я верю. Если они утверждают, что именно в твоих руках судьба нашего мира, – я не вижу для тебя причин задерживаться здесь. Город обречен, ты знаешь это не хуже меня. Оставаясь здесь, ты все равно не спасешь его.

Бельфеддор покачал головой.

– Я не могу бросить своих товарищей. Только не сейчас.

– Именно сейчас, – жестко произнес комендант. – Пока ты еще можешь покинуть город, но скоро у тебя такой возможности уже не будет. Посмотри туда.

Устремив взгляд в указанном направлении, Бельфеддор увидел черную тучу, надвигавшуюся на город с заката по суше и по морю.

– Что это? – встревожился капитан.

«Это враг,» – ответил демон.

– На нас идут черные легионы и флот из Нассато, – пояснил комендант. – Скоро город будет полностью блокирован. В гавани стоят три корабля: бери любой и делай то, что должен делать.

«Флот черных легионов не единственный в этих водах,» – заметил демон.

«Что ты имеешь в виду?» – насторожился Бельфеддор.

«Посмотри на полночь.»

Бельфеддор послушно повернулся к полуночи и окинул взглядом горизонт.

«Я ничего не вижу.»

«Сейчас увидишь.»

– Куда ты смотришь, капитан? – настороженно спросил Ценнетес.

– Там, – коротко бросил Бельфеддор, указав на горизонт.

Жрец и комендант обернулись на полночь. На границе моря и неба появилась черная точка, затем еще одна, затем еще и еще, а вскоре они слились в сплошную темную массу, охватившую половину горизонта. На побережье необъятной тучей надвигался огромный флот. Попутный ветер быстро гнал корабли к берегу.

– Вот и все, – сурово произнес комендант. – Теперь все выходы из города перекрыты.

«Не уверен,» – усомнился демон.

В подтверждение его слов на мачтах кораблей, появившихся с полуночи, взвились ярко-синие знамена Ногары.

– Не спеши хоронить себя, благородный Ценнетес! – воскликнул Бельфеддор. – Это наш флот! Империя не оставила нас!

Часть ногарского флота отделилась от общего строя и устремилась навстречу кораблям черных легионов. На судах с обеих сторон заработали катапульты, онагры и полиболы, осыпая друг друга каменными ядрами и пылающими смоляными снарядами.

– Зеркала! – скомандовал комендант.

Этот приказ передали дальше. Солдаты на крепостных башнях привели в действие систему бронзовых зеркал, направив солнечные лучи на вражеский флот, слепя противника. Результат не замедлил сказаться. Стрелки на кораблях черного флота начали бить мимо целей, два корабля столкнулись.

Боевые суда Ногары врезались в ряды вражеского флота, тараня корабли. Два флота вступили в абордажный бой.

Между тем основная часть кораблей под флагами империи подошла к пристаням. По сходням на берег устремились тысячи конных и пеших воинов.

– Наша битва еще не закончилась, – произнес Бельфеддор. – Отправиться на остров я еще успею, а сейчас должен вернуться к своим парням.

Ни комендант, ни жрец не успели ничего возразить: капитан покинул башню, спеша назад – на поле боя, где сражались его бойцы.

Получив неожиданное подкрепление, защитники побережья воспрянули духом. Повсюду бой закипел с новой силой. Корабли заполнили всю гавань и захватили береговую полосу. С борта на борт перебрасывались сходни, ногарские солдаты потоками текли на берег и немедленно вливались в битву.

Не выдержав контратаки защитников побережья, воины Тени дрогнули, вся армада противника подалась назад. Сухопутные силы черных легионов также отступили, даже не вступив в бой. Флот же Нассато был полностью разгромлен, большая часть кораблей выгорела и погрузилась на дно.

Вскоре армия Тени отступила к джунглям по всему побережью. Защитники крепости устало опустили клинки.

– Кажется, мы выстояли, капитан, – тяжело выдохнул Верлан, опершись на свой длинный меч.

Бельфеддор оглядел своих немногих боевых товарищей, уцелевших в этой кровавой бойне. Их трудно было узнать: все с головы до ног покрытые кровью, своей и своих врагов, с почерневшими от бессонной ночи лицами.

– Где Гиссерий? – спросил капитан, не заметив среди бойцов молчаливого арамея.

– Его уже нет с нами, капитан, – прохрипел в ответ Кронго. – Многие полегли в этой битве.

«Он прав, – подтвердил демон. – От всей армии побережья на ногах осталось не более трети. Но есть и хорошие новости: Тень потеряла воинов гораздо больше.»

«Слабое утешение,» – ответил Бельфеддор.

– Привет тебе, рогатый! – послышалось за спиной.

Бельфеддор оглянулся и увидел десяток всадников в помятых доспехах под синим знаменем Ногары. Один из воинов спрыгнул с седла и снял шлем.

– Сеттес! – воскликнул капитан.

– Я, рогатый, – рассмеялся воин.

Старые друзья обнялись.

– Со мной еще один твой давний приятель, – сообщил Сеттес.

– Кто? – спросил Бельфеддор. – Аттеконнос?

– Нет, у гвардейца полно забот в столице. Взгляни на моих парней. Никого не узнаешь?

