Чтение 9–й страницы книги ~Сила главного калибра~

«Окопы!» — догадался Джим, когда они прошли метров двадцать до первого поворота. Это были полнопрофильные ходы от позиции к позиции, укрепленные специальными строительными составами.

Встречные солдаты прижимались к стенкам, пропуская мимо себя навьюченных новичков. Стало больше света, теперь Джим прекрасно видел не только спину идущего, но и странные таблички, расставленные почти на каждом повороте. «Сколько стоит полосатый дождик?» «Два умножить на два — будет девять». «Обернись, сзади враг!» Тони хлопнул Джима по плечу.

— Ну? — отозвался он.

— Ты это видел?

— Видел.

— Что об этом думаешь?

— Может, людям просто скучно здесь, вот и развлекаются.

Где-то недалеко ударила серия выстрелов из автоматической пушки, затем еще одна. С фланга с ревом ушел в темноту залп неуправляемых ракет.

— Не думаю, что здесь скучно, — заметил Тони, когда они прошли еще несколько поворотов. — Кстати, ты заметил, что повороты разные? То под прямым углом, то под острым, а то по дуге — это тоже от скуки?

— Чего у меня-то спрашиваешь? — Джим подбросил тяжелый ранец. — У местных спроси.

— Ну, их, ты видел, какие у них лица? Тоже, скажешь, от скуки?

— Стой! — скомандовали спереди.

Группа остановилась, мимо, протискиваясь вдоль стены, прошли двое местных, они несли завернутые в брезент продукты. Джим явственно уловил запах свежего хлеба.

Рядом на бруствере под бетонным колпаком находилась позиция ракетной установки. В ее задней стенке открылась дверца, и на крохотный балкончик вышел солдат. Пока дверь была открыта, наружу просочилось несколько фраз невидимого оператора: — …вижу двоих на запад-север-запад… — подтверждаю пеленг — две отметки на запад-север-запад.

Через пару секунд с фланга снова ударили неуправляемые снаряды. Джим прислушивался к многоголосью десятков ракетных двигателей. Казалось, ракеты канули в пустоту, но вскоре прилетело эхо разрывов. С большого расстояния это звучало как пощелкивание праздничных хлопушек, но где-то там безжалостная огненная стихия рвала и кромсала металл, землю и дерево. Джим знал, как это бывает, им с Тони не раз приходилось видеть, что делают посланные через головы разведчиков минные группы.

На месте обстрелов обычно оставались голые поляны с единичными уцелевшими стволами деревьев со спущенной корой.

Солдаты впереди загомонили, пытаясь привстать на носочки и разглядеть впереди что-то особенное.

— Вот это номер! — произнес пораженный Тони, ему с высоты собственного роста все было видно.

Джим попытался вытянуться, но стоявшие впереди солдаты были выше и шире его. Тут он заметил небольшой выступ в бетонной стенке. Быстро сняв ранец и прислонив к немукофр с патронами и чехол с винтовкой, Джим встал ногой на выступ и, опершись о широкие плечи стоящего впереди солдата, поднялся.

То, что он увидел, лишило его дара речи. По освещенной наклоненной платформе в окоп спускались два огромных монстра. Со всей определенностью это были люди, их головы ничем не отличались от любых других человеческих голов с парой глаз и ушей, но посажены эти головы были на такие широченные плечи, что по сравнению с ними даже крепкие бойцы группы прикрытия выглядели инфантильными юношами.

Ростом неведомые монстры были куда выше Тони, их руки и ноги были втиснуты в трубчатые конструкции, а туловище поддерживал мощный корсет. Металл конструкций давал при освещении синеватый оттенок, из чего Джим сделал вывод, что это стирианит — легкий и прочный металл.

На Двадцать Четвертой базе в арсенале разведвзвода было несколько стирианитовых ножей, правят ими почти не пользовались.

На спинах монстров — на уровне лопаток — виднелись небольшие блоки, что-то вроде ударопрочных корпусов для приборов. А когда эти «пришельцы» спустились на дно окопа, Джим успел разглядеть висевшее с правой стороны стволами вниз оружие, очень похожее силуэтом на КПТ, но помассивнее.

