Чтение 49–й страницы книги ~Врата Смерти~

— А как он объяснит наше появление в городе?

— Скажешь, приплыли с рыбаками. Думаю, сейчас до Арена добирается немало беженцев. Вряд ли власти будут особо допытываться.

— Ты что же, просто так возьмешь и уйдешь? Не хочешь даже проститься с Кенебом, Сельвой и мальчишками? Отнимаешь у них возможность поблагодарить тебя за спасение наших жизней?

— Я это делал не ради благодарности. Если сумеешь, уезжай отсюда и увози своих. Вам лучше всего вернуться на Квон Тали.

— И не подумаю!

— Я предлагаю самый безопасный выход. — Он умолк. — Жаль, другого предложить не могу.

Дынная корка попала ему прямо в щеку. Калам отер лицо, затем подхватил и перекинул через плечо свои пожитки.

— Моего коня возьми себе.

Вернувшись в первый зал, Калам остановился перед капитаном.

— Я готов. Можем идти.

Капитан с легкой досадой поглядел на него, вздохнул и поднялся.

— Как скажешь. Но учти: до места, где стоит «Затычка», путь неблизкий. Не удивлюсь, если мне раз десять придется вытаскивать пропуск и совать под нос караульным. А что ты хочешь, когда в городе расквартирована армия?

— Значит, не рассчитываешь на свои лохмотья, капитан? Представляю, как тебе хочется поскорее скинуть это рванье и переодеться.

— Какое рванье? Да это же моя «рубаха удачи»!

Лостара Йиль стояла возле стены. Комната была невелика. Возле окна расхаживал Жемчуг.

— Подробности? — переспросил он. — Я уже и так достаточно тебе рассказал. Может, ты невнимательно слушала и что-то упустила?

— Я должна сообщить обо всем командиру «красных мечей», — сказала Лостара. — Потом вернусь сюда.

— А Орто Сетрал тебя отпустит?

— Я не намерена бросать погоню… если только ты мне не запретишь.

— Боги милосердные! Да я просто наслаждаюсь твоим обществом.

— Шутишь?

— Немного. Думаю, и тебе это не чуждо. До сих пор мы недурно с тобой попутешествовали. Так зачем же обрывать путешествие?

Лостара оглядела свое привычное одеяние капитана «красных мечей». Прежняя одежда, в которой она была вынуждена ехать по пустыне, превратилась в сплошное рванье. Едва только Жемчуг исцелил ее раны, Лостара сразу же выбросила эти тряпки.

Жемчуг ни разу не упомянул демона, вмешавшегося в ночную схватку на равнине, однако чувствовалось: тот случай до сих пор волновал «когтя».

«Меня это тоже волнует, но всему свое время. Главное, мы добрались до Арена, идем по следу ассасина. Остальное — пустяки».

— Ты подождешь меня здесь? — спросила Лостара. «Коготь» лучезарно улыбнулся.

— Хоть до скончания времен, радость моя.

— Хватит и до рассвета. Жемчуг церемонно поклонился.

— Буду считать удары сердца до твоего возвращения. Лостара прошла по темному коридору постоялого двора и спустилась вниз. Зал был полон. Люди не торопились: из-за комендантского часа им все равно раньше утра не выйти. Однако веселья не ощущалось, и лица сидящих были довольно сумрачными.

Стараясь не привлекать к себе внимания, Лостара бочком прошла на кухню. Дверь на задний двор была приоткрыта. Толстая повариха и девчонки-прислужницы испуганно покосились на Лостару. К этому она давно привыкла. «Красных мечей» везде боялись.

Она вышла в ночную темноту. Дыхание реки перемешивалась с солоноватым ветром залива, приятно обдувая лицо.

«Боги, сделайте так, чтобы я больше никогда не оказалась внутри имперского Пути».

Лостара шла по одной из главных улиц Арена. Ее сапоги громко стучали по булыжнику. На ближайшем перекрестке она натолкнулась на караульных. Сержант, возглавлявший отряд, удивленно поглядел на ночную путешественницу.

— Приветствую тебя, капитан «красных мечей», — сказал он.

Она ответила кивком.

