Чтение 14–й страницы книги ~Нора под миром~

— Иди ты в крематорий! Я сам погоню машину!

И бухнулся с размаху, гремя железным шлемом, на продавленное сидение на-труженного катафалка.

— Все сели по гробам?! — рявкнул он назад.

— Вау!!! — раздался ответный дружный вопль из открытых окон.

Висельник-аристократ срывал тряпичные цветы с колонок. Оригинальная Графиня с солдатскими ругательствами высунулась в люк на крыше, пристраивая к стационарной стойке гаубицу с обоймой разрывных снарядов. Утопленный в мальвазии с разбегу нырнул в комфортабельный гроб, обрызгав всё внутри ката-фалка, и обвязался связкой противопехотных мин.

— Йё-йё-йё!!! — в восторге завопил Дикий Труп и прыгнул в задние ворота.

— Мальчики, вы бесподобны. — с ужимками проворковала инженивая трупица, забираясь в катафалк. У неё была при себе дальнобойная винтовка с оптическим прицелом. Она сорвала с капота и напялила себе на череп весёленький веночек с траурными ленточками.

— Господа, дайте мне оружие! — воскликнул Виктор, опасаясь, что его забыли.

— Держи, братан! — солидно отозвался Экселенц и кинул ему одной рукой че-тырёхзарядную базуку.

Катафалки рванули с места. Экселенц притормозил, вернулся задним ходом и Дикий Труп втянул в машину упавшего с ракетомётом режиссёра.

ГЛАВА 17. Давить сепаратистов!

Борис очнулся и открыл глаза. Диким взглядом он обвёл картину вокруг себя и понял, что пропал. Немучкин висел, привязанный за руки к трубе в каком-то по-мещении, напоминающем заброшенный завод.

— Что, человече, вляпался в хистори? — злорадно спросил одноглазый труп, приближаясь к пленнику.

— Ду испик инглиш? — слабо поинтересовался оператор.

— Я не спик, а вот эти спикают. — мрачно отозвался Кадавр, а это был он, ука-зывая на бессмысленно пялящихся мертвецов.

Они были как-то очень уж очень условны. Вроде бы всё на месте: кости, че-реп, лохмотья. Но всё как-то очень уж прилично, словно сделано из пластика.

— Они живые? — поинтересовался Боря.

— Условно — да. — всё так же мрачно отозвался Предводитель. — Во всяком слу-чае подчиняются прямым приказам, понимают речь. А, главное — хорошо воюют. Это живые мертвецы из компьютерных войнушек. А теперь скажи мне, человек, они похожи на нормальных?!

Последние слова он выкрикнул в явно истеричном настроении.

— При чём тут я? — спросил Борис. — Не я их делал.

— У всех у вас один ответ! — злобно ответил Предводитель. — Кого ни спроси — никто ни в чём не виноват! Мне не с кем здесь поговорить, одни бессловесные ду-бины! Я требовал, нет, я просил, я умолял дать мне суверенитет! Но у них там Конституция, Свод Высочайших Запрещений! У меня есть Цитадель, у меня сол-даты! Почему я не могу бытьздесь Президентом?!

— Я понимаю. — мягко отозвался Борис. — Вы хотите поговорить об этом? Рас-скажите мне, что вас тревожит. Мы вместе с вами обсудим ваши проблемы и найдём достойный выход.

— Снимите пленного с металлической трубы. — приказал Предводитель.

Солдаты с готовностью подскочили к Борису и сорвали его вместе с куском водопровода. Из обеих дыр раздался свист, но ничего не потекло.

— Идиоты! — завизжал нервный, как барышня, Кадавр. — Надо было развязать верёвки!

Но дело сделано, и Борис со своей трубой оказался стоящим на полу перед гневным одноглазым Предводителем компьютерных уродов. Он посмотрел на узел — тот был завязан бантиком.