— Ты… ты видел? — сбивающимся от волнения голосом спросил Тони, когда группа пришла в движение.

— Не отставать! — крикнули спереди.

— Видел, — выдохнул Джим, закидывая на спину лямки ранца.

— А КПТ видел?

— Немного, похоже, но не более.

— Что значит «не более»? — Тони помог напарнику надеть ранец и подал чехол с винтовкой. — Это определенно КПТ, но с двумя стволами… Она у них на кронштейне висит, ты заметил?

— Не, мне плохо было видно. — Ты-то вон какой длинный…

За очередным поворотом справа показался отвод от основного окопа, следом за офицером-проводником группа свернула туда.

Блиндаж оказался просторным помещением с высоким белым потолком и покрашенными желтой краской стенами. Под плитами перекрытия из многослойного железобетона размещались двухъярусные солдатские койки, длинный стол и дюжина стульев.

Группе предстояло переночевать здесь и провести день, чтобы с началом следующей ночи отправиться по маршруту.

— Выбирайте койки, места должно хватить всем! — объявил сопровождавший их капитан — теперь при ярком свете можно было лучше рассмотреть его форму и знаки различия.

К чести бойцов группы прикрытия, они без всяких споров и толкотни мигом рассовали неподъемные ранцы, расселись на первых ярусах коек и стали ждать — на каждом новом месте обычно проводили первичный инструктаж.

Капитан снял тяжелый полевой шлем, ослабил ремни и бронежилета и сел за длинный стол, как будто в президиум.

— Ну, добро пожаловать на планету Катран, господа солдаты. Как видите, у нас здесь стреляют по-настоящему, сегодня прорвавшееся звено противника практически на ваших глазах уничтожило бронеавтомобиль прикрытия. Два человека экипажа погибли. Правда, по нашим сведениям, звено противника понесло потери — два киббера уничтоженыв схватке, Что произошло на ваших глазах, еще один был накрыт залпами с наших позиций.

Капитан провел загорелой рукой по жестким волосам и с некоторым сожалением добавил:

— Но одна сволочь все же ушла. Самое плохое, что этот подраненный киббер получил ценную разведывательную информацию. Но это — лирика. Вы будете пользоваться нашим гостеприимством до завтрашнего вечера, и, как стемнеет, наши разведчики провозе на исходную точку.

Капитан откинулся на спинку стула, и Джиму показалось, что этому офицеру много лет.

— Какие вопросы?

— Сэр, а можно спросить про Лизаро? — поднялся один из самых осведомленных бойцов.

— О Лизаро я ничего не знаю, дружок. Я с первого дня служу здесь, на Катране.

— Я имел в виду, сэр, эта война, она является продолжением того, что происходит на Лизаро?

— Не знаю, является ли она продолжением… — Но, в общем, ты прав, солдат, и там, и здесь враг один, хитрый и коварный.

— А почему нельзя использовать авиацию, сэр? Я уже не говорю об ударах с орбиты? — спросили с другой стороны.

Проблема в том, что существует это дерьмовое законодательство, согласно которому то, что происходит на Лизаро и здесь, можно определить только как локальный межэтнический конфликт. Даже наши подразделения здесь на официальном языке правительственных чиновников называются «миротворческими разделительными силами». Подразумевается, что мы кого-то здесь разделяем. Но межэтнический конфликт существует только на бумаге, состряпанной продажными юридическими конторами.

Лейтенант заерзал, от слов капитана за километр несло политикой. Подобные разговоры до добра не доводили.

Если бы противник применил тяжелое вооружение, танки или авиацию, мы бы могли затребовать из армейских арсеналов то же самое, но враг хитер, он использует свое технологическое преимущество и пускает в бой, по сути, тяжелое вооружение, но в статусе пехоты. Я говорю о кибберах.

— А что это за странные существа, что мы сегодня видели, сэр? — спросил лейтенант, чтобы хоть как-то сбить политический напор капитана.

