Командир авиадивизии: «Так точно!»
Ворошилов: «Что — так точно?!»
Командир авиадивизии: «Так точно, ведём боевые действия с максимальным напряжением сил и средств, как Вы, товарищ Маршал Советского Союза, учили!»
Берия, очень мягко, почти ласково: «И как именно ведёте?»
Командир авиадивизии, обиженно: «Я же ведь уже доложил. С МАКСИМАЛЬНЫМ НАПРЯЖЕНИЕМ.
Один боевой вылет в день для истребителя или штурмовика.
Два вылета в три дня — для фронтового бомбардировщика…(из подлинной директивы Наркома Обороны)»
Берия, ещё ласковей: «Хорошо устроилЫсь, сталЫнские соколы…По чётным дням- воюем, по нечётным- водку пьянствуем…
СВОЛОЧЬ!!! Копца, сволочь, я застать не успел! А тебя, сволочь, застал!!!»
Командир авиадивизии, мгновенно, уже стоя на коленях: «Я прошу у Родины, у Партии прощения…»
Берия: «У солдат проси прощения- которые из-за тебя, гад, сейчас под бомбами умирают…Пошёл в пень отсюда! Заместителю свои дела сдай по телефону — и его немедля — в Штарм…И не вздумай мне до трибунала застрелиться- повешу!»
Потом, задумчиво: «Ну, МНЕ всё более-или менее, ясно…
Благодарю Вас, товарищ Сандалов, за горькую правду.
Садитесь пока. Как Вы себя чувствуете? Может, в госпиталь поедете? Ну и ладно, большое Вам за это спасибо. Вы нам нужны.
Товарищ Коробков, как же ВЫ, КОММУНИСТ, могли отдать ТАКОЙ приказ?»
Коробков мрачно молчал…
Член военного совета Шлыков: «Я час тому назад обратился к командующему…что мол, надо просить округ, то есть, извините, штаб Фронта, утвердить наше решение о переходе к обороне.»
«Ну, ну, и что же он Вам ответил»- подбодрил комиссара Берия.
«Хотите, чтобы нас назвали трусами и отстранили от командования армией? — рассердился на мои слова Коробков и говорит: Если хотите, можете вносить такое предложение лично, от себя…»
«И что же, Вы такое предложение — внесли?»
«Нет, не внёс, товарищ Нарком»
«Значит, говорите, Коробков побоялся, что сочтут трусом…За пост свой испугался…И Вы тоже….испугались?»
«Товарищ Нарком! Дайте мне винтовку, и я впереди бойцов в атаку пойду!»
Ворошилов, задумчиво: «Значит, в атаку вы- не боитесь…немцев- не боитесь…а командарма боитесь? Сомнительно. Вот товарищ Сандалов- немца не испугался, и командарма не испугался тоже…И поэтому- я ему верю…А Вам- не верю.»
И Ворошилов отвернулся…И даже не поглядел, как вызванный незаметным движением мизинца Берии опасно-медлительный, с плавным движениями порученец выводит из палатки смертельно побледневших Коробкова и Шлыкова…
Семнадцать часов одна минута. «Камянецая Вежа. Фiлiял Брэсцкага Абластнога Краязнаучага музея.»
«Белая Вежа» — та самая, которая дала имя Пуще, на самом деле- построена из красного кирпича.
Донжон — так на Западе называют такие оборонительные сооружения. Последний рубеж обороны осаждённого гарнизона, когда безжалостный враг уже ворвался в город…
Выбив из древней кирпичной кладки кроваво-красную, секущую кожу, искру- немецкая пуля противно взвизгнула. Немцы уже хорошо пристрелялись к этой амбразуре.
Надо бы сменить позицию, но лейтенант Николай Дамарацкий этого делать не стал…Сил уже не оставалось ворочать тяжеленный станковый ДС. Кстати, отличная оказалась машинка, самое главное, в отличие от «Максима», воды для охлаждения не требует — а то бы давно закипел, как самовар…Удачно он перед войной на полигон попал, новую технику изучать. Изучил, на практике.
Только вот из всех красных командиров, прибывших утром 22 на занятия, он, почитай, один и остался…
«Саня, ты как? Саня, ответь, не молчи! Саня, ты жив?»
Значит, один и остался, без почти…Водички бы попить. Напоследок.
В соседнюю амбразуру влетела немецкая граната.
Всё-таки он продержался почти пол-ча…
«Утомлённое солнце нежно с морем прощалось…»
Белая Вежа- построена из красного кирпича. Красного, как кровь…
Семнадцать часов две минуты. Лесная дорога Каменец- Пружаны.
Вековая сосна застонала почти человеческим голосом…Потом, вздрогнув всем своим могучим телом, сначала- медленно, медленно, не веря в собственную смерть, а потом всё быстрее и быстрей- начала крениться…Пока не рухнула с громом, разбудившем опушку Пущи, перегородив дорогу…Запахло древесной кровью — живицей.