— Насколько понимаю, в Арене действует комендантский час? А есть караульные отряды из «красных мечей»?

— Ни одного.

Солдаты выжидающе глядели на нее. Внутри Лостары шевельнулась тревога.

— Они выполняют другие задания?

Сержант медленно кивнул.

— Наверное, — с заметной неопределенностью произнес он. — Судя по твоим словам и… иным признакам… ты только что прибыла в город.

Она кивнула.

— Каким образом?

— Через магический Путь. У меня было… сопровождение.

— Очень интересная история. Ты здорово ее придумываешь, — сказал сержант. — А теперь прошу сдать оружие.

— Как это понимать?

— Ты ведь хочешь встретиться со своими сослуживцами? И с Орто Сетралем, наверное, тоже?

— Да.

— Четыре дня назад Железным кулаком Пормквалем был издан приказ, предписывающий задерживать «красных мечей» везде, где они встретятся.

— Что?

— Твои сослуживцы арестованы и ожидают суда по обвинению в измене Малазанской империи… Лучше, если ты отдашь нам оружие добровольно.

Оцепеневшая Лостара позволила солдатам разоружить себя. Она глядела на сержанта и не могла поверить услышанному.

— Значит, Пормкваль усомнился в нашей преданности империи?

Сержант кивнул. В его глазах не было ни капли ненависти к Лостаре. Он просто выполнял свой долг.

— Уверен, вашему командиру будет что сказать.

— Он ушел.

Кенеб встал, раскрыв рот. До него не сразу дошло, что Минала собирает свои вещи.

— Что ты делаешь?

— Думаешь, ему удастся так просто ускользнуть от меня?

— Минала!

— Тише, Кенеб. Детей разбудишь.

— Я говорю тихо.

— Расскажи своему командиру обо всем. Понял? Обо всем, кроме Калама.

— Я не настолько глуп, хотя ты, наверное, думаешь, что после ранения я лишился и части рассудка.

— Прости. Я не хотела тебя обидеть.

— Ты лучше спроси, как к твоему решению отнесется Сельва. И Кесен с Ванебом.

— Обязательно спрошу.

— Скажи, как ты собираешься преследовать человека, который этого не хочет?

На ее лице появилась суровая улыбка.

— Ты спрашиваешь это у женщины?

— Ох, Минала…

Она провела рукой по его щеке.

— Давай обойдемся без слез, Кенеб.

— Ничего не могу с собой поделать, — шмыгнул носом Кенеб. — Не буду тебя удерживать. А теперь иди и простись с сестрой и племянниками.

ГЛАВА 14

Вместе с дыханием богини замерло все вокруг.Откровение Дриджны. Херулан

— Здесь нельзя оставаться.

— Почему нельзя? — раздраженно спросила Фелисина. — Буря еще не кончилась. Мы там погибнем. У нас нет другого укрытия, кроме этих развалин. Здесь есть вода и хоть какая-то пища.

— Нас преследуют, — бросил ей Кульп.

Геборий засмеялся и поднял невидимые ладони.

— Попроси показать мне того, кого не преследуют, и я покажу тебе труп. За каждым охотником тоже идет охота. Любой разум, познавший себя, не свободен от преследователей. Мы давим и на нас давят. Неведомое преследует невежд, истина угрожает каждому ученому, у которого хватает мудрости осознать собственное невежество. В этом-то и кроется значение непознаваемого.

Кульп обвел взглядом невысокую стену, окаймлявшую пруд, затем перевел глаза с тяжелыми воспаленными веками на бывшего жреца Фенира.

— Тебя потянуло на аллегории, а я говорю о настоящей угрозе. В развалинах города прячутся живые переместители душ. Я чую их запах, и он становится все сильнее.

— Тогда почему бы не покориться судьбе? — спросила Фелисина.

Маг выругался сквозь зубы.

— Только не в Рараку! Я бы, может, еще согласился принять смерть от руки человека. Но здесь до ближайшего человеческого жилья не меньше сотни лиг.

— И потом, нам угрожают не люди, — подхватил Геборий. — Здесь срываются все маски. Вихрь Дриджны вовсе не звал странствующих и диверов под свои знамена. По трагической случайности год Дриджны совпал с их поганым слиянием.