Вообще-то это были наши секретные солдаты, вам их видеть не полагалось, но раз уж так случилось, что вы столкнулись с ними, деваться некуда. Скажу самую малость, думаю, что не выдам никаких государственных тайн. Эти ребята — наша попытка создать тяжелую пехоту, способную противостоять боевым единицам армии Тильзера.

Тони поднял руку — капитан ему кивнул, лейтенант Ковальский напрягся, опасаясь подрывных разговоров, но вопрос был о другом:

— Сэр, я заметил эти таблички со странными надписями, что они значат? Может, это для развлечения?

Капитан устало улыбнулся:

— Да, человеку со стороны может показаться, что мы здесь не вполне нормальные, собственно, так оно и есть… — Но эти таблички имеют оборонительное значение как отвлекающий фактор. Управляющие механизмы кибберов довольно уязвимы, ведь ученым Ильзера приходится в срочном порядке приспосабливать кибберов к действиям в самых разных климатических зонах, в районах магнитных и гравитационных аномалий. Оттого большую часть ресурсов управления киббера отнимает анализ всего увиденного. Кибберы очень подвижны и довольно часто забираются к нам в окопы. При их реакции никакие солдаты не могут им противостоять — об обороне линии окопов не может быть и речи. В таких случаях наши подразделения спешно оставляют позиции и отходят на запасные, чтобы уже оттуда нанести удар по позициям, занятым врагом. И чтобы отойти с наименьшими потерями, а в некоторых случаях чтобы спасти хоть кого-то, ставят таблички с дурацкими советами утверждениями. Что вам удалось запомнить? — Дважды два — девять, — вспомнил Джим. — Ну вот, увидев это утверждение, киббер тотчас прогоняет его через свои электронные усилители мозгов, выясняет, что это неверно, и пересчитывает еще раз, проверяя, не ошибается ли он сам. Этой доли мгновения хватает, чтобы кто-то юркнул за угол или выбросил в проход гранату.

— А про то, что сзади враг? — спросил Тони.

— Обернись — сзади враг, — уточнил капитан. — Эта табличка по-настоящему боевая, поставленная наобум, однажды она сработала на другой позиции, которую мы, к сожалению, уже оставили. В переходы тогда ворвались три киббера и помчались один за другим, расстреливая все, что двигалось, и вдруг передний увидел эту надпись. Как и положено, по приоритету команд, прежде чем проанализировать данное утверждение, он, прежде всего, попытался себя защитить и, повернувшись, пристрелил товарища. Это вызвало замешательство у третьего киббера и дало возможность нашим солдатам обстрелять их с автоматического гранатомета, а самим отойти.

— А странные повороты? — несмело спросил сержант Логан.

Из того же арсенала уловок. Следует поворот с прямым углом, потом еще один с прямым, чтобы у киббера в его башке начинала складываться последовательность, но следующий поворот идет по дуге — небольшое, но отвлечение внимания. В совокупности эти глупые шутки создают логический рубеж обороны. Здесь, на Катране, этому, к сожалению, еще не придают должного значения, а вот на Лизаро, где война идет достаточно давно, существуют специалисты, которым удавалось затормозить мозги кибберов до абсолютного нуля активности. В одном случае киббер умер, но чаще всего они убегают к своим и к восстановлению уже непригодны — их списывают, а это практически боевые потери.

— Извините, сэр, но вы так много знаете! — простодушно поразился один из бойцов группы, парень с бычьей шеей и едва умещавшимися в рукавах комбинезона бицепсами.

— Слишком много для вояки? — Капитан улыбнулся, ему было приятно это замечание. — Я не всегда хотел быть капитаном в этих окопах, солдат, когда-то я окончил университет и преподавал детишкам компьютеры и домашнее программирование. Они помолчали; приглушенные толстыми стенами. Снаружи прозвучали новые залпы.

— Ну, если я ответил на все ваши вопросы, мне пора. — Капитан поднялся, надел шлем и едва уловимыми, отработанными до автоматизма движениями затянул крепления бронежилета.

Все находившиеся в блиндаже повскакивали на ноги.

