Чтение 25–й страницы книги ~Сила главного калибра~

— Это геи, у них здесь тусовка, — сообщил Синица. — Какая мерзость, они целуются…

— Синица, это не твое дело! — оборвал его Моран.

— Я Кенарь, плохо дело, они не дают ему прохода, они пьяные.

— Прикройте его! — приказал Моран.

— Первый, их человек тридцать, у меня нет столько патронов.

— Они его лапают! — сообщил Синица. — Что делать, иду отвлекать…

Тем временем джип уже подъехал к другим ворогам, откуда ждали появления Джозефа. Эта сторона парка выглядела куда ухоженнее, и здесь было больше людей. У входа стоял киоск с мороженым, и Джим вспомнил, как они на «фаэтоне» таранили точно такой же.

— Я Хулиган, подключаюсь к драке…

— Там уже драка? Ответьте кто-нибудь! — закричал Моран.

— Уже нет, он ушел, и мы тоже уходим, кто-нибудь, вызовите «Скорую помощь»!

— А что там?

— Не знаю, я поздно подъехал, человек шесть лежат на асфальте, повсюду кровь, остальные разбежались.

— Первый, я Кенарь, он обошелся с ними сурово и уходит на другую сторону парка.

— Я Первый, мы уже ждем. А он что, вооружен?

— Похоже, просто зубами…

Джим повел плечами. Несмотря на настояния Инструктора, он не мог побороть в себе чувство брезгливости, когда рвал выданное в качестве тренажера свиное ухо.

«Да не дергай ты его, захватил — и резкое движение в сторону, твои зубы должны пилить, а не кусать».

Инструктор умел нарезать свиное ухо ленточками, у Тони тоже что-то получалось, а Джим брезговал.

Неподалеку среди редких машин припарковались Снегирь и Жаворонок. У первого была недорогая малолитражка «монблан» с форсированным двигателем, спортивными колесами и мощными тормозными суппортами, однако в глаза это не бросалось, и особенность машины мог рассмотреть только человек внимательный.

Жаворонок сидел в большом семилетнем поцарапанном купе. Усиленная подвеска передних колес держала армированный передок и литой бампер. Эта машина могла прошибить кирпичную кладку или снести металлические ворота — как и сотрудники в группе, машины имели каждая свою специализацию.

Джип являлся передвижным командным пунктом, под пластиковым покрытием крыши были вшиты антенны разнообразных передающих и приемных устройств, а в пустотах дверей скрывался богатый арсенал на случай, если машину заблокируют враги. Формально Рион еще оставался под властью федерального правительства, однако противник чувствовал себя здесь как дома.

— Я Синица, он в пятидесяти метрах от выхода, полагаю, пойдет в «Красный караван»…

— Похоже на то, — согласился Моран.

Джим вспомнил карту с пояснениями. «Красный караван» являлся одним из вероятных мест встречи Джозефа с Эмми. Это было танцевальное кафе, оно размещалось в отдельном здании, имело три выхода и работало круглосуточно. Кроме одной несущей стены, отделявшей кухню от танцзала, все остальные перегородки в нем были гипсовыми. Эта информация имела значение на случай перестрелки.

— Вон он, красавчик, — сказал Моран.

Среди мирно прогуливавшихся горожан Джозеф выглядел как беглый сумасшедший. Он поминутно оглядывался и норовил перейти на бег. Сомнений не оставалось, он направлялся в танцевальное кафе.

— Внимание, говорит Первый… Оп!

Все, кто следил за Джозефом, замерли — проезжавший мимо автомобиль не смог увернуться от столкновения и зацепил беднягу крылом. Тот отлетел метров на пять и покатился по асфальту. Испуганный водитель остановил машину и выскочил посмотреть, что произошло, однако Джозеф проворно вскочил и, прихрамывая, зарысил дальше.

Сбивший его водитель пожал плечами и, вернувшись к машине, осмотрел крыло. Должно быть, все оказалось в порядке, потому что он сел за руль и уехал. Движение на улице восстановилось.

