И лично Клим Ворошилов герру Клюге ничего лично дурного не сделал — ни собаку его не задавил, ни его жену…ну, ладно…
Но!
Может ли угрожать жизни человека — простая косточка от маслины?
А если она человеку в дыхательные пути попадёт?
Вот то-то и оно…
Проклятый русский танк весомо, зримо и грубо встал немцам поперёк горла.
Сначала он сжег колонну грузовиков с боеприпасами и продовольствием. Потом обидел немецких артиллеристов. Потом разгромил батарею самоходок. Потом просто встал — как гусеничный ДОТ, посреди дороги…
Подобраться к этому монстру с флангов было невозможно — дорога проходила среди белорусского болота. А с фронта и тыла — немцев встречала русская броня.
Передовые немецкие части лишились снабжения. Тяжелораненых не могли эвакуировать в тыл и они умирали.
Только экипаж танка — в этом совсем не виноват! Немцев никто не приглашал совершить увлекательную экскурсию в ад белорусских болот…
Озадаченные немцы подвезли отдельную роту самоновейших 5-см противотанковых пушек Раk.38 из корпусного батальона истребителей танков.
Хорошее оружие, очень мощное, в германские войска начало поступать только год назад.
Долго долбали немецкие пушки русский танк — все три типа бронебойно-трассирующих снарядов: с бронебойным наконечником, с приварной головкой и с бронебойным сердечником из вольфрама — использовали. Любознательный Додик потом подсчитал — осталось на броне 14 (!) синих пятен от прямых попаданий…
Для русской экранированной брони это оказалось сущим пустяком…
А вот ответные гостинцы от Ивана Иваныча — и от всего сплочённого коллектива Завода имени Сталина, в том числе от товарища Грабина лично- немецкие пушки не перенесли. Почили в Бозе.
Потом немцами была подтянута 88-мм зенитка, Иван Иваныч позволил ей встать на позицию в 700 м, а затем аккуратно расстрелял, прежде чем расчет смог произвести хотя бы один выстрел.
Теперь в наступающей темноте к танку ползли немецкие сапёры со взрывчаткой…. А боезапас у танкистов был уже на исходе…
Додик, лежащий под танком, выцеливая врага между гусениц: «Костоглодов, Вася! Прижимай гадов к земле, не давай приближаться!»
Костоглодов, с другой стороны танка, стреляя из трофейного автомата короткими очередями: «Му!»
Додик: «Вася, ты опять?!»
А чего удивляться-то? О чём Васе говорить? Тут стрелять надо.
Двадцать два часа пятьдесят четыре минуты. Минск. Штаб Западного Фронта.
На столе, под слепящим хирургическим светом бестеневой лампы — трофейные немецкие документы… Как хирурги во время ответственной операции- вокруг стола склонились специалисты: разведчики, операторы, переводчики…От разложенных на столе ЧУЖИХ синевато-серых листов исходит ощущение злобной, нечеловеческой, враждебной всему живому силы…
Маршал Советского Союза Тимошенко, огромный, мощный, бритый наголо, решительно-опасный (вылитый Юл Бринер в «Великолепной Семёрке»): «Что, Вы думаете, что это не фальшивка?»
Маршал Советского Союза, «Мозг Красной Армии», Борис Михайлович (как называл его товарищ Сталин — единственного из всей Ставки по имени-отчеству) Шапошников, покачивая своей высоколобой головой с прямым пробором в густых, с проседью волосах: «Не думаю. Всё логично. На месте Фёдора фон Бока я бы так и действовал…
Совершенно не похоже на действия…м-нна…генерала… Жукова в оперативно-стратегической игре, в январе сего года…
Тогда «Западные», если Вы помните, осуществили нападение 15 июля 1941 года, а к 25 июля достигли всего лишь рубежа Шауляй, Каунас, Лида, Скидель, Осовец, продвинувшись вглубь нашей территории в среднем на 70 километров…
А здесь смотрите, речь идёт не менее как о окружении главных сил всего фронта, причём немецкие клещи должны сомкнуться ВОСТОЧНЕЕ Минска…
Да. Красивая задумка!»
Тимошенко, почёсывая налитой, как у боксёра- «супертяжа», затылок: «А не слишком ли авантюристично? Наступать одними танками, так далеко отрываясь от пехоты?»
Шапошников: «Ну так на это и расчёт- прорваться на узком участке, создав «эффект сапожного шила»- многократного численного и технического превосходства… а потом уйти далеко вглубь, перехватить пути снабжения, разорвать связь, уничтожить штабы и базы снабжения, окружить и уничтожить наши войска…Следующая во втором эшелоне пехота- занимает территорию и подсчитывает трофеи.
Честно говоря, я не вижу в этом плане ничего принципиально нового…
Не доводилось ли Вам, коллега, читывать интереснейшую работу комбрига Иссерсона «Новые формы борьбы (опыт исследования современных войн)» о Глубокой операции? Очень на ЭТО похоже…»
Тимошенко: «Ваши предложения, Борис Михайлович?»
Шапошников: «Я вижу два основных варианта.
Первый.
Организовать совместную круговую оборону войск 10-той и 3-ей Армий в районах Белосток, Беловежье, Волковыск под единым командованием находящегося в войсках Заместителя командующего Фронтом И.В. Болдина.
Плюсы- войска обороняются на своих, ранее занятых позициях, опираясь на существующие склады Округа, сковывают силы и средства противника.
