Чтение 30–й страницы книги ~Ричард Длинные руки

– Не похоже.

– Понятно, – сказал я. Оглянулся, встревоженный граф Ришар уже скачет к нам без всякого зова. По мелочи сэр Норберт прислал бы гонца, а если сам, то нечто серьезное. – Сэр Ришар, слыхали?

Граф резко остановил коня, тот храпел и страшно выкатывал глаза, стремясь продолжать бешеную скачку. Лицо Ришара оставалось серьезным, по его кивку гонцы ринулись,как мне показалось, беспорядочно во все стороны.

– Сейчас соберутся военачальники, – сообщил он. – Разработаем план. Сэр Норберт, уверен, предоставит точные сведения о расположении противника…

Сэр Норберт кивнул.

– Не только. Могу сказать, что кентавров в войске варваров втрое больше, чем мы встретили за всю кампанию. А огров так вовсе вчетверо. И, боюсь, что у них есть и боевые маги… вернее, шаманы. У дикарей магия обычно примитивная, но дикая и очень мощная.

– Сражение будет решающим, – сказал Ришар задумчиво. – А я что-то стал их опасаться в последнее время.

Норберт понимающе улыбнулся.

– Еще бы. Все шло так хорошо! Даже слишком.

– Варвары, – спросил Ришар, – ушли далеко в глубь королевства?

– Не очень, – ответил Норберт четко. – Еще два-три города, что за Геннегау, в осаде, а дальше варвары не продвинулись. Или не захотели. Да это и понятно…

Норберт кивнул.

– Вы правы. Все решится под стенами столицы.

– Руководит сам король? – спросил я.

Норберт покачал головой, лицо помрачнело.

– Первоначальные слухи подтвердились. Короля, его семьи и всего двора в столице уже нет.

Я со злости стукнул кулаком по раскрытой ладони.

– Я думал, только слухи. Кого он испугался больше, варваров или… нас? Можем его обвинить в предательстве интересов страны? И легитимно лишить короны?

Он пожал плечами.

– Если король жив, то королевство еще не погибло. Даже если столица будет захвачена…

– И куда он ушел?

Норберт снова покачал головой.

– Можно предположить, что сейчас в анклаве Ундерлэнд. Мы подходили довольно близко… Тамошняя земля фактически отрезана от остального королевства пропастями да разломами. Если в герцогство Брабант дорогу перекрыли стеной сами брабантцы, то в Ундерлэнд можно попасть только по длинной узкой тропе, где справа пропасть, а слева стена, с которой можно стрелять, бросать камни… Идти под таким обстрелом нужно почти полмили! Ни одна армия на такое самоубийство не решится. Мы видели только самый краешек их ужасов…

Я в раздражении ударил кулаком себе в бок. И хотя этот жест для меня не характерен, я вообще стукнул так вроде бы впервые в жизни, но ощутил, что для такого меня, каким я стал, это уже почти что родное. Не совсем еще, но уже близко, близко.

– Жаль, – сказал я и, разжав кулак, слегка похлопал ладонью по колену. – Жаль… Можно было бы на этом и закончить войну.

Норберт молчал, он всего лишь начальник разведки, я тоже качал головой с сожалением. С королем во главе войска битва получилась бы красивше.

Граф Ришар сказал задумчиво:

– Есть и плюсы.

– Какие?

– Оставленная королем столица не обязательно будет защищаться… до последней капли крови.

Сэр Норберт спросил осторожно:

– Простите, я что-то не понял… вы полагаете, что столица, в отличие от остальных городов, не откроет нам гостеприимно ворота, а… напротив? Почему?

Я молчал, мне уже понятно, веселее от этого не стало, граф Ришар сказал сумрачно:

– Вы же слышали, у Его Величества короля Кейдана очень сложные взаимоотношения с сэром Ричардом. Не так ли, сэр Ричард?

Я поморщился.

– Думаю, да. Хотя в интересах борьбы с варварами мог бы пренебречь личной неприязнью.

– Не пренебрежет, – холодно сказал Ришар. – Возможно, он вас не любит еще больше, чем варваров. И, конечно, в столицу не допустил бы. Думаю, он оставил такой приказ…

Норберт смотрел то на него, то на меня, вздохнул тяжко.

– Эх, как все сложно… С другой стороны, у горожан свои интересы. Если король взял с собой своих придворных, то городской совет будет прежде всего руководствоваться заботой о самом городе. И, как прозорливо вы заметили, граф, с ними можно будет договариваться. Мы не варвары, а у сэра Ричарда неполадки с королем, но не с городом.

Глава 14

Солнце стояло в зените, когда примчался конник от сэра Норберта и сообщил, что впереди очень хорошее место для отдыха всего войска. Можно расположиться лагерем, не ломая боевого порядка. С двух сторон обрывистая река, с третьей – отвесная стенка из камня, свободна только впереди долина, но если враг покажется, его легко заметимиздали.