— Я Синица, встал у входа номер один.

— Я Кенарь, караулю номер третий.

— А что с первым входом? — недовольно спросил Моран.

— Хулиган на месте! — доложил третий сотрудник, было слышно, как он тяжело дышит. — Цепь слетела, пришлось ремонтировать…

— Снегирь, Жаворонок?

— Я — Снегирь, стою в сторону к Ранбау.

— Жаворонок смотрит на восток. В смысле, стою носом к городскому рынку.

— Резерв? Надеюсь, резерв на месте?

— Да, сэр, то есть Первый.

— Кенарь говорит — объект вошел через третий вход. Я выдвигаюсь?

— Конечно, чего спрашиваешь? — начал злиться Моран, ему не нравилось, что агенты ведут себя словно на учебной отработке материала. Судя по всему, они не верили, что какая-то девчонка может доставить им неприятности.

— Я Резерв-альфа, выдвигаюсь на место Кенаря.

— Поживее! — прикрикнул Моран.

Джим увидел спешащего к кафе человека в соломенной шляпе.

— Я внутри, — доложил Кенарь.

— Что видишь?

— Ни хрена, темно здесь.

— Надо было глаза закрыть перед входом, не знал об этом?

— Ага, вижу объект, он беседует с двумя блондинистыми бабами, — сообщат Кенарь, игнорируя замечания начальства.

— Возможно, одна из них — Эмми.

— Ну, судя по наводке, она черная, хотя, может, это парик.

— Кенарь, но ведь на той тоже мог быть парик, — заметил Снегирь.

Моран обернулся к напарникам:

— Выходим, ребята. — Он проговорил по рации: — Мы идем на опознание.

Джим с Тони уже выскочили из машины, аккуратно прикрыли двери, но тут раздался голос Синицы:

— Отбой, объект появился из входа номер два, дует прямиком во «Фламинго».

— А может, в «Веселый моллюск»? — возразил ему Хулиган.

— Хочешь пари?

— Всем заткнуться, разговоры только по делу, — оборвал их Моран. — Снегирь?

— Уже выдвигаюсь. Кстати, здесь на обочине фургон стоит и рядом две неприятные хари. Может, я их проверю?

— Нет, не трогай, хотя… поглядывай, — ответил Моран.

— Точно, во «Фламинго» шпарит… — снова сообщил Синица. — Первый, у него вся рубашка в крови.

— Это не его кровь, не переживай.

— Понятно, что не его, но, боюсь, фейс-контролю «Фламинго» это не понравится.

— Успокойся, он не так глуп, разве ты не видишь, что он заходит со служебного входа?

— Ага, учел. Прошу прощения.

— Первый, хари движутся за нами, — снова пожаловался Снегирь.

— Не беспокойся, мы их видим.

— Ну-ну.

Джим и Тони вытянули шеи — серый фургон медленно катился метрах в двадцати позади купе Снегиря. Двое широкоплечих мужчин в штатском, стараясь не отставать от него,быстро шагали по обочине.

— Внимание, объект только что столкнулся с каким-то мужиком, мужик упал и стал сыпать угрозами. Объект его как будто не заметил и сейчас подходит к «Фламинго», — сообщил Кенарь.

— Синица, ты видишь? — спросил Моран.

— Куда ж я денусь.

— Резерв — альфа-бета, выдвигайтесь оба.

— Да, сэр, мы помним. В смысле Первый.

— Я Кенарь, объект зашел со служебного входа — через кухню. Я за ним.

— Давай… — сказал Моран.

Джим начал вспоминать информацию о «Фламинго». Это был трехэтажный развлекательный комплекс с ресторанами, игровыми автоматами и подпольным казино. В нем легко было спрятаться.

— Первый, они идут ко мне! — это был голос Снегиря.

— Разрешаю обороняться! — крикнул Моран и с пистолетом наготове стал выбираться из тормозившего джипа.

