Чтение 22–й страницы книги ~Ричард Длинные руки

– Простой суеверный народ. Пусть болтают. Лишь бы не сказывалось на присутствии духа. А то знаете ли… Насмотрятся, как здесь живут.

Он спросил настороженно:

– А как здесь живут?

– Добротнее, – ответил я нехотя. – Можно даже сказать, богаче, счастливее и лучше нас… хотя насчет лучше не уверен, смотря какой смысл вкладывать в это словцо. Если обычный житейский, то да – лучше.

Он смотрел остро.

– Вы имеете в виду, они живут… не по высоким правилам?

– Да, – ответил я раздраженно, словно признавался в чем-то стыдном. – Да! В том рыцарском смысле, в каком… надо. Эх, сам путаюсь, да еще и вам стараюсь объяснить…

Он хмуро улыбнулся.

– Объясняя другим, лучше понимаешь сам.

– Да, – согласился я, – лучше формулируешь… но у меня пока на уровне ощущений, как у таракана, что чует приближение землетрясения и заранее прячется в самые глубокие норы. Города Содом и Гоморра были самыми богатыми, а люди в них жили раскрепощенные, веселые и наслаждались жизнью, как… словом, как никто!.. Но они нарочито забыли, что наша жизнь – не только для нас. Мы – переносчики жизни из прошлого в будущее. Мы обязаны идти по пути, указанному Господом, а не останавливаться на вечный пикник!..

Барон долго хмурился, нервно дернул щекой.

– По-вашему, – спросил он неприятным голосом, – за это их Господь и стер с лица земли?

– Да, – ответил я невесело.

– А теперь рука Господа – мы?

– Да, – снова сказал я.

Он продолжал хмуриться.

– Не много ли на себя берем, сэр Ричард? Нет-нет, я целиком за, даже горд, но как бы сам Господь не поотрывал нам головы, как цыплятам, за такую дерзость!

– Много, – согласился я. – Эх, барон, как бы я хотел ничего на себя не брать!.. Знаете, самый идеальный возраст, как я только теперь понял, где-то в районе четырнадцати-пятнадцати лет. Когда уже и девкам подолы задираешь, и вообще многое можешь, но еще с тебя ничего не требуют! Ни работы, ни учебы… даже городскому суду неподвластен ввиду возраста, за все еще отвечают родители… Вечное беззаботное лето!

Он буркнул:

– Странные у вас там обычаи.

– Да, – согласился я. – Почти как в Содоме. Но мы там дожили до того времени лишь потому, что предыдущие содомы уничтожались регулярно и вовремя, чтоб не доводить дело до всемирного потопа. Потому и сейчас мы должны уничтожить этот местный содом. Остановившаяся здесь цивилизация снова сдвинется с места… да не просто сдвинется, а пойдет прямо и быстро!

Он сказал с кривой усмешкой:

– С вами не пойдет, а поскачет.

– Тоже нельзя, – возразил я несчастным голосом.

– Почему?

– В моем… королевстве как-то пытались построить Царство Божье за срок жизни одного поколения…

Он посмотрел на мое помрачневшее лицо, развел руками.

– Сэр Ричард, я, как никто другой, прекрасно отдаю себе отчет, что вы знаете больше всех нас, вместе взятых. Потому я, хоть и не понимаю вас, но если говорите, что надоломать, буду ломать. Хотя, конечно, жалко. Здесь, вы сказали верно, хоть вам это и неприятно, вижу, живут богаче и радостнее. Вечный праздник!

– Делу время, – напомнил я, – а потехе только час!.. А здесь наоборот. Когда наоборот – опасно. Не-е-ет, надо идти. Что делать, барон, но кроме церкви нет силы, которая бы тащила народы вперед и вперед к далекому и почти невидимому пока Царству Небесному!

Он посмотрел на меня с подозрением.

– Сэр Ричард… вы так говорите…

– Ну-ну?

– Как будто, – договорил он, – появись другая сила, что предложит более короткий и легкий путь к Царству Небесному, вы бы предпочли ее, а не церковь?

Я кивнул, не раздумывая.

– А что удивительного?

Он отшатнулся, донельзя шокированный. Конь под ним испуганно дернулся, восстанавливая под седоком равновесие.

– Но вы ведь… паладин! Паладин Господа!