— Да, чуть не забыл самое главное — рассказать, где получать питание. Это по основному проходу направо и второй поворот направо. Отправите двоих, скажете, для командировки — там знают. Отхожее место — по основному проходу налево и первый поворот налево.

В абсолютной тишине капитан застегнул перчатки и дал последний совет:

— Если встретите здесь женщин, у нас тут имеются две крали, лучше их не лапать, потому что одну из них трахает полковник Саппоро, он потомственный параноик и любит пострелять, а вторая — лесбиянка со стальными пальцами. Одного из свободных охотников она отправила в госпиталь пришивать яйца. Ну вот, собственно, и все. Можете прямо сейчас пойти и получить на всех бутерброды.

Следуя совету капитана, лейтенант Ковальский отправил двоих в кухонный блок, и скоро они вернулись с двумя набитыми бутербродами коробками и большим термосом с кофе. Стопка пластиковых стаканчиков прилагалась.

Когда поделили еду и принялись за поздний ужин, один из кухонных курьеров, рядовой Крок, сообщил, что они видели в кухонном блоке одну из описанных капитаном женщин, но так и не смогли, определим, кто это — любовница полковника или лесбиянка.

— Наши мнения разошлись, — под смех товарищей признался Крок.

Это была розовая, я тебе говорю, — продолжил неоконченный спор напарник Крока. — У нее стрижка, как у мальчишки, и вообще — ни одной плавной линии. Уж я этой публики насмотрелся, у меня под домом была парикмахерская, которую держала старая лесбиянка, и весь штат работников были лесбиянки. Они часто выходили на улицу покурить и обсудить свои делишки, иногда у них случались драки — из-за любви.

— А я однажды был на Таврилате, в знаменитом городе геев — Флоритауне, — признался сержант Логан, допивая свой кофе. — Мы туда мотались чинить сложную аппаратуру одному их нему деятелю, в смысле голубому. Работа оказалась тяжелая, приборы стояли в закрытом помещении без вентиляции, а как все сделали, я первым вышел в скверик подышать, пока остальные свою работу доделывали. И вот подходит ко мне такой манерный педик, разряженный в какие-то перья, фальшивые брильянты, садится рядом и говорит: «Ой, слюшай, ну ты так косишь под натурала, я с тебя валяюся…»

— И что вы ему сказали, сержант?

— Ничего не сказал, просто вскочил и убежал, я тогда еще молодой был, даже послать как следует не мог.

Неожиданно вернулся капитан.

— Сидите-сидите! — махнул он рукой. — Мне нужны наши стрелки…

— Парни, это вас, — повернувшись к Джиму и Тони, сказал лейтенант.

Напарники поднялись и стали собирать оружие, капитан их остановил:

— Ничего брать не нужно, это всего лишь дополнительный инструктаж.

Джим с Тони одернули обмундирование и последовали за капитаном.

На воздухе было свежо, Джим подумал о том, что в комбинезонах им будет не жарко.

— Относительно вас мне прислали распоряжения, поэтому сейчас мы пойдем на передовой командный пункт, и я покажу вам, как выглядит место выхода с позиций ночью. Вы ведь ночью пойдете.

Они и вышли в главный переход, и через пару десятков метров капитан толкнул узкую дверцу — за ней оказались освещенные одинокой лампочкой ступени.

— Осторожно, здесь еще не все укрепили…

Дверца захлопнулась сама, ступени вели все ниже, Джим прикинул, что они спустились метров на пять. Дальше пошли по туннелю, от лампочки к лампочке, сводчатый потолок укреплен не был, на стенах виделись следы от зубьев землеройного бура. В толще земли попадалась красная глина, слои мела и сколы крупных кварцевых обломков. В мирное время им, фанерное, нашлось бы применение, но сейчас было не до них.

Передовым командным пунктом оказалось накрытое бетонным куполом помещение с широкими смотровыми щелями, в которые было установлено не менее десятка бинокуляров.Возле двух стояли офицеры, у задней стены за столом располагался оператор радарного комплекса. Все здесь напоминало Четвертый опорный бастион, где Джим и Тони потеряли всех товарищей из своего призыва.

