Чтение 20–й страницы книги ~Сила главного калибра~

Этот жест не укрылся от внимательного бармена — он отлично знал повадки здешних красавиц и, моментально оказавшись рядом, согнулся вопросительным знаком.

— Слушаю вас…

Пока Джим и Тони, сидя, словно на иголках, заводили приятные знакомства, за стенкой позади барной стойки, в просторном кабинете Розема Финштейна, проходила демонстрация свежедобытого товара. Хозяин заведения покачивал на руках тяжелое оружие и расхваливал его на все лады.

— Такая штука прошибет танк, я вам отвечаю. Даже дом прошибет, от стенки до стенки.

— А может, это дробовик? — криво усмехнулся Куртис, надеясь сбить своей критикой цену. — Что-то у него дуло широкое.

— Ну, какой дробовик, Куртис! — возмущался Финштейн. — Смотри, какой патрон…

Он выудил из открытого кофра боеприпас и продемонстрировал всем, что в гильзе сидит пуля.

— Ну, где здесь картечь? Нету картечи, говорю вам, пушка страшной силы. Давай Бени Чалого спросим, он человек знающий. — Все посмотрели на Бени Чалого, в том числе Клинсманн и шестеро стоявших позади него телохранителей.

— Ну, чего я могу сказать… — пожал плечами Чалый.

Минуту назад стоявший позади него телохранитель сообщил, что у ребят Клинсманна с собой стволы. Сейчас Чалый гадал, что бы это значило, последние несколько лет Отто вел себя тихо, но в прежние времена слыл известным беспредельщиком.

— Пушка, конечно, авторитетная… — Чалый снова бросил взгляд на Клинсманна, тот смотрел с каким-то презрительным прищуром, это был нехороший взгляд. — Но без проверки брать такую я бы не стал.

— Так давайте проверим! — громко произнес Клинсманн и поднялся. Его люди разошлись полукругом, чтобы хозяин не закрывал им обзор.

«Стрелять собрались, с-суки», — догадался Чалый. У него был с собой только крохотный пистолетик, он давно ни с кем не воевал и не носил серьезного оружия, а тут — такое. Судя по глазам Клинсманна, тот уже все решил.

— Давай сюда. — Отто вырвал у озадаченного Финштейна оружие и взвесил на руках. — Тяжелый, сволочь… — Сколько ты за него просишь, Роз?

— Вещь эксклюзивная, другой такой не сыщешь, пятнадцать тысяч — самая подходящая цена.

— Подходящая, — кивнул Куртис, — если ты еще объяснишь, зачем эта вот байда…

С этими словами он выловил из кофра матовый серебристый цилиндр, значительно более легкий, чем огромный патрон с двадцатимиллиметровой пулей.

— Давай патрон, Роз…

— Ты сбрендил, Отто? Куда ты собираешься стрелять? — попытался воспротивиться Финштейн.

— Ты хочешь пятнадцать косых или нет?

— Ну, типа — да.

И кабатчик подал Клинсманну патрон. Тот снял магазин, вставил туда боеприпас и вернул магазин в гнездо, но дальше дело не пошло — традиционный штор на оружии отсутствовал.

Клинсманн начал нажимать все кнопки подряд, и наконец привод мягко клацнул, и патрон был дослан.

— Во — разобрался! — обрадовался Клинсманн, глаза его заблестели. — Ну что, у кого самое крепкое брюхо?

С этими словами он поднял оружие и прицелился в Чалого.

— Дурацкие шутки, Отто, — сказал тот совершенно серьезно. Он немного боялся, но не настолько, чтобы не одернуть этого хулигана.

— Да, Отто, не стоит направлять оружие на своих друзей, — заметил Куртис.

— А вы мне разве друзья?

Клинсманн повернулся к Куртису и навел оружие на него.

— Послушай, Отто, — заговорил Финштейн самым задушевным тоном, понимая, что с Клинсманном что-то не так. — Послушай меня…

Вчера возле «Хинкали» двое чьих-то шестерок дали мне по голове и забрали все наличные, — страшным голосом произнес Клинсманн, не отводя дула от головы Куртиса.

— Но ведь твой шофер Эверхард… — начал было Финштейн.