— Наверно, ты решил, что обманул меня?! — со злобным хохотом издевался над оператором мертвец. — А я не собираюсь говорить с тобой, как с психотерапевтом! Зачем трупу психотерапевт?! Это те придурки, демократы, думают, что удачно имитируют ваш поганый мир! А мне нужна война! Я жажду убивать!

Борис уже понял, что Предводитель тотально повредился психикой — хотя, ка-кая психика у трупа?! Он решил потянуть время в надежде, что товарищи придут на помощь. Борис даже отдалённо не предполагал, сколько времени он находится в этом каземате, так похожем на компьютерные трущобы. Всё стерильно, всё аккуратно. Трупики такие гладенькие. Только Предводитель выглядел настоящим, подлинным, разложившимся покойником.

— Теперь я отомщу вам, мерзкие людишки! — драматично завывал ополоумев-ший Кадавр. Он достал старинный бескурковый пистолет с резной деревянной рукояткой. Откуда такой взялся в компьютерной игре?

Борис посмотрел прямо в дуло, которое плясало перед ним, и понял, какого размера дыру проделает в нём эта штука, если она и вправду может выстрелить. Необходимо что-нибудь решать. Стоять с огрызком трубы на плечах и ждать со-бытий было очень неразумно. Он воспользовался случаем, и, пока Кадавр упивал-ся речью, дёрнул пальцами за хвостик завязочки. А далее ловко подхватил удоб-ную трубу и сорвал оставшуюся верёвочку.

Гнусный милитарист не успел ничего сообразить, как оператор вышиб из его руки оружие. Пистолет со стуком упал на каменные плиты и, вращаясь, засколь-зил к стене. Борис (ух, прямо как в кино!) бросился за ним, упал на пол, перека-тился с боку на бок и эффектно встал на одно колено, направив на медлительного Кадавра антикварную пулялку: тот только речи был мастак толкать, а как до дела — полный несрух!

Против ожидания, никто из стражи не двинулся с места. Предводитель стоял под прицелом и смотрел единственным своим оком в два глаза, решительно глядя-щих на него из-за толстостенного дула старинной пукалки 1780года выпуска.

Борис картинно держал музейную игрушку обеими руками, наслаждаясь мо-ментом. Держать противника на мушке — что может быть прекраснее!

Но противник оказался неслабым! Предводитель недаром был безумцем. Он не боялся смерти! С невообразимой надменностью он приблизился к своему про-тивнику и подставил лоб под дуло.

— Я всегда мечтал сказать это кому-нибудь из таких подонков, как ты! — брыз-гая вонючею слюной в лицо отважному Борису, проскрипел Кадавр. — Что ты воо-бразил себе?! Ты думаешь, так легко стрелять, глядя в глаза тому, в кого ты це-лишь?! Смотри сюда, на этот лоб, на эти обнажившиеся черепные кости! Пред-ставь себе, какая мерзость брызнет из этого сосуда, когда ты продырявишь его своею пулей! Всё это полетит тебе в лицо, запутается в волосах, повиснет на твоих ресницах, попадёт в карман, за пазуху, протечёт в штаны, в резиновые сапоги, ис-пачкает носки! Ты хочешь этого?! Тогда стреляй, стреляй, подонок, глядя мне в глаза! Стреляй, урод, мне прямо в гипоталамус!

— Да нет… ну что вы. — смущённо бормотал Борис, опуская пистолет. — Я ни-чего такого не хотел.

Кадавр презрительно смотрел на человека.

— Стрелять в башку — что может быть глупее. — продолжал Борис. — Я намере-вался поступить иначе, вы сами сбили меня с толку. Всё, чего я хотел, вот только это…

Он выстрелил Предводителю в колено. Тот рухнул на пол, грохоча костями.

— И ещё вот так. — Борис выстрелил Кадавру во вторую ногу. Сухой щелчок.* * *

— Там у них база! — прокричал магнат, указывая рукой в перчатке куда-то в пыльный горизонт.