Я ощутил, что слишком близко подошел к опасному краю, сделал лицо еще серьезнее и сказал строго:

– Вот именно, барон. Паладин Господа. Создание церкви – всего лишь один из вариантов исполнения воли Господа. Возможно, есть и получше варианты, но мы на них еще не наткнулись. И если вдруг появятся, то сам Господь предпочтет именно их. Если честно, что такое ереси? Это поиски, как лучше исполнить волю Господа и достичь Царства Небесного в короткие сроки, где всем будет щасте. И, поверьте, какая-то из ересей однажды победит, отыскав более удачный путь! И выстроит свою церковь, которая не отменит эту, как новые ветви, отпочковавшиеся от растущего створа дерева, не отменяют существование нижних ветвей…

Послышался конский топот, фырканье. Я обернулся, в нашу сторону мчатся трое на легких конях. Один сбросил с седла тяжелый тюк, тот ударился о землю и подкатился к ногам моего коня.

Двое других тут же соскочили и встали возле тюка с мечами наголо. Тюк дергался и хрипел, словно там пыталась выбраться связанная свинья с кляпом во рту.

Третий всадник доложил торопливо:

– Сэр Норберт шлет свои уверения в совершеннейшем почтении, а также пленника!

Барон Альбрехт сказал с интересом:

– Наверное, чем-то интересен?

– Вытаскивайте, – велел я, – все увидим.

Веревку быстро срезали, на свет появился зеленокожий тролль, мускулистый, поджарый, шея толще головы, весь в буграх мышц. Руки связаны за спиной так туго, что почти выворачиваются из плечевых суставов.

Я смерил его хмурым взглядом. У троллей болевой порог ниже, вряд ли чувствует боль, скорее, мелкое неудобство.

– Где его взяли?

– Из лагеря варваров выкрали, – похвастал разведчик.

– Прекрасно, – сказал я. – Это здорово! Тролли здесь есть как в городах, так и у варваров… Прекрасно. А так как они все тролли, то следует истреблять одинаково везде… Эй, как тебя зовут?

Тролль уставился на меня ненавидящим взглядом. Разведчик пнул его сзади ногой.

– Отвечай, когда лорд спрашивает!

Тролль смотрел с прежней ненавистью, наконец прохрипел:

– Убьем всех… до одного…

– Замечательно, – сказал я, – как видите, это не мы ведем войну на полное истребление, а они. Мы только защищаемся! Еще раз напоминаю: в захваченных городах и селахтроллей истреблять в любом случае! Даже если хозяева за них предлагают выкуп.

Разведчик спросил почтительно:

– А как с хозяевами?

– Хороший вопрос, – похвалил я. – Умеешь забегать вперед, молодец! Хозяев – тоже. Но быстро, не откладывая. Думаю, такие уже не станут нашими союзниками.

– Может быть, – спросил разведчик нерешительно и слегка застеснявшись, – позвать сэра Растера?

Я спросил в недоумении:

– Зачем?

Он ответил, чуть застеснявшись:

– Ну… все рассказывают, как он гарпию… А тролль тоже вроде гарпии, только зеленый…

– Не подойдет, – ответил я сурово и пояснил: – Гарпия все-таки самка.

Кавалькада двигалась ровно и уверенно, резвые кони фыркали и вскидывали головы. Дробный стук копыт звучит бодряще, я отчетливо слышал, как трепещут по ветру укрепленные на повозке полотнища с гордыми эмблемами владельцев.

Когда миновали красивую тенистую дубраву, выдвинулась восхитительно зеленая цветущая долина, а посредине – огромный красивый величественный замок: с зубчатой крепостной стеной, высокими сторожевыми башнями.

Я покосился на сопровождающих меня лордов. Точно так же смотрел и я пару лет назад, когда впервые увидел замки на Севере, где каждый стоит либо на вершине абсолютно лысого холма, даже трава сожжена или скошена, либо в излучине реки, чтобы крутые берега служили защитой, а единственный подход перекрыт рвом и валом.

Здесь же замок высится в зарослях высоких и пышных деревьев с раскидистыми кронами, вырублены только в одном месте, где широкая дорога ведет к воротам.

Сэр Растер, который никогда не боится попадать впросак, первым прорычал:

– Это что же… замок не охраняется?

Я сказал терпеливо и спокойно, но внутри весь прыгал и кувыркался от ликования:

– Я же говорил, королевство уже сотни лет не воевало.

Барон Альбрехт напомнил ехидно:

– А варвары?