— Эверхард не мог пошевелиться — к его голове пушку приставили на пару секунд раньше, чем к моей.

— А чего ты от меня хочешь? — Лицо Куртиса стало наливаться краской, он не переносил, когда ему угрожали.

— Ничего, Тэдди, совсем ничего, просто, уходя с моими деньгами, они передали «привет от Куртиса»…

Клинсманн лгал, надеясь выдавить из Куртиса признание, но тот был крепким орешком.

— Никаких шестерок я к тебе не посылал, Отто, ты знаешь, если я кем-то недоволен — говорю об этом в лицо.

Клинсманн опустил оружие и вздохнул, затем повернулся к Финштейну:

— Давай, ставь для меня мишень, проверим твою пушку в деле.

— Послушай, Отто, давай выйдем в квартал и шарахнем. — Кругом развалины, никто и не поинтересуется, что там за стрельба.

— Кстати, никто не говорил, что тебя грабанули, — трепались, что кто-то пытался взять кассу казино, — сказал Чалый.

— Я сказал им, чтобы обо мне молчали… — пояснил Клинсманн уже другим тоном. Это означало, что он немного успокоился.

— Итак, Роз, либо ты находишь мишень, либо становись к стене сам.

Люди Клинсманна расступились, освобождая место для Роза. Тот согласно кивнул:

— Ладно, твоя взяла, придурок бешеный. Вот только какую тебе мишень придумать? Комодик слишком хлипкий…

— А ты возьми вот чего, — сказал Куртис и, поднявшись, похлопал по массивному сейфу-монстру, которым Финштейн очень гордился.

— Этот сейф нельзя было ни взорвать, ни вскрыть горелкой.

— Да ты что! — Кабатчик закрыл собой любимое детище. — На нем одна только полировка на пять тысяч потянет.

— Ладно тебе врать, — усмехнулся Куртис. — Тебе его бродяги красили, я же знаю.

— Но он неподъемный, а стрелять надо в боковую стенку. В дверцу стрелять не дам, вы мне замок попортите.

— А ну, ребята, перетащите его, — скомандовал Клинсманн.

Шестеро его дюжих молодцов навалились, уперлись, в сейф, и он начал двигаться, а когда на помощь пришли еще двое, дело пошло быстрее. Вскоре сейф поставили боком у дальней стены.

— Ну, сейчас проверим, — сказал Клинсманн, поднимая массивное оружие. Все заблаговременно встали у него за спиной.

— Роз, а ты не боишься, что он тебе денежки попортит? — спросил Чалый.

— Я деньги в сейфе не храню, в нашем районе это неразумно.

— Ну, давай, Отто, чего тянешь? — начал проявлять нетерпение Куртис.

— Нет. — Клинсманн опустил оружие. — У него, наверно, отдача немалая, я для этого худоват. Давай ты, Лейк. С этими словами Клинсманн передал оружие самому мощному из своих телохранителей.

Тот взял винтовку в руки и улыбнулся. Испытание этой пушки казалось ему неплохим развлечением. Охранник поднял ее, секунду помедлил и дернул спусковой крючок.

Флирт с крашеной девицей позволял Тони вести себя свободнее, он болтал с ней, не забывая вставлять «мисс», вертел головой, высматривая, не появятся ли где продавцы украденного оружия. Пока же ничего хорошего не происходило, если не считать нежных поглаживаний разошедшейся девицы, которую, как выяснилось, звали Сюзи.

— А хочешь меня? — с придыханием спросил она.

— Конечно, — ответил Тони, стараясь выглядеть заинтересованно.

— Это можно устроить, птенчик, всего за полцены…

— Ну… — Тони искоса взглянул на появившегося возле служебного входа метрдотеля. Тот лишь выглянул из-за занавесок, рассматривая незнакомцев, и сейчас же спрятался.

Это не укрылось от Джима, он незаметно переложил пистолет в карман куртки.

— Ну, не хочешь за половину, дай хотя бы тридцать монет! Я в тебя влюбилась — честное слово…

Разомлевшая от заказанного на деньги Тони спиртного, девица потянулась через стол, чтобы поцеловать кавалера, и выронила из декольте грудь. Она перевернула два коктейля и подняла такие брызги, что досталось даже Джиму.