— Ага! — ответил Виктор, глядя сквозь забрызганные мальвазией гоночные очки.

В бессолнечном сумраке вырастало нечто, похожее на баррикады. На стенах крепости торчали, как тыквы, множество голов. На башне реял флаг — череп со скрещёнными костями. При виде приближающихся катафалков сепаратисты за-бегали кругами. Они выкатили на укрепление какое-то орудие.

— Что, дрейфите, параноики?! — злорадно прорычал из железного котелка Экселенц.

Раздался негромкий бух и рядом со мчащейся машиной вырос грязный гриб близкого взрыва. Магнат вывернул руль и машина чудом увернулась от осколков.

Их бомбили непрерывно. Пыль взлетала в воздух и заслоняла от орудий ката-фалки.

— Держись, бамбино! — прорычал бесстрашный коммандо.

На всём ходу машина врезалась в ворота. Не успел магнат вытащить из же-лезных челюстей застрявшее в них рулевое колесо, как сзади в корму врезался второй катафалк. От удара Виктор пробил головой лобовое стекло и вылетел в распахнувшиеся настежь ворота. Следом с криками шла команда боевых аристо-кратов.

Оригинальная Графиня в чёрных кожаных галифэ и цепях на шее поливала врагов огнём из мортиры.

Хорошенькая Инженю в своём венке крушила пластмассовых скелетов при-кладом дальнобойной винтовки с оптическим прицелом. Через плечо у неё висели склеенные изолентой воедино шмайсер, ППШ, Калаш, Смит-и-Вессон, пулемёт «Максим» и маленький перламутровый театральный бинокль.

Остроумный молодой аристократ, вооружённый техасской бензопилой, с хо-хотом косил врагов.

Из содрогающихся обломков гроба выскочил Утопленный и с громким кри-ком, разбрызгивая нескончаемую мальвазию, зажёг кресалом связку противопе-хотных мин. Он резво раскрутился вокруг себя и на глазах у перепуганных ком-пьютерных мертвяшек лихо запустил снаряд в сцепившиеся в воротах катафалки. Раздался оглушительный разрыв, и из останков боевых машин выскочил сам Экселенц с застрявшей в забрале шлема рулевой баранкой.

— Фхцч! — воинственно воскликнул он, потрясая томагавком.

На просторном плацу внутри крепости Кадавра разгорался настоящий бой. Мертвяшки выстроились в шеренгу и шли корявым шагом с огнемётами на кучку нападающих. Аристократы развернулись в ряд.

Виктор находился с фланга. Он никак не мог разобраться с устройством свое-го оружия. Там было множество всяких кнопок, дырочек, рычажков, но за что ни потяни, за что ни дёрни, выстрела не получалось. Он уже хотел крикнуть Эксе-ленцу, что ему вручили испорченное оружие, но тут мертвяшки дали первый залп. Кондаков поспешно рухнул наземь, прикрываясь своим бесполезным ракето-мётом.

— Не дрейфь, Виктор! — крикнул Повешенный. — Сейчас добудем тебе зелёную полоску!

Режиссёр глянул на шкалу энергии — там в самом деле не светилось ничего. "Вот дурень! — подумал он. — Мог бы догадаться!"

Мертвяшки перезаряжали свои огнемёты. Их залп пропал впустую. По какой-то причине они взяли выше голов нападающих. Тогда аристократы воспользова-лись этим и с воинственными криками пошли в атаку.

Блондинка в своём венке была неотразима — она стреляла сразу изо всех ору-дий. Графиня бросила мортиру и достала нунчаки, со страшным свистом она рас-секала ими воздух. Безмолвные мертвяшки валились, как снопы. Экселенц хватал врагов обеими руками, подсовывал головки в рулевое колесо и одним движением снимал им крыши, как с бутылок пива.