Никто из присутствовавших не обратил на вошедших внимания.

В походе у вас будет дополнительное развлечение, — заметил капитан.

— Какое развлечение, сэр?

— Идемте, по времени будет в самый раз. Капитан подошел к одному из бинокуляров и стал крутить ручки настроек.

— Выбирайте горизонталь два — двадцать девять, вертикаль трогать не нужно, она уже настроена.

Джиму всего пару раз доводилось пользоваться таким прибором, но ничего хитрого в его настройках не было. Скоро он навел бинокуляр в указанном направлении и увидел тех самых монстров, что прибыли сюда почти одновременно с группой. Пришла догадка, что именно их ждали вторым рейсом челнока. Поскольку реальной цветности прибор ночью не передавал, его процессор раскрашивал изображение по-своему. Из-за этого цвета казались излишне насыщенными и яркими. Конструкционная арматура поверх мощных тел монстров светилась словно неоновые трубки, сдвоенные КПТ отливали серебром.

Рядом с этими гигантами находились несколько солдат, они выглядели как детишки, вышедшие погулять с папой. Вся группа укрывалась за обломками гранитных скал.

— Что они собираются делать, сэр? — спросил Тони.

— Испытать себя. Операторы засекли передвижение противника — к нам движется звено кибберов. От своего товарища, ускользнувшего после недавнего боя, они получили информацию и сразу пускают ее в дело.

— Спешат?

— Конечно, сведения на войне живут недолго, ситуация быстро меняется, вот они и спешат закрепить И что, сэр, эти… парни смогут подстрелить кибберов?

— Они попытаются, а что получится, я думаю, мы сейчас узнаем…

Капитан оторвался от окуляров, оглянулся на экран оператора и сообщил:

— До противника тысяча шестьсот метров, скоро развязка.

На командном пункте появился кто-то еще, Джим услышал строгий голос:

— Почему здесь посторонние, капитан?

Джим и Тони вытянулись в стойку «смирно», глядя на невысокого человека в мундире с полковничьими знаками различия. Судя по тому, как яростно сверкали его глаза, этои был тот самый полковник Саппоро, счастливый обладатель единственной в разделении настоящей женщины. — Это не посторонние, сэр, это эксы, завтра вечером у них выход. — Но ведь вы показываете им грейтрейдеров! — Сэр, у этих парней допуск «0-15»… Полковник промолчал и встал к свободному бинокуляру.

— Я и не знал, что у нас допуск «0-15», — негромко обронил Тони.

— Вы лишь недавно получили его, не отвлекаясь от бинокуляра, ответил капитан. — Раз на такое задание идете, высокого статуса не миновать.

Справа, стоя у оптического прибора, сердито сопел полковник. Джиму показалось, что капитан его нисколько не боится.

— Ну, все, идут, с-суки… — прошипел полковники, не оборачиваясь, приказал: — Оператор! Пусть с правого фланга дадут серию куда-нибудь подальше, а то эта сволочь подумает, что вокруг подозрительно тихо.

— Слушаюсь, сэр.

Оператор тотчас связался с батареей.

— Говорит сектор «Один-ноль», приказ полковника Саппоро — дайте короткую серию подальше… Все равно куда… Отбой.

Спустя несколько секунд справа одна за другой с ревом стартовали пять неуправляемых ракет. Они понеслись в никуда, освещая пространство огненными хвостами.

Скоро раздались отдаленные разрывы.

— Присели, падлы, осторожничают, — продолжал комментировать полковник, а Джим, отчаянно крутя настройки, пытался найти эту картинку. Наконец ему это удалось — четыре яркие, подкрашенные процессором метки осторожно продвигались в сторону позиций, используя естественные укрытия.

Укрывшаяся за скальными глыбами группа начала подготовку, видимо, их наводили по радио, поскольку показываться им было нельзя — кибберы реагировали мгновенно и могли с пяти сотен метров прострелить консервную банку. Судя по всему, предполагалось устроить перестрелку с более короткой дистанции, чтобы каждый выстрел был верным.