Джим увидел, как из своего «Монблана» выскочил Снегирь, но, прежде чем он успел прицелиться, те двое, что преследовали его, открыли огонь. Пуля отшвырнула Снегиря, и он упал на асфальт. В ответ одновременно заработали пистолеты Морана и Хулигана, тот стрелял, продолжая ехать на велосипеде. Обидчики попали под перекрестный огнь, их участь была решена. Тут же, словно швейная машинка, заработал автомат Стаса, он стоял, облокотившись на крышу, и бил по фургону длинными очередями. Тонированные стекла разлетались кусочками блестящего антрацита, прошиваемый пулями фургон раскачивался, а справа от джипа непрекращающимся потоком сыпались на асфальт горячие гильзы.

Дисковый магазин закончился, наступила пауза. Снегирь неожиданно поднялся и, держа пистолет в левой руке, поплелся в сторону фургона. Его правая рука висела вдоль тела, а на плече светлой куртки расплывалось большое красное пятно.

— Осторожно, парень! — предупредил его Моран, оставаясь с пистолетом возле джипа, — он охранял Джима и Тони.

Снегирь распахнул изрешеченную дверцу кабины, оттуда вывалилось тело. Проходившая неподалеку девушка вскрикнула и побежала по тротуару прочь.

Снегирь проверил карманы водителя.

— Сэр, это «Федерал Дифенд», наши контрразведчики.

— Проверь фургон!

Раскачиваясь, словно пьяный, Снегирь обошел машину и распахнул створки грузового отсека.

— Что там? — нетерпеливо спросил Моран.

— Сэр, тут еще один — он жив, его можно спасти!

— Снегирь, в таких перестрелках живых не остается…

— Но, сэр, это свои…

— Снегирь, операция продолжается при любых обстоятельствах!

Джим видел, как поднялась рука Снегиря, пистолет в ней дважды дернулся, а затем агент закрыл створки.

— Сэр, живых не обнаружено!

— Вот и отлично, сядь в машину и отдыхай, сейчас придет Билл.

— Что у вас там происходит? — проявился вдруг Кенарь. — Я уже внутри, этот придурок подсел к такой крошке, что пальчики оближешь! Я таких даже на картинках не видел! Какие формы!

— Она брюнетка? — коротко спросил Моран.

— О да, иссиня-черная, сразу видно — не парик Моран повернулся к машине, но Джим и Тони были уже возле него.

— Мы готовы, сэр.

— Хорошо, ребята, но прошу еще раз — очень и очень осторожно, только взглянули одним глазком — и назад. Стае будет вас здесь ждать.

Моран шел первым, Джим и Тони за ним, оружие они держали в карманах просторных курток, чтобы в любой момент быстро достать.

С правой стороны «Фламинго», где произошла перестрелка, было пустынно — люди разбежались, но с левой приглушенных выстрелов никто не слышал, и там продолжали курить у входа работники кухни, перемывая косточки своему начальству, дворник с метлой из ярко-желтого ворса сосредоточенно подметал гранитные плитки мостовой.

Подпрыгнув на бордюре, у обочины остановился кабриолет, из него выбрались две несовершеннолетние девушки. Неуверенно шагая на высоких каблуках, они поспешили во «Фламинго», пока никто не спросил, почему папина машина взята без спроса.

Пройдя мимо кухонных рабочих, Моран на мгновение остановился у двери и, оглянувшись, спросил:

— Бронежилеты на вас?

— Мы не брали.

— Это плохо… — Эфир, внимание, мы идем. Кенарь, ты готов?

— Готов.

— Синица, держи вход.

Краем глаза Джим заметил Билла — с небольшим серым чемоданчиком в руках он перебежал к машине Снегиря и сел в нее.

— Пошли… — скомандовал Моран и первым вошел в помещение. Джим выглянул из-за его плеча ничего особенного, коридор как коридор, слева стена, направо двери. Некоторые закрыты наглухо, другие приоткрыты, и через них можно наблюдать все тонкости приготовления блюд для гостей «Фламинго».

— «А я говорю, что всех червей из мяса выбрал… — Там немного было».

— «Почему до сих пор не перекручены вчерашние шницели? — Кого вы ждете?»