Утопленный второй раз промаха не дал. Он чиркнул спичкой о разбухший зад и снова подпалил связку противопехотных мин. Взрыв разрушил строй мертвяшек и те поняли, что заняли невыгодную позицию. В последний раз послав струю из своих огнемётов, они попрятались за стены. И принялись выглядывать из-за углов и попаливать из пулемётов.

— Экселенц!!! — завопил Утопленный. — Я протекаю!

Из его обвисшего брюха во все стороны, как из лейки, текли тёмные пахучие струи.

— Брызгай во врага! — ответил рёвом несгибаемый коммандо.

Виктор продолжал трясти свой ракетомёт.

Очередной мертвяшка выскочил из-за угла и вскинул арбалет перед носом у Виктора.

— Дави его мортирой! — завизжал Дикий Труп, стреляя из обреза сразу в трёх.

Виктор машинально поднял и опустил своё орудие на голову врага. Тот щёлк-нул и сложился в кучку щепок.

— Дави ещё! — крикнул Повешенный и кинул к Кондакову пару недобитых се-паратистов.

— Что, гады, получили?! — вошёл в азарт Виктор. И тут почувствовал, что раке-томёт ожил в его руках — он загудел и слабо завибрировал. Так и есть! Шкала энер-гии осветилась зелёным светом!

— А ну вы, пи-пи-пи! И пи-пи-пи! — вскричала Оригинальная Графиня, бросая нунчаки и доставая из бюстгалтера лазерную пушку. — Я всех вас пи-пи-пи! Чтоб знали, пи-пи-пи, как пи-пи-пи!

Вся бравая команда с криками рванулась на баррикады. Виктор бесстрашно мчался, топча ногами головы врагов. Он чувствовал, как его ракетомёт впитывает от мертвяшек силу. Шкала всё разгоралась, всё наливалась ярким цветом энергии. Она гудела, она вибрировала, она просила дать ей выстрел!

О этот бой! Поэзия сражения! Безумство закипающей крови! Потоки бешеных страстей, фейерверки наслаждений! Мгновенный ужас в глаза глядящей смерти и в следующий мигнеистовство ликующей победы! О мой адреналин, как я люблю тебя! Я восхищён, я исступлён, я изнемогаю!

Вся группа прорвалась к сердцу цитадели, главному каземату сепаратистского партайгеноссе. Мертвяшки забоялись и кинулись все наутёк, оставив без защиты стальные створки ворот, ведущих в подземный бункер.

Виктор на бегу молодцевато вскинул батарею на плечо и с одного удара раз-нёс на фиг весь бордель!

Сверху падали компьютерные трупы.

— Знаешь что, Кадавр, — свирепо прорычал магнат, наезжая с двумя китайс-кими ножами на Предводителя. — если у тебя есть, что мне сказать, так сейчас самое время!

— Да нет, не так! — поморщился опять висящий на балке оператор. — Надо го-ворить: колись, подонок!

— Ой, класс! — восхитились трупы.

— Экселенц, — промурлыкала Графиня, — разотрите его в костную муку.

Гнусный милитарист был деморализован видом застрявшего в железных че-люстях магната рулевого колеса.

— Эй, подождите! — встревожился Дикий Труп. Он выскочил вперёд, оторвал у пленного Кадавра руку и, довольный, отошёл.

— Мочите его, господа. — небрежно бросил он, привинчивая недостающую ко-нечность.

— О-кей. — сказал Утопленный и облил мерзавца с головы до пят своей маль-вазией.

— Я виноват, я больше так не буду. — трусливо гнусил Кадавр, оглядывая всех подбитым глазом и прижимая к дырявой грудной клетке отстреленную ногу.

— Мой фюрер! — припрыгал в помещение подвала плюгавый скелетик с циф-ровой камерой в руках. — Я всё заснял, как вы велели!

— Ой! — испугался он, увидев в пыточной чужих.

— Давай сюда! — сердито засопел магнат и отобрал собственность Гостей у ху-лигана.* * *

— А почему вы его не убили? — простодушно спросил Борис, когда вечером вся компания собралась в каминном зале и весело обсуждала недавние события.