Улучив момент, когда не только отец Дитрих, но и священники ушли готовиться к обедне, подошел Логирд. Крупное лицо впервые растеряло хмурое выражение, сейчас он просто сиял.

– Сэр Ричард, – сказал он почти весело, насколько это можно для некроманта, – этот город, если верить старым хроникам, выстроен на месте уничтоженного Оттарарка, тот воздвигнут на пепелище, что осталось от Пантисселя, а Пантиссель возник на руинах Бледда… того самого, да!

Я буркнул:

– Какого того?

Он всплеснул руками.

– Простите, все забываю, что вы, как сами сказали, только местами умный и многознающий. Бледд был выстроен после победы над Терросом, это имя Темного Бога, которого заключили в камне и погрузили в глубины земли. А сверху выстроили город благочестивых людей, противников Темного Бога. И было сказано, что пока город цел…

– Понятно, – проворчал я. – А бог тот силен?

– Сильнее его, – ответил Логирд с восторгом, – нет никого! Он победил Ясердя, бога превращений, и забрал его силу, а самого обратил в пыль и рассеял ее… Еще сумел перед самим поражением одолеть Люра Солнечный Свет…

Я спросил скептически:

– И тоже взял его силу?

– Да, господин, – ответил он серьезно. – Так боги становятся сильнее.

– Я думал, – заметил я, – становятся сильнее от всех этих жертвоприношений…

– Да, – согласился он, – но люди так слабы! От них силы очень мало. А вот когда бог поглощает демона или другого бога…

Я вздрогнул, ощутив нехороший холодок.

– А как же те боги, что одолели его?

– Увы, – сообщил он без тени сожаления, – оба ушли из этого мира навсегда, когда родился Иисус. Так что остановить Темного Бога некому. А вот желающих помочь ему освободиться – великое множество.

– Идиоты, – буркнул я. – никакого Темного Бога нет, я уже сказал. Тупое суеверие!

Отец Дитрих начал обедню, рыцари встали на колени и усердно молились. Я услышал дробный конский топот, так скачут только очень легкие кони под легкими седоками.

Через мгновение из-за шатров выметнулся всадник и прокричал:

– Варвары!.. Варвары идут!

Отец Дитрих на миг сбился с чтения, рыцари поглядывали на меня, не поднимаясь с колен, мое сердце всколотилось, но тем медленнее я спросил:

– А сколько их там?

– Видели только один отряд, – прокричал всадник. – Но пыли много!

– Хорошо, – сказал я. – Отец Дитрих, продолжайте. Простите, что перебил.

Несколько рыцарей, что поднялись было с колен, поспешно опустились снова, а их руки отдернулись от рукоятей мечей и смиренно сложились ладонями у груди.

Отец Дитрих заканчивал обедню, он понял мой замысел и нарочито затягивал, чтобы не дать чересчур горячим поспешить в бой. Потом примчался еще один и крикнул взволнованно:

– Еще три отряда!.. И большое войско справа!

Все смотрели то на Ришара, то на меня. Я молчал, и Ришар наконец крикнул громко:

– Все по коням!.. Каждый к своему войску, ждите приказов.

Мы оставались на месте, а когда гонцы сэра Норберта помчались один за другим, мое сердце сбилось с ритма от понимания, что варвары собрали все разрозненные отряды иготовятся сокрушить нас всей мощью.

Я не слезал с коня, сердце стучит в ожидании большой битвы, которой я предпочел бы избежать. Но из приближающегося облака пыли вынырнули первые крохотные всадники, солнце блестит на загорелых плечах, а затем ту часть долины затопило темно-коричневым. Варвары с ходу занимали места для битвы, по земле катился едва слышный грозный гул, мне показалось, что она стонет и прогибается под тяжестью наших войск.

Ришар повернул ко мне голову, лицо стало суровым и непреклонным.

– Сэр Ричард!.. Вам ни в коем случае нельзя вмешиваться в схватку.

– Почему?

Он сказал раздраженно:

– Ну хотя бы потому, что если погибнете, рухнет и Тоннель. Вас не жалко, а как мы вернемся?..

– Ну, спасибо, – сказал я.

– К вашим услугам! Во-вторых, сейчас решается исход войны, а не схватки.

Я промолчал, это же ясно, что храбро бросившийся в бой вождь видит сражение только вокруг себя, но не на всем поле, и наверняка пропустит важные маневры противника. Но ясно и другое, настоящий вождь должен первым в бой и последним из боя. Именно о таких поют песни и слагают баллады!

Ришар некоторое время смотрел с подозрением, как я смиряю свое рыцарское самосознание, хмыкнул и сказал другим тоном:

– Фоссановские рыцари бьются хорошо. Вы совершили чудесный маневр, сэр Ричард, приведя их в таком количестве!