— Ой! — Девицу вернула намокшую грудь на место и засмеялась. — Ну, ты же видишь, что я стою хотя бы тридцати монет.

И уже тише, с долей горечи, добавила:

— Меньше нельзя, тридцать я должна отдать заведению.

Из-за стойки на угловой столик с энтузиазмом поглядывал бармен, он уже получил двадцать реалов чаевых и полагал, что это еще не конец.

Неожиданно гипсовая стена позади него взорвалась белой крошкой, взметнулась клубами пыли, ломая стойку и сметая все на своем пути; вместе с дождем спиртного и градом бутылочных осколков на пол рухнули несколько человек.

Посетители стали вскакивать со своих мест, проститутка у стола с реквизитными фруктами пронзительно завизжала.

В образовавшемся проломе появился человек и, показывая на угловой столик, закричал:

— Да вот же они — стреляйте скорее!

Джим прыгнул в сторону, и первая же пуля пробила шикарное, не нуждавшееся в белье тело Сюзи. Даже не вскрикнув, бедняжка поникла головой.

— Вон они, Клинсманн! — закричал кто-то из добровольных помощников в зале, но, получив пулю от Тони, крутанулся волчком и обрушился на заставленный закусками стол.

Джим выстрелил два раза, увидел метнувшиеся тени и, не разбираясь, кто там, снова открыл огонь, стараясь верно выбрать опережение. Сделав паузу и глянув на Тони, он увидел, как тот быстро сменил магазин и метнулся к пролому.

Джим вскочил на ноги, чтобы лучше прикрыть напарника, но в пыльной пелене не шевельнулась ни одна тень, а из колонок продолжала литься надрыв ная любовная баллада.

Встав к стене у разрушенного бара, Тони махнул Джиму рукой и указал на тела и груду обломков. Джим обогнул свалившиеся полки и увидел то, на что показывал напарник, — это была КПТ.

Вызволив ее из мусора, Джим огляделся. В дальнем углу кто-то шевельнулся, но это была подружка Сюзи.

Тони пролез в пролом, Джим, пятясь, последовал за ним.

У дальней стены кабинета валялся большой стальной сейф, из сквозной рваной пробоины в нем шел дым, в стене зияла огромная дыра. Среди поваленных стульев и оборванных штор в разных позах лежали несколько неподвижных тел. Под письменным столом прятался человек в костюме за две тысячи реалов. Увидев Джима и Тони, он развел руками:

— Ничего не понимаю…

— Где еще одна винтовка?! — рявкнул на него Тони и, подскочив, отвесил ему крепкую затрещину. Тем временем Джим отыскал кофр с боезапасом. — Где винтовка, гнида! Застрелю!

Тони сунул под нос пленнику пропахший порохом ствол. Тот всхлипнул:

— Не убивайте! У меня больше ничего нет, клянусь мамой! Только это ружье было и сумочка — больше ничего!

— Кто тебе это продал?!

Тони хотел выдернуть пленника из-под стола, но тот ударился головой о столешницу.

— Это все Серж Грязнуля! У него скупка — «Зеленый ковбой» называется!

— Машина есть?

— Д-да, там стоит. — Финштейн показал на дверь, Которая вела прямо на стоянку.

В зале появились люди. Джим выстрелил, и кто-то упал. Раздались ответные выстрелы, влетевшая пуля угодила в потолок.

— Уходим! Показывай дорогу, толстяк!

Тони крепко встряхнул Финштейна, и тот проворно засеменил к двери. Замок открылся от сканирования его пальца, и беглецы выскочили наружу за мгновение до того, как впроломе появились охранники.

— Вон тот желтый «фаэтон»! — нервно улыбаясь, указал Финштейн. Он выполнял все требования ужасных незнакомцев, чтобы не доводить дело до стрельбы. Было слышно, как гудит под сводами ангара встревоженная толпа.

— Из-за будки появился охранник парковки.

— Нет, Гарри, нет! — вскинул руки Финштейн, надеясь образумить охранника, но тот все же попытался выстрелить и, не успев, упал на асфальт.

— За руль! — скомандовал Тони. Он втолкнул пленника за руль, а сам прыгнул на соседнее сиденье. Джим пролез через окно: «фаэтон» оказался двух дверным купе.