— Ну что вы, Боря! — изумился Дикий Труп. — Как можно убить покойника?!

— Факт! — подтвердил магнат сквозь рулевое колесо.

— К тому же, — добавил проводник, — это было бы неинтересно. С кем тогда мы будем воевать на будущие выходные? Кадавр, конечно, презренный сепаратист, но это не причина, чтобы убивать его до смерти. К тому же это невозможно.

Все расхохотались.

В самом деле, интересная получается картина. Сколько трупы ни воюют — ни-каких потерь! Части тела просто переходят к победителю. Всё очень предусмотри-тельно и аккуратно! В Пространстве Виртуальных Трупов нет заводов, фабрик, сельского хозяйства. Никакого производства, никаких отходов! Им и еда, в общем, не нужна! Так, для антуража! Свои дома и прочие строения они складывают, как из кубиков, из одних и тех же деталей. Поэтому нет гор мусора. Их войны услов-ны и более похожи на спорт.

Здесь потрясающая дисциплина. Каждый на своём месте. Все инциденты хо-рошо продуманы и тщательно просчитаны, как, например, неожиданность на монстродроме. Если всёбудет легко прогнозируемо, то трупам будет очень скуч-но. Зачем нужен тотализатор, если результаты предсказуемы! А вот устроить ма-ленькую каверзу — значит всех развлечь, сорвать хороший выигрыш для заведения и создать хорошую рекламу. Для этого и планируются держателями аттракционов подобные номера с тёмными лошадками, вроде Мокреца. Его все не любили, а те-перь вот он герой! Если бы новаторы всегда выходили победителями, то это было бы слишком предсказуемо и примитивно. Маленькое свинство — это так пикантно!

Приходится признать, что ПВТ — просто идеальная страна! Но провинциаль-ные забавы не идут ни в какое сравнение с грандиозностью развлекательных меро-приятий общепространственного масштаба. Трупы здесь, в ПВТ, не просто вуль-гарно гниют в своих гробах — нет! Они существуют полноценной духовной жиз-нью. Высокоинтеллектуальные развлечения: театральное искусство, синемато-граф, центральный зоопарк, библиотека, филармония. Выставка, галерея изобрази-тельного искусства и прочее.

Гости слушали, широко раскрыв глаза, о чудесах столицы ПВТ — мегаполиса Нью-Прахо. Это центр культурного досуга. Туда сходятся все пути. А от Прези-дента для Гостей поступило личное приглашение. Им предстоит неделя развлече-ний на празднике Единения.

— Мы не делаем различий в способах образования трупов. — пояснил Аристо-крат. — Все они достойные граждане ПВТ. Завтра с утра мы отправимся в Нью-Прахо.

— Верно. — подтвердил магнат. — Я уже радировал Центру о прибытии.

ГЛАВА 18. Великий Нью-Прахо

Наутро за высокопоставленными трупами и их гостями прибыли из столицы экипажи.

Проведший всю ночь без сна от волнения и промозглой сырости в постели, Кондаков вскочил чуть свет. В ПВТ солнца нет, поэтому понятия дня и ночи весь-ма условны. Но заунывный гул разбитого колокола возвестил начало нового дня. Пиявки умаялись от ночных драк и мирно дрыхли по своим гробикам.

Подскакивая от пробирающего до костей озноба, Виктор выбрался во двор. Опасливо косясь в разрытые ямы, он запрыгал к облюбованному вчера дереву. Ничего ужасного непроизошло и режиссёр уже возвращался к дому.

Двери распахнулись и на пороге возник с довольным видом Экселенц со сво-ей рулевой баранкой. Он похлопал себя ладонями по дородному телу, повернулся туда-сюда, почёсывая железный свой затылок. Потом достал и приложил к решёт-ке забрала призматический бинокль.

— Господа, они едут, я их вижу! — торжественно известил он.