Минусы. Мы сознательно позволяем противнику окружить наши войска, чего он и добивается изначально, только теперь ЗАПАДНЕЕ Минска, оставляя за противником инициативу…
Не факт, что противник оставит для блокирования окружённой группировки значительные силы. Скорее всего, речь будет идти о пехотных дивизиях вторых и третьих волн формирования…Ведь им не придётся наступать на нашу оборону- фактически они только будут удерживать внутренний фронт окружения.
А весь труд по расчленению и подавлению окружённых соединений возьмёт на себя вражеская авиация…Учитывая, что наша авиация в Белостокском выступе — фактически, будем говорить прямо- разгромлена…»
Тимошенко: «То противостоять немцам она не сможет. Господствующая немецкая авиация своими активными действиями полностью парализует тыл, нарушив обеспечение группировки боеприпасами и горючим. Окружённые части будут скоро деморализованы, дезорганизованны и в лучшем случае- пленены…В худшем- просто понапрасну погибнут.»
Шапошников, согласно кивнув: «Второй вариант.
Организованный и быстрый отвод войск 3-ей, 10-той Армий и Конно-Механизированной группы Болдина в Минский укрепрайон, далее- упорная оборона Минска до последней капли крови…»
Тимошенко: «Понял Вас. Принимаю решение.
В ночь с 25 на 26 июня не позднее 21 часа, пользуясь темнотой, начинаю отход от рубежа Западный Буг на рубеж рек Щара, Стырь…Танковые части отходят в авангарде, конница и сильные средства ПТО- в арьергарде…
Предстоящий марш буду совершать стремительно, ночью и днём, под прикрытием стойких арьергардов. Отрыв от противника совершим на самом широком фронте. Первый скачок — в 60 километров…В дальнейшем- вполне возможен отход на линию Лида- Слоним- Пинск.
В районе Пинска- сосредоточение кавалерии, для действий по тылам и коммуникациям противника.
По Минскому УРу — принять все меры к обеспечению правого фланга, с Севера, а также по вооружению как Минского, так и Слуцкого укрепрайонов и промежутка между ними…
А что касается немецких клещей…На каждую хитрую немецкую жопу найдётся русский болт с особой резьбой…»
И Юл Бринер опасно ухмыльнулся…держитесь, подлые «бандитос»!
В это же время. Каменец. Штаб Второй Танковой Группы.
«…Таким образом, установлено, что в бой вступили соединения второго эшелона русских- 121-ая, 143-я и элитная, имени русского маршала Ворошилова — 155-тая дивизия.
Наши танковые дивизии 47 корпуса при поддержке авиации атаковали неприятеля, однако существенного успеха не добились.
Нами были задействованы части резерва — 29-тая моторизованная дивизия. После первоначального успеха в районе аэродрома Именин она была неожиданно контратакована во фланг танками противника и перешла к обороне.
Успех сопутствовал 18-той танковой дивизии — она достигла Пружан, город после того, как шесть раз переходил из рук в руки — остался за нами.
Однако возникли некоторые осложнения- а именно появление на коммуникационной линии вражеских танков…»
«Достаточно. Операция в целом развивается по МОЕМУ плану. Русские продолжают стягивать к Бресту и Кобрину свои резервы — а мы их поочерёдно перемалываем.
Что касается попытки противника перехватить наши коммуникации — это же просто смешно.
Русские тупо следуют шаблону…Смотрите, они вначале дают нам углубиться на их территорию- а потом пытаются устроить нам Канны…Вот здесь, под Ошмянами, и здесь, под Пружанами…
Причём силы для перехвата коммуникаций выделяют совершенно неадекватные поставленной задаче…
Какие-то бродячие Die Kosaken,какой-то единичный сверхтяжёлый танк…
Причём я полагаю, что этот танк был оставлен русскими в засаде заблаговременно…Там же, если верить карте- кругом сплошные болота. Не на парашюте же его сбросили, майне херрен? Ха-Ха…И понятно, почему танк один. Потому что два танка спрятать в кустах значительно труднее!
Нет, это всё ерунда.
Но всё-таки, по — моему, следует установить сплошной фронт перед русскими передовыми линиями…»
«Господин Фельдмаршал, а что, если русские начнут эвакуацию от Гродно?»
«Не эвакуацию, а бегство…Побегут, бросая оружие, технику, даже сапоги! В добрый путь! Пусть сверкают пятками до самого Урала…
Кому они опасны- стадо, безоружная толпа…
Друг мой, такое количество оружия- которое они бросят- русским надо будет копить десятилетиями, а не годами…Так что я только рад буду…
Другое дело- планомерный отход. Этого мы русским позволить не имеем права…»
В это же время. Брест. Крепость. Северный остров. Развалины ДНС?5.
Немецкая армия по ночам не воюет… впрочем, мы об этом уже говорили.
Война- войной, а ужин по распорядку дня. Ну и предписанный немецкими врачами — гигиенистами восьмичасовой сон.
Пока что в ЭТУ войну предписания герров докторов Плётца и Шильмайера неукоснительно выполняются…
А как же! «Утренний час дарит золотом нас», «Рано в кровать- рано вставать, бедности, Гансик, не будешь ты знать», «Два раза в неделю не помешает ни мне, ни тебе» (ой, это сейчас для зольдатен не очень актуально…военно-походный «Буфф» с хотя и трудолюбивыми, но слишком жадными до рейхсмарок галичанками («За пфеннинг- ершом!») так и застрял пока в районе Тересполя).
Шилова Юлия
Пехов Алексей
Херберт Фрэнк
Суворов Виктор
Шилова Юлия
Афанасьев Роман