Я буркнул:

– Иногда это меня пугает, их слишком много.

– Это кажется, – сказал он успокаивающе. – В захваченных крепостях оставляем гарнизоны, в основном из армландцев. Так, на всякий случай… И ваших героев из Брабанта.

Я спросил шокированно:

– Вас же разорвут на части! Не даете совершать великие подвиги!

– Самые горячие с нами, – заверил он. – Войну надо не только выиграть, но и удержать завоеванное.

– Сэр Ришар, – сказал я искренне, – вы просто гений! Даже о такой мелочи не забыли!

Он усмехнулся.

– Это слишком важная мелочь. А на войне и от неважных нередко зависит много… Да что там много! Исход всей кампании может рухнуть от одной-единственной дурости. Такчто «ура» и в бой впереди всех – это просто храбрые дураки.

Он покровительственно хлопнул меня по плечу, как поседевший в сражениях дед глуповатого внука с деревянным мечом, и я ощутил по этому жесту, что между нами не осталось и следа прежней скованности.

Варвары не переступали некую черту, хотя их войска подходили и справа и слева. Я выехал к ним поближе, сэр Норберт сказал резко:

– Сэр Ричард! Хоть вы и гроссграф, но так поступать не вправе!

По мановению его руки справа и слева от меня появились его всадники, один даже осмелился ухватить моего Зайчика за узду. Я ощутил себя виноватым, и хотя Зайчика весь отряд не удержит, сказал миролюбиво:

– Я не собираюсь совершать подвиги в одиночку, сэр Норберт! Просто хочу рассмотреть Геннегау.

За варварскими войсками открылась ровная, как обеденный стол, земля на много миль во все стороны, сотни шатров варваров, их воинские лагеря, скопления войск, конские табуны, и все эти тучи муравьев окружают величественный огромный сахарный торт!

Исполинский город из розового камня раскинулся на некоем возвышении. Внизу городская стена из камня, тоже розового, но я зачарованно смотрел на дворец немыслимой красоты – весь в кремовых шпилях, башенках и ажурных мостиках, огромнейший, сам как целый город. Вокруг королевского дворца исполинские здания, дворцы поменьше, башни, шпили, стены и купола, снова огромные здания, чувствуется рука архитектора, словно такой исполинский город построил один человек, или хотя бы все делалось строгопо его плану.

Розовый город, вздымаясь волнами и будучи окруженным как толстыми стенами зданий, так и добавочными перегородками внутри самого города, тем не менее странно открыт миру. Ворот нет, только гигантские арки, под которыми пройдут по четыре телеги в ряд. Дороги хорошо вымощены булыжником, поражают размерами великанские лестницы, настолько широкие, что просто непонятно, зачем, разве что по сорок человек плечо в плечо, спускаются к далекой воде, там внизу небольшая речка…

Сэр Норберт поглядывал то на город, то на меня, наконец уверился, что я в самом деле не собираюсь фанфаронить перед варварами и вызывать их на поединки, нарушил напряженное молчание:

– Сэр Ричард, город странноват…

– Чем?

– Вон там, – произнес он озабоченно и показал на западную часть, – тоже лестница. Просто королевская! Но никуда не ведет.

Разведчики завороженно смотрели на чудо-город, в самом деле похожий на торт с пышными башенками из белого и розового крема.

– И вот еще, – сказал один тихо.

Остальные выглядели такими же подавленными и потрясенными. Я окинул Геннегау как можно более пренебрежительным взглядом.

– Богатый город… Да, не бедный, заметно. Это же хорошо! Главное, не побить ремесленников. И управленцев.

Сэр Норберт взглянул на меня остро.

– Сэр Ричард… Прежде чем штурмовать Геннегау, нужно еще победить варваров. А их здесь впятеро больше, чем нас. Думаю, подойдут еще. Варваров всегда, как песка в пустыне.

Разведчик поинтересовался с надеждой:

– А город не придет нам на помощь? Как бывало раньше?

– Мед кончился, – ответил сэр Норберт хмуро. – Теперь и варвары о нас все знают, и король не горит принять помощь от сэра Ричарда. Даже обмануть горожан не удастся. Если и откроют для нас ворота, но лишь для малой группы военачальников, обыскав еще на мосту и отобрав оружие.

Земля уже не стонала, а только сдержанно покряхтывала под войском варваров, точнее, под войсками. Они держатся, как заметно даже отсюда, отдельными ордами или племенами. Перед каждым свое знамя, его окружают лучшие богатыри. В передних рядах самых сильные и отчаянные, а дальше конное месиво, и в каждом таком войске народу больше, чем нас всех, вместе взятых.