По дороге поднимали тучи пыли президентские лимузины. Через полчаса вся весёлая компания садилась в роскошные, украшенные лаврушкой и бессмертни-ками катафалки представительского класса. На антенне головной машины красо-вался пучок траурных лент.

Виктор и Борис скромно отказались от почётных мест в гробах, любезно пре-доставив их дамам. Подпрыгивая на ухабах и мягко проваливаясь в разрытых мо-гилах, катафалки двинулись в столицу.

Нью-Прахо и в самом деле был удивителен. Прежде всего гостей разместили в гостинице "Дом Ашеров", что само по себе уже было шиком. Знаменитые маши-ны смерти, гробы с железными штырями! Номера-люкс для погребённых заживо! Номера экстра-класса для любителей замуроваться на ночь, а в них — кровати с гильотиной!

Гости президента побывали во многих местах, составляющих гордость сто-личных устроителей. Жизнь в мегаполисе и в самом деле била ключом! Культур-ные проекты: ТеатрПризраков, Аллея Знаменитостей. Галерея портретного ис-кусства, где представлялись высеченные на надгробных гранитных стеллах доро-гие усопшие. Театр пыток и смертей. Виктор и Борис со вполне понятным потря-сением наблюдали чрезвычайно натуральные экспозиции, созданные доктором Гансом Потрошителем.

— Понятно, что это только муляжи. — объяснял им Гид. — Но мне нравится особо эта молодая дама, с которой заживо сдирают кожу. Посмотрите, какое не-передаваемое чувство в этих глазах! Какая экспрессия, какая чувственность!

В театре Комедии к удивлению обоих показывали только рекламные ролики.

— Мне так нравится эта ваша непредубеждённость! — со смехом признавался остроумный Аристократ. — Да любая из наших покойниц перетряхалась бы до смерти, если бы у неё в ванной возник непонятно откуда мужик с пузырём слаби-тельного средства для раковины! А вашим хоть бы что! А юмор, юмор! Я валя-юсь! Этот мужик, который держит всю свою семью в холодильнике — весёленький такой садист! Я обожаю эту вашу лёгкость, с которой вы относитесь ко всем про-блемам. Попили имунеля и уточкой по луже! Скажите, а памперсы и в самом деле так вкусны? А эта ваша изумительная способность испытывать оргазм ото всего: от шоколадок, от кофе, от моющих средств, от маргарина, от туалетной бумаги! Вы влюбляетесь в стиральные машины! Вы разговариваете с холодильниками! Скажите, а ваши девушки и в самом деле так глупы, что не отличают вешалку от мужика? Весёлый у вас мир! Он мне нравится!

— Вам в самом деле нравится реклама?! — поразился Виктор. — Ну вот, а у нас все плюются от неё! Вы знаете, я даже вру знакомым, что снимал видеоклипы. На самом деле мы с Борей снимали рекламу.

Все трупы пришли в неистовство. Как?! Их гости настоящие рекламщики?! Это потрясающе почётно здесь в Трупляндии!

— И за что же вас так не любят ваши соотечественники?! — ошеломлённо вскричал Утопленный в мальвазии.

— Они говорят, что это убого, низко, грязно, пошло! — едва не рыдая от сочув-ствия к себе, воскликнул Виктор. А Борис с бледным от потрясения лицом под-твердил факт постыдного человеческого снобизма.

— Вы снимали порнушку? — с вожделением во взгляде встряла в разговор Дра-матическая Инженю. — У нас в театре я всегда играю секс-покойниц. Наш режис-сёр, Виссарион-Вольфганг Цугундер мне говорил, что от моей игры не плачут только трупы.

— О нет! — скорбно признался Виктор. — Я использовал проверенные временем сюжеты. Я стилизовал рекламную продукцию под сказку. В моих картинах было всё красиво! Кай поест котлет «Морозко» и полюбит Герду! Джульетта выпьет «Имунеля» вместо яду и сразу под венец! Снегурочка встречает восход солнца в холодильнике — Купава отдыхает! Три богатыря рекламируют презервативы.