Я сказал с раздражением:

– У варваров странная тактика. Они всякий раз отхватывают по крохотному клочку земли… и почему-то не идут дальше! Довольствуются выкупами. Так что в королевстве всегда выбор: или начинать долгую и изнурительную войну, или же смириться с потерей мелких пограничных городов.

– А затем пограничными становятся следующие, – сказал Макс. – Неужели не понимают, что так их вовсе загонят в угол?

– Отступление в сотни лет, – возразил я, – уже не выглядит отступлением.

– Для тех, – заметил барон Альбрехт, – кто не хочет его видеть.

А Макс, не вступая в обмен мнением, всматривался в сам замок.

– Как будем захватывать? Войдем тайно?

– Везде будем стараться входить тайно, – напомнил я. – Не забывайте, у нас не грабительский поход! Мы благородные христианские воины, у нас на плащах красные кресты с напоминанием о той великой культурной миссии, которую несем на своих плечах. Потому будем гуманны к этим людям. Они станут нашими слугами, а какой хозяин портит свое добро?

Сэр Растер окинул замок взглядом собственника.

– А он хорош, хорош… Но если нападения все еще не ждут, то захватить легко. В любом замке людей мало всегда. Замок защищают не люди, а стены и рвы. Стоит попасть на стену – замок твой. А если вообще ворваться во двор…

Он говорил и показывал рукой, я слушал краем уха, стараясь понять, что за странная тревога сжала сердце. Граф Ришар деловито давал указания руководителям отрядов, ясказал Максу быстро:

– Пленные есть?

– Да, сэр!

– Взятые где-то близко?

– Да, только такие…

– Приведите.

Через несколько минут подвели троих варваров, подгоняя пинками, с туго связанными за спиной руками и с веревками на шеях. Все крепкие, в боевом татуаже, двое сильно хромают, ноги в жутких кровоподтеках. У одного, похоже, вообще сломана, но наступает, хоть и морщится, у третьего из разбитой головы все еще сочится кровь.

– Как взяли? – спросил я Макса.

– Этих двух оглушили, – указал он, – а этого вытащили из-под трупов. Начал приходить в себя, его и связали. Здоровый, гад.

Варвары на меня смотрели злобными глазами, двое рычали, как звери. Я указал на сверкающий замок.

– Почему не взяли?

Раненный в голову ответил со злобным смехом:

– Что, железнобокий, страшно?..

– Отвечай, – посоветовал я, – когда спрашивают.

Один из кнехтов по моему знаку вытащил из сумки клещи и, зайдя со спины, раздавил ему палец. Варвар побледнел, но продолжал с усилием улыбаться красиво и презрительно. Я кивнул кнехту, тот медленно и прочувственно сомкнул клещи на втором пальце. Послышался влажный хруст размалываемого сустава.

Улыбка варвара поблекла, но смотрел с вызовом. Я сказал насмешливо:

– Все животные легче переносят боль, чем человек. Это не предмет для гордости. А вот замок не сумели взять…

Я сделал паузу, один из хромых прорычал:

– Пойди и возьми!

– Возьму, – пообещал я. – Такой замок взяла бы шайка пьяных разбойников!

Он насмешливо скривил разбитые в кровь губы.

– Посмотрим, как это получится у тебя!

Глава 4

Земля задрожала от грохота копыт, тяжелая конница во главе с графом Ришаром пошла, набирая скорость, к замку. Варвар изогнул шею и смотрел вслед с торжеством, на лице отразилось злорадство.

Я поспешно заорал сэру Норберту:

– Немедленно остановите всех!.. Мой приказ!

Он взглянул с недоумением, но тут же вспрыгнул в седло. Я задержал дыхание, глядя, как он не стал тратить драгоценные мгновения, чтобы послать своих людей, пришпорилконя.

Земля содрогалась от грохота, тяжелая конница уходила по направлению к замку мощно и неудержимо. Граф Ришар несся впереди, я видел, как он красиво вытащил меч и вскинул над головой. Солнце хищно и зло заиграло на лезвии.

Сэр Норберт гнал коня, выжимая из него все, что тот мог дать, а когда почти догнал, начал забирать правее, стремясь достать вырвавшихся вперед военачальников. Они настигали графа, полные азарта, кони стелятся над землей, как стая исполинских стрижей…

Я все еще задерживал дыхание, когда сэр Норберт догнал графа Ришара и ухватил за повод его коня. Останавливаться нельзя, сомнут, он повернул и заставил идти по дуге.