— Глупо так думать, Геборий, — возразил Кульп. — Время выбрано далеко не случайно. Сдается мне, что переместителей душ подтолкнули к слиянию. Кто бы это ни сделал,он превосходно рассчитал момент — начало мятежа… Правда, может, было и наоборот. Узнав о готовящемся слиянии, пустынная богиня объявила этот год годом Дриджны. Ей захотелось сделать магические Пути лабиринтами хаоса.

— Интересные рассуждения у тебя, маг, — сказал Геборий, кивая головой. — И вполне естественные в устах приверженца Меанаса, где обман растет наподобие сорной травы и где можно, если понадобится, нарушать любые незыблемые правила.

Фелисина молча следила за их беседой.

«Пышные и бессмысленные речи — это для меня. В глубине вы ведете другой разговор. Вы тоже играете в игру, и в вашей игре подозрения переплетаются со знаниями. Геборий видит общую картину. Его вторжение в мир призраков дало ему все необходимые знания. Теперь он иносказаниями пытается втолковать магу, что тот очень близко подошел к этой картине. Старик предлагает себя в поводыри…»

— Говори, старик, что тебе известно? — прервала их игру Фелисина.

Геборий вздрогнул.

— А тебе это зачем? — зло спросил Кульп. — Ты же предлагаешь сдаться. Пусть переместители душ завладеют нами. Не все ли равно, где встретить смерть, правда?

— Я спрашивала не так. Я и сейчас не понимаю: зачем нам нужно от них убегать? Мы же пропадем в пустыне.

— Тогда оставайся! — рявкнул Кульп и встал. — Все равно ничего дельного предложить не можешь.

— А я слышала, их нападение — легкий укус, и все.

Маг медленно повернулся в ее сторону.

— Не знаю, кто наболтал тебе такую ерунду. Впрочем, о них мало кто знает. Вот и плетут разные небылицы. Укус способен заразить тебя приступами повторяющегося безумия, но переместительницей душ ты от него не станешь.

— Тогда как становятся переместителями?

— Ими не становятся. Ими рождаются.

Геборий с кряхтением встал.

— Если мы собрались уходить из этого склепа, нужно уходить немедленно. Голоса стихли, и разум мой ясен.

— А нам-то что от твоих прояснений? — усмехнулась Фелисина.

— Я могу вас вывести отсюда кратчайшим путем. Иначе мы будем плутать и обязательно столкнемся с нашими преследователями.

Они в последний раз напились воды из пруда, затем набрали столько плодов, сколько могли унести. Как ни странно, Фелисине вода и фрукты придали сил. Она чувствовала себя не только здоровее, но и спокойнее. Ее память больше не кровоточила; остались лишь рубцы. Но разум по-прежнему задавал свои назойливые вопросы, на которые она не знала ответов. К сожалению, вместе с силами к ней не вернулась надежда.

Геборий быстро вел их по извилистым улочкам, мимо высоких и низких строений. И повсюду они натыкались на мертвые окаменевшие тела людей, переместителей душ и тлан-имасов. Фелисина представила себе кровавые битвы, бушевавшие здесь в далекой древности, и невольно содрогнулась. Сведения, добытые Геборием у призраков, передалисьи ей. Ужас, нескончаемый ужас. Каждое место, через которое они проходили, добавляло свой зловещий узор в мозаичную картину бойни. Но кроме ужаса у Фелисины внутри неясно шевелилось странное ощущение: как будто она вот-вот постигнет величайшую истину, некий основополагающий принцип, вокруг которого с незапамятных времен вращалась судьба человечества.

«Мы — всего лишь зазубрина на дереве жизни. И в этой зазубрине помещается весь наш мир. На самом деле таких зазубрин очень много. Они ничего не значат и ничего не меняют. Дерево продолжает расти. Зачем? Этого тоже никто не знает».

В иное время и в иной жизни Фелисина обрадовалась бы возникшему дару провидения. Теперь он лишь обострял ужасающую бессмысленность ее существования.

«Ученые невежды находят причину и цепляются за нее, думая, будто им открылся весь смысл. Знание, вера, правители, месть… все это игрушки, которыми тешатся глупцы».