— Это потрясающе! — взволнованно воскликнул Утопленный в мальвазии. — Я вам признаюсь, Виктор! Я тоже режиссёр! Но никто, никто во всей Трупляндии меня не осудил ни за один мой ролик!

— И что же вы снимаете? — ревниво поинтересовался Виктор.

— Вы не поверите! Тоже сказку! Я вырос, как режиссёр, на ваших, мой дорогой учитель, сюжетах! Вы мой гуру, мой кумир, луч света в тёмном царстве! Я обо-жаю вас, я преклоняюсь перед вами!

Они страстно обнялись. Мальвазия смешалась со слезами.

— Хотите ознакомиться с сюжетом последнего моего фильма? — спросил труп-режиссёр. — Значит, так! Мизансцена первая. Сидит труп принцессы перед зерка-лом и раздирает волосы граблями. И от отчаянья кричит: "принц никогда не по-любит меня с такими волосами! О дайте мне веретено! Я уколюсь и засну наве-ки!" Тут камера немного отъезжает и становится видна Злая Фея. Выражение зло-радства быстро покидает её лицо. Она в растерянности роняет веретено. И шепчет: "Девочка, прости меня! Я не знала, что ты так страдаешь!" Далее мизансцена но-мер два: красавица идёт по парку и смотрится в зеркало. Её волосы абсолютно бе-зупречны. Из кустов шиповника вываливается труп принца. Он исцарапан и рас-терзан. Прекрасный принц бросается на одно колено и преклоняет голову. Его во-лосы полны перхоти и насекомых. Они там лижутся, гуляют, крутят лямур, игра-ют в прятки, в гольф и в покер.

"Принцесса! — кричит прекрасный принц. — Я прошу у вас руки и сердца!"

"Просите себе лучше шампунь от перхоти." — ответила она и прошагала мимо.* * *

Незабываемое впечатление вызвало у гостей посещение Пещеры Кошмаров. Они думали, что вся компания усядется в открытые вагончики, а те покатятся по рельсам в длинную пещеру. Но было несколько иначе.

Войдя в одну из многочисленных дверей огромного, как столичный цирк, здания, Виктор с Борисом очутились в костюмерной.

— Я всегда предпочитаю маску Красной Смерти! — со смехом признался Ви-сельник-Аристократ, выбирая себе кроваво-красную хламиду с капюшоном. Он вставил в глазницылампочки и комично начал завывать, шевеля костями пальцев.

— А я буду Лепреконом! — восторженно воскликнул Дикий Труп.

— А мы нарядимся Зубастиками! — обе дамы залезли в костюмы, похожие на раздутых морских ежей с огромными зубами.

Утопленный в мальвазии нарядился гигантским пауком. Он очень выгодно смотрелся среди восемнадцати лохматых ног. Всё сооружение управлялось с мА-ленького пульта вцентре, где сидел сам труп.

Магнат не отличался оригинальностью и надел костюм Чужого. Просунул рулевое колесо среди резиновых зубов и порычал. Куда Чужому до его баранки!

Оба гостя рылись в ворохах костюмов, не зная, что надеть. Наконец, Борис решил не рисковать и надел костюм Джека-тыквы. А Кондаков нарядился Кре-веткой-убийцей.

В таком виде все они вместе со множеством других развлекающихся трупов вышли за глухие занавески. Поначалу ничего не было видать. Потом Виктор на ощупь обнаружил какие-то твёрдые декорации. Над головой засветился тусклый свет. С одной стороны нашлись руины, в которых угадывался бывший город. А с другой стороны вроде бы как скальные утёсы и какое-то дохленькое море.

— Ну-с, господа. — бодро заявил повешенный Аристократ. — Вы гости, вам ре-шать, в какую сторону идти.