Рыкнул басами мотор, по вискам Финштейна струился пот, его губы тряслись.

— Нас не пропустят через шлагбаум! — предупредил он.

— Я так не думаю! — возразил Тони. — Вперед!

Пленник от испуга резко бросил сцепление, и машина стартовала на визжащих покрышках, пройдясь бампером по бокам двух лакированных лимузинов.

— Куртис меня убьет, это его машина! — завопил Финштейн, отчаянно вертя маленький спортивный руль.

По заднему стеклу щелкнула пуля, оставив молочно белую полосу, у шлагбаума забегала охрана, пытаясь организовать оборону.

— Давай прямо — и не сворачивай! — приказал Тони. Они выставил в окно руку с пистолетом и сделал несколько быстрых выстрелов. Люди у шлагбаума повалились, как кегли.

Раздался удар, деревянный раскрашенный брус отлетел в сторону, и «фаэтон» оказался на свободе. На первом же повороте машина пошла юзом и приложилась боком к стене дома.

— Газ сбрось, придурок! — проорал сзади Джим.

— Извините!

Финштейн поехал ровнее, и у Джима появилась возможность рассмотреть окрестности. Они мчались по единственной расчищенной дороге, все выбоины на ней были тщательно отремонтированы.

— Ты помнишь, куда ехать? — на всякий случай поинтересовался Тони.

— Да, конечно! — с готовностью ответил пленник. С захватившими его людьми он предпочитал сотрудничать.

Поворот следовал за поворотом, сзади поднималась пыль, а бродячие кошки, как водится, решались перебежать дорогу в самый последний момент.

Дорога шла в объезд оврага, и они то достигали «живой» части города, то снова углублялись в заброшенные кварталы. Пару раз промелькнули знакомые напарникам ориентиры, однако к «Зеленому ковбою» автомобиль подскочил с неожиданной стороны.

Не теряя ни секунды, напарники и их невольный проводник выбрались из машины. Джим не расставался с пистолетом, найденными КПТ и кофром, у Тони был только пистолет.

— Давай-давай, — подгонял он спотыкавшегося Финштейна. Кабатчик вошел в магазин первым, Тони за ним. Выждав пару мгновений и не услышав постороннего шума, Джим пошел следом.

Поначалу он не понял, что случилось, — показалось, будто Тони слегка замешкался. Он стоял посреди торгового зала и не шевелился.

— Пожалуйста, друг мой, опустите пистолет.

Это было сказано таким тоном, что Джим понял — не стоит делать резких движений, и опустил пистолет.

Теперь он увидел разговаривавшего с ними человека, тот стоял между двумя обувными полками и держал Джима на прицеле. Его оружие было специальной модели с электрическим спуском, это лишало потенциальную жертву всяких шансов на спасение, отнимая такие нужные подчас несколько миллисекунд.

Еще двое стояли по углам, держа на мушке Тони. По тому, как они не мигая смотрели на него, было понятно, что его шансы были еще меньше, чем у Джима.

— Ты, длинный, положи свой пистолет на пол…Медленно!

Тони выполнил приказ и снова выпрямился.

— Теперь толкни его ногой, — командовал тот, что смотрел на Джима.

Тони толкнул — пистолет ударился о стену и отскочил, но надежды не оправдались, никто из троих противников не пошевелил даже бровью.

— А теперь вы, друг мой, — сказал старший этой тройки.

— Кто вы такие? — спросил Джим, кладя пистолет на пол.

— Эту пушку и сумку тоже оставь… — проигнорировал вопрос старший.

Подавляя вздох, Джим положил КПТ и поставил рядом кофр.

— Господа, вообще-то я не с ними, честное благородное! — очнулся от первого потрясения кабатчик. — Он захватили меня и заставили везти их сюда! Спасите меня, я могу вас вознаградить…

— Заткнись, Финштейн, не до тебя сейчас, — сказали ему.

— Как? Вы знаете мое имя? — На лице кабатчика засветилась неподдельная радость. — Наверное, бывали в нашем заведении?

— Назад, друг мой, — приказал старший тройки и, когда Джим отошел, приблизился и забрал все трофеи, положив их среди обувных полок.