В лагере варваров царит веселье, доносятся резкие звуки труб, пронзительно верещат рожки, глухо и тревожно бьют барабаны. В разных местах я видел группы пляшущих, где-то даже дерутся то ли всерьез, то ли в шутку.

– Для них война – веселье, – проговорил барон Альбрехт с непонятным выражением. – До чего же у них, наверное, тоскливая жизнь…

– Или однообразная, – уточнил Норберт. – Зато вот так мчаться на горячем коне и жечь, насиловать, убивать, наслаждаться своим могуществом – разве не счастье?

– Думаю, – сказал Альбрехт, – они впервые подошли к стенам столицы. Уже этого достаточно для веселья. А возьмут или не возьмут – дело десятое. По крайней мере, выкуп будет. Торг, как понимаю, уже идет.

– Спорят только о сумме, – согласился Норберт. – Нет, этого я все-таки не понимаю! Всего навидался, но такого…

Альбрехт спросил с удивлением:

– Чего именно вам непонятно?

Норберт сказал с презрительным смешком:

– Тысячи хорошо вооруженных трусов спрятались за стенами и даже боятся приподнять головы! А эти совсем обнаглели… Прямо на городскую стену мочатся. И никто даже камень на них не сбросит, боятся раздразнить или прогневать.

– Кто ничего не боится, – ответил я, – становится злодеем. Кто боится слишком многого, становится рабом.

Барон посмотрел с великим интересом.

– А мы? Чего мы боимся?

В голосе звучала подковырка, я смиренно перекрестился и ответил с предельной покорностью:

– Господа боимся. Что значит – страшимся потерять честь, уронить достоинство, совершить неправедный поступок. Разве вас это не пугает, сэр Альбрехт?

Он смешался, хохотнул вынужденно.

– Как вы повернули, сэр Ричард… Конечно же, я страшусь уронить достоинство.

– Не бойтесь, – сказал Норберт с лицемерным сочувствием, – в этой стране никто не подберет.

Барон усмехнулся:

– Да, можно погулять всласть, погрешить, а потом вернуться и подобрать, оставаясь незапятнанным!

За спиной простучали копыта, подъехал граф Ришар с десятком телохранителей.

– Любуетесь? – спросил он. – Да, это зрелище… Наши вспомогательные будут подходить еще три дня. А которые с пешими и обозом – пять.

– Ого, – сказал я. – А воз и ныне там. Я уж думал, Геннегау без нас взяли. Что так задержало?

Ответил Норберт:

– Там за нашей спиной прошли, не спросив нас, ливни. Река неожиданно вышла из берегов и затопила на много миль кругом. Вроде бы дожди не очень, но затопило слишком уж… Наверное, опять что-то магическое. Вы правы, когда-то надо навести порядок и с этими зачарованными местами.

– Гм, – сказал я, – это больше к Логирду, пусть думает, ищет ключи… Не гроссграфье это дело – думать. А как насчет варваров?

Ришар посмотрел на Норберта, тот отрапортовал:

– Варваров разлив рек тоже задержал. Но они так же, хоть и медленно, стягивают войска сюда. Понимают, решающая битва будет под стенами Геннегау.

– Раньше не нападут?

Он покачал головой. Лицо стало встревоженным, челюсти сомкнулись, под кожей вздулись рифленые желваки.

– Если бы сами по себе, напали бы. Вы были правы, сэр Ришар. Руководит всеми этими ордами какая-то мудрая сволочь! Понимают, нападающих гибнет всегда больше, обороняться легче. Потому сперва соберутся все. Потом ударят.

– Разве варвары страшатся гибели?

– Они как раз идут навстречу с песней. Погибших в бою прямо с поля забирают в их рай! Но если падет слишком много, рукой подать до поражения. Этого кто-то из них не хочет допустить…

Я всматривался в их ряды, колебался, чувствовал, что вот прямо сейчас совершу дурость, однако не могу просто сидеть на месте и ждать пять дней, у меня шило в анусе, сказал как можно более серьезно и значительно:

– Да, хорошо. Мудро. Вы прекрасно все делаете, граф! И схватываете все мелочи, как орел, что из-под небес видит даже кузнечиков. И муравьев разных. На всякий случай, сэр Норберт, продолжайте перехватывать всех, кто идет в город или выходит. Кто владеет информацией – владеет миром. А я пока схожу в город. Надо посмотреть, что там и как. Своими глазами, как говорят шибко умные.

Ришар лишился дара речи, Норберт вскрикнул возмущенно:

– Что? В город?

– Пять дней, – пояснил я терпеливо и по-прежнему значительно, – здесь ничего не будет происходить А если начнется раньше, я тут же узнаю. И прибуду. Хотя вы и без меня управляетесь так здорово, что уже начинаю бояться, а на хрен я вам нужен?