Дыхание вырвалось у меня из груди, когда прошли мимо замка совсем близко, осталось не больше двадцати шагов. Меня осыпало ледяным холодом, потом я ощутил, что снова могу дышать и шевелиться.

Войско постепенно останавливалось в сторонке, а двое всадников во весь опор мчались ко мне. Сэр Норберт выглядел виноватым, а на лице графа читалось сильнейшее раздражение.

– Что случилось? – потребовал он, не слезая с коня. – Сэр Ричард! Я не понимаю…

– Я тоже, – оборвал я его. Он в изумлении посмотрел на меня. – Я тоже не понимаю, граф!.. Но этот замок слишком хорош, слишком красив и слишком беспечен! Вы не находите?

Он все еще в раздражении оглянулся на замок.

– Да, но… что все-таки заставило вас отменить штурм? Даже не штурм, а простой захват…

– Его беззащитность, – отрезал я.

– Беззащитность?

– Да. Вам не кажется, что беззащитность кажущаяся?

Он долго не сводил взгляда с высоких башен, висячих мостиков и остроконечных крыш с кокетливо трепещущими флажками.

– Нет, не кажется, – ответил он, однако в голосе впервые прозвучала неуверенность. – А что не захватили варвары… так в замке могли откупиться… варвары охотно берут выкуп, а откупившихся не трогают. Расчет на то, что и другие, узнав о возможности избежать разграбления, сами отдадут все, только бы не было кровавой резни…

– Разумно, – сказал я, – однако… что-то этот гад слишком уж торжествовал, когда вы пошли на приступ!.. Килпатрик, ты где? Возьми всех троих и выбей из них все, что знают про этот замок. Да только не побоями, варвары будут смеяться над тобой! Мы же цивилизованные люди, используй более тонкие методы, как я тебя учил…

Мы двигались еще три дня, разбивая мелкие отряды варваров и «освобождая» города. В самых крупных оставляли свои гарнизоны. Наконец нас догнал Килпатрик, понурый, сказал невесело, что все три пленных померли, но никто не проговорился насчет замка. Двое смеялись над ним, третий даже пел что-то дикое, показывая презрение к пыткам.

Граф Ришар выслушал и покачал головой. Я думал, будет упрекать меня, однако он сказал задумчиво:

– Возможно, с этим замком что-то связано. Если их собственный приступ захлебнулся… а то и не один, то хотели, чтобы и нас постигло то же самое. Но тогда замок защищает магия, сэр Ричард.

Я кивнул хмуро.

– Вот пусть и защищает. Магам обычно до нас нет дела. Им главное, чтобы к ним не лезли. Так что сперва первостепенное, потом… потом и магами займемся.

– А займемся?

– Обязательно, – заверил я. – Я не в восторге, что в тылу остается вражеский гарнизон. Пусть там всего один воин.

Ришар зябко повел плечами.

– Все-таки тревожно, – признался он. – Да и гадко, что есть сила, против которой вся наша тяжелая рыцарская конница… не весьма.

– Та сила от дьявола, – сообщил я. – Настоящая – от Господа.

– Ее Господь никогда не показывает, – заметил он.

– Меня это устраивает, – ответил я. – А вас нет?

Он скупо улыбнулся.

– Устраивает. Только вы, сэр Ричард, креститесь хоть в тех редких случаях, когда имя Господа произносите!

Я спросил с беспокойством:

– Я редко крещусь?

– Только если вам напомнят, – сказал он с легкой ехидцей. – А народу нужны ясные знаки. В крестовом походе надо чаще осенять себя крестом. И почаще упоминать имя Господа.

– Я слежу, – сказал я, – чтоб не всуе.

– Хорошая отговорка, – согласился он. – Что будем делать со столицей? До нее, судя по картам, несколько дней.

– Основное войско варваров там?

– Если верить нашим разведчикам… и пленным.

– Это хорошо, – сказал я с облегчением. – Скорее бы все решилось!

Я чувствовал себя, как царь Дарий, который вторгся в Скифию и все шел за скифским войском, требуя, чтобы те остановились и либо признали его власть, либо сражались. Потом так же двигался за отступающим Барклаем Наполеон и все кричал, чтобы тот остановился и сражался, как мужчина.