Бельфеддор присмотрелся к воинам Сеттеса, взгляд его задержался на молодом знаменосце. Лицо паренька засияло знакомой озорной улыбкой, он звонко произнес:

– Приветствую тебя, господин Бельфеддор!

В молодом воине Бельфеддор с удивлением узнал босоногого мальчишку из трущоб Отоммосо, что не раз выручал его семь лет назад.

– Галган! – воскликнул Бельфеддор. – Ты ли это?

– Я, господин, – с улыбкой подтвердил юноша.

– Вижу, вам тут пришлось нелегко, – сурово заметил Сеттес, оглядев усталых израненных воинов капитана и нагромождения трупов.

«Что верно, то верно, – согласился демон без обычной бравады. – Такого побоища даже я никогда не видел.»

– Вы появились вовремя, – ответил Бельфеддор Сеттесу. – Честно говоря, мы совсем не расчитывали на поддержку. Мы слышали, что в Ногаре сейчас смута.

– Это так, империя рушится, – мрачно подтвердил Сеттес. – В легионах разброд, император низложен и в бегах, жрецы развязали меж собой настоящую войну.

– Кто же направил вас сюда?

– Союз легионов.

«Это что-то новенькое!» – хохотнул демон.

– Что за союз такой? – удивился Бельфеддор.

– Командиры легионов, что остались верны присяге и светлым богам, объединились в союз, – пояснил Сеттес. – Император утратил доверие народа и аристократии, стране нужен сильный правитель. Пока его нет, армия взяла под свой контроль столицу и прилегающие территории. Сейчас в Старой Ногаре идут тяжелые бои с войсками пустынников, а с заката в империю готовы вторгнуться каданги. Было принято решение укрепить Октоссо, чтобы задержать южную армию Тени здесь. Поэтому я привел свой флот сюда, на Черный берег.

– Твой флот? – опять удивился Бельфеддор.

– Мой, до последней лодки, – рассмеялся Сеттес. – Я потратил практически все свое состояние, чтобы снарядить его, собрал в одну эскадру и боевые корабли, и торговые, и рыбацкие. Среди моих людей мало настоящих воинов, в основном – простолюдины и освобожденные рабы, которым обещана свободная и обеспеченная жизнь в новых поселениях на Черном берегу. Конечно, после нашей победы.

– Они уверены, что победа будет? – спросил Бельфеддор, помрачнев.

– В любом случае никто из нас не намерен покориться Тени, – решительно ответил Сеттес.

С крепостной башни прозвучал сигнальный рог, возвещая тревогу.

– Что это? – не подумав, спросил кто-то из воинов.

– Забыл, где находишься и чем занят? – мрачно съязвил Верлан. – Тень снова пошла на нас.

– К бою! – громогласно скомандовал Сеттес.

Этот клич повторился по всему побережью. Последние воины, покинувшие корабли Сеттеса, влились в значительно поредевшие ряды защитников крепости.

Бельфеддор был готов присоединиться к своим бойцам, но суровый окрик остановил его:

– Бельфеддор, стой!

Обернувшись, капитан увидел коменданта крепости и жреца Кальматтеса.

– У тебя не осталось лишнего времени, Бельфеддор, – произнес жрец. – Более ждать невозможно – это уже не твоя битва.

– Делай то, что должен делать, – добавил Ценнетес.

– О чем речь? – поинтересовался Сеттес, уже взобравшийся в седло.

Кальматтес вкратце объяснил столичному аристократу, какую миссию возложили жрецы Ночи на Бельфеддора.

– Этот ребенок действительно так важен? – насторожился Сеттес.

– От судьбы девочки зависит судьба нашего мира, – ответил жрец.

Стоявшие вокруг воины оживились.

– Так чего же ты медлишь, рогатый?! – воскликнул Сеттес. – Бери любой мой корабль – и отправляйся на остров!

Воины одобрительным ропотом поддержали аристократа.

«Может быть, они правы, – подал голос демон. – Здесь мы уже сделали все, что могли. Одними мечами Тень не одолеть, а если она усилит свою мощь за счет девчонки…»

Бельфеддор в нерешительности бросил взгляд в сторону джунглей, откуда вновь наступала армада Тени. Видя его смятение. Кальматтес произнес:

– Во дворце в Токкато мы не все тебе сказали, Бельфеддор. Аксеттис – это твоя дочь.

Бельфеддор опешил.

«Что?! – воскликнул демон. – Старый пень, ты не шутишь?!.»

Впрочем, никто, кроме капитана, его не услышал.

– А кто же мать? – растерянно спросил Бельфеддор.

«Глупейший вопрос, – заметил демон. – Насколько мне помнится, у нас была всего одна женщина…»

– Ее мать – та, о ком ты думаешь, – произнес Кальматтес, пристально глядя в глаза капитану.

– Но это же просто невозможно, – пробормотал Бельфеддор, окончательно растерявшись. – Дитя Света – это ребенок ведьмы-отравительницы, и?.. Ты сам знаешь, кого я ношу в сердце.

«По-твоему, от меня не может родиться ничего хорошего?!» – оскорбился демон.