Джим посмотрел на Тони — тот выглядел очень паршиво, глаза запали, лицо побелело, казалось, он готов был упасть в обморок.

— Нет, толстяк. Я не имел чести побывать в твоей забегаловке, о тебе нам рассказал Серж…

— Серж? — повторил Финштейн.

— Ну да, владелец этой вонючей скупки, он успел мне многое рассказать, как и старик Кампински, торговец автоматическими обувными щетками.

С этими словами словоохотливый незнакомец приподнял закрывавшую нижнюю полку занавеску, показывая, что там лежит. Финштейн охнул, закрыв рукой рот, а Джим лишь отвел взгляд.

Неизвестно, кого и зачем укрывал хозяин скупки, — он пытался играть в героя и что-то недоговаривал, тогда за нею взялись по-настоящему, и теперь он напоминал попавшую под каток собаку. Пока был живой, он успел поведать о том, что к нему в магазин заходил молодой человек в странной полувоенной одежде. Юноша этот купил два комплекта стираного тряпья, расплатился, не скупясь, и вышел, а Серж сразу же послал по его следу малолетнего разбойника…

В этом месте незнакомец улыбнулся.

— К сожалению, мы не смогли поймать его, мерзавец ускользнул через подпол. Дети принесли две огромные винтовки неизвестной системы и боеприпасы к ним. Серж связался с господином Фанштейном и предложил ему купить один комплект, не сообщив, что у него есть еще один. Признаюсь, господа эксы, — незнакомец перекинул пистолет из руки в руку и почесал темечко, — я был в сомнении, то ли идти на поиски, то ли положиться на ваше мастерство и ждать, пока вы сами придете за своим оружием. Это ведь копия с кинетической пушки, я правильно понял?

Джим покосился на Тони. Тот по-прежнему стоял с безучастным видом, таким своего напарника Джим не видел никогда. Можно ли рассчитывать на него в такой ситуации? Раньше — да, теперь, похоже, нет. Что ж, придется самому. Джим полагал, что ему еще удастся переиграть этого мерзавца, уж слишком много торжества было в его голосе, слишком много самолюбования.

— Как видите, я поставил на ваше мастерство и профессионализм и выиграл — вы сами пришли за второй пушкой, и довольно скоро, что весьма похвально. А теперь отвечу на заданный ранее вопрос. — Незнакомец поиграл пистолетом, растягивая удовольствие. Он уже не опасался этих двоих, он су мел их переиграть. Один впал в ступор — да, нелегко переносить такие удары, второй еще бегает глазками, но и он не заставит себя долго ждать — смирится с поражением. — Меня зовут Говард. — Это имя Берту нравилось все больше. — Я представляю контрразведку народного движения генерала Тильзера. Уверен, что, когда мы познакомимся ближе, вам станут понятнее наши идеалы и вы, я полагаю, скоро ими проникнетесь. Очень надеюсь на наше сотрудничество, уверен, вы предпочтете ни в чем не нуждаться и жить в очаровательном домике у озера, нежели гнить в выгребной яме кусками разрезанной плоти и раздробленных костей. — Берт позволил себя брезгливо передернуться: — Фу, какая гадость, что я говорю!

Джим посмотрел на двух других противников — они все так же, не мигая, следили за ним и Тони, а Финштейн подавленно вздыхал, одергивая полы дорогого пиджака.

Неожиданно Тони поднял голову и вперил в «Говарда» взгляд, показавшийся тому угрожающим. Он вскинул пистолет:

— Ну что, хочешь попробовать? Между нами всего-то метра четыре — давай, может, получится?

Тони чуть подался вперед — Говард замер, затаив дыхание, намереваясь вот-вот выстрелить. Джим хотел одернуть Тони, чтобы тот не делал глупостей, ведь нервы у враговнатянуты как струна. Даже по ту сторону Снежных гор, прячась за торосами, у напарников был реальный шанс, и они его использовали, а здесь…

Раздался выстрел, повторившись быстрым, дробящимся эхом, позади Говарда на стене вспыхнула алая клякса. Джим прыгнул за стойку, надеясь хотя бы отсрочить гибель, в этот момент послышался шум падении еще нескольких тел.