Полчаса назад здесь остановилась повозка — и люди в зелёной форме прогнали лесную тишину торопливым стуком топоров и визгом пил…Древняя земля — готовила ЗАСЕКУ- как в стародавние времена, встречая поляков, литву и прочих шведов…Работами руководит оказавшийся здесь проездом инженерный генерал Карбышев: «Давай, давай, братцы, навались! Шустрей, браво-весело-хорошо! А то- замёрзнем…»
И зябко, не смотря на чуть спавший к вечеру зной, поводит лопатками…
А не проще бы заминировать дорогу- спросит у автора внимательный читатель.
Проще. Ответит устало автор. Чем именно?
Когда будущий главный диверсант Страны Советов полковник Старинов обратился к Маршалу Советского Союза, Заместителю Наркома Обороны тов. Кулику — что, мол, Красной Армии мины нужны — тот гневно накричал на него- какие ещё мины? Красная Армия будет самой наступающей армией в мире! Миноискатели нужны и средства разграждения…
Конечно, никто не спорит…Нужны! Благодаря тов. Тухачевскому и прочим- у РККА чего-чего только не было…Для наступившей реальной войны- практически ничего.
Вот и пришлось встречать врага — как в былинные времена.
Засеками!
Семнадцать часов двадцать три минуты. Буховичи. Штаб 4-ой Армии.
Проводив долгим взглядом Коробкова, Шлыкова, Белова, которые уже без ремней понуро шагали в сопровождении уже знакомой нам «тройки» воентрибунальцев, Ворошилов сказал Берии: «Ты знаешь, у меня такое чувство- что зубы вырвали- а щука осталась…Не здесь измена, нет. Надо чистить — куда выше. Опоздали мы с этим, правильно нас Коба шпынял. На четыре года опоздали…Ну ладно.
Я сейчас- в 10-тую Армию. Чую я- что здесь- цветочки, по сравнению с тем, что происходит сейчас там…Ведь здесь твой выдвиженец НАКАНУНЕ был? И всех пинками от дрёмы поднял?»
Берия, задумчиво: «Да, мой Богданов…Мы с ним встретились на минском аэродроме. Он мне тоже говорил, что не нравится ему штаб фронта, понимаешь…И представляешь, Клим, что было бы, если бы он в Брест 21 утром не приехал — или с приездом опоздал?»
Ворошилов: «Тут и думать нечего. Обосрались бы мы. На весь мир обосрались…И никакие солдатские подвиги генеральскую глупость вселенских размеров тогда бы не закрыли…»
Берия: «Хорошо, с этим ясно. Если едешь- давай, не медли. Время уходит. А я- как Сандалов мне расписал- здесь буду вершить.»
Восемнадцать часов. Небо. Над Брестом.
Выполняя Директиву НКО СССР? 3, Авиация Дальнего Действия, силами 3-го Авиационного корпуса, наносила бомбовый удар, поддерживая одним вылетом войска Зап. Фронта…
Именно так, как предписывала директива…
При этом, по словам гениального Начальника Генерального штаба, по мнению Рокоссовского — «органически не способного к штабной работе», «Главное Командование исходило не из анализа реальной обстановки и обоснованных расчетов, а из интуиции и стремления к активности без учета возможностей войск…» (с)
Весь первый день войны и следующую ночь 212 авиационный полк особого назначения по собственной инициативе простоял в боевой готовности.
И только на другой день после обеда комполка вызвали к полковнику Скрипко, который объявил, что ему звонили по ВЧ из Москвы, возложили на него общее командование и что перед полком поставлена задача бомбить сосредоточение войск в районе Варшавы.
Комполка: «Есть ли у вас распоряжение вскрыть пакет под литером «М»?
Скрипко: «Нет, но….»
Комполка: «А приказ или письменное распоряжение бомбить Варшаву? В списке целей полка она не значится!»
Скрипко: «Такого документа у меня нет, но…»
Комполка: «Товарищ полковник, кто давал распоряжение?
Скрипко: «Лично Жигарев, командующий ВВС.»
Комполка, настойчиво: «А вы вскрыли пакет?»
Скрипко: «Нет. Без особого на то распоряжения этого сделать я не могу»
Комполка: «А вы уверены, что нашему полку приказано бомбить Варшаву?»
Скрипко вспыхнул. Разговор стал принимать неприятный оборот.
Скрипко, еле сдерживаясь, повышенным тоном: «Я вам еще раз передаю словесный приказ командующего ВВС произвести боевой вылет на Варшаву.»
В кабинете присутствовали офицеры штаба корпуса…поэтому уточнять вопрос далее комполка не стал.
Полковник Скрипко был человеком высоко дисциплинированным и очень точным в исполнении распоряжений начальства. И это хорошо было всем известно. Выдумать ТАКОЕ он просто не мог бы. Комполка распрощался с ним и вышел.
Начальник штаба корпуса, догнав его, быстрым шёпотом: «Слушай, старик, не дури. Тут у нас и так- «Палата?6».
Распоряжения, поступающие из штаба ВВС, шлют вдогонку, одно за другим, ставятся новые боевые задачи, старые отменяются. Где проходит линия фронта, где наши войска, где немецкие, толком никто не знает. Связи со штабом Павлова как не было, так и нет!».
Николаев Андрей
Корнев Павел
Каменистый Артем
Лондон Джек
Никитин Юрий
Корнев Павел