– Однако все именно так, – сказал Кальматтес. – Аксеттис – твоя дочь, и сейчас она в опасности. Мы должны отправляться в путь.

– Ступай, дружище, – кивнул комендант. – Сейчас от тебя зависят судьбы будущих поколений. Делай свое дело, а мы будем делать свое.

– Не медли, рогатый, – поддержал его Сеттес. – Не беспокойся, мы и без тебя не сдадим этот город Тени.

Бельфеддор взглянул на Кальматтеса и кивнул.

– В путь.* * *

Шум на торговой площади внезапно стих, когда появилась процессия жрецов. Люди расступились, некоторые предпочли вообще убраться подальше, чтобы не попасться на глаза служителям Горронга.

Близилось время очередного жертвоприношения, призванного умилостивить грозного бога-людоеда, и служители культа вышли в город, собирая избранных. Процедура выбора была чрезвычайно проста: старший жрец просто указывал на кого-либо из толпы, и младшие служители тут же связывали избранную жертву. Никто не смел противиться, ибожрецы исполняли волю владыки острова.

Впрочем, злые языки поговаривали, что выбор жрецов не бывает случайным – они скорее руководствуются своими собственными желаниями, нежели волей своего божества. Имущество состоятельных островитян, заслуживших неблагосклонность жрецов, отходило храму, а юные девушки, прежде чем занять свое место у жертвенной скалы, были вынуждены ублажать служителей храма.

Сейчас храмовые служители вели с собой четырех связанных девушек. Все знали: жрецам предстоит избрать еще трех человек, чтобы отдать во власть Горронга семь жертв.Старший из жрецов внимательным цепким взглядом обвел притихшую толпу.

Маленькая девочка подняла глаза на стоявшую рядом высокую женщину в мужской одежде с перебитым носом и сказала:

– Сегодня он выберет тебя, Мета.

– И сегодня же пожалеет об этом, – мрачно процедила Мета сквозь зубы.

Чуть повернув голову, она тихо сказала стоявшим позади женщинам, плечи которых покрывали длинные плотные плащи:

– Будьте готовы, сестры. Иритта, сообщи остальным. Наше время пришло.

Одна из женщин отступила в толпу. Подтолкнув девочку, Мета приказала:

– А ты ступай домой, Аксеттис, и оттуда ни шагу.

В этот момент жрец вскинул руку и действительно указал на Мету.

– Она!

Не дожидаясь, пока ее скрутят бритоголовые младшие служители, избранная сама решительным шагом направилась к старшему жрецу. Приблизившись вплотную, она тихо произнесла:

– Ты ведь давно следишь за мной.

– Догадлива, – чуть усмехнувшись, ответил жрец. – Я слышал, ты мутишь девиц своими непотребными речами. Посмотрим, только ли на язык ты так горяча.

Пристально глядя в масляные глазки жреца, Мета спросила:

– Хочешь меня?

Жрец снова усмехнулся.

– Я получу тебя, – ответил он, облизнув губы. – И не только я.

– Сперва получи вот это, – процедила Мета сквозь зубы.

В следующий миг жрец почувствовал тяжесть в животе. Кинжал Меты пронзил его плоть, наполняя внутренности кровью.

– Будь уверен, это получишь не только ты, – произнесла Мета, глядя в округлившиеся глаза жреца, и безжалостно рванула клинок.

Жрец упал на колени, с ужасом глядя на собственные внутренности, выпавшие из распоротого брюха. Пришедшие в замешательство младшие служители, раскрыв рты, тупо смотрели, как мучительно умирает их старший по рангу товарищ. Мета вытерла лезвие клинка о плечо жреца и сапогом оттолкнула его в сторону. Она взглянула на одну из избранных девушек и, холодно усмехнувшись, спросила:

– Этого ты хотела для себя, Ригона? Умереть в расцвете лет, а перед этим лечь под этих ублюдков?

Девушка опустила глаза.

Тем временем младшие служители вышли из оцепенения. Один из них воскликнул в негодовании:

– Отступница! Гнев Горронга падет на тебя, неверная!

– Ничего, я искуплю свой грех… обильной жертвой, – процедила Мета сквозь зубы.

Повернув голову, Мета бросила через плечо:

– Сестры, наш час настал!

Женщины обнажили бронзовые клинки, что скрывали под плащами. Мета решительно шагнула к одному из служителей и одним взмахом кинжала перерезала ему горло. Остальные служители поспешили убраться прочь с торговой площади, бросив своих пленниц.

Ригона упала перед Метой на колени и протянула к ней связанные руки.

– Я пойду с тобой! Освободи меня!

Мета рассекла путы на ее руках и приказала своим вооруженным подругам:

– Дайте ей оружие!

Вскоре весь город пришел в движение. Отряды вооруженных последовательниц Меты врывались в дома, безжалостно избивая мужчин и отказавшихся присоединиться к ним женщин.

В сопровождении нескольких верных подруг Мета по-хозяйски шагала по улицам города, охваченного резней. Внимание ее привлекла пожилая женщина, прижатая тремя воительницами к стене сарая. С топором в руках она заслонила собою раненного мужчину.