— «Не ходите по салату, положите обратно в блюдо… — Вниз положите, под маслины, и никто не увидит, какие у него листья».

Они прошли до конца коридора, и Моран спросил:

— Кенарь, у них прикрытия нет?

— Пока ничего такого не наблюдаю… — Эх, до чего хороша девка!

— Повнимательнее там!

Моран открыл следующую дверь, стала слышна доносившаяся из зала музыка.

— Мы идем с кухни, где она сидит, Кенарь?

— А как раз напротив вас будет, выходите смелее — там дверь занавесками прикрыта.

— Отлично.

Вот и последняя дверь, Моран осторожно приоткрыл ее, музыка стала громче, на стене коридора заиграли блики софитов.

— Давай, Симмонс, она прямо напротив двери сидит, у дальней стены…

— А Джозеф?

— Что-то ей болтает, но это неважно — ты должен определить, туземка это или нет. Сумеешь?

— Конечно, — кивнул Джим и шагнул вперед. Тони словно тень последовал за ним. Когда дело касалось девушек из Междуречья, напарник мог повести себя странно.

Джим пару раз глубоко вздохнул, проверяя, достаточно ли хорошо чувствует реальность. Неожиданно в эфире раздался голос Синицы:

— Первый, копы приехали на двух машинах.

— И что теперь? — зло ответил Моран, он нервничал.

— Что нам с ними делать?

— Не пускать во «Фламинго».

— Но как?

— Можешь их всех убить.

«Наверное, он шутит», — подумал Джим. Он открыл дверь шире и чуть не уткнулся носом в тяжелую портьеру. В какой-то момент она качнулась от потянувшего сквозняка, и Джим вдруг увидел туманы джунглей, росу на широких листьях и пробежавшего по ветке шипохвоста. А затем услышал собственный голос: «Джеки…»

И снова вернулась музыка и красноватый свет софитов. Крепко держа пистолет, Джим отодвинул свободной рукой портьеру и сразу узнал ее в полумраке зала. Да, все девушки племен мали и марципанов были похожи, словно сестры, но, кроме внешних черт, были еще улыбка, жесты. Вне всяких сомнений — это была она.

«Джеки…»

Губы Джима расплылись в улыбке, на глаза навернулись слезы умиления. Он шагнул в зал, влекомый знакомым чувством предвкушения блаженства.

«Джеки…»

Неожиданно на розовый мир, в котором пребывал Джим, что-то стало давить, он затрещал и, содрогаясь, стал сжиматься. Тускло блеснул под столом пистолет, чей-то взгляд скользнул по фигуре Джима, прикидывая точку прицеливания.

— Джи-и-им! — Это был Тони, теперь ему не следовало мешать.

Джим прыгнул вправо, заметив, что Джеки сорвалась с места и помчалась к пожарному выходу. Приземлившись на руки, он кувыркнулся и задел пистолетом по колену кого-тоиз посетителей.

— Уои-и-й! — взвыл тот, хватаясь за ушибленное колено.

Часто защелкал пистолет Тони, двое вскочивших было стрелков отлетели обратно к стене. В ответ открыли огонь двое затаившихся около стойки. Из смежного зала залетели несколько пуль, Тони успел распластаться на полу, а Кенарь взмахнул руками и, выронив пистолет, сполз по стене, оставляя на ней кровавую полосу.

Джим выскочил следом за Джеки, стук ее каблуков был слышен уже за поворотом. Следовало сохранять осторожность, здание было велико, в нем могло прятаться и полроты прикрытия.

Он выглянул из-за угла — в коридоре было пусто. Стараясь ступать тихо, Джим засеменил короткими шажками, напряженно прислушиваясь, — звука чужих шагов не было.

Джим добрался до следующего угла, коротко выглянул и тут же отпрянул. Пуля щелкнула по углу и, срикошетив, разбила в дальнем конце коридора застекленную дверь.

Где-то ухнул взрыв, стены «Фламинго» загудели. Джим перебросил пистолет в левую руку и, присев, выглянул с «нижнего яруса».