Завывания ветра стали слышнее. Под ногами слегка клубилась пыль. В воздухе слабо пахло чем-то пряным.

Геборий почти час безостановочно вел своих спутников. Остановился он перед просторным входом в здание, напоминавшее храм. Широкие, приземистые колонны были похожи на стволы деревьев. По щербатому, растрескавшемуся цоколю тянулись плитки с изображениями. Магический свет Кульпа придавал им совсем призрачный вид.

Маг впился глазами в изображения.

— Клобук их накрой! — пробормотал он. Геборий улыбался.

— Да это же колода Драконов!

«Еще одна дурацкая уловка загнать непознаваемое в клетку из бессмысленных картинок», — мысленно съязвила Фелисина.

— Да, маг. Это колода Драконов, но древняя, — подтвердил Геборий. — Здесь вместо Домов — Владения. Миры. Можешь отличить Смерть от Жизни? А Тьму от Света? Видишь Владение Зверя? Скажи, Кульп, кто сидит на троне из оленьих рогов?

— Если я не ошибся, трон пуст. Но вокруг него стоят тлан-имасы.

— Нет, ты не ошибся. Говоришь, на троне никого нет? Любопытно.

— Почему?

— Да потому что отзвук каждого воспоминания утверждает мне обратное. Трон был занят.

Кульп вгляделся в плитку с изображением трона.

— Может, я не так сказал. У плитки нет верхней части. Да и остальные плитки не в лучшем состоянии.

— На цоколе должны быть и свободные карты. Видишь их?

— Нет. Возможно, они где-то по бокам или сзади.

— Возможно. Среди них ты найдешь переместителя душ.

— Какой интересный у вас разговор, — нарочито растягивая слова, вмешалась Фелисина. — Похоже, нам придется войти внутрь. Ветер затягивается туда. Значит, там есть выход.

Геборий улыбнулся.

— Ты права, девочка. В дальнем конце храма действительно есть выход.

Внутри храм оказался больше похож на широкий туннель. Густые слои песка покрывали стены, пол и потолок. Ветер завывал все сильнее и сильнее. Пройдя еще полсотни шагов, они увидели отблески тусклого дневного света.

Туннель сузился. Теперь ветер уже сам гнал их к выходу. Все трое были вынуждены едва ли не ползти.

У порога Геборий задержался, пропустив вперед Кульпа, а затем Фелисину.

Они оказались на небольшой скалистой площадке. До песчаных барханов было никак не меньше двухсот локтей. Ветер бесновался, стараясь сдуть путников с узкой каменной кромки. Фелисина ухватилась за уступ и решилась взглянуть вниз. У нее сразу же забилось сердце. Ноги сами собой подкашивались.

Вихрь Дриджны бушевал не вокруг, а намного ниже, заполняя собой пространства священной пустыни Рараку. Сверху казалось, будто все устлано ковром из песчано-желтых и оранжевых облачков. Отяжелевшее красное солнце медленно сползало за рваные зубцы холмов.

Ожидание становилось невыносимым. Чтобы хоть как-то успокоиться, Фелисина пошутила:

— Маг, ты вырастишь нам крылья?

— Крыльев не обещаю, но спуститься помогу, — ответил ей Геборий, подходя ближе.

Кульп настороженно вскинул голову.

— Это каким же способом?

— Привяжитесь к моей спине. Не забывайте: у меня есть руки, пусть и невидимые. А слепота для меня сейчас — великое благо.

— Геборий, ты хоть понимаешь, о чем говоришь? Спуститься отсюда нельзя. Камни шатаются. Мы опрокинемся после первых же шагов.

— Не волнуйся: я найду крепкие. Или ты можешь предложить что-нибудь получше?

— Меня сейчас сдует! — крикнула им Фелисина.

— Ладно, старик. Только я открою свой магический Путь, — сказал Кульп. — Если упадем, приземление будет помягче. Тебе, надеюсь, это ничем не помешает.

— В тебе нет веры! — затрясся от смеха Геборий.

— Может, вы еще затеете спор, у кого ее больше? — спросила Фелисина.