Тони смотрел, затаив дыхание. Ему и за простой-то перестрелкой следить было бы интересно, а тут выдалась уникальная возможность наблюдать дуэль настоящих сверхсолдат. О том, что еще недавно он сам столкнулся с этими сверхсолдатами в гибельных песках Кикасо, Тони уже не вспоминал.

— Сколько между ними? — не выдержал напряжения капитан.

— Пятьсот с небольшим, сэр, — отозвался оператор.

Подсвеченные точки становились крупнее, Джим стал замечать контуры их фигур. Скоро он угадал знакомые очертания — самих кибберов ему видеть не приходилось, но с их прототипами — найттачерами — сталкивался нос к носу.

— Оператор, сколько? — Это уже был полковник Саппоро.

— Триста восемьдесят! — сообщил оператор дрогнувшим голосом.

И, наконец, это произошло. Грейтрейдеры совершили какие-то неловкие прыжки, сверкнули траектории снарядов, брызги размочаленной плоти и куски арматуры взлетели в воздух, солдаты из группы прикрытия помчались прочь от скал.

— Все! — произнес капитан, распрямляясь. — Как там, оператор?

— Наши погибли, сэр!

— Да я и сам видел, что наши погибли! — закричал капитан. — Что с кибберами?!

— Двое уходят…

— А остальные?..

Потянулись звенящие мгновения ожидания. Все, кто находился на командном пункте, перестали дышать.

— Они не определяются, сэр, их нет!

— Значит, получилось, — изрек полковник Саппоро. — Если бы этих сволочей не поджарили, они бы не стали отступать. Вот только тихо почему-то… — Полковник прислушался. — Они там что, на батареях, уснули, что ли?

Словно услышав нелестный отзыв, с флангов по двум отступавшим кибберам ударили ракеты. Красноватый свет от полыхающего фронта огня попадал в смотровые щели командного пункта и рисовал на стенах ровные прямоугольники.

— Я пойду их встречу… — сказал Саппоро и вышел с командного пункта.

— Кого он встретит? — спросил Джим.

— Прикрытие, наверное, — ответил капитан. Он выдохнул, словно хватил спирта, встряхнул головой и добавил: — Давайте еще раз посмотрим на место выхода, ваше задание никто не отменял.

Когда Джим и Тони вернулись в блиндаж, там уже все спали. Сержант Логан приподнял голову с узкой подушки, посмотрел на вошедших и снова опустил.

Напарники сняли ботинки, ослабили стяжные ремни, но комбинезоны не снимали — здесь был передний край и случиться могло всякое.

Джим немного поворочался, затем на ощупь проверил чехол винтовки, кофр с патронами и только после этого успокоился и заснул.

Короткая ночь пролетела быстро, наутро был подъем и поочередное посещение туалета. Лишней воды не оказалось, поэтому умывались и чистили зубы специальными салфетками. Результат таких процедур был вполне приемлем, вот только Тони не переносил привкуса салфеток.

— Они мне напоминают запах отцовского одеколона, — кривясь, говорил он. Его отец так сильно поливал себя дешевым одеколоном, что его руки им буквально вымыты, оттого все, к чему прикасался Тайлер-старший, начинало благоухать тяжелым сладив ароматом. Тони запомнил этот запах и возненавидел на всю жизнь.

Кстати, ты вчера заметил, что эти парни, грейтрейдеры, были замотаны под каркасом в какие-то бинты?

— Наверное, чтобы трубки сидели плотнее, — предположил Джим, поглядывая на стол, где раскладывали принесенный из кухонного блока завтрак.

— Сегодня запеканка! — объявил сержант Логан.

«Для вас она будет последней», — пронеслось в голове Джима.

— Ой, что это я! — Он даже подскочил на месте. На него стали оборачиваться.

— Ты чего? — удивился Тони.

— Да так, — отмахнулся он. — Перед заданием нервничаю, мандраж одолевает.

— А ты КПТ проверь, патроны пересчитай, компенсаторные заряды, и тебе сразу полегчает